Тогда, двенадцать лет назад, после неудачного и печального опыта семейной жизни, я уехала на север. Если сказать проще – сбежала. Сбежала от всех и, но, оказалось, в первую очередь, от себя. Стоит ли говорить о том, что я быстро раскаялась в этом опрометчивом поступке, но дороги назад уже не было. Мне было грустно и одиноко в чужом холодном краю, не было рядом никого из родных, не было моей любимой сестры Симы, но, самое главное, там со мной не было Бориса – виновника всех моих несчастий. Я училась жить без него, и у меня это плохо получалось. Но жизнь не остановилась. Я, неожиданно быстро нашла работу и уже приезжала на "большую землю" два раза в год: зимой и летом на время сессии, продолжая учебу. Родители, похоже, с этим смирились и при коротких встречах, мы никогда не обсуждали причины моего отъезда, хотя все было и так понятно. За это я была им благодарна. Через четыре года я получила диплом об окончании института и после этого уже приезжала в отпуск не так часто.
За эти годы мы с Борисом не виделись ни разу. Вскоре после нашего развода, он женился. Несколько лет жил в Москве. Когда тетя Агнесса стала болеть, вернулся домой и успешно занялся бизнесом. Все, что происходило с ним после нашего разрыва, было в другой жизни. В ней уже не было места для меня.
Я немного привыкла к нелегкой жизни в чужом краю, но по дому скучала всегда. Мне очень не хватало Симы. Порой казалось, что я потеряла какую-то очень важную свою половинку.
Страсти, бушевавшие во мне, несколько улеглись. Борис уже давно жил в другой семье и, судя по письмам сестры, был счастлив. Я же оставалась одна, хотя, если быть вполне откровенной, и у меня была своя причина, которая так долго держала в этих суровых краях. Но об этом пока говорить не хочется.
За эти двенадцать лет много чего произошло не только в моей жизни, но и в жизни страны.
Прежде всего, наше строительное управление, в котором я занимала должность инженера по технике безопасности, получило подряд на строительство коттеджей для специалистов, отселяющихся на "большую землю".
К этому времени я окончательно поняла, что достаточно набегалась в этой жизни и сразу ухватилась за возможность вернуться домой. Долго не размышляя, в числе первых я написала заявление на строительство дома.
Теперь я живу с сестрой, и с нетерпением жду, когда же построят мой дом. Каждый день приезжаю на участок, посмотреть на все своими глазами.
Я медленно прошлась по участку. Скоро зацветут деревья. Сейчас все вокруг еще не представляется интересным. Полная разруха, вокруг строительные материалы, шум машин и грязь. Однако я знаю, что пройдет немного времени и все преобразится, примет вполне жилой вид.
Поднялась на высокое крыльцо и бросила взгляд на улицу из таких же недостроенных коттеджей. К своему удивлению заметила красный автомобиль, двигающийся по грунтовой дороге. Он уверенно подрулил к моему дому и остановился. Первые гости. Однако это не всегда бывает приятным. Я уже знала, кто появится из машины и внутренне приготовилась к встрече.
Борис! Как он меня нашел? Хотя, пожалуй, это было совсем несложно.
– Привет, Соня, – сказал он издалека. – Ну и забралась же ты, хотя место хорошее: лес и тишина, птички поют. О чем еще может мечтать человек?
Промолчала, наблюдая, как он старательно выбирает дорогу, чтобы не испачкать, до блеска начиненные туфли. Его последняя фраза немного задела. Я уже приготовилась сказать, что человек еще может мечтать о многом, но решила не затевать этот разговор.
– Ты по делу или как? – спросила, пытаясь скрыть волнение.
Борис уже стоя передо мной.
– Спрашиваешь? По самому, что ни на есть настоящему делу, – улыбнулся он своей сокрушительной улыбкой, от которой у меня все перевернулось внутри. – Ты можешь прямо сейчас все тут оставить?
– ??? Ты меня хочешь куда-то пригласить?
– Конечно, дорогая. Я именно за этим и приехал. Сима уже ждет нас. Это она дала твой адрес и подробно объяснила, как тебя найти. Если честно, то сам бы я еще долго петлял по этим совершенно одинаковым улочкам и похожими друг на друга строениями, пока окончательно не утонул бы в грязи.
