Моему отцу и мне приходилось красть машины. Когда я была маленькой, я сидела на заднем сиденье, пока он работал с магией горячих проводов. Тем не менее, когда я стала постарше, он научил меня всему. Я была его протеже. В двенадцать лет, я не могла видеть всю картину целиком. Ситуация была запутанной, а это было маленьким знаком того, что мой отец потеряет свой разум, в конце концов.
Я поворачиваю руль в сторону и съезжаю на траву. Парень с сальными волосами смотрит на меня с крыльца, пока я пересекаю лужайку и еду вниз по дороге.
Деревья мелькают, когда я проезжаю мимо вниз по дороге, словно прокладывая себе путь, между озером и горой. Когда шины достигают асфальта, я вдавливаю педаль газа в пол, надеясь, что Ладен и Рейвен будут оставаться на шоссе, и я смогу их догнать.
Однажды, я случайно видела смерть Рейвен. Я обычно очень осторожна в стремлении не дотрагиваться до людей, особенно до тех, кто мне близок. Я не хочу знать, как все закончится для них, как я потеряю их, как я возненавижу себя за то, что не смогла спасти их. Но, когда Рейвен и я были маленькими, мы играли в домике на дереве Рейвен. Рейвен споткнулась и приземлилась возле края, практически падая. Инстинктивно я потянулась, чтобы схватить ее. Когда мои пальцы коснулись её руки, я захотела все стереть из памяти. Но я увидела. Наша дружба. Рейвен умрет молодой, очень болезненно и ужасно. Это произойдет в воде, во время ливня, так же как и с Ладеном. Только её жизнь будет украдена.
Облака покрывают небо, луна и звезды исчезают, и воздух пахнет свежестью, как перед ливнем. Я ускоряюсь, стараясь не паниковать. Я не обращаю внимания на то, как быстро еду, но я не боюсь. Моя смерть произойдет, когда придет время, так же как и у остальных. Это случится темной ночью, тусклый свет будет мерцать, и я буду одна. На самом деле, я не знаю, когда это произойдет. И я благодарна за это. Если кто-либо узнает, когда умрет, страх и одержимость изменения этого овладеют ими, и не останется жизни, которую он или она хотели спасти.
Хвостом за мной следует машина, и свет от ее фар отражается в моем зеркале.
- Отвали, придурок, - бормочу я, регулируя зеркало.
Машина подъезжает ближе до тех пор, пока не остается всего лишь несколько дюймов до столкновения с моей машиной. Между нами острый угол, поэтому я нажимаю на тормоза, но ничего не происходит. Я жму сильнее, но машина только разгоняется вниз по склону. Угол снова появляется, и я пытаюсь переключиться на меньшую передачу, но двигатель ворчит, а затем звучат выхлопы. Делая глубокий вдох, я поворачиваю руль вправо. Автомобиль вращается, и шины визжат, когда передняя часть моего автомобиля врезается в ограду. Звук оглушителен, будто поезд ревет на железнодорожных путях.
На долю секунды, когда машина парит над краем, будто она не сможет упасть, я задерживаю дыхание. Затем из ниоткуда появляется ворон, ныряет вниз и падает на капот. Секундой позже, водитель, идущий впритык к моему автомобилю, врезается в заднюю часть моей машины, и моя голова ударяется об лобовое стекло. Машина переворачивается, а затем катится вниз по склону. Ремень безопасности блокируется, и меня откидывает к сиденью, как будто мое тело закололи ножом, избили и сломали. Затем автомобиль падает в озеро, и вдруг становится ясно: я умру сегодня.
Смерть ощущается естественно, как дыхание. Вода касается моей кожи и заполняет кабину автомобиля. Я отцепляю ремень и плыву к крыше, прижимая голову к потолку. Здесь темно, и вода поднимается до моей шеи, так что я передвигаю ноги так, чтобы плыть вверх, а затем я пинаю окно каблуком моего ботинка до боли в моих икрах. Я продвигаю пальцы вдоль двери, берусь за ручку и жду, когда кабина полностью погрузится в воду.
