Даниэль шумно выдохнул и закатил глаза, как бы намекая, что его терпение на исходе.
– И почему вы только не догадались повесить на нее маячок?
– Ну, вообще-то мы об этом думали.
– Кто дал тебе право вмешиваться в чужую жизнь?
– Это называется забота.
– Это называется преследование.
– Я не собираюсь извиняться за то, что следил за тобой.
– Что?
– Пока мы играли в молчанку, я успел о многом подумать. – Даниэль вытянул длинные ноги. – Ты пошла в опасное место, так что я рад, что следил за тобой, и начиная с этой минуты каждый раз, как ты снова соберешься гулять в том районе, я всегда буду тебя сопровождать.
Ну конечно.
– Я не твоя сестра.
– Я в курсе.
– И ты не можешь мне указывать.
– Не могу. Но я не хочу, чтобы по моему недосмотру с тобой что-нибудь случилось. Еще и тебя моя совесть просто не вынесет.
Джи нахмурилась. Она все еще злилась, да и вообще терпеть не могла, когда ей указывали, что и как делать, но после этих слов… Они явно дались ему непросто, похоже, это его способ мириться.
Постукивая пальцами по руке, Джи задумалась. С одной стороны, она прекрасно понимала, как опасно ходить в том районе одной, да еще и поздним вечером, но с другой стороны… Она в том районе выросла и всегда умела о себе позаботиться, просто сегодня она нервничала, все время чувствуя за собой слежку.
Джи в состоянии оценить заботу, пусть и странно, что заботиться о ней почему-то решил именно Даниэль, и его извинения перед Джеком, и уважительное отношение к человеку, которого люди в лучшем случае просто пожалели бы. Похоже, стоит признать, что ей немного стыдно, что теперь он все знает.
У каждого есть что-то такое, чем ему не хочется делиться с окружающими.
И вообще она Даниэля еще не простила…
Поезд мерно качался, а Джи вспоминала, как в прошлый раз рассказывала про Джека. Вся разница была в том, что Лив не пыталась на нее давить и уж тем более никогда не стала бы ее преследовать. Но за все шесть лет знакомства Джи до сих пор так всего подруге и не рассказала… Она всегда была скрытной и вряд ли уже изменится.
– Выходим. – Оклик Даниэля вывел ее из задумчивости.
Стараясь не показывать, какие мучения ей приходится терпеть во имя моды, Джи поднялась, ухватившись за поручни, и легкой походкой вышла на платформу. Глянув на нее через плечо, Даниэль остановился:
– В чем дело?
– Ни в чем, – выдохнула она сквозь сжатые губы.
Даниэль пристально разглядывал ее ноги, пока она целеустремленно шагала к ближайшей скамейке.
– Умрешь, но помощи не попросишь?
– Ноги у меня целы, просто немного натерла.
Усевшись на скамейку, Джи закинула ногу на ногу и отпустила полы пальто, мгновенно приковав взгляд Даниэля к открывшимся бедрам… Как же все-таки приятно сознавать, что ей так просто завладеть его вниманием, но где-то на самом краешке сознания теплилась мысль, что ей не стоит злоупотреблять своими способностями.
На мгновение прикрыв глаза, Даниэль взял себя в руки и посмотрел на нее.
– Кто-то мне говорил, что женщины так обуваются не ради удобства.
От низкого глубокого голоса у нее по коже сразу побежали мурашки, вызывая в воображении такие образы, что Джи лишь головой покачала.
– Эти сапоги явно не предназначены для долгих прогулок, – протянула она, слегка покачивая ногой.
– Тогда почему ты не переобулась?
– Тебя действительно так волнует, что на мне надето? Может, еще скажешь, что без ума от женщин в кринолине? Да еще с зонтиками в руках? Такая, чтоб роняла платочки и от одного твоего вида теряла сознание… И благодарила бы тебя до конца дней своих за спасение…
– И к чему ты все это говоришь?
Джи пожала плечами:
– Ты – типичный неандерталец и, как только тебе встречается современная независимая женщина, сразу теряешься и не знаешь, что делать.
