- Как для Флореллы или Хамми? - ехидно спросил Сергей.
- Хлорелла никак не пострадала от моих опытов, а что касается так называемого Хамми … - Бартазар промедлил и спросил: - Вы думаете, что знаете его?
- По крайней мере, больше вашего, - ответила Элайни, - и исключительно с лучшей стороны.
- Вы так говорите, потому что не знаете его худшие стороны, - ответил Бартазар.
- А ваши худшие стороны мы знаем отлично, - с сарказмом ответила Элайни.
- Вы совершаете большую ошибку, - покачал головой Бартазар Блут.
- Может, меня спросите? - сказал Хамми. – Профессор хочет контролировать Хранителей, вот и вся тайна.
Профессор ничего не ответил, а только стоял у стены, сжав руки.
- Вы можете нас отправить туда, откуда мы прибыли? - спросил его Сергей.
- Это может сделать даже Гликогерен, - сказал профессор и Глико кивнул головой. Бартазар Блут вытащил что-то из кармана и положил на стол:
- Возьмите ключ от станции репликации. А я, если вам не нужен, вместе Флореллой улечу к ней в табор.
- Это зачем? - спросил Сергей.
- Ей же нужно возвращаться домой, - сказал профессор, - а ещё я хотел бы поговорить с Флориком, чтобы все глеи поселились в нашем саду.
- Вы ничего ей не сделаете? - неуверенно спросила Элайни.
- Обыщите меня, - сказал Бартазар, поднимая руки, - я их контролировал прибором, находящимся в столе. Спросите у Гликогерена.
Сергей заглянул в стол и вытянул приборчик, который показал Гликогерену. Тот кивнул головой. Сергей добросовестно обыскал Бартазара, но его карманы оказались пусты.
- Хорошо, идите, - сказал Сергей, - только не знаю, как вы с Флореллой договоритесь.
Бартазар подошёл к двери в стене, открыл её и сказал: - Флорелла, полетели к тебе домой.
Флорелла засуетилась и, неожиданно для всех, мягко пошла за Бартазаром, подрагивая крыльями. Открылись вторые двери прямо наружу и профессор, усевшись на Флореллу, упал вместе с ней, а потом снова появился далеко-далеко от здания.
- Глико, пойдём на станцию репликации, - вздохнув, сказала Элайни, - как жаль, что мы не попрощались с Флориком.
- Я думаю, что он нас простит, - хмыкнул Сергей.
Они прошли в большой зал посередине здания, где стояло кольцо репликатора. Элайни и Сергей привычно взялись за руки, ожидая, пока Гликогерен набирал на пульте программу.
- Сосредоточитесь на том, куда вы хотите попасть, - предупредил он.
- Мы вместе? - спросила Элайни, всматриваясь в глаза Сергея.
- Да, мы летим к тебе домой, - уверенно ответил Сергей и поцеловал её в губы. Они растаяли и отвлеклись, и Гликогерен вновь им напомнил:
- Сосредоточитесь, - и вставил ключ. Повернул его, но ничего не произошло.
- Он не работает, - обескураженно сообщил Гликогерен, обводя их растерянным взглядом.
- Я чувствовал, что профессор врёт, - произнёс Сергей, а Элайни не к месту рассмеялась.
- Что будем делать? - спросила она. Сергей присел на вращающийся стул, усадил Элайни на колени и сказал:
- Посидим, поохаем.
Гликогерен тёрся возле какого-то прибора, нажимая на кнопки, и заглядывал в какой-то экран. Увидев, что за ним наблюдают, сообщил Сергею и Элайни: "Я сейчас, по работе", - засунул лицо в экран и затих.
- Что он там делает? - шепнула Элайни, а Сергей её успокоил: - Он же студент, ему же, кроме нас, ещё и контрольные сдавать нужно.
- Не стоит этого делать, - сказал Гликогерен, глядя в экран, - они сказали тебе правду.
- Серёжа, он случайно, не сошёл с ума? - забеспокоилась Элайни, а Сергей засмеялся и прошептал: - Помолчи, если нужно, он всё расскажет.
