Как он может так спокойно говорить о войне? Видно же, что она до сих пор его не отпустила и возвращается в ночных кошмарах. Они до сих пор избегали разговоров о том, что его мучит, но, может, при свете солнца… к тому же они стали друг другу чуть ближе…
– Даже писем мне почти никто не писал, – вдруг добавил Даниэль, пока Джи еще не успела ничего спросить.
– Еще скажи, что хотел, чтобы я тебе писала.
– Ты просто не представляешь, как много для военного значит пара строчек. Я не раз замечал, что стоит кому-нибудь получить письмо от полузабытого одноклассника, как он потом два дня улыбается всем подряд. – Даниэль оглянулся в поисках подходящего для пикника места. – Напоминание о доме иногда жизненно необходимо.
– Тебе тоже?
– Я и так отлично все помню, – нахмурился Даниэль.
"И не могу забыть". Вслух он этого не сказал, но Джи и так отлично все поняла.
– Денни, не строй из себя робота.
– Порой мне кажется, будь я роботом, все было бы гораздо проще.
– Иногда ты говоришь ужасные глупости… – Джи невольно задумалась, что сделала бы, если бы знала раньше, как важны для него письма из дома. Даже от тех, кого он не слишком-то жалует. – Если бы я знала, я бы обязательно написала.
– Возможно, в следующий раз я разрешу тебе писать.
– Ты снова куда-то отправляешься?
– Пока что нет. – Судя по тону, Даниэлю это явно не нравилось. – Да и контракт заканчивается через три месяца. У меня есть время подумать, что делать дальше.
– Но ты же уже все решил?
– Морпех всегда остается морпехом.
Джи нахмурилась. Ей совсем не хотелось думать, что он снова куда-то уедет. Тогда она о нем почти не вспоминала, но теперь…
– Ты не только морпех, ты еще и полицейский.
– Да, но корпус – мое призвание, а в полицию меня сосватали еще до рождения.
– Ты не хотел быть полицейским?
– Скажу лишь, что мне потребовалось немало времени, прежде чем я нашел свое место в жизни.
Странно.
– Но раз ты так любишь корпус, почему оттуда ушел?
– А я не уходил.
– Ты перешел в резерв и вернулся домой.
– Так вышло.
– И ты об этом жалеешь? – уточнила Джи, усаживаясь на скамейку.
– Иногда.
Забавно. Это она обвиняла Даниэля в том, что он ничего о ней не знает? Это она ничего о нем не знает, но как же сложно разрушить ту стену недоверия и отчуждения, что выросла между ними за прошлые годы…
– Знаешь, я тут подумала и решила научить тебя правильно расслабляться, – объявила Джи, когда Даниэль протянул ей кусок пиццы.
– Если ты о ванне и ароматических свечах, то лучше сразу забудь.
Джи легонько стукнула его по плечу:
– Не пробовал, но осуждаешь?
– А ты наверняка годами мечтала меня ударить? – улыбнулся он, глядя, как она трясет отбитой рукой.
– И как ты догадался? – Ну вот, теперь одной мечтой меньше. Но кто же думал, что у него такое твердое плечо?
Поймав ее руку, Даниэль легонько погладил костяшки большим пальцем, и пристально посмотрел на нее голубыми глазами, по сравнению с которыми даже небо казалось блеклым и невзрачным.
И в его взгляде ясно читалось обещание.
"Я о тебе позабочусь".
Вот только Джи это было не нужно, она и сама прекрасно могла о себе позаботиться.
Все так же глядя ей прямо в глаза, Даниэль наклонился и поцеловал ее отбитые костяшки.
Черт. И где только пять с половиной лет прятался такой Денни?
– Если хочешь, чтоб тебя еще где-нибудь поцеловали, то…
– Жалко. – Джи взялась за пиццу. – В наши дни кавалерам не часто выпадает возможность проявить свою галантность. Ты же свою упустил.
