Он вытащил конверт из ниши и начал развязывать бечевку, когда услышал, как повернулась дверная ручка. Дверь скрипнула, и Даллас затаил дыхание, ожидая условного знака, который Ники обещала подать, когда вернется. Но сигнала не последовало.
Поступь по паркетному полу гостиной была тяжелой, мужской. Дверь закрылась с мягким щелчком, послышалось бряцание ключей, и Даллас услышал мужской голос:
– Свет горит. Ты уверен, что ее здесь нет?
Сердце бешено стучало в груди, когда Даллас собирал бумаги так тихо, как только мог. Он посмотрел на врезной замок на задней двери. Пожалуйста, пусть это будет тихий замок. Он осторожно подошел к двери и медленно повернул задвижку замка. Тот открылся с едва слышным щелчком.
– Она все еще в закусочной, я точно знаю. Она никогда не выходит оттуда рано. Сам знаешь, как Тревор эксплуатирует этих девчонок. Мы должны работать быстро, но время у нас есть.
Даллас ждал, прислушиваясь к звукам из комнаты и к тоненькому голоску в своей голове, как учила бабушка: "Доверяй этому тоненькому голосу. Он знает, что к чему".
Скрежет в передней комнате оказался как нельзя кстати. Прижимая бумаги к груди, Даллас повернул ручку и открыл дверь: тихий скрип потерялся на фоне шума от передвигаемых стульев. Даллас проскользнул через узкое отверстие и закрыл за собой дверь, повернулся и побежал к лесу позади дома.
Он остановился, лишь когда углубился в лес на несколько ярдов, легкие болели от холодного воздуха.
Даллас не успел схватить куртку, а спортивной одежды, которую дала ему Ники, явно недостаточно, чтобы долго продержаться на таком холоде.
Он огляделся в поисках чего-нибудь, что можно использовать в качестве укрытия, но ничего подходящего не увидел. Даллас попытался взять себя в руки и стал просто дышать, вдох – выдох, заполняя ноющие легкие чистым горным воздухом, пока шум в ушах не стал утихать.
Думай, Даллас. Ты же знал эти горы и леса, как свои пять пальцев.
Он снова огляделся. На земле валялось много сломанных веток – жертвы прошлых штормов. Некоторые сосновые сучья можно использовать, чтобы соорудить простой шалаш, по крайней мере, как защиту от ветра.
Он вложил бумаги обратно в конверт и засунул за пазуху, чтобы не потерять, пока будет строить себе укрытие.
Через несколько минут Даллас уже сидел на корточках в шалаше из сосновых веток – наконец-то появилось время, чтобы отдышаться и подумать о злоумышленниках и их намерениях. Ники рассказала ему, что пытается внедриться в ближний круг Горной Пехоты, так что, возможно, они пришли проверить. То, что они проникли в жилище, зная о скором возвращении Ники, говорило о такой наглости, что Даллас начал сомневаться в состоятельности плана Ники по внедрению в группировку. О чем вообще думал Александр Куинн, когда отправлял ее на такое опасное задание?
Холод, словно живое существо, ощупывал Далласа своими ледяными пальцами под одеждой. Даллас подобрал под себя ноги и обхватил себя руками, жалея, что не успел захватить куртку. Как долго он сможет продержаться на таком холоде?
Даллас пытался высчитать, сколько времени прошло с тех пор, как он посмотрел на часы над камином в доме. Десять минут? Двадцать? Похитители сняли с него наручные часы, они забрали все, что как-то связывало его с внешним миром. Тогда Даллас потерял счет времени, не знал, день сейчас или ночь, иногда даже не помнил, кто он такой.
Но сейчас Даллас точно знал, кто он и где находится. Еще он знал: если Ники вернется сейчас в свой домик, то наткнется на засаду. Он не мог этого допустить.
Раздвинув сосновые ветви, закрывающие вход в его импровизированное укрытие, он поднялся на ноги и направился обратно к домику. Он не знал, что будет делать, но точно что-то предпримет, даже если это будет стоить ему жизни.
