Последние десять лет в Равии практически не использовали транспорт для передвижений. Намного проще и быстрее преодолевать расстояния с помощью порталов. Стационарных - для тех, кто несведущ в вопросах магии, и 'карманных' - для способных самостоятельно задать координаты для перемещения.
Окончательно перешли на порталы лишь тогда, когда смогли создать защиту от незваных гостей. Главное, каждый задействованный переход заносился в журнал перемещений Службы Контроля, без этой процедуры он просто не станет работать. Без особого разрешения проникнуть в чужой дом не мог никто. Кроме того, существовали 'проверочные портальные', в которых люди оказывались независимо от заданных координат, если попадали под определённые условия: превышен лимит лье за сутки, происходит переправка через границу, перемещения слишком частые - и это лишь малая их часть.
В одной из таких сейчас и находился Максайм. Он был раздражен. Тем, что оказался в 'проверочной', тем, что ему досталась слишком медлительная регистраторша, тем, что мог не успеть к Александрин.
Такое состояние от Службы Контроля не скрыть. Но вряд ли кто из них мог понять истинную причину. И потому они проверяли Максайма с особой тщательностью. Мужчина в очередной раз отвечал на многочисленные вопросы, приложив руку к артефакту правды, но его и не собирались отпускать. И, возможно, еще продержали бы под градом нескончаемых однотипных вопросов, не помоги ему случай.
- И с каких пор я должен отвечать за состояние своей жены перед кем-либо? - услышал Максайм голос Дамиана.
Сначала он обрадовался тому, что не пропустил отбытие лорда Зачари, а потом, когда до него дошел смысл сказанной фразы, заволновался. Проигнорировав очередной вопрос, Максайм вскочил с места и кинулся на поиски Дамиана с Александрин. Он увидел их практически сразу. Лорд Зачари держал на руках бессознательную жену и уже практически договорился с регистратором. Все же артефакт, с которым Дамиан не расставался, давал владельцу огромную власть. Иначе и не назовешь то доверие, симпатию и безграничную веру, что вызывал его носитель. Противостоять его силе могли лишь единицы. Но чаще это тот же артефакт, что мог давать мощнейшую защиту от ментальных воздействий. Даже Годард Двенадцатый, сильнейший из магов, поддался влиянию Дамиана. Не произойди случайность, так бы остался король глубоко проникнувшимся симпатией к молодому целителю. И Максайму не пришлось бы заводить дружбу с лордом Зачари, перечеркнув при этом всю прошлую жизнь и завоевывая репутацию извращенца и садиста, что был под стать 'другу'.
Тряхнув головой, племянник Хранительницы отогнал невеселые мысли. Сейчас нет времени горевать о сделанном, ведь оно имело цель. А теперь даже зримую для Максайма. Натянув улыбку заправского мясника, мужчина подошел к Дамиану с женой.
- Друг мой, как хорошо, что я тебя встретил! - радостно воскликнул Максайм. - Быть может, ты объяснишь работникам Контроля, что доступ в твой дом мне всегда открыт?
Разумеется, Дамиан подтвердил эти слова. Ведь только из-за случайной ошибки он, отбывая, запретил кому бы то ни было являться в его столичный дом. При этом лорд Зачари с явным облегчением передал жену на руки Максайму, до того неприятно было ему держать ее.
Но эта 'проверочная' была лишь первой на их уже совместном пути. Бессознательная девушка вызывала подозрения у Службы Контроля. И каждый раз Дамиан с легкостью убеждал, что ничего серьезного с его женой не случилось, а регистраторы неизменно верили в это.
В последнем пункте, что находился на границе Равии с Джормой к Дамиану и Максайму присоединились Эмма и Жанна, которые не хотели его покидать без 'хозяина'. Чем еще опасен артефакт лорда Зачари, так это тем, что, подействовав единожды, эффект сохранялся в течение долгого времени. Не было 'синдрома пробуждения', когда осознавалось ментальное воздействие.
