- О, тетя! Дорогая тетя Элла Мей! Я знала! Я знала, что вы не бросите меня и придете на помощь! Я знала, что вы не подведете!
- Вот и прекрасно! - засмеялась женщина, пытаясь высвободиться из тесных объятий. - Но запомни! Все, что нам предстоит сделать, совсем не просто!
- Так вы напишете ему, да, тетя? - умоляющим голосом спросила Вирджиния. - Напишите ему, что мне нужен развод и что я согласна дать ему любую сумму в обмен на мою свободу.
- Я не собираюсь писать никаких писем! - остудила пыл своей племянницы тетя Элла Мей, вставая с кресла и направляясь на кухню.
- Не собираетесь?! Но почему? - озадаченно повторила девушка, семеня следом.
- Начнем с того, что любой здравомыслящий человек, получив такое письмо, захочет во всем разобраться прямо на месте и явится сюда. Ты этого хочешь?
Вирджиния заметно побледнела:
- О нет, тетя! Я не хочу, чтобы он приезжал сюда! Нет, нет и еще раз нет! Его нужно держать как можно дальше от вашего дома! Напишите ему, что если он посмеет явиться в Америку, то не получит от меня ни цента. Тетя молча сложила горох в кастрюльку, залила водой и добавила несколько ложек янтарно-желтого масла.
- Это его не остановит, - решительно заявила она.
- Тогда что же нам делать? - с отчаянием воскликнула Вирджиния.
- Не знаю, - ответила тетя и принялась возиться возле плиты. - Пока не знаю. Хотя на днях, лежа ночью без сна, я размышляла обо всем этом… и у меня даже мелькнула одна мысль… но я тут же отбросила ее в сторону. "Нет! - сказала я сама себе, - у моей Вирджинии нет ни силы, ни решимости для такого рода затеи! Она никогда не сможет этого сделать!"
- Почему это не смогу?! - возмутилась девушка. - Еще как смогу!
- Нет, об этом даже говорить не стоит! - продолжала упорствовать тетя. - Повторяю еще раз: для моего плана нужна девушка с сильной волей, решительная, целеустремленная, умная, образованная, у которой, по выражению англичан, "варит котелок". То есть смекалистая и находчивая. Честное слово, Вирджиния, хоть я тебя и люблю всем сердцем, признаюсь, я не считаю, что ты обладаешь всеми этими качествами!
- Тетя Элла Мей! Миленькая! Да вы просто обижаете меня! Я именно то, что вы говорите: умная, решительная, смелая, волевая! Все это у меня есть! Уверяю вас! Просто у меня не было возможности пустить все эти мои достоинства в дело. Дайте мне шанс, прошу вас! И вот увидите, я не подведу! Уверяю и обещаю!
Слабая улыбка тронула губы тети Эллы Мей.
- Хорошо, Вирджиния! Ты меня убедила! Я расскажу тебе о моей затее. Но держись! Потому что я уверена, она тебе не понравится!
- Так в чем состоит ваш замысел? - решительно вскинув подбородок - совершенно новый жест для нее! - Вирджиния поудобнее устроилась на стуле.
- Моя идея заключается в том, - начала тетя самым будничным тоном, - что ты должна поехать в Англию!
Глава 3
Вирджиния медленно прошлась по палубе и остановилась возле самой кормы. Кругом, до самого горизонта, спокойная темно-синяя гладь океана и тишина, нарушаемая лишь мерным гулом двигателей парохода да жалобными криками чаек, которые с пронзительным писком устремляются вниз и скрываются на какую-то долю секунды под водой. Многие пассажиры обратили внимание на очаровательную хрупкую девушку с серебристо-белыми волосами, которые на солнце отливали золотом.
Мужчины посматривали на нее с откровенным восхищением, но Вирджиния не замечала их взглядов. Она была погружена в собственные мысли о том мире, который хоть и не существовал на самом деле, но для нее был не менее реальным, чем все окружающее.
Потребовалось немало времени и споров, прежде чем тетя смогла убедить ее, что поездка в Англию - это именно то, что ей нужно в нынешней ситуации.
