– Откуда такая убежденность? – не унимался Николас.
– Можешь мне поверить, он говорит правду. Тот, кого мы ищем, пережил в детстве боль и унижение. Его душит ярость, и, по его собственным словам, он мечтает стать величайшим серийным убийцей всех времен и народов. Вместе с тем он очень организованный человек и отлично умеет планировать, что делает его поимку особенно трудной. – Джоржина слегка покраснела, огляделась по сторонам. – Прошу прощения за столь длинный, скучный монолог.
Александр улыбнулся ей:
– Ничего скучного. Напротив, это надо постоянно держать в голове. – Он окинул взглядом остальных, но уже без улыбки. – Кроме того, мы предполагаем, что он весьма образован, имеет хорошую работу и, возможно, даже жену и детей.
– Да уж, парень явно не рядовой, – добавил Фрэнк, – если ему удалось совершить преступления в трех разных городах и нигде не оставить никаких следов.
– Сейчас я бы поставил на Роджера Кембриджа, – заметил Ник. – У него фотографии и репортажи с каждого места преступления. Он признался, что побывал и в Бэчелор-Мун, и в Мистик-Лейк.
– Я хочу знать, где он находился вчера вечером, когда напали на Джоржину. И еще, не звоните никому из подозреваемых. Фрэнк, Мэтт и Ник, вы поедете в Новый Орлеан, – приказал Александр. – Проверьте и перепроверьте Мишель и Джэкса. Если они будут говорить, что были в каком-нибудь ресторане, поедете туда, чтобы удостовериться в этом. – Он перевел взгляд на Терри. – Ты немедленно отправишься в нору Роджера. Тим и Джефф продолжат искать пустующие здания рядом с болотами. Чего вы ждете?
Через несколько минут в комнате остались только Александр, Джоржина, Тим и Джефф.
– Возьми себе кофе и расслабься. Еще слишком рано, чтобы ехать в кампус, – сказал он Джоржине.
– У меня кофе скоро из ушей потечет, – ответила она. – Тим, как дела с осмотром зданий, которые вы нашли?
Тим насупился.
– Местная полиция проверила около тридцати и ничего не нашла. Они готовы помогать, но пустых зданий слишком много, в том числе и в окрестностях болот.
– Похоже, вы ищете иголку в стоге сена. – Она сочувственно улыбнулась молодому агенту.
Кончики ушей Тима покраснели.
– Вот спасибо. Остается надеяться, что я найду это место раньше, чем наш парень решит, что получил от своих пленников все, что хотел.
В глазах Джоржины и Александра мелькнуло выражение ужаса. Слова Тима снова напомнили им, что семеро похищенных если и живы, то лишь потому, что Боб разрешает им жить.
Он мог продлить их плен, а мог убить, и никто из группы не знал, когда он решит, что от пленников больше хлопот, чем пользы.
Незадолго до девяти Александр и Джоржина остановились перед зданием гуманитарного факультета. Здесь читал свой курс Таннер.
– Западное крыло, второй этаж, – сказал Александр, когда она вошли внутрь. Пока они дожидались нужного времени в офисе, он раздобыл кое-какую информацию о Таннере.
Профессора высоко ценили, его лекции считались одними из самых популярных у студентов. Ему едва исполнилось тридцать два, но он сделал стремительную карьеру и получил место в колледже четыре года назад. Жил один в дорогом таунхаусе неподалеку от колледжа, любил шахматы и бридж.
– Не знаю, вспомнит ли профессор Роджера, но с Мишель он явно поддерживает связь, – сказала Джоржина, пока они поднимались по лестнице. – Интересно, контактировал ли он с ее бой-френдом.
– Надо было посмотреть, не учился ли Джэкс в колледже. Честно говоря, мне это даже в голову не приходило. Уж слишком мало он похож на человека с мозгами.
– Может, нарочно играл мускулами, чтобы сбить нас с толку. Или Мишель нравится лежать в постели с громилой.
– А тебе бы понравилось?
Джоржина бросила на него похотливый взгляд.
