– Что? Очередная проблема? – поинтересовался Гидеон.
– Еще один шанс продемонстрировать твои организаторские таланты, – проворчала она. Потом смягчилась: – Может, тебе лучше присесть? По-моему, ты вот-вот потеряешь равновесие.
– Ничего, все в порядке, – сказал он, отталкиваясь от стены.
Вошел Фрэнсис с подносом. Не садясь, Гидеон взял стакан с виски и залпом осушил его.
– Рра?!
– Принеси еще один, Фрэнсис.
– Неужели это необходимо? – поинтересовалась Джози.
– Я сказал, принеси еще, – раздраженно повторил Гидеон. Он не привык, чтобы кто-то возражал ему. – Есть в сегодняшнем меню что-нибудь особенное? Специально для мисс Фаулер? – продолжал он.
– Я думаю, сегодня шеф мог бы порекомендовать запеченного ягненка.
– Что скажешь, Джози? – спросил Гидеон, поворачиваясь к ней.
– Не беспокойтесь, Фрэнсис, – произнесла она, не обращая на него внимания. – Ужинать я буду в столовой. Принесите сюда только то, что повар приготовил для мистера Макграта.
– Можешь сказать ему, чтобы он засунул…
– Гидеон!
– Можешь сказать ему, что я приношу извинения за доставленные хлопоты.
– Ты же знаешь, Рра, что ему приятно готовить для тебя. Мы все хотим, чтобы ты поскорее поправился. Моя жена надеется, что через пару дней сможет пригласить тебя в наш дом. И поблагодарить за книги.
– Я ни за что не уеду, не заглянув к ней, – пообещал Гидеон.
– Вы привезли его жене книги? – спросила Джози, когда Фрэнсис ушел.
– Его детям… Так, значит, ты собираешься покинуть меня ради удовольствия поужинать в столовой?
– Тебе не нужна моя компания, тебе нужен мой ягненок, – парировала Джози. – Я уверена, что блюдо, которое приготовят для тебя, будет не хуже.
– Блюдо для девиц, сидящих на диете. Похоже, чили не принесло мне никакого вреда. Напротив, я шел на поправку до тех пор, пока ты не решила выставить меня отсюда.
– Поскольку теперь ты вполне способен передвигаться, я не вижу причин, по которым тебе стоит задержаться.
– Кто пригласил тебя на ужин? – неожиданно спросил Гидеон, игнорируя ее предложение убираться отсюда.
– Теперь ты на ногах, так что иди и выясняй. А сейчас, извини, мне хочется принять душ после работы.
– Не забудь спички. Тебе придется зажечь там свечи, – напомнил он. – Хотя лично я предпочитаю принимать душ при свете звезд.
– Ты когда-нибудь пытался при свете звезд сделать макияж? Ладно, можешь не отвечать, – махнула рукой Джози.
– Что такое? – поинтересовался Гидеон, заметив, что она замешкалась у двери.
– Там что-то… двигается.
– На что оно похоже?
– Откуда мне знать? Там темно.
– Надеюсь, ты не боишься пауков?
– С обычным пауком я бы справилась. Но ведь это Африка. Здесь и пауки, должно быть, здоровенные. Может, у них и зубы есть…
– Ага. Клыки. Ядовитые.
– Клыки? Отлично. Значит, смерть будет почти мгновенной.
– Не впадай в панику. Они нас боятся больше, чем мы их.
– Ты это точно знаешь? – спросила она, возвращаясь со спичками.
– Любые живые твари – от бегемотов до муравьев – нападают только в панике.
– Так. Уже легче, – вздохнула Джози. – Я сделаю все возможное, чтобы не испугать трусишку.
– Я могу постоять возле двери, пока ты будешь принимать душ.
– Охрана мне не нужна, мне нужен свет.
Девушка заметила, как качнулся полог от дуновения потянувшего с берега бриза, и замерла, очарованная.
– С электрическим светом такого эффекта не добиться, – заметил Гидеон.
– Верно… – протянула Джози и деловито добавила: – Следует сказать об этом фотографу. "Селебрити" нравятся подобные эффекты.
– Я бы предпочел, чтобы это понравилось тебе.
