- Что ж, это может пригодиться, если ты будешь играть мисс Джин Броуди, - подбодрила я ее.
- Наконец я все же решила слинять, пока у меня не возникло желание вонзить вилку ему в задницу. И тогда он ко мне полез!
- Его можно понять.
- Урод! Если он ведет себя как загадочный бледный незнакомец - пожалуйста, это прекрасно. Но если он три часа долбает меня рассказами про свою жену - так пусть хоть пойдет и в собственной моче утопится, мне плевать.
- Ты самый добрый человек, которого я только встречала.
Фран вздохнула:
- Знаю. Словом, я засандалила ему по уху.
- Ты его ударила?
- Не очень крепко. Плаксивый жабенок. А потом выпила стакан или два. А потом поднялась наверх, поискала тебя.
- Я продержалась почти до конца, значит, ты чуть-чуть меня не застала.
- Да, я видела из окна, как ты тащишь Алекса.
Что?!
- И не пришла на помощь?
- Снаружи было холодно до чертиков.
- Это точно, спасибо.
- А потом в баре почти никого не осталось, кроме Энгуса, который подкреплялся двойным виски.
- Знаю, - буркнула я. - Сама видела.
- Вид у него был совершенно несчастный, и я с ним поговорила.
- Он обо мне не упоминал?
- Нет. Точно нет.
- Ах вот как. Хорошо.
- А что?
- Да так, ничего.
- Ясно. - Фран бросила на меня быстрый взгляд. - Словом, он был в стельку пьяный, и я позволила ему переночевать здесь. Вот и все.
У меня камень с души свалился.
- Значит, ты с ним не спала?
- Вообще-то, спала.
- Ты чудовище!
- Это я-то чудовище? - возмутилась Фран. - Сравни, кто хуже - Энгус или Николас?
- Не о том речь!
- Как раз о том. И потом, в этом нет ничего серьезного.
- Он тебе даже не нравится. Ты считаешь, что он похож на собаку.
- Про собаку ты сама сказала.
- Разве? - Я не могла припомнить такого. Может быть, только в том смысле, что собаки сильные и добрые.
- Как там Алекс? - справилась Фран, отхлебнув кофе.
- Кто? А, кажется, нормально. - Я описала ей сцену в душе. - О господи! А вдруг у него сотрясение мозга? Что, если он годы пролежит теперь в коме из-за того, что я не отвезла его в больницу?!
- Тогда я на радостях исполню танец по этому случаю, - сказала Фран. - А теперь пей свой кофе, а я расскажу тебе, каков Энгус в постели.
И она рассказала.
Я ушла от Фран примерно через час, чтобы дать ей нормально выспаться, а сама отправилась домой; голова у меня шла кругом.
Купив по дороге бекон и яйца, я тихо вошла в квартиру. Не было слышно ни звука. Я как раз собиралась на цыпочках пробраться на кухню, как вдруг раздался стон:
- Мел… Это ты?
Я заглянула в спальню, провонявшую виски.
- Алекс?
- Да.
Я села рядом с ним на кровать. Глаз у Алекса стал красным, пурпурным и зеленым, но отек спал.
- Как себя чувствуешь? - нежно спросила я.
- Как будто меня переехали.
- Бедный. Принести что-нибудь?
- Только, пожалуйста, не молоко. - И Алекс слабо улыбнулся. - Крепко мы напакостили вчера?
- Ты напакостил, а твой дружок - это воплощенное зло.
Алекс засмеялся, но тут же поморщился.
- Мы ничего такого не хотели. Просто были на регби и хлопнули несколько пинт…
- И воцарился хаос. Кто бы мог подумать.
Алекс заставил себя ухмыльнуться.
- Что мы там натворили?
- Ты не сделал ничего, за что бы уже не расплатился.
- Знаешь, я бы с ним справился.
- Конечно, милый.
- Если встречу его еще раз, прихвачу вот так… - Сонный Алекс потянулся ко мне, и я позволила сграбастать себя.
- Ты в курсе, что я самая терпеливая девушка в мире?
- Да, - пробормотал Алекс сквозь сон. - Я в курсе.
