Глава 5
Обожаю лето, но это не мешает мне ценить яркие краски осени. Стоит лишь глубоко вздохнуть, и даже в городе обязательно чувствуешь приближение чего-то особенного.
Джорджия сама начала. Может, он повел себя и не слишком по-взрослому, ввязавшись в эту игру, но, раз за разом прокручивая в уме самый страстный в жизни поцелуй, Даниэль уже ни о чем не думал.
Его уже дальше не волновало, что Джи – это именно Джи. Особенно после того, как он открыл шкафчик в ее ванной, и там прямо на уровне глаз его ждала пачка презервативов. Нет, он и сам считал, что всегда стоит иметь запас контрацептивов, а ванная отлично подходит для их хранения. И нельзя сказать, что Джи ему изменяла или он сам хранил целибат с той минуты, как они встретились. Но на какую-то краткую долю секунды ему нестерпимо захотелось бросить ей эту пачку и спросить, с кем она их использовала.
Но вместо этого он захлопнул шкафчик и поклялся, что начиная с самого ближайшего будущего она станет обращаться к ним лишь в обществе одного-единственного мужчины. Вряд ли она собиралась очаровывать его красными туфельками, когда он сюда только въехал, но сегодня, в поезде, она точно знала, чего добивалась. А сам он точно так же знал, что будет, если Джи поймет, что он не в силах перед ней устоять.
И эти сапоги…
Остается лишь надеяться, что под конец он сумел достойно ответить.
Джи явно злилась из-за того поцелуя, но теперь понятно, что она открыта для новых поцелуев.
Так что не стоит медлить.
Едва ли не украдкой подобравшись к кофейне, Даниэль вошел внутрь, сделал заказ и осторожно огляделся, чтобы вторично не попасться на одну и ту же удочку.
Начать лучше с чего-нибудь побезопасней. То есть сверху. Волосы, собранные в хвостик, белое платье со скромным вырезом. Так, пока все в порядке. Его взгляд скользнул еще ниже, и Даниэль невольно задержал дыхание. Что это? Неужели в мире осталось так мало ткани, что приходится настолько укорачивать юбки? Невольно вспомнив мягкую нежную кожу ее бедер, Даниэль поспешно отвел взгляд. Не стоит сейчас разглядывать ее ножки, а то ему и так уже хочется далеко не одних поцелуев.
– Соскучилась?
– Для этого тебе следовало бы исчезнуть больше чем на тридцать два часа. Давай ты куда-нибудь уедешь на пару недель для чистоты эксперимента?
Ничего не отвечая, Даниэль молча смотрел на нее, проверяя, сколько она выдержит.
Дольше, чем он ожидал.
Но наконец она прикрыла рот рукой и зевнула, чтобы хоть как-то нарушить повисшую тишину.
– Вчера ты снова ходила к Джеку?
Джи не ответила, и Даниэль счел молчание знаком согласия.
– Мы же договорились, что одна ты туда больше не пойдешь.
– Не помню такого.
– Давай мобильник. – Он требовательно протянул руку.
– Это арест?
– Нет, но еще немного, и ты дождешься комендантского часа. Мобильник.
– И что ты собираешься с ним делать?
– Записать свой телефон, так что, когда следующий раз соберешься разгуливать в тех трущобах, звони мне.
– Нет.
Даниэль отпил кофе и оперся локтем о стол, все так же не убирая руку.
– Сиди здесь сколько хочешь, но телефона я тебе не дам. – Джи сосредоточилась на экране. – Телохранитель мне не нужен, к тому же ты работаешь посменно и все равно не сможешь все бросить и бежать мне на выручку, если тебе выпадет ночная смена.
– Если я буду работать, с тобой пойдет Тайлер.
– Как я уже сказала, телохранитель мне нужен, да и в любом случае номер Тайлера у меня есть.
Даниэль невольно соединил в мыслях брата и пачку презервативов в ванной Джи и сразу же нахмурился. Что это с ним?
– Джи, я не шучу, давай мобильник.
На мгновение она оторвалась от компьютера и внимательно на него посмотрела.