Максайм в очередной раз призвал все свое самообладание, чтобы не выдать истинных чувств к 'другу'. За полтора года он отлично научился делать это. Но никогда раньше Максайм при этом не держал на руках невинную девушку, на долю которой выпало испытание браком с мерзавцем.
Конечно, он сам постарался облегчить ее участь. Лично поил отворотным зельем, следил, чтобы принц Раймунд смог убрать эти воспоминания из ее памяти, справлялся с нетипичными последствиями…
Максайм очнулся в тот момент, когда с предвкушающей улыбкой неосознанно разглядывал Жанну.
- О, ты тоже оценил, как она хороша? - хохотнул Дамиан, а Жанна зарделась.
Племянник Хранительницы не стал переубеждать лорда Зачари в его выводах. Наоборот, так даже лучше. Даже тень симпатии к его жене может вызвать ненужные подозрения.
- Дамиан, куда ты дальше? - спросил Максайм, стараясь придать себе как можно более недовольный вид от наличия неприятной ноши.
Они уже находились в Кармите, одном из городов Джормы. Максайм с радостью бы продолжил путь вместе с Дамианом, но нельзя. Нельзя показывать свою заинтересованность.
Лорд Зачари взглянул на тело жены, что все еще находилось на руках друга. Ему не хотелось вновь прикасаться к нему.
- Друг мой, а что, если мы вместе навестим мою сестру? - спросил Дамиан. - Я вам обоим так много рассказывал друг о друге. Не пора бы познакомиться?
Соблазн согласиться прямо сейчас был очень велик, но Максайм переборол его.
- Я планировал навесить отца, - задумчиво проговорил он. - Быть может, я позже прибуду к вам?
Лорда Зачари явно расстроил ответ, но спорить он не стал.
У стационарного портала они расстались. Максайм проводил взглядом бессознательное тело Александрин и пообещал себе, что больше, чем на три дня, он не задержится. Отца Максайм, конечно, проведает, но в первую очередь он решил напомнить о себе старым друзьям.
* * *
Они сидели вдвоем в его гостиной напротив друг друга. Тишина, что уже казалась осязаемой, никоим образом не мешала им. Вот только общаться мысленно они еще не научились.
- Астор уже отбыл? - спросила Армелия.
- Да, - усмехнулся король. - Ты верно предугадала его реакцию.
- Я не зря занимаю свое место, - не без гордости ответила она.
- С Максаймом мы не переборщили? - взволновался Годард Двенадцатый.
- Своего племянника я знаю не хуже, чем внука, - ответила Хранительница Рода Целителей.
- А Александрин? - уточнил король.
- О, эта девочка достойна того, что ее ждет в будущем. Жаль, герцог-целитель не принял эту честь достойно, - вздохнула Армелия.
- Примет ли она ее после всего? - сомневался король.
- Сейчас важно вернуть мою дочь и избежать войны, - отрезала Хранительница. - Александрин никогда не забудет своей обиды, но со временем сможет нас понять, я уверена в этом.
- Я бы на твоем месте не был так в этом уверен, - не согласился Годард Двенадцатый.
- Когда ее запертая сила освободится, она станет мыслить совсем иначе.
- Так, значит, что дар у нее все-таки есть? - заинтересовался король. - И потому я не смог ее прочесть?
- Все-то тебе нужно знать, - укоризненно произнесла Армелия. - Есть, и это пока все, что я могу тебе рассказать. Думай об освобождении Юлалии. Мы и так сильно затянули с ее возвращением, - вздохнула она.
Они снова замолчали. Общая потеря приносила боль каждому.
Ей - как матери единственного ребенка, которого скрывала ото всех практически всю жизнь, только единицы знали истину.
…Ведь Хранительница не могла иметь свою семью и детей. А если влюбляешься в женатого мужчину из соседнего государства - тем более. Армелия, тогда только занявшая место Хранительницы Рода Целителей, имела несчастье испытать всю боль запретной любви. Но, положа руку на сердце, она бы не стала ничего менять в своей жизни. Ведь у нее появилась дочь, что стала смыслом всего. И Армелии было больно отдавать ее в семью возлюбленного, но другого выхода она не видела. К счастью, никто не запрещал навещать дочь, а мачеха никогда не обижала девочку. Условие было лишь одно - прекратить все отношения с ее отцом. Армелия согласилась бы и на большее за возможность видеть, как растет ее дитя.
