Она порозовела, засмеялась, прикусила губу и смерила Хэла лукавым взглядом, от которого у Маркуса кровь застыла в жилах.
- Спасибо, лейтенант Карлоу, - с притворной скромностью сказала она, наклоняясь к доске.
После ее хода лорд Нарборо недовольно нахмурился.
- Мисс Латам научится играть быстрее, если ты не будешь подсказывать ей, как ходить, - заметил Маркус, когда Хэл занял позицию за спинкой кресла Нелл.
- Но ведь учить так забавно, ты не думаешь? - с невозмутимым и невинным видом отозвался брат.
Его слова задели Маркуса за живое.
Учить Нелл… Черт побери, ведь именно этого мне хочется больше всего на свете! Учить ее заниматься любовью, учить ее любить меня. Любить! Сердце у него екнуло. Маркус посмотрел на свои плотно сжатые руки. Он опустил голову, чтобы Хэл не прочитал правду в его глазах.
Он влюбился в Нелл Латам. Вот почему он так бесится, когда Хэл приближается к ней! Вот почему он не мог просто так заняться с ней любовью, вот почему одна мысль о том, что она будет с другим, наполняет его гневом. Вот почему он так жаждет ее, какие бы тайны она ни скрывала. Он хочет на ней жениться.
Маркус резко встал, отошел к окну и отдернул штору. Из окна на него смотрело его собственное отражение. Он хочет, чтобы она стала его женой… навсегда! Что с ним творится? Он смотрел на окно невидящим взглядом. Он как будто узнал о себе нечто совершенно новое. Видимо, такое чувство действительно новое. Оно целиком захватило его.
Он наблюдал за сценой, развернувшейся у него за спиной, как в зеркале. Отец хмурится над задачкой, которую задал ему Хэл. А Хэл при помощи рук что-то показывает сестрам и, очевидно, очень их смешит. Мама улыбается. А Нелл сидит тихо; в ней словно открылись неожиданные глубины страсти. Нелл, которая в его объятиях превратилась в нежное пламя в той холодной башне, от которой пахло розами и чьи губы были сладкими, как вишни…
Какое имеет значение, что она впала в бедность, что ей самой приходится зарабатывать себе на жизнь, что у нее нет родных? Он виконт Стейнгейт, наследник графского титула. Он вправе поступать как хочет. Пойдут слухи; ему придется выдержать все - и ради нее, и ради своих родных.
Должно быть, она из благородной семьи - по меньшей мере, ее родители были мелкопоместными дворянами. Надо будет навести справки. Возможно, у нее найдется какой-нибудь почтенный родственник, пусть и дальний, который охотно окажет Карлоу услугу, дав санкцию на брак.
Ему остается одно: выбрать подходящий момент, найти нужные слова. Он влюблен, его жизнь перевернулась и, возможно, никогда уже не будет прежней. Он больше не хозяин ни своих чувств, ни своей судьбы.
Стройная фигура изменила его судьбу. Все, во что он верил, преобразилось. Ему придется нелегко, И все же никогда еще он не чувствовал, что поступает правильнее, никогда еще не был так уверен в себе.
Маркус оглядел залитую пламенем свечей комнату, в которой находились все, кого он любит, комнату в центре дома и дорогого его сердцу поместья. Если бы там, в башне, он вовремя не остановился, Нелл сейчас, возможно, уже носила бы под сердцем представителя еще одного поколения графов Нарборо, которому тоже предстоит полюбить это место.
Давно ли он любит ее, сам того не понимая? И как ему стать ее защитником?
Глава 15
- Шах и мат. - Лорд Нарборо откинулся на спинку кресла, а Нелл рассмеялась:
- Ох, боюсь, никогда мне не постичь суть этой игры, даже с помощью мистера Карлоу. Поздравляю, милорд!
- Он еще ни разу у меня не выиграл, - похвастался граф. - Так что, мисс Латам, учитесь лучше у меня, а не у Хэла.
Хэл поморщился, изображая оскорбленную гордость. Нелл улыбнулась ему и оглянулась на Маркуса. Он, не улыбаясь, почти сурово следил за ней. Морщина вернулась, а таких мрачных, таких темных глаз она у него еще не видела. Нет, видела… когда он обвинил ее в том, что она пыталась запугать его отца до смерти. И потом, когда они были вместе в башне, когда их тела сплелись, но он вдруг оттолкнул ее.