– Это всего лишь москитная сетка, – заметила она. – Чем тут восхищаться? Так кого я могу обнаружить в ванной? Не бегемота, надеюсь?
– Куда уж им… – согласился он. – Скорее всего, это геккон – маленькая ящерица, питающаяся москитами. Они даже полезны.
– А он меня не укусит?
– Ну, если ты будешь с ним достаточно вежлива, сделаешь книксен… Ладно, я шучу, Джози. Они всегда сидят высоко на стенах и на потолках, да и в любом случае в твоих бутсах тебе ничто не угрожает. Только не забудь вытряхнуть из них живность утром.
Джози бросила на него мрачный взгляд и вошла в ванную.
– Все нормально? – спросил Гидеон.
– Во всяком случае, не вижу никого, кто мог бы на меня прыгнуть. Свечки, конечно, очень милы, но я предпочла бы газовую лампу. Большую, яркую газовую лампу.
– А как же романтика? Приключения?
– На сегодня с меня достаточно.
– День еще не закончился, – предупредил он. – Так что оставь лучше дверь открытой. Тебе нужно будет только крикнуть…
Джози со стуком захлопнула дверь, словно Гидеон был более опасен, чем ванная, полная пауков.
Гидеон сел, откинулся на спинку софы и закрыл глаза, чтобы не видеть белого платья.
Подвенечное платье раздражало его. Не желая растягивать пытку, он с трудом поднялся с софы и засунул его в шкаф.
На лбу выступили капли холодного пота. Гидеон прислонился к дверце, пытаясь снять напряжение. Это напряжение проволокой стянуло его тело в ту самую минуту, когда он увидел платье, появившееся здесь, словно призрак из прошлого.
Он приехал сюда затем, чтобы подвести черту под этим прошлым. И что же получилось? Прошлое настигло его и загнало в угол.
Вода в душе продолжала шуметь. Он представил себя там, вместе с Джози, представил, как ее руки скользят по его плечам и спине, расслабляя мышцы, снимая боль, изгоняя холод из сердца. Одна лишь мысль об этом согрела Гидеона. Желание охватило его, стоило ему представить маленькие груди, прижатые к его груди.
Что ему нужно, так это холодный душ, причем немедленно. Гидеон приоткрыл дверь ванной ровно настолько, чтобы стянуть с вешалки полотенце, и заметил на полу какое-то движение. Это была не ящерица, сорвавшаяся с потолка, а большой мохнатый паук, вышедший на охоту.
Неожиданно наступила тишина – Джози выключила воду. Сейчас она выйдет из душа и увидит паука. У него есть шанс стать героем. А награда – обнаженная девушка в его руках.
Набросив на паука полотенце, Гидеон схватил его.
Глава 8
Пять миндальных орешков – это традиционные символы здоровья, богатства, долголетия, плодовитости и счастья. Организатор современной свадьбы может добавить что-нибудь еще, близкое жениху и невесте.
Серафина Марч. Идеальная свадьба
Джози завернулась в полотенце, осторожно открыла дверь душевой кабины и опасливо огляделась. Нигде не было видно ни ползучих вредных тварей, ни полезных ящериц.
– Какая же ты трусиха, Джози Фаулер, – пробормотала она, вытираясь полотенцем. Потом почистила зубы, нанесла легкий макияж, немного воска на волосы, несколько поникшие от влаги, и, натянув сетчатую майку и длинный пуловер, вышла из ванной, готовая к следующему раунду с врагом.
Гидеона нигде не было видно. Так же как и подвенечного платья Крисси.
– Гидеон! – завопила девушка, выскакивая на веранду.
Он вышел из-под открытого душа. Мокрые волосы облепили его лоб и шею, на бедрах – маленькое полотенце, ослепительно-белое по сравнению с загорелой кожей.
Он был так красив, что у нее в горле пересохло.
– Что случилось? – поинтересовался Гидеон.
– Платье… Что ты сделал с платьем?
– Я на всякий случай убрал его. В шкаф.
– А…
– А ты решила, что я бросил его вниз на радость мартышкам?
– Нет. Извини… Просто…
– Ты за него отвечаешь. Понимаю. Это твоя комната, Джози, и ты имеешь полное право держать в ней все, что тебе угодно.
