Так. Не будем развивать. Тем более, декорации вновь сменились. Теперь выскочил одинокий белобрысый парень, довольно быстро раз-делся и тоже пошел в народ. Наклонился к одной девахе - та поспешно закрылась от него обеими руками. Подошел к следующей, закинул ее ногу себе на плечо (интересно, как бы этот трюк он проделал с моей узкой юб-кой?). Погладил, отпустил и свободно запрыгнул на соседний столик. По-топтался среди бутылок и бокалов, поулыбался хозяйкам стола идиотской улыбкой 'самого себе неотразимчика' и спрыгнул.
- Приятного аппетита, девочки, - вполголоса пожелала я соседкам: те с недовольным видом сметали букетом пыль, оставленную босыми по-дошвами стриптизера. М-да… и это должно меня возбуждать?
Следующая пара парней была в арабских бурнусах. Или в чем там еще? Ну, все поняли - замотаны с головы до ног. 'Арабы' освобождались от одежды энергично, но практически безрезультатно, потому что под снимаемым слоем обнаруживался следующий.
- Да когда же это закончится? - спросила я с досадой. - Сто одежек и все без застежек…
- Что, не терпится? - поддел чиф. Он сидел, откинувшись на спинку стула, и поглядывал то на меня, то на сцену. По-моему, на меня гораздо чаще. Наблюдал за реакцией, надо полагать. Арабы остались уже в од-них белых платках и золоченых лепестках-плавочках. Я заворожено сле-дила за приближавшимся к нам: гибким, блестяще-смуглым, поверх белой повязки сверкают выразительные черные глаза…
Ох, блин!
Заслонив лицо рукою, я шепотом сказала чифу:
- Меня нет!
Он удивился, открыл рот - и замер. Круг света выхватил нас из тем-ноты, позолотив каждую волосинку на моей руке и на смуглой руке, взяв-шей меня за запястье. С секунду я еще упиралась, потом решила, что это смешно, поднялась, кинув отчаянный взгляд на Андрея: а так все хорошо начиналось - кино, мороженое…
- Убью! - шепотом пообещала я арабу. Глаза его смеялись. Нас - ме-ня и вторую жертву, молоденькую девчонку - вывели на сцену. Я слепо, как сова, моргала на яркий свет. Пальцы араба, стоявшего за спиной, скользнули по моей шее, покрутив цепочку, замерли на вырезе майки. Я проскрипела сквозь зубы, оскаленные в улыбке свету и невидимым зри-телям:
- Тормози по-хорошему!
Пальцы дразняще скользнули вдоль выреза, двинулись вверх и взъерошили мои волосы. Судя по нервному смешку девушки, у соседей этим дело не ограничилось. 'Мой араб' избрал другую тактику - он вился и кружился, скользил по мне и вокруг моих ног, невесомо касаясь - даже не тела - одежды. Я представила, как стою столбом - красная, мокрая, с вымученной улыбкой, а тут еще заиграли мелодию, пригодную для танца живота: да какого, собственно говоря, черта!
Народ свистел и хлопал. Под утихавшую музыку араб довел меня до места, я то ли села, то ли шлепнулась на любезно подставленный им стул. "Араб" поцеловал мне руку, послал поверх моей головы ослепи-тельную улыбку чифу - и упорхнул. Не глядя на соседа, я схватила бутыл-ку, решительно налила себе полный бокал, опустошила и поставила со стуком. Андрей сидел, навалившись на стол. Пристально меня разгляды-вал.
- Да! - свирепо сказала я. - Да, он мой знакомый! И - нет, стриптизом я не занималась и в этой жизни уже не собираюсь! И… что еще?
- Я вас ни о чем не спрашивал.
- А я тогда вам ничего и не говорила!
- Ешьте, - негромко указал чиф. - Принесли горячее.
- А? Да… хорошо, - я слегка растеряла свой боевой пыл. Аппетит, правда, не потеряла. Не то, что Андрей Юрьевич - тот даже для вида не ковырялся в своей тарелке. Только допивал вторую бутылку минералки. Сушняк, что ли, замучил?
- У вас действительно полгорода знакомых!
- Меньше, - сообщила я, жуя мясо. - Я же не виновата, что они рас-ползлись повсюду, как тараканы!
