Джон помахал рукой. Потом обернутой полотенцем ладонью очистил раму от остатков стекла. Не прошло и нескольких секунд, как старушку и ее отважного спасителя вынесли на площадку пожарной лестницы отеля. Надо было дождаться, когда к ним поднимется лестница пожарной машины. Вскоре Джон сидел на краю тротуара, завернувшись почти с головой в одеяло и держа в ладонях чашку дымящегося кофе.
Члены экипажей двух машин проверили списки сотрудников гостиницы и гостей, находившихся на первом этаже. Два длинных шланга были направлены на каждый этаж. В отдалении волнами затихали звуки сирены "скорой помощи", на которой увозили в больницу миссис Биллингс. Ее сын Том, человек примерно такого же возраста, как Джон, поехал с ней.
Но прежде он горячо поблагодарил Стэнли за спасение матери. Со слезами на глазах он повторял:
- Если я могу хоть чем-то быть полезным вам, мистер Стэнли, только скажите.
А могли бы вы перевести стрелки часов на двадцать лет назад? - внутренне усмехнулся Джон. В ту незабываемую ночь после окончания школы. Ночь, когда трагически погиб Пат - его названный любимый отец. Чего бы это ни стоило, теперь он спас бы Патрика даже ценой собственной жизни, не задумываясь.
Он отпил полчашки кофе. Напиток был обжигающе горячий. Чашка быстро опустела, но Джон так и не согрелся.
Утром, когда взошло солнце, Бетси уже проработала за столом целый час, лениво попивая кофе. Она ненавидела канцелярщину, но еще больше, чем деловые бумаги, она не переносила саму систему передачи детей на воспитание, которая требовала столько бюрократической волокиты.
У нее было двое приемных детей, и она хотела взять еще двоих. Начиная с перегруженных работников службы в городе Юджин и кончая столь же занятыми руководителями процедуры усыновления сирот в Портленде, все полагались на Бетси.
Главным препятствием являлось жилье. Согласно закону в одной комнате можно было разместить только двоих детей. Но сейчас все спальни в доме Бетси были заняты. Ей пришлось переделать чердак под жилые комнаты, но затея требовала больших денег, а их-то у Бетси не оказалось.
Оставалась одна надежда: наследство Майка, тем более что она - его единственная наследница, но в самый критический момент на имущество дяди суд наложил арест. Могут пройти месяцы, прежде чем завещание войдет в законную силу и Бетси получит столь необходимые ей деньги.
- А кто сказал, что все пойдет легко, Бетси Шепард-Вудбери, - философствовала она, направляясь босиком через длинный узкий зал в теплую обжитую кухню.
Едва она вылила в чашку остатки кофе, как заскрипела дверь, и в кухню неожиданно ввалился круглый как шар человек с красными щеками и живыми бледно-голубыми глазами.
- Желаю тебе самого доброго утра, Бетси, милочка. Хотя, если позволишь заметить, ты выглядишь так, что тебе не помешало бы еще понежиться в постели.
- Спасибо, Шон, - сказала она, отбрасывая со лба челку. - Сегодня это мне и вправду не помешало бы.
Бетси была еще в домашнем длинном халате, но она не стеснялась старины Шона.
- Я выпила весь кофе. Придется тебе сварить самому.
- Представить только! Страшное дело!
Посмеиваясь, старик открыл шкаф и достал банку с кофе.
Шон О'Кейси, друг детства братьев Шепард и с шестнадцати лет сотрудник компании "Сады Шепарда", варил себе кофе в этой кухне еще до того, как родилась Бетси.
- По-моему, нам с тобой неплохо бы выпить понемногу, - сказал он, наблюдая, как темная кипящая жидкость просачивается через фильтр в прозрачный кофейник. - Вполне достаточно для одной чашки, - заметил он.
Шон никогда не мог дождаться, пока будет готова вся порция, и наливал себе первым. Свист и шипение кипящего кофе, брызги которого попадали на горячую пластинку, были так же привычны Бетси, как тиканье часов на каминной доске.