Судьба повернулась так, что король Равии, Годард Двенадцатый, увидел в Юлалии свою избранницу. Конечно, любящая мать тогда безумно радовалась счастью дочери. И тому, что теперь они всегда будут рядом. Пусть повзрослевшая и не нуждающаяся в опеке, но для Армелии она всегда оставалась ребенком…
Ему - как любящему мужу, что в один день лишился не просто своей королевы, но и половины души.
…Тогда, три года назад, Годард Двенадцатый и подумать не мог, что бывший далекий соперник не оставил своих планов. И тем более не предполагал, что все эти годы, пока он был счастлив с Юлалией, недруги только и ждали момент его ослабления. Не зря несколько дней его выматывали послы с нелепыми предложениями. Неспроста сыновья отсутствовали во дворце в тот день.
Все было просчитано до мелочей, а Годард, как мальчишка, попался в расставленные сети. Подруга жены, что настойчиво интересовалась целительским даром и особенностями воздействия им на короля, была лишь одним небольшим звеном в заговоре. Кроме Юлалии никто не знал, что Годард после лечения на время терял свои способности практически полностью. Даже ее матери он рассказал об этом только после исчезновения дочери.
Еще эта глупая клятва, которую вытребовала Юлалия перед самым рождением Раймунда. Тогда король решил, что это не более чем каприз и страх перед родами, и без возражений дал ее. Что, впрочем, не помешало ему призвать всех сильнейших целителей.
'Когда меня не станет, я хочу, чтобы ты запретил всем упоминать обо мне. Ни хорошего, ни плохого. Пусть будет так, будто меня и не было'.
Но королева говорила не о своей смерти. Это Годард понял не сразу, а лишь тогда, когда вторая часть клятвы чуть не убила его.
'Когда ты прекратишь чувствовать меня, окончи все поиски. И не ищи в дальнейшем. Просто забудь обо мне'.
Юлалия не была предсказательницей, но хорошо предугадывала события. Но не думал Годард, что бояться за жену надо не два-три года, как делал это он, а всю совместную жизнь…
- Но все же, - нарушил тишину король, - не думаю, что девочка после всего сможет нам доверять.
- А тебе так важно, будет ли она тебе доверять? - насмешливо спросила Армелия. - Как ты там говорил? Никому ненужная девчонка?
- Ты высказывалась сегодня еще резче, - заметил Годард.
- По-другому Максайм не понял бы нашего нежелания помогать, - вздохнула Армелия. - А Астор не решился бы отправиться в Джорму.
- Да, ты права, - согласился король. - И скрыть возможную войну мы также не смогли бы. Все-таки с матерью жены мне повезло, - искренне отозвался он.
- Годард, я никогда не спрашивала, - глядя прямо в глаза, начала Армелия. - Но ты ведь понимаешь, что Юлалия все это время была с другим мужчиной?
- Для меня это не имеет значения! - отрезал король, не желая больше развивать эту тему.
Конечно, он понимал все сам. Разумеется, сама мысль о любимой в чужих объятиях была невыносима. Но Годард решил, что, вернув жену, просто забудет об их разлуке, переборет в себе ревность и никогда не упрекнет Юлалию в случившемся.
- Я тебя поняла, - примирительно отозвалась Хранительница. - Не разочаруй меня.
* * *
Трудно заявлять о себе спустя полтора года отсутствия. И смешно слушать версии того, куда мог пропасть. Так думал Максайм, сидя в компании своих старых друзей. Они приняли его с теплотой, невзирая на все слухи, что доходили до них. А теперь, когда Максайм рассказал о причинах, что побудили его так поступить, еще и поддержали.
- Так, говоришь, что сестра твоя жива, но где она, не известно? - в который раз уточнил Брун.