– Не думаю, что опоссумы прячутся в пещерах, – донесся до Ники голос неизвестного мужчины.
Она прижалась спиной к стене пещеры и попыталась дышать, как можно тише. Спрятаться было негде. Бежать некуда. Если бандиты обнаружат ее и узнают, зачем она здесь, ей ни за что не выбраться из Риверс-Энд живой.
– Интересно, справились ли уже Крейг и Рэй с вагончиком. – В голосе Дела звучало скорее любопытство, чем беспокойство.
С каким вагончиком? – удивилась Ники.
– Ты уверен, что ее там нет? – спросил другой.
– Ее смена закончилась в девять, а ты знаешь, Тревор заставляет свою команду работать еще минимум час, чтобы все сверкало чистотой. Она не появится дома еще час. У них достаточно времени, чтобы хорошенько все проверить.
О, нет. Нет, нет, нет! Двое парней Дела обыскивают ее домик? Даллас наверняка уже мертв.
– Вниз по горе есть одно местечко, думаю, прошлой весной я видел там гнездо опоссума. Хочешь посмотреть? – предложил Дел.
– Пожалуй.
Когда смолк хруст их шагов по листьям, Ники опустилась на землю и несколько раз глубоко вздохнула, успокаивая сердцебиение. О боже. Едва не попалась!
Нужно добраться до домика и выяснить, что там, черт возьми, происходит. Ники поспешила вниз с горы к своему джипу, проклиная себя за то, что не положила телефон обратно на ночной столик. Она еще не настолько доверяла Далласу, чтобы оставить его одного со связью с внешним миром. Это недоверие только что сыграло с ней злую шутку.
Она старалась не слишком гнать по дороге домой, не хватало еще заработать штраф за превышение скорости. Кто-то может задаться вопросом, почему она ехала именно по этой дороге, которая не ведет напрямую к ее дому. Или почему она была так взволнованна, когда ее остановили.
Сняв ногу с педали газа, она попыталась сконцентрироваться на одной хорошей новости, которая сделовала из подслушанного разговора. Главарь вирджинской Горной Пехоты всерьез хотел взять ее своей личной сиделкой. Значит, она узнает, кто он, и у нее появится уникальная возможность выяснить, что именно группировка планирует в настоящее время. Если только Рэй и Крейг не нашли ничего компрометирующего в ее вагончике. Например, Далласа или тот конверт с сообщениями от Куинна.
Дура, дура, дура! Зачем она хранила эти сообщения? Затем, что с ними она чувствовала себя не такой одинокой. Недостаточно убедительная причина, особенно сейчас.
Когда Ники подъехала к домику, парковочное место перед ним было свободно. Однако это ничего не значило, понимала Ники. Рэй и Крейг жили не так далеко. Они запросто могли прийти сюда пешком, чтобы обыскать ее жилище.
Нужно было ожидать чего-то подобного. Она была ужасным шпионом.
Входная дверь оказалась запертой, когда Ники повернула ручку. Значит, у них были дубликаты ключей. От этой мысли у Ники побежали мурашки по коже. Она обязательно поменяет замок и будет следить, чтобы ключи всегда были при ней.
Она отперла дверь и осторожно вошла в дом, на тот случай, если бандиты все еще внутри. В гостиной и на кухне горел свет. Ее домик стоял на отшибе, и Ники не просила Далласа не включать свет. Кто может здесь появиться?
Как выяснилось, Крейг Лафферти и Рэй Бэттел, мрачно подумала она – и на мгновение ее охватил гнев. Что они возомнили о себе, если считают, что могут при желании вломиться в ее дом и рыться в вещах?
Они преступники, Ники. Чего ты ожидала?
Она нажала кнопку на маленьком черном пульте дистанционного управления, висящем на ее связке ключей. Большинство людей думали, что это блокировка для джипа. Но они ошибались. Эту хитроумную штуку придумали ребята из агентства "Врата", чтобы обнаруживать системы слежения и подслушивающие устройства. Если в доме есть жучок, это маленькое устройство его найдет.