Мой отец был хорош в выживании. Он научил меня таким приемам, типа как вылезти из машины, когда она тонет в воде. Если воды прибудет достаточно, то дверь откроется. Но как только она достигнет определенной точки, давление воды внутри должно сравняться с давлением воды снаружи. Это значит, что я должна ждать, пока автомобиль полностью не погрузится в воду, не утонув, в первую очередь.
Я остаюсь спокойной, пока вода прибывает и прибывает, и затем я наклоняю голову назад и делаю глубокий вдох, прежде чем вода поглощает меня полностью. Я немедленно дергаю ручку, но она защелкивается обратно. Пузырьки вылетают из моего рта, когда я стучу в дверь. Черная вода поглощает кабину, и я отплываю к другой двери, но врезаюсь в вогнутую крышу, которая становится преградой на пути к другой стороне. Я переворачиваюсь и ударяю кулаком по лобовому стеклу. Становится все темнее и холоднее, когда машина погружается глубже в озеро.
Мои глаза остаются открытыми, пока пузырьки булькают вокруг моего рта. Я не могу видеть. Я не могу дышать. Смерть больше не умиротворяет. Воздух ускользает, мое сердце умирает, и мое ожерелье спадает с шеи, но вода неподвижна. Я мертва? Металл от машины хрустит, поскольку он прогибается под тяжестью воды.
- Эмбер, - шепчет кто-то, - подожди.
Я смотрю то влево, то вправо. Темнота, и я одна, все как в предназначенной мне смерти. Слабый свет плывет по воде к окну, освещая внутреннюю часть машины, и я протягиваю к нему руку, чтобы прикоснуться.
- Эмбер, - рычит голос, - не трогай это.
Свет мигает, а затем превращается в черную массу.
- Эмми, - шепчет он, и черная масса обволакивает меня, - пойдем со мной.
Нет, не снова. Мое тело воспламеняется. Я кричу, когда открывается туннель и поглощает меня.
Глава 4
Своего первого предвестника смерти я увидела, когда мне было 4 года. Моя бабушка Нелли стала жить с нами, когда дела шли довольно нормально и еще не полностью покатились к чертовой матери. Бабушка Нелли была старой и страдала от слабоумия. К тому времени, как она переехала к нам, она уже была немного тронутой - многое забывала, бродила по ночам.
Мой дедушка умер несколько лет назад и некому было позаботиться о ней. В конце концов, она начала страдать от галлюцинаций и стала забывать кто есть кто. В ночь, когда она умерла, она пробралась в мою комнату и села на кровать рядом со мной. Я никогда не забуду ту ночь - это изменило мою жизнь навсегда.
Она сняла ожерелье и положила в мою руку.
- Вот, Эмми, теперь это твое.
Овальный кулон заполнил ладонь.
- Бабушка, что ты делаешь?
- Ты чувствуешь это, Эмбер?
Её глаза загорелись в предвкушении, когда она взяла мою руку и положила её в районе своего сердца. Её сердце билось быстро под моей ладонью. Я сидела в замешательстве.
- Чувствую что, бабуля? Твое сердце?
Она взволнованно покачала головой.
- Нет, Эмми, моя жизнь. Ты чувствуешь, как она уходит?
- Нет, - ответила я и взглянула на дверь.
- Ты в порядке, бабушка? Может быть, я должна пойти разбудить маму?
- Нет, нет, - прошептала она. - Ты должна прислушаться, Эмми. Ты услышишь это, моя жизнь ускользает. Ты должна принять это, ладно?
В ее взгляде было столько отчаяния, что я закрыла глаза и стала слушать стук ее сердца, шелест ее дыхания, затихающий танец крови в ее венах. Там было тепло, затем холодно, будто свет замерцал внутри меня, и на мгновение я почувствовала себя всемогущей. Когда я открыла глаза, она лежала на кровати и глаза ее были закрыты. Она выглядела умиротворенной, и я позволила ей лежать там некоторое время, прежде чем разбудить свою мать и сказать ей, что бабушка умерла.
Моя мама спросила, что случилось, и я рассказала ей. Она посмотрела на меня как будто это моя вина. Может быть, так и было. Я почувствовала, как жизнь покидает ее тело, и моя собственная жизнь растет.
После похорон, моя мать отправила меня жить с отцом-механиком и по совместительству автоугонщиком. Он пытался воспитывать меня, пока не исчез, затем он вернулся жить с моими мамой и братом.