Глава девятая
На работе мне безумно хотелось поболтать с кем-нибудь, но выбор был небогатый. Кокни, которого, как и следовало ожидать, звали Стив, полюбопытствовал, как прошел мальчишник.
- Грандиозно, - сказала я. - Выяснилось, что стриптизерша лесбиянка, и я с ней переспала.
- Честно? - Глаза у парня только что на лоб не полезли.
- Нет.
- Да ну тебя. Вообще, наверное, ни с кем не спишь, - проворчал он.
- Не совсем так. Обычно я разрешаю парням смотреть. Но только тем, которые мне нравятся.
Стив скривился и вернулся к своей работе, которая, как я понимала, заключалась в малевании рож.
- Как у тебя, Джейни? - спросила я у своей соседки тем мягким, сочувственным голосом, который приберегала для душевно травмированных.
- Хорошо, - храбро сказала она. - У него был билет на регби в субботу, а он вместо этого отправился в "Икеа".
- Вот видишь! Он тебя любит. Ну а я была в субботу на одной вечеринке, так там…
- Но потом он не захотел идти на выставку, посвященную обустройству домов, в Эрлз-Корт… - Джейни зашмыгала носом. - И не отрывался от футбола! А когда футбол кончился, идти уже было поздно…
Я смотрела на нее во все глаза.
- Рехнулась? Нельзя тащить его на такую выставку всего через два месяца! Вообще нельзя тащить! Хватит читать эту "Дейли мейл". Там, на вечеринке, был один парень, и я думала, что ему нравлюсь, но он переспал с моей лучшей подругой. И в любом случае у меня с ним ничего быть не может, потому что мой парень очень крутой, и я влюблена в него по уши. Но он - тот, первый парень, а не мой приятель - хочет расстроить свадьбу своего брата и хочет, чтобы я ему в этом помогла. А в целом он просто замечательный. Но что поделаешь, я люблю другого. Хотя я просто психанула, узнав, что тот, первый, спал с моей подружкой. Я почти приревновала, хотя на самом деле, конечно, нет. И что, по-твоему, мне делать?
Джейни смотрела на меня, разинув рот.
- Помимо того, чтобы притащить их обоих на выставку по обустройству домов и посмотреть, кто быстрее найдет наименее изнашивающийся ковер?
Невероятно, но на глаза Джейни снова навернулись слезы.
- Я хотела посмотреть только подушки. Подушки - это ведь не слишком опасно, да?
Грррр! Оставалось только позвонить "Самаритянам" и попросить совета. Учитывая мою везучесть, со мной просто поболтают или вообще не поймут, в чем дело. Я придала лицу мученическое выражение и с благостным видом наклонилась к Джейни:
- Хорошо. Для начала почему бы тебе не отпустить его на регби? Он мальчик. Мальчикам жизнь не мила без регби. Уж можешь мне поверить, я точно знаю.
Джейни заморгала.
- А ты своего парня пускаешь?
- Конечно!
- И все нормально?
Я призадумалась. "Да, если не считать того, что он потом дерется, оскорбляет стриптизерш, заблевывает себя с ног до головы и вырубается намертво". Но этого говорить не хотелось.
- Разумеется, - заверила я ее. Скорей бы уж этот тип ее бросил. Тогда я смогу, разнообразия ради, поговорить о собственных проблемах.
- Знаете, куколки, что вам надо сделать? - спросил кокни, ухитрявшийся одновременно рисовать и прислушиваться к нашему разговору. - Вам обеим надо научиться играть в регби, усекли? Будете сами носиться с мячом и валяться в грязи. И все просто счастливы - парни смотрят, вы играете.
Мы уставились на него.
- Ты, наверное, очень часто уединялся в спальне, когда был подростком, верно? - доброжелательно спросила я.
- Нет. - Он надулся. - Ничего подобного.
- День за днем, просто смотрел в стенку, ковырял прыщи и слушал альбомы Фила Коллинза.
- Ой, заткнись.
- Мечтал, как в один прекрасный день герцогиня Кентская будет проезжать мимо и ее машина сломается прямо перед домом маленького кокни.