"Наверное, это было самым лучшим решением судьбы", – неожиданно для себя подумала я, но сказала совсем другое:
– Ну, если сама Сима дала мой адрес, значит, дело на самом деле серьезное. И, что же на сей раз произошло?
– Ты все правильно поняла. Дело серьезное, и нам нужно поговорить всем вместе. Ты можешь уехать?
– Могу. Строители уже ушли, и мне тут сейчас делать нечего. Дом еще не готов, так что, извини, пройти не приглашаю.
– Я с удовольствием приеду на новоселье, – снова улыбнулся Борис, но вдруг лицо его стало серьезным.
– Поехали? По дороге поговорим. Прошу, – он открыл передо мной дверцу своей ослепительной машины.
– Хорошая тачка. Впечатляет, – сказала я несколько развязно, и сама почувствовала от этого неловкость.
– Еще бы. "Рено-лагуна" с последнего автосалона. Это вам не хухры-мухры.
– Впечатляет. С удовольствием бы прокатилась, но воспользоваться твоим предложением не могу. Я на машине. Так что, поеду на своей. Встретимся у Симы. Она нас дома ждет?
– Дома-дома, – поспешно ответил он. На лице проступило беспокойство, что было совсем не похоже на Бориса. – Давай быстрее, догоняй.
Он сел в машину и тут же стремительно сорвался с места, хотя на проселочной дороге разогнаться было невозможно. Я, не спеша, подошла к своей "тойоте", переживающей уже не первого хозяина и в задумчивости открыла дверцу.
То, что Борис появился у меня неспроста, уже нисколько не сомневалась. Сегодня он мало походил на того неотразимого мужчину, готового завоевывать и соблазнять. Значит, что-то произошло из ряда вон выходящее, если мы с Симой так срочно ему понадобились.
Когда я вошла в квартиру, Сима с Борисом были на кухне. Они мирно, что вызывало крайнее удивление, сидели за столом и просто смотрели на небольшой кованый сундучок. Подобные я не раз видела в кино. Сундучок был закрыт на изящный висячий замочек, и рядом с ним на столе лежал небольшой ключ.
– Наконец-то, Соня. Где ты так долго? – Борис нетерпеливо поднялся мне навстречу. – Сима без тебя не хочет открывать.
– Что-то я уже слышала о кованом сундуке с семейными секретами, спрятанными за семью печатями, – сказала я, полностью проигнорировав его вопрос. – Где ты его взял?
Борис вздохнул.
– Освобождали квартиру для ремонта, и нашли его под тряпками в кладовке.
– Конечно, же, Боренька, ты его еще не открывал? – ехидно спросила сестра.
Он нисколько не смутился от ее вопроса.
– Отчего же? Открывал. Я его, между прочим, не украл, а нашел в вещах своей мамы. Так что все законно.
Мы многозначительно промолчали.
– Тогда совсем непонятно, зачем мы тебе нужны? Мама – твоя, и сундук, выходит, твой. Пользуйся, – не унималась Сима. – Другое дело, если бы ты приехал с ним сразу к нам, без предварительного осмотра. Это, думаю, было бы намного интереснее.
– Девочки, давайте не будем ссориться. Хотите вы этого или нет, но мы все равно одна семья. Такое решение в свое время приняла ваша тетя. Давайте, хотя бы, ради ее памяти не будем так себя вести. Тем более, что… В общем, мне без вас не обойтись. Я думаю, что мы вместе должны во всем разобраться.
В тоне Бориса было столько искренности, что Сима, хотя и не сразу, но, все же, сдалась, а мне так и вовсе не хотелось на него нападать.
– Ладно, давай показывай, что там внутри, – миролюбиво протянула сестра.
Борис взял ключ и неторопливо открыл замок. Мы все сгрудились над сундучком. Там были бумаги и несколько старых фотографий в резных и, порядком почерневших рамках. Когда-то они висели на стенах, а после целые десятилетия были надежно спрятаны на дне темного сундука.
– Не густо, – сказала я, не решившись добавить то, что у меня вертелось на языке.