Ничего. Крейг и Рэй не установили подслушивающего устройства.
Ники сунула ключи в карман и, сдерживая панику, обследовала вагончик, комнату за комнатой. Нужно сохранять спокойствие. Думать ясной головой.
Стоит отдать должное парням – они действовали осторожно, не оставляя следов, но Ники заметила неочевидные признаки того, что кто-то побывал в ее домике. Расческа лежала не с той стороны раковины в ванной комнате, где обычно. В спальне дверь шкафа была плотно закрыта, а Ники оставляла ее зимой приоткрытой, чтобы тепло из комнаты проникало внутрь и согревало ее одежду.
А хуже всего – в доме не было никаких признаков Далласа. Они нашли его? Схватили, чтобы пытать? Или увели в лес и убили?
Стоп. Перестань думать о худшем. Просто продолжай поиски.
Ники вошла в кухню и осмотрелась. Один из стульев стоял не на своем месте, но никаких следов борьбы – ни здесь, ни где-либо еще. Это ведь хороший знак? Даллас не в лучшей форме, но он не сдался бы без боя.
Может, они и не нашли Далласа. А сообщения от Куинна? Затаив дыхание, она проверила нишу между холодильником и шкафом. Ее сердце упало. Конверта не было.
Все кончено. Ее пребывание в Риверс-Энд завершилось, пора сматывать удочки и уносить ноги назад в Теннесси, если у нее есть время добраться туда живой.
Ники умела путешествовать налегке, и сейчас был определенно один из тех моментов, когда скорость важнее, чем тщательность. Она схватила из шкафа рюкзак и бросила туда несколько смен белья и несколько пар прочной обуви. Босоножки на высоких каблуках останутся в шкафу вместе с купленным к ним дорогим платьем.
В багажнике джипа лежала аптечка, а в бардачке набор универсальных инструментов. В сумочке – швейцарский армейский нож. Ники схватила кое-какую еду из шкафа и упаковку бутилированной воды из холодильника.
Этого должно хватить, чтобы к восходу солнца благополучно добраться до Пургатори, штат Теннесси.
Звук открывающейся задней двери заставил ее вздрогнуть. Ники обернулась, готовая использовать упаковку из шести бутылок воды как оружие. В дверях стоял Даллас Коул, изможденный и бледный. Он дрожал, но губы медленно расплылись в улыбке, а на впалых щеках появились ямочки.
– Ты как будто привидение увидела.
– С тобой все в порядке? – Желание броситься в его объятия почти победило ее здравый смысл.
– Я до смерти замерз – провел целый час, пытаясь придумать, как справиться с двумя здоровыми горцами, используя лишь мое блестящее остроумие и обаяние. А так у меня все отлично. – Он подошел к Ники и приложил ладони к ее лицу. Ники вздрогнула от его ледяных пальцев, но когда Даллас попытался убрать руки, она поставила бутылки с водой на стол рядом и накрыла его ладони своими, удерживая на месте.
– Успел вовремя?
– Да. – Он нахмурил брови. – Ты уже знала?
– Что кто-то приходил сюда в мое отсутствие?
– Да. Я был в кухне, когда услышал, как они вошли, но едва успел ускользнуть.
– Пожалуйста, скажи, что взял конверт с собой. Его нет там, где я его оставила.
Даллас отвел ладони от ее лица и, сунув руку под свитер, вытащил конверт.
– Взял. Но тебе не следует хранить это в доме, Ники. Он был прав. Разве не то же самое она говорила себе по пути домой?
– Я знаю.
Она взяла конверт и направилась вниз по коридору к передней комнате. Даллас следовал за ней. Она положила конверт на полку над камином и наклонилась за спичками.
– Ты собираешься их сжечь? – спросил Даллас тихо.
– Давно надо было это сделать.
Она бросила конверт на дрова в камине и чиркнула спичкой. Затем повернулась, чтобы проследить за реакцией Далласа. Он напряженно наблюдал за ее движениями.