Даниэль улыбнулся:
– Детка, ты еще мало знаешь о мужчинах вроде меня… Как будешь готова учиться, только свистни, и я преподам тебе парочку ценных уроков.
Опять эта детка.
– Это такая попытка меня напугать?
– С чего ты это взяла?
– Опять бросаешь мне вызов, Денни? А проиграть не боишься?
Даниэль снова улыбнулся:
– Теперь я уже Денни?
Джи невольно улыбнулась в ответ, осознав это, только когда улыбка Даниэля стала еще шире.
"Думаешь, что уже выиграл? Как бы не так". Убедив себя, что просто обязана проверить, как сильно Даниэль на нее среагирует, Джи слегка вздернула подбородок, подалась вперед и выгнула спину, выставляя грудь так, что еще немного, и пуговицы на блузке разлетелись бы в разные стороны. Приоткрыв губы, Джи глубоко вздохнула, тряхнула головой, чтобы волосы рассыпались по плечам, слегка прикусила нижнюю губу, провела по ней языком и лишь затем посмотрела на Даниэля.
В его взгляде, скользящим по ее телу, ясно читалось желание. Через пару секунд он сумел взять себя в руки и посмотрел ей прямо в глаза.
– А ты любишь ходить по краю.
Такой глубокий, низкий голос…
Джи безумно хотелось спросить, что он делает с такими женщинами, но, прежде чем она успела решиться, загудел приближающийся поезд.
– Вставай, – велел Даниэль, протягивая ей руку.
Замерев на месте, Джи уставилась на большую ладонь. После той сексуальной бравады, что она только что устроила, отступать было нельзя, так что ей ничего не оставалось, как вложить свою руку в его, и сразу же ладонь обдало нестерпимым жаром, а когда Даниэль обвил ее запястье длинными пальцами и потянул на себя, помогая подняться, Джи уже чувствовала, что вся пылает.
Старательно избегая его взгляда, Джи сосредоточилась на поезде, но при первом же шаге скривилась от боли в щиколотке.
– И как? – спросил Даниэль, сжимая ее руку чуть крепче.
– Что – как? – Джи слегка улыбнулась.
Они вошли в поезд.
– Я знаю, чего ты добиваешься.
– Знаешь? – уточнила она, слегка приподняв бровь.
– Хмм, – протянул Даниэль, разглядывая ее голубыми глазами.
Поезд тронулся, и Джи слегка пошатнулась, невольно прижимаясь грудью к широкой груди Даниэля. Как же приятно… И это даже несмотря на всю разделяющую их одежду, что же будет, если прижаться голой кожей к его обнаженному телу? От одной этой мысли Джи едва не застонала. Она попыталась отстраниться, но Даниэль обвил ее талию руками, прижимая к себе, и, слегка склонив голову, заговорил ей куда-то в волосы чуть выше уха:
– И как близко ты осмелишься приблизиться к краю?
Ее сердце бешено забилось, а кровь мгновенно забурлила.
Положив руку поверх ее руки, Даниэль нежно погладил ее большим пальцем, а его вторая рука по-хозяйски устроилась на ее бедре.
– Если захочешь узнать, что там, за этим краем, я с удовольствием возьму тебя туда.
Этот низкий завораживающий голос… И слова… "Я с удовольствием возьму тебя…" Звучит как обещание безграничного блаженства. Где-то внутри ее возник однозначный ответ, и она прижалась к Даниэлю всем телом, чувствуя, как мгновенно напрягается его плоть, а рука, лежавшая на ее бедре, стискивает ее еще сильнее.
Джи буквально чувствовала, как он тает под ее женскими чарами.
Приподнявшись на цыпочки, Джи прошептала ему на ухо:
– Было бы еще лучше, если бы ты наконец-то замолчал.
– Кому как не тебе знать, чего стоят слова, раз уж ты зарабатываешь на жизнь, описывая всякие глупости. – Рука на бедре слегка сдвинулась, оказавшись в опасной близости от ее попки. – Порой достаточно подобрать лишь пару верных слов, а все остальное мы додумываем сами.