Это сделала Сима, выразив в своем вопросе и мою скромную мысль.
– Скажи честно, Борис, что ты отсюда вытащил? Ни за что не поверю, что тетя столько времени прятала одни бумажки и несколько фотографий.
Он засмеялся.
– Симочка, тебе бы не стройтрест возглавлять, а следственный отдел области. Умница. Ты правильно поняла. Я вовсе не собираюсь скрывать, что вынул кое-какие побрякушки. Вы такие вещи носить не любите, да и особенной ценности они не представляют. Так себе – старенькие камушки. Будем считать, если мама вам их в свое время не отдала, значит, в ее планы не входило делать племянницам эти подарки. А, поскольку, я ее прямой наследник, значит, все, что принадлежало моей маме, теперь по праву принадлежит мне. Все законно, девочки, и я не принимаю никаких претензий.
– Вот, значит, как? Хорошенькое дело. Надеюсь, ты не будешь отрицать, что тетя Агнесса и наша мама были родными сестрами? Вызывает большое сомнение тот факт, что тетя Агнесса носилась по скупкам драгоценностей и комиссионкам в погоне за презренным металлом и блестящими камнями. И, что уж менее вероятно, на свои кровные сбережения делала покупки для заветного сундучка. Значит, то, что ты называешь "старенькими камушками" – фамильные ценности, оставшиеся ей после бабушки или прабабушки. Что же выходит? Наша тетя все присвоила себе? Я от нее такого не ожидала.
– Сима, перестань, – одернула ее я. – Давай лучше посмотрим, что там за бумаги. Думаю, это гораздо интереснее, чем выяснять, сколько старинных колец и браслетов будет теперь у жены Бориса и хватит ли ей пальцев, чтобы все это надевать одновременно.
Борис одарил меня таким взглядом, от которого по спине побежали мурашки. Не подав вида, что меня это задело, придвинула ближе к себе сундучок.
Оттуда пахнуло затхлостью и запахом старой бумаги. Я бережно достала большой и толстый пакет и осторожно вытряхнула его содержимое на стол.
Первое, что бросилось в глаза, рисунок красивого особняка. Он был мастерски выполнен в карандаше и даже на бумаге выглядел очень нарядно, украшенный пышной лепниной и скульптурными сооружениями. Возле парадного подъезда стояла открытая коляска, запряженная тройкой гнедых лошадей. Казалось, вот – вот они сорвутся с места и понесут вперед, развевая на ветру гривами.
Мы с Симой пока не торопились делать выводы вслух.
– Девочки, кстати, этот красивый особняк, и поныне стоит на площади. Правда, теперь он выглядит не так богато. В нем находится детский санаторий, где, как вы знаете, всю жизнь работала моя мама. Я ничего не напутал?
– Все верно, – ответила я. – Этому сооружению более ста лет. За это время, естественно, он потерял свою былую красоту и первозданность, но…
– Все это и козе понятно, – озабочено произнес Борис, не дав мне закончить краткий экскурс в старинную архитектуру. – Меня интересует другое. Зачем мама хранила эти старые картинки? И фотографии… Я так думаю, что эти люди имели непосредственное отношение к вашей семье. Вы даже чем-то похожи на эту красавицу, – он осторожно достал фотографию нашей далекой прапрабабки, гордо вскинувшей голову перед объективом.
– Правда? – игриво спросила Сима и взяла из его рук фотографию, внимательно всматриваясь в лицо женщины. – Сонь, неужели и мы с тобой такие красавицы? И куда только смотрят мужчины?
– Да, бросьте вы, девчонки, я с вами серьезно, а вы начинаете тут, – обиделся Борис. – Мне кажется, здесь скрыта какая-то тайна. Мама никогда ничего не рассказывала. А вам она ничего не говорила?
– И нам, – успокоила его Сима.
– Давай так, – вмешалась я, внимательно рассматривая другие бумаги из сундучка, – драгоценностей тут нет, а эти бумаги, Борис, оставь нам, как память о тете. Мы больше ни на что не претендуем, и не будем предъявлять свои права на старинные серьги и браслеты, которые ты, конечно же, успел кому-то подарить. Одно обещаю, что как только мы разберемся с ними, сразу же тебе сообщим обо всех тайнах, которые сможем открыть. Идет? – я смело посмотрела ему в глаза, и он не отвел взгляд.
