Чиф оказался на диво терпеливым. Он молча выслушал все мои сто-ны, стенания и фырканья. Наконец, прорыдавшись, я вспомнила, что ма-шина - едва ли не самое важное в жизни мужчины - и решила проявить запоздалое участие:
- А что же ваша сигнализация не сработала? Окна выходят во двор, мы бы услышали…
- Да не включил я ее! - с досадой сказал чиф.
Я так поразилась, что даже перестала подхихикивать.
- Как не включили?
- Так. Забыл.
- Как забыли?
Тяжелый вздох.
- Совсем вы мне голову задурили с вашими Поттерами и вашим стриптизом!
Поттер-то был как раз его, но я не стала настаивать и только замети-ла кротко:
- Стриптиз не мой.
- Что?
- Это вы пригласили меня поужинать. А стриптиз я не показывала.
- Ну и зря! - заявил он неожиданно.
- А?
- Чем занимаетесь?
- Ем конфеты. Лежу на диване. Смотрю телевизор. Читаю книжку, - добросовестно перечислила я.
- А Марс?
Я поглядела на Марса. Марс лежал кверху пузом на своем любимом кресле. Дрых.
- Спит и видит сны про обещанный 'Вискас'.
Андрей Юрьевич молчал, и я на всякий случай поискала в своих сло-вах какой-нибудь намек. Намек был. И еще какой толстый. Тьфу ты, про-пасть!
- А вы чем занимаетесь? - побыстрее спросила я.
- Мою машину.
- Привет ей от меня большой. Передайте, что мы скорбим вместе с нею.
- До свидания, Евгения Александровна, - холодно сказал чиф. - Рад был вас развеселить.
А уж мы-то как рады!
- Пока-пока! - сказала я загудевшей трубке. Интересно, а своей Ле-ночке он сообщил про потерю жизненно-важной детали от своей драго-ценной 'бэхи'?
- Евгения Александровна!
- А?
Я сонно прищурилась на часы: полдевятого утра. Наш чиф был уже бодр и свеж, как зеленый огурец. На месте начальнических подружек я бы давно его уже убила - будить человека спозаранку в законный выходной! Какую еще бумажку он потерял?
- Хотите березового соку?
- Что? - я сморщилась от умственных усилий.
- Березового соку. Ландышей. Шашлыков.
- Что, все сразу? - я села на постели.
- Да. Поехали в лес?
- Куда-куда?
- В лес.
- Какой лес?
- Ну-у, не знаю… Березовый, наверное. Или сосновый, но чтобы бе-резы были. Какой хотите.
Я спустила ноги с кровати. Спросила подозрительно:
- А вы где?
- У вас под окнами. Поехали, а?
- Что это вам в голову взбрело? - я встала, прошлепала к окну и при-открыла штору. Действительно, посреди двора полыхала чифовская 'бэ-ха'. А сам чиф стоял возле с 'трубой' в руке и смотрел на мои окна. По-махал приветственно. Я шарахнулась обратно.
- Так я поднимаюсь? - спросил Андрей Юрьевич деловито.
- Не так быстро! - простонала я. Мозги еще не проснулись, но уже по-лучили хорошую встряску. Какая женщина хочет, чтобы ее застали вот так врасплох: неумытой-непричесанной-ненакрашенной? Чиф терпеливо ждал. Я решилась.
- Входите, я открою дверь. Я буду в ванной.
- Это приглашение? - улыбнулся он в трубку и отключился.
Я галопом кинулась открывать замок, потом - в ванную. Включила душ, прислушиваясь. Кажется, стукнул дверью… Я обдала себя горячей водой, потом, слабо взвизгнув - ледяной. Ожесточенно растерлась поло-тенцем. Быстро расчесалась, накрасила глаза; веки отекли, вот и хватит чай глыкать на ночь… Огляделась и сообразила, что не захватила с собой даже халата. Интересно, как отреагирует чиф, если его секретарша про-гарцует перед ним в чем мать родила? Я намотала на себя длинное по-лотенце и осторожно, на цыпочках, выскользнула наружу. Может, он в кухне? Напрасные надежды. Чиф стоял посреди арки - не обойти его, не объехать.
- Доброе утро! - буркнула я в его спину. Андрей Юрьевич живо обер-нулся:
- Доброе утро! А вы быстро! Я сварил кофе и приготовил бутерброды. Вы с чем любите - с сыром или…
Его голос затихал по мере того, как он оглядывал меня сверху дони-зу. Наконец его глаза остановились на моих ногах. На покрытых красным лаком ногтях. Я от неловкости пошевелила пальцами: сейчас мой педи-кюр мне самой казался жутко неприличным.
- …или ветчиной? - закончил он нетвердо.
- Разберемся, - пообещала я и задом ретировалась в спальню. - Вы присаживайтесь, Андрей Юрьевич. Я быстро.
Поспешно натянула белье, джинсы и майку. Спрятала свой вызы-вающий педикюр… кстати, что именно вызывающий?.. в ярких клетчатых носках - обожаю носки сумасшедших расцветок. Настороженно пришле-пала на кухню. Чиф пил кофе. Поднялся при моем появлении.
- Садитесь.
- Спасибо, - покорно ответствовала я, умащиваясь в собственной кух-не.
- Вот кофе, бутерброды. Ешьте и едем.
- Что это вам в голову пришло? - я начала благодарно поглощать его изделия.