Он вскинул руки кверху и вышел со словами:
- Не собираюсь это выслушивать.
- О Стив, Стив, спасибо, что ты починил мою машину… Чем я, герцогиня Кентская, могу тебя отблагодарить?
Стив обернулся в дверях и показал мне фигуру из одного пальца. Но при этом он улыбался. По крайней мере, я на это надеюсь.
Мне пришло три послания. Первое - от Фран; она хотела знать, что я надену на девичник Аманды. Если она надумала пойти, то ей следовало взвесить все еще раз. И мне тоже - мне мои глаза еще дороги, спасибо.
Второе послание было от Алекса, который хотел "просто пожелать доброго утра, тыквочка". Начиная с субботы он был удивительно сентиментальным. Конечно, это хорошо - но и несколько необычно. И даже неслыханно. Можно было подумать, что у него появились комплексы.
Третье послание начиналось странно. Сначала долгое молчание, а потом нечто вроде "хрр". Затем кто-то откашлялся и извинился. До меня дошло, кто это.
- Энгус, - сказала я телефону, хотя это была всего лишь запись. - Не волнуйся. Абсолютно не стоит. Конечно, я считаю тебя занудой, но это ничего. Я не против.
- Гм, привет, гм, это Энгус. Гм, Энгус Маккональд. Я так, просто узнать, как у тебя дела после той субботы… И еще… гм, может, пообедаем где-нибудь, поговорим насчет того, чтобы сорвать свадьбу, ну и всякое такое.
Я готова была прыгать от радости. Я знала. Я была права. Я так и думала, что небезразлична Энгусу. Чуть-чуть, конечно, иначе он не спутался бы с Фран так быстро. Ненавижу девяностые. Немного куртуазной любви нам бы не помешало. Поклонялся бы мне лет десять - пятнадцать, а потом удовольствовался бы простым цветком или еще чем-нибудь в этом же роде.
- Так ты мне позвони. 555–2127. Извини, 0171, 555–2171. Чертовы английские коды. Ладно. Извини. Пока.
Что-то слишком много народу зациклилось на этой идее - сорвать свадьбу Аманды. Сначала - Фран, теперь - Энгус. Меня это несколько беспокоило. Но все же повидаться с ним было бы замечательно.
- Нас пригласили, - говорила Фран, - значит, мы придем и что-нибудь устроим. Два стервоминатора.
- Не смешно.
- Может, привести в "Квагис" ту стриптизершу?
Мы собрались на военный совет. Точнее, Фран явилась, чтобы подбить меня на какую-нибудь проделку, а Алекс и так был здесь. Я передала Фран то, что сказал мне на мальчишнике Энгус, и она пришла в восторг как от этого дьявольского умысла, так и от возможности послужить правому делу, хоть немного спутав карты Аманде. Я подобного энтузиазма не испытывала. Алекс читал "Санди таймс", и ему было на все наплевать.
Зазвонил телефон. Я взяла трубку, зажала ее ладонью, заглянула в гостиную и шепнула Фран:
- Это Энгус.
Два звонка за два дня, что бы это значило? Может, он действительно запал на Фран. Или… Фран пожала плечами.
- Так что, - спросила я, - пригласить его?
- Какая мне разница?
- Ну… Он в некотором роде знает тебя изнутри…
Алекс оторвался от своей спортивной страницы, брови его поползли вверх. Но потом, видимо, он вспомнил, на что способна Фран.
- Честно говоря, это не имеет значения, - сказала она. - Неплохо было бы его повидать. Он милый. И он может принять участие в нашей затее.
Совсем не уверена, что хотела бы видеть этих двоих в тесном сотрудничестве.
- Привет! - Оживленность, с которой я вернулась к телефонному разговору, выдавала, чем я сейчас занималась. - Может, заедешь? Мы тут сидим, угощаемся вином и судачим о знакомых.
- Ага, хорошо.
