– С девочками все в порядке? – задала Сирена вопрос, который слетает с уст любой матери.
Миссис Нейл выразительно кивнула.
– Маленькие, но очаровательные, – объявила она, шлепая каждую по попке.
Услышав первые крики своих дочурок, Сирена приподнялась в кровати. Повернувшись к Тому, она указала на кувшин.
– Дайте мне, пожалуйста, воды.
– Конечно, мисс, у вас, наверно, во рту пересохло после всего этого.
Сирена с жадностью выпила ледяную воду, которая показалась ей необычайно вкусной. Вернув мужчине пустой стакан, она обратилась к миссис Нейл.
– Могу я увидеть своих девчушек?
Именно тогда она заметила странное выражение на лице акушерки. Неизвестно почему, оно испугало ее. Миссис Нейл прошептала что-то на ухо Тому. Тот моментально покинул комнату, и это испугало Сирену еще больше.
– Что случилось? – в голосе Сирены звучала паника. – С моими девочками все в порядке? – потребовала она ответа у акушерки.
Она изо всех сил тянулась вперед, всматриваясь в лицо пожилой женщины и пытаясь понять, почему та не сводит глаз с одной малышки, недоверчиво качая головой.
– С девочками все… хорошо, – заикаясь, проговорила миссис Нейл. – Только вот… – Акушерка не смогла скрыть ужаса, звучавшего в голосе.
– Так что же все-таки случилось? – повысила голос Сирена. – Я должна знать.
Акушерка не смотрела на нее, она по-прежнему не отрывала взгляда от малютки.
– Даже не знаю, как вам и сказать.
Миссис Нейл наконец подняла глаза, полные удивления, которое Сирена неправильно приняла за страх. Дрожащим от волнения голосом акушерка наконец объяснила ей, в чем дело.
– Один ребенок родился у вас белым, а другой – черным.
Сирена не верила своим ушам. Пораженная, она открыла от удивления рот, не сводя глаз с акушерки, на лице которой изобразился ужас.
– Вы, наверное, сошли с ума! – выкрикнула Сирена. – Что за ахинею вы несете?
Миссис Нейл покачала головой и вытерла лицо тыльной стороной руки.
– Если бы так! Такого я никогда не видела и ничего не понимаю.
В ее голосе звучало что-то вроде извинения, словно она была ответственна за случившееся. Подняв ребенка, она бережно поднесла его к матери.
– Вот, глядите сами. Это дитя не нашей породы.
– Не хочу я смотреть. – Сирена отчаянно мотала головой, судорожно сцепив руки на коленях.
– Вы должны посмотреть. Это ваш ребенок, – настаивала акушерка, поднося крошечное тельце прямо к лицу Сирены.
У девочки еще не перерезали пуповину, она скорчилась, словно еще лежала в утробе матери, поджав к животу скрюченные ножки. Сирена взглянула на ее испачканную кровью макушку. Внезапно девочка заплакала, суча крошечными ножками и ручками. Ладошки ее возмущенно задергались, открыв лицо малышки. И тут Сирена впервые увидела лицо своей дочери. Образ Ройоля Фергюссона мгновенно возник в ее памяти.
Она пронзительно закричала.
5
– Я мистер Уилкокс. Как я понял, у вас ко мне срочное дело.
– Именно так.
Миссис Нейл беспокойно заерзала на стуле. На ней была все та же одежда в коричневых тонах, что и предыдущей ночью, когда она принимала роды у Сирены. Поспешно собираясь, она только натянула поверх блузки пиджак и надела фетровую шляпку, купленную к свадьбе сестры. После бессонной ночи глаза ее слегка припухли.
Врачу-консультанту она показалась несколько странной. Он нетерпеливо посмотрел на часы.
– Простите, но меня ждут в операционной, миссис… – Доктор взглянул на запись. – …миссис Нейл.
Его рокочущий бас произвел должное впечатление на акушерку, которая, скорчив вежливую гримасу, продолжала:
– Я не задержу вас долго, сэр. Мне только хотелось выяснить, известны ли вам случаи, когда белая женщина производила на свет близнецов, из которых один был бы белым, а другой – чернокожим?