Даниэль усмехнулся, и Джи пристально на него посмотрела. Она уже привыкла к его загадочной улыбке, как бы намекавшей, что он знает что-то такое, о чем сама она даже и не подозревает, и к тому, что он постоянно веселится за ее счет, но сейчас Даниэль смеялся совсем иначе. Он расслабился, глаза потеплели…
И все это благодаря ей? Чертовски приятно это сознавать.
В ответ Джи тоже улыбнулась, но тут у нее зазвонил телефон.
Посмотрев на экран, она нахмурилась. Черт. Почему именно сейчас?
– Привет, Стью… Нет, спасибо, что позвонил. – Она искоса глянула на Даниэля. – Постарайся удержать его на месте, хорошо? Еще раз спасибо. – Выключив телефон, Джи бросила недоеденный кусок пиццы обратно в коробку и вытерла руки. – Мне нужно идти.
– Я иду с тобой.
Кто бы сомневался.
– Нет, у тебя сегодня выходной и тебе нужно хорошенько отдохнуть и повеселиться.
– Ты два дня работала допоздна, чтобы освободить сегодняшний день. Может, наши представления о веселье и отличаются, но, если я ничего не путаю, идея заключалась в том, чтоб развлекаться вместе.
– Я знаю.
Когда они выбирали время для прогулки, Даниэль проявил поистине ангельское терпение, полностью подстроившись под ее график. Тогда же Джи поняла, сколько раз он жертвовал драгоценными часами сна только ради того, чтобы встретиться с ней между сменами. И стоило ей только об этом задуматься, как она с особенной остротой пожалела, что между ними стоит прошлое.
Но к чему пустые сожаления о несбыточном?
Пока ее не отпустит прошлое, о будущем можно даже и не мечтать.
Подавшись вперед, Джи быстро поцеловала гладко выбритую щеку Даниэля.
– Как только я освобожусь, мы еще наверстаем упущенное, – пообещала она.
– Отличная попытка. – Даниэль поднялся. – Но я сам тебя отвезу, так будет быстрее.
Только не по манхэттенским пробкам.
– Думаешь, я не понимаю, чего ты добиваешься? Но я…
Шагнув вперед, Даниэль положил обе руки на красную ленту, повязанную у нее на талии.
– Мы снова спорим?
– Я не хочу с тобой спорить, – прошептала Джи.
Опустив глаза, она стряхнула с плеча Даниэля невидимую соринку. Как же приятно к нему прикасаться. Даже сквозь одежду.
Но все равно к нему нельзя привыкать.
Джи убрала руку.
– Чем быстрее пойдем, тем быстрее вернемся, – заметил Даниэль и ухватил ее за руку. Но от одной мысли, что Даниэль может еще ближе познакомиться с ее прошлым, Джи обдало морозным холодом. И ключ к ее прошлому – Джек.
И в том прошлом она – одинокая, никому не нужная девочка, успевшая на собственном опыте убедиться, что никому нельзя доверять. Так что не стоит слишком уж привязываться к Даниэлю.
Привычный голосок снова зашептал, что она совершает огромную ошибку.
Даниэль за руку повел ее к машине, и Джи чувствовала, как внутри ее растет настоящая паника. А метро-то тоже рядом…
– Денни… – Она попыталась высвободить руку. – Я…
– Я знаю, что ты не хочешь, чтобы я с тобой шел. – Еще крепче стиснув запястье Джи, Даниэль снова посмотрел ей прямо в глаза. – Но если ты хочешь, чтобы я пошел на уступки, то тебе и самой порой придется в чем-то уступать. Ты же и сама это понимаешь, да?
Отлично. Похоже, в полиции его не зря учили вести переговоры. Тон, хватка, взгляд… Все это как бы говорит, что, если она не хочет потерять Даниэля, ей нужно приложить определенные усилия. И если бы речь шла не о Джеке, она наверняка попыталась бы пойти ему навстречу, но сейчас…
– Джи, посмотри на меня.
Вздрогнув, она подчинилась.
– Сейчас у нас все хорошо, так?
Она кивнула. Да, сейчас у них действительно все хорошо, и в том числе и поэтому ей совершенно не хотелось идти за Джеком вместе с Даниэлем.
