– В семье Брайд есть какие-нибудь негодяи? – спросил его Кириан.
– Откуда мне знать.
– Тогда тебя поимели.
– Ты даже не представляешь, как, – едва слышно пробормотал Вэйн. – Моя стая знает, что я в Новом Орлеане. Они уже выслали за мной тессеру.
Кириан сочувствовал волку. Он тоже был в подобной ситуации. Очень трудно оставаться верным своей сверхъестественной природе, когда твое сердце поймано человеком.
– Хочешь оставить ее здесь?
Вэйн взглянул на ребенка в руках Кириана, и от этой картины какая-то часть его заныла. Он никогда раньше не думал о детях, пока не встретил Брайд. И поистине удивительно было видеть, как Темный Охотник играет в папочку.
Каково это – держать собственного ребенка?
Он представил маленькую дочку с рыжими волосами и бледной кожей… как у ее матери.
– Я не могу подвергать опасности твою семью, – произнес спокойно Вэйн.
– Может я теперь и смертен, но все еще способен сражаться.
Вэйн покачал головой.
– Нет, только не ты. И не твоя жена. Мой народ живет другой жизнью, управляя магией и природными стихиями. Ты никогда прежде не сражался с катагарийцами и понятия не имеешь, на что они способны.
Кириан переместил в руках дочку, когда та заерзала.
– Ну и что ты собираешься делать?
– Не знаю. – И по правде, он начал уставать от незнания. Год назад Вэйн точно знал, кто он и что.
Точно знал, как жить своей жизнью и убивать любого, кто угрожал ей.
А с той ночи, когда погибла Аня, он не имел представления, что делать.
Так продолжалось до того вечера в магазине Брайд, когда он почувствовал что-то еще помимо отчаяния.
Сейчас, он не имел понятия, что чувствует.
– Кириан!
Оба мужчины подскочили, услышав крик Аманды с нижнего этажа. Кириан прижал к себе дочь, и они выбежали в коридор.
Вэйн был уже на середине изогнутой лестницы, когда увидел то, что заставило его похолодеть.
В фойе стоял истекающий кровью Джейсин Каллинос, один из катагарианских ястребов, временно проживающий в Санктуарии. Аманда все еще стояла у двери, в которую она пригласила его войти.
Вэйн перепрыгнул через перила и приземлился на черно-белом мраморном полу, прямо перед Джейсином. Поднявшись на ноги, он проигнорировал тревожный вздох Брайд.
– Что случилось? – спросил Вэйн.
– Эти гребаные волки напали на нас, – его дыхание было неровным. Джейсин встретил взгляд Вэйна, на лице которого отразился ужас. – Они убили Фанга.
Глава 8
Вэйн едва дышал. Слова Джейсина эхом отражались в его голове. Фанг мертв?
Нет! Этого не может быть. Его брат не мог умереть. Не мог. Фанг – это все, что у него осталось, и он безгранично верил, что увидит брата снова, целым и невредимым.
Он застонал, сердце защемило от боли. Как это могло случиться? Как они смогли добраться до Фанга?
Джейсин положил руку поверх своего окровавленного плеча и задохнулся от боли.
– Мы пытались спасти его, Вэйн. Мы сделали все, что могли.
Вэйн смотрел на него, сражаясь со слезами гнева и муки.
Теперь он использует все свои возможности, чтобы волки заплатили за это. В его душе медленно закипала ярость. Нет такой силы на этой земле, которая защитит их теперь.
Не такого места, которое спасет их от его гнева.
Он достанет их всех, включая отца.
В глазах потемнело, он двинулся к двери и увидел перед собой Кириана. Тот отдал дочку жене.
– Куда ты собрался?
– Убить их.
Кириан напрягся, словно поняв, что Вэйн готов и с ним драться.
– Ты не можешь.
– Смотри, – Вэйн попытался телепортироваться из дома, и обнаружил, что у него не получается. – Какого черта?
– Я не позволю тебе совершить самоубийство, – сурово сказала Аманда. Она передала дочь сестре и, выйдя вперед, встала рядом с мужем. – Мы не позволим тебе сделать это.