Они так и не помирились до конца. Он по-прежнему вожделеет ее, по-прежнему хочет сделать ее своей любовницей, хотя и понимает, что так поступать не следует. А она, распутная до мозга костей, жаждет отдаться ему. Если бы он снова сделал ей деловое предложение, она бы наверняка согласилась… Только так она может заполучить его - если не душу, то хотя бы тело.
Маркус продолжал жечь ее тяжелым, огненным взглядом. Что такого она натворила, что он смотрит на нее так? Она смеялась и находила удовольствие в обществе его отца? Чуть-чуть флиртовала с его очаровательным братом?
Нелл подумала: Маркус - собака на сене. Сам меня не хочет, но никто другой не может быть даже моим другом.
- Нелл, давайте помечтаем о том, какой мы устроим прием в честь Хэла! - предложила Верити.
- Верити, я… немного устала. Вы не против, если мы поговорим завтра?
У Верити вытянулось лицо, и у Нелл возникло сильное подозрение, что она поступит как всегда, а именно явится к ней в одной ночной рубашке и свернется калачиком в ногах кровати, чтобы, как она выражалась, "поболтать". Впрочем, Верити обычно забрасывала Нелл вопросами о жизни модистки.
Нелл встала, пожелала всем спокойной ночи и, наконец, повернулась лицом к Маркусу. Он по-прежнему стоял у окна, следя за ней с выражением, которое показалось ей откровенной неприязнью.
Что ж, в эту игру можно играть и вдвоем! Нелл вскинула подбородок и ответила ему взглядом, исполненным ледяного презрения. Потом она вышла, но тут же, потрясенная, прислонилась к двери. Он казался ей таким ласковым; он почти поддразнивал ее во время шахматной партии - до тех пор, пока к ним не присоединился Хэл. Может, он не хочет, чтобы она совратила его брата?
- Мисс Латам!
- Ах, Уотсон! Я задумалась. - Улыбнувшись дворецкому, она зашагала вверх по лестнице. Отпустив Мириам, она заперлась на ключ; сегодня она не чувствовала в себе сил для беседы с Верити.
Нелл сложила последние письма отца и перевязала их лентой. Добавить к тому, что она уже знала, было больше нечего, в мамином дневнике тоже не нашлось ничего нового - только отчаяние и постепенное угасание надежды.
Она заперла шкатулку и поставила ее на стол. Часы, на каминной полке показывали без пяти полночь. Пора спать - если она сможет заснуть.
Она уже легла, когда в дверь постучали.
- Верити, извините меня, но я такая сонная, что не могу разговаривать, - отозвалась Нелл.
Стук повторился, повернулась ручка. Нелл вздохнула и подошла к двери.
- Верити…
- Это Маркус. Мне нужно с вами поговорить.
- В такой час? В моей комнате? Очень сомневаюсь, что вы хотите именно поговорить, - ответила она, отдергивая руку от двери. - Уходите!
- Нелл, ради всего святого, перестаньте дуться и впустите меня!
- Дуться?! Да ничего подобного! - Нелл услышала собственный сердитый голос и постаралась взять себя в руки. - Вы истинный лицемер, Маркус Карлоу. Вы сердитесь на меня из-за того, что я разговариваю с вашим братом, а меня обвиняете в том, что я дуюсь! - прошипела она в замочную скважину. - Вы мне не нравитесь, и я не хочу, чтобы вы…
От громкого удара в филенку двери она отскочила в тревоге.
- Нелл!
- Перестаньте кричать! Хотите, чтобы сюда сбежался весь дом? Хотите опозорить меня при сестрах? Уходите!
Тишина. Потом:
- Из-за вас в самом деле можно прийти в бешенство, - сказал Маркус Карлоу. Должно быть, все дело в двери, но ей показалось, что он улыбается. - Спокойной ночи, Нелл.
- От кого можно прийти в бешенство? От меня? - Но в ответ она услышала лишь тишину. Нелл повернула ключ в замке и распахнула дверь, готовясь к схватке. Коридор был пуст, если не считать рыцарских доспехов на постаменте. - Ах! - Ужасно захотелось хлопнуть дверью. Нелл осторожно закрыла ее, заперла на ключ и направилась назад, к постели.