- Вы тем более не можете так сделать, - воскликнул Гликогерен, - и у вас, вообще, неопределённый статус.
Сергей забеспокоился и не напрасно – Гликогерен пропал, медленно втянувшись в экран. Элайни ошарашено смотрела на прибор и Сергея. Потом подошла к экрану и осторожно заглянула туда.
- Элайни, отойди, - воскликнул Сергей.
- Мама, ты куда? - крикнула Элайни, а Сергей силой оттащил её от прибора.
- Там мама, - воскликнула Элайни, вырываясь. Сергей глянул в экран и увидел какую-то планету с высоты и кучку каких-то людей возле чёрного замка невероятной величины. Но Маргины он нигде не видел.
- Там нет Маргины, тебе показалось, - сказал Сергей, - а куда девался Гликогерен – это интересно.
- Я сама видела её в небе на чёрной лошади, - возмутилась Элайни и снова прильнула к экрану.
Сергей с сожалением на неё посмотрел и на всякий случай схватился её за талию – вдруг и она исчезнет.
- И что? - спросил Сергей, когда Элайни оставила прибор в покое.
- Ничего, - сердито отрезала Элайни, - её нигде нет.
- И Гликогерена нет, - машинально сказал Сергей. - Пойдём-ка мы к глеям, авось Флорик кого-нибудь оставил.
- Пойдём, - огорчённо согласилась Элайни. Из здания они выбрались свободно, так как глеев не было, и никто не мешал Элайни открывать замки. Проходя через сад, они услышали негромкий голос:
- Привет.
Обернувшись, увидели кактуса, Опунция Вульгаруса, который махал им колючей рукой.
- Ты Флорика видел? - без околичностей спросил Сергей.
- Да, он промчался вместе с сыночком, - ответствовал кактус. Они пошли дальше, и вдруг Элайни застыла на месте, выпучив глаза на Сергея.
- А где наш Хамми? - спросила она, в недоумении глядя на Сергея.
- Хамми просто так не исчезает, - отмахнулся Сергей, - значит, ему куда-то нужно.
Они добрались до края сада, где, действительно, оставалось тройка глеев, которые, увидев их, поднялись из травы и расправили крылья. Флорик улетел раньше, забрав с собой Фло и несколько взрослых глеев, а тройку оставив дожидаться Сергея и Элайни. Ничего не оставалось, как забраться на глеев и пуститься с ними в путь.
***
Сергей оказался прав, Хамми занимался делом. Не поверив словам Бартазара Блута, он проник на станцию репликации и исследовал настройки. Канал оказался открыт на планету Элайни, но Хамми снова не поверил и нырнул в него. Через несколько мгновений Хамми оказался в горах, на пустом острове среди озера, где находилась станция репликации.
Место казалось правильным, только Хамми смутила пустота острова, и он раскинул свои симпоты по всей планете, сравнивая её с образом в своих глифомах. Да, это планета Элайни, только 50 гигапрасеков назад.
"Он хотел их отправить в прошлое, - догадался Хамми, - а ещё меня обвинял". Хамми пошевелил своими симпотами, рассматривая планету, забираясь в головы первых попавших людей и разных зверушек. Странные разговоры о каком-то Ерхадине и его змее. Вон что-то летит высоко, о-го-го какая птичка, да это и не птичка вовсе, это змей! Вон ты какой – змей. Лети-лети, ты Хамми не мешаешь.
Налюбовавшись планетой, Хамми поставил таймер на несколько сотен прасеков и задал для станции репликации конечный адрес в Призрачном Облаке Треугольной галактики. "Хранители поломают голову", - хихикнул Хамми, возвращаясь по каналу на планету Деканат.
Не успел Хамми отряхнуться, как станция репликации, на родине Элайни, вздрогнула и испарилась, появившись где-то там, в Треугольной галактике, на которой когда-то экспериментировал Блуждающий Неф.
