- Верно, но дом может быть и на другой стороне Генриетты, - упорствовала Блу. - Вы всегда можете доехать досюда и сказать: "Ого, привет, дом с кровавыми стенами, увидимся позже!" Проблема решена.
Он взял её чашку и поставил в раковину. Казалось, он не обиделся, но также ясно, что не согласился с ней, так что он не собирался комментировать что-либо дальше.
- Также, когда... - Блу начала, но была перебита яростным стуком. Он звучал так, будто шёл отовсюду. Проклятие? Ноа? Она вопросительно указала на зеркало.
Джесси покачал головой и произнёс:
- ВХОДНАЯ ДВЕРЬ.
Он вытер руки о кухонное полотенце, которое выглядело так, будто его нужно было вытереть обо что-нибудь ещё, и направился к входной двери. Блу слышала, как та открылась, а затем приглушённые голоса, которые звучали то громче, то тише.
В дверном проёме кухни появились два человека, Джесси стоял позади. Странно, но это были Гэнси и Кайла. Странно было даже представить их обоих, путешествующих где-либо вместе, и даже более странно было принять, что оба они стоят здесь, на кухне Диттли. Оба смотрели на Блу.
Джесси демонстративно указал на неё.
- ВИДИТЕ?
Ворвавшись через порог, Кайла выбросила в сторону Блу руку ладонью вверх. Она плевалась кислотой.
- Ключи от машины. Сейчас же. Ты больше не будешь водить эту машину, пока тебе не стукнет восемьдесят, и ты не поседеешь. Сейчас же. Передай в руки.
Блу уставилась на нее.
- Что? Что?
- Думаешь, ты можешь просто уйти и не звонить?
- Ты же сказала, что никому больше сегодня не нужна машина!
- И ты подумала, это означает, что ты не должна звонить?
Блу собиралась возразить, что она была ответственным человеком, и у них не было причин беспокоиться о её местонахождении, но тут она увидела выражение лица Гэнси прямо позади Кайлы. Его пальцы слегка касались виска и скулы, а глаза смотрели в никуда. Блу была бы неспособна интерпретировать это выражение лица несколько месяцев назад, но теперь она знала его достаточно хорошо, чтобы понять, что это означает облегчение: безветрие тревожной весны. Он выглядел по-настоящему плохо. Она взволновала их обоих, ужасно взволновала.
- ...полдюжины человек ищут тебя повсюду и уже начали предполагать, что ты просто мертва где-нибудь в канаве, - говорила Кайла.
- Подожди, что? Вы меня искали?
- Сейчас десять вечера! Ты уехала шесть часов назад, и не то чтобы ты поехала на работу, ведь так? Мы понятия не имели! Я была близка к звонку в полицию. Снова.
Она позволила слову "снова" многозначительно повиснуть в воздухе.
Блу не смотрела на Гэнси или на Джесси.
- Я позвоню Ронану, - тихо сообщил Гэнси, - и скажу ему возвращаться на Монмаут.
Ронан тоже её ищет? Это было бы так приятно, если бы она была в какой-либо опасности.
- Я... - Блу осознала раньше, чем смогла закончить предложение, что у неё не было аргументов. Они были правы, а она – нет. Запинаясь, она закончила: - Я не думала, что кто-нибудь заметит.
- Ключи, - сказала Кайла, - от машины.
Блу покорно их передала.
- Ещё я никогда не хочу ехать снова на этом ужасном мужском автомобиле, - добавила Кайла. - Можешь вернуться с ним, потому что я слишком зла, чтобы смотреть тебе в лицо. Я скажу то, о чем буду жалеть.
Она начала, как ураган, выходить и тут остановилась у Джесси, скривив нос. Их руки соприкоснулись, она явно только что получила какое-то экстрасенсорное видение.
Она произнесла:
- Ох, это был ты.
Он наклонил голову и наблюдал за ней без злого умысла. Кайла протопала за угол без дальнейших деталей или объяснений.
- Мм, - сказала Блу, вскакивая на ноги. - Извините за это.
- ЗАБУДЬ.
- Спасибо за спагетти. Так что насчёт пещеры?
