- Да, именно так. Но я уверен, что этого не произошло бы, если бы не ты. Общение с тобой наполнило меня радостью, светом, положительными эмоциями. Впрочем, это, наверное, неудивительно, ведь любовь всегда преображает людей. А я, - Макс посмотрел Джулии в глаза нежным, прочувственным взглядом, - я люблю тебя, Джулия. Не просто влюблен, а по-настоящему люблю, так, как еще никогда никого не любил. Но я знаю, ты не веришь мне, - добавил он с тяжелым вздохом. - И, увы, совершенно не знаю, как мне убедить тебя в этом. Может, ты мне подскажешь, а? - Он посмотрел на нее с такой отчаянной, трогательной мольбой, что у Джулии заныло сердце. - Что я должен сделать, чтобы ты начала доверять мне, Джулия? Прошу тебя, скажи. Потому что... потому что я так больше не могу. Я хочу, чтобы наши отношения стали более близкими, доверительными. И, черт побери, я хочу наконец заняться с тобой любовью! В конце концов, разве это не естественное желание после полутора месяцев общения и ежедневных встреч?
Какое-то время Джулия молчала, сосредоточенно обдумывая слова Макса. Она не была удивлена его признанием в любви и в том, что он страстно желает более близких отношений. В глубине души Джулия давно ожидала такого разговора и сознавала его неизбежность. Но в то же время она боялась его, потому что не знала, не могла решить, что ей отвечать Максу.
Джулия должна была признать, что все эти полтора месяца Макс вел себя безупречно. Намного безупречнее, чем Джулия ожидала от него. И все-таки ее по-прежнему точил червь сомнения. Нельзя сказать, чтобы она совсем не доверяла Максу или не считала его способным на настоящую любовь. Но влюбиться в нее... Что такого особенного мог найти в ней талантливый драматург Макс Диллон? Какие уникальные достоинства? И главное, где гарантия, что это действительно серьезное чувство, а не обычное увлечение, результат того, что Макс не имел все это время возможности общаться с другими женщинами? Увы, гарантии в подобных делах быть не могло. Но в таком случае, ей оставалось только одно: пойти на риск. Она либо будет очень счастлива, либо очень-очень несчастна. Третьего не дано.
Сделав глубокий вдох, Джулия подняла голову и открыто посмотрела Максу в глаза.
- Я думаю, - с расстановкой проговорила она, - у меня есть только один способ проверить серьезность твоих чувств.
- И какой же? - спросил Макс упавшим от волнения голосом.
- Заняться с тобой любовью, - тихо ответила Джулия. - А потом посмотреть, к чему это приведет. Охладеешь ты ко мне или...
Она не договорила, потому что Макс вдруг схватил ее за руки и с неприкрытой обидой посмотрел ей в глаза.
- Почему ты убеждена, что я должен охладеть к тебе после этого? Черт возьми, Джулия, разве можно быть настолько неуверенной в себе?! Или все дело во мне? Да? Ты ведь думаешь, что я настолько пресыщен и избалован женским вниманием, что неспособен на серьезные чувства. По-твоему, меня хватит только на кратковременную, ни к чему не обязывающую интрижку. И вообще, мне мало одной женщины, мне нужно менять их как перчатки. Ну? - сердито спросил он. - Признайся же, что я прав!
- Да, - ответила она, отводя глаза. - Да, Макс. Извини, но именно так я и думаю.
Он шумно вздохнул, проводя ладонью по взмокшему от напряжения лбу.
- И что же? - спросил он с невеселой усмешкой. - Ты рискнешь? Попробуешь дать мне шанс?
- Попробую, - ответила Джулия, по-прежнему не глядя на него. - Ведь ничего другого мне не остается.
Макс открыл было рот, собираясь продолжить свои убеждения, но передумал. Это совершенно бесполезно. Никакие логические доводы и пылкие заверения не смогут убедить Джулию в серьезности его чувств и намерений. Он сможет доказать ей это только делом. Только делом, и больше ничем.
Милосердный Боже, пошли мне терпения! - мысленно взмолился Макс. А затем так яростно выжал педаль газа, что Джулия вскрикнула от испуга.