Хамми осмотрелся, заглянул в экран на приборе и увидел Гликогерена, что-то объясняющего аборигенам на планете Контрольная. "Что он там делает?", - подумал Хамми и преобразился в профессора. Потом сунул руку в экран и вытянул оттуда растерянного Гликогерена.
- Спасибо, профессор, - выдохнул Гликогерен, - а то меня чуть не съели аборигены.
- Дорогой Гликогерен, вы должны обеспечить их пищей, - произнёс, ухмыляясь, профессор. - Это ведь ваш проект?
- Я этих людей не проектировал, - возмутился Гликогерен, - это люди Блуждающего Нефа.
- Они вас и не любят, - хмыкнул профессор, немного меняясь в лице.
- Профессор, у вас усы кошачью, - заметил Гликогерен.
- Ах, - воскликнул профессор, трансформируясь, - я всё время забываю.
- Нужно проследить последнюю фазу, - сказал Гликогерен, бросаясь к экрану, - чтобы "Таинственный остров" положили на место.
- Смотри, смотри, - скучно сказал профессор, заглядывая в соседний прибор. Он увидел счастливую Маргину и радостного Мо, улыбнулся сам себе, разглядывая товарища Тёмного, и вспоминания из глифом посыпались пленительно незваные.
- Профессор, осторожно, - предупредил Гликогерен, - вы макнули свои усы.
Хамми дёрнулся, вновь настроился на профессора и вытащил его усы из экрана, наблюдая, как небо на Контрольной пересекает чёрный конь с двумя седоками на спине: рыжим, как огонь, парнем и черноволосой женщиной за его спиной.
- А что, профессор, опыт удался? - спросил Гликогерен
- Посмотрим, - прищурился Хамми, думая о своём.
- А ещё, профессор… почему мы им запрещаем творить? - спросил Гликогерен.
- Запретный плод сладок, - зажегся улыбкой профессор, - если мы разрешим – они перестанут мечтать.
Они оставили приборы в покое, и профессор сообщил: - Должен сказать тебе, Гликогерен, что с задачей ты справился и можешь сегодня отправляться домой, в Ринодрабан.
- Но, профессор… - начал Гликогерен.
- Никаких "но", - отрезал профессор, - 1000 прасеков на сборы.
Гликогерен повернулся идти и вдруг вспомнил:
-А Элайни и Сергей…?
- Они уже дома, - отрезал профессор.
- А глеи…? - начал Гликогерен.
- Глеи у себя дома, - возмутился профессор. – Ты хочешь, чтобы я тебе поставил "неудовлетворительно"?
- Нет, профессор, - испугался Гликогерен и через пять минут примчался назад с сумкой за плечом.
- Я сам проконтролирую, - сказал профессор, отправив Гликогерена под кольцо репликатора. Через мгновение он оказался у себя дома, в Ринодрабане. Профессор вздохнул и осел на пол рыжим котом.
***
В это время настоящий Бартазар Блут летел совсем не в табор глеев, а совершенно в другом направлении. Перед этим на одной из окрестных вершин у них с Флореллой произошёл долгий разговор. О чём они говорили, знал только ворон, оказавшийся каким-то случайным образом на ближайшем дереве, но он вряд ли кому расскажет, так как сразу же по окончанию разговора улетел прочь, а Флорелла, глядя на профессора большими мокрыми глазами, сказала: "Как я вас понимаю. Я вам помогу".
Была середина дня. Флорелла, размечтавшись о чём-то своём, усиленно работала крыльями и поднялась прямо к облакам, погружаясь в их туманную сущность, которая ей не мешала, а, наоборот, распаляла её воображение, рисуя в её мозгу мексиканский сериал, главной героиней которого – она сама. Дело в том, что глея тоже любила, а её избранник, Бартик, находился неизвестно где. Может оно и к лучшему, иначе Флорелла, в сентиментальном настроении, задушила бы его в своих объятиях.
Глеев трудно сбить с курса, но профессор, глядя на пируэты Флореллы, боялся, что сказал ей лишнее и чувствительная душа глеи может заглушить природные инстинкты. Но выныривая из облака, он убеждался в обратном, рассматривая раскинувшуюся внизу территорию. Вскоре, между небольшими зелёными складками, показалось огромное озеро, отражающее и облака, и голубое небо. Флорелла взяла курс на единственный остров, зелёным изумрудом выделявшийся среди синевы воды.
