– В теории вы подкованы, – вторил Трой.
– И в планировании, – поспешила добавить она. – И в поле, и в отчетах, и в анализе.
– Когда следующее выступление Кассиди?
Манера говорить мгновенно стала профессиональной. Отчужденной. Она убедила себя, что рада этому.
– В четверг. Еще четыре дня.
– К вечеру мне нужен ваш отчет.
Она кивнула.
– Больше всего меня беспокоит упоминание о Дрейке.
Насколько понимала Мила, это выводило потенциальную угрозу на совершенно новый уровень. Тот, кто именует себя МиМайХартом, хорошо изучил личную жизнь Кассиди и пытался связаться с ней на более интимном уровне.
– Я думала, нас будет трое. – Она повернулась к Трою. Один на улице, я за кулисами и один в толпе.
– Вегас может.
– Вегас мне не нужен.
Глаза Троя недовольно блеснули.
– Вегас может одобрить план, но ему не обязательно присутствовать, – пояснила она.
Трой глянул на Вегаса.
– Парень хочет подобраться ближе к ней. Возможно, хочет встречаться, – вздохнула Мила. – Ничто не указывает на его стремление причинить зло Касси. То вы слушать не хотите, то вдруг бросаетесь на помощь.
– Вы двое сможете обо всем договориться. – Вегас попятился к двери. – Я буду в центре управления, наблюдать, как принц Матен покупает новую яхту.
– Вы не имеете права диктовать нам, что делать, – заявил Трой, когда за Вегасом закрылась дверь.
– Я могу давать рекомендации.
Мила не хотела заходить слишком далеко, но, если отпихивают в сторону, она никогда не сможет доказать, чего стоит.
– А другие агенты дают рекомендации?
Трой не ответил.
Она пыталась найти убедительный аргумент.
– Попробуйте. Закройте глаза и притворитесь, что я мужчина.
– Этому не бывать.
– Садитесь.
Он с оскорбленным видом вскинул брови:
– Простите?
Она чуть помедлила, пытаясь тормознуть ход событий, выработать надлежащий уровень почтительности, при этом продолжая торговаться. Уселась за стол.
– Пожалуйста, Трой, сядьте, нам необходимо поговорить.
В его взгляде светилось нетерпение.
– Пожалуйста, – повторила она.
– Это абсурд.
– Это невозможно.
Но все-таки сел.
– Все, что я прошу, – начала она, тщательно подбирая слова и наблюдая за изменениями в выражении его лица, пытаясь понять, о чем он думает, – позволить мне составить план для Кассиди. Если вам не понравится – прекрасно. Если посчитаете меня некомпетентной, передоверьте все Вегасу. Но дайте шанс показать, на что я способна. Я всего лишь еще один агент секьюрити.
Его взгляд остановился на ее губах.
– Ничего подобного.
– Забудьте, что целовали меня.
– Не могу.
– Вы должны.
– Может, Вегас прав.
Это заявление потрясло ее.
– Насчет чего?
– Нужно с этим покончить.
– Нужно.
Мила внезапно поняла, о чем он.
– По-вашему, мы должны переспать?
– Это может существенно снять напряжение.
– Вы не просто так это сказали.
– Притворяться, что вы мужчина? Не сработает.
Ее голос негодующе повысился, в нем зазвучали нотки паники.
– Ну, связь с боссом уж точно не сработает.
– Возможно, вы правы.
– Я абсолютно права.
– Но это будет так весело.
Она на мгновение лишилась дара речи. Они уставились друг на друга. Трой мгновенно вспомнил о последнем поцелуе.
– Именно поэтому вы не нанимаете женщин? Не можете не распускать руки, да?
Трой неожиданно рассмеялся.
– Не вижу ничего забавного.
– Абсурд! У меня невероятное самообладание.
– Как и у меня.
Они вдруг замолчали, скрестив взгляды.
На щеке Троя пульсировала жилка. Он нервно забарабанил пальцами по колену.