Когда они проезжали через Дерби, на пути им попался ювелирный магазин. Осененный внезапной идеей, Макс остановил машину и завел Джулию в магазин.
- Я хочу сделать тебе подарок, - заявил он таким категоричным тоном, что Джулия не решилась протестовать. - Давай выберем что-нибудь вместе. И очень тебя прошу, не смотри на ценники. Я не миллионер, но у меня хватает средств, чтобы удовлетворить запросы любимой женщины. - Он с вызовом посмотрел ей в глаза и, заметив, что Джулия смеется, сердито спросил: - Что такое? Чего тебе вздумалось насмехаться надо мной?
Джулия примирительно коснулась его руки.
- Если бы ты сейчас посмотрел на себя в зеркало, ты бы и сам рассмеялся. В самом деле, Макс, кто же предлагает женщине подарки с таким надутым лицом? Готова поспорить, продавцы уже составили о нас мнение. Не сомневаюсь, они уверены, будто я - сварливая жена, которая насильно затащила мужа в магазин.
Макс бросил взгляд в зеркало и, осознав всю нелепость положения, оглушительно расхохотался.
- Я даже не сомневаюсь, что именно так они и подумали, - сказал он, смущенно покашливая. - Бедолага-муж, которого заставляют выкладывать последние фунты на очередную прихоть транжирки-жены. Да, ну и положение!
- Ничего, - Джулия лукаво подмигнула ему, - сейчас ты заставишь их изменить свое мнение о наших отношениях, шокировав неожиданной щедростью.
Макс нежно коснулся губами ее щеки.
- Именно так я и собираюсь поступить, - заверил он. - И очень надеюсь, что ты не станешь мне мешать.
После получасового изучения ассортимента они остановили выбор на золотой цепочке с кулоном в виде рубиновой капельки, окруженной крохотными бриллиантами, и рубиновыми сережками. Макс хотел подарить Джулии еще и кольцо, но она решительно воспротивилась, посчитав такой подарок слишком символичным и не подходящим для нынешнего этапа их отношений.
- Ладно, - сказал Макс, неохотно отрывая взгляд от выбранного им кольца, - будем считать, что эта покупка у нас еще впереди. И не надо смотреть на меня таким обличающим взглядом, - сердито прошептал он на ухо Джулии. - Ей-богу, у меня иной раз возникает такое чувство, что я - преступник, скрывающийся от правосудия, а ты - полицейский сыщик, задавшийся целью поймать меня "на горячем".
- Хорошо, больше не буду, - рассмеялась Джулия.
В Риверсайд они приехали уже в сумерках, усталые, но ужасно довольные сегодняшним днем.
- Я так вымоталась, что просто валюсь с ног, - с улыбкой призналась Джулия, - однако настроение у меня, надо сказать, "на все сто".
- У меня тоже. - Макс нежно коснулся губами ее спутавшихся волос. И деланно небрежным тоном добавил: - А какие у нас планы на ближайшие дни?
Джулия на минуту задумалась.
- Я думаю, наше следующее свидание пройдет в Вудхаузе. Мои родители снова собираются уехать на несколько дней, и тогда я заночую у тебя.
- Когда они уезжают?
- Насколько я знаю, дня через два или три. А пока ты можешь спокойно поработать над своей новой пьесой. Я не сомневаюсь, что тебе просто не терпится приняться за нее.
Макс рассмеялся.
- Ты, как всегда, угадываешь мои мысли. Да, я действительно настроен на работу. И все же, если завтра будет хорошая погода, мы должны встретиться хотя бы на пару часов.
- Хорошо, - согласилась Джулия. - Позвони мне завтра в середине дня.
Поцеловавшись на прощание, они расстались.
9
На другой день Макс встал рано и сразу принялся за работу. Около полудня он позвонил Джулии, и они пришли к выводу, что им не стоит сегодня встречаться. Погода неожиданно испортилась, с самого утра зарядил противный мелкий дождь, и надежды на то, что он прекратится к вечеру, не было. Поэтому Макс и Джулия решили, что сегодня займутся своими делами, а завтра с утра созвонятся.