- Проснулся, поглядел в окно - погода хорошая… почему бы нет?
- Вы же собирались работать!
- Расхотел, - легко сказал Андрей Юрьевич. - Давно не был за горо-дом.
- А меня зачем?
- Для компании.
Я предупредила, принимаясь за кофе:
- Учтите, я, не выспавшаяся, - компания плохая! И вообще, в лесу сейчас клещи! У вас есть прививка?
- Какие клещи?
- Энцефалитные.
Он призадумался и вдруг лучезарно улыбнулся.
- А меня в детстве мама молитве научила!
- Какой?
- Я в лес - клещ из леса. Аминь!
- И помогает? - заинтересовалась я.
Он пожал плечами.
- Не кусали… В крайнем случае, будем осматриваться. Готовы?
- Ой, так надо что-нибудь с собой взять…
- Не суетитесь. Я все взял. Ни с голоду, ни с жажды не помрем. Мясо на шашлыки с вечера замочено. Сапоги резиновые есть?
- Да… - Интересно, а сам он заметил свой собственный прокол? Мясо замариновал с вечера, а в лес ехать решил только утром?
- Давайте, Женя, в темпе, в темпе!
- Я по утрам только в темпе вальса… - пробормотала я.
Автострада была пустой - мазохисты-дачники пока не рвались на свои вожделенные участки, на которых по большей части еще лежал снег. Я полудремала, поглядывая то на целеустремленный профиль Анд-рея, то на летевшую навстречу дорогу. Сейчас бы еще спала и видела сладкие сны. Чего ему вдруг сбрендило? Надо же, работать расхоте-лось… Наверное, и у нашего трудоголика чифа весна в крови бродит.
- А вы, вообще-то, знаете, куда ехать? - спросила я сонно.
- Спокойствие, только спокойствие! - сказал он голосом Карлсона. - Доверьтесь мне, Женя.
Я вздохнула:
- Ничего больше не остается, раз уж вы взяли меня тепленькой…
- Ага, вот здесь, - сказал он. - Я думал, не узнаю.
'БМВ', переваливаясь, въехала в лес по еле заметной колее. Анд-рей заглушил мотор, вылез из машины.
- Бывали здесь раньше с друзьями. Вон там должен быть ручей. А где-то здесь мы разводили костер… да, возле той сосны. Погуляйте, я по-ка разведу костер для шашлыков.
Втянув руки в длинные рукава свитера, я медленно брела по леску. Ворошила вылинявшую прошлогоднюю листву. Кое-где хорошими белы-ми нашлепками лежал снег. Кое-где - торчали маленькие кандыки и пер-вые робкие травинки. Лес был прозрачным и трогательно обнаженным. Подобравшись к ручью, я зачерпнула воды. Она оказалась ледяной, но жутко вкусной.
- Же-ня! Вы где?
Запахло дымом.
- Я развел костер, - сказал чиф так гордо, точно это был первый кос-тер за всю историю цивилизации. Может, для него совершение таких про-стых действий и вправду событие?
- Вижу, пошла за дровами.
Я таскала и ломала сухие ветки, пока не умаялась. Андрей приволок березину, усадил меня у костра, а сам стал расправляться с добытым то-пливом. Он уже давно скинул куртку, а потом и свитер. Мне оставалось только глазеть на него, что я с удовольствием и делала. Потом поняла, что он с таким же удовольствием позирует, а посему закрыла глаза и ста-ла прислушиваться к лесу: журчание ручья, потрескивание костра, стук чифовского топорика. Интересно, а есть ли уже в лесу птицы? Дятлы разве что какие-нибудь…
- Замерзли? - спросил Андрей, опускаясь рядом со мной на бревно. Сел тесно, так что я чувствовала движение его бедра и плеча, когда он подбрасывал ветку в костер. От него вкусно пахло - дымком, свежестью, разогретым телом, слабым ароматом одеколона или лосьона. Расстрели-вать надо производителей этих самых мужских парфюмов - застают рас-слабившихся женщина врасплох!
Я кивнула на его голые руки:
- Сами не замерзните!
Он беспечно отмахнулся.
- В крайнем случае еще топором помашу!
- Вы тут часто бываете?
- Да, раньше. С друзьями. Года три назад.
- А теперь что?
- Ну… кто переженился, кто так отпал… Как-то разбежались все. Я даже не знаю, ездят они еще сюда. Но в этом году мы первые! Идемте выбирать березу.
- А?
- Для березового сока.
Березу мы выбрали, Андрей профессионально сделал надрез и при-крутил к стволу пластиковую бутылку. На обратном пути я по колено про-валилась в какую-то незаметную болотину. Пришлось задирать штанины и сушить ноги, сапоги и носки над костром. Я опять перехватила взгляд чифа на мой педикюр. Судя по цвету 'бэхи', Андрей питает слабость к красному. Может, стоит попробовать одеваться в цвета пожарной маши-ны? Или покрасить волосы в красный цвет? Да, на фоне преобладающего в приемной синего не заметить меня будет проблематично…
- А картошки вы не захватили? - поинтересовалась я, когда он занял-ся углями. Андрей звонко шлепнул себя по лбу.
- Так и знал, что что-то забыл!
- Ах, картошка-тошка-тошка-тошка-тошка, пи-ионеров идеал-ал-ал! - пропела я.