Не потому, что не понял с первого раза - просто не верилось в это.
- Во всяком случае полтора года назад она дала о себе знать, как живая, - спокойно ответил Максайм.
Вчетвером они сидели в доме Мэтта, угрюмого стихийника, но оттого не менее надежного друга. Хотя была и еще одна причина их встречи именно здесь. Брун и Джей уже обзавелись семьями, а Мэтт даже еще задумывался об этом, как и Максайм, впрочем.
- И почему ее поисками занят ты, а не ее муж или хотя бы службы, ему подвластные? - продолжал Брун.
- Он не может, - коротко ответил Максайм.
Но друзей такой ответ не удовлетворял. Не мигая, они уставились на него.
- Если бы я знал это сам, - вздохнул Максайм.
- Странно, - отозвался Мэтт.
- Знаю, - согласился Максайм. - Но мне нужна ваша помощь, - с надеждой произнес он.
- Выкладывай, - кивнул Джей.
- По предположению короля, вскоре Дамиан Зачари должен вывести к следу королевы. Недавно за него выдали дочь Рода Целителей. Как это взаимосвязано, я сам до конца не понимаю. Но посвящать Александрин в свои планы они не желают.
- Александрин?
- Они?
Одновременно спросили Брун и Джей.
- Они - это король и Хранительница Рода Целителей, - пояснил Максайм.
- А что с девушкой? - не успокаивался Брун.
- Ее пять лет держали в монастыре, потом вернули и выдали замуж, предварительно напоив отворотным зельем. Дамиан так же отворожен от нее. Но ему нужен наследник, чтобы вступить в Род, - рассказал Максайм.
- Да, Равия сильна традициями, - протянул Мэтт.
- Теперь он намерен держать ее в Джорме, пока ребенка ему родит другая женщина, - закончил племянник Хранительницы.
- И как он сможет доказать, что дитя от жены, неужели целители не смогут определить мать? - уточнил Джей.
- Артефакт, - коротко ответил Максайм.
Его друзья кивнули, принимая ответ.
- И что нужно от нас? - спросил Брун после недолгого молчания.
- Я хочу помочь Александрин, - твердо произнес Максайм.
- Как?
- Я сам не знаю, - честно ответил он, - потому и пришел к вам.
- Ее нужна освободить, - внезапно произнес неприглашенный гость.
Все обернулись к нему. Медленной беззаботной походкой принц Астор подошел к мужчинам.
- Что ты здесь делаешь? - только и спросил Максайм.
- Нужно освободить Александрин, - повторил Астор. - Вы все не допустили варианта, что ребенка все же родит она, но не от Дамиана.
- О, Одноликий! - схватился за голову Максайм. - Зачем, вообще, нужно было втравливать ее во все это?!
- Я тоже так думаю, - согласился Астор. - И давно предлагал под пытками вытащить у Зачари всю информацию, а не плясать под его дудку.
- А почему вы так волнуетесь об этой Александрин? - поинтересовался Брун, переводя взгляд с Астора на Максайма.
- Она не обязана расплачиваться за чужие ошибки и вслепую следовать планам короля, - ответил племянник Хранительницы.
- Ну, а ты почему идешь против отца? - со скрытой насмешкой настаивал Брун.
- Я с самого начала был против, - объяснил младший принц. - А Александрин слишком чиста, чтобы участвовать в интригах отца.
- А за что, говоришь, - обернулся Брун к Максайму, - ее сослали в монастырь?
- Ты очень наблюдательный, друг мой, - хмыкнул племянник Хранительницы. - Александрин сослали якобы за неподобающее поведение.
- Вот именно, что 'якобы'! - не удержался Астор.
Он знал, о чем говорил. Ведь в ночь маскарада Астор не мог ошибиться. Пусть поведение Александрин совсем непохоже на то, как обычно ведут себя невинные девушки, но его дар это подтверждал. Возможно, не 'прочитай' он ее тогда, при случайной встрече, Астор еще сомневался бы в личности незнакомки, что привлекла его внимание сразу же, появившись из зала преображений. Но мысли Александрин не оставляли колебаний.