Час спустя, взбивая подушку в тщетном усилии найти положение, в котором она наконец заснет, она мучилась вопросом: что делать, если она полюбила мужчину, которого хочется одновременно целовать и ударить?
- По словам Поттера, озеро замерзло, - заметил Маркус, с аппетитом поглощая огромный бифштекс с кровью.
Нелл отвела взгляд и от него самого, и от сытного, по его мнению, завтрака, и отщипнула кусочек тоста с джемом. Оказалось, очень трудно не обращать внимания на Маркуса и в то же время не подавать виду, что она не обращает на него внимания.
- Можно покататься на коньках, - продолжал он. - Поттер уверяет, что лед выдержит - вчера он и два помощника егеря были на озере.
- Да, да! - закричала Онория. - Давайте все поедем кататься, устроим пикник и возьмем жаровню, как раньше!
- Я не знала, что здесь есть озеро, - заметила Нелл.
- Скорее, это большой длинный пруд, - объяснил лорд Нарборо. - Ниже по течению есть мельничная запруда… Почти все здешние ручьи мелкие, но они впадают в довольно глубокую реку Вудборн.
- Когда мы с Нелл катались верхом, то форсировали один из его притоков, - заметил Маркус.
Услышав, что Маркус называет ее по имени, Хэл удивленно вскинул голову.
- Совершенно верно, милорд, - кивнула Нелл, посмотрев на Маркуса.
Хэл скривил губы.
Не ведая о подводных течениях, лорд Нарборо бросил салфетку.
- Отличная мысль! Солнце светит ярко, лед крепкий. Уотсон, скажите на кухне, пусть приготовят корзину для пикника. Пусть лакеи возьмут жаровню и все, что нужно!
- Джордж, - начала леди Нарборо, но оглядела радостных детей и улыбнулась. - Ну ладно. По-моему, прогулка всем нам пойдет на пользу. Мисс Латам, есть у вас прочные ботинки?
- Я буду только смотреть, - предупредила Нелл. - Никогда не каталась на коньках.
- Вам понравится! Попробуйте, Нелл, ну пожалуйста! - уговаривала Верити.
Она по-прежнему отказывалась, когда они через час подъехали к озеру. Судя по всему, такие экскурсии здесь устраивались часто: закутанные лакеи в галошах бросили шкуры под деревьями, поставили жаровню, а кухонная обслуга столпилась вокруг жаровни, готовя горячие напитки и закуску. Похоже, слуги радовались прогулке так же, как и хозяева.
Заразившись всеобщим весельем, Нелл тоже невольно заулыбалась. Она стояла с краю и смотрела, как лорд Нарборо катается с женой, как Хэл кружит визжащую Онорию, а Маркус привязывает коньки Верити.
Диана Прайс сама привязала коньки с большим искусством в тот миг, когда лорд Нарборо подвез запыхавшуюся жену к берегу.
- Мисс Прайс?
Захватив с собой Верити, все втроем выехали на середину озера. Нелл старалась им не завидовать. Как легко и непринужденно они катаются! К ней подъехал Маркус; по льду он передвигался уверенно, словно шагал по твердой земле.
- Нелл!
Ей стоило больших трудов не отвернуться и не убежать к жаровне.
- Я не умею кататься на коньках, милорд, - вежливо сказала она, понимая, что леди Нарборо недалеко от них.
- Нелл, я хочу извиниться.
Она подняла голову и посмотрела ему в глаза.
- В самом деле? - Она пошла по берегу озера, а он медленно ехал на коньках с ней рядом. - После того, как вечером испепеляли меня взглядом, а потом ночью ломились ко мне в дверь? Вы что же, решили, что я собираюсь совратить вашего брата?
- Кого, Хэла? Боже правый, нет! Как раз наоборот. Хэл прирожденный дамский угодник; Нелл, мне бы не хотелось, чтобы он ранил ваше сердце.
Интересно, что бы ответил Маркус, если бы она призналась, что ее сердце уже разбито.
- Так вы поэтому злитесь?
- Неужели я вас так запугал? Извините, Нелл. Вчера меня обуревали разные мысли. Пришлось подумать о многом.