Вдохнув свежий мужской запах, Джи лишь с огромным трудом удержалась и не потерлась щекой о его щеку.
– Точно подмечено, но эти верные слова не так то уж легко найти. – Она улыбнулась. – И думаю, очень скоро ты поймешь, что в этом искусстве тебе до меня далеко…
– Ладно, давай проверим. Скажи что-нибудь.
Наверное, сейчас они занимались чем-то очень странным, но Джи в эту секунду так не считала. Она пристально всмотрелась в лицо Даниэля, решив не противиться, а наслаждаться исходившем от него притяжением. Временно.
– Задумалась? – спросил Даниэль, пока поезд мерно их укачивал.
Ну конечно.
– Предвкушение… стремление… желание… – Джи шептала эти слова, практически прижавшись губами к уху Даниэля и одновременно сжав его крепкое запястье в своих тонких пальцах. – Больше… мощней… настойчивей… – Еле слышно вздохнув, она пробежала пальцами вдоль его руки, погладила плечо, задержалась на шее. – Объятия… напряжение… – Джи на мгновение задержала дыхание, а потом выдохнула: – Разрядка.
– Джорджия, – прорычал Даниэль, и она слегка отстранилась, чтобы заглянуть ему в лицо.
Ее собственные слова подействовали на нее сильнее, чем она рассчитывала, но теперь Джи ясно видела, что сумела достучаться и до Даниэля. Его глаза потемнели, как предгрозовое небо, его тело напряглось. А когда его взгляд сосредоточился на ее губах, Джи невольно их облизнула.
Интересно, как он целуется?
Так, хватит. Если она сейчас позволит Даниэлю одержать над собой победу, он до конца жизни станет ей это припоминать. Окажись на его месте кто угодно другой, Джи наверняка настроилась бы на занятия любовью. Похоже, ей этого действительно не хватало куда сильнее, чем она думала. Но только не с ним.
Слегка склонив голову, Джи глянула на него из-под ресниц:
– Осталось еще одно слово.
– Волнение?
– Разочарование. На твоем месте я бы уже давно научилась с ним жить. – Сладко улыбнувшись, Джи отстранилась. – Смотри, наша остановка. За игрой так быстро летит время…
Но стоило Джи выйти из поезда, как Даниэль без предупреждения снова ухватил ее за руку, прижимая к себе, и тот мир, что она раньше знала, навеки прекратил свое существование.
Мужские губы прижались к ее губам, и от неожиданности Джи широко распахнула глаза вскрикнула и, чтобы не упасть, повисла у Даниэля на шее. Но уже спустя секунду она с наслаждением закрыла глаза отдаваясь во власть настойчивых губ, и одновременно в ней проснулся дух соперничества. Раз уж он сумел в мгновение ока зажечь ее, как свечку, то пусть и он ощутит нечто подобное!
Их языки сплелись в жаркой схватке, лаская и с жаром борясь друг с другом. Злой, скомканный, но при этом самый страстный поцелуй в ее жизни. Уже за одно это стоило возненавидеть Даниэля. Не хватало еще до конца жизни сравнивать все следующие поцелуи с этим неповторимым, каждый раз убеждаясь, что больше ей никогда не доведется испытать подобного блаженства. Он же все это устроил, чтобы наказать ее за ту сцену в поезде, ведь так? Не может же он позволить ей хоть раз выиграть…
Этого он просто не умеет.
Поцелуй закончился так же внезапно, как и начался, и Джи резко распахнула глаза, и, только услышав свое судорожное дыхание, поняла, что поезд уже ушел. Посмотрев на Даниэля, Джи с удивлением заметила, что он совсем не выглядит победителем. Скорее он казался таким же разозленным, как и она сама. Не сказав ни слова, Даниэль развернулся и пошел к выходу. Досадуя, что не в силах поспеть за его широкими шагами, Джи пошла за ним следом, но он вдруг резко обернулся и пошел к ней. Что он?..