- Понятно, - ворвался в размышления принца голос Бруна. - Вам обоим она понравилась!
Максайм и Астор ничего не ответили на это. Племянник Хранительницы потому, что знал своего друга, если тот в чем-то уверен, то нет смысла переубеждать его словами, только действия смогут доказать ему истину. А принц и сам еще не понимал, прав ли Брун или нет.
- Астор, - обратился к принцу Максайм, - что ты предлагаешь?
- То же, что и всегда, - пожал Астор плечами, - выпытать у Зачари все известное ему, а потом освободить Александрин от этого брака.
- Парень дело говорит, - отозвался Мэтт. - Короткий путь всегда правильный.
- Это так, но почему же король медлил с действиями? - рассуждал Джей. - Он не мог остаться под действием артефакта?
- Не мог, - ответил принц. - Тогда и я, и Максайм тоже были бы под воздействием. Армелия сама снимала эффект артефакта.
- Где они сейчас? - требовательно спросил Астор у Максайма.
- В доме его сестры, - не споря, ответил Максайм.
И тут же пожалел об этом, заметив, как взгляд принца загорелся решительностью.
- Не делай поспешных поступков, - предупредил он Астора. - Я там даже не был и не знаю, чего можно ожидать.
- Это не важно, Максайм, - не согласился с ним принц.
И, прежде, чем племянник Хранительницы смог сказать что-то еще, Астор исчез так же внезапно, как и появился в этом доме.
- И куда он? - высказал мысли всех присутствующих Брун.
- Спасать, - сквозь зубы процедил Максайм.
Глава 10
Мое пробуждение ознаменовало себя болью. Настолько сильной, что я не смогла сдержать слез. Мне понадобилось время, чтобы понять - это воздействие целителя. О, Одноликий, откуда Дамиан мог это узнать? Неужели родители и братишка не только отдали меня, но и рассказали о моих слабостях? Невозможно. Ведь на них клятва!
С трудом я раскрыла веки. Увиденное заставило меня несколько раз моргнуть, чтобы поверить в это. Надо мной склонился не кто-либо, а принц Астор. При этом его ладони находились на моей голове.
- Пожалуйста, - слабым голосом прошептала я.
Но его высочество меня услышал и тут же убрал руки. Он вгляделся в мое лицо и, увидев слезы, аккуратно вытер их.
Мне понадобилось некоторое время, чтобы осознать случившееся со мной. Я как раз писала письмо Августину, когда пришла Эмма. Она принесла мне булочек и ягодный отвар, сказав, что так велел хозяин. Я не завтракала и потому не отказалась. Закончила я писать с последним глотком отвара. Когда я встала из-за стола, то немного покачнулась, но не придала этому значение. А зря. Не успела я дойти до двери, как меня накрыла темнота. И вот теперь принц Астор надо мной. Это что же? Вновь какая-то игра? Я с подозрением посмотрела на его высочество.
- Только не пугайтесь, прошу вас, - прошептал он. - Я выведу вас отсюда.
- А как же?..
- Тшш… - он приложил палец к моим губам. - Я потом все объясню.
Как завороженная, а, может, так и было, я кивнула и приняла помощь принца, чтобы встать. Тело непривычно ломило, хотя мой дар уже начал лечение. Оглянувшись, я поняла, что нахожусь в незнакомой мне комнате. Но долго осматриваться принц Астор не позволил. Он активировал портал, куда сразу же втянул меня.
Вы вывалились среди деревьев. Принц Астор упал на землю, а я, утягиваемая его рукой, на него. Быть может, мне стоило возмутиться такому приземлению, но в этот момент в моей голове билась только одна мысль: 'Что дальше?'.
Неуклюже я встала и убедилась, что нахожусь в том же платье, в котором посещала родителей. Конечно, стоило бы озаботиться другим нарядом, но меня радовало то, что никто не покушался на мое бессознательное тело.