- А что ты предлагаешь? - горячилась тетя. - Написать герцогу, что ты уже вполне здорова, чтобы он собственной персоной явился к нам сюда, да? Ты этого хочешь?
От такой перспективы Вирджинию бросало в дрожь.
- Нет-нет! - восклицала она в ужасе. - Я не вынесу, если он приедет к нам! Все эти объяснения, увещевания, потом его удивление при виде моей обновленной наружности… Эти переговоры в присутствии адвокатов… Даже думать об этом мне невыносимо! Тетя, не могли бы вы просто написать ему и сообщить, что я хочу развода?
- Во-первых, я не уверена, что он тебе его даст! - рассудительно отвечала тетя Элла Мей. - Не забывай, дитя мое, он аристократ, а я знаю английских аристократов. Это люди гордые, с обостренным понятием чести и достоинства. Они крайне не любят скандалов, всего того, без чего не может жить наше нью-йоркское общество. Конечно, и там полно всякого рода аморальностей, но огласке это стараются не предавать. Мужья льнут к своим женам, а жены хотя бы соблюдают видимость верности мужьям: фасад семьи содержат в образцовом порядке. Что бы ни происходило между супругами за закрытыми дверями, это никогда не становится достоянием гласности и общественных пересудов. На публике все ведут себя с достоинством.
- Лицемеры! Какие же они лицемеры! - презрительно бросила Вирджиния.
- Отчасти ты права, - согласилась с ней тетя. - Но только отчасти. Подумай, в этом тоже есть свое величие.
- Но откуда вам все это известно, тетя? - с любопытством спросила у нее девушка.
- Видишь ли, я стала работать сиделкой еще тогда, когда наша семья, включая и твоего отца, была бедной, совсем-совсем бедной. И вот в то время я получила очень престижное место - сиделки у мистера Вандербильта. Он все знал и везде бывал, вместе с ним я ездила в Англию, мы останавливались и подолгу гостили во всех этих роскошных замках. И в твоем тоже были.
- В моем? - воскликнула изумленная Вирджиния.
- Ну да! В Рилл-Кастле. Конечно, твой муж, нынешний герцог, был тогда еще совсем маленьким мальчиком. Я даже не могу вспомнить, видела ли я его. Но вот его отец был замечательным человеком! И мать - настоящая аристократка, до кончиков ногтей. Хотя она мне никогда не нравилась.
- Вы разговаривали с ними?
Тетя весело засмеялась.
- Как смела я? Конечно, нет, моя девочка. Но я имела возможность наблюдать за ними на расстоянии, слышала разговоры о них… Несколько раз я даже присутствовала при их беседе с мистером Вандербильтом… и все это произвело на меня неизгладимое впечатление. Поэтому-то я и хочу, чтобы ты своими собственными глазами увидела тот образ жизни, от которого так легко отказываешься.
- И вы можете меня вообразить в такой обстановке? - со смехом поинтересовалась Вирджиния.
- Представь себе, да! Ты очень красивая девушка, Вирджиния. А англичане знают толк в красоте и умеют ценить ее. Тем более красивая герцогиня!
- Вот как раз этого-то они никогда обо мне не узнают! - решительно заявила девушка. - Я принимаю ваш план, тетя, но с одним условием! Я отправлюсь в Англию под вымышленным именем, и никто не должен догадаться, кто я на самом деле!
- В свое время я прочитала кучу романов, - улыбнулась тетя. - Но то, что мы затеяли, кажется мне увлекательнее любого из них. Воистину, это будет волнующее приключение! Ты отправляешься в неведомое. Никто тебя не узнает, потому что никто тебя и не видел никогда. Правда, герцог… Но что он запомнил? Бесформенную гору жира с твоим именем. Разве сможет он представить себе, что эта грациозная красивая девушка и есть его законная жена, отнюдь не собирающаяся предъявлять на него свои права?
- Тетя, предположим, я соглашусь с вашей очень и очень рискованной затеей. Но за кого мне тогда себя выдать?
