- Зря я тебя в эту историю втянула. Жил бы себе спокойно, работал, как привык. Ты во мне сомневаешься, Пирс, но все равно рискуешь ради меня жизнью!
- Неужели ты думаешь, что я способен бросить кого-то, кто оказался бы на твоем месте?
- Не знаю… Меня ты не бросишь, а мне кажется, следовало бы. Предоставь мне самой разбираться со своими проблемами, и будь что будет.
- Не пойдет! Да, отношения между нами зашли слишком далеко. Я воспринимаю тебя не как клиентку, и, возможно, это неправильно. Но какой толк от оперативника, который пасует перед малейшей опасностью? Я взялся за твое дело и доведу его до конца. Так что придется тебе меня терпеть.
Фокс гавкнул.
- И его тоже, - добавил Пирс.
Элен погладила пса по голове.
- Какие же вы оба упрямые!
- Ради твоего же блага стараемся, Элен! Привыкай к нашей компании.
Они рассмеялись.
- Так что тебе известно об органисте Эрбахе, так его фамилия?
- Да. У нас с ним чисто шапочное знакомство. Разумеется, бывая в церкви, мы встречаемся, обмениваемся приветствиями, но и только. Друзьями нас не назовешь. - Она устремила взгляд на дорогу. - А ты что, прямо сейчас с ним собрался говорить?
- Да. Кирк договорился с ним, что мы встретимся прямо в церкви. Он будет меня ждать.
- Как бы мне хотелось присутствовать при вашей беседе! Наверняка именно в церкви ключ к разгадке. Я это чувствую!
- Что ж, похоже, ты права. Надо только придумать, как ты сможешь пойти со мной, не будучи узнанной. Само собой, надо надеть парик. Но и лицо как-то надо замаскировать.
- Может, повязать голову платком? Сегодня ветрено, так что ни у кого не возникнет подозрений.
- Пожалуй. Платок у тебя с собой?
- Нет, придется купить по дороге. Я заплачу!
Пирс усмехнулся. Надо же, какая щепетильность!
Они заехали в гипермаркет, где было легко затеряться в толпе, и Элен выбрала себе красивый шелковый платок. Пирс с удовольствием отметил, что у нее отличный вкус.
- А теперь - в церковь! - сказал он.
Через двадцать минут они добрались до церковной ограды. Внимательно осмотрев стоянку, Пирс сказал Элен:
- Похоже, тут только одна машина, старый "понтиак".
- У Эрбаха "понтиак".
- Не больно-то он преуспел в бизнесе, если ездит на подержанных машинах! - пробурчал себе под нос Пирс, выходя из машины. - Итак, действуем по плану. Я вхожу в зал, завожу с ним беседу, а потом уже появляешься ты. Не надо входить тихо, но лишнего внимания не привлекай. И держись подальше от света.
- А Фокс как же? - спросила Элен. - Не заскучает он в машине?
- Ничего, он у нас терпеливый! - Пирс потрепал овчарку по голове. - Я оставлю открытой дверцу багажника. Если ему надоест сидеть в машине или всякие там потребности возникнут, он сможет выбраться. Меня ты волнуешь, а не он.
- И напрасно. Церковь еще открыта. Вечерняя служба недавно кончилась. Я войду, сяду и постараюсь все вспомнить. Уверена, воспоминания придут сами собой! - Она задумчиво взглянула на церковь. - Все эти годы я стремилась отгородиться от прошлого, от тех страхов, которые меня преследовали. Но теперь поняла, что от самой себя не убежишь. Надо быть взрослой и сильной. Только так можно справиться с любыми неприятностями.
- Молодец! Рад, что ты настроена решительно. Уверен, у тебя все получится!
- Слышала бы тебя моя память!..
- Надеюсь, ты сможешь ее подтолкнуть. Ладно, пожелаем друг другу удачи! Будь осторожна!
- Обещаю.
Войдя в церковь, Пирс по уже знакомому коридору прошел в кабинет, который занимали Элен Джексон и ее дядя.
- А, мистер Доул! - приветствовал его Квин Эрбах. Он сидел за письменным столом, разбираясь в каких-то бумагах. - Мы недавно беседовали с вашим начальником, мистером Кирком. Он хотел, чтобы я ответил на ваши вопросы, но, говоря по правде, мне самому давно хотелось побеседовать с вами.