Вэйн испытывал искушение вернуть ей связывающее заклинание, но не хотел причинить ей вред. Она понятия не имела, с чем столкнулась, и не знала, как легко он может разрушить ее власть над ним, даже не пострадав при этом.
– Ты не так сильна, как думаешь, Аманда. Освободи мои силы.
– Нет. Месть – не ответ.
– Месть – единственный ответ, – раздался сзади голос Джейсина. – Дай ему уйти.
При этом что-то чуждое пронеслось через Вэйна. Какой-то странный излом…
Он обернулся и посмотрел на Джейсина.
Мужчина позади него выглядел как катагарианский ястреб. Он имел тот же рост и телосложение.
Но он истекал кровью.
Он был ранен.
Вэйн замер, когда эти факты отпечатались в его голове. Для раненых катагарианцев было почти невозможно сохранить человеческую форму. Только сильнейший из сильнейших мог это сделать. И обычно тогда, когда не оставалось выбора кроме как слиться с человеческим обществом или подвергнуться опасности, раскрыв себя перед людьми. При таких обстоятельствах поддержание человеческой формы снижало возможности и истощало силы, и физические, и магические, что делало их чрезвычайно уязвимыми перед нападением или смертью.
Почему Джейсин так поступил? Даже в наилучших условиях он ненавидел принимать человеческий облик. Если уж на то пошло, Джейсин вообще ненавидел все и всех. Почему медведи послали с этой новостью именно его?
Почему Джейсин пошел?
Вэйн прищурился, глядя на него, и его накрыло неприятное чувство:
– Кто ты?
"Ястреб" ответил ему невыразительным взглядом.
– Ты знаешь, кто я.
– Кириан, охраняй женщин, – прорычал Вэйн, сбрасывая заклинание Аманды и возвращая контроль над своими силами.
Аманда закричала, но Вэйн не колебался, поскольку понял перед чем оказался.
– Аластор, – рявкнул он, ощерившись на демона.
Демон захохотал:
– Быстро соображаешь, волк.
Табита на латыни вслух начала читать изгоняющее заклинание. Демон выбросил руку вперед, и ударной волной девушку отбросило прямо к дальней стене.
Вэйн схватил демона за талию и попытался швырнуть в дверной проем фойе. Прежде, чем он смог сделать это, демон исчез, и Вэйн на полной скорости врезался плечом в косяк.
Он гневно зарычал от разочарования и боли.
В его руке, как по волшебству, появился сотовый телефон, и он набрал номер Санктуария.
– Николетта, – произнес он, как только Мамаша Медведица ответила ему. – Фанг все еще жив?
– Конечно, cher. Я у него в комнате, и Эйми тоже здесь.
– Ты уверена? – спросил он, думая только о брате и страшась оставить без защиты Кириана и женщин.
– Oui. Я прикасаюсь к нему, и он жив и относительно здоров.
Вэйн от облегчения упал на колени.
Фанг жив.
– Охраняйте его, – сказал он глухим, неровным голосом. – Кто-то вызвал Аластора.
В ответ раздалась французская брань.
– Не волнуйся, – ответила Николетта наконец. – Никто не причинит вреда твоему брату. Если демон появится здесь, это будет последняя ошибка в его жизни.
Вэйн услышал, как она отдала приказ дочери привести двух самых злобных обитателей Санктуария, охранять Фанга.
– Merci, Николетта.
Он дал отбой и увидел Аманду, стоявшую на коленях рядом с Табитой. Та сидела, потирая голову.
Табита утерла кровь с носа и негромко ругнулась.
– Я жутко ненавижу демонов, – тихо пробормотала она.
Вэйн призвал свои силы, исцелил ее и заделал стену.
Табита округлила глаза и рывком поднялась на ноги.
– Ты в порядке, Табби? – спросила Аманда, переводя взгляд с сестры на вновь отремонтированную стену.
Табита кивнула.