– Я в состоянии о себе позаботиться, – повторила она, но на этот раз уже чуть мягче.
– Сделай мне одолжение.
– Не то чтобы я этого очень хотела…
– Всего один раз. Если тебе так легче, можешь сказать себе, что, даже если у тебя и появится мой номер, ты не обязана им пользоваться. Об этом мы поспорим попозже.
Слегка надув губки, Джи задумалась.
– Но даже если я соглашусь, ты все равно не уйдешь?
– Как минимум пока не допью кофе.
– А можешь пить побыстрее?
– Есть какая-то конкретная причина, почему ты не хочешь находиться в моем обществе?
Отведя глаза, Джи пожала плечами:
– Да все как обычно.
Даниэль улыбнулся. Он уже понял, на что нужно смотреть, и ясно видел, когда она врет.
– Если не дашь телефон, я смогу растянуть эту чашку и на весь день.
Слегка нахмурившись, Джи вытащила телефон из груды бумаг и, не решаясь прикоснуться к его руке, бросила мобильник ему в ладонь.
– Видишь, это совсем не сложно, – улыбнулся Даниэль.
– Не переигрывай. – Отвернувшись, Джи принялась что-то печатать.
Записав свой номер, Даниэль отправил себе сообщение, чтобы сохранился номер Джи, а потом крепко сжал телефон в ладони и протянул его.
– Положи на стол, – велела Джи, не отрываясь от компьютера.
– Сама возьми, если он тебе нужен.
– Теперь понятно, почему ты пользуешь таким успехом удам…
Вздохнув, Джи потянулась за телефоном, но стоило ей едва ощутимо прикоснуться ногтями к его коже, как в его теле мгновенно напряглась каждая мышца. Сжав пальцы на ее руке, Даниэль посмотрел ей прямо в глаза.
– Скажи, что позвонишь, – велел он.
– Ты сказал, что мы потом об этом поспорим.
– Это было пару минут назад.
Джи попыталась высвободиться из его хватки, но он лишь крепче сжал пальцы.
– Скажи.
– Даниэль…
– Джи, зачем я, по-твоему, за тобой следил?
– Знаешь, если ты каждую минуту станешь мне об этом напоминать, то тогда я точно не смогу тебя простить.
– Зачем я это делал?
– Ты сам уже говорил зачем.
– Если с тобой что-нибудь случится, я не хочу потом чувствовать себя виноватым, верно. Но я сказал это уже после того, как увидел, куда ты ходишь. – Слегка ослабив хватку, Даниэль легонько погладил ее запястье большим пальцем. – А теперь задумайся, зачем я вообще начал за тобой следить.
– Это в твоей натуре, – выдохнула Джи, не сводя с его руки глаз.
– Но не могу же я следить за всеми, на это не хватит ни сил, ни времени.
– Я не об этом. Ты полицейский и морской пехотинец, вся твоя жизнь пропитана чувством долга, ответственностью и беспокойством за других, а я так тесно связана с твоей семьей, что ты просто не мог оставить меня без опеки.
– Беспокойство здесь, конечно, тоже есть, – признал Даниэль, кладя телефон на стол. – То же беспокойство, что испытала и ты, увидев, как я расстегиваю страховку…
– Я не беспокоилась о твоей безопасности, я поражалась твоей глупости и злилась, что ты совсем не думаешь о тех, кто за тебя переживает.
– То есть, если бы я упал, тебе было бы все равно.
– Ты бы умер не от падения, а от удара об землю.
– И тебя бы это устроило?
– Конечно нет. Ты же понимаешь, что было бы с твоей семьей!
– Если не считать этого, то тебя бы все полностью устроило?
– Я отказываюсь продолжать этот разговор. – Джи снова повернулась к компьютеру. – Уходи.
– Мы знакомы уже больше пяти лет, хотя никогда особо и не общались, и мне бы хотелось думать, что тебе бы меня не хватало.
Джи сосредоточенно печатала, но потом все же не выдержала и еле слышно спросила:
– Зачем ты это говоришь?