– Ты был недоволен, увидев его.
– Забудь, – сказал он так резко, что она вздрогнула. – Это не важно.
Очевидно, важно. Судя по всему, его нелюбовь к свадьбам имеет глубокие корни.
– Черт возьми, Гидеон, – разозлилась она. – Сильвия пошла на риск, сделав меня своим компаньоном. И сейчас я должна сделать все возможное…
– Почему?
– Почему? – повторила Джози. – Неужели не понятно?
– Почему это был риск? Ты целеустремленный человек, ты искренне желаешь, чтобы этот день стал для Крисси особенным, – продолжал Гидеон. – На ее месте я бы ни минуты не раздумывал, кому доверить организацию свадьбы – тебе или наводящей на всех трепет прославленной Серафине Марч.
Сильвия сказала бы то же самое. На глазах Джози выступили слезы.
– Крисси, должно быть, уже ждет меня, – засуетилась она, отчаянно желая только одного – исчезнуть. – Мне… м-м-м… нужно взять мой ноутбук.
– Это деловой ужин? – поинтересовался Гидеон.
– Нам нужно подумать, как рассадить гостей, и разобраться с подарками.
– Подарками?
– Для гостей. Они будут лежать в маленьких картонных коробочках. Коробочки раскрашены так, что из них можно составить флаг футбольной команды Тэла. Необходимо собрать их и положить туда подарки, – объяснила она.
– Еще пара рук не помешает? Она удивленно посмотрела на него:
– Ты предлагаешь свою помощь?
– Не совсем. Я могу попросить Алисию или кого-нибудь из персонала. Они с радостью согласятся.
Все знали, что Гидеон Макграт терпеть не может свадьбы. Впрочем, приглашения на них приходили регулярно. Он всегда извинялся и посылал щедрые подарки.
И вот теперь, оказавшись в эпицентре самой большой свадьбы года, он вдруг, как идиот, чуть не предложил свою помощь. Даже Джози Фаулер, которая знает его всего один день, и то нашла это странным.
Весь ужин, пока Кристал трещала без умолку, рассказывая о знакомстве с Тэлом и о шикарном поместье за городом, которое они недавно купили, мысли Джози постоянно возвращались к Гидеону. К его неожиданному: "Еще пара рук не помешает?"
– А за каким столиком ты сидишь? – спросила Кристал. – Я что-то тебя нигде не вижу.
– У меня будет полно всяких дел, – рассеянно ответила Джози.
– Не говори ерунды. Я посажу тебя вот за этот столик. – Невеста аккуратно вписала ее имя в список. – Рядом с Гидеоном.
– Бога ради, Крисси, не надо! – запротестовала Джози.
Но Кристал не слушала ее. Тогда она решила сослаться на неписаные правила:
– Серафина Марч не одобрила бы этого.
– В самом деле? – Кристал расхохоталась. – Если честно, ее мнение меня не интересует.
Джози посмотрела на бутылку шампанского, которую невеста выпила почти целиком.
– Оставь это мне, Крисси, – предложила она, собирая бумаги. – Завтра приедут фотографы, и тебе, конечно, надо выспаться.
Шампанское сделало Крисси разговорчивой и несколько слезливой, подпортив ей макияж. Она плакала на плече у Джози, рассказывая о своей матери, об отце.
Надо помочь принцессе забраться в ее деревянный замок.
– Ну ладно, дорогая. Пора в постель. Я провожу тебя. Тэл приезжает завтра, – сказала Джози.
Крисси заснула мгновенно. В столовой, когда Джози вернулась туда, уже никого не было.
А ей во что бы то ни стало надо собрать около сотни коробочек. Джози поставила на большой стол сразу три свечи, зажгла их и принялась за работу.
– Джози…
Вздрогнув, она подняла глаза. Гидеон!
– Как ты сюда добрался?
– Очень-очень медленно.
– Садись. – Она вскочила, придвигая ему стул. – Тебе что-нибудь принести?
– Нет. Все в порядке. Не суетись. – Он осторожно опустился на стул. – Ты хоть знаешь, который час? Я подумал, уж не свалилась ли ты с настила.