- Вот как?
- К сожалению, вы не знаете всех подробностей происшедшего. А без этого, боюсь, вести расследование будет очень трудно.
- Значит, интуиция меня не подвела! - удовлетворенно произнес Пирс. - Так я и думал, что от меня что-то скрывают.
- Я постараюсь объяснить… Да вы присаживайтесь! - Эрбах указал ему на стул с прямой спинкой. - Нам с самого начала следовало бы поставить вас в известность… Но мы решили, что лучше… Даже не знаю, с чего начать.
- Начните сначала, - произнес Пирс, устраиваясь поудобнее. - У нас много времени.
У органиста, похоже, не возникло подозрений: согбенного старика он в оперативнике сыскного агентства не признал. И на том спасибо.
- Мы долго сомневались, прежде чем обратиться в "Эгрет", - начал Квин Эрбах. - В конце концов поручили Ричу Джексону связаться с вами, но он не сам выбирал, что вам говорить, а что нет. Это мы решали сообща.
Пирс в нетерпении заерзал на стуле. Он боялся оставлять Элен одну в церкви. Он и в гипермаркете от нее ни на шаг не отходил, а тут еще опаснее. Зато и вероятность найти разгадку здесь гораздо выше.
- Мы стремимся защитить близких нам людей, - продолжал Эрбах. - У нас не очень большая церковная община, да и не очень богатая. Мы на собственные деньги отремонтировали старинное здание, привели здесь все в порядок, наша церковь существует, несмотря на более чем скромный бюджет. Каждый из нас обязан помогать ближнему своему. Такова наша позиция. Если у кого-то из церковной общины возникнут затруднения, этот человек, кто бы он ни был, всегда может рассчитывать на нашу поддержку. Вот почему нам было особенно больно, когда мы узнали о краже…
Как странно ведет себя этот органист! Так гладко говорит, будто по бумажке. Похоже, он заранее отрепетировал свою речь.
- Что вы утаили?
- Дело в том, - тщательно выбирая слова, ответил Эрбах, - что размер средств, украденных у нашей церкви, намного превышает две тысячи долларов. В действительности сумма составляет почти сто тысяч. Деньги, все до единого цента, предназначенные на строительство пристройки, исчезли совершенно таинственным образом.
На лице Пирса и мускул не дрогнул. Этого следовало ожидать. Так он и знал.
- Зачем вы скрыли этот факт?
- Из уважения к нашему дьякону, дяде Элен. Он один из наиболее выдающихся членов нашей церковной общины, всю свою жизнь он положил на благо церкви. Если о похищении церковных средств станет известно, это нанесет удар и по его репутации, и по репутации церкви. Особенно если Элен предъявят обвинение в краже. Сами подумайте: сюда съедутся репортеры, полиция перевернет все вверх дном! - Эрбах замолчал. Затем, покачав головой, добавил: - Нам и в голову не приходило, что все зайдет так далеко. Воспользовавшись услугами вашего агентства, мы рассчитывали решить все свои проблемы, не привлекая полицию. Мы, разумеется, не подозреваем, что Элен действовала из злого умысла. Однако, похоже, поиски затянулись.
Пирс потер кончик носа, пытаясь скрыть раздражение. Тоже мне, святоша! Он ни на кого не держит зла, но так и сыплет обвинениями и в адрес Элен, и в адрес агентства.
- Все же я не понимаю, - сказал Пирс, - почему вы только сейчас решили обо всем рассказать?
- На вчерашнем заседании церковного совета я высказал общее мнение: ситуация вышла из-под контроля. Об Элен и о деньгах по-прежнему ничего не известно. Ричу, ее дяде, совсем плохо. Он не встает с постели. Последнее время он чувствует себя все хуже и хуже. Говорит, что простудился, но, по-моему, сказывается результат непрерывного стресса. Ситуация с Элен слишком сильно на него подействовала. Кстати, у нас побывала полиция! Вам известно, что Элен разыскивается в связи с убийством человека?
- Вы рассказали полицейским о пропаже церковных денег? - ответил Пирс вопросом на вопрос.