Даниэль подавил очередной зевок. Как же он устал… Работа и постоянное напряжение в обществе Джи давали ему неплохой заряд адреналина, но природу не обманешь, ему давно пора нормально выспаться…
– Ты спрашивала, не устаю ли я от всего этого… Возможно, ты права. – Даниэль встал. Выдавать ей свои тайны он не собирался, так что ничего конкретнее сказать не мог. – Сегодня с утра я отработал за кого-то полсмены, а к четырем мне снова на службу, так что, наверное, лучше пойду посплю.
Он уже подошел к двери, но Джи его окликнула:
– Денни?
– Да?
– Если мне понадобится помощь, я позвоню.
– И ночью одна ты туда не пойдешь.
Джи покачала головой:
– Этого я тебе обещать не могу.
– Тогда ты хотя бы переоденешься и будешь очень осторожна.
– Я всегда осторожна.
– Туфли без каблуков, свободная, закрывающая с ног до головы одежда…
– А мешок на голову надевать? – улыбнулась Джи.
– Лыжная маска не помешает, – усмехнулся Даниэль и уже серьезно добавил: – Звони при малейших неприятностях. Ищи мой номер на букву "Г".
– Я же сказала, что… – Джи удивленно моргнула. – Почему "Г"?
Улыбнувшись, Даниэль ушел, но еще успел заметить, как Джи проверяет телефон, смеется и недоверчиво качает головой.
Может, он сказал чуть больше, чем собирался, но он явно начал завоевывать позиции.
Разумеется, Джи заметила, если бы Даниэль навсегда исчез.
Он так внезапно об этом заговорил… Иначе она наверняка разозлилась бы за подобные вопросы. Но его голос… Он говорил так искренне, а чашка в его руке слегка дрожала. Пока он говорил, Джи внимательно на него смотрела, подмечая морщинки вокруг глаз, седые волоски на висках…
А ведь она отлично помнила, каким он был раньше. Последний раз она видела Даниэля на воскресном обеде Браниганов, который он для разнообразия решил посетить. За столом они сидели напротив друг друга, и Джи помнила, каким отрешенным и спокойным он тогда казался. И как за него все волновались.
Думала ли она хоть раз, что будет, если он не вернется? Вряд ли, но это не мешало ей, каждый раз слыша упоминание о морских пехотинцах, гадать, где он и что с ним. Но что в этом необычного? Нормальная реакция нормального человека. Если бы с Даниэлем что-то случилось, его семья места бы себе не находила, и это не могло не отразиться и на ней самой, ведь она бы искренне им сочувствовала. В этом-то и проблема. Она никогда не могла думать о Даниэле, не думая при этом и о его семье.
Даже сейчас.
Она впервые задумалась, что было бы, если уравнение состояло из одних лишь Джи и Даниэля, а потом Даниэля не стало…
Ей бы очень его не хватало. С кем бы еще она тогда могла пререкаться и спорить? Но это все. Слишком уж велика разделявшая их пропасть.
Джи уже видела, как человек пытается преодолеть непосильную пропасть, но только растворяется в ней.
Сама она ни за что не повторит подобной ошибки.
Просидев в кафе все свое рабочее время и внимательно разглядывая стену, Джи пошла домой. Как же приятно спокойно провести целый день в уютной квартирке вместо привычной беготни по всему Манхэттену…
Уточнив с коллегами кое-какие вопросы по телефону, а заодно выслушав последние сплетни, Джи только взялась за перепавшую ей дополнительную работу, как ее что-то отвлекло. Но, прислушавшись, она лишь покачала головой, решив, что ей показалось, и вернулась к компьютеру.
Но звук повторился.
Джи встала и направилась к спальне, где стоны слышались еще отчетливей. И днем они были полны той же боли, что и по ночам. Он хоть когда-нибудь спит? Уже три часа. И вообще, разве Даниэль не говорил, что ему к четырем на работу?
Джи задумалась.
Если постучаться в дверь или написать "Горячему соседу", он сразу поймет, что она все слышала…
Но иначе он опоздает.