- Я не буду, - отказалась она. - После вчерашних подношений Бриджет я не смогу вынести даже запаха ирландского виски.
- Не кощунствуй, девочка! - пригрозил старик, скорбно покачан осененной белым пушком головой. - Твои праведные отец и дядюшка могут тебя услышать.
Бетси улыбнулась, чего он и добивался. Однако за этой улыбкой скрывалась печаль.
- Я заметила, как ты старался помянуть дядю Майка.
- Это верно, помянул крепко. И нечего смотреть на меня с осуждением. Он продлил мне жизнь, не забывай.
- Не сердись на меня, Шон. Наверное, я встала сегодня с левой ноги, почти всю ночь не могла уснуть. Поэтому и настроение дурное.
В голубых глазах старика вспыхнуло любопытство. Он подошел к столу и сел на свое обычное место слева от хозяйки.
- Твое дурное настроение конечно же, не связано с возвращением некоего Джона Стэнли, - лукаво спросил Шон.
Заглянув в проницательные глаза доброго Шона, Бетси грустно заметила:
- От тебя ничего не скрыть, даже если очень захочешь.
- Нет, о нем я почти ничего не помню, - начал оправдываться Шон. - Твой дядя - это было давно - интересовался Джоном. Раза два заглядывал к нему домой, когда управление посылало Майка по делам в Калифорнию. Еще помню, он управлял Джону письма, но редко.
- Но почему, Шон? Майк был так же обозлен на Джона, как и все мы. И это чувство осталось, если быть честной до конца.
- Об отношениях Майка к Джону я подробностей не знаю. А вот насчет "почему", тут, я думаю, "виноват" твой отец. Нравится тебе это, девочка, или нет, но Пат любил этого мальчишку как сына, которого мечтала подарить ему твоя мать, да умерла при родах.
Я тоже его любила, призналась, чуть не плача, Бетси. Гордость не позволила ей зарыдать.
- Но ты знал, что дядя Майк поддерживал отношения с Джоном, а почему же мне это не было известно?
Старый Шон раздраженно глотнул кофе и энергично вытер рот тыльной стороной ладони.
- Как только Джон уехал от нас, ты не скрывала своего негодования. Он, дескать, виноват в смерти отца, и ты его ненавидишь. Мы не противоречили тебе, так как слишком уж сильно ты убивалась, боялись обидеть тебя.
У Бетси задрожали руки, и она взяла чашку в обе ладони, чтобы не расплескать кофе.
- По-твоему, я была не права, старый Шон?
Тяжело вздохнув, старик крепко стиснул ее руку.
- Позволь сначала мне спросить кое-что у тебя. Хорошо?
Бетси кивнула.
- Что бы ты подумала о пожарнике по профессии, который боится огня настолько, что его каждый раз тошнит, когда надо выезжать на вызов?
- Я бы сказала, что он вдвойне смелый, если преодолевает чувство страха: ведь это победа и над собой, и над огнем. А почему ты спрашиваешь?
- Потому что Джон Стэнли - именно такой пожарник.
Бетси онемела, она ошеломленно всматривалась в голубые выцветшие глаза Шона, надеясь прочитать в них правду.
- Джон - пожарник?!
- Да. Майк узнал об этом, когда столкнулся с ним случайно на собрании пожарников лет десять назад. Майк сам рассказывал: его эта новость страшно поразила, вот так же, как и тебя сейчас. Он был свободен от дежурства и смог спокойно поговорить с его товарищем по работе и узнать подробнее о судьбе когда-то любимого юноши.
Бетси не могла прийти в себя от этой новости. Ее мутило от волнения и тяжких воспоминаний.
- И Майк выяснил, что… что Джон панически боится огня?
- До смерти боится. Джон не переносит огня, как некоторые испытывают непреодолимую боязнь воды, открытого пространства или высоты или боятся змей, разных безобидных паучков, словно наша Мэри.
Трогательный юмор старого Шона не смог вывести Бетси из оцепенения. Ее детские страхи - сущая мелочь, пустяки. Она никогда не переживала ничего подобного, сравнимого с той мучительной борьбой, на которую обрек себя Джон, став пожарником вопреки своей натуре.