Вэйн медленно поднялся. Его взгляд метнулся к Брайд, которая сидела на кушетке и наблюдала за ним.
– Я сделал тебе больно, Аманда? – спросил Вэйн, не отрывая глаз от своей избранной.
– Это не было приятным, – призналась Аманда. – Мог бы предупредить меня, прежде чем вырываться.
– Прости. Не было времени.
– Что сейчас случилось? – тихо спросила Брайд. Она сидела на кушетке, словно в оцепенении. – Что здесь происходит?
Вэйн обменялся тревожным взглядом с Кирианом и Амандой. Как бы ему объяснить ей все это?
Кириан подобрал свою дочку, которую, казалось, нисколько не интересовал тот факт, что их только что навестил демон. С другой стороны, с одним из них она играла в куклы. Возможно, для Мариссы это было происшествие, случающееся через день.
Кириан подошел к Аманде и Табите.
– Думаю, нам надо пойти на кухню и приложить лед к голове Табби.
– Отстань от меня, Геритол, иначе тебе понадобится лед для твоего паха, – заявила Табита, направляясь к кухне.
Вэйн ждал, когда они с Брайд останутся наедине.
Это был, наверное, самый неловкий момент за всю его жизнь. Он не знал, с чего начать. Но, по крайней мере, в данный момент она его не боялась.
Во всяком случае, уже кое-то.
Брайд сидела в изумленном недоверии, пытаясь понять смысл этого… этого… Она даже не знала, как это назвать.
Она не верила в то, чему только что стала свидетелем. Все произошло слишком быстро. Стук в дверь, потом окровавленный мужчина, который просто растворился в небытие.
Она была в замешательстве, и задней мыслью полагала, что она в шоу "Фактор страха". А может, "Скрытой камерой"? Они и сейчас снимают скрытой камерой?
Возможно, это было какое-то новое реалити-шоу.
"Как однажды днем заставить тебя сойти с ума".
Ее мысли блуждали, пока она пыталась разобраться в этих удивительных событиях.
– Кириан сказал, что ты не психопат-убийца, – фраза прозвучала глупо даже для нее, но она не знала, что еще ему сказать.
– Нет, – тихо ответил он, подошел и встал перед ней. – Но я не совсем человек.
С кухни донесся злой голос Табиты.
– Что ты имеешь в виду? Проклятие, он что собака?
Они оба обернулись, когда Табита ворвалась в комнату.
– Ты – собака? – спросила она Вэйна.
– Волк, – поправил он.
Брайд поднялась и встала так, чтобы между ней и Вэйном была кушетка. Не может быть, чтобы это все было по-настоящему.
Нет, это – сон. Она ударилась головой. Слегка.
– Черт! – фыркнула Табита. – Мне следовало понять это той ночью, когда ты появился у ресторана. Я тогда подумала, что ты слишком шикарен для обычной бестии.
Кириан вошел в комнату и попытался вернуть Табиту обратно на кухню. Она дернула плечом, сбросив его руку.
– Я нужна Брайд. Она не привыкла к твоим мужланам.
– Мне нужно домой, – сказала Брайд, на нее снизошло удивительное просветление, как будто ее разум отвергал все, что она слышала.
Вэйн – собака…
Да, точно. Вообще, большинство мужчин – собаки. Фигурально выражаясь.
Нет. Это какой-то причудливый сон. Во время ланча Вэйн подмешал ей наркотики, и у нее теперь галлюцинации. Когда она придет в себя, то точно заявит на него в полицию.
Она двинулась к двери, но перед ней вдруг материализовался Вэйн.
– Ты не можешь уйти.
– О, да, я могу, – гневно бросила она. – Это мой психотический бред, и в нем я могу делать все, что захочу. Смотри. Сейчас я собираюсь превратиться в птицу…
О-кей, у нее не получилось.
Брайд ждала целую минуту.
– Почему я не птица? Я хочу быть птицей.
– Потому что это не сон, – Вэйн положил ладони на ее руки. – Это реальность, Брайд. Как это ни странно.