– Ты прекрасно знаешь, что мне нравится в постели, Алекс. Предлагаю закрыть эту тему.
Он с удовольствием заметил, как вспыхнули ее щеки. Она могла сколько угодно говорить, что прошлая ночь исключение, которое больше не повторится, но она к нему далеко не так равнодушна, как хотела его убедить.
Они без труда нашли кабинет профессора, Александр постучал.
– Минуточку, – произнес из-за двери женский голос.
Александр бросил взгляд на Джоржину. Она пожала плечами. Возможно, профессор такая важная птица, что у него есть секретарша.
Дверь открылась, они увидели молодую женщину, выглядевшую так, словно она изо всех сил старалась казаться старше своих лет.
– Что вы хотели?
– Нам нужен профессор Таннер.
– Он еще не пришел. Я Меган Джеймс, его ассистентка. – Ее голос звучал по-деловому холодно.
– Когда он придет?
– Минут через пятнадцать. У него лекция в девять тридцать.
Джоржина показала свой бейдж.
– Позвольте нам войти и подождать его.
Не давая ассистентке возможности возразить, она прошла мимо нее в кабинет. Александр следом.
Кабинет Таннера выглядел очень мило. Окна смотрели в парк, напротив небольшого аккуратного письменного стола стоял зеленый двухместный диванчик.
На стенах фотографии дикой природы, но больше всего внимание привлекал книжный шкаф. Одну полку занимали толстенные фолианты по философии. На других стояли книги обо всех наиболее известных серийных убийцах. Некоторые были посвящены Джеку-потрошителю.
– У профессора какие-то проблемы? – Меган жестом пригласила их сесть.
– Нет, мы просто хотим задать ему несколько вопросов.
Ассистентка опустилась на стул возле письменного стола.
– Вы правильно сделали, что пришли к нему. Он самый лучший. Студенты его обожают, у него на лекциях всегда полно народу. – Беззаветная преданность Меган своему герою не вызывала сомнений.
– Как вам с ним работается? – спросил Александр, просто чтобы убить время.
– Замечательно. Он добрый и уравновешенный. Для меня большая честь работать с ним. – Она улыбнулась.
Дверь открылась, Меган подскочила, Джоржина с Алексом одновременно встали с дивана.
– В чем дело? Вы из какого-то комитета? – Джейкоб Таннер одарил агентов приятной улыбкой. Он был высокий, среднего телосложения, со светлыми волосами и голубыми глазами. Его отличала некая мальчишеская красота, благодаря которой он, возможно, и пользовался таким успехом у женского пола.
– Это агенты ФБР, – пояснила Меган. – Они хотят с вами поговорить.
Таннер ничуть не смутился.
– Меган, я попрошу вас спуститься и проверить, готова ли видеоаппаратура к сегодняшним лекциям.
Когда девушка вышла, профессор закрыл дверь и подошел к столу.
– Прошу вас. – Он жестом указал им на диванчик и сел сам. – Чем могу служить?
– Мы видели, как вы брали автограф у Мишель Дейвисон. Насколько нам известно, она ваша бывшая студентка, – начал Александр.
Таннер кивнул:
– И одна из самых способных. У нее какие-то неприятности?
– Она заинтересовала нас в связи с делом, над которым мы работаем. Что вам известно про ее бойфренда, Джэкса Уайта? – спросила Джоржина.
На лице профессора появилось выражение, будто он съел какую-то гадость.
– Джэкс тоже у меня учился. С трудом осилил курс, и я не уверен, что он закончил колледж. Этот парень не так глуп, но у него нет мотивации. Мишель могла бы найти себе бойфренда и получше.
– А что насчет Роджера Кембриджа? Он тоже посещал ваши лекции, – снова заговорил Александр.
Таннер откинулся на спинку кресла и весело улыбнулся:
– Роджер Кембридж был хорошим студентом, не пропустил ни одного занятия. Но ему всегда нравилось привлекать внимание к своей персоне. Он хотел, чтобы все знали, кто такой Роджер Кембридж. Меня не удивило, когда он придумал свое убогое шоу. Ему отчаянно хочется иметь свои пятнадцать минут славы.