– А ты ждал меня? – изумилась Джози.
– Да, ждал. – Он огляделся. – Что-то я не вижу помощников. А где Крисси?
– Я уложила ее спать. Она выпила пару фужеров шампанского, и у нее расшалились нервы.
– Предсвадебное возбуждение?
– Она скучает по матери. – Джози поставила на стол собранную коробочку и принялась за следующую.
– Когда она приезжает?
– Ее мама умерла, когда Крисси училась в школе. Отсюда и слезы.
– Да, тяжело.
– Особенно в такие моменты. В обычные дни, занимаясь делами, с этим как-то справляешься, но…
Человек, которого она едва знала, не ложился спать и ждал, когда она вернется. Сколько лет ее никто не ждал? Коробочка в руках Джози хрустнула, воспоминания нахлынули на нее, слезы полились ручьем. Гидеон обнял девушку, надежный, как каменная стена.
– Извини, – всхлипнула она, – я намочила твою рубашку. Но меня очень давно никто не ждал.
– Давно?
– Почти восемь лет. Мне было семнадцать. У нас был вечер в колледже. Я вернулась домой очень поздно, но мама еще не спала. Она приготовила горячий шоколад, мы сидели в кухне и пили его, пока я рассказывала о вечере. О мальчике, который проводил меня домой. – Ее горло сдавило от боли – это была последняя ночь ничем не омраченного счастья. – И вдруг я заметила, какой у мамы усталый вид. И одежда висит, словно стала велика. И я поняла, что мама больна. Я предложила ей показаться врачу. Но она уже была у врача…
Джози шмыгнула носом и отстранилась, с сожалением глядя на смятую коробочку.
Гидеон не пытался снова обнять ее. Он забрал у Джози коробочку и вложил в руку девушки носовой платок.
– Я надеюсь, их сделали с запасом? – поинтересовался он, указывая на заготовки.
– Еще с каким, – кивнула она.
Гидеон взял одну заготовку, покрутил в руках и тут же собрал.
– Может, несколько штук оставишь себе? – предложил он. – Клянусь, после свадьбы они будут стоить целое состояние.
– Думаю, с начинкой – еще дороже.
– Ах, значит, это наша следующая работа? Наполнить их? Тогда давай поторопимся, – решительно произнес он.
– Прошу прощения за то, что намочила тебе рубашку, – еще раз извинилась Джози.
– Ничего, высохну. Сочувствую тебе…
Она тряхнула головой, не желая вспоминать о том ужасном времени, и принялась считать коробочки.
– Ну вот, пока достаточно, – сказала Джози, укладывая их в большие пластиковые контейнеры, которыми снабдил ее Дэвид. – Не хочешь чего-нибудь выпить? Чай? Кофе?
– В кухне уже никого нет.
Она округлила глаза:
– Тебе требуется высококвалифицированный повар, чтобы вскипятить чайник? Но может, и я справлюсь?
– Если ты добавишь к этому сэндвичи, считай, что я полностью твой.
– Ты и без того "мой". Причем избавиться от тебя мне никак не удается.
– Ты права. Я весь день вмешиваюсь в твои дела, – проговорил Гидеон подозрительно мягко. – Но я больше не буду мешать тебе. – Он осторожно встал из-за стола, легонько коснувшись ее руки.
– Нет…
Джози не хотелось, чтобы он уходил. Гидеон весь день выводил ее из себя, но только потому, что она хотела доказать всему миру, что сама со всем справится.
– Раз уж начал работу, закончи ее, – велела она, пытаясь открыть коробку с маленькими пакетиками засахаренного миндаля. – А я приготовлю сэндвичи.
Гидеон ничего не сказал, но и не ушел. Джози рискнула поднять на него глаза. Лицо его ничего не выражало, а вот на рубашке, прямо рядом с сердцем, виднелось мокрое пятно. Пятно от ее слез.
Может, Гидеон Макграт и любит вмешиваться в чужие дела и командовать, но он не боится проявлений чувств. И он ей не враг.
– Хороший хозяин понимает, что для его работников питание – вещь необходимая, – шутливо-назидательно проговорила Джози. – Особенно если приходится трудиться сверхурочно.