- ТЫ ВСЁ ЕЩЁ ХОЧЕШЬ ТУДА ИДТИ ПОСЛЕ ВСЕГО?
- Как вы сказали, она убивает только Диттли.
- ПРОКЛЯТИЕ УБИВАЕТ ТОЛЬКО ДИТТЛИ. ПЕЩЕРА МОЖЕТ УБИВАТЬ ДРУГИХ.
- Я готова рискнуть, если вы готовы позволить нам это.
Джесси снова почесал грудь.
- ПОЛАГАЮ, УГОВОР ЕСТЬ УГОВОР.
На этом они пожали руки. Её миниатюрная рука в его.
- ТЫ ПРОДЕЛАЛА ХОРОШУЮ РАБОТУ, МУРАВЕЙ, - сказал он.
Тут зашел Гэнси, убирая телефон в карман, доставая вместо него ключи. Всё ещё было что-то на грани в выражении его лица. Он выглядел фактически как в пещере, лицо исполосовано и незнакомо. Было настолько странно видеть его без его облика Ричарда Кемпбела Гэнси III на публике, что Блу не могла прекратить пялиться на его лицо. Нет... это не было его лицо. Это было то, как он стоял, как дёргались плечи, как наклонялся подбородок, как пристальный взгляд смотрел из-под неуверенных бровей.
- С НЕЙ ВСЁ БЫЛО В ПОРЯДКЕ, - заверил его Джесси.
- Моя голова это знала, - сказал Гэнси. - А остальной я – нет.
Глава 25
- Не могу поверить, что ты не где-нибудь мёртвая, - Ронан говорил Блу. - Ты должна быть где-нибудь мёртвая.
Возможно, признаком раздражения Гэнси от этой ситуации было то, что он не поправил Ронана.
- Спасибо за твою заботу, - ответила она.
Кухня Фокс Вей 300 бурлила телами. Мэлори, Гэнси, Ронан и Адам сидели за столом. Персефона держалась у раковины. Кайла задумчиво облокотилась на столешницу. Орла появлялась в дверном проёме, чтобы украдкой бросать взгляды на Ронана, прежде чем снова исчезнуть. Эта клаустрофобная, срочная ночь напомнила Адаму ночь много месяцев назад, после того, как Гэнси сломал палец и чуть не получил пулю, после того, как они обнаружили, что Ноа мёртв. Всё только начинало меняться.
Адам осторожно проверил часы на плите. Он отпросился сегодня на фабрике трейлеров на два часа, чтобы встретиться с остальными, и хотел быть уверенным, что не опоздает.
Блу поинтересовалась:
- Профессор Мэлори, хотите чаю?
Мэлори с облегчением вздохнул.
- Я бы очень хотел чашечку чая.
- Вы предпочитаете, хмм, фруктовый или мутный? - спросила она. - Вам заварить тот или другой в чайнике?
Он обдумал.
- Мутный.
- Смелый выбор, - сказала Блу. - Кому-нибудь ещё?
Несколько голов закачались в стороны. Адам и Гэнси уже бывали жертвами напитков на Фокс Вей 300. Чаи здесь заготавливали во дворе или собирали на фермерских рынках, крошили и смешивали вручную, затем паковали в пакеты и помечали, исходя из преобладающего ингредиента или предполагаемого эффекта. Некоторые из них легче было пить для оздоровления, чем другие.
Кайла сообщила:
- Я прямиком к бурбону.
Она и Персефона подняли бокалы.
Когда Блу приготовила чай и дала воды Псине, Гэнси начал:
- Хорошо, дело вот в чём. Мы нашли другую пещеру, и, говорят, кто-то в ней спит. Время решить, что делать.
- Тут нечего решать, - сказал Ронан. - Мы идем внутрь.
- Ты так говоришь, потому что не видел сегодня Ноа, - сообщила ему Блу, пока ставила кружку напротив Мэлори. - У этого чая нет галлюциногенных эффектов, но вы можете испытать некоторую эйфорию.
Гэнси произнёс:
- Ничего из того, что я тут пил, не заставляло меня испытать ничего близкого к эйфории.