– Настолько, чтобы похитить агентов ФБР и делать свои репортажи? – заметила Джоржина.
Брови Таннера поползла вверх.
– Роджер очень упорный. Он не только ходил на лекции, но искал возможности поговорить со мной о каждом серийном убийце после занятий. Считаю ли я, что он способен совершить преступление? – Он наклонился вперед и пожал плечами. – Честно говоря, не знаю.
– Как мы поняли, ваши лекции одни из самых популярных, – подолжала Джоржина.
Профессор снова улыбнулся:
– Следует признать, преступный ум обладает своеобразной привлекательностью для людей. Мы изучаем теорию соотношения врожденного и приобретенного на примере особенностей самых отвратительных серийных убийц.
– Есть ли у вас сейчас студенты, обладающие наклонностями к совершению преступлений?
Таннер засмеялся:
– Да, у меня есть несколько неблагополучных молодых людей, которые ходят на лекции, движимые не самыми лучшими наклонностями. Могу ли я предсказать, что они станут убийцами? Нет, конечно. Если бы я мог распознавать тех, кто в дальнейшем совершит преступления, все было бы слишком просто.
Он посмотрел на часы и встал:
– Боюсь, мне пора идти. У меня лекция. Могу я чем-то еще вам помочь?
– Нет, но, возможно, нам понадобится еще раз встретиться с вами.
Джоржина и Александр встали и вышли из кабинета вместе с профессором.
– Желаю удачи, извините, если не смог помочь. Когда-то я тоже хотел стать полицейским, но мысль об опасности заставила меня передумать. Кто умеет, делает, кто не умеет, учит других, верно? – Он снова улыбнулся, затем, обогнав их, торопливо исчез в одной из дверей.
– Ну вот, потеряли кучу времени, – разочарованно сказал Александр, когда они вышли из колледжа.
– Может быть, но мне показалось интересным, что он так легко вспомнил Роджера и Джэкса. Они учились здесь несколько лет назад, с тех пор у него на лекциях побывали сотни студентов. Не пора ли плотнее заняться Роджером, пустить за ним хвост? Если он ищет свои пятнадцать минут славы, возможно, он и есть наш преступник.
– Возможно. Посмотрим, как у наших подозреваемых обстоят дела с алиби. Дай бог, чтобы у Роджера оно оказалось самым железобетонным. – Он крепче сжал руль. – Но больше всего меня тревожит то, что Боб мог вообще не попасть в поле нашего зрения. И это не Роджер или Джэкс, а кто-то совсем другой, с кем у нас нет никаких контактов, кроме его телефонных звонков.
– Эти звонки его и погубят. Не знаю как, но погубят. Я вытяну какую-нибудь информацию, которая приведет нас к нему.
Александр нахмурился.
– Только не такой ценой, как вчера.
– Не важно, главное результат. Ему больше не удастся запугать меня, и я должна продолжать с ним разговаривать. Может оказаться, это наш единственный шанс.
Александр внимательно смотрел на Джоржину и заметил, как напряглось ее лицо.
– Почему ты не рассказывала мне о своем детстве?
– Я надеялась, что эта мерзость навсегда осталась в прошлом, не хотела тащить ее в нашу жизнь. – Она отвернулась к окну, не желая продолжать разговор.
Александр не собирался сдаваться.
– Мне нужно было это знать, Джоржина. Твое детство сильно повлияло на то, какой ты стала.
– А я не хотела, чтобы ты это знал. Мне хотелось просто забыть, как со мной обращались тогда. Все закончилось, когда в шестнадцать лет органы опеки забрали меня у родителей.
Александр с удивлением посмотрел на нее:
– Тебя отдали в приемную семью?
Джоржина со вздохом повернулась к нему.
– Два года я воспитывалась в семье, где меня научили, что такое нормальная жизнь, объяснили, что из меня сделали то, что психологи называют "маленький козел отпущения". Все кончилось, я выжила и больше не хочу об этом говорить.
