- Лен, - как дитю неразумному взялся разъяснять Васька, - когда говорят: "Покиньте помещение", берут с двух сторон под локти два охранника и выводят за ворота, это называется: выгнали!
Ленка скривилась, Денис дальше выдержать не мог, расхохотался, запрокинув голову, Васька хмыкнул раз-другой и присоединился к нему, громко рассмеявшись.
- Она… представляете… - хохотал он, согнувшись пополам, хлопал себя по коленкам и рассказывал, - один раз… в каком-то За-зад-рипинске… ночью… через окно… в музейный запасник… залезла! Ей… ей, ди-директор… какую-то со-софу… отказался показывать!
- Да этот козел ее стырить хотел, - возмутилась Ленка. - Конец восемнадцатого века!
У Дениса потекли от хохота слезы, утирая их кулаком, он подошел, обнял и прижал к себе Лену, не переставая смеяться.
- До-до-домушница! - хохотал Васька.
И Ленка не удержалась, заражаясь их весельем, рассмеялась, уткнувшись в пиджак на груди Дениса.
- Ой, не могу! - пожаловался Васька, распрямляясь, смахнул слезу с глаза и двинул предложение: - Поехали, что ли, домой? Есть хочется.
А у Дениса в груди зазвенело тонким колокольчиком что-то очень похожее на счастье. Правда, он не знал, что такое счастье вне его дела и творчества, простое, житейское, человеческое, поэтому и не мог распознать, что там звенит.
Под навесом, на жаровне доходил шашлык, призывно шипя салом. Втроем, Денис и его гости, накрывали стол на летней террасе, снуя между кухней в доме и двором.
Арбенин все прислушивался к себе - звенит ведь! Тихо, топленым печным духом уюта - звенит!
Васька рассказывал что-то веселое про школьную жизнь, Лена слушала, посмеиваясь, а Денис посматривал на них, не зная, что надо делать, чтобы сохранить и оставить такое состояние тепла и радости.
Да и ладно. Что уж теперь, будет как будет!
Не умеет он.
Денис принес шампура с шашлыком, разложил по тарелкам. Сели, принялись за горячие, исходящие паром и дурманящие запахом куски мяса.
И тут Арбенин, как радушный, гостеприимный хозяин, предложил Лене:
- Лен, может, ты вино будешь? У меня есть легкое, вполне достойное.
И не понял, что случилось.
Над столом повисла напряженная тишина, а гости, забыв про шашлык, настороженно переглядывались.
- Мы не пьем! - жестким тоном заявил Василий Федорович.
- Я тоже не пью, - ровно произнес Арбенин, - держу бар для гостей.
- А ваши гости пьющие? - смягчился Васька.
- Нет. Выпивающие, по праздникам или когда встречаются и давно не виделись - тоже праздник, от горя пьют или тяжелых моментов и от радости.
- Обычные, - кивнул Васька понимающе, - это нормально.
Кажется, Арбенин понял: что-то там у Васьки с Леной в прошлом непростое, трудное. Видимо, с папашей, безвременно погибшим под машиной, связано. Наверняка пил. А сколько ей лет было-то? Выглядит Ленка никак не старше тридцати, что, она Ваську лет в семнадцать родила? И почему он раньше об этом не задумывался?
- Шашлык стынет, - только и сказал, не возвращаясь к теме.
Переключились. Проехали. Легкий, смешливый разговор возобновился.
По идее визит выходного дня близился к завершению, экскурсию провели, отобедали…
Денис не хотел их отпускать и увозить в Москву, но и повод остаться не находил, только один: показать Василию Федоровичу мебель в доме. Ну, это полчаса, максимум час, и пора, пора - программу выполнили!
Ну, хоть час!
Но Васька Денису помог. Осмотрел с интересом и пиететом предметы мебели, начав с "Россиниады" и комментария.
- Лен, я тебя теперь понимаю! - с уважением протянул Васька.
И, обойдя остальные комнаты, затормозил, завороженный, у домашнего кинотеатра.
- Ух ты! - совсем по-мальчишески восхитился Васька. - Я такое только в Инете видел! Что, действительно как в кино?