Тот факт, что он сегодня не увидится с Джулией, не испортил Максу настроение. Во-первых, он был слишком увлечен работой над новой пьесой, а во-вторых, мысль о том, что их следующее свидание закончится в постели, приятно согревала ему душу. Поэтому, выбросив из головы все лишние мысли, он полностью сосредоточился на работе.
Все шло хорошо до тех пор, пока во второй половине дня не случилось неожиданное событие. Идя на кухню за новой порцией кофе, Макс вдруг услышал за окном ряд протяжных гудков, издаваемых автомобилем. Кто-то усиленно сигналил, надо полагать, рассчитывая таким образом привлечь его внимание.
Недоуменно пожав плечами, Макс подошел к окну. И выругался в сердцах: во дворе коттеджа стоял элегантный серебристый "опель", а в его салоне Макс увидел свою бывшую подружку, Изабелл Марчмэн.
- О черт! - в глубочайшей досаде процедил он сквозь зубы. - Этого еще не хватало!
Не дождавшись никакой реакции на свои сигналы, Изабелл вышла из машины, подошла к двери коттеджа и позвонила. Макс едва не поддался соблазну не открывать, но понял, что эта хитрость ничего ему не даст. Если Изабелл проделала столь длинный путь, чтобы увидеть его, она наверняка не уберется восвояси, не добившись своей цели. Решив, что его нет дома, она будет ждать его в автомобиле. Или уедет, а затем вернется снова, чего доброго, в самый неподходящий момент. Уж лучше поговорить с ней сейчас, когда Джулии нет рядом.
Придя к такому выводу, Макс поплелся в прихожую, мысленно осыпая Изабелл самыми отборными ругательствами. Набравшись решимости, он открыл дверь.
- Ну слава богу! - воскликнула Изабелл, отстраняя его и проходя в дом. - А я уж было подумала, что ты куда-то уехал и мне придется ночевать под дверью твоего коттеджа. Почему ты так долго не открывал, Макс? Спал, что ли?
- Да нет, просто увлекся работой.
- Работой?! - Изабелл остановилась, грациозно обернулась и вперила в Макса изумленно-насмешливый взгляд. - Макс Диллон, да ты просто ненормальный! Какая может быть работа, когда на Французской Ривьере в разгаре бархатный сезон? Я была там неделю назад и могу тебя заверить, что там сейчас собралась вся театральная богема. Собственно, я потому и поехала туда, что надеялась встретить тебя там.
- А-а-а... - протянул Макс, не зная, что сказать.
- А ты, вместо того чтобы греться на пляже Лазурного берега, мерзнешь в этой противной Англии! Дорогой мой, уж не заболел ли ты, а? Честно говоря, я тебя совсем не понимаю! Добро бы ты еще торчал в Лондоне, а то забрался в такую глушь, что и вообразить немыслимо.
- Я приехал сюда, чтобы спокойно работать, - сухо ответил Макс, начиная понемногу раздражаться. - А что касается Лазурного берега, то я там уже был несколько раз и мне там больше нечего делать.
Иронично пожав плечами, Изабелл прошла в гостиную. Там она элегантным движением сбросила кожаный плащ и с призывной улыбкой обернулась к Максу. Как всегда, Изабелл Марчмэн выглядела необычайно эффектно. Сегодня на ней были облегающие брюки из черной кожи и светло-розовый мохеровый свитер, доходящий до талии. На ногах - умопомрачительные сапоги на высоченных шпильках. Длинные волосы цвета воронова крыла живописно спадали по спине. Ярко-зеленые глаза были густо подведены черной подводкой, губы накрашены ярко-розовой помадой с блеском. Такого же оттенка перламутровый лак покрывал длинные острые ногти Изабелл, которые были еще украшены аппликациями в виде крохотных черных драконников.
Несомненно, Изабелл рассчитывала произвести на Макса впечатление своим внешним видом. А также взбудоражить его чувства сладковатым запахом дорогих духов. Но эффект получился обратным. Сочетание черного и розового цветов показалось Максу вульгарным. А от резкого запаха духов его даже слегка затошнило.