Она почти слышала вопрос, вертевшийся в его мозгу. Тот самый, который она задавала себе.
Если это правда, что в таком случае произошло сейчас?
Глава 6
Мила и Зои ехали на велосипедах по тропе вдоль реки Потомак. Воскресное морозное утро сменилось солнечным днем. У Милы было полно работы, касающейся плана охраны Кассиди, но прояснить голову на свежем воздухе казалось неплохой идеей.
– Это чертовски неудобно, – заметила Зои.
– То, что меня влечет к боссу?
– Что его тоже влечет к тебе. Надеюсь, ты будешь держать себя в руках.
– Почему ты не доверяешь ему? Ты ведь даже его не знаешь. Он чрезвычайно сдержанный парень.
Да, он поцеловал ее два раза, но дальше этого не зашел. Собственно, он первым отстранился в тире.
– Парни есть парни, – высказалась Зои.
– Я даже не знаю, что это означает Они проехали мимо рощи золотистых осин.
– Это означает, что в такие моменты у них почти не остается самообладания.
– В такие моменты и у меня тоже.
– Ты же не собираешься переспать с ним.
– Он предлагал. Я отказалась. Впрочем, я уже говорила. На самом деле мне нужен блестящий план охраны Кассиди. Вот, что поможет ему увидеть меня в ином свете.
– Ну и как продвигаются дела?
– Медленно, – призналась Мила. – Я начинаю думать, что МиМайХарт использует больше одного ника, чтобы набирать и отсылать тексты.
С реки подул холодный ветер, и они вытянулись в одну линию, чтобы объехать группу пешеходов.
Зои снова поехала рядом:
– Что заставляет тебя так думать?
– Несколько определенных слов, например, "наблюдать", "глазеть", "вид" и "окно".
– Это страшно.
– Она живет в квартире Троя на девятом этаже.
– У него может оказаться бинокль.
– Я думала об этом.
Мила решила порекомендовать прозрачные или матовые жалюзи на окно спальни Кассиди. Она также собиралась поговорить с одним из техников "Пайниен", попросить закодировать монитор ребенка. Он защищен паролем, но рисковать нельзя.
Она постепенно знакомилась с другими агентами "Пайниен". Те, очевидно, удивились, встретив здесь женщину. Общались с ней подчеркнуто вежливо. Но она предполагала, что ее примут далеко не сразу.
– Это каким-то образом меняет твой план охраны?
– План широкого спектра отличается от плана, направленного на ликвидацию определенной угрозы.
– Это впечатлит Троя?
– В том случае, если он согласится с моим анализом. Если нет, это отбросит меня назад.
С реки, громко крякая, поднялась стая уток.
– А ты можешь составить два плана? По одному для каждого сценария?
– Таким образом и выкажу отсутствие убеждений и веры в собственный анализ. Безопасный маршрут – это план широкого спектра. В моем анализе учтены как высокая степень риска, так и высокая вероятность успеха в совокупности с сосредоточенностью на определенной угрозе.
– Если бы не Трой и если бы ты не оглядывалась на его реакцию, что бы делала?
– Определенная угроза.
С этим МиМайХартом что-то не так. Мила не могла выбросить из головы типа в блейзере. Конечно, это может быть очередной фанат, но в его выражении таилось что-то чересчур напряженное. Возможно, просто хотел получить автограф, но одновременно был раздражен. Чем? Кассиди? Кем-то вокруг нее? Всей ситуацией?
– Вот твой ответ. Верь собственным инстинктам. Не позволяй ему доводить себя. Он знает, что делает, конечно. И ты тоже!
– Жаль, у меня нет конкретных фактов. Последнее, о чем хочет слышать Трой, – женская интуиция.
– Женская интуиция, любая интуиция – это сумма конкретных микрофактов, отфильтрованных твоим подсознанием. То, что сознательная часть твоего мозга еще не поняла чего-то, не означает, что это неправда.