Не успела она додумать последнюю мысль, как Даниэль подхватил ее на руки.
– Пусти меня!
– Если мы потащимся с твоей скоростью, то и до Дня благодарения не доберемся.
– Но я вполне в состоянии ходить.
– С таким видом, будто шагаешь по битому стеклу. Не вертись.
Прочитав на лице Даниэля твердую решимость, Джи лишь вздохнула. Ладно, раз уж ему так хочется тащить ее два квартала, пускай тащит. Может, он в процессе что-нибудь себе потянет? Еще раз вздохнув, Джи обняла его за шею.
Поймав на себе взгляд проходящей мимо женщины, она мрачно заметила:
– Мозоли.
– Понятно, – ответила незнакомка.
Лучше уж говорить с прохожими, чем с ним.
– Добрый вечер, – обратилась она к следующему незнакомцу.
– Да, отличный вечер.
Поболтав ногами в воздухе, Джи старалась не обращать внимания на руку, сжимавшую ее колени.
– Как вам город?
Парочка явных туристов в футболках "Я люблю Нью-Йорк" оторвалась от карты.
– Отлично, спасибо.
Даниэль успел сделать несколько шагов, но тут она потребовала:
– Вернись к ним, – и уже обращаясь к туристам, продолжила: – Вы заблудились? Давайте помогу.
Широко улыбнувшись, Джи объяснила, как им попасть к желаемому месту, заодно рассказав о красотах Нью-Йорка и посоветовав свои любимые уголки города, потом спросила, откуда они, и даже вспомнила французский. Такая приятная пара.
– Может, хватит уже? – вздохнул Даниэль, когда они наконец-то двинулись дальше.
Не обращая на него внимания, Джи обратилась к следующему прохожему:
– Привет, как поживаете?
– Хорошо, а вы?
– Ноги натерла.
Когда они наконец-то добрались до дома, Даниэль свернул на лестницу.
– Если бы ты воспользовался лифтом, то мог бы уже перестать таскать меня на руках, – заметила Джи на втором этаже.
– Только вчера мы вытащили двоих, застрявших в лифте. Если сегодня я сам застряну, ребята до конца жизни станут мне это припоминать.
– Двое в лифте, – задумчиво протянула Джи. – Интересно, как они коротали время?
– Двое мужчин.
– Но мне все равно интересно, чем они там занимались.
– Ты меня уже простила за то, что я за тобой следил?
А извиняться за поцелуй он не собирается? Ладно, не важно в любом случае, ответ одинаков.
– Нет.
Даже не вспотев, Даниэль поднялся на пятый этаж и остановился у ее двери.
– Ключ, – приказал он.
– Можешь поставить меня на землю.
– Ключ.
Закатив глаза, Джи вытащила из сумочки ключ и демонстративно его подбросила.
– Теперь доволен?
– Буду, как только откроешь дверь.
– И как ты мне это предлагаешь в такой позиции? – Вместо ответа, Даниэль слегка наклонился. – Может, еще и в кровать меня самолично уложишь?
– Это приглашение?
– Просто не верю, что ты действительно это сказал. – Отбросив волосы с лица, Джи старательно вставила ключ в замок и повернула.
Даниэль переступил порог, дождался, пока Джи включит свет, и ногой захлопнул дверь. Затем бесцеремонно сгрузил ее на диван, сам уселся на сундук, исполнявший роль кофейного столика, и велел:
– Давай ногу.
– Ты шутишь?
– Я не уйду, пока не увижу, что ты с собой сотворила. Давай ногу.
– А ты уверен, что хочешь осмотреть мозоли, а не прикоснуться к сапожкам? А то, знаешь ли, у людей бывают разные мании. Не боишься, что тебе назначат принудительное лечение?
– Просто поразительно, что тебя еще никто не задушил. – Даниэль пошевелил в воздухе длинными пальцами. – Чем скорее покажешь ногу, тем скорее сможешь от меня избавиться.