- А вы с ним смотрелись, - нейтрально сказал чиф, наливая следую-щий бокал минералки. - Вы с ним…
Я затрясла головой:
- Три раза 'нет'! Женат, двое детей. На работе характеризуется по-ложительно…
Оставалось добавить: 'истинный ариец'.
- На работе? - чиф кивком указал на сцену.
- А, нет, не на этой. Это так, подработка. И вообще я Юрку пристре-лю! Это он специально - наверное, высмотрел меня перед выступлением, паразит!
- Ну, не надо, - возразил чиф. - У вас хорошо получилось.
- Правда? - не поверила я, подымая голову от тарелки. Чиф смотрел по сторонам и гонял по столу пустой бокал.
- Правда, - отозвался, по-прежнему разглядывая неведомые дали. - Соседи даже предположили, что вы 'подсадная утка'.
Кря-кря. Хорошо хоть, не курица. Я сыто погладила себя по животу, как всегда запоздало вспоминая, что пищу следует жевать подолгу, а не заглатывать целыми кусками - какой бы ты ни был голодный. Очень акту-ально для тех, кто стремительно приближается к среднему возрасту…
Поглядела по сторонам. Народ вокруг вовсю танцевал. Интересно, а пригласить чифа будет уже верхом нахальства? Ведь этого он делать яв-но не собирался. Нет, похоже, на сегодня я уже свое оттанцевала…
Я демонстративно поглядела на часы и всполошилась по-настоящему:
- Ой, уже час! Марс, наверное, всех соседей уже на уши поставил!
- А кто у нас Марс? - осведомился чиф, неспешно подымаясь и слегка потягиваясь. Все же сидячая работа, а гляди - ни жиринки, не слабинки… Или возраст еще не подошел?
- Кот у нас Марс, - сообщила я, натягивая пиджак. - И когда эта чер-това скотина голодная, вопит, как иерихонская труба. А я забыла ему с утра 'Вискасу' сыпануть… Да шевелитесь вы!
Он, невозмутимо улыбаясь, расплатился, взял меня за локоть и по-вел к выходу.
- Вы кого больше боитесь - кота или соседей?
Я поежилась: чтобы было слышнее в грохоте музыки, он говорил в самое мое ухо - еще миллиметр, и коснется губами…
- Соседки. Кот что - пообижается часок и забудет, а соседка будет год поминать-отчитывать. А у меня воспитание не позволяет послать пожило-го человека… и не пожилого тоже…
- Ступенька! - вовремя предупредил чиф.
Я на рысях обежала вокруг машины, плюхнулась на сиденье и ско-мандовала:
- Вперед!
- Йес, мэм, - почтительно сказал чиф, усаживаясь за руль. - Как ска-жете, мэм.
Спохватившись, я пошлепала себя по губам. Командую начальником, как последним 'погонялой'!
- Ой, простите! Субординация и еще раз субординация! Это я себе установку даю.
Вылетев из машины у подъезда, я понеслась через ступеньки, забыв попрощаться и даже захлопнуть дверь 'бэхи'. По-моему, точно на таком же автопилоте чиф последовал за мной.
Я бормотала, вставляя ключ в замок:
- Сейчас, маленький, сейчас, рыженький…
Андрей прислушался к стене, наклонив голову.
- По-моему, тихо.
- Притаился в засаде, - убежденно сказала я.
Проклятый Марс благонравно спал в кресле. Он раскрыл сонные гла-за, зевнул во всю хищную пасть и приветственно мя-якнул. Я кинула за-гремевшую связку ключей на тумбочку. Сказала обвиняюще:
- Ну вот!
- Молчит, - констатировал чиф за моей спиной. Я оглянулась - он за-глядывал в квартиру, уперевшись обеими руками в косяки.
- Заходите уже, - с досадой пригласила я. - Вот так всегда! Несешься со всех ног, а он спит себе… Да заходите же!
- Можно, да? - спросил Андрей неуверенно. Перешагнул порог. Марс немедленно оживился: спрыгнул с кресла и, задрав хвост, пошел знако-миться. Чиф поддернув брюки, присел, погладил кота по круглой башке.