- Ну, мой птенчик, - проговорила Изабелл, закуривая длинную тонкую сигарету, - что хорошего ты мне скажешь?
Макс наконец справился с оторопью, спровоцированной неприятной неожиданностью, и собрался с мыслями. И первое, что он решил сделать, установить между ними дистанцию. Он сразу, с первых минут должен дать понять Изабелл, что близкие отношения остались в прошлом и продолжения не последует. И никаких улыбок и поощрительных взглядов. Иначе он не отделается от этой женщины. Четыре с половиной месяца назад Макс открытым текстом сказал Изабелл, что их роману пришел конец. Но, видимо, она не восприняла его слова всерьез, посчитав их случайным капризом. Теперь ему придется проявить поистине железную твердость, чтобы она наконец оставила его в покое. И покинула его дом как можно скорее.
Подойдя к Изабелл вплотную, Макс посмотрел ей в глаза спокойным, бесстрастным взглядом, под которым она, правда, не особо смутилась.
- А что я могу сказать, Изабелл? - спросил он, философски пожимая плечами. - Я уже все сказал четыре месяца назад, когда мы в последний раз виделись в Нью-Йорке. И больше мне добавить нечего.
- То есть ты хочешь сказать, что не желаешь иметь со мной никаких дел, да? - спросила она, капризно скривив губы.
- Именно, - подтвердил Макс, не отводя взгляда.
Изабелл озадаченно усмехнулась.
- Но в чем причина столь внезапного охлаждения? Будь добр, объясни мне толком. Ведь все же было так хорошо!
- Да нет, все как раз было очень плохо, - возразил Макс. - И я весьма удивлен, что ты этого не понимаешь.
- Что именно тебя во мне не устраивает? Поведение в постели? Может, у тебя есть какие-то потаенные желания, о которых ты стесняешься мне сказать? Если так, то мы можем подробно это обсудить. Уверяю тебя, я очень терпимо отношусь к мужским извращениям.
Макс тяжко вздохнул, возводя глаза к потолку.
- О господи, Изабелл, ну при чем тут постель? Дело совсем не в этом. Просто мы с тобой очень разные люди. У нас абсолютно разные взгляды на жизнь, разные вкусы, характеры. Словом, мы совершенно не подходим друг другу.
- В каком смысле?
- Да во всех смыслах, черт побери!
- Включая постель?
Макс покачал головой.
- Похоже, ты не можешь ни о чем думать, кроме постели и развлечений. А для меня главное не в этом. Мне нужно работать, Изабелл, создавать новые произведения, расти как творческой личности. А рядом с тобой я не могу этим заниматься.
- А, так вот в чем дело! Ты хочешь заработать как можно больше бабок. Что ж, это мне вполне понятно, ведь я и сама люблю деньги. Но я все-таки не совсем понимаю причину твоей паники. Насколько я знаю, твои постановки пользуются огромным успехом, и этот успех стабилен. Твой нью-йоркский продюсер Джон Макаллистер недавно говорил, что несколько театров в разных штатах хотят купить твои пьесы, чтобы ставить у себя. А это означает, что очень скоро на твой счет поступит весьма приличная сумма.
- Я знаю, - сказал Макс. - Но это совсем не означает, что я должен забросить работу. Мне нужно писать и новые пьесы, а не только продавать старые.
Изабелл посмотрела на него пристально и слегка удивленно, а затем саркастически рассмеялась.
- Макс Диллон, не обижайся, но я должна сказать тебе, что ты дурак. Ты в корне неправильно смотришь на вещи. Ты говоришь, что тебе нужно писать новые пьесы. А зачем, скажи на милость? Зачем напрягать мозги и утруждаться, когда у тебя уже есть имя? И не просто имя. Макс Диллон - это не просто имя талантливого драматурга. Это торговая марка, под которой можно продавать любой товар. Не важно, хороший он или плохой, его все равно купят. Если бы у тебя было чуть больше ума, ты бы уже давно прислушался к совету Макаллистера. И позволил ему нанять литературных негров, которые будут писать пьесы, чтобы ты мог продавать их под своим именем.
- Благодарю за совет, Изабелл, но я не смогу им воспользоваться, - сухо ответил Макс.