Я выжила. Эти слова снова и снова звучали в голове Александра. Она утверждала, что все кончилось. Но так ли это?
Он вспоминал, что во время их семейной жизни Джоржина всегда держалась несколько отстраненно, будто боялась довериться ему, полюбить всем сердцем, всей душой.
Если бы он все знал, смог бы понять, что ей нужно. Может, его любовь залечила бы ту боль, которая скрывалась в ее сердце. Может, ему удалось бы ее удержать.
Слишком поздно. Он не смог помочь, и теперь Джоржина ясно дала понять, что уже ничего не исправить и не вернуть.
Александр всегда считал ее одной из самых сильных женщин среди тех, кого когда-либо встречал. То, что он узнал, утвердило его в этом мнении. Однако вчера он увидел, насколько она уязвима.
Теперь он должен беспокоиться не только о том, чтобы поймать Боба и найти пропавших людей, но и позаботиться о безопасности Джоржины. Нельзя, чтобы ценой раскрытия преступления стало ее душевное здоровье.
Глава 10
Стрелки часов переползли середину дня, Джоржина сидела над отчетами с мест похищений в поисках какой-нибудь детали, которая ускользнула от внимания, и одновременно неотступно следила за мобильником.
Ближе к вечеру начали возвращаться агенты, которым Алекс поручил проверку алиби фигурантов.
Несмотря на то что Мишель жила в окрестностях Нового Орлеана, они с Джэксом провели ночь в отеле неподалеку от книжного магазина, где накануне вечером она раздавала автографы. Около семи вечера их обоих видели в ресторане при отеле, но позже до самого утра их никто не видел. По их словам, они ушли к себе в номер и больше не выходили. Однако это не снимало подозрений.
Отчет о местопребывании Роджера тоже не давал прочного алиби. Роджер сказал, что обедал в компании двух приятелей в закусочной "Пиг Рост" недалеко от кампуса. Однако около семи они распрощались, он пошел домой, где работал над подготовкой завтрашнего репортажа, потом лег спать.
Агенты подтвердили, Роджер действительно обедал с друзьями в "Пиг Рост", но не могли утверждать, что весь вечер провел у себя.
Таким образом, под подозрением остались все, повисшая в штабе тишина выдавала очевидное разочарование команды. Только Мэтт хрустел пальцами.
– Прекрати, ради бога, – не выдержал Фрэнк, когда хруст раздался в четвертый раз. – Ты что не знаешь, это вредно.
– Мне не больно, – возразил Мэтт.
– Зато мне больно! – воскликнул Фрэнк. – Меня это просто бесит.
– Ладно, пора заканчивать, – сказал Александр. – Уже больше пяти, и думаю, многие из вас хотели бы пообедать дома с семьей. Встретимся завтра в семь утра.
– Слава богу, я не стоял у двери, когда сказал, что можно уходить, они бы меня прибили.
Джоржина засмеялась, хотя тоже чувствовала себя разочарованной. Взяв телефон, она сунула его в сумку.
– Я думала, он сегодня позвонит.
– Еще не все потеряно.
– Не знаю. Он всегда звонил около четырех. – Она пошла к двери, но, заметив, что Алекс не двинулся с места, остановилась.
Он провел рукой по волосам и уставился на нее долгим взглядом.
– Ты не обращала внимания, что, когда звонил Боб, Ник всегда отсутствовал?
Джоржина застыла от удивления.
– Я совсем не в восторге от него, но ты же не думаешь, что он имеет к этому отношение?
– Это бред, верно? Наверное, я спятил. Просто забудь, что я говорил. Хочешь зайти куда-нибудь поесть или поужинаем дома?
– Лучше дома. Честно говоря, не хочется никуда идти. Я бы с радостью переоделась в домашнюю одежду и пораньше легла спать.
– Звучит привлекательно.
Они вышли из офиса, Джоржина все думала о том, что сказал Алекс про Николаса. Всю дорогу до дома и потом его слова непрерывно вертелись в голове.