- Сегодня утром вы намного бодрее, - заметила она. - Значит, уже придумали, как разобраться с делами?
- С одним из них - да. - Он остановился на льду. - Только выбираю нужный момент, чтобы кое-что предпринять. До сих пор не знаю, как быть с нашим таинственным незнакомцем.
- Здешние леса слишком большие, чтобы гоняться за ним. - Нелл вскинула голову на лесистые холмы. - Может, поймаете его в ловушку? Отзовете егерей, нарочно оставите на ночь окно приоткрытым?
- Если бы здесь были только мы с отцом и Хэлом, именно так мы бы и поступили. А поскольку в доме женщины… нет. И все же он не испортит нам удовольствия. Ну, надевайте коньки! Я научу вас кататься.
- Я упаду, - возразила она, позволяя, однако, отвести себя назад.
- Где ваша храбрость? - поддразнил ее Маркус, широко улыбаясь. - Вы умеете ездить верхом; на коньках вы гораздо ближе к земле!
- Что ж, хорошо, - сдалась Нелл. Видимо, вчера она неправильно истолковала его настроение, и мрачный, темный взгляд отражал не его чувства к ней.
Она села на пень и позволила ему привязать коньки к ее сапожкам. Одной рукой он придерживал ей ногу, а второй затягивал ремешки. Сквозь прочные сапоги его прикосновения казались вполне целомудренными, но она помнила, как те же пальцы ласкали все ее тело, поднимались по бедру все выше и выше…
- Вы что-то сказали? - Маркус вскинул голову, и Нелл покачала головой. Наверное, она просто вздохнула. Он снова приступил к работе, и ей с трудом удалось преодолеть порыв запустить пальцы в его густую черную шевелюру.
- Зря вы катаетесь с непокрытой головой, - заметила она. - Как бы не простудились!
Он улыбнулся, помогая ей встать, и она вдруг увидела в его улыбке отражение того, каким он был в детстве - с растрепанной головой, глаза лучатся озорством. Если бы вчера все произошло, она могла бы зачать его ребенка. Сына с такими же серыми, как у отца, глазами.
- Нелл!
- А? Ох, извините. - Она рассеянно проехала по льду, сама того не понимая. - Ах! - Ноги заскользили в противоположных направлениях. Нелл схватилась за пальто Маркуса и с трудом устояла на ногах. Ей показалось, что она не в состоянии двинуться с места.
- Встаньте прямо, - терпеливо сказал он, отцепляя ее от себя. - Поставьте ноги вот так и возьмите меня за руку!
Нелл тут же споткнулась и села на лед со стуком.
- Ой!
- Вставайте! - Маркус рывком поднял ее на ноги. - Попробуйте еще раз.
Через полчаса неуверенных шагов и неизящных падений на пятую точку Нелл научилась кое-как стоять на коньках и по очереди передвигать ногами.
- Смотрите! Я еду!
Хэл пронесся мимо, смеясь над ней, и она широко улыбнулась в ответ.
- Хотелось бы и мне ездить так быстро!
- Хорошо. - Маркус подъехал к ней, обнял ее руками за талию и подтолкнул вперед. - Поехали! Вы тоже переставляйте ноги.
И она покатила по льду, громко смеясь. Она махала лорду Нарборо, который держал под руки Онорию с одной стороны и Верити - с другой. Сзади она чувствовала сильное и теплое тело Маркуса. Он защищал ее, поддерживал. С ним она чувствовала себя в безопасности. Она повернула голову и улыбнулась ему:
- Как хорошо!
Глаза у него расширились, походка сбилась. Увидев это, Нелл тут же потеряла равновесие. Ноги поехали вперед, и она упала, как камень, приземлившись буквально Маркусу на ноги. Послышался сильный треск, эхом отозвавшийся в долине. Он споткнулся, и они, смеясь, покатились по льду.
Через миг остальные окружили их и помогли подняться.
- Что был за шум, когда мы упали? - спросил Маркус, отряхивая снег с пальто. Он оглядел пруд. - Неужели лед трескается?
С противоположного конца озера к ним на всех парах мчалась бледная Диана Прайс.