- Открой глаза, - требует глубокий голос. - Давай же. Открой глаза, черт возьми.
Шепот изменяется в отчаянную мольбу.
- Пожалуйста, Эмбер… Пожалуйста, очнись… Ты должна быть одной из них - я знаю это.
Мягкие губы прикоснулись к моим, и разряд жизни бьет мое сердце, как дефибриллятор, заряжая его жизнью.
- Возьми это, пожалуйста… - голос умоляет. - Ты должна принять это.
Душевный и поэтичный голос шепчет в моей голове, чтобы вернуть мое тело обратно к жизни, затем еще одна жизнь вливается в каждую мою частичку и наполняет здоровьем мое тело. Мое сердце увеличивается и заставляет кровь снова течь по телу, затем рука давит мне на сердце и мои легкие раздуваются. Мои веки открыты, и вода устремляется вверх по горлу, и я как будто окунулась в грязную воду, пока поток кислорода попал мне в легкие. Мне кажется, мое тело парит выше деревьев, но все размыто, как несфокусированный объектив камеры. Я протираю глаза, встаю и тело испаряется в ночном небе.
- Ты в порядке? - кашляя, спрашивает мой спаситель.
Я вытираю глаза кончиками пальцев.
- Я думаю да… Как ты…?
- Что это было?
Луна выглядывает из туманного облака, и дождь накрапывает с неба, когда я, наконец, смотрю на своего спасителя. Великолепный парень с вечеринки, стоит на коленях на каменистом берегу рядом со мной, его глаза поглощают меня. Его черные волосы влажные и бусины воды стекают с его бледной кожи. Серебряный череп на его ожерелье блеснул в лунном свете, и его длинные, черные ресницы подрагивают от дождя. Его красота захватывает дух, так что я мгновенно увязла в нем, и почти забываю, где я нахожусь.
- Ты… Ты прыгнул и спас меня? - я кашляю, зажав рот.
Он смотрит на меня так, как никто никогда не делал прежде. Так, будто я что-то ценное.
- Да… На секунду я подумал, что потерял тебя.
Я вижу порез у него на лбу и круги под глазами, которых не было не вечеринке.
- Ты в порядке?
Он кивает, его взгляд медленно прошелся по моему телу, пока он убирал волосы со лба.
- Я в порядке. А вот за тебя я волнуюсь.
- Что случилось? - я убрала мокрые волосы со лба. Неужели я чуть не умерла?
- Я не уверен, - говорит он, озадаченный. - Я ехал домой с вечеринки и увидел сломанное на части ограждение. Так не было, когда я ехал, и я решил проверить. Я увидел, как твой автомобиль погружается в озеро, побежал вниз и прыгнул.
- Это было очень смело. - мои легкие и горло словно избиты.
- Мне кажется, мы должны вызвать скорую и отвезти тебя к врачу. - он встает и отчищает свои джинсы от грязи и камушек. - Это была довольно серьезная авария, и ты не дышала, когда я вытащил тебя.
Я беру металлические фрагменты Челленджера, разбросанные на склоне горы, понемногу скатывающиеся обратно ко мне.
- Я думаю, что тормоза отказали, и тогда кто-то врезался в меня.
Его глаза увеличиваются.
- А потом они просто оставили тебя.
Я пожала плечами, выжимая волосы.
- Они, наверное, думали, что я мертва.
Он сглатывает и прочищает горло.
- Ты должна сообщить об этом. Это как ударить и убежать.
- Нет, это не так. Мои тормоза, отказав, стали причиной катастрофы с самого начала. - я прикасаюсь к своей пульсирующей голове. - Хотя, я не уверена, как они сломались, и я только что проверила тормозные колодки и провода.
Кто-то порезал их? Владелец автомобиля, который врезался в меня? Или парень с татуировкой Х на глазу? Но кто хотел навредить мне? Если задуматься, то многие люди.
Он недоуменно взглянул на меня.
- Ты сама заменила тормозные колодки?
- Мой папа был механиком, - объясняю я хмуро. - И ему очень нравилось учить меня, когда он работал с машиной.
- Был механиком?