– Ты все еще дрожишь. Сядь перед камином и расскажи мне все, что произошло.
Он подвинул к себе один из стульев и сел перед огнем. Дрова под полыхающим конвертом разгорелись. Ники придвинула стул и опустилась рядом с Далласом.
Что-то изменилось в Далласе, пока ее не было. Ничего значительного или очевидного: едва уловимая перемена в том, как он сейчас держится. Как говорит и смотрит на нее.
Она откашлялась.
– У мужчин, которые вошли в дом, был ключ, верно?
– Да. Я даже подумал, что это ты, но было еще слишком рано.
– Значит, они сделали дубликат моих ключей.
– Разумеется.
Она вздохнула:
– Ублюдки.
– Ты должна была знать, что такая возможность существует. Ты работаешь под прикрытием и пытаешься внедриться в их круг. Они не могли не проверить тебя. Может, это хороший знак.
Тепло камина, казалось, делало свою работу: дрожь Далласа утихла, и его бледное лицо начало принимать здоровый цвет.
– Это хороший знак, – согласилась она, вспомнив пережитое в пещере. – На самом деле, я думаю, что знаю, почему они приходили.
– Кроме того, чтобы попытаться узнать, не затеваешь ли ты чего?
– Ну, это очевидно. Я имею в виду, есть причина, почему они делают это сейчас.
– Что-то изменилось, верно? – Даллас прищурился и посмотрел на нее.
– Да. Видишь ли, когда я забирала сообщение из тайника, услышала приближающихся мужчин. И спряталась. Как оказалось, правильно сделала.
– Кто-то, кого ты знаешь?
– Кто-то, кто может быть ключом к информации, которую я должна раздобыть. – Ники взяла кочергу и пошевелила дрова. – Его зовут Дел Макклинток, и он связующее звено между мной и главарями Горной Пехоты.
– Насколько связующее? – Во взгляде Далласа читалось беспокойство.
– Ну, мы не спим вместе, если ты об этом.
– Но вы встречаетесь.
Она вздохнула, откинувшись на спинку кресла.
– Это сложно. Мы ходили несколько раз на свидания. Пару раз целовались. Я сказала ему, что недавно пережила болезненный разрыв и не хочу торопиться.
– Целовались?
– Пару раз. Думала, может, это заинтригует его – женщина, которая не прыгает к нему в постель, как только он посмотрит в ее сторону.
– Это интригует, – согласился Даллас. – Но насколько терпелив этот парень?
Ники снова вздохнула:
– Не очень. Но я не маленькая девочка. Я смогу справиться с Делом. И, судя по всему, у меня получается даже лучше, чем я надеялась.
– Откуда такая уверенность?
– В пещере я слышала, как Дел сказал тому, другому, что его босс очень заинтересован во мне.
– О чем ты?
– Думаю, я наконец-то получу то, ради чего приехала сюда. Если я прошла тест, они наймут меня в сиделки, чтобы я присматривала за этим мужчиной. – Она улыбнулась, разрываясь между эйфорией и ужасом. – Уже скоро я выясню, кто на самом деле возглавляет вирджинскую Горную Пехоту.
Глава 9
Даллас понимал, что это значительный поворот в ее тайной операции. Горная Пехота пыталась выстроить сложный преступный синдикат под видом доморощенных милиционных формирований, – любой, кто работал в штаб-квартире ФБР, знает, какая удача внедрить кого-то внутрь группы, кто будет поставлять жизненно важную информацию людям со связями, таким как Александр Куинн; пусть он сейчас и гражданский человек, но по-прежнему сохранил связи с людьми в системе правосудия США.
Ники может принести колоссальную пользу, но это смертельно опасно.
– Ты можешь вляпаться в такое, из чего уже не выбраться, – наконец произнес Даллас.
– Знаю. Внедриться в банду – это не поездка к морю. Но именно для этого я здесь.
– Ты не представляешь, на что они способны. Даже я не знаю, на что они способны, а я несколько недель был их невольным гостем.