- Разумеется! Я не намерен и дальше покрывать преступницу. Я и Ричу посоветовал сделать то же самое.
- Вы с ним виделись?
- Нет, - покачал головой Эрбах, - мы говорили по телефону. - Помолчав, он добавил: - Полагаю, вашему агентству следует более активно заняться поисками Элен Джексон. Привлеките побольше людей. Слишком многое поставлено на карту: репутация церкви, да и наше доброе имя. Нам необходимо вернуть деньги, а защищать преступника мы никогда не желали. Мы защищали ее - защищали душевнобольного человека, который совершил проступок, не отдавая себе отчета в том, что творит. Если Элен вернет деньги, мы не будем выдвигать против нее обвинение, но покрывать того, кто замешан в убийстве, - нет уж, увольте!
- Я понял вашу точку зрения, мистер Эрбах. Но у агентства "Эгрет" другие методы работы. Эффективность нашей деятельности зависит не от количества оперативников, которых мы привлечем к работе, а от того, в каком направлении мы сосредоточим поиски, пытаясь выяснить правду. - Произнося эти слова Пирс внимательно следил за реакцией Эрбаха. Тот явно избегал встречаться с ним взглядом. Не слишком-то типично для человека, который заявил, что хочет поговорить обо всем начистоту. Нет, органист явно о чем-то умалчивает. Значит, надо поспрашивать его. Может, удастся поймать его на лжи.
Элен сидела в пустом зале для богослужений, обхватив руками голову. Она пыталась сосредоточиться на воспоминаниях, благо в воспоминаниях недостатка не было. Обрывки прежних впечатлений и чувств накатили на нее, закружились в голове, вызывая ураган переживаний.
Но остановиться на каком-то одном воспоминании, ухватить его за кончик и вытянуть все произошедшее Элен, как ни старалась, не могла.
Это были лишь мгновенные вспышки, которые ярким светом озаряли ее сознание и тут же гасли. Она снова погружалась во тьму…
Вот бы Пирс был рядом! Он всегда спокоен, уверен, энергичен. Его целеустремленность передается и ей.
Ах, Пирс!.. Нам не суждено быть вместе. Судьба свела нас, но она же нас и разлучит. У нас разное прошлое и разное будущее.
- Да-да, уже иду! - раздался сзади знакомый голос.
Элен вздрогнула. Преподобный Кент!
Украдкой оглянувшись, она увидела, что священник, беседуя со сторожем, входит в церковь. Натянув пониже платок, она опустила голову, будто в молитве.
Взгляд преподобного Кента скользнул по ее фигуре. Но, по всей видимости, он не заметил ничего подозрительного, потому что прошел к алтарю и занялся своими делами. Улучив момент, Элен выбежала наружу.
Как назло, в этот момент во дворе церкви появился сторож. Взглянув в небо, он пощелкал языком - дождя давно не было. Потом вытащил шланг и приготовился поливать лужайку.
Путь к машине был отрезан.
Что же делать? Идти, не обращая внимания на сторожа, опасно. Вдруг он обратит на нее внимание? Вдруг узнает?
Но возвращаться в церковь тоже опасно. Там преподобный Кент и Эрбах.
На ее счастье, из служебного входа появился Пирс. Оглядев по привычке двор, он заметил ее в тени сосен, понял, в чем проблема, и подошел к сторожу.
- Вас зачем-то просят в церковь! - сказал он.
- Иду, иду! - откликнулся старик и направился в церковь.
Пирс сел в машину и подъехал к тому месту, где стояла Элен. Она быстро села в автомобиль, и Пирс тут же тронулся с места, не дожидаясь, пока она пристегнет ремень.
- Спасибо! Какие новости у мистера Эрбаха?
- Ничего хорошего, - мрачно ответил Пирс и пересказал ей свою беседу с органистом.
- Бедный дядя! - воскликнула Элен. - Ему нездоровится, а я даже не могу помочь!
- Как-нибудь сам справится! - сказал Пирс. - Тебе удалось что-то вспомнить?
- Увы, нет, - печально ответила она. - В голове у меня роились воспоминания, но я так и не смогла составить их в стройную картину. Когда начинаю вспоминать, передо мной словно стена встает!