Я продиктовала Энгусу адрес. Думала, ему понадобится несколько часов, чтобы нас разыскать, и появится он, понося на чем свет стоит лондонскую систему дорог. Однако Энгус при был через полчаса, вооруженный двумя запасными бутылками вина. Они с Алексом обменялись натянутыми улыбками и рукопожатиями, после чего Алекс заявил:
- Ладно, можете тут втроем рвать в клочки всех знакомых, - и вернулся к своей газете.
- Ага, - сказала Фран. - Мистер Совершенство наносит новый удар.
- Эй, вы двое, хватит нападать друг на друга.
Фран метнула в Алекса еще один выразительный взгляд и уселась вместе с нами на полу среди подушек.
- Ну, - пробормотал Энгус. Он судорожно придумывал, что сказать. - Не слишком неловко, да?
- Что неловко? - удивилась Фран.
Я лягнула ее по лодыжке и сказала:
- Нет-нет, все нормально.
Фран сладко улыбнулась; Энгусу явно было не по себе.
- Как там Фрейзер? - спросила я.
- Прекрасно. Очухался. Она… - не понять его интонацию было невозможно: примерно так люди говорят о Маргарет Тэтчер, - заставляет его выбирать сервировку для стола. А как только он выберет, заявляет, что все неправильно.
- Обожаю эту игру, - заметила я.
Фран вытянулась на полу, закинув руки за голову, и устремила взгляд в потолок.
- А почему нельзя ему просто сказать? Подойди да и скажи: Фрейзер, не женись на ней, она сука. Облезлая, крашеная сука-сука-сука. Законченная и бес-бес-беспросветная сука. Была бы она президентом - зваться ей Сукахам Линкольн.
- Ты к чему?
- А была бы ковбоем - звалась бы Суч Кэссиди.
- Фран, это очень мудрая идея. Но я подозреваю, что Энгус уже пробовал.
Энгус повесил голову.
- Вроде того. Правда, такую песнь про суку я не спел.
- И что произошло?
- Посмотрел он на меня глазами печальной собаки и сказал, задушевным таким голосом: "Энгус, вы просто друг с другом не ладите. Поверь мне, она замечательная. Все будет в порядке".
- Тьфу, - скривилась Фран. - Что я больше всего ненавижу на свете, так это женщин, которых мужчины называют замечательными и которые на самом деле - настоящие гадины.
Алекс взглянул на нас поверх газеты:
- Правда? А как насчет женщин, которые никак не перестанут собачиться и орать?
- Ах вот как? А как насчет мужчин, которые удирают в Америку и трахают там своих подружек?
Я застыла.
Никогда и ничего в жизни Фран не говорила просто так. Да, наверное, я догадывалась, что у Алекса многое происходило в жизни за время его отсутствия, но я же не знала этого точно, и я думала… Я смотрела на него и чувствовала, как слезы наполняют мои глаза. Фран привстала, испугавшись собственных слов.
- Мелани…
Алекс отшвырнул газету и вылетел из комнаты. Я думала, что он просто уйдет, - возможно, навсегда. Было такое ощущение, словно меня душат за горло.
Явно не соображая, что делать, Алекс ворвался обратно и кивком позвал меня за собой, но меня будто парализовало.
- Идем, - рявкнул Алекс.
Я встала и вышла за ним в холл. Он схватил меня, притянул к себе и прижался лбом к моему лбу, стараясь совладать с собой.
- Твоя подруга меня всерьез ненавидит, да?
- Да, - вымолвила я, кусая нижнюю губу. У меня едва хватало сил говорить. - Т-ты это делал? - выдавила я дрожащим голосом.
- Мел, ты же знаешь, я должен был найти себя. Попробовать все новое. Чтобы понять, где мое место. Здесь. С тобой.
Я отвела глаза и напряженно уставилась в пол.
- Америка… Это было совсем в другой жизни. Я натворил там много такого, чего никогда не сделал бы здесь. Много такого бредового… Ты должна мне поверить, тыквочка. - Я хотела, очень хотела поверить. - Ты особенная - я твержу тебе это все время, но ты не веришь в себя. Сама посуди, я же вернулся к тебе, верно? Ты же знаешь, какая у меня голова путаная. Но я же здесь!