– Хорошо. Я подожду, – произнес задумчиво. – Документы любопытные и, чувствую, дорогого стоят, если на них правильно посмотреть. Ну, что же, если вы так хотите, пускай все это, – он кивнул на сундучок, – останется у вас, скажем, на какое-то время.
– Большое тебе спасибо, – Сима насмешливо прищурилась.
Я выразительно посмотрела на нее, и она поспешно опустила глаза.
– Борис прав, нам не нужно ссориться. Это не понравилось бы тете Агнессе. Что бы там ни происходило между нами, но она воспитала его и всегда считала своим сыном. Сима, мы должны с этим считаться, – я повернулась к Борису. – Если тебя такое предложение устраивает, я сама привезу тебе сундучок, как только разберусь с этими бумагами. Не обещаю, что это произойдет очень скоро, но ведь другого выхода все равно нет. Верно? Нам нужно все детально осмотреть, прочитать, подумать и свести к одному: что значат эти бумаги, раз тетя Агнесса столько лет их хранила и тем более, прятала. Ты оставишь его нам?
– Мы это уже обсудили. Соня, я вот о чем подумал. Возможно, Нюра говорила правду и клад нашей семьи и на самом деле существует? Может, нам стоит его поискать? Как вы думаете, в этих бумагах может быть указано его место? Сам я ничего такого там не нашел. Может, вам больше повезет?
– Ты самостоятельно искал клад? Без нас? – удивилась Сима. – Этот клад, уже не лежит в сундучке твоей мамы, а является достоянием нашей семьи. Значит, только мы имеем право на наследство. Интересно, где же ты его искал? Я не перестаю тебе удивляться, Борис.
Он на мгновение задумался, а потом криво ухмыльнулся.
– Если честно, то я перевернул вверх дном всю нашу старую квартиру, даже полы сорвал. Правда, я тут не в убытке. Как говорится, совместил поиски с полезным делом и сделал хороший ремонт. Теперь осталось совсем чуть-чуть, но я должен быть уверен, что не продам вместе с квартирой и семейные драгоценности. Ведь так? Согласитесь, это была бы очень глупая сделка.
– Молодец, ты рассуждаешь правильно. Только выходит, если бы ты нашел семейный клад самостоятельно, а такое было вполне возможно, ты бы считал, что он по праву принадлежит тебе, потому что находился в квартире твоей мамы? А, поскольку, ты его не нашел, и даже понятия не имеешь, где искать, ты неожиданно вспомнил о нас, тоже имеющих не последнее отношение к нему. Выходит, еще и просишь совета и помощи? Не поздновато-ли? У меня даже слов нет. Борис, ты, случайно, не помнишь, где находится входная дверь?
Он оставался невозмутим.
– Ну, и что плохого в том, что я искал клад в своей квартире? Мне что, надо было пригласить для этого мероприятия представителей власти и прессу?
– Подожди-ка, ты же хорошо слышал, что говорила Нюра. Клад спрятали для нашего прадеда его родители. Тети Агнессы в то время еще не было на свете, – сказала я и тут же почувствовала толчок в спину.
– О-о-о, а это я совсем упустил из виду. Кажется, Нюра говорила, что в тот купеческий дом во время войны попал снаряд, и он полностью разрушился, – Борис озадачено потер лоб. – Выходит, если клад находился там, он после взрыва мог оказаться глубоко под землей. Ко всему, его случайно могли вывезти вместе с обломками на свалку или еще куда-то… Господи, – он бессильно опустился на стул, прижав руку к сердцу. – Как глупо и бессмысленно.
Мы с Симой сочувственно смотрели на Бориса. Если честно, рассказ Нюры о кладе, мы не восприняли всерьез. Конечно, мы были бы совсем не против, если бы эта красивая сказка оказалась правдой на самом деле. Однако прошло уже слишком много времени, масса всевозможных событий, в том числе и глобально-исторических и было совсем маловероятно, чтобы этот клад, если он и существовал на самом деле, где-то до сих пор нас дожидался.