- Возможно, тебя что-то пугает. Как думаешь, что?
- Не знаю. Я терзаю себя вопросами, но ответы на них, должно быть, совсем не те, которые мне хотелось бы получить. - Она задумалась. - А С тобой, Пирс, так не бывает? Ты воспринимаешь действительность такой, какая она есть?
- Стараюсь… Порой мы слишком многого от себя требуем, не задумываясь о последствиях. Мне нелегко пришлось, когда погибла моя напарница. Смириться с тем, что виновен в чужой смерти…
- Но ведь это не ты нажал на курок! А я даже не знаю, что совершила. Возможно, поэтому и боюсь вспомнить правду!
- Да, на курок нажал не я. Но я мог предотвратить смерть напарницы. Мог повести себя как-то иначе, и она осталась бы жива. Я же действовал по инструкции, чтобы никто не придрался, и проиграл… Воспоминание о том, что случилось, будет преследовать меня до конца жизни. У нее остался годовалый ребенок. К счастью, его взяла на воспитание сестра. Но обо мне она и слышать не хочет.
- Почему?
- Ее сестра погибла, а я жив, вот почему! Я смирился с этой болью, научился по-новому смотреть на жизнь. Мне удалось, значит, и тебе удастся.
- Я не такая сильная.
- Скажешь тоже! - Он сжал ее ладонь. - Я рядом. Моя сила - твоя сила. Ты выдержишь!
12
Они были на полпути к их затерянной хижине, когда зазвонил сотовый телефон.
- Доул слушает. Да, мистер Кирк. Да, понял. Хорошо, посмотрю. Да.
И Пирс прервал связь.
- Что там такое?
- Кирк звонил, - сказал Пирс. - Твой снимок красуется на первых полосах вечерних газет. Неподалеку должен быть магазинчик. Там наверняка торгуют газетами. Я куплю номер, полюбуемся, как ты вышла. В статье говорится о твоем исчезновении. Тебя разыскивает полиция, чтобы допросить в связи с убийством бывшего заключенного, который недавно вышел из тюрьмы. В машине обнаружены отпечатки троих - владельца машины, твои и этого преступника. Им удалось установить его личность. Фамилия его Шульц. Посадили его за ограбление банка, но, похоже, он и убийствами не брезговал, только на суде доказать ничего не удалось. За хорошее поведение его освободили досрочно, а подельники до сих пор за решеткой сидят. Полиция рассматривает несколько версий. Например, что его прикончили враги. Но, поскольку подозреваемого у полицейских нет, они жаждут побеседовать с тобой.
- Я так и думала! - воскликнула Элен. - Я стала главной подозреваемой. Ее жизнь летит кувырком. Люди, которых она уважает и любит, готовы отвернуться от нее, считая, что она предала их доверие. Дядя лежит больной, а она не в состоянии ему помочь. В дело вмешалась полиция, и теперь Пирс тоже в опасности: он ведь укрывает свидетельницу. - Надо что-то делать. Менять тактику! Может, мне пора перестать скрываться? Тогда мои враги почувствуют себя безнаказанно и допустят ошибку.
- Это еще зачем? Положение не такое уж отчаянное.
- Чем скорее мы узнаем, как было дело в действительности, тем лучше.
- Только не надейся, что я позволю тебе рисковать жизнью, изображая подсадную утку! Мы что-нибудь придумаем. Сначала заедем в магазин, я куплю газеты.
Оставив Элен ждать у входа, Пирс влетел в магазин, купил местную газету, расплатился с продавцом и вернулся в автомобиль. Он отдал газету Элен, а сам завел мотор.
- Да уж! - проговорила она, глядя на аршинный заголовок. - Местный репортер, узнав о краже из церковного фонда, решил подать это как сенсацию. Даже фотографию мою раздобыл!
Отъехав подальше от города, Пирс остановился в безлюдном месте и взглянул на снимок.
- Такого я еще не видел. У похитителя было другое фото. Как думаешь, где этот газетчик разжился твоим портретом?
Элен отвела взгляд.
- Какая разница? Сейчас надо решить, как быть дальше. Как назло, лицо снято крупным планом. Меня просто невозможно не узнать.