Они опустились на берегу, возле песчаного пляжа, на жёлтой поверхности которого не отпечаталось ни единого следа. Дальше, в глубине острова, находилось невысокое здание с единственной башенкой, ограждённое со всех сторон каменным забором, покрытым мхом и зеленью, которые скрывали серый, истинный цвет.
- Дальше я сам, - сказал Бартазар Блут, останавливая Флореллу, и та чуть не захлебнулась от огорчения: "кино не будет".
Проследив Бартазара до дверей, которые закрылись за ним, Флорелла, плюнув на приличия, понеслась к башне, и, прижавшись к стене, вытянула шею, прислушиваясь к голосам.
- Здравствуй, Фатенот, - сказал Бартазар Блут, вглядываясь в медное зеркало, которое отражало лицо женщины, сидящей к нему спиной. Перед ней стоял старинный ручной ткацкий станок, на котором она, не глядя, перебирала разноцветные нитки, странные сами по себе: цвет их менялся по длине то вспыхивая красным, то погружаясь в зелень, а то и вовсе обесцвечиваясь.
- Здравствуй Барти, - грудным голосом ответила женщина, не поворачивая головы и не прерывая своего занятия. Только бросила мимолётный взгляд в зеркало, приподняв голову от холста. Бартазар прикрыл глаза и продекламировал:
- Всё также ткёшь судьбу чужую, забыв на время о своей.
Всё также я тобой любуюсь, счёт потеряв ночей и дней.
Сказать мне "да", в том нет труда, а ты мне бросишь…
… никогда, - прервала его Фатенот, смеясь в зеркало. - Ты всё также говоришь стихами?
- Ты мне не оставила ничего другого, - печально сказал Бартазар, вглядываясь в странное лицо Фатенот: правая его сторона улыбалась, а левая оставалась печальной. Флорелла громко хлюпнула носом под башней, заливаясь слезами, и Бартазар подозрительно выглянул в окно.
- Ты же знаешь, Барти, после того, как я рассталась с Харомом, я сама наложила на себя заклятие, - мягко сказала Фатенот. - Он меня любил, а я, глупая и самонадеянная, оттолкнула его, несмотря свою любовь к нему. Он исчез, и то, что совершилось, нельзя изменить – я сама соткала себе судьбу
- А что же делать с моей судьбой? - спросил Бартазар, снова подозрительно выглядывая на окно. Фатенот улыбнулась и, вытянув из пучка какую-то ниточку, натянула её: - Хочешь, я её порву?
Бартазар схватился руками за голову и с искажённым лицом крикнул:
- Перестань! Ты же знаешь, как я это не люблю.
- Хорошо, - помолчав некоторое время, сказала Фатенот, - я изменю твою судьбу.
- Не нужно, - выкрикнул Бартазар, - моя судьба это ты.
Но он опоздал: Фатенот вытянула из пучка ниточку и сплела её с натянутой. С улыбкой посмотрела в зеркало, вглядываясь в лицо Бартазара.
- Что ты сделала… что ты… - повторял Бартазар, пятясь от неё.
- Ты меня любишь? - мягко спросила она его.
- Да, - воскликнул он, погружаясь в себя, - …нет, …не люблю, …что ты сделала…
Бартазар выбежал в дверь, а Фатенот глубоко вздохнула. Она рассмотрела ниточку, которую только что соединила с Бартазаром, и в голове прозвучало имя: Элайни. "Красивое имя", - подумала Фатенот, размышляя о том времени, когда снова сможет увидит в зеркале своего любимого и откроет ему своё лицо.
Во дворе, прислонившись к стене, ревела, не таясь Флорелла, и на возглас Бартазара: "Полетели", - бросилась к нему, расправляя крылья и подставляя свою спину.