- Он умер несколько лет назад.
- Мне жаль, я знаю, как это тяжело. Я тоже потерял отца. - он протягивает мне руку, чтобы помочь встать. - Мой телефон в машине. Как думаешь, ты сможешь идти? Или мне понести тебя?
Мне понравилась эта идея: его худощавые руки обвили мое тело, моя голова прижимается к его груди. Но тогда бы ему пришлось прикоснуться ко мне, и последнее, что я хочу видеть - как этот великолепный парень умрет.
- Я думаю, я смогу идти… - я напряглась, когда он прикоснулся к моей руке, его пальцы скользнули по моим костяшкам, затем скользнули вниз по моей руке, переплетя наши пальцы.
О, Боже мой. Это, наконец, произошло, только после стольких лет шума, сейчас там тишина. Никто никогда не трогал меня так раньше, без душащей меня смерти, крадущий мой кислород. Но нет ни крови, ни боли, ни конечного срока. Это волнующе и страшно, мое тело целиком и полностью наполняется желанием. Но я понятия не имею, что с этим делать. Его взгляд остался на мне, когда он рывком поднимает меня на ноги, затем его глаза быстро осматривают мое тело, задерживаясь на моей рубашке, прилипшей к груди, одновременно рукой он скользит к моей пояснице.
- Ты в порядке? - спрашивает он, и я клянусь, он знает мой секрет.
Я киваю, и дождь льет на нас, пока мы поднимаемся в гору. Мои ноги ватные, а моя кожа чешется и поцарапана. Я прикасаюсь к ложбинке на шее, и меня охватывает паника.
- О, мой Бог! - я разворачиваюсь к озеру, держась за шею. - Я потеряла свое ожерелье.
Он встает передо мной и кладет руки мне на плечи.
- Мне жаль. Оно было важно для тебя?
- Моя бабушка дала мне его перед смертью, - я смотрю через его плечо на рябь озера, представляя, как ожерелье плавает на самой вершине. Но моего воображения не хватит, чтобы вернуть его, и я сосредотачиваюсь на движении вверх по склону.
- Ты никогда не говорил мне свое имя, - говорю я, пока мы поднимались по гравию.
Он обнимает меня за талию, поднимая вверх и огибая очередную скалу на нашем пути.
- Ашер… Ашер Морган.
- Ашер… Мне нравится это имя. Ты только приехал в Хэлоус Гроув? - спросила я, пока мы по холму поднимались к шоссе. Дождь заканчивается, на земле месиво, грязь и лужи. Моя одежда промокла и липнет к телу. - Я никогда раньше не видела тебя.
- В понедельник будет мой первый день.
Он ведет нас вниз по дороге к ограждению, обнимая меня за талию.
- Я только что переехал сюда из Нью-Йорка.
- А зачем ты переехал сюда? - я оглянулась на темную пустую дорогу.
Он тихо смеется.
- За красивыми пейзажами.
Я хмуро гляжу на сосны, окаймляющие дорогу.
- Я думаю, что это может быть плюсом для некоторых людей, но я уверена, это не реальная причина твоего переезда сюда, не так ли?
- Тебе здесь не нравится? - спрашивает он, уклоняясь от ответа.
- Нет… Я не против низких слоев населения, но многие люди против. Моя лучшая подруга Рэйвен ненавидит это здесь. - за истекший час меня догоняет еще одна ужасная мысль и я почти падаю на землю. - О нет. - я выскальзываю из хватки Ашера и бегу вниз по дороге, спотыкаясь, как пьяная.
Он хватает меня за руку и разворачивает к себе лицом.
- Ты не можешь сбегать вот так, у тебя может быть сотрясение или что-то еще, а шок просто заглушает боль. Честно говоря, я даже не знаю, как ты выбралась живой.
Я тоже. Это случилось так же, как предвестник смерти говорил. Пока я стою здесь и дышу, мое сердце бьется.
- Я должна найти свою подругу Рэйвен… Ту девушку с розовыми волосами. Она укатила с этим парнем, который… Который пил. Вот что я делала… Я пыталась преследовать ее. И я не могла поймать сигнал на своем телефоне. - я проверила пустые карманы. - Как далеко твоя машина?