– Так давай просто туда съездим, ты быстро сделаешь все, что тебе нужно, а потом мы хорошенько повеселимся.
Звучит слишком просто.
Даниэль потерся щекой о ее щеку и поцеловал в уголок рта.
– Я уже придумал десяток способов отлично повеселиться, так давай не будем тянуть…
– Какой же ты все-таки настойчивый! – улыбнулась Джи, целуя его в ответ.
– А разве это плохо?
Накрыв ее губы своими губами, Даниэль несколько минут старательно убеждал ее пойти против здравого смысла, одновременно заставляя забыть былые обиды и недопонимания, а потом отстранился и велел:
– Пойдем, детка.
Глава 8
Куртка, которую ты так ни разу и не надела? Джинсы, в которые надеешься когда-нибудь снова влезть? Порой приходится решать, что в жизни оставить, а с чем навсегда распрощаться.
Перегнувшись через стойку, Джи поцеловала бородатого бармена.
– Ну разве ты не красавица? – улыбнулся тот.
Отступив на два шага, Джи уперла руки в бока, давая хорошенько себя рассмотреть.
– Нравится?
– Очень.
Обернувшись на смех, Джи вгляделась в зал и спросила:
– Как он?
Она спрашивала так, словно уже сотни раз задавала этот вопрос, заранее зная, что услышит в ответ. Да и сама она… Всего пару минут назад Даниэль разговаривал с жизнерадостной сексуальной девушкой, из которой ключом била жизнь, а теперь рядом с ним сидела какая-то блеклая невнятная оболочка.
Даниэль вдруг почувствовал, что у него украли нечто необычайно важное.
И это ему совершенно не понравилось.
– Он тут уже три часа, – ответил бородатый.
Джи искоса глянула на Даниэля:
– Извини. Знакомьтесь, Даниэль, это Стью. Стью, это Даниэль.
Они пожали руки.
– Впервые за десять лет, вижу, чтобы Джи пришла не одна, – улыбнулся Стью. – Хочешь чего-нибудь?
– Я за рулем. – Даниэль покачал головой.
– Если собираешься меня ждать, то лучше закажи что-нибудь, я могу задержаться.
Джи пошла к Джеку, а Стью пояснил, облокотившись на стойку:
– Главное – выбрать правильное время. Если она уводит его слишком рано, он или возвращается сюда же, или идет искать другой бар.
Наблюдая за тем, как Джек обнимает Джи и знакомит ее со своими собутыльниками, Даниэлю нестерпимо захотелось схватить ее в охапку и вернуться к Триумфальной арке и недоеденной пицце. Так, ладно, нужно просто представить, что сейчас он ведет разведку на местности, и предоставить Джи возможность самой разбираться с Джеком. Пока что.
– Зачем ты вообще его сюда пускаешь? – сухо поинтересовался он.
Стью пристально на него посмотрел:
– Джи предпочитает, когда я ей звоню, вместо того чтобы искать его по всему району.
– Приятно слышать, что Джи есть кому помогать, – честно признал Даниэль.
Бармен слегка расслабился.
– Раньше нас было больше, но за прошедшие годы во многих барах сменились хозяева.
Вернувшись, Джи вздернула подбородок и спросила:
– Есть ли хоть какая-то надежда, что ты пойдешь домой прямо сейчас?
– Нет.
– Почему-то я в этом и не сомневалась. – Она повернулась к Стью: – Кофе сегодня подаешь?
– Конечно, может, и парню за рулем тоже налить?
– Налей.
Когда они сели за столик, Даниэль спросил:
– И много у тебя телефонов местных барменов?
– Денни…
– Я просто спросил.
– Нет, немного. – Джи вздохнула. – Если мы продолжим этот разговор, то снова поссоримся, не заставляй меня жалеть, что я взяла тебя с собой.
– Я не собираюсь с тобой ссориться.
– Рада слышать.
– Но и молчать не буду.
– Если ты собираешься читать лекцию о том, что мне делать с Джеком, лучше даже не начинай. Я давно ко всему привыкла, и твоя помощь мне не нужна.