- Ты никогда не пил этот, - сказала она. - В любом случае, Ноа был довольно страшен. Джесси, мужчина, которому принадлежит пещера, говорит, это проклятие. - Она выделила слово "проклятие".
- Почему он просто не уедет? - спросил Адам.
- Из семейного дома? - уточнил Ронан одновременно погано и серьезно.
- Дом – это сильное выражение, - заметил Гэнси. - Я видел это место.
- Ты. - Блу указала на него. - Заткнись, пока не сказал что-нибудь оскорбительное. Есть кое-что ещё, что вы должны знать. Одна из женщин здесь в начале этого года предсказала смерть Джесси. Она не знала его, но знала его имя.
Адам вскинул голову. Не потому что был шокирован информацией, а потому что голос Блу совсем чуть-чуть изменился, а Персефона и Кайла энергично попивали свои напитки, внезапно не глядя друг на друга. Адам, как человек скрытный, был остро настроен на тайны других людей. Таким образом, он не был уверен, почему было что-то секретное в предсказании смерти незнакомца, но он знал, что Блу Сарджент рассказала только часть правды.
- Подожди, подожди, - вступил Гэнси. - То есть ты хочешь мне сказать не только то, что Джесси Диттли верит в проклятие этого места, но на самом деле он прав и умрёт.
- Или он умрёт из-за чего-то, что сделаем мы, - настаивала Блу. - Вот почему я подняла эту тему. Я чувствую, что мы должны принимать решения ответственно.
- Ребята, у вас есть список смерти? - вклинился Ронан. - Вот это хренов мрак. Я в нём?
- Иногда мне этого хочется, - сказала Блу.
- Могу я взглянуть? - попросил Адам.
- Что?
- Могу я взглянуть на список?
Блу отвернулась, чтобы сделать себе чаю.
- У меня его нет. Мама забрала его с собой. Я только помню его имя. Я имею в виду, я думала, это девочка, потому что "И" на конце, но Диттли я запомнила.
Кайла подняла одну отточенную бровь, но ничего не сказала.
"Ах, - мрачно и внезапно уверенно подумал Адам. - Вот оно. Один из нас в списке".
- Это неважно, - сказал Гэнси. - Время летит, и Адаму скоро уходить. Смысл в том, идем мы завтра в пещеру или нет?
"Кто из нас?"
Мэлори оживился.
- Сейчас было бы хорошее время указать, что я не пойду ни в какую пещеру. Я счастлив оказать поддержку из того места, куда способно достать солнце.
- Конечно, мы идем внутрь, - выдал Ронан. - Почему нет?
- Риск, - ответил Гэнси. - Я не могу не подчеркнуть, насколько сильно не желаю кого-либо в этой комнате подвергать опасности.
- Также, кролики, помните, там больше одного спящего, - указала Кайла. - Трое. Одного будить, одного не будить.
- А один посередине? - спросил Ронан.
Своим тихим голоском Персефона произнесла:
- Такие вещи просто всегда лучше звучат по трое.
- Джесси тоже говорил, что некоторых существ будить не нужно, - добавила Блу, благоразумно не позволяя Адаму поймать её взгляд. - Так что да, риск.
"Больше, чем один из нас?"
- Мы ходили в пещеру в Энергетическом пузыре, - сказал Ронан. - Риск был тот же самый. Может, хуже, потому что мы ходили туда бестолково
"Может, - думал Адам, - в списке была сама Блу? Может, поэтому она прятала этот список ото всех?"
- Ну, я согласна с Ронаном, - заметила Блу, - но я также необъективна, потому что хочу найти маму, и это для меня стоит риска.
Адам подумал о своих уроках с Персефоной. Обеспокоилась бы она его обучением, если бы знала, что он собирается умереть? Она сейчас смотрела на него, глаза налились чёрным, будто она бросала ему вызов, чтобы вскрыть секреты.
- Есть кое-что ещё, что мы должны обсудить, - нерешительно начал Гэнси. - Что мы сделаем, если это Глендовер. Если мы его разбудим, нас ожидает милость. Я точно не знаю, одна она будет или несколько, и нам надо понять, что мы собираемся говорить при обоих сценариях. Вам, ребят, не надо отвечать сейчас, но подумайте над этим.