- Да уж… Придется тебе теперь все время носить рыжий парик. Правда, не уверен, что это сильно поможет: у тебя запоминающиеся черты лица. Но это на улице.
- А в помещении?
- Главное, ни с кем не встречаться взглядом. Это мгновенно вызывает подозрение. Можно, разумеется, черные очки надеть, но это только привлекает к себе внимание. - Повернувшись, он посмотрел ей прямо в глаза. - Ты мне не ответила. Откуда у газетчиков этот снимок? Ты же знаешь!
- Знаю… - потерянным голосом отозвалась она. - Фотографию сделал мой дядя. Она стоит у него в кабинете.
Пирс сжал зубы.
- Пора мне по душам поговорить с вашим дьяконом. Да и тебе не помешает послушать наш разговор.
- Верно! Вдруг он упомянет о чем-то, что позволит мне вспомнить! Хотя бы крохотный намек!.. Мне бы и этого хватило.
Пирс не мог не заметить, что Элен меняется. Она научилась преодолевать свой страх, смотреть в лицо опасности. Поставив перед собой цель - докопаться до правды, - она будет идти к этой цели и достигнет ее во что бы то ни стало.
- Черт, ну ты и женщина! - вырвалось у него.
- Спасибо на добром слове!
- А что такое? - не понял Пирс.
- Ну, комплиментов от тебя не больно-то дождешься.
- Я же говорил: ты красивая.
Элен рассмеялась.
- Упоминал… мимоходом. Ты повторил свои слова потом, но тогда между нами происходило нечто другое, так что тот раз не считается.
- Очень даже считается! - возразил Пирс. - Даже больше чем считается! Ведь как раз тогда я смог доподлинно убедиться, какая ты красавица!
На ее щеках выступил румянец. Пирс улыбнулся. В мгновение ока перед ним снова прошла та ночь, и испытанные тогда ощущения помимо воли вспыхнули в его сознании. Пирс ощутил ее тепло, ее страстность. С прежней силой в нем возникло вожделение.
Он посмотрел на ее соски, проступавшие под тонким шелком блузки, на длинную белую шею, на черные кудри, виднеющиеся из-под рыжего парика.
Стоп! Парик!
- Поправь парик, пожалуйста! - сказал Пирс и завел мотор. - Мы отправляемся с визитом к твоему дяде.
- Тогда давай я сразу заберусь назад. Там меня никто не увидит! Какой бы ни был парик, стоит дяде Ричу меня заметить, как он тут же смекнет, кто перед ним!
Эти слова дались ей с трудом. Как тяжела мысль о том, что человек, которого любишь и которому привыкла доверять всю свою сознательную жизнь, может оказаться предателем.
Пирсу почувствовал ее боль, но он был бессилен что-либо поделать. Такова жизнь!
- Ладно, лезь назад, только быстро, а то вдруг мимо машина проедет!
- В таком случае Фокс пусть садится рядом с тобой. Тогда к машине никто и близко не подойдет.
- Отлично придумано!
Отыскать дом, в котором живет Ричард Джексон, оказалось гораздо проще, чем Пирс предполагал. Невдалеке ошивалась пара молодцов, в которых за версту можно было узнать полицейских.
- Похоже, нам не придется скучать!
- В чем дело? - забеспокоилась Элен.
- Твоего дядю стерегут переодетые полицейские. Мои старые знакомые по службе в полиции.
- Они следят за моим дядей?
- Не знаю. Попробую выяснить.
Пирс сунул в карман маленький микрофон и открыл дверцу.
- Не зря ты перекрасил машину, - проговорила Элен. - Они меня сзади не заметят.
- Не больно высовывайся! - предупредил он. - Они не такие олухи, какими кажутся. Сначала я подойду к ним, а уж потом отправлюсь на встречу к твоему дяде. Если их и впрямь послали следить за ним, я должен знать почему.
- Они, наверное, его охраняют! Вдруг на него тоже напали? А если эти полицейские не расскажут тебе, почему здесь дежурят?
- Посмотрим! Мы все-таки бывшие сослуживцы!
Убедившись, что микрофон работает, Пирс вышел из машины и направился к двум молодым парням, сидевшим в машине почти у самого крыльца дома, где жил Ричард Джексон.