Джи глотнула кофе, и, когда она поставила чашку, Даниэль принялся осторожно массировать ей плечи.
– М-м-м… – протянула Джи спустя пару минут. – Так хорошо.
Но стоило ей вновь посмотреть на Джека, как ее улыбка снова погасла.
– Не то чтобы я не хочу об этом говорить, но…
– Тогда говори.
– Сперва пообещай, что не станешь вмешиваться. – Джи посмотрела ему прямо в глаза. – Денни, я серьезно. Ни помощь, ни советы мне не нужны. И когда мы отсюда выйдем, ты больше не станешь поднимать эту тему.
– Ты уже кому-то все это рассказывала.
Джи пожала плечами:
– Я кое-что рассказала Лив, а потом она как-то попыталась мне помочь.
Если бы не попыталась, Даниэлю пришлось бы серьезно поговорить с сестренкой. Да и это "как-то"? Неужели она вмешалась лишь однажды? Может, с ней все-таки стоит поговорить?
Но, с другой стороны, если он хоть слово скажет про Джи, Лив сразу поймет, что между ними что-то есть.
Даниэль вздохнул:
– Я не могу обещать, что…
– Тогда тема закрыта.
– Дай мне сперва договорить. Мы с самого начала понимали, что после стольких лет вражды нам будет непросто понять друг друга. И если…
– Ты же понимаешь, что я повторю тебе все то же самое, когда придет моя очередь задавать вопросы?
Даниэль и раньше не хотел рассказывать ей о своих кошмарах, а теперь, после того как они так хорошо поладили, он тем более не хотел, чтобы между ними встало его мрачное подсознание.
– Я должна была это сказать, – выдохнула Джи. – Я же и так понимала, к чему все идет, и почему я сразу не послушалась голоса, раз за разом повторявшего, что мы…
– Все еще совершаем огромную ошибку?
Сперва Джи удивилась, но сразу же начала злиться.
– Я не это хотела сказать.
– Тогда скажи, что я ошибаюсь.
– То, что происходит между нами, не имеет ко всему этому никакого отношения!
Даниэль вдруг понял.
– Ты стараешься не смешивать старую и новую жизнь?
– По возможности.
– И получается?
– Вполне, по крайней мере, до того как я…
– Встретила меня?
Джи улыбнулась:
– Да, до того, как встретила тебя.
– Начни с чего-нибудь простого. – Даниэль снова принялся массировать ей плечи. – Расскажи, как познакомилась со Стью.
Слегка нахмурившись, Джи немного подумала, а потом все же ответила:
– Мне было четырнадцать. Тогда я решила, что раз Джек все равно пьет, а я не могу с этим ничего поделать, то надо хотя бы создать ему как можно больше трудностей на пути к бутылке. Я обошла все окрестные кабаки и договорилась, что Джека перестанут обслуживать в кредит, а взамен я каждую неделю стану платить по несколько долларов. Я пару лет работала на двух работах, но в итоге все-таки сумела добиться своего и даже подружилась с несколькими барменами…
А заодно добилась их уважения. Жаль, что они не встретились в ту пору, но когда четырнадцатилетняя Джи боролась за выживание в городских джунглях, двадцатилетний Даниэль уже воевал в далеких краях. А если бы они познакомились еще раньше, до того как в восемнадцать он вступил в корпус… Тогда бы Джи вряд ли захотела с ним общаться, слишком уж он был горячим и необузданным, а порой совершал и не слишком благовидные поступки. Что ж, похоже, в юности Джи вела себя куда достойней, чем он сам.
– И помогло? Он стал меньше пить?
– Нет. – Джи покачала головой. – Он просто перебрался в дальние бары и стал надолго пропадать.
Даниэль замер.
– Когда Лив с тобой познакомилась, у тебя не было дома. Это из-за него?
Джи небрежно пожала плечами:
– Одна я не могла платить за аренду, к тому же, когда Джек исчез, у нас и так были проблемы с хозяином. Поэтому я просто нашла себе сухое местечко неподалеку от школы, собралась и ушла. Остальное ты знаешь.