Конечно, можно сказать, что она не слышала, как за ним закрылась дверь, но тогда он решит, что она специально прислушивалась. Всего пару часов назад она скорей согласилась бы выколоть себе глаза, чем позволить ему так думать, но теперь…
Да еще эти стоны и крики…
Джи решительно направилась к двери и, когда по пояс обнаженный Даниэль распахнул дверь, быстро подняла глаза, чтобы не смотреть на мускулистую грудь. Она увидела воспаленные глаза и нахмуренные брови, что-то внутри ее дрогнуло.
– В чем дело? – устало спросил он.
– Ты говорил, что тебе к четырем на работу. – Джи протянула кружку. – Ты опаздываешь.
Быстро взглянув на ее часы, Даниэль выругался, а потом спросил:
– Как ты узнала, что я все еще дома?
– Я и не знала, просто решила проверить.
Даниэль нахмурился еще сильней.
– Не ври, раз не умеешь. – Несколько секунд он пристально ее разглядывал, а затем резко спросил:
– С первой ночи?
Джи кивнула.
Даниэль всегда казался уверенным и решительным, и это чертовски ее заводило, но сейчас в его глазах промелькнуло нечто неуловимое, нечто уязвимое? Джи почувствовала, как где-то глубоко-глубоко внутри ее, там, где она прятала свою собственную уязвимость, отозвалось болезненное эхо. Если бы при этом еще не казалось, что ему нужно именно то, что она не в силах ему дать…
– Спасибо за кофе. – Даниэль взял у нее кружку. – И что разбудила.
– Денни…
– Не надо. – Глубоко вздохнув, он отвел глаза. – Просто не надо.
Глядя на захлопнувшуюся перед ней дверь, Джи задумалась.
Почему она не может оставить его в покое?
Все просто.
Она о нем беспокоится.
И похоже, больше, чем ей бы самой того хотелось.
– Черт! – выдохнул Даниэль, стаскивая перчатки.
– Ты же понимаешь, что мы не можем спасти всех и каждого, – заметил напарник.
– Пять сантиметров, Джим. – Даниэль слегка развел пальцы, показывая расстояние. – Мне не хватило каких-то пять сантиметров, чтобы пережать ему артерию.
– Да, но даже если бы ты смог освободить ему ногу, мужик все равно мог умереть от шока. И ты это прекрасно знаешь, так что забудь о нем.
Легко сказать. Даниэль уже ясно представлял, что ждет его в сегодняшнем ночном кошмаре, задумчиво разглядывая полицейских, разбиравших завал под дождем.
Человек не вовремя решил сходить за молоком и погиб под обломками рухнувшего здания. Как только они сюда приехали, Даниэль сразу вызвался проползти по небезопасному проходу к пострадавшему и три часа с ним разговаривал, не давая отключиться, пока ребята разбирали завал. Майк Краковски, сорок три года, жена, двое детей. Полчаса назад он потерял сознание, а его сердце остановилось. И при всем желании Даниэль ничего не мог с этим поделать.
А теперь еще, оказывается, и Джи по ночам слышала его крики. Он хотел видеть в ее глазах лишь одно чувство, не имевшее к жалости не малейшего отношения…
Что же ему теперь делать? От отелей Даниэль уже порядком устал, в гости ни к кому не напросишься, а о возвращении домой лучше даже и не думать. Стоит всего пару часов пообщаться с Тайлером, и он уже не сможет держаться в стороне от семьи.
Похоже, лучше всего пару дней избегать Джи, а там видно будет.
Но если при следующей встрече в ее глазах будет хоть намек на жалость…
Тогда ему придется наглядно показать, что в чем, в чем, а в жалости он точно не нуждается. Да и вообще, он и так слишком долго сдерживался.
Но как же все-таки близко Джи сумела к нему подобраться…
Глава 6
Чтобы собраться с мыслями, лучше всего перебрать 1 вещи в шкафу. Порой даже самые мельчайшие события могут полностью изменить нашу жизнь.
Ну и что он затеял? Решил сбежать в другой штат? Лучше бы действительно так, а то когда он и в понедельник не пришел в кофейню, Джи начала уже всерьез злиться.