Он засыпал Дениса вопросами про звук, разрешение экрана.
- А ты сам проверь, Василий Федорович, - предложил Денис обрадованно. - Выбери фильм, вон в шкафу видеотека.
- Ни фига себе! - совсем одурел Васька, распахнув дверцы вместительного, разумеется, старинного шкафа, оборудованного внутри под собрание фильмотеки.
- На этом классно было бы "Гарри Поттера" посмотреть и "Властелина колец", вообще фэнтези, компьютерные фильмецы!
- Там все есть, и "Поттер", и "Властелин", - усмехнулся его восторженности Денис.
- А можно? - копаясь в дисках, поражался Васька.
- Да сколько угодно!
- Что, Василий Федорович, - мягко улыбалась Лена, - теряешься перед масштабностью выбора?
- "Властелин колец", - решил окончательно Васька.
- Одну часть! Нам еще домой ехать! - утихомиривала Лена.
- Тогда последнюю, там съемки классные! - определился с выбором он. - Давайте посмотрим!
- Нет, - отказалась Лена, - ты наслаждайся, а мы с Денисом, раз такое дело, поработаем.
Арбенин показал Василию, как что включать, управлять, Лена заботливо порасспрашивала, может, чего принести для трехчасового просмотра: бутерброды, чай, воду?
- Ничего не надо, - отказался он, - идите работайте.
Денис нежно, неторопливо целовал Лену, держа обеими руками за голову, как только захлопнул дверь в кабинет.
Соскучился.
Прервав с сожалением поцелуй, Лена уткнулась головой Арбенину в грудь, а он легонько поглаживал ее по волосам большой, теплой ладонью.
Помолчали, переводя дыхание.
- Нам лучше остановиться, - пробормотала она.
- Да.
- И поработать.
- Да.
- И дверь оставить распахнутой, чтобы самим не поддаться искушению и Ваську не конфузить, когда сунется.
- Да, - третий раз повторил Денис.
В прошлое свое пребывание здесь Лена скопировала на диски и оставила у Дениса все свои снимки, чтобы не таскать лишний раз ноутбук. Так что фронт работ у них имелся. Хорошо, что им не меньше, чем целоваться, нравилось работать. Они с неохотой и приступили, каждый по-своему думая о других интересных занятиях, но сразу же увлеклись, погрузились полностью в дело и не заметили, как пролетело время.
- Понятно! - услышали за спинами Васькин веселый голос. - У вас, ребята, заболевание одно на двоих. Трудоголизм называется! Фильм кончился.
- Ну и как? - поинтересовался впечатлениями Денис.
- Классно! Офигенно! - И без перехода:
- Может, поедим чего?
Они и поели, и чаю выпили, выслушивая Васькины расширенные и дополненные подробностями впечатления от просмотра фильма.
Все хорошо, но ехать надо!
Доехали быстро и весело, под анекдоты, в основном рассказанные Василием Федоровичем, и музычку из радиоприемника, которой сын с мамой громко и немного фальшиво подпевали.
Денис отказался от предложения зайти, Лена не настаивала, он придержал ее за руку, когда Васька, попрощавшись, выбрался из машины.
- В понедельник?
- У меня машина в ремонте, если сделают, приеду.
- Я тебя заберу, - пообещал Арбенин.
- Тогда в понедельник, - сверкнув глазами, согласилась Ленка и, быстро чмокнув его в губы, выбралась из машины.
Утро озадачило Елену Алексеевну сюрпризцем. Оказалось, что за компанию с Василием Федоровичем собрались идти в зоопарк еще четверо его одноклассников. Лена прибалдела от такой перспективки - это же банда! Они разбегутся, как исследуемые ими животные, а она их лови! И спешно принялась обзванивать родителей беспечных.
- Да что вы, Елена Алексеевна! - уверяли ее родители Васькиных друзей. - Да они вашего Василия как генерала слушаются, беспрекословно! Нас бы так слушались! Вы не беспокойтесь!
"Не беспокойтесь!" Хорошенькое дело - пятеро тринадцатилетних пацанят в зоопарке! Попахивает анекдотом! Вот бы и шли сами, сопровождающими!