Даниэль почувствовал, как внутри его закипает гнев.
– Но почему ты не попросила помощи? Всегда есть люди, готовые…
– Мне было уже восемнадцать, и я вполне могла о себе позаботиться, только сперва нужно было протянуть две недели до конца школы и получить диплом.
Продолжая массировать ей плечи, Даниэль пристально всмотрелся в зал, где сидела смеющаяся компания. Кем нужно быть, чтобы довести до такой жизни собственного ребенка? И почему она, несмотря ни на что, все еще продолжает о нем заботиться?
– А чем занималась твоя мама?
Джи напряглась.
– Она умерла.
– Когда?
– Когда мне было восемь. Несчастный случай.
– Что случилось?
– По дороге в магазин сбила машина.
И в годовщину ее смерти он пьет сильней всего?
– Да. – Высвободившись из-под его рук, Джи потянулась за чашкой. – Ладно, хватит на сегодня.
Даниэль снова посмотрел на Джека. Похоже, сегодня ему предстоит еще один серьезный разговор. Только на этот раз весьма короткий. Но сперва нужно узнать кое-что еще.
– Он хоть раз поднимал на тебя руку?
– Ты не…
– Я должен знать.
Джи пристально на него посмотрела, а потом все же ответила:
– Он не такой. Напиваясь, он лишь радуется и веселит окружающих, но в этом-то и заключается половина проблемы. Людям так нравится с ним пить, что его постоянно все угощают.
Как бы в подтверждение ее слов, за столиком Джека снова рассмеялись.
– Тебе повезло, – ответил Даниэль, хотя вернее было бы сказать, что повезло Джеку.
– Да, – сухо признала Джи. – Я всю жизнь только и благодарила судьбу за отца-алкоголика.
– Ты же и сама понимаешь, что я не об этом.
Изящная рука вдруг легла ему на бедро, и, как всегда, в ответ на ее прикосновение у него напряглись все мышцы, а кровь потекла быстрее.
– Понимаю, – прошептала она. – Не надо обо мне беспокоиться.
Ну конечно. Пока они вместе, он будет о ней заботиться и за нее беспокоиться.
– Он никогда бы меня не ударил, – продолжила Джи.
– А если бы он случайно тебя уронил или ты себе что-нибудь повредила, таща на себе домой, он бы это заметил? – Даниэль накрыл ее руку своей рукой, не давая отстраниться. – Как насчет того, что тебе приходилось за ним убирать, и ты ночами не спала, думая, где он и что с ним? Не все синяки остаются на теле.
– Если ты сейчас же не прекратишь, я заставлю тебя уйти.
– Я не собираюсь притворяться, что мне нет до всего этого дела.
– Возможно, но дело тут не во мне, а в тебе. Такой уж ты есть, обязательно во все должен вмешиваться.
– Не говори так, словно я строю из себя какого-то героя. – Сам он прекрасно понимал, что после всего, что было, настоящим героем ему уже никогда не стать.
– Ну так и не строй. – Второй раз безуспешно попытавшись высвободить руку, Джи покачала головой. – Я не хочу, чтобы ты меня спасал. Я хочу, чтобы ты верил, что я знаю, что делаю и что у меня для этого есть веские причины.
– Ну так назови мне эти причины.
Джи отвернулась:
– Я не хочу с тобой ссориться, но если ты сейчас не остановишься, то именно этим все и закончится.
– Назови мне хоть одну настоящую причину, почему ты все это делаешь, и я отступлюсь.
– Зачем тебе это? Только не говори, что это тоже входит в игру под названием "нам нужно научить понимать друг друга чуть лучше". К нам это не имеет никакого отношения.
– Ну вот опять. И после этого ты еще удивляешься, что людям так сложно узнать тебя поближе?
– Да, но просто так тебе не слишком-то и нужно узнавать меня поближе, больше всего тебе хочется узнать меня поближе в кровати.
– Тогда бы ты уже давно лежала в моей кровати.
– Не говори так, словно у меня нет выбора.