- Нет. - Я бросилась к двери и щелкнула замком. Вика оттолкнула меня в сторону, захлопнула дверь и накинула цепочку.
- Ты одна? - Она дышала так, словно поднималась пешком на "Седьмое небо". - Черт, он поймет, что я у тебя. Теперь от него не скрыться. - Она проскользнула в комнату прежде, чем я успела ее предупредить, что у меня Вадик. Они столкнулись лоб в лоб.
Они смотрели друг на друга в точности, как смотрят в подобной ситуации герои телесериала. В этом была какая-то заданность. Увы, наша жизнь состоит из довольно ограниченного набора сюжетов.
- Прости, Вадик. Я была такая дура. Я все поняла. Хорошо, что ты здесь. Постой, а что ты тут делаешь? - Она набросилась на меня: - Снюхались! Войтецкий был прав: ты еще та штучка. Вадька, ты спал с Лоркой? Признавайся!
Я повалилась на тахту и захохотала. Я знала, что это истерика, но не могла остановиться. По моим щекам текли слезы, уголки моего рта тянулись к ушам. Все это отражало состояние моей души.
Они закрылись на кухне. Я слышала возбужденные голоса, звон стекла. Наконец все стихло, и я заснула. Возможно, все случилось в обратном порядке.
Когда я наконец разлепила отяжелевшие от тазепама и прочей дряни веки, я увидела улыбающееся лицо Вики. Она сидела на краешке тахты и гладила меня по голове.
- Вставай! Едем к прокурору! Вадька говорит, сперва нужно во всем сознаться, а после долбать общими силами этого афериста Войтецкого.
- Ты, может, снова нас разыгрываешь? - спросила я у Вики в машине. - Прокурор-то небось, как и доктор, свой человек.
- Это точно, - подтвердил Вадька. - Сколько раз вместе в баньке парились. Да и дома он у нас бывал. Вот удивится, когда увидит ее живой-здоровой! - Вадик обнял жену за плечи и чуть не врезался в задницу синего "Фольксвагена". - Но ты мне так и не сказала, кто такая эта госпожа Королева. Неужели Бестаев мог подложить мне такую свинью?
- Много будешь знать, никогда не разбогатеешь по-настоящему. - Вика повернула голову и едва заметно подмигнула мне своим искусно подведенным глазом. - У твоего Бестаева кумекалки не хватит провернуть такое. Госпожа Королева решила не возбуждать гражданского иска по поводу вступления в наследство. - Она подмигнула мне еще раз. - Госпожа Королева живет согласно своему кодексу чести.
- Но как ты могла спутаться с таким проходимцем?
Вадик покачал головой.
- Можно подумать, твоя Алка лучше, - беззлобно огрызнулась Вика. - Думаешь, я не знаю, что ты хотел жениться на этой профурсетке? Людка мне все сказала. Она молодец - свое место знает, хоть у твоего Бестаева жена чучело огородное, и я бы первая поздравила его, если б он с ней развелся. А эта твоя Алка круглая идиотка и аферистка.
Они вяло переругивались всю дорогу. Вадька затормозил у шикарного подъезда с фонарями. Мы вышли из машины. Вика сказала:
- Все-таки как здорово снова очутиться в этом мире. Тоже мне, нашел дуру. Шлепай к своему корешу, а мы подождем тебя здесь, - велела Вика Вадьке, усаживаясь в кресло в коридоре. - Этот, разумеется, - кивнула она в сторону Вадика, - тоже не подарок, но по крайней мере европеец. Войтецкий, как ты, очевидно, поняла, стопроцентный азиат.
- Ладно, не заливай. Чего-чего, а к нашей сестре он знает все тропки, - возразила я.
- Это пока она не расставила ножки. Стоит ей хоть раз это сделать, и все пропало. Он из тех, кто слопает тебя с косточками. - Вика закрыла глаза и вздохнула. - Это так здорово, когда бабу кушают с косточками, - прошептала она.
- Так в чем же тогда дело?