Но, как говорится, "поздно пить боржоми", и Лена подстраховалась единственным возможным способом, пригласив присоединиться к их походу Зою Львовну, на что та выказала живой интерес и готовность.
Солнышко по-весеннему припекало, территория зоопарка радовала чистотой и свеженькими "улучшениями" после зимы, перед новым сезоном. Народу куча, но ребята и на самом деле держались возле Васьки, которому Лена дала наистрожайшие инструкции перед выходом из дома.
Они с Зоей Львовной под ручку медленно прохаживались от вольера к вольеру, наслаждались солнышком и обогащались новыми знаниями о братьях меньших.
Вернувшись домой, Лена усадила всех обедать. Шумно, крикливо, куча эмоций и обсуждений! Обычное в их доме дело, Васькины одноклассники в их квартире не переводились, и мальчики и девочки, каждый день кто-то да приходил.
Василий Федорович был в авторитете и полной "уважухе".
Отобедав, Зоя Львовна ушла к себе отдыхать, Лена занялась работой за ноутбуком, которая не переводилась - отпуск или не отпуск, книга не книга. Прервалась, вынырнув из Инета, потянулась и направилась в кухню, чайку попить.
- Мальчишки, вы тут как? - заглянула к Ваське в комнату.
- Нормально! - ответили дружным хором.
- Есть-пить хотите?
- Не-е-е!
Заварила неспешно чай настоящий, в чайнике, достала варенье…
В передней, у нее в сумке зазвонил сотовый. Лена специально себе такую трубку подбирала, чтоб звонил очень громко, бросая вечно сумки где ни попадя и зная, что тихий звонок ни за что не услышит.
Посмотрела определитель - неизвестный номер. Вообще не московский.
- Да!
- Елена Алексеевна Невельская?
- Да.
По мере того как она слушала сообщение, начиная с мозга, вниз, до самых ступней, Лену выхолаживало морозной волной, так что кончики пальцев на руках и ногах стало покалывать.
- Да, - твердо сказала она, - я приеду. Завтра. - Послушана говорящего и командирским тоном уверила: - Я возьму организационные и денежные вопросы на себя! Спасибо, что позвонили.
Она вернулась в кухню, позабыв про чай, встала у окна, глядя в начинающиеся сумерки за стеклом, до боли сильно сжав телефон в руке.
Так тошно, мерзко и больно.
Лена услышала развеселый взрыв мачьчишеского смеха, долетевший из Васькиной комнаты, как очнулась.
- Так! - приказала себе. - А ну, взяла себя в руки! Давай думай, что сейчас надо делать!
Ваське пока говорить не надо, врать ему она не может, а правда ему сейчас не нужна! Значит, надо срочно уйти из дома, чтобы не объясняться с ним!
Лена тихо выскользнула за дверь, на лестничную площадку и позвонила в квартиру Зои Львовны.
- Леночка, - открыла ей дверь, приветливо улыбаясь, соседка, но, рассмотрев выражение Ленкиного лица, испуганно спросила: - Что-то случилось?
- Никаких ужасов! - поспешила уверить Лена. - Рабочие моменты. Зоя Львовна, мне надо сейчас уехать, побудете с Васей?
- Ну конечно, Леночка! - заторопилась собираться Зоя Львовна. - У вас большие неприятности?
- Нет, нет, - прибавив убедительности в тоне, уверяла Лена. - Их просто надо решить. Зоя Львовна, я не знаю, когда вернусь, вы на всякий случай останьтесь ночевать.
- Работайте спокойно, Лена, - сказала Зоя Львовна, подошла, положила ей руку на плечо. - Ни о чем не беспокойтесь, тыл у вас прикрыт. Раз все живы и здоровы, все остальные проблемы уладятся как-то.
Ленке захотелось завыть! Она зубы сцепила, сжала кулаки, кивнула только - спасибо, мол.
- Я минут через десять приду, - пообещала Зоя Львовна.
Лена вышла из ее квартиры, остановилась перед своей дверью. Так, теперь следующий шаг.