Если мистер Уилкокс и был удивлен, он не показал виду.
– Вы столкнулись с таким в вашей практике? – спросил он. – Потому что этот вопрос меня очень интересует.
– Да, но эта женщина живет за границей.
Акушерка слишком поспешно ответила, и врач сразу же понял, что она солгала. Но упрямо выступающая челюсть и металл в голосе пожилой дамы лишали его всякой надежды узнать, кто мать близнецов. Врач машинально чертил в блокноте, обдумывая ответ.
– Зачатие и последующее рождение разнорасовых близнецов – исключительно редкое явление. Насколько мне известно, в Европе зафиксировано несколько подобных случаев. Для семей, где муж и жена принадлежат к разным расам, необычно появление на свет близнецов, где один наделен признаками только белой расы, а другой – черной. Шансы здесь: миллион к одному.
Видно было, что мистер Уилкокс увлекся, он говорил теперь с воодушевлением.
– Пять лет назад мой коллега, работающий на Ямайке, принял таких черно-белых близнецов у белой женщины, имевшей темнокожего мужа и завязавшей интимные отношения с белым мужчиной.
В этом случае две совершенно разных яйцеклетки оплодотворяются двумя мужчинами. Такое может произойти только в том случае, если женщина вступила в половую близость с разными мужчинами с разрывом не более восемнадцати часов.
Женщина должна находиться в состоянии овуляции во время соития с первым мужчиной – тогда происходит оплодотворение первой яйцеклетки. Затем во время оргазма со вторым мужчиной у нее может произойти то, что мы называем "спонтанной овуляцией", и если вторая яйцеклетка будет оплодотворена, возникает феномен разнорасовых близнецов.
– Спасибо, доктор. Как акушерке, мне хотелось понять природу подобного явления. – Миссис Нейл встала, скрипнув стулом. – Спасибо, что вы сразу же согласились встретиться со мной.
– Вы были очень настойчивы, – ответил мистер Уилкокс и добавил: – Вы уверены, что дама, о которой вы упоминали, не захочет встретиться со мной? Мне бы очень хотелось с ней побеседовать. Я мог бы оказаться ей полезен.
Миссис Нейл обернулась уже на пороге.
– Не думаю, что сейчас она готова к разговору с кем-либо. Прощайте, доктор.
Сирена проснулась оттого, что ей показалось, будто она помочилась в постель.
Она просунула руку меж бедер и, вытащив, взглянула на пальцы – те были в крови. Транквилизаторы, которыми накачала ее миссис Нейл, перестали действовать, и она постепенно вспомнила все, что с ней случилось. Закрыв глаза, она прокручивала в голове события последних часов, в сознании вспыхивали яркие картины: миссис Нейл, заставляющая ее тужиться, маленькие тельца ее девочек, запачканные кровью, и сморщенные крохотные личики – одно белое, другое – темное.
Сирена смутно слышала шаги на лестнице, но внимание ее привлек только легкий стук. Натянув одеяло до ушей, она нервно теребила его, глядя, как дверь медленно открывается. Легкая улыбка пробежала по ее лицу, когда она увидела рыжие завитки миссис Нейл.
– Вижу, вы уже проснулись.
Акушерка присела на край кровати, отодвинув одеяло – несколько грубовато, на взгляд Сирены.
Сирена проговорила, глядя ей в лицо:
– У меня кровотечение.
– Знаю. Я оставила здесь на всякий случай гигиенические полотенца и пеленки для малышек. – Она жестом указала на кроватку рядом с Сиреной. – Они крепко спят. И все потому, что хорошо запеленуты, им удобно и тепло.
– Большое спасибо, миссис Нейл. Не знаю, сумею ли я расплатиться с вами за все, что вы для меня сделали.
– Об этом у нас будет достаточно времени поговорить позже. А теперь надо встать и помыться. Ведь уже полпятого, и я пойду приготовлю для нас чай.
Что-то в ее поведении насторожило Сирену, но она все же заставила себя подняться с кровати и сесть на ближайший стул, пока миссис Нейл перестилала постель.