– Ну если так к этому подойти… – Положив ногу ему на колени, Джи задержала дыхание, дожидаясь малейшего повода ударить его по лицу.
Проведя рукой по голенищу сапога до самого верха, Даниэль замер.
– Какие-то проблемы? – уточнила Джи, кусая губы, чтобы сдержать улыбку. Он ее не заслужил.
– Нет.
– Молния изнутри.
– Я знаю.
– А знаешь ли, что, чтобы стянуть с меня сапог, тебе придется ко мне прикоснуться?
Теперь Даниэль смотрел ей прямо в глаза, а его теплая ладонь перебралась на внутреннюю сторону ее бедра, заставив Джи резко выдохнуть.
– Даже не вздумай лезть выше, – предупредила она.
Неторопливо расстегнув молнию, Даниэль стянул с нее черную кожу, а затем осторожно взялся за поврежденную ногу, и Джи полностью сосредоточилась на его мучительно нежном прикосновении, едва ли не полностью забыв о больной лодыжке.
Она все еще злилась за тот поцелуй, но это не помешало каждой частичке ее тела отозваться на мимолетное прикосновение. Она вся буквально горела, а ее сердце бешено билось. Но это же Даниэль! Что случилось, неужели он изменился? Или изменилась она сама? Разгоряченная кровь бежала по венам все быстрее и быстрее. Да какая разница, разве можно думать, когда испытываешь такое блаженство!
Отбросив сапог, Даниэль прошелся пальцами по ее голени, и Джи судорожно вздохнула и закусила губу, стараясь удержать рвущийся из груди стон. Так, хватит. Даниэля нужно остановить… Еще пара секунд, и она обязательно его остановит…
Одной рукой ухватив ее под коленкой, а второй за пятку, Даниэль слегка приподнял ей ногу.
– Вторая в таком же ужасном состоянии?
Опять этот низкий голос…
– Наверное, – выдохнула она еле слышно.
– Показывай.
Еще пара секунд.
Положив вторую ногу ему на колени, Джи затаила дыхание, вновь наслаждаясь его осторожными прикосновениями.
После того поцелуя можно было и догадаться, как она отреагирует на его прикосновения, но она об этом даже не подумала…
Что же будет, если к прикосновениям добавить поцелуй?
И почему ей нестерпимо хочется узнать ответ?
– У тебя есть аптечка?
– М-м-м… – протянула Джи.
– Скажешь, где она прячется? – улыбнулся Даниэль.
– В ванной.
– Сиди здесь, я за ней схожу.
Как только он ушел, Джи наконец-то смогла нормально вздохнуть.
Что с ней? Она сходит с ума?
Но не успела она еще всерьез задуматься о своей вменяемости, как вернулся Даниэль и снова взялся за ее ноги.
– Дальше я и сама справлюсь.
Порывшись в аптечке, Даниэль вытащил пару пакетиков.
– Я очень даже ценю твою обувь, но советую иногда обходиться и без каблуков. Будет немного больно.
– Ай!
– Не ори, – улыбнулся Даниэль, доставая пластырь, – это всего лишь мозоли.
Как только он закончил со второй ногой, Джи сразу же выдохнула:
– Спокойной ночи, Даниэль.
Но вместо того чтобы понять намек и уйти, Даниэль навис над ней, глядя ей прямо в глаза и уперевшись руками в диван всего в паре миллиметров от ее бедер. Что он творит? Она невольно облизнула губы.
Не может же он… Она не должна… Но как же хочется…
Даниэль завис в паре сантиметров над ней, но вместо того, чтобы поцеловать, лишь улыбнулся и прошептал тем самым голосом, что буквально сводил ее с ума:
– Спокойной ночи, детка.
Резко поднявшись, он ушел, оставив Джи недоуменно моргать. Теперь, когда Даниэль точно знает, что она не в силах перед ним устоять, просто так он от нее не отстанет.
Уткнувшись лицом в подушку, Джи пронзительно закричала, вкладывая в этот крик всю свою злость и отчаяние.