- Выстрел! - Она резко затормозила, и из-под ее коньков фонтаном брызнула ледяная крошка. - Пуля пролетела мимо меня, когда вы упали. Кто-то стрелял из леса!
Мужчины без единого слова окружили женщин и стали теснить их к берегу.
- Вон там! - Маркус сорвал с себя коньки, не трудясь развязывать. - У того сухого дуба!
- Я вижу его. - Хэл уже освободился от коньков и несся к карете. Нелл увидела, что он вытащил из-под облучка дробовик и вскинул его на плечо.
Маркус присоединился к брату.
- Быстро в карету! - отрывисто приказал лорд Нарборо. - Бросьте все!
Кучер хлестнул лошадей, и карета понеслась по обледенелой дороге. Чуть позже из леса выбежали Хэл и Маркус; они вскочили на подножки кареты.
- Ушел! - крикнул Маркус. - Там есть отпечатки лошадиных копыт; он углубился в чащу. Земля слишком твердая, и снега нет. Мы его потеряли.
Нелл не сводила с Маркуса встревоженного взгляда. Карета, трясясь и подпрыгивая, возвращалась к дому. Он выглядел мрачным и злым. Она отлично понимала его досаду. Он гонялся за призраком, при этом будучи скованным необходимостью защищать женщин.
Значит, неизвестный не просто запугивает и сеет панику. Неизвестно, промахнулся стрелок нарочно или им всем просто повезло, но кого-то вполне могли убить!
Поднимаясь по лестнице вслед за леди Нарборо, она вдруг поняла, что больше не имеет права скрывать свое происхождение.
- Джордж, - сказала леди Нарборо, когда все собрались в гостиной и вода капала на дорогой ковер, - что происходит?
Нелл увидела, как Маркус переглянулся с отцом и кивнул. Да, время пришло. Когда отец начал объяснять, она дернула Маркуса за рукав:
- Мне нужно с вами поговорить.
- Сейчас?
- Да, - прошептала она, отводя его в сторону. - Ваш отец расскажет остальным, что им следует знать.
- Хорошо. - Он вывел ее из гостиной и повел через холл в небольшую, обшитую панелями комнату, которую она запомнила. - В чем дело, Нелл? - Маркус закрыл дверь и прислонился к ней плечом. - Бояться не нужно, сюда он попасть не может.
- Я не боюсь… Вернее, боюсь, но другого. - Она заметила, что стоит почти по стойке "смирно", как будто она в суде. Руки у нее дрожали. Нелл плотно сцепила их, вскинула подбородок. - Мое настоящее имя - не Нелл Латам. Если бы… все сложилось иначе, меня звали бы леди Хелена Уордейл.
Он долго молчал, но оттолкнулся от двери и стоял очень тихо, глядя на нее с высоты своего роста. Наконец, он сказал:
- Младшая дочь графа Лейборна.
- Да.
- Так вы знали, что символизирует веревка. - Он не спрашивал, а утверждал.
- Да.
- Вы ее принесли. Вы были в комнате отца, когда кто-то вломился туда и принес еще одну веревку, - и вы ничего не сказали! - Он говорил холодно и спокойно, как адвокат, который рассказывает о деле в суде. Словно произошедшее ничего для него не значит, только упражнение в красноречии.
- Да.
- Салтертон - ваш любовник?
- Нет!
- Значит, ваш брат?
- Нет. Я не знаю, что с Натаном… возможно, его уже нет в живых.
"Я не заплачу", - обещала она себе, прикусив нижнюю губу и надеясь, что боль приведет ее в чувство.
- У вас есть все основания ненавидеть моего отца и нашу семью. Из-за вас отец пережил сердечный приступ, вы стреляли в меня. Вы несколько недель живете под нашей крышей… Моя мать и сестры обращаются с вами как с другом. Вы видели, что мы тревожимся и теряемся в догадках, - и все же молчали!
- Я ни разу не солгала вам. Фамилию Латам я ношу с детства и считаю ее своей.
- А если бы мы с самого начала знали, кто вы такая, - неужели не понимаете, насколько это важно? - взорвался он и одним прыжком подскочил к ней.
Когда она впервые увидела его, то невольно испугалась его высокого роста и мужественности. Сейчас она с трудом преодолела порыв отпрянуть, но он увидел страх в ее глазах.