- Ах, ты ж… зверюга…
Марс обнюхал его, потерся и громко заурчал, когда Андрей сгреб его в охапку. Вот черт, подумала я с досадой, он еще и этот тест прошел. Любит домашних животных. И за что мне такое наказание?
Чиф нога за ногу стянул свои туфли и прошел вслед за мной в комна-ту. Я включила магнитолу. Диджей немедленно поздравил меня с моим хорошим вкусом - слушаю 'Апекс-радио' в два часа ночи.
- А как же ваша Марья Ивановна? - поинтересовался чиф, разгляды-вая мои хоромы.
- Какая Марья Ивановна?
- Соседка ваша?
- Зовут ее, между прочим, Элжбета Фридриховна, - гордо оповестила я. - А музыка ей не мешает, у нее спальня с другой стороны.
Чиф, почесывая Марса за ухом, все озирался. Я попробовала взгля-нуть на свою квартиру глазами постороннего. Ничего интересного. Двух-комнатная 'хрущоба', доставшаяся мне от бабушки. Одна стена полно-стью занята книжными стеллажами - на книги у меня хватало денег и в самые трудные времена. Чисто, но не стерильно - по домашнему хозяй-ству не маньячу. Цветы начала разводить недавно - и они у меня с како-го-то перепугу неожиданно поперли, хоть продергивай… чем, впрочем, Марс и занимается успешно. Одна знакомая так охарактеризовала мое новое увлечение: 'Если потянуло к цветочкам - значит, к старости дело'. Права, наверное.
- Еще заведу фикус, - сообщила я чифу. - И канарейку. Или кто там полагается по статусу? Болонка?
- По какому статусу?
- Для полного имиджа старой девы. Кофе будете?
- Что? Буду. И вовсе вы не старая, - сказал он мне в спину.
И не дева, чуть не откликнулась я. И мысленно подала его реплику: 'А чем докажете? . Тьфу на тебя, старая греховодница! То есть - зрелая. Но греховодница…
Первым на кухню явился Марс, за ним, как за Сусаниным - Андрей Юрьевич. Я сыпанула Марсу 'Вискасу', но прохиндей сел посередь кухни и стал выжидать чего вкуснее.
- Нету колбасы, нету, понял? - бурчала я, то и дело спотыкаясь об не-го. - Шел бы ты, Марс…
- А давайте, я съезжу? - предложил чиф, стоявший, опершись рукой о косяк. Интересно, у него от природы все позы красивы, или он их специ-ально по утрам перед зеркалом отрабатывает? Вместо зарядки?
- Куда? - не поняла я.
- За колбасой для Марса. Где тут ближайший круглосуточный мага-зин?
- Рехнулись… ой, извините! Это он просто меня измором берет. Сядь-те, уже, наконец! Вы точно есть не хотите?
Он подумал, словно прислушиваясь к своему желудку. Поднял глаза и сказал с удивлением:
- Хочу!
- Угу, - отозвалась я, кляня свой язык. И чем я, скажите, пожалуйста, должна его кормить? Чего ему в 'Аквариуме' не елось?
- А что будете? - спросила, выигрывая время.
- Огласите весь список, пожалуйста, - чиф сел за стол, и Марс не-медленно запрыгнул ему на колени. Если б он меня так гладил, я бы еще громче замурлыкала!
- Есть, - я заглянула в кастрюлю, - борщ. И котлеты. Будете?
- Буду, - твердо сказал Андрей. - Все буду.
- Идите тогда руки мойте.
Он ушел в ванную. Я спохватилась: там висело мое выстиранное бе-лье. И добро бы парадно-выходное, шелково-кружевное, а то хэбэшное ношеное… ну-у, кто о чем, а вшивый…
Уплетал борщ за обе щеки - любо-дорого смотреть! Да, супы он явно себе не варит. Готовое в микроволновку, а потом - в желудок. Ага, по-плачь еще над тяжкой голодной судьбой молодого успешного мужчины!
Доев, сказал бодро:
- Очень вкусно, спасибо! Давайте я взамен кофе сварю.
Я пожала плечами. Варить вообще и кофе в частности я не люблю. Андрей снял пиджак, огляделся и уволок его в прихожую. Там - наверняка - надел на плечики. Пришел, огляделся и хлопнул в ладоши:
- Так! И где у вас что?