- Не волнуйся! Я все продумала, - уверенно ответила ей тетя Элла Мей. - Ты рассказывала мне, что интересуешься историей. Так вот: в своем ответе на последнее письмо герцога я как бы вскользь попрошу его об одной услуге. Уверена, он не откажет мне, зная, что я все еще ухаживаю за его больной и беспомощной женой. Я напишу ему, что у меня есть приятельница, молоденькая девушка, которая изучает английскую историю, и попрошу о величайшем одолжении: чтобы он позволил ей приехать в Рилл-Кастл и поработать в замечательной библиотеке в замке.
- А библиотека и вправду такая замечательная?
- Я видела ее только однажды, когда мистер Вандербильт отправил меня туда за какой-то книгой для него. Это было захватывающее зрелище! Я часто повторяла своему мужу, который очень любил книги: "Если бы ты только видел библиотеку в Рилл-Кастл! Просто невероятно, что такое вообще может быть!"
- И вы уверены, что герцог вам не откажет? - не унималась Вирджиния. - А вдруг он не захочет присутствия постороннего человека у себя в доме?
Тетя откинула голову назад и весело рассмеялась.
- Дорогая моя! Да пошли я ему целую армию девушек, интересующихся историей, он бы и тогда даже внимания на них не обратил. Там работают сотни, а может быть, и тысячи людей. Поле деятельности очень обширное - сам замок, конюшни, земли, прилегающие к имению, лесные угодья. У них своя пивоварня, свои столярные мастерские. Помню, я еще возила туда мистера Вандербильта, потому что он очень интересовался столярным делом.
- Он не мог передвигаться сам?
- Увы! Когда я работала у него, он был уже совсем старым человеком, и ноги отказали ему. Наверное, его выбор пал на меня потому, что я тогда была очень молода. А претенденток на это место было предостаточно. Но мистер Вандербильт любил говорить: "Мне нравится видеть вокруг себя молодые лица! Они заряжают меня своей энергией и молодостью!"
Тетя Элла Мей подавила легкий вздох, словно сожалея о тех далеких, канувших в Лету днях.
- Ты должна иметь в виду вот что! - продолжила она после короткой паузы. - В Англии все совершенно не так, к чему ты привыкла в Америке. Но относись к этим различиям без предубеждения. Во всем есть и свои положительные, и свои отрицательные моменты. Весь этот веселый карнавал, каким нам иногда представляется жизнь, в сущности, зрелище весьма поучительное и полезное, а не только развлекательное и веселое.
- Расскажите мне еще что-нибудь! Пожалуйста! А на приемы вы ходили, тетя?
- Естественно, нет! Не забывай, я ведь была только сиделкой. А это что-то вроде служанки. Пусть и старшей по рангу, но служанки! Впрочем, человек я негордый, поэтому наравне с другими слугами я охотно подсматривала, когда в замке устраивались балы и приемы. Я даже видела принца и принцессу Уэльских, которые однажды почтили замок своим присутствием. Женщины в декольтированных вечерних платьях с турнюрами, в тиарах, бриллиантовых колье, браслетах, одетых прямо поверх белых лайковых перчаток. Сверху, с хоров, откуда я обычно наблюдала, они напоминали прекрасных лебедей, грациозно скользящих по паркету. Мужчины в панталонах, шитых золотом мундирах и камзолах, с орденами, лентами… с такими высокими воротниками, что, казалось, невозможно повернуть шею. Все очень красиво, торжественно, величественно… Конечно, в те далекие дни я страстно хотела спуститься вниз и потанцевать под звуки дивного вальса в исполнении настоящего венского оркестра. Или просто пококетничать с каким-нибудь красивым молодым человеком, прогуляться с ним в оранжерею…
- Я просто удивляюсь вам! Это так на вас не похоже!
- Ах, милая! В те далекие годы я была очень романтическим созданием! Иначе я бы никогда не вышла замуж за твоего дядю. Ведь этот поступок потребовал от меня немалого мужества - я выступила одна против всей семьи, смогла устоять против всех соблазнов, которые предлагал мне твой отец за то, чтобы я отказалась от своего брака.