- Это просто развилка на дороге. Я не хотел оставлять ее на улице и стать причиной очередной аварии. - он схватил меня за руку, и мы поспешили на развилку, где припаркован черный ГТО 1960-х годов с красными гоночными полосками. Дверь открыта, фары и двигатель работают, раздражающе пахнет выхлопными газами. Он прыгает на водительское сиденье и проверяет сеть на своем телефоне.
- Нет сигнала, - бормочет он, швыряя его в подстаканник.
Я стучу ногой по земле, присматриваясь к лесу. Рэв, где ты? Я волнуюсь.
- Позволь мне отвезти тебя в больницу, чтобы тебя осмотрели, - говорит Ашер. - Я уверен, к этому времени твоя подруга уже вернулась домой, а если нет, ты сможешь позвонить ей, как только мы поймаем сигнал. И ты должна позвонить в полицию.
- Нет, спасибо. Сейчас я нормально себя чувствую. - больницы переполнены смертью, и я стараюсь избегать их любой ценой. - И никакой полиции.
- Я думаю, ты должна пойти. Сейчас ты чувствуешь себя хорошо, но это может быть просто шок, - его взгляд перемещается на мою голову. - И у тебя довольно неприятная рана на голове.
Я обхожу вокруг машины и направляюсь к пассажирской двери.
- Ты можешь отвезти меня домой? Я попрошу маму забрать меня, когда я скажу ей про машину. - я замолкаю, как всплывает еще одно воспоминание. - Может ты видел, как кто-то ехал перед тобой?
Он наклоняет голову, выбираясь из машины.
- Я никого не видел на дороге.
Я только взялась за ручку двери, как меня настигло головокружение.
- Черт, я надеялась, что ты видел, кто мог ударить меня.
Он идет прямо по грязи, огибая машину спереди и, дойдя до меня, останавливается.
- Ты помнишь что-нибудь о том, как выглядел автомобиль?
Я качаю головой и начинаю дергать дверь.
- Я видела только свет фар.
- Позволь мне сделать это, - он протягивает руку и открывает дверь машины.
- Спасибо, - говорю я Ашеру, представляя его в фетровой шляпе и полосатом костюме, будто сейчас 1940-е года, а парни джентльмены. Пригибая голову, я проскальзываю в машину, и он захлопывает дверь. Внутри машины приятно. Кожаные сиденья, противоугонная приборная панель - это то, что мой отец хотел сделать на Челенджер. Но теперь он ушел, покоится на дне озера, вместе с моей смертью, которую я больше не могу увидеть, почувствовать или попробовать.
Я тяжело вздохнула. Что, если моя смерть исчезла? Ашер прыгает в машину и пристегивается ремнем безопасности, затем смотрит на меня и хмурится.
- Что случилось?
- Ничего, - я пристегиваюсь ремнем безопасности. - Я просто думала о моей машине, лежащей на дне озера. На самом деле, это был автомобиль моего отца.
- Мне жаль, Эмбер. - он нежно сжимает мою руку, а затем переключает ручник, по-прежнему держа мою руку. Я напрягаюсь от прикосновения, но от спокойного отдыха расслабляется тело.
- Я в порядке. - я смотрю из окна на контуры деревьев, в то время, как он нежно гладит заднюю часть моего запястья, и у меня сбивается дыхание. - Он был старый и разваливался. Наверное, поэтому тормоза и отказали. - но в глубине души, мне кажется, были замешаны "Дэнни Зуко" или парень, которого он якобы видел в моей машине.
- Что это была за машина? - отпустив мою руку, он включает обогрев, и теплый воздух приятно согревает мою сырую одежду.
Я обняла себя за плечи.
- Додж Челленджер 1970 года.
Он медленно свистит.
- Черт, это плохо.
Я пожала плечами, наблюдая, как мы петляем через горы вокруг озера.
- Это просто машина. Я буду жить.
- Вы с отцом были близки? - его голос звучит осторожно.
Я ковыряю черный лак на ногте большого пальца.
- Да, мы были довольно близки. Я к нему переехала, когда мне было четыре года и жила с ним, пока он не исчез.
- Как он умер? - спрашивает он и добавляет. - Можешь не говорить, если не хочешь.