– Нет, нет, нет, – упорно твердила она. – Я не верю. Я должна… – она не договорила, глядя мимо Кириана на его дочь. Марисса вползла в комнату. Малышка затормозила у кушетки, и, смеясь, села на пол.
Она вытянула вперед крошечную ручку, и ее детская кружка для питья слетела с кофейного столика-гроба прямо в ее раскрытую ладонь.
– Рисса, чашка, папа, – со счастливым видом произнесла она, хотя и была слишком мала, чтобы говорить.
– Да, определенно, я и есть то самое весло, которого не хватает в лодке, – решила Брайд, когда Кириан поднял пьющую сок Мариссу с пола.
Брайд прошла мимо Вэйна, но он дернул ее, останавливая.
– Брайд, пожалуйста, ты должна выслушать, потому что твоя жизнь в опасности, и эта опасность исходит не от меня.
Она вгляделась в его магнетические зеленые глаза, и подумала, не был ли его образ тоже частью галлюцинации.
Возможно, вообще ничего никогда не происходило. Возможно, она сейчас находилась в кровати с Тэйлором, а все остальное – один длинный, странный сон.
Она ответила Вэйну покачиванием головы.
– Я не могу поверить в то, что сейчас видела. Это невозможно.
Он поднял вверх ладонь с такой же, как у нее, татуировкой.
– Я не знаю, как помочь тебе принять это. То невероятное – часть моей жизни с момента рождения. Я…
Вэйн вздохнул, убрал ладони с ее рук, снова достал телефон и набрал номер.
Он звонил? Сейчас?
Да, почему бы и нет? В этом было столько же смысла, сколько и во всем остальном.
Что она съела на обед? Должно быть, что-то из ряда вон выходящее. Лучше ей сделать заметку, не есть этого снова.
Вэйн все также пристально глядел на нее.
– Ашерон, мне нужна от тебя услуга. Меня не волнует, сколько это стоит. Я в доме Кириана с моей парой. Ты нужен мне здесь, чтобы охранять ее, пока она не будет освобождена.
– С парой? – повторила она. – Это означает "подружа"?
– Это означает "жена", – сказала Табита.
У Брайд открылся рот.
– Я не замужем.
Вэйн дал отбой.
– Нет. Ты не замужем, Брайд. – Он прикоснулся к ее щеке теплой ладонью и посмотрел на нее с тоской и желанием. – Никто не собирается заставлять тебя делать то, что ты не хочешь, о-кей?
Он погладил ее скулу большим пальцем.
– Оставайся здесь до тех пор, пока все по большей части не придет в норму, и следующие две недели ты будешь в безопасности. Я не побеспокою тебя снова. Клянусь. Просто побудь в безопасности ради меня.
Она чувствовала неуверенность.
Испуг.
– Кто ты? – спросила она.
Он опустил взгляд, сделал глубокий вдох и поднял голову.
– Я – человек, – произнес он с мукой в голосе. – И в то же время, нет. – Он опустил руку на ее плечо. – Я никогда не знал, что такое доброта, – выдохнул он. – До тех пор, пока ты не прикоснулась ко мне, там, в твоем магазине. Моя жизнь бурная и опасная. Она тяжела и уродлива, и не подходит для кого-то вроде тебя. Тех, кто желает моей смерти, больше, чем я могу сосчитать. Они не остановятся ни перед чем. А ты…– он стиснул зубы, прежде чем заговорил снова. – Ты никогда снова ни в чем не испытаешь нужды. Клянусь в этом той небольшой частью человеческой души, которая у меня осталась.
Он шагнул назад и направился к двери.
– Позаботься о ней, Кириан.
А потом он ушел.
После его внезапного ухода Брайд почувствовала опустошение, и по неизвестным причинам боль в сердце.
Она бросила взгляд на Табиту, у которой в глазах стояли слезы.
– Собака или нет, – сказала Табита. – Это было… – Она устремилась к Брайд и начала подталкивать ее к двери. – Не позволяй ему уйти, Брайд. Иди и верни его.
Но ей не надо было говорить эти слова. Брайд уже спешила к двери.