- Вот так, Лена, - сказала себе тихо. - Шаг за шагом, главное - убраться от Васьки подальше. - И набрала сотовый номер отца. - Па, привет.
- О, доча!
- Пап, я твою машину возьму? Моя в ремонте, а мне срочно в одно место надо смотаться, - контролируя голос и интонации, сказала Лена.
- Давно пора твою развалюху поменять! - толкнул любимое выступление папа. - На ней ездить опасно!
- Поменяю! - прикладывала силы к легкому общению она.
- Тебе когда надо?
- Сейчас.
- Бери!
Теперь самое тяжелое! Василий Федорович! Уйти, ничего не объяснив, она не сможет, это без вариантов! Объяснить что-то тоже не сможет, она и себе сейчас объяснить ничего не способна!
- Держись, соберись! - приказала себе и вошла в квартиру.
Васька ее короткого отсутствия не заметил. Лена, стараясь не шуметь, проскользнула в свою комнату и, как могла, быстро переоделась - колготы, джинсы, лифчик, свитер, первый попавшийся под руку, легкий, ничего, пальто наденет!
В прихожую - сумка, кошелек, телефон, ключи. Документы и остальное барахло в сумке так и болтаются.
Звонок в дверь. Зоя Львовна.
Васька выскочил из комнаты на звонок, когда Лена открывала дверь.
- О! - удивился и порадовался он. - Зоя Львовна! - И повернулся к Лене. С лица сошло веселье, уступив место настороженности. - Лена, что происходит?
Она указала ему жестом на кухню, вошла первой. Он вошел за ней и дверь прикрыл.
- У нас беда? - спросил совсем не мальчишеским голосом.
- Нет! - твердо ответила она.
- Неприятности?
- Ни беды, ни сложностей ни у нас с тобой, ни у близких нет!
- Лена! - потребовал правды он.
- Вась, не пугайся! Пугаться нечего, клянусь! Ни пугаться, ни опасаться, ни ждать беды, даю тебе честное слово!
Он успокоился, Лена увидела и помолилась про себя.
- Я не могу сейчас всего объяснить. Разберусь в ситуации и скажу.
- Ладно, - посмотрев на нее совсем не детским, мудрым взглядом, согласился он. - Но ты понимаешь, что это против нашего уговора?
- Нет, не против! Я не обманываю, не говорю неправды!
- Но что-то скрываешь!
- Скрываю. Но потому, что мне надо подумать. Понимаешь?
- Не очень, - проворчал Васька. - И когда ты мне скажешь?
- Завтра! - железно пообещала она.
- Ты по этим делам собралась?
Лена уже не могла разговаривать, так нелегко ей дались объяснения с ним, кивнула только.
- Ладно, - разрешил Васька. - Раз не горе, не беда, не неприятности, езжай. Но чтобы это было первый и последний раз! Напридумывала тут секретничать!
Она обняла его и крепко-крепко прижала к себе, поцеловала в макушку.
- Я тебя люблю, Васька.
- Я тебя тоже люблю, езжай уж, раз надумала!
У папы была четырехлетняя белая "Нива", большую часть времени стоявшая в гараже по причине несильной занятости - ездил он в основном только в летний дачный сезон, - но всегда в идеальном состоянии. Папа машинку берег и посвящал ей большую часть своего времени.
"Это надо сыграть!" - сказала себе Лена перед дверью родительской квартиры.
- Леночка! - открыла мама дверь и обняла дочь. - Уж ночь скоро, куда ты собралась?
- Да, - отмахнулась Лена, - как всегда, дела. - Проходи! Чаю попьем. Как там Василий?
- Лучший ученик! На олимпиаду по математике в следующем месяце пойдет!
- И молодец, - порадовалась мама. - Проходи, раздевайся. Что ты в это пальто нарядилась? Мне оно никогда не нравилось, какое-то похоронное!
Пальто длинное, до щиколоток, строгое, Лена надела его в спешке сборов, от промелькнувшей мысли, что свитер тонкий, - автоматически забыв, что увидится с мамой, всегда комментирующей ее наряды, по большей части критически.
- Мам, некогда. - И прокричала в комнату:
- Па!