Подперев щеку рукой, я наблюдала, как он сосредоточенно колдует над плиткой. Есть что-то завораживающее в мужчинах у плиты или возя-щихся с маленькими детьми. Наверное, то, как они контролируют в такие моменты свою силу…
- Опля! - он ловко выставил передо мной чашку с аппетитной корич-невой пеной. Понюхав и попробовав, я возмутилась:
- Вы варите кофе лучше меня! Почему это я должна подавать его на работе?
- Потому что я - босс! - сообщил он. - А босс звучит гордо!
- Босс юбер аллес!
- Да, - согласился он. - Так что не могу я на работе женщинам кофе подавать…
- Только коньяк, - откомментировала я.
- …только дома…
- И только в постель!
Если после всех моих ляпов прикусывать язык, я бы давно уже без него осталась. Чиф задумался. Я постаралась улыбнуться ему как можно бодрее: ладно, не кручинься, парень, это не намек и не предложение! Решила свернуть со скользкой дорожки:
- А вы всегда хотели быть начальником?
Он опять подумал. Я заметила, что он всегда думает при ответе на мои вопросы - даже самые дурацкие - точно каждый раз боится попасть впросак.
- Я просто хотел, чтобы никто не отдавал мне идиотских приказов. И чтобы мне не приходилось выполнять эти идиотские приказы, только по-тому что я подчиненный… А что это вы так улыбаетесь? Я уже отдавал вам идиотские распоряжения?
- Ну… гораздо реже, чем в других местах, - успокоила я.
- Н-да? А вы всегда хотели быть…
- Секретаршей? Не-а. Понимаете, я просто работаю, чтобы жить.
Чиф кивнул с легким удивлением.
- Как и все.
- Не все. Вот вы, по-моему, живете, чтобы работать.
Он помолчал.
- Мне нравится моя работа. Мне нравится, что я сделал. И у меня есть еще идеи, которые я обязательно реализую. Но это вовсе не значит, что я живу одной работой…
Я пошла доливать себе кофе.
- А чем вы еще живете?
Пауза.
- Ну, я не могу так сразу…
- Давайте не сразу. Вы пьете?
Он моргнул.
- А что?
- Ладно, сформулируем по-другому. Напиваетесь с друзьями по вы-ходным, в бане, или просто потому что устали?
- Когда я устаю, я ложусь спать.
- Ну, просто нечеловеческий подход… - пробормотала я. - То есть, не пьете?
Чиф как-то испугался.
- Почему? Пью. Просто я знаю свою норму.
- Можно пожать вашу мужественную руку? - сердечно спросила я и успела пожать, пока он пребывал в недоумении. - Все ее знают, только никто не соблюдает. А, может, вы книги читаете, или журналы?
- По работе?
- Ясно. Ходите куда-нибудь?
- Куда?
- Ну, стриптиз мы, конечно, отметаем, - пробормотала я, чиф тонко улыбнулся. - Может, у вас хобби какое-нибудь есть? Собачек разводите, кактусы там выращиваете, в компьютерные игры играете, стихи пишите?
- Не играю, не развожу, не пишу, собаку заведу, когда будет поболь-ше времени…
- То есть, в глубокой старости? Семьи у вас пока нет, страстной люб-ви, извините, конечно, тоже не наблюдается…
- И что? - по-моему, он начал заводиться. - Вы считаете, я такой од-нобокий?
Я развела руками.
- Я считаю, что вы просто трудоголик. Это диагноз.
- Зато вы не знаете, что значит любить свою работу! - заявил Андрей.
- Раздавлена, - сказала я. - Убита наповал.
- Я серьезно!
- Я тоже. Я где-то читала, что счастье - это когда утром хочется идти на работу, а вечером - домой. Так что я тоже однобокая, успокойтесь.
- Я и не нервничал.
Ну-ну. Между прочим, я впервые заметила, что он вышел из себя. Интересно, можно считать это своим маленьким достижением?
Пришел Марс, вспрыгнул на табурет и начал гипнотизировать нас светящимися желтыми глазами.
- Кофе еще будете?
- Буду… я сварю! - он сорвался с места. Встал у плиты боком, чтобы видеть меня.
- А как получилось, что вы…
Я хмыкнула.
- Говорите-говорите, кусаться не буду!