- Может быть, в тебе. А там кто его знает. В общем, когда я увидела тебя, такую свободную и зацикленную только на себе, я поняла: хочу на волю. Приносить себя в жертву нельзя даже такому мужику, как Станислав. Ты молодец: не гнешься, не ломаешься. На тебе еще не один из них челюсти свихнет, - с явным злорадством заключила Вика.
Я усмехнулась. Оказывается, не так-то просто поколебать создавшийся имидж. Да и стоит ли это делать? Не лучше ли лезть из последних силенок вверх по лестнице собственного упрямства? Хотя Вика права: очень сладко довериться без оглядки любимому.
- У тебя на самом деле ничего не было с Войтецким? - вывел меня из задумчивости голос Вики.
- Было. Все что угодно.
Я озорно тряхнула головой.
- Ну и что скажешь по поводу его сексуальной оснащенности? Правда, мне особенно не с кем сравнивать - мой Вадька не блещет природными данными, да и фантазией Господь обидел. У тебя, наверное, куда больше возможностей для сравнения.
- Ты, как всегда, права, милая кузина. Если хочешь знать, я не могу сравнить Войтецкого ни с кем из знакомых мне мужчин.
- Я так и знала. - Вика вздохнула. - Может, я зря дала задний ход?
Она в задумчивости покусывала нижнюю губу.
Появился Вадька.
- Нас примут через десять минут, - сказал он. - Валерий считает, дело хлопотное и довольно долгое. К тому же с душком. Но нас, должно быть, пронесет. Девочки, может, вас проводить в туалетную комнату? Лора, ты, кажется, забыла причесаться. К прокурорам не ходят с лохматой головой.
Я рассеянно провела рукой по своим взъерошенным волосам.
- Сойдет. Госпожа Королева хороша при любом освещении и макияже.
- А я пойду подкрашу губы.
Вика прошмыгнула в какую-то дверь без опознавательных знаков.
- Так что, ты тоже была в сговоре? От кого-кого, а от тебя этого не ожидал. Могла бы дать намек, что против меня плетутся козни. Эх ты! А я так верил в нашу дружбу.
Во мне бушевали самые противоречивые чувства. То, что я сказала, было тщательно взвешено на весах горькой мудрости и разочарованности в себе:
- Я не такая сильная, как вы думаете. Я самая обыкновенная женщина.
5
Порыв ветра подхватил листья клена, швырнул мне в окно и умчался дальше. Сад красиво обнажался, шепча таинственные прощальные пожелания.
Потом прилетела юркая жизнерадостная синица и долго внушала мне прописные истины относительно вечности. Я и без нее знала, что жизнь прекрасна. Но - теоретически. На практике для меня наступила темная полоса. Тому не было объективных причин - мир субъективен. Потому что он создан для нас, а не наоборот.
Мама посоветовала мне отдохнуть и "развеяться", подразумевая под этим поездку в Турцию или Эмираты, - все ее знакомые приезжали оттуда полные энтузиазма и с набитыми дешевыми тряпками чемоданами. Мне лень было возиться с визой и прочими формальностями, приводить в порядок себя и гардероб. А потому я позвонила Лидии, своей тетке, младшей сестре отца, и напросилась в гости. Теперь я жалела об этом - провинциальная жизнь навела на меня еще большую тоску и повергла в сонное оцепенение.
Я подошла к зеркалу и стала расчесывать волосы. За последние месяцы я похудела, а главное - перестала за собой следить. Мне вдруг надоело осознавать себя каждую минуту женщиной, привыкшей вызывать восхищение мужчин. И в то же самое время я понимала бессознательно необходима сильная встряска, иначе не за горами апатия, увядание и прочие прелести рокового для женщины четвертого десятилетия. "Хочу покоя, - сладко нашептывал внутренний голос. - Хочу никого не любить. Хочу просто жить…"
Я облачилась в халат и спустилась в столовую, даже не удосужившись заколоть волосы в пучок. Антонида уже собрала на стол. Меня ждал по-деревенски плотный завтрак с салом, сваренными вкрутую яйцами, домашними булочками и крепким чаем. Лидия подняла глаза от тарелки и приветливо мне улыбнулась. Она безропотно сносила мои опоздания к столу.