Гидеону было ясно, что Джози борется с собой, желая, чтобы он остался, и прося об этом так, как она умеет. Ей не давались простые слова: "Пожалуйста, останься, пожалуйста, помоги". Что же такое с ней случилось?
– Я трудился не за кусок хлеба, – ответил он в том же тоне.
– Да? – Она приподняла темную бровь. – А за что?
– Это мне предстоит выяснить. А сейчас давай посмотрим, что у нас есть в холодильнике. – Он неловко повернулся и, задержав от боли дыхание, ухватился за ее плечо.
– Лучше посиди, а я сама как-нибудь справлюсь. – Джози с тревогой поглядела на него.
– Это не домашняя кухня. Тебе понадобится помощь.
– Я целый год проработала на кухне в отеле.
– Вот и отлично. Тогда я возьму на себя руководство.
– Тогда пошли.
В кухне девушка наполнила водой чайник, зажгла газ и открыла один из больших холодильников.
– Так-так… Сыр, холодное мясо, рыба. – Ее голова показалась из-за дверцы – фиолетовые глаза, фиолетовые волосы. – Чем тебя соблазнить?
"Только не едой", – мелькнуло в голове Гидеона.
– Как насчет чего-нибудь горячего? – предложил он.
– Может, какую-нибудь жгучую приправу? Или ты имеешь в виду температуру?
– Это ты соблазняешь – тебе и решать.
– Значит, так, – начала Джози. – Белый хлеб, сливочное масло, хрустящий бекон, слегка поджаренная глазунья с жидким желтком и…
– И?..
– И порция коричневого мучного соуса.
– Таким сэндвичем вы соблазните и святого, Джози Фаулер.
– Да брось. Нам обоим известно, что ты не святой, Гидеон Макграт. – Она достала из холодильника продукты.
Гидеон немедленно все у нее отобрал. Ей оставалось только стоять и смотреть, как он снимает с крючка сковородку, ставит на плиту и выкладывает на нее ломтики бекона.
– Я вижу, тебе приходилось этим заниматься. – Идиотское замечание, но Джози нужно было что-то сказать, чтобы нарушить затянувшееся молчание и обрести равновесие.
Все, наверное, из-за сумасшедшего дня. Бесконечное путешествие, смена часовых поясов, усталость, слезы Кристал… Девушка пыталась найти какую угодно причину своего странного поведения, только бы она не была связана с Гидеоном Макгратом.
– Ну, может, пару раз и приходилось, – признался он, зажигая газ. – К тому же так я вызову огонь на себя, если шеф-повар решит устроить завтра разнос.
– Пол этого не сделает. Он очень милый.
– Свадьба в воскресенье, да? – спросил Гидеон.
– В воскресенье. А что?
– Пол принадлежит к церкви, которая запрещает работать по воскресеньям.
Джози подошла и взяла лопатку:
– Перевернуть?
– Я сам переверну. – Он отобрал у нее лопатку и уменьшил огонь под сковородкой. – Лучше намажь хлеб маслом.
– Вот спасибо. Наконец-то я на своем привычном месте: выполняю указания мужчины, который считает, что все знает.
– Это моя кухня, – напомнил Гидеон. – На своей кухне ты будешь руководить мной.
– И не мечтай. – Джози занялась хлебом и маслом. – Ну, как там дела? – спросила она.
– Еще пару минут.
– Откуда тебе известны религиозные правила Пола. Помнится, ты говорил, что не загружаешь себя мелкими вопросами.
– Верно. Не загружаю. Но Пол был со мной с самого начала. Я сам нашел его. Он работал тогда в отеле в Южной Африке, но там не могли так составить расписание, чтобы воскресенья оставались свободными.
– А ты, значит, смог.
– Я очень заботливый и щедрый хозяин, помнишь?
– А для его детей ты тоже покупаешь книги?
– Они уже выросли. Самый младший изучает в Лондоне медицину… Расскажи мне о работе на кухне, – попросил Гидеон.
– Что тут рассказывать? – Джози старательно трудилась над бутербродом. – Скребла, чистила, мыла.
– Ну а колледж?