Я снова посмотрела Алексу в глаза. Он казался таким искренним, так отчаянно стремился все исправить. Вот-вот сам заплачет.
- Пожалуйста, Мел.
Мы долго смотрели друг на друга.
- Все в порядке, - проговорила я наконец. - Все в порядке. Это было очень давно.
- Ты серьезно?
- Да, - тихо ответила я.
- Я о тебе там все время думал.
- Правда? А я о тебе и не вспоминала, - Я выдавила смешок.
- Вся эта чушь кончилась, обещаю тебе. Теперь есть только ты и я. А если бы ты послала куда подальше эту Фран, все было бы просто идеально.
- Алекс, она моя лучшая подруга.
- А я?
- А ты мой спутник жизни, забыл?
- Ах да.
Я обязана была спросить:
- Ты меня любишь, Алекс?
Он улыбнулся и поцеловал меня в губы.
- Я с тобой тра-ахаюсь, что, не та-ак? - Алекс пародировал речь кокни.
- Нет, скажи.
- Малыш, я люблю тебя, как не любил никого на свете.
И он ушел. Я стояла в дверях; возвращаться в гостиную не хотелось. Рядом, на столике, лежала почта. Я никогда специально ее не проверяла: счетами пусть занимается Линда, а все остальное она может запихнуть мне под дверь. Но теперь я просмотрела конверты и подивилась, сколько же благотворительных организаций для животных существует в мире. Вдруг я наткнулась на конверт, адресованный мне, - для передачи Алексу. Плотный белый конверт.
Что за чудеса. А снизу нашелся еще один - уже для меня.
Я сразу смекнула, что это такое, - приглашения на свадьбу, вот что! В конце концов, много ли я получаю плотных белых конвертов? Его можно поставить на каминную полку! Правда, Линда уже заполонила ее стеклянными котятками.
Я вернулась в гостиную. Энгус и Фран смотрели на меня с участием.
- Извини! - с ходу выпалила Фран.
- Все нормально. - Я села и налила себе еще один бокал вина.
- Это было только предположение, Мел. Я и не думала… - Фран, похоже, не знала куда деваться.
Я похлопала ее по руке:
- Выйдем. Я хочу тебе кое-что сказать.
Фран направилась за мной.
- Фран, не волнуйся. Все вышло только к лучшему. Он… - Я чувствовала себя по-дурацки смущенной. - Не хотелось говорить при Энгусе, но… он сказал, что любит меня. Впервые в жизни.
- Этот хорек? - Фран немедленно вновь преисполнилась презрения. - Он никого, кроме себя, не любит.
Я пронзила ее взглядом, свидетельствовавшим, что я еще не простила.
- Ладно, ладно, умолкаю. Я за тебя рада. Честно.
- Фран, ты перестанешь зверствовать?
Фран застонала.
- Перестанешь? Это его до точки доводит - и меня тоже.
- Ладно. Хорошо. Если ты действительно этого хочешь, я подавлю свою естественную реакцию на этого урода.
Я крепко обняла ее:
- Фран, я обожаю твои звериные реакции. Если только это не загнанный в угол ягуар.
Фран оскалилась. И мы вернулись в комнату.
- И часто у вас такие драмы разыгрываются? - поинтересовался Энгус, неторопливо потягивавший вино.
- А кто тут собирался целую свадьбу расстроить? Не ты случайно? - напомнила я ему. - Да, кстати, - смотрите! - И я вытащила конверты.
- Приглашения? - Фран тотчас вцепилась в них. - Почему это вам два отдельных?
- Думаю, потому, что они могли себе это позволить, - беззаботно сказала я, вскрывая свой конверт. И потрясенно уставилась на отделанную золотом открытку. - Ах, сука!
- Что?
- Смотри!
Фран взяла у меня открытку.
- Вот это да!
"Джоан и Дерек Филлипс, - гласила открытка, - приглашают Вас на свадьбу их дочери, Аманды Серены Филлипс, и Фрейзера Аласдера Маккональда в церковь Пирфорд-Вилледж, в 10 утра, 21 декабря, за чем последует ланч в "Фантастическом петухе" и танцы в Пирфорд-Хаус".