Ее тело помимо ее собственной воли каким-то непостижимым образом настроилось на Даниэля, и теперь, как бы тихо он ни пробирался по коридору, она обязательно ощущала его присутствие, а как только ему начинали сниться тревожные сны, сразу же замирала в ожидании мучительных криков.
Каждую ночь он безжалостно отрезал от ее сердца очередной кусочек, и теперь, в качестве благодарности за молчание, решил ее избегать?
Джи нестерпимо захотелось ударить его.
Поднимаясь домой, она услышала знакомый голос и, прибавив шагу, увидела, что Даниэль говорит с главой совета жильцов, и сразу же оглядела его с головы до ног. Непременные джинсы, рубашка, спортивная куртка. Он всегда одевался примерно одинаково, так почему сейчас она не может отвести от него глаз? При хроническом недосыпе никто не вправе так замечательно выглядеть, так что нужно взять себя в руки и успокоиться.
Заметив пакет у него в руке, Джи улыбнулась:
– Печенье?
– Да, причем свежеиспеченное… – Даниэль улыбнулся соседке, и та просияла, как влюбленная школьница.
– Денни по секрету признался, что обожает сладости.
Распрощавшись с Агатой, они молча поднялись на следующий этаж, и тогда Джи вызвала лифт, резко ухватила Даниэля за рукав и втолкнула в кабину.
– Хочешь печенья? – невозмутимо предложил Даниэль, пока она возилась с решеткой.
– Хочу, чтоб ты им подавился. – Джи скрестила руки на груди. – Сколько ты еще собираешься меня избегать?
– Сейчас я тоже тебя избегаю?
У Джи не было ни малейшего желания играть в какие-либо игры.
– Думаешь, ты один тут не можешь нормально спать? Но разве я тебя в чем-нибудь упрекала? Нет, я всего лишь не дала тебе опоздать на работу. "Спасибо, Джи". "Не за что, Даниэль". И все, дальше можно было бы снова притворяться, что я ничего не знаю, но вместо этого ты стал задавать ненужные вопросы, и мне пришлось отвечать. А теперь ты наказываешь меня за то, что я ответила честно, при том, что сам же заметил, что я не умею врать.
Даниэль встретился с ней взглядом, и в его невероятно голубых глазах ясно читалось предупреждение.
Джи устало вздохнула:
– Мы живем через стенку, неужели ты всерьез считал, что сможешь что-то утаить?
Они уже подъезжали к пятому этажу, а Даниэль задумчиво разглядывал потолок.
Как же до него достучаться?
– Денни, почему, по-твоему, я столько молчала? – невольно спросила Джи, хотя и не собиралась спрашивать.
Но в ответ он лишь пожал плечами и так крепко сжал пакет с печеньем, что у него даже побели костяшки пальцев.
Неужели она его теряет?
Лифт остановился, Даниэль шагнул вперед и снова посмотрел ей прямо в глаза.
Джи вздернула подбородок.
– Не пущу.
Тогда он просто ухватил ее за талию и убрал с дороги.
– Ты не сможешь вечно меня избегать! – окончательно выходя из себя, воскликнула Джи.
Одним движением распахнув решетку, Даниэль вышел в коридор, а затем снова ее закрыл.
– Что ты… – удивленно начала Джи, но тут он просунул руку сквозь решетку и нажал на кнопку, отправляя лифт на первый этаж.
Раньше она хотела просто ударить его?
Так, это в прошлом.
При следующей встрече она его сразу прикончит.
Когда он отправил Джи на первый этаж, у нее было такое смешное лицо, что Даниэль обязательно рассмеялся, не будь ему так паршиво. Но вместо этого он просто пошел к себе.
Но не успел он сделать и двух шагов, как услышал ее голос:
– Молодец, можешь теперь всегда меня избегать, всего пару дней назад я только об этом и мечтала. – Помолчав несколько секунд, она продолжила: – Я отлично понимаю, что ты не хочешь ничего обсуждать, но знай, скорей в аду начнут продавать мороженое, чем я снова с тобой заговорю.
Глубоко вздохнув, Даниэль замер на месте. Неужели она обиделась?