Ники положила свою теплую ладонь ему на руку.
– Знаю. Но я так далеко продвинулась. И должна довести дело до конца. О чем ты думаешь? – Голос Ники был таким же сексуальным, как ее прикосновение, соблазнительным безо всяких усилий. Даллас начинал сдаваться под нарастающим приливом желания.
Он не решался сказать ей, о чем на самом деле думает. Поэтому остановился на том, что вертелось у него в голове, прежде чем прикосновение Ники разожгло огонь у него внутри.
– Думаю, Голубая Пехота не сильно отличается от парней, с которыми я вырос в Кентукки.
Ее голубые глаза слегка сузились.
– Полагаю, что нет. Я сама знаю несколько таких. Там, в Теннесси.
– Они злые. Но они также далеко не так умны, как полагают. Надеюсь, мы сможем использовать это против них.
Ники опустила руку.
– Мне удалось оставить сообщение для Куинна.
– Как скоро, ты думаешь, появится его человек?
– Не знаю, – призналась она. Внезапно ее глаза округлились. – Ох. Я забыла. – Ники полезла в передний карман джинсов и вытащила несколько сложенных листов бумаги. – Куинн оставил мне сообщение, но из-за Дела и его друга я забыла об этом. – Она развернула бумаги и быстро просмотрела их.
– Что это? – спросил Даллас.
– Это, э-э, кое-какие заметки. – Она бросила на него быстрый взгляд.
– Обо мне?
Она кивнула.
– Куинн не уверен, на чьей ты стороне.
– И ты мне это говоришь?
– Я уверена, что ты на моей стороне. Иначе я бы сказала ребятам из Горной Пехоты, где тебя найти.
– Бессердечная, – пробормотал он, как ни странно, ничуть не оскорбившись.
– Заработала бы несколько положительных очков, правда? – Ники одарила его быстрой улыбкой, от которой у Далласа внутри все сжалось.
Может, она намного лучше подготовлена иметь дело с бандой, чем он думал.
– Что-нибудь еще от Куинна?
– Он сказал, чтобы я полагалась на собственное суждение.
– Видимо, он тебе доверяет.
– Он знает мою историю. Я позабочусь о себе. И выкручусь.
– Твою историю?
– Долго рассказывать.
– У нас достаточно времени, пока мы ждем ответа от твоего босса насчет компьютерного оборудования. – Даллас снова сел перед камином и похлопал по пустому стулу рядом. – Давай. Время для историй. Я слишком взвинчен, чтобы пойти спать. А ты?
Она улыбнулась и села на стул рядом с ним.
– Только если ты расскажешь свою.
Он пренебрежительно махнул рукой:
– Начинай ты: жила была маленькая девочка по имени Ники Север.
– Джемисон.
Даллас покосился на нее:
– Джемисон Север?
Ее губы скривились.
– Ники Джемисон. Вообще-то Николетт.
– Красивое имя.
– Спасибо. Я не имею никакого отношения к его выбору.
– А кто?
Она положила голову на спинку кресла.
– Моя мать. Андреа Джемисон. Ей было всего семнадцать, когда я родилась. Я не знала отца и, честно говоря, не очень верю историям, которые она мне о нем рассказывала.
– Почему нет?
Ники закрыла глаза.
– Потому что восемнадцатилетний парень из Ридж-Каунти, штат Теннесси, не может быть одновременно астронавтом, гитаристом в рок-группе и следующим Биллом Гейтсом.
– У твоей мамы были большие мечты.
– Да. – Ники повернула голову и открыла глаза. – Иногда слишком большие.
– Что она думает о твоем новом задании?
Улыбка Ники исчезла.
– Она погибла, когда мне было шестнадцать. Вождение в нетрезвом виде. Она убила себя и семью из четырех человек после того, как выпила лишнего в Таверне "Виски-Роуд".
Даллас поморщился:
– Мне очень жаль.
– Она просто не умела держать себя в руках. – Ники вздохнула. – Черт, она даже не пыталась.
– Что с тобой случилось после этого?