– Помойтесь, и тогда вам можно будет снова надеть свою одежду, – сказала миссис Нейл, вручая Сирене чистое полотенце и ее вещи. – Следующая комната – душевая. – Она взглядом указала направление. – Идите же.
Обернув полотенце вокруг ноющего живота, Сирена, осторожно прокладывая путь среди расставленных в коридоре коробок, направилась в душевую. Она чувствовала себя еще довольно слабой: ноги ее подкашивались, пока она мылась. После душа Сирена почувствовала себя бодрее, но слабость оставалась. С трудом одевшись, она вышла из душевой и чуть не налетела на миссис Нейл, которая баюкала ее девочек, по одной в каждой руке.
– Если вы в силах спуститься в гостиную, – сказала ей акушерка, – я принесу туда чай.
Сирена, с благодарностью приняв предложение, последовала за миссис Нейл вниз по лестнице, держась за стенку.
– Ну что ж, миссис Бойд, располагайтесь в этом кресле, а я в соседнем устрою малышей. Отдыхайте, пока я готовлю чай. Я мигом, вода уже вскипела.
Сирена осторожно опустилась в жесткое, но очень удобное, обитое темно-зеленой парчой кресло, подумав, что миссис Нейл, похоже, приспособила сиденье к своим внушительным ягодицам. Два крошечных свертка, лежащие рядом, вызвали в ее памяти Николаса и Ройоля, и ее охватила паника. Решив переключиться на что-нибудь нейтральное, она стала разглядывать гостиную.
"Наш дом – там, где наше сердце".
Сирена иронически усмехнулась, увидев вышивку с банальным изречением – изделие массовой продукции. Взгляд ее переместился на стилизованный под старину и основательно выщербленный кофейный столик в пятнах и книжный шкафчик из соснового дерева. За медной решеткой в камине вспыхивали яркими огоньками тлеющие угли. Сирена перевела взгляд на фотографию, стоящую на камине, – видимо, миссис Нейл в молодости. Незнакомые вещи усиливали сознание того, что она находится в чужом доме, и ей страшно захотелось оказаться у себя, в привычной обстановке, позвонить Николасу. Только что она скажет ему…
– А вот и чай! Спасение от всех бед, – проворковала миссис Нейл, входя в комнату. Она сразу же начала разливать чай из чайника в розовом вязаном чехольчике.
Передав Сирене крепкий горячий напиток, она села в кресло напротив.
– Ну а теперь, думаю, нам пора поговорить.
Сирена подняла на акушерку глаза.
– Слушаю вас.
– Прежде всего, милая леди, мы обе знаем, что никакая вы не миссис Джун Бойд.
Отпивая маленькими глотками горячий чай, Сирена хотела было сказать миссис Нейл правду, но потом заколебалась. Судьба забросила ее в Богом забытое местечко, все это неспроста, и кто она такая, чтобы спорить с судьбой? Вняв голосу рассудка, она проговорила твердым голосом:
– Разве важно, кто я? Вы – акушерка, и принимать роды – ваша работа. Вчера вечером именно это вы и сделали. Я прекрасно понимаю, что без вас мне пришлось бы плохо, и за все ваши труды от всего сердца благодарю вас. И, поверьте, в накладе вы не останетесь.
От Сирены не укрылось, что в поведении миссис Нейл произошли неуловимые перемены. В ее манерах появилась какая-то напряженность, которой она не замечала раньше.
– Дорогая, у вас родились разнорасовые близнецы – очень редкое явление, один случай на миллион; есть у вас какие-то соображения, как это могло случиться?
Сирена мечтательно улыбнулась.
– Да, кое-какие есть.
– Ну а я вам могу сказать точно, как все произошло – разумеется, только с медицинской точки зрения. С интервалом в несколько часов у вас были половые сношения с белым и чернокожим мужчинами. – Миссис Нейл не пыталась скрыть презрения, звучавшего в ее голосе. – Вот, как все произошло, милая леди. Что вы на это скажете? – спросила она.
Откинувшись в кресле, Сирена закрыла глаза, собираясь с духом.
– Только то, что то был самый прекрасный день в моей жизни. Этот мужчина… – Голос ее дрогнул.