- Да, тетя! Вы проявили больше мужества и упорства, чем я в аналогичной ситуации, - подавленно проговорила Вирджиния.
- Нет, моя девочка! Тебе не в чем винить или упрекать себя. Ты и в самом деле была больна. Очень больна!
- Доктор Фрейзер говорит, что вы спасли мне жизнь!
- Пожалуй, если бы все эти нью-йоркские светила продолжали пробовать на тебе свою безумную терапию, то ты бы уже наверняка умерла, - согласилась тетя. - Их я виню в твоей болезни больше, чем кого бы то ни было. Их и твою мать.
- Ей хотелось как лучше, - возразила Вирджиния, инстинктивно становясь на защиту матери.
- Да, как лучше для себя самой, - уточнила тетя Элла Мей. - Прости, Вирджиния, за эту резкость, но мы с тобой всегда были откровенны друг с другом… Смею думать, что ты доверяешь мне потому, что я говорю тебе только правду. Так вот, твоя мать была холодным, расчетливым и эгоистичным человеком. Она заставила тебя совершить величайшую из всех ошибок, которую только может сделать девушка: выйти замуж за человека, которого не любишь. И я не хочу, чтобы сейчас ты допустила еще одну непоправимую ошибку.
- Вы считаете, что я не должна просить развода?
- Я считаю, что ты должна все увидеть, а потом решить сама, чего ты ждешь от своего брака и чем желаешь его завершить, - ласково ответила женщина.
- Да! Именно завершить! Этого я и хочу больше всего на свете! - вспыхнула Вирджиния. - Неужели вы думаете, что я хочу быть женой обычного охотника за чужим богатством? Женой человека, который готов купить себе жену словно обычную вещь в универсальном магазине? Он продал мама свой титул, а в обмен получил меня, и их двоих совершенно не волновали ни мои чувства, ни мое отношение к происходящему.
- Наверное, она сказала ему, что ты сопротивляешься этому браку, - предположила тетя.
- Вряд ли она посмела заявить герцогу такое!
- Тогда почему тебе не пришло в голову, что он женился на тебе в твердом убеждении, что ты жаждала его титула с такой же страстью, как он - твоих денег? Да, понимаю, оскорбительно и унизительно говорить и подозревать такое. И тем не менее… Не забывай, что если отбросить в сторону все сантименты, то с юридической точки зрения ваш брак - взаимовыгодная сделка, и обе стороны имеют все основания быть довольными ею. С позиции среднего американца, вклад герцога в ваш союз был не меньше твоего.
- Я как-то не думала об этом, - честно призналась Вирджиния.
- Ты человек свободолюбивый, с обостренным чувством справедливости, поэтому отправляйся в Англию и собственными глазами посмотри на все. Постарайся узнать и понять своего мужа, его прошлое, его семью. Правда, твоя мать хвалилась, что она близкая подруга герцогини, но на деле это означало лишь одно: герцогиня вытягивала из нее кругленькие суммы на свои благотворительные цели. И уверяю тебя, эта так называемая дружба стоила твоей матери многих и многих тысяч долларов. После ее смерти адвокаты переслали мне всю ее личную переписку с тем, чтобы я могла разобрать письма и навести в них порядок. А потом, когда тебе станет лучше, предъявить эту корреспонденцию тебе. Так вот, моя милая, сиятельнейшая подруга твоей матери не очень-то стеснялась просить, и делала это настойчиво и часто. Здесь и просьбы пожертвовать деньги на больных детей, бездомных животных и еще бог знает на что: церкви, нищие, трущобы, реставрация памятников и даже "создание комфорта для моряков". Читая эти письма, я не могла отделаться от чувства недоумения: как можно просить граждан другой страны помогать развивать собственную благотворительность, как будто у нас, в Америке, нет бездомных собак или нашим морякам не нужны комфортные условия! Но надо отдать должное твоей матери - она ни разу не отказала ей.
- Да как она могла отказать герцогине! - засмеялась Вирджиния.
- Думаю, - продолжала тетя взволнованным голосом, - и у меня есть для этого все основания, изрядная сумма твоих денег тоже уже ушла на подобные цели.