- …замуж не вышли? - он быстро глянул на меня и уставился на вы-зревающую в джезве пену.
Я пожала плечами.
- Так получилось.
- Я всегда думал, - сообщил Андрей джезве, - что свою жизнь мы де-лаем сами.
Я покивала.
- Точно. Пока не встретит тебя маньяк в подворотне… Да не озадачи-вайтесь вы так! Не было у меня никакой великой безответной любви. И коварный соблазнитель меня не бросал. И к мужчинам я отношусь хоро-шо… по большей части. И замуж меня звали.
- Так в чем же дело? - он сосредоточенно переливал кофе в чашку.
- А ни в чем. Вы, наверное, думаете, что все… м-м-м… холостячки - несчастные, озлобленные, обделенные жизнью неудачницы, рыдающие ночью в подушку? Ох, какой кофе, спасибо!
- Пожалуйста. А разве нет?
- А вот женщины думают, что если мужик в тридцать лет еще не же-нат, у него какие-то… - я невинно улыбнулась ему в лицо, - какие-то про-блемы. У вас проблемы, Андрей Юрьевич?
Он опять ощетинился.
- Нет у меня никаких проблем!
Ох, что-то мы сегодня пытаемся играть друг для друга роль психоте-рапевтов - слонов в посудной лавке. В голове от кофе было пусто и звон-ко. В студенчестве во время сессии мы принимали кофеин бензонат - просто раскалывали ампулы и выпивали. Тогда спать тоже не хотелось совершенно, но и никаких умных мыслей не появлялось… Как и сейчас.
Я мельком глянула на часы, потом, не веря, - снова:
- Полчетвертого?!
- Да? - не поверив, он тоже оглянулся. - Вот это сходили на Гарри Поттера! А я-то собирался еще завтра… в смысле - сегодня - поработать!
Я насторожилась:
- Вы хотите меня сегодня выгнать на работу?
- Н-нет… - подумал и добавил мужественно. - И сам не пойду.
- Да быть такого не может!
Андрей поднялся с табуретки.
- Ну, наверное, пора…
Вышло это у него вопросительно. Я промолчала, и он сказал - бод-рее:
- Пора!
Мы с Марсом провожали его. Чиф обулся-оделся, без особых затруд-нений открыл замок, вышел и поглядел на меня:
- Ну, целоваться мы сегодня не будем…
А когда же?..
- Я разочарована, - сообщила я, и сделала ему ручкой. - Спасибо за неожиданный вечер.
Подумала и добавила:
- Ночь.
Спохватилась, открыла рот, и чиф закончил:
- Утро. До завтра.
- Ага, - я покивала и насторожилась. - До какого завтра?
Он мотнул головой:
- В смысле - до понедельника. Пока, Марс. В следующий раз принесу тебе какой-нибудь 'Вискас'.
Дверь неслышно закрылась. Я поглядела на кота. Кот поглядел на меня.
- Марс, - сообщила я. - Андрей Юрьевич собирается придти к тебе в гости!
Чиф позвонил в субботу к вечеру.
- Выспались?
Весь день я провалялась с книжкой, то и дело впадая в дремоту.
- Ага. Почти.
- Мою машину обокрали, - сообщил Андрей Юрьевич трагическим го-лосом.
Я подавилась неоконченным зевком и речитативом выдала название знаменитой передачи:
- Что?! Где? Когда?
- Мою машину обокрали, - обстоятельно, по пунктам, объяснил чиф. - Сняли фирменный значок. Возле вашего дома. Сегодня ночью.
- Что сняли? - ошалело переспросила я.
- Фирменный знак 'БМВ' на капоте. Видели - белый с синим?
Я помолчала, изо всех сил борясь с подступавшим смехом. Смех пе-ресилил, и я фыркнула прямо в трубку.
- Это что? - с подозрением спросил чиф. - Рыдания?
Я захохотала во весь голос:
- Ой, не могу! Обокрали! Ограбили!
- Да что смешного?! - с досадой вопросил чиф.
Я вытирала слезы. Выдавила, похрюкивая в трубку:
- Простите, Андрей Юрьевич, я понимаю, у вас горе и все такое… Я просто представила, что кто-то сам решил собрать 'БМВ'… и начал с вашей блямбы… О-о-ой, я не могу!