Тете было за сорок, но она прекрасно себя сохранила. Темные, не тронутые сединой волосы, веселые живые глаза, бедра изящно и плавно переходят в стройную талию… Лидия была породистой женщиной, чего даже мама не могла отрицать, хоть и невзлюбила сестру мужа с первого взгляда.
- У нас вечером гости, - сообщила Лидия, намазывая горчицей ломтик розового деревенского сала.
Я удивленно вскинула брови. Моя тетка не любила устраивать приемы и сама ходила по гостям чрезвычайно редко.
- Приедут Космачевы и Дима с женой. Антонида запечет баранью ногу.
- Космачевы? Но ведь ты… Я не знала, что вы поддерживаете дружеские отношения. Помню, ты сама говорила, что Анжелика Петровна корчит из себя барыню.
- Я и сейчас это говорю, - невозмутимо ответила Лидия. - Но, как тебе известно, моя мать, а твоя бабушка Валя в свое время крестила Георгия.
Я вздрогнула при этом имени, хотя у меня было несколько знакомых Георгиев. Но то были сугубо деловые знакомства.
- Ты сегодня не работаешь? - спросила я, с трудом выдерживая теткин взгляд.
- Ты же знаешь, по воскресеньям наше ателье выходное. После завтрака поеду в город за тортом и шампанским. Если хочешь, поедем вместе.
Я рассеянно кивнула.
- Вот уже который год мы собираемся двадцать первого октября. В прошлый раз Николай прислал телеграмму. Я была очень тронута, что он не забыл мать.
- Сегодня день рождения бабушки, - вспомнила я. - Но мне все-таки кажется, она недолюбливала Космачевых.
- Моя мама была сложным и противоречивым человеком. - Лидия отодвинула от себя тарелку и знаком велела Антониде подавать самовар. - Дядя Анжелики Петровны очень помог им с отцом во время оккупации. Он был интендантом и имел доступ к продуктам.
- Первый раз слышу. - Честно говоря, эта информация была мне до лампочки - с тех пор минуло больше чем полвека. Но я постаралась сделать соответствующий вид. - Бабушка мне никогда об этом не рассказывала, - для большего подобия добавила я.
- Они любили друг друга. И даже собирались… Впрочем, этого никто толком не знает. Этот Миша Орлов был очень странным и, как мне казалось, несерьезным человеком. Отец звал его насмешником.
Тут появилась Антонида с самоваром, и Лидия замолчала. В провинции умеют хранить семейные тайны.
Вскоре начались звонки от заказчиц - Лидия была самой модной в городе шляпницей, потом мы поехали по магазинам, прихватив с собой соседку, потом я гладила свою нарядную юбку из шифона. Словом, в тот день мне так и не удалось узнать, что собирались сделать когда-то моя бабушка и дядя Анжелики Петровны некто Миша Орлов, с которым они любили друг друга.
- Прекрасно смотришься! - воскликнул Димка и стиснул меня в братских объятиях. - Почему не позвонила, что приезжаешь? Примчался бы в аэропорт на своем новеньком "Ауди". Ты еще не видела мою машину?
- Покажешь. Похоже, я здесь поторчу.
- Чудненько. - Он радостно потер руки. - Знакомься: это Ира, моя благоверная. - Свежая полноватая женщина приблизительно моего возраста обхватила меня за талию и чмокнула в щеку, обдав почти забытым ароматом когда-то модных в Союзе "Клима". - Хороший у меня вкус, правда, сестричка? Мать, у тебя что-то горит на кухне. Боюсь, как бы не ужин.
Димка остался таким же шумным, суетливым и слегка бестолковым, каким был в детстве. Это меня обрадовало - с возрастом начинаешь ценить стабильность.
Я вздрогнула, услыхав звонок. Димка уронил на ковер сигарету и чертыхнулся.
Прибыли муж и жена Космачевы.
- Прошу тебя, проследи за Димой, - шепнула мне на кухне Лидия. - А то напьется и…
Ее последние слова заглушило шуршание целлофана от подаренного Анжеликой Петровной букета больших бледно-сиреневых хризантем.