– Девчонки, – вдруг оживился Борис, – но все может оказаться намного проще. Я вдруг подумал, что клад может находиться совсем в другом месте. По всем законам логики, умный человек, а ваш далекий прапрародитель, я в этом не сомневаюсь нисколько, был очень умным, не пошел бы прятать наследство для сына к соседу в его дом. Правда? – он усмехнулся. – Значит, он спрятал его в таком месте, где сын мог найти и взять его в любое время. А, если не совсем в любое, то, по меньшей мере, ему это должно было быть доступно.
– Твои слова не лишены логики, – улыбнулась я и подумала, что, пожалуй, Борис совершенно не способен долго оставаться в унынии и предаваться длительному огорчению. Это противно его природе.
Он взглядом поблагодарил меня за поддержку и продолжил:
– Выходит, мы все же можем надеяться, что клад существует, и до сих пор его никто не нашел. Но, тогда возникает вопрос: где он?
– Хороший вопрос, – подала голос Сима, – вот это мы и попробуем выяснить. Я так поняла, что ты именно за этим к нам и приехал? Придется хорошенько поразмыслить. Ты как: за?
– О чем разговор? – встрепенулся Борис. – Все, что нужно от меня, помощь или средства… Не стесняйтесь. Я всегда готов оказать содействие при первом же обращении.
– Тогда, знаешь что, купи-ка ты нам сейчас бутылочку хорошего красного вина, а мы его с Сонечкой за ужином и выпьем вдвоем, для вдохновения, – улыбнулась Сима.
– А, если втроем? – спросил Борис, пытаясь понять ход мыслей Симы.
– Втроем никак, тем более что ты за рулем.
Он оглянулся за поддержкой ко мне, но я только пожала плечами и молча развела руками, мол, прости, дорогой, но ничем помочь, не могу, я здесь не хозяйка.
Борис покачал головой и быстро вышел из квартиры.
– Ты ничего не заметила? – тихо спросила я и кивнула на бумаги, лежащие на столе.
– Пока нет. Но я поняла одно: этот родственничек, не знает, что санаторий был нашим домом. Похоже, тетя ему никогда не говорила о своем происхождении. Нюра же свой рассказ о нашей семье начинала, к счастью, не при нем. Но, кто знает, что она ему без нас рассказала? Поди, теперь у него спроси? Так он тебе и ответит. Сейчас поужинаем и помозгуем. Ладно, я на кухню. Давай со мной.
Вскоре появился Борис. Он молча поставил на стол бутылку красного чилийского вина "Маркиз", большую коробку конфет и корзинку с фруктами.
– Спасибо, – скромно поблагодарила я, но Симе этого показалось недостаточно.
– Ого, – воскликнула она, доставая отбивные из микроволновки. – Видно, что ты сбегал чуть подальше, чем гастроном за углом. Раскошелился. Щедрый ты у нас, братец.
– Мне для вас ничего не жалко, – лицо Бориса изобразило покорность. – Девочки, обещаю вести себя хорошо, оставьте меня на ужин. Я голоден, а у вас так вкусно пахнет.
– Борис, – строго сказала Сима, – во-первых, мы на тебя не рассчитывали, во-вторых, уже поздно, а в-третьих, ресторан находится кварталом выше. Там хорошо кормят, и ты сможешь утолить чувство голода, вернее, заморить червячка на дорогу. А уж дома твоя драгоценная супруга своими заботливыми ручками, унизанными старинными перстнями, приготовит тебе сытный ужин, и все вытекающие после него последствия ждут тебя в лоне собственной семьи. Мы же с Сонечкой хотим поужинать тихо и спокойно своей маленькой семьей. Так что не напрягай нас. До свидания.
Бориса нисколько не смутило такое негостеприимство и он, улыбнувшись своей неотразимой улыбкой, бросил на меня томный взгляд и вежливо попрощался.
– Хорошо, созвонимся. Сонечка, буду ждать тебя с нетерпением. Смотри, не забудь о своем обещании, – он шутливо погрозил пальцем.
– Я приеду, – просто ответила я.
После чего Борис ушел.