- Что вы имеете в виду? - спросила девушка.
- Только то, что твой муж волен распоряжаться твоим состоянием по собственному усмотрению.
Вирджиния помрачнела.
- В таком случае мне тем более нужно немедленно ехать туда и самой посмотреть, куда расходуются мои деньги.
- Этого-то я от тебя и добиваюсь, дорогая!
Предстоящее путешествие в Англию казалось таким увлекательным, что подготовка к нему захватила девушку целиком. Все было так необычно… И поездка с тетей в Нью-Йорк за платьями для европейского дебюта, и то, что теперь она могла сама, без всякого давления со стороны покупать то, что ей нравилось. Но самое удивительное было в том, что все, что она примеряла и покупала, необычайно шло ей, и в каждом новом платье она становилась все привлекательнее.
Ее грациозная фигурка с тонкой талией и с еще не сформировавшейся грудью позволяла ей заказывать те фасоны, о которых она всегда мечтала раньше, - мягкий летящий шифон, узкий лиф, аккуратные маленькие болеро, широкие клешные юбки на шуршащих шелковых подкладках.
Впрочем, девушка проявила достаточно мудрости, когда отказалась от всего яркого, броского.
- Если я в самом деле прилежно занимаюсь изучением истории, то я должна выглядеть поскромнее.
Тетя Элла Мей ничего не ответила, и только глаза ее красноречиво говорили, что она одобряет вкус племянницы. А Вирджиния преобразилась до неузнаваемости. Она не только похудела, но и стала выше ростом.
- А я подросла! - удивлялась она, разглядывая себя в высоком напольном зеркале.
- Да, примерно на два с половиной дюйма, - уточнила тетя. - Такое часто случается с теми, кто долго остается лежачим больным.
- Не могу поверить! - пробормотала девушка. Она часто повторяла эти слова, изучая свой нынешний облик.
И было чему удивляться. Изменился даже цвет ее волос. Теперь, когда она поднялась с постели и стала часто бывать на свежем воздухе, волосы постепенно утратили свой неживой снежно-белый цвет, в них появился едва уловимый золотистый оттенок, напоминающий первые лучи восходящего солнца.
Каждый день тетя вела с ней подробнейшие беседы об этикете, наставляя девушку, как следует вести себя в английском доме.
- Конечно, мне не приходилось самой бывать на приемах или званых ужинах, - задумчиво рассказывала ей тетя. - Но многое я слышала из разговоров мистера Вандербильта с членами его семьи. Например, вот такая подробность: самые важные дамы всегда покидают комнату после ужина первыми, а за ними следуют остальные в соответствии со своим статусом.
- А если я не знаю, предположим, кто из этих людей важный, а кто нет?
- Тогда лучше всего уйти последней. Лучше иметь репутацию человека скромного и незаметного, чем нахального и дерзкого.
Оказывается, предстояло запомнить тьму всяких вещей! Иногда Вирджиния не выдерживала и восклицала:
- Нет, все же лучше всего быть самой собой! Пусть думают, что я обычная американка и поэтому многого не знаю в европейском этикете. К тому же, судя по вашим словам, мне едва ли придется бывать в господской части замка. Так что не стоит волноваться.
- Тебя могут пригласить к ужину, - выразила надежду тетя, - когда в доме не будет других важных гостей.
Вирджиния скептически улыбнулась, считая такую перспективу маловероятной. Скорее всего ее добрая тетя просто хочет утешить ее.
- Компания надутых снобов, вот кто они все! - сердито говорила сама себе девушка, оставаясь одна. - Поеду посмотрю на них, чтобы иметь представление обо всех этих аристократах. А потом, вернувшись домой, буду еще благодарить судьбу за то, что вовремя сумела с ними распрощаться.
Но пришло время отъезда, и Вирджинию обуял страх.
- Я не хочу ехать, тетя Элла Мей! Я передумала! Лучше я останусь с вами.
- Ах ты, трусиха! - подтрунивала над ней тетя. - Так не ведут себя настоящие американки.