- Но почему, мой упрямый глупыш? Ты же сам говорил, что тебе нужны деньги!
- Но не такой ценой, Изабелл. Мне нужны честно заработанные деньги. И потом, дело не только в деньгах. Я люблю свою работу и не собираюсь ее бросать. Иначе... иначе моя жизнь потеряет для меня всякий смысл.
Пораженная Изабелл всплеснула руками, едва не выронив дымящуюся сигарету.
- Макс, прости меня, но я абсолютно не в силах тебя понять. Ты говоришь, что любишь свою работу. Но как можно любить работать? Это же ненормально! Можно любить секс, вкусную еду, красивую одежду, отдых на курортах. Но любить труд, пусть даже не физический, а умственный... Это, признаюсь откровенно, выше моего понимания.
- Вот поэтому мы и не подходим друг другу, Изабелл, - многозначительно произнес Макс. - Ты не понимаешь меня, а я не понимаю тебя. Вернее, я тебя прекрасно понимаю, но не могу принять твою жизненную позицию.
- Черт возьми, - пробормотала Изабелл, сосредоточенно расхаживая по комнате, - маразм какой-то, ей-богу! Знаешь, Макс, я...
Ей пришлось прерваться, потому что в эту минуту зазвонил телефон. Макс торопливо взял трубку.
- Привет, Макс! - В голосе Джулии слышались какие-то странные, необычные интонации. - Чем занимаешься, мой дорогой?
- Да так, - ответил Макс, изо всех сил стараясь выдержать ровный, спокойный тон, - сижу вот за компьютером, пишу.
- Понятно. - Джулия немного помолчала. - И насколько сильно ты увлечен работой?
- А что? Есть какие-то предложения?
- Ну в общем-то да. Я хотела предложить тебе приехать за мной.
- Как? Прямо сейчас?
- Можно чуть позже. Понимаешь, - в ее голосе послышались интригующие нотки, - мои родители неожиданно уехали. Вот я и подумала... - Она многозначительно замолчала.
Макс почувствовал, как у него мучительно заныло сердце. Он прекрасно понял намек Джулии. Ее слова означали, что они могли бы провести сегодняшнюю ночь в его коттедже. Именно об этом Макс страстно мечтал все эти недели. И надо же такому случиться, что именно сегодня к нему нагрянула Изабелл! Причем Макс совсем не был уверен, что ему удастся выпроводить ее до наступления ночи. Уже стемнело, и Изабелл конечно же выразит желание остаться в Вудхаузе до утра. И не просто выразит желание. Она откажется уезжать. И что ему делать в такой ситуации? Не выталкивать же ее за дверь силой! Пожалуй, Макс решился бы на такую грубость, но он не был уверен в положительном результате.
- Да, - сказал он, с трудом сдерживая рвущийся наружу стон безграничного отчаяния, - да, я все понял. Но, видишь ли, в чем дело... Сегодня никак не получится. Ко мне неожиданно приехал мой продюсер потолковать насчет контрактов. А так как уже темно и местность ему незнакома, мне придется оставить его ночевать.
- Ну что ж, - Джулия вздохнула, - значит, придется отложить нашу встречу на другой день.
- Ради бога извини меня. Но я право же не виноват. Я не мог предугадать, что так получится...
- Ну что ты, Макс, тебе совершенно не за что извиняться! - пылко возразила Джулия. - И потом, ничего ужасного не случилось. Мои предки будут отсутствовать дня три, и мы все успеем. - Она сдержанно хихикнула. - В общем, не забивай себе голову всякими глупыми сожалениями.
- Спасибо, - пробормотал Макс. - Ну что ж, тогда до свидания? Завтра я тебе обязательно позвоню.
- До свидания, мой дорогой. Не грусти. - Джулия отсоединилась.
Положив трубку, Макс медленно повернулся к Изабелл и окинул ее жестким, ледяным взглядом. От него не укрылось, с каким напряженным вниманием Изабелл вслушивалась в его разговор с Джулией, как жадно ловила каждое его слово, и он вовсе не собирался делать вид, будто ничего этого не заметил.