- И это все, что выяснил Майк?
- Кажется, он говорил, что Джон - выдающийся спасатель. Первым бросается в самое пекло, где человеку угрожает гибель, и чаще всего спасает, выигрывая в смертельной схватке с огнем.
Шон похлопал по ладони Бетси, пытаясь ободрить опечаленную женщину. После небольшой паузы он добавил.
- По словам Майка, у Джона есть награды, а еще многочисленные шрамы в подтверждение его смелости.
Бетси почувствовала себя десятилетней девочкой, которая стыдится своих поступков.
- Джон сказал мне вчера, что будет тосковать по Майку…
- Еще бы. Майк был последним, кто оставался в семье, которую любил Джон, ну это, понятно, не считая тебя.
Старик смотрел на нее совершенно невинными, как у ребенка, глазами, однако в них проглядывал легкий упрек.
- После вчерашней встречи я ощутила особенно ясно, что меня Джон не воспринимает членом семьи, которая любила его.
- Наверное, ты слишком сурово обошлась с ним?
- Я вела себя как злопамятное ничтожество. Еще хуже… Я была полна глупого самодовольства. И это на глазах у половины жителей Грэнтли! Не удивительно, что он выглядел оскорбленным, когда уходил.
Далекий паровозный гудок нарушил тишину. В доме наверху хлопнула дверь. Еще несколько минут, и даже стены задрожат от болтовни и суматохи, которую поднимут четыре девочки, собирающиеся в школу.
У Бетси день распланирован до секунды. В сущности, она уже должна быть одетой, чтобы приветствовать свою шумную веселую команду.
Бетси заметила, что старый Шон наблюдает за ней.
- Будь помягче с собой, девочка, - сказал он, медленно поднимаясь на ноги: артрит с каждым годом все больше донимал его. - Ты вправе не прощать Джона за то, что он совершил. Но не забывай, он никогда не отрицал своей вины.
Шон допил кофе и пошел к раковине, чтобы ополоснуть чашку. Бриджет требовала безупречного порядка в своей кухне, как Шон - в саду.
- Шон?
- Что я могу сделать для тебя, моя дорогая девочка? - спросил он, глядя на нее чистыми детскими глазами.
- Ты можешь сказать, где он сейчас.
- Как я слышал, Джон остановился в отеле "Грэнтли". Только на одну ночь.
Десять против одного - это поджог, думал Джон, окидывая взором остов здания, которое еще восемь часов назад было гордостью недавно обновленного исторического центра города.
Теперь обвалившаяся штукатурка лежала, как груда шлака, среди остатков столов и стульев из главного зала ресторана. Все провоняло гарью и обугленным деревом - особым запахом, так хорошо знакомым любому пожарнику.
Носком ботинка Джон отодвинул в сторону обугленную доску, наблюдая, как с ней расправлялось пламя. На пути огня не было препятствий, он поглотил наружный слой дерева, тогда как внутренняя сторона дубовой доски осталась нетронутой.
Джон осторожно пробирался через обугленные дебри, внимательно оглядывая самые мелкие обломки, не затронутые огнем. Он протянул руку за чудом уцелевшей чайной чашкой, когда понял, что он на пожарище не один.
- Ну и разгром, дружище, не правда ли?
- Мне приходилось видеть и похуже, - ответил Джон, глядя, как владелец гостиницы Том Биллингс, пригнувшись, пролез под желтую ленту, опоясавшую обгоревшие останки отеля. Он угрюмо осмотрелся вокруг.
- В самом деле? Где же?
- Где я обычно работаю - в округе Мишн в Сан-Франциско.
В глазах Биллингса за очками без оправ вспыхнуло любопытство, как у азартного шестилетнего мальчишки.
- Ну да? А кем вы работаете?
- Служу в пожарной охране.
Вернее сказать, служил до недавнего несчастного случая.
Даже после нескольких месяцев, проведенных в госпитале, и изнурительных занятий лечебной гимнастикой, из которых он не пропустил ни единого дня, доктора предупреждали, что еще нужно время, чтобы к Джону вернулись прежние силы.