***
Прилетевшие в лагерь глеев Элайни и Сергей застали Флорика и остальных глеев, только Флореллы там не оказалось. Расспросы Флорика ничего не дали, он радовался возвращению сына, и эта радость притупила беспокойство за Флореллу. Решили заночевать, а утром, со свежими мозгами, подумать, что делать. Глеи, особенно самки, отнеслись к Элайни и Сергею враждебно, считая их источником угрозы их племени.
Только влияния Флорика помогло погасить пламя, но горящие взгляды, бросаемые глеями, как уголь под пеплом, ждали случая, чтобы вспыхнуть вновь.
Элайни прижалась к Сергею и заснула, а он долго пытался, но тревожное настроение создавало в голове сумбурные картинки, превращая его сон в полудрёму. Ему казалось, что кто-то хватает Элайни и уносит с собой, но тёплое тело под боком, говорило об обратном, и он снова засыпал, и гнался за кем-то на Флорике, торопил и кричал, просыпался в поту, и, чувствуя рядом Элайни, снова засыпал.
Уже поднялось солнце, когда он окончательно проснулся. Прижавшаяся к нему Элайни согревала его бок, и он осторожно повернулся, чтобы её не будить.
Большие глаза Фло, уставившиеся на него, оказались для него совсем не ожидаемым сюрпризом. Вероятно, тот притиснулся к нему, когда Элайни ушла. "Проснулась и решила умыться", - подумал Сергей и поднялся, собираясь сделать то же самое. Он обошёл их излюбленные места, умылся на берегу, но Элайни нигде не нашёл.
"Вероятно, разошлись", - решил Сергей, возвращаясь в лагерь. Но в лагере глеев он Элайни не нашёл, и Сергей забеспокоился. Глеи, по своей привычке, ещё спали и Сергей принялся тормошить Флорика, но тот никак не реагировал, думая, что это Фло. Рассердившись, Сергей крикнул:
- Флорик, Фло пропал.
Вскочившая Панция грозно взглянула на Сергея, но, увидев лежащего Фло, взяла его зубами за шкирки и перенесла к себе. Флорик, нюхнув воздух, учуял чадо, уложил свою голову на лапы и снова уснул. Сергей от расстройства ругнулся. "Куда же она девалась?" - не понимал он, и тут увидел Флореллу, лежащую рядом с Флориком.
"Так она вернулась, а я не заметил, - подумал Сергей, - вероятно, Элайни с ней беседовала и что-то решила сделать, о чем ему не сообщила", - домыслил он, дожидаясь, когда проснуться глеи.
Прибытие в лагерь Флореллы его успокоило и он, опершись спиной на ствол дерева, опять задремал. Разбудил его Фло. Он лизнул ему лицо и Сергей, улыбнувшись ему и погладив, поднялся на ноги, оглядываясь вокруг. Флорик уже встал и о чем-то говорил с Флореллой.
- Привет, - махнул рукой Сергей. - А где Элайни?
Флорик в недоумении посмотрел на него, потом сказал:
- Я не знаю. Я видел её, когда вы ложились спать.
Сергей застыл, потом уставился на Флореллу:
- Ты видела Элайни?
- Я прилетела ночью и сразу легла спать, - растерянно сказала Флорелла.
Сергей метался мыслями и вдруг одна, несуразная, вырвалась наружу, сверля голову:
- Её украл Бартазар Блут.
- Он не мог этого сделать, - решительно сказала Флорелла и захлёбываясь, и изредка пуская слезу, изложила свою версию жизни Бартазара Блута. Сергей слушал внимательно, но Флорелле, почему-то, не поверил.
У него осталась спасительная мысль о Хамми, но, ввиду его отсутствия, Сергей временно исключил кота из списка похитителей.
- Знаешь, что, Флорик, - решил Сергей, - давай слетаем к этой Фатенот и расспросим её.
Флорик согласился, и, забрав Сергея, вместе с Флореллой и её другом Бартиком поднялись в воздух, направляясь к странной женщине Фатенот, которую так любит Бартазар, что украл Элайни. Именно об этом рассуждал Сергей перебирая в уме слезливый рассказ Флореллы.