- Это Иркина забота. Кстати, если ты помнишь, у меня нет опыта семейной жизни.
- Он опозорит меня на весь город. Эта Космачева такая сплетница.
У тетки было несчастное лицо.
- Что, она пьяных не видела?
- Димка становится такой злой, стоит ему перебрать. Ох, кажется, началось!
Из гула голосов в столовой до меня донесся звенящий на предельно истеричной ноте голос Димки:
- Ты засунула своего сына в психушку. Ты…
Голос его сорвался.
- Успокойся, Митенька, - заворковала Ирина. - Мы сейчас выпьем чайку и ляжем в постельку.
- Уйди! - рявкнул он так, что звякнули хрустальные подвески люстры. - Погоди, Старый Мопс, выведу я тебя на чистую воду!
Это мы с Димкой прозвали Анжелику Петровну Старым Мопсом. С бабушкиной подачи. Я мысленно перенеслась на пятнадцать лет назад, но меня вернул к действительности набиравший обороты скандал.
- Димочка, родненький, вспомни о бабушке. Сегодня ее день, - причитала не свойственным ей высоким сопрано тетка. - Анжелика Петровна не виновата, что Юрасик заболел.
- А кто же тогда виноват? Я? Или, быть может, Лора? Юрасик сказал, мать не хочет, чтоб мы с ним поддерживали отношения. И знаешь, почему? Да потому что он…
- Замолчи. Иначе всю жизнь будешь раскаиваться. - У Анжелики Петровны был спокойный, самоуверенный голос. - Можешь считать, я тебя предупредила.
В столовой наступила тишина. Я схватила со стола поднос с шоколадным тортом и раздвинула тяжелые портьеры.
На меня уставились пять пар испуганных глаз. В наступившей тишине торжественно и зловеще пробили куранты.
В который раз я убедилась в том, что провинция обожает хранить свои тайны.
- Примчусь на твою свадьбу с огромным удовольствием, хоть вообще-то не люблю семейные торжества.
Лидия с усилием натягивала на деревянную болванку колпак из вишневого фетра. Дня через два из этого получится изысканная шляпка.
- Я тоже. А посему отменим их с общего согласия.
Лидия вздохнула и принялась разглаживать несуществующие морщины на фетре.
- И все-таки я была бы очень рада, если б ты наконец встретила…
- Сказочного королевича. Или на худой конец племянника Борового. Уже не встречу, тетя. Нужно было пятнадцать лет назад чесаться.
Я взяла эту цифру с потолка. Мой язык сработал прежде, чем мозги. Нам обеим вдруг стало неловко.
- Дима женился в девятнадцать. Это тоже плохо. Особенно для мужчины. - Лидия вздохнула. - Ранние браки, как правило, быстро распадаются.
- Тебе не угодишь. Злишься, наверное, что рано стала бабушкой.
- Что ты! Только Васек и оправдывает этот брак.
- Тебе не нравится невестка?
- Нет. - Лидия отошла к окну и стала смотреть в сад. - Не нравится.
- Ну да, ты же надеялась, что Димка приведет в дом Татьяну Ларину.
- Я была уверена, что он приведет тебя.
- Шутишь. - Я неопределенно хмыкнула. Признаться, сейчас эта идея показалась мне дикой. Раньше я думала иначе. - В нашем роду не в почете браки между двоюродными братом и сестрой.
- Твоя бабушка, между прочим, вышла замуж за родного дядю и была с ним счастлива.
- А как же некто Миша Орлов? Согласись, этот герой несколько не вписывается в рассказ о семейной идиллии.
- Дело в том, что… словом, теперь уже трудно что-либо переиграть. Все как будто устоялось, утряслось. Да и вряд ли кому-то станет легче от того, что он узнает правду.
Еще одна тайна. Не семейка, а замок Синей Бороды.
- Ладно, тетя. Как говорит одна моя знакомая, не будем пилить опилки. Мы с Димкой уже давно бы разошлись каждый в свою сторону. Правда, у меня был бы статус сходившей замуж женщины.