Ведь к тому моменту, когда санитары доставили его с пожарища в травматологический центр, Джон был в состоянии клинической смерти. Все единодушно говорили: это чудо, что медицина вернула его к жизни. Один только пострадавший не верил в чудо. Как и теперь, он не верил, кажется, ни во что.
- Вы, очевидно, приехали в наш город на поминки по Майку Шепарду? - спросил Биллингс, принимая приличествующий случаю скорбный вид.
- Да.
- Это был хороший человек. Много лет отдал пожарной службе. Некоторые считали, что слишком много. Но он работал замечательно, тем более при таком скудном вознаграждении.
Наступило молчание. Взгляд Биллингса упал на красную полосу пересекавшую лоб Джона.
- Этот след выглядит весьма серьезно. Вы уверены, что вполне здоровы?
- Все нормально.
Сам Джон не замечал этой красной полосы, пока не принял душ в мотеле, где провел остаток той ночи. Это был ожог второй степени, но как и где он получил его, совершенно непонятно. То же самое можно сказать и о других ранах, приобретенных за годы пожарной службы.
- А как здоровье вашей матери?
Биллингс ухмыльнулся.
- Ей не терпится встать с постели, жалуются медсестры.
- Все обошлось без тяжелых травм?
- Она сама почти не пострадала. Но сетует, что погибли ее "сокровища", собранные в течение семидесяти лет.
- И много их было у нее?
- Достаточно, хотя мы с женой убрали большинство ее вещей в хранилище, когда переезжали сюда из округа Ориндж.
- Трудно расставаться со своим добром.
Биллингс выразительно вздохнул.
- Мама просила, чтобы вы до отъезда заехали в больницу, если найдете минуту: она хочет поблагодарить вас.
- Конечно заеду. Но благодарить меня не стоит. Это моя обычная работа.
- Все так, но она бы погибла, если бы ваш номер не находился на том же этаже.
- Буду рад заглянуть к ней перед отъездом.
Испытывая смущение от похвал, Джон быстро вырулил с главной улицы на боковую, чтобы заправить взятую напрокат машину, а затем ехать прямо в Юджин. Там он переночует, и на следующее утро на самолете полетит назад в Кауэй.
- Ну что ж, всего самого наилучшего, мистер Биллингс.
- Для вас я - Том, - растроганно сказал хозяин сгоревшего отеля, пожимая руку Джону.
- Мои деньги и кредитная карточка остались в номере, поэтому мне придется прислать вам чек в уплату за гостиницу.
- Если вы это сделаете, то чек будет порван. Я ведь серьезно сказал вам вчера вечером: мы с матерью у вас в неоплатном долгу. Сделаю все, что в моих силах.
- Конечно, я позвоню.
Сейчас Джону больше всего хотелось вычеркнуть Грэнтли из памяти, и он знал то, чего не дано было знать Биллингсу: возможность их новой встречи равна нулю. Но для Джона не секрет, что большинство пострадавших от огня и выявленных пожарниками всячески стараются отблагодарить своих отважных спасителей. Видимо, этот душевный порыв помогает забыть перенесенный страх смерти.
Джон и Биллингс обменялись еще несколькими фразами и распрощались. Сделав лишь несколько осторожных шагов, Джон заметил кусочек обгорелой тряпки, полузасыпанной обломками, и поднял его. Достаточно было принюхаться, и подозрения подтвердились: керосин!
Биллингс, еще находившийся рядом, прищурился и брезгливо дотронулся до кусочка обгоревшей материи.
- Нашли что-то интересное?
Джон ответил вопросом на вопрос:
- У вас в гостинице использовались керосиновые лампы?
- В очень небольших светильниках. На столах. Это имеет значение?
- Возможно и нет. - Джон передал находку Биллингсу и стряхнул с пальцев сажу. - Но на всякий случай не выбрасывайте. Кто приедет с расследованием причин пожара, захочет увидеть одно из вещественных доказательств.
- Вы хотите сказать, что подозреваете поджог?