- Футбол смотрит, - пояснила мама.
- Па! Ты мне ключи и документы дай, и я поеду! - крикнула еще раз Лена.
Папа вышел в прихожую.
- Чуть гол нашим не забили! Привет, дочь, - обнял, поцеловал, сунул ключи и документы в руки. - Мать права, куда ты на ночь-то глядя!
- Да дела! Я на пару дней машину возьму! Все, пока, пока!
Выскочила за дверь и, не дожидаясь лифта, побежала по лестнице.
- Лена! - вдогонку ей кричала с площадки мама. - Пальто это больше не носи! И приезжайте в выходные следующие с Василием!
Лена не ответила, силы на лицедейство кончились.
Почему-то ей хотелось как можно скорее уехать от родительского дома и из этого района, где прошло ее детство, и она гнала, не думая куда! Оказавшись в центре, сбросила скорость, а вскоре и совсем остановилась, заняв место отъезжающей перед ней от "Елисеевского" машины. Выключила мотор, откинулась на сиденье.
Что дальше?
Она не могла никому рассказать, что болело, выло в ней сейчас, никому передать чувство вины, выворачивающее ей все внутренности! Вины и боли, скопившейся в душе!
Никто не знал! Вся мера ей одной досталась, и она ее несет не делясь!
Она прикрыла глаза и потерла лицо ладонью. Она сможет загнать это поглубже и будет жить дальше, как жила до сих пор! Ведь жила же, справлялась?
Нет, подумала безысходно, теперь потрудней придется - вины прибавилось.
Лена открыла глаза и посмотрела на светящуюся вывеску магазина. Подумав, выбралась из машины и пошла купить сигарет.
Она не курила вообще.
Но случались в Лениной жизни моменты, когда сигарета спасала от шока. Иным помогает водка или спирт - ей нет!
Как тогда, в Афганистане, они стояли час на одном месте, боясь пошевелиться, когда проводник и сопровождавший их группу представитель одного из кланов договаривались с талибами, контролирующими этот участок дороги. Они громко переговаривались на своем гортанном языке, а талибы, человек двадцать, сидели на корточках вокруг Ленки и мужиков, держа "Калашниковы" между ног, и смотрели на нее, презрительно улыбаясь.
- И что нам светит? - шепотом спросила она у Мишки, корреспондента НТВ, к группе которого присоединилась в этой командировке.
- Это смотря какое настроение у их командира. Могут пропустить или развернуть, могут в плен взять, а самое простое - постреляют спокойно.
И до последней минуты, когда уже шли к импровизированному шлагбауму из бревна и двух ящиков, они не знали, что их ожидает. А когда отъехали, не веря до конца, что их пропустили, Мишка сунул Лене сигарету в руку:
- Покури, полегчает.
Или, когда Ленка так и не отпустила ментовского начальника, в коридоре догнала и задала свои неприятные вопросы и, довольная, сбегала по лестнице, у нее на глазах взорвалась их машина! Лена не дошла до нее метров десять, и это спасло их всех. Потому что водитель с фотографом ждали ее, прячась от жары в хилом тенечке одинокого клена, недалеко от машины.
И кто-то из них сунул Лене, сидевшей на тротуарном бордюре, зажженную сигарету:
- Покури, Ленка, отпустит!
И тогда, на темной чеченской дороге, когда спецназовцы подняли их с влажного, холодного, растрескавшегося асфальта, обложив трехэтажным матом, и один из них, прикурив, сунул ей в пальцы сигарету.
- Покури, сестричка, - посоветовал. - Пройдет!
Сейчас ей тоже надо было, чтобы отпустило и прошло.
Ленка вернулась в машину, забыв покурить, сидела и, ничего не видя, смотрела в пространство.
Потом завела мотор и поехала. К тому единственному человеку, которому могла и должна была все рассказать, она задолжала ему правду.
К тому, кого, скорее всего, после этой правды потеряет.
Денис задержался в мастерской намеренно, чтоб не маяться непривычными думами-размышлениями про Лену и про них вдвоем, сопровождавшими теперь его постоянно, а от работы он всегда испытывал удовольствие и радость.