Мила невольно улыбнулась.
– Что? – спросила Зои.
– Пытаюсь представить Троя молчащим ровно столько, сколько я буду объяснять психологическое происхождение интуиции.
– Думаю, твоя настоящая проблема – удержать его примитивный мозг от стараний, отбросить все остальное, кроме одной мысли: "Сексуальная бабенка, я должен получить ее".
– Я спрашивала его.
– О чем именно?
– Спросила, не потому ли он не нанимает женщин, что не может держаться от них подальше?
Зои широко улыбнулась:
– Это не поможет тебе получить работу, но мне нравится твой стиль.
– Это был честный вопрос.
Возможно, хотя и не самый мудрый в мире. Но тогда Мила была серьезна. Кассиди описывала Троя как игрока. Он, очевидно, любил женщин. Многих женщин.
Ее вдруг одолела ревность. Но Мила подавила ее. Сексуальная жизнь Троя – целиком его дело. Она лишь хотела, чтобы он принял ее всерьез. Как настоящего агента-секьюрити. А сексуальное влечение к нему пройдет. Должно пройти.
– И он дал тебе честный ответ?
– Да. Сказал, что у него огромное самообладание. Вроде бы выглядел искренним. Знаешь, так говорит моя женская интуиция.
– Тогда он здорово тобой увлечен.
Мила оглядела свою невероятно ординарную фигуру. Серые легинсы, поношенная футболка, обшарпанные кроссовки и ветровка-унисекс. Волосы стянуты в хвост. Кроме того, она вышла из дома без макияжа. Снова.
– Почему? Я ничем на тебя не похожа.
Зои закатила глаза:
– Сумма конкретных микрофактов, отфильтрованных подсознанием.
– И что мне ему сказать?
– Что ты родишь ему здоровых детей.
– Вот это да!
Велосипед Милы опасно покачнулся, и она не сразу восстановила равновесие.
– Или сможешь защитить семью и деревню. Освежевать и приготовить мастодонта.
– Я никого не собираюсь свежевать. И думаешь, мне интересно стать для любого мужчины идеальным образцом женщины, вынашивающей детей?
– Будем справедливы, ты в вечном поиске идеального образца мужчины.
Мила была вынуждена признать, что это правда.
– Неужели я настолько пустая особа?
– Вовсе нет. Твой примитивный ум твердит тебе, что способен охотиться и защитить твоих детей.
– Мой примитивный мозг раздражен!
Она не хотела хотеть переспать с Троем. Но хотела. Ну вот, она и признала это. Она серьезно хотела переспать с Троем. По крайней мере, на примитивном уровне.
Хорошо, что ее непримитивный мозг способен одолеть инстинкты.
Мила прошла больше половины полосы препятствий "Пайниен", и Трой невольно восхищался ее стойкостью. Сила, конечно, оставляла желать лучшего, но, когда речь заходит о решимости, она заслуживает самых высоких оценок. К несчастью для нее, успешное завершение зависит от привязки во времени. Круговая полоса шла на расстоянии свыше двадцати заросших деревьями акров позади здания компании. Стандартные нормы давали на прохождение четыре часа. Большинство самых способных претендентов обходились тремя.
Мила прекрасно выдержала испытания на равновесие. Очевидно, много бегала. И лучше, чем он ожидал, преодолела грязевые и водные препятствия. Самой большой проблемой оказалась сила. Она почти взобралась на стену по канату, а руки тряслись от напряжения.
– Хотите закончить? – крикнул он.
Ей еще нужно пройти треть полосы, а времени оставалось совсем немного.
– Нет! – откликнулась она, перехватывая канат.
– Вы провели на полосе три часа сорок две минуты.
Она не ответила, продолжая подниматься.
– Руки онемели?
День сегодня выдался холодным. Минус один. Ее лицо под слоем грязи было бледным и осунувшимся, глаза казались слишком большими.
Она продолжала взбираться по канату.