- Пожарная охрана обязана предвидеть все возможные причины, включая и поджог.
Джон заметил, что Биллингс пристально наблюдает за ним, и забеспокоился.
- Надеюсь, вы застрахованы?
- Да, разумеется. Банк настаивал, чтобы страховка была всеобъемлющая. Проклятые страховые взносы чуть не разорили меня. - Тонкие губы Биллингса сложились в злобную улыбку - Вплоть до минувшей ночи я злился на этих вымогателей.
Джон слышал эту песню от погорельцев часто, хотя в разных вариантах.
- Собираетесь восстанавливать здание?
- Как только позволит страховая компания. Ее инспектор обещал приехать сегодня в течение дня и дать заключение.
Джон окинул опытным взглядом провисшие балки, огромные кучи мусора.
- Вероятно, в вашем округе закон не требует установки автоматической противопожарной системы.
- Нет. - Лицо Биллингса посуровело. - Я хотел сам приобрести, но остановила высокая цена.
- Тут решение зависит только от одного обстоятельства, что для вас важнее.
- Да, теперь я это понял. - Биллингс смотрел в направлении, исторического центра города. Сейчас в разгаре туристский сезон, улицы полны приезжих. - Не хочу тревожить память усопшего, но Майк Шепард убедил меня, что автоматика не нужна.
Джон с трудом скрыл, что его это признание задело.
- Как жаль, что вы не послушались собственного внутреннего голоса.
- Да. Но теперь поздно об этом говорить!
- Еще больше мне жаль инвесторов, которые купили в прошлом году здание театра. Они потеряли все свои вложения. Страховые выплаты даже и не начали покрывать сумму их расходов. - Биллингс поддел ногой почерневший лист жести. - Единственное, что они получат, - это налоговую скидку.
- К сожалению, такое случается, - сказал Джон, продолжая думать о Майке.
Какая циничная несправедливость в том, что человеческая жизнь оказывается равной налоговой скидке.
Густые дождевые тучи закрыли показавшееся было солнце, предвещая бурю. Собеседники стали выбираться на улицу.
Уже на тротуаре они снова обменялись рукопожатием.
- Я не смею надеяться, что вы подадите заявление о повышении по службе, - неожиданно сказал Биллингс.
- О каком повышении идет речь, Том?
- Начальником городской пожарной охраны. Наблюдательный совет нашего округа будет рассматривать кандидатуры, а я вам предоставлю уйму рекомендаций.
Глядя в серьезные глаза Биллингса, Джон подумал, что никто и не пытался преподнести подобный сюрприз бывалому пожарнику.
- А откуда вы знаете, что я достаточно подготовлен для такого ответственного поста?
Биллингс пожал плечами.
- Я прослужил двадцать лет в морской пехоте, пока не вышел в отставку и не купил отель. Может ли человек командовать, понимаю с первого взгляда.
- У меня есть работа, - сказал Джон.
- У вас вид человека, не удовлетворенного своим положением, стремящегося к большему. Может быть, Грэнтли дал бы вам то, что вы ищете.
- Когда-то это могло случиться, но теперь я понял, что обманывал сам себя.
Подбородок Биллингса упрямо выдвинулся вперед.
- Оставьте свою меланхолию. Поехали, я угощу вас обедом, и мы поговорим.
Джон хотел отказаться, оставаясь предельно вежливым. Но в этот момент старенький открытый "чиви" производства пятидесятых годов, проехавший мимо, внезапно остановился и дал задний ход, чтобы поравняться с ними.
Эту машину Джон хорошо знал. Она была гордостью и радостью Патрика.
Он не ошибся, дверца открылась, и из машины вышла Бетси. На ней были серые брюки и светло-зеленая, отливающая блеском рубашка. Вчера на поминках она тоже была в зеленом.
Не просто в зеленом, Джон, говорил ее взгляд. В изумрудно-зеленом. Как любила Скарлетт из "Унесенных ветром". Неужели в твоей душе не осталось ничего романтического?
Лицо Биллингса просветлело. Его обрадовала встреча с миссис Шепард.
- Привет, Бетси.