– Вэйн! – позвала она, ища его.
Нигде не было ни единого признака его присутствия.
– Вэйн! – попыталась она снова, на сей раз громче.
Ответом ей был только сырой, прохладный воздух.
С разбитым сердцем она шагнула обратно в дом и столкнулась с Табитой.
– Не могу поверить, что позволила ему уйти.
– Не могу поверить, что этот идиот ушел.
Услышав голос, Брайд запаниковала. Это была не Табита. Это был демон.
В один миг у нее потемнело перед глазами.
Вэйн шел по улице прочь от дома Кириана, прилагая все усилия, чтобы не обращать внимания на зов Брайд. При мысли о том, что он теряет ее, сердце разбивалось на мелкие кусочки.
Он все сделал правильно. Он дал ей уйти. Но тогда почему это ранило так сильно?
Было больно по-настоящему. Болело и жгло глубоко в сердце, и он понял, что ему не вынести этого.
Все оказалось к лучшему.
Она – человек, а он…
Он – волк, который любит ее. Вэйн проклинал эту неоспоримую правду, от которой он отчаянно хотел отречься, и не мог. Брайд была для него всем.
В ней не было ничего, что он хотел бы изменить. Ему нравилось то, как она смотрела на него, считая его ненормальным. То, как она тихо напевала себе под нос, когда смахивала пыль с полок. То, как она делилась с ним едой.
То, какой она была в его руках, когда кончала, и как звучал ее задыхающийся голос, когда она выкрикивала его имя в агонии оргазма.
Дьявол, ему нравилось даже то, как она загибает обложки книг.
– А, будь оно все проклято! – зарычал Вэйн.
Он не позволит ей покинуть его.
Он ее любит, и не собирается просто встать и уйти. Без борьбы, не попытавшись поговорить с ней.
Развернувшись, он двинулся обратно к дому.
– Вэйн! Скорее!
Он остановился, услышав озабоченный голос Кириана. В тоне бывшего Темного Охотника слышалась настойчивость.
Вэйн перенесся в дом и материализовался в холле, обнаружив там только Кириана с дочерью и Табиту. Брайд нигде не было.
Его охватило плохое чувство.
– Где Брайд?
– Ее забрал демон, – ответила Табита.
Зверь внутри него взвился и зарычал от желания мстить. Он проверил пространство снаружи и ничего не нашел в воздухе вокруг. Никакого запаха, никакого следа.
Не имеет значения. Аластор забрал его женщину.
Вэйн найдет ее, и когда он это сделает, в мире будет на одного демона меньше.
Брайд хотела закричать и не смогла. Ее голосовые связки, казалось, парализовало.
Зрение возвратилось к ней так неожиданно, что глазам стало больно.
Она мигнула и обнаружила себя внутри помещения, которое, напоминало старую хижину или что-то вроде дома. Оно было длинным и узким, со старомодным открытым очагом, в котором пылал огонь.
– Не бойся, – сказал демон, отпуская ее.
Он ходил вокруг нее кругами. В отличие от красивого блондина, каким он представлялся ранее, сейчас он выглядел отвратительно. Его кожа была насыщенного темно-пурпурного оттенка, а глаза и волосы – огненно-красного цвета.
Искривленные ноги больше походили на переросшие дубины. Хромая, демон подошел к двери и открыл ее.
– Брайани! – выкрикнул он, обернулся к Брайд и фыркнул, как животное. Из-за огромных зубов, великоватых для его рта, он шепелявил
– Никто не собирается обижать тебя, плюшечка.
Брайд начала серьезно уставать от людей, говоривших ей подобное.
– Где я?
Он постучал себя по носу.
– Не волнуйся, плюшечка. Ты здесь в безопасности.
– Там, где я находилась, я тоже была в безопасности.
Отчасти, во всяком случае.
А это что за распроклятая галлюцинация? Если она собирается лишиться разума, то предпочитает потерять его с Вэйном, а не с какой-то огромной уродливой сущностью, которая еле-еле может говорить.