Она пошла на кухню и, открыв дверь холодильника, задумалась, что взять поесть, когда к ней подошел Алекс, более расслабленный, чем днем.
– Ищешь что-нибудь подходящее?
– Думаю, суп и сэндвич или омлет с беконом и тостами. – Она взяла упаковку бекона. – Помнится, ты любишь блюда с беконом.
Александр поставил на плиту сковороду.
– Помнишь, как мы ели хот-доги, обернутые беконом, когда устраивали коктейльные вечера для двоих?
Джоржина протянула ему бекон.
– Я много всего помню. – Ей не хотелось вспоминать коктейльные вечера, которые всегда заканчивались любовью. Не хотелось вспоминать то хорошее, что у них было. Это причиняло боль. Почти такую же сильную, как воспоминания о детстве, хотя совсем по другой причине.
Повернувшись к холодильнику, она достала яйца, молоко, сыр, зеленый перец и лук. Следующие несколько минут в кухне раздавались только постукивания приборов и хруст разрезаемых овощей.
Нельзя, чтобы Алекс снова завладел ее мыслями. Нельзя вспоминать о любви, страсти, счастье. Она не может снова оказаться в его постели, как бы он ни старался вынудить ее капитулировать.
Они дружно трудились.
Когда они уселись за стол, она вернулась к прежнему разговору:
– Что мы знаем о прошлом Николаса?
– Не очень много. Он не распространялся.
Джоржина отрезала кусок бекона и запила его глотком кофе.
– Он очень амбициозен.
Алекс поднял бровь.
– Настолько, чтобы совершить преступления и попасть в опергруппу? И что потом?
– Не знаю. Подставить кого-нибудь другого, самому стать героем. Ты же сам навел меня на эти мысли.
Он усмехнулся:
– Знаю. Но надеялся, что ты назовешь меня сумасшедшим. Не ожидал, что ты примешь это всерьез.
– К сожалению, Ник мне не нравится, боюсь, это сыграло свою роль. Если честно, я ему не доверяю. Не знаю, на что он может пойти в попытке сделать себе имя в департаменте.
Алекс поморщился.
– Мне даже думать противно, что он может иметь к этому отношение. Но факты говорят о том, что каждый раз, когда тебе звонил Боб, его не было на месте. Кроме того, он имеет особенность надолго исчезать, тоже повод задуматься.
– Может, стоит заглянуть в его личное дело, покопаться в биографии?
Как человеку, который старательно скрывал собственное прошлое, ей не доставляло удовольствия предлагать это.
Лицо Алекса помрачнело.
– Ты понимаешь, что подозревать собственных коллег – последнее дело?
– Но ты ведь не успокоишься, пока не проверишь. Мы оба знаем: невозможно предвидеть, в каком образе явится зло. Кто сказал, что не в образе амбициозного агента ФБР, который совершил преступление, а теперь намерен сам его раскрыть, чтобы снискать славу и всеобщее уважение?
– Ты права. Я не успокоюсь, пока не буду знать наверняка. Завтра же я договорюсь с Миллером, как провести проверку, не привлекая внимания Николаса. А теперь давай поговорим о чем-нибудь другом, а то у меня аппетит пропадет раньше, чем я доем бекон.
– Это совершенно невозможно, – съязвила Джоржина.
– Пожалуй, да, – криво усмехнувшись, согласился он.
Они закончили ужинать, болтая о погоде и о том, что еще вычитала Джоржина в книге Мишель. Потом убрали со стола и, сделав себе еще по чашке кофе, направились с ним в гостиную, где снова заговорили о деле.
– Плохо, что не удалось подтвердить алиби Джэкса или Роджера, – сказала Джоржина, устраиваясь в углу дивана.
– Жаль, в списке подозреваемых только два имени, точнее, три, если считать Мишель. – Алекс опустился на диван с другой стороны.
– По-моему, мы что-то упускаем, не могу понять, что именно. Я десять раз прочитала все отчеты и не нашла ничего такого, чего не заметили следователи, проводившие осмотр мест преступления.