- Вы бы не разошлись. Никогда. Я бы об этом позаботилась.
- А я и не знала, что ты любишь блефануть. И все равно спасибо за комплимент.
Я отвесила шутливый поклон.
Лидия взяла меня за руку и повела с собой.
Я не была в ее комнате пятнадцать с лишним лет. В ту пору мы с Димкой обожали дурачиться на высокой теткиной кровати. В ее отсутствие, разумеется. Мне показалось, что время в ее комнате законсервировалось и лежало в спрессованном виде, как грибы в банке.
Лидия приподняла репродукцию "Золотой осени" Левитана, что-то под ней покрутила, чем-то звякнула. У нее в руках оказалась большая палехская шкатулка. Когда она откинула крышку, даже я, ни бельмеса не смыслящая в бриллиантах и прочей мишуре, которой люди обожают себя украшать, обомлела.
- Это должно остаться в семье. Так велела мама.
- Да тут целое состояние! - Я не могла оторвать глаз от старинных браслетов, колец, серег. - У тебя есть внук.
- Он не… - Она смутилась. - Он вырастет и отдаст все жене. Мужчина не способен распорядиться как подобает семейными реликвиями. Они должны достаться женщине. Тебе.
- Поезд ушел, тетя. Наверное, все-таки придется смириться с тем, что твою невестку зовут не Лариса, а Ирина. К тому же, как я поняла, Димка сделал свой выбор без нажима с чьей-либо стороны. Ты сама рассказывала, как он сходил с ума по этой Ирке.
- У нас не было другого выхода. Спасибо еще, у парня оказались хорошие мозги. - Лидия села на кровать и высыпала бриллианты на покрывало. Она вынула из кучи тонкое золотое колечко с крохотным рубином и протянула мне. - Отец подарил это кольцо маме, когда еще был женихом. Мама с ним не расставалась.
Я никогда не видела на бабушке золотых вещей. Я вообще не видела, чтоб она носила какие-либо украшения, если не считать серебряной цепочки с крестиком. Но я редко видела бабушку. Лидия же прожила с ней бок о бок тридцать с лишним лет.
- Нравится? Тебе очень идут драгоценности. Ты в нашу породу.
- А не опасно держать дома такие сокровища?
- Никто о них не знает. Кроме нас с тобой. - Лидия подмигнула мне заговорщицки. - Антонида уверена, что я завесила картиной печную отдушину. Здесь на самом деле была когда-то печная отдушина. Димке и в голову не приходит, что я богата, как Крез. А то бы давно все пустил на ветер.
- Но отчего такое доверие к моей особе? - спросила я.
Лидия ответила не сразу:
- Ты самая родная мне душа. Не только по крови. Ты словно повторяешь мою судьбу.
- Ошибаешься, тетя. Я люблю импровизировать.
Она меня не слушала. Она занялась тем, что выбирала из кучи драгоценностей браслеты и складывала их в левое отделение шкатулки. Потом выудила массивные серьги в виде усыпанных мелкими бриллиантами полумесяцев и стала разглядывать их, что-то напевая. Вдруг она сгребла все в кучу, быстро побросала в шкатулку и захлопнула крышку. Я услыхала шаги. На пороге стояла Антонида.
Дом Измайловых для меня был с детства родным. Мы приезжали сюда с мамой, когда я была совсем маленькой, потом я приезжала сюда одна на каникулы. Как и моя кузина Вика, я не ходила в любимых бабушкиных внучках - всю свою любовь она отдавала Димке, которого лелеяла с пеленок. И все равно здесь мне всегда было уютно и вольготно, здесь грело меня ощущение семьи.
Мой дедушка был директором школы. Он умер внезапно, прямо на уроке. Дедушка был старше бабушки на шестнадцать лет.
Его смерть не отразилась на материальном состоянии семьи - бабушка имела широкую клиентуру, состоящую главным образом из зажиточных дам бальзаковского возраста, жаждавших стильно одеваться. Она великолепно шила. Из всех детей только Лидия пошла по ее стопам. Остальные избрали не слишком урожайную ниву интеллектуальной деятельности.