Миссис Нейл показалось, что в темно-синих глазах молодой женщины блеснули слезы.
– Я любила его. И если б он захотел, осталась бы с ним.
В голосе Сирены прозвучала глубокая печаль, но акушерка не испытала прилива жалости. Если в ней и пробудились какие-то эмоции, то только отвращение к этой богатой и красивой женщине, которая сидела в кресле и, вертя на пальце кольцо, признавалась в греховном любовном приключении. Что та знала о жизни? О реальной жизни. О трудностях и одиночестве? О муках одиночества, которым нет конца? Они прилипают, как банный лист к заднице – так грубо, но верно выражалась ее старуха мать.
Миссис Нейл, глядя сквозь Сирену, произнесла странно-отрешенным голосом:
– Такие, как вы, никогда не поймут людей моего круга.
Несмотря на то, что в комнате было тепло, Сирену пробил озноб от этих слов. Ей отчаянно захотелось домой, к привычному безопасному окружению.
Воцарилось неловкое молчание, наконец миссис Нейл заговорила снова.
– Для меня не составит труда выяснить, кто вы на самом деле.
Сирена твердо встретила испытующий взгляд акушерки, но по спине пробежал холодок страха.
Миссис Нейл встала и показала жестом на близнецов. Улыбка пробежала по ее лицу.
– Не беспокойтесь, пожалуйста. Я только хочу помочь.
Сирена чувствовала себя совсем сбитой с толку, не понимая, может ли доверять женщине, которой так обязана.
– Ну же, взгляните на них получше.
– С радостью, – нервно отозвалась Сирена.
Девочки все еще спали, каждая – заботливо завернутая в шерстяное одеяльце.
Сирена приподнялась в кресле, подавшись вперед. Она не была готова к той нежности, что охватила ее при первом взгляде на дочь Николаса.
Девочка была само совершенство. Словно почувствовав взгляд матери, она зашевелилась и замахала перед розовым личиком пальчиками безупречной формы с беленькими ноготками. Тонкие золотистые волосики венчали головку. Хотя ее глаза были закрыты, маленький ротик – точь-в-точь розовый бутон – двигался, будто она посылала поцелуй.
Сирена чуть не задохнулась от восхищения перед собственным крошечным творением, этим маленьким чудом, и тихонько подвинула ее к себе, чтобы лучше разглядеть.
Как раз в этот момент дочь открыла глаза – точную копию глаз матери. Пораженная, Сирена смотрела на ребенка, уверенная, что и дочь видит ее тоже.
– Она красавица, правда? – опередила ее миссис Нейл.
– Настоящая красавица, – прошептала Сирена, не в силах отвести глаз от дочери, и прибавила с дрожью в голосе: – Я хочу подержать ее на руках.
Акушерка распознала в ее голосе восхищение матери перед чудом творения.
– Думаю, вам стоит взглянуть и на другую дочь, она поменьше и…
– Да, да, конечно, – быстро согласилась Сирена, неохотно отводя глаза от белокурой дочери и со страхом поворачиваясь ко второму ребенку.
Та, как бы почувствовав внимание, сбросила с себя одеяло, отчаянно суча ножками. Они показались Сирене необычайно длинными и непропорциональными по отношению к узкому туловищу и маленькой головке.
К горлу Сирены подступила тошнота. Глядя на кожу ребенка, такую темную по сравнению с кожей сестры, она боялась, что вот-вот потеряет сознание. Сирена глубоко вздохнула, глядя на блестящий черный завиток, упавший на лоб дочери. Черты маленького лица повторяли черты лица сестры – этот факт по необъяснимой причине вызывал у Сирены отвращение.
Дочка тянула к матери длинные тонкие ручонки. Этот невинный, такой человечный порыв подействовал на Сирену непредсказуемым образом. Слишком много всего! Прижав к губам руку, она вонзила зубы в запястье с такой силой, что выступила кровь. Куда бы ни устремляла Сирена взгляд, повсюду ей мерещилось лицо Ройоля Фергюссона.
Вдруг она поняла, что ей надо делать. Если все получится, как она задумала, это будет самым лучшим выходом для ее дочери-мулатки и для нее самой.
6
– Дорогая, как ты?