– Мила!
Но она уже оказалась на стене. Ему одновременно хотелось кричать "Ура!" и требовать, чтобы она сдалась. Она никак не сможет одолеть всю полосу. Ни сейчас и никогда.
Она поставила ногу на канат. Перехватила его рукой. Подвинула вторую ногу, снова перехватила канат, но вдруг нога сорвалась, и она на какую-то кошмарную секунду повисла на одной руке, прежде чем грубый канат выскользнул из пальцев.
Она падала, и Трой пустился бежать, отчаянно пытаясь поймать ее или хотя бы частично смягчить падение. Но расстояние было слишком велико. Он не успевал.
Она ударилась о копну сена сначала ступнями. Ноги подкосились, и она повалилась на спину.
– Мила! – крикнул он, падая около нее на колени. – Не двигайтесь!
– Я в порядке, – охнула она, часто моргая.
– Вы упали с тридцатифутовой высоты.
– Вздор!
– Что болит? Можете пошевелить пальцами на руках и ногах?
– Да.
– Да – что?
– Да, могу пошевелить.
Она попыталась встать.
– Лежите!
Ему нужно знать, не сломано ли что.
– Это законно?
Он не понял вопроса.
– Существует ли предел дальности прыжка со стены?
– Вы не спрыгнули.
– Спрыгнула. Это был прыжок. Я дисквалифицирована?
– Нет. Вы упали, Мила. Вам нужен врач.
– Обращусь позже.
Она попыталась встать.
– Вы давайте прекращайте это!
– Вы отстанете от меня?
– Вдруг вы покалечились?
– Я не покалечилась.
Она умудрилась встать:
– Может, прекратите нянчиться со мной? Я не женщина. Я агент-секьюрити. И я готова продолжать.
– Вам осталось пятнадцать минут.
Она расправила плечи:
– Знаю.
– Вы ни за что не успеете закончить.
Она пошла к бревну, тряхнула головой и пустилась рысью.
Он хотел остановить ее. Все инстинкты твердили, что ее не должно быть здесь. Эта работа не для женщин. После бревна нужно ползти по грязи под заграждениями из колючей проволоки, потом сто отжиманий, требовалось тащить манекен, и все это до конечной двухмильной пробежки.
Она наполовину преодолела проволочные заграждения, когда прозвенел звонок. Она остановилась, застонала и плюхнулась лицом в грязь.
Любой нормальный человек радовался бы, что все кончено. Но она не выглядела обрадованной. Правда, нормальной тоже не казалась.
– Мила?
Он подошел к ней.
Она не ответила.
– Вы дышите?
Она слабо кивнула.
Он вышел на полосу препятствий и попытался раздвинуть проволочное заграждение, протянуть руку и помочь ей подняться. Но никак не получалось.
Она поднялась на четвереньки, медленно встала, облепленная грязью, из-за которой весила лишних двадцать фунтов. Поковыляла в сторону. Он схватил ее, крепко обнял за плечи:
– Вы в порядке?
– Я разочарована.
Она попыталась вытереть лицо, но только размазала грязь.
Она бы выглядела комически, если бы ему не было так ее жаль.
– Вы работали лучше, чем я ожидал, – утешил Трой.
– Но недостаточно хорошо.
– Вы не сдались.
– Отнюдь не благодаря вам.
Она ударила его в грудь. Не больно, но достаточно сильно. Впечатляюще, если учесть, как она устала.
– Я боялся, что вы покалечитесь.
– Да-да, знаю, я девушка. Но ничего не могу с этим поделать.
– И никто ничего не сможет поделать, если сломана нога.
– Мои ноги не сломаны.
– Я этого не знал.
– Видите?
Она вырвалась и зашагала вперед:
– Идеально работают.
И снова покачнулась, на этот раз он обнял ее за талию:
– Не идеально. Но ничего не сломано.
– Я просто немного устала. – Она тряхнула руками. – И немного запачкалась.