Было время, когда всё, о чём думал Адам, это обещание милости. Но теперь впереди остался всего один год школы, он больше не находился под крышей своего отца и видел способ обойтись без помощи Глендовера. Всё, что оставалось попросить, это освободиться от Энергетического пузыря.
А он не был уверен, хочет ли этого.
Гэнси и Ронан переговаривались о чём-то ещё, Мэлори к ним присоединился, но Адам больше не мог сосредоточиться. Он знал, что не ошибся насчёт скрытности Блу. Он знал это так же, как знал, когда его пробуждал ото сна Энергетический пузырь, знал, куда ему нужно было направляться, чтобы восстановить энергетическую линию. Он знал это как истину.
Адам взглянул на часы.
- Если мы всё решили, то мне пора идти.
Ему было не пора. У него ещё было немного времени. Но это не могло ждать. Предположение росло внутри.
- Уже? - поинтересовался Гэнси, но без каких-либо сомнений в голосе. - Как скверно. Ну, ладно.
- Ага, - сказал Адам. - Но у меня будут эти выходные и куча отгулов после. Блу, ты мне не поможешь выгрузить ту штуку из машины?
- Какую штуку?
Он врал быстро и умело.
- Что ты там хотела. Не могу поверить, что ты забыла. Эту... ткань.
Персефона всё ещё смотрела на него.
Блу покачала головой (но это действие было обращено к ней самой, не к нему), удручённая отсутствием собственной памяти. Она отодвинулась от столешницы, пока он стукнулся кулаками с Гэнси и кивнул Мэлори и Ронану. Он прикладывал все усилия, чтобы при прощании держаться небрежно, хотя ощущал себя обвинённым в сокрытии невысказанной тайны. Вместе они прошли к входной двери и вниз по тёмной улице туда, где была припаркована его машина, на обочине позади великолепной Камаро.
Здесь было прохладно и тихо, сухие листья шумели вместе, как кто-то, утихомиривающий толпу.
- Я не помню... - начала Блу, но замолчала, когда Адам схватил её за руку и притянул ближе.
- Кто из нас, Блу?
- Эй, не надо!... - Она вырвала руку на свободу, но не отступила назад.
- Кто из нас в том списке?
Блу старательно смотрела в даль, остановив взгляд на автомобиле на далёком перекрестке. Она не ответила, но и не обиделась на него, заверив, что он был не прав.
- Блу.
Она не смотрела на него.
Он обошёл её так, что она не смогла уклониться от его глаз.
- Блу, кто из нас?
Её лицо было неузнаваемым, вся веселость с него ушла. Она не плакала. Хотя её глаза были хуже, чем при плаче. Он задался вопросом, как долго она несла эту тайну. Его сердце глухо стучало.
Он понял все верно. Одному из них полагается умереть.
"Я не хочу умирать, не сейчас..."
- Блу.
Она сказала:
- Ты не сможешь не узнать этого.
- Я должен знать, - настаивал Адам. - Ты не понимаешь? Это и будет милость. Вот о чём я попрошу. Мне нужно знать, чтобы мы могли решить, что попросим, если милость будет только одна.
Она всего лишь выдержала его взгляд.
- Гэнси, - произнёс Адам.
Она закрыла глаза.
Конечно. Конечно, его бы у них забрали.
Его мозг снабдил его изображением: Гэнси корчится на земле, весь в крови, Ронан от горя съёжился рядом. Месяцы назад Энергетический пузырь показал ему это видение, но он не забыл. Как и не забыл то, что в видении это была ошибка Адама.
Его сердце стало могилой.
"Если это твоя ошибка, - думал Адам, - ты можешь это остановить".
Глава 26
Блу проснулась сердитой.
Она не помнила, что видела во сне, только что сон был про маму, и когда она проснулась, то могла бы что-нибудь ударить. Она вспомнила, как навещала Адама однажды днём прошлым летом, и он пнул коробку – вот насколько сердитой она была. Только казалось, пинать что-либо, когда никто вокруг этого не увидит, не стоило.
Она лежала и уговаривала себя вернуться ко сну, но вместо этого злилась только сильнее. Она устала от Персефоны, Кайлы и её матери, удерживающих информацию, потому что Блу – не экстрасенс.
От неспособности мечтать о колледже, потому что она небогата. От неспособности держать Гэнси за руку, потому что они не могут ранить чувства Адама, от неспособности поцеловать Гэнси, потому что она не хочет его убить. Она устала от осознания, что он погибнет, и от страха, что её мама тоже.
Снова и снова она слышала, как Адам угадывал правду: Гэнси.
Она сбросила с себя одеяло, сердито оделась и сердито зашагала в телефонную комнату.
Там сидела Орла, рисуя себе ногти в час ночи.
Блу замерла в дверном проёме, её умысел был написан на лице.
- Что? - произнесла Орла. - Уходи.
Блу не пошевелилась.
- Ох, пожалуйста. Я не собираюсь останавливать тебя. Я только стараюсь удержать тебя от разбитого сердца, но по фигу, иди и делай, - сказала Орла.
Блу прошла в комнату и подняла трубку телефона, снова подозрительно глядя на Орлу. Кузина возвратилась к рисункам крошечной мандалы[31] на ногтях. Она не притворялась, что не слушает, но выглядела так, будто её это не беспокоило.
Блу позвонила Гэнси.
Он снял трубку сразу.
- Я не спал.
- Я знаю, - ответила она. - Забери меня.
***
Было что-то незнакомое в нём, когда он подъехал на Свинье. Что-то лютое в его глазах, какой-то обжигающий холод в его слабой улыбке. Что-то совсем лихорадочное и беспокойное.
Она застала его за улыбкой и заглянула в то, что пряталось за ней.
Это не был Гэнси, которого она видела ранее на кухне; это был Гэнси, которому она тайно звонила по ночам.
Он не спрашивал, куда она хочет поехать. Им не разрешено говорить об этом, поэтому они совсем не разговаривали.
Камаро стоял на тихой ночной улице. Она залезла внутрь и захлопнула дверь.
Гэнси – безрассудный, сумасбродный Гэнси – ударил по газам, как только они отъехали в другой район. Он заставлял машину лететь со свистом от светофора к светофору, и когда достиг пустой трассы, то заставил машину бешено набирать скорость, сжав руку на коробке передач в кулак.
Они ехали на восток, в сторону гор.
Блу включила магнитолу и возилась с музыкой Гэнси, пока не нашла что-то стоящее и не прибавила громкость. Тогда она боролась с окном, чтобы воздух кричал на неё. Для этого было в действительности слишком холодно, но Гэнси, не отрывая глаз от дороги, дотянулся до заднего сидения и перетащил оттуда вперёд своё пальто. Она надела его, задрожав, когда шёлк охладил её голые ноги. Воротник пах Гэнси.
Они не разговаривали.
Магнитола запиналась и пританцовывала. Автомобиль ревел. Ветер бился в салоне. Блу положила ладонь на руку Гэнси и сжала её до побеления костяшек. На дороге, кроме них, не было ни души.
Они ехали в горы - вверх, вверх и через перевал.
Вершины были чёрными и запретными в полусвете фар, и, когда они достигли самой высокой точки перевала, пальцы Гэнси напряглись под её рукой, включая пониженную передачу и разворачивая автомобиль в ту сторону, откуда они приехали.
Они полетели назад в Генриетту, мимо пугающих пустых парковок у магазинов, мимо притихших городских домов, мимо Аглионбая, мимо центра города, мимо Генриетты. На другом конце города он двинулся за угол к новому, неиспользуемому объезду: четыре нетронутых полосы пролинованной фонарями дороги из ниоткуда в никуда.
Здесь он остановился, забрал у неё пальто, и они поменялись местами. Она подвинула сидение как можно ближе к рулю, и машина заглохла и снова заглохла. Он положил свою руку ей на колено, пальцы на коже, линия жизни на кости, и удерживал её от слишком быстрого нажатия сцепления. Двигатель заурчал, сильно и уверенно, и автомобиль рванул вперед.
Они не разговаривали.