Голос Николаса звучал слабо – Сирена еле слышала мужа.
– Прекрасно. – Она старалась, чтобы ее голос звучал как можно веселее и непринужденнее. – Говори громче, Николас, тебя плохо слышно.
– Где ты? Давай я перезвоню.
– Я как раз должна ехать по делам, – быстро проговорила Сирена. – То, что я тебе скажу, не займет много времени. Твоя мать пригласила меня на один из своих скучных благотворительных обедов в пятницу. Я сказала, что вряд ли смогу, потому что ты должен вернуться, вот я и звоню удостовериться…
Николас перебил ее.
– Боюсь, к пятнице не успею. Я собирался сам звонить сегодня вечером и сказать об этом. Конец недели мне придется провести в Бразилии. Дело очень срочное. Если все сложится хорошо, вернусь во вторник.
Сирена не могла поверить своей удаче. Постаравшись, чтобы в голосе звучало разочарование, она проговорила:
– О, Николас! А я так надеялась, что мы проведем уик-энд вместе.
– Я тоже, дорогая. Ты ведь знаешь, как мне хочется быть с тобой.
В голосе Николаса звучало искреннее сожаление. Сирена возбужденно заговорила:
– Не беспокойся обо мне, Ник. Я проведу тихий уик-энд на природе.
– А как ведут себя мои близнецы?
Она слышала его тихий смех и ответила, набрав побольше воздуху в легкие:
– Все брыкаются. Наверное, им тесно.
– Потерпи, теперь недолго уже осталось – всего несколько недель. Я с нетерпением жду их рождения.
В голосе Николаса звучало такое искреннее волнение, что Сирена испытала острое чувство вины.
– Николас, пора закругляться. У меня встреча с доктором.
– Из Сан-Пауло мне будет трудно звонить, и, если не возникнет ничего срочного, я просто прилечу во вторник утром. У Юдифь в нашем лондонском офисе будут все мои координаты.
В трубке что-то щелкнуло, линия на несколько секунд отключилась.
– Николас, ты слышишь меня? Ты еще здесь?
– Да, слышу, но очень плохо.
Сирена чуть ли не кричала в трубку.
– Не беспокойся и не звони, дорогой. У меня все хорошо. Увидимся во вторник.
Она уже собралась положить трубку, когда линия вдруг внезапно очистилась от посторонних шумов и голос мужа прозвучал громко и отчетливо.
– Я люблю тебя, Банти.
– Я тоже, – ответила Сирена, стараясь, чтобы эти слова прозвучали как можно искреннее.
Вешая трубку, она поймала свое отражение в небольшом зеркале над столиком, где стоял телефон – глаза, обведенные черными кругами, горели на заметно осунувшемся за последние двадцать четыре часа лице. Она скорее почувствовала, чем увидела за спиной миссис Нейл.
– Мы говорили с муженьком?
Сирена повернулась к ней, сердце ее отчаянно стучало. Как хотелось ей выбежать стремглав из этого дома и никогда не возвращаться.
– Да, звонила мужу. За границу. Деньги за разговор я вам оставлю, – выпалила она. – Если вы не против, я хотела бы сделать еще несколько звонков.
Только тогда Сирена заметила, что миссис Нейл держит что-то в руке.
Она судорожно сглотнула, признав в этом предмете свой кошелек. Там лежали ее водительские права, паспорт и кредитные карточки.
Помахивая кошельком перед носом Сирены, миссис Нейл широко улыбалась.
– Звоните, сколько хотите, милочка. Не сомневаюсь, что вы можете себе это позволить, леди Сирена Фрейзер-Уэст.
Сирена долго молчала, а потом, решив, что не даст себя запугать, заговорила тем тоном, каким обычно обращалась к прислуге.
– Да, я леди Сирена Фрейзер-Уэст, и я могу позволить себе оплатить свои телефонные переговоры, миссис Нейл. А теперь передайте мне, пожалуйста, мои вещи…
Но пожилая женщина, не обратив внимания на ее слова и не выпуская из рук кошелька, пошла от нее по коридору и, только дойдя до кухни, обернулась и посмотрела Сирене в лицо.