Он невольно улыбнулся. Она была в грязи с головы до ног. Непонятно, как ей удастся выбрать все эти комья из волос.
– Можете показать, где душ?
– У нас нет женского отделения.
– Мне все равно.
– Зато мне не все равно.
Ни за что на свете он не позволил бы ей остаться голой в мужской раздевалке!
Он помог ей сесть в джип компании, стоявший в четверти мили от начала полосы и финишной линии у здания "Пайниен".
– Можете помыться в моей ванной.
– Я не поднимусь наверх в таком виде! – перепугалась она. – Во что я превращу вашу квартиру?
Наплевать ему на квартиру! Но она, возможно, права.
– Прекрасно, вымоетесь в раздевалке. В одежде! Потом можете подняться в квартиру.
– И затоплю ваши ковры.
– Они переживут.
Он подъехал к черному ходу здания.
Их встретил Вегас.
– Вы молодец, – сказал он Миле. – Здорово действовали.
– Для девушки, – пробурчала она, выходя из машины.
Вегас протянул руку, чтобы помочь. Но она намеренно проигнорировала его.
– Она немного расстроена, – объяснил Трой.
Мила немедленно на него набросилась:
– Почему вы вечно считаете мое поведение чересчур эмоциональным? Вегас, на самом деле все не так. Я немного устала и немного грязная. А вы немного снисходительны.
Вегас спрятал улыбку:
– Вы заработали мне пятьдесят баксов.
Она явно опешила.
– Я держал пари, что вы дойдете до проволочных препятствий. И был самым оптимистичным из всех.
Мила с подозрением прищурилась:
– Пари?!
– Конечно. И не только я! Почти все сотрудники!
Она бросила на Троя взгляд обвинителя:
– И вы тоже?
– Он считал, что последним будет подъем на стену.
– Вот почему вы пытались остановить меня там!
Трой оскорбился:
– Да, я отчаянно старался получить пятьдесят баксов.
Она злобно воззрилась на него. Но должна была признать, что идея абсурдна.
– Давайте в душ, – велел он. – Вы вся в грязи.
Мила подняла руку к подсохшей грязи на щеке и безуспешно попыталась ее стереть.
– За такие вещи в спа платят деньги, – заметил Вегас.
– Не можете удержаться от плоских шуточек, верно?
Трой поспешил встать между ними:
– А вы не можете контролировать свою гиперчувствительность.
– Я не…
– Именно гиперчувствительность. Пойдемте.
Он указал головой на дверь и направился к выходу.
Она, чуть помедлив, последовала за ним.
– Вы должны позволить ему дразнить вас, – наставлял Трой, когда она поравнялась с ним, хотя и не мог понять, почему дает добрые советы. – Если парень коротышка, над ним подшучивают. Если медлителен – то же самое. Если особенно силен, или разбирается в высокой кухне, или очень хорошо стреляет. Предлогов сколько угодно. Не важно, обладает он хорошими или плохими качествами, все равно это признают или замечают. Вы женщина, Мила. Такое нельзя игнорировать.
Он открыл перед ней дверь раздевалки и громко спросил, есть ли кто здесь.
Не то чтобы парням было бы очень неприятно, если Мила наткнется на них. Но вряд ли это понравится ей.
Не дождавшись ответа, он пропустил ее внутрь.
Она прошла за ним:
– И если ты рыжий?
– Особенно если рыжий.
Он показал в глубь раздевалки на выкрашенный кирпичный дверной проем, который вел в общий душ.
– Прошу.
Она сбросила кроссовки, сняла носки и отнесла все в душ.
Он услышал плеск воды о бетонный пол.
– Вы говорите, что мне стоило бы расслабиться! – крикнула она.
Он подошел ближе, чтобы она его слышала.
– Так и есть.
– Почему?
– Чтобы люди знали, что вы обладаете чувством юмора. Можете оценить шутку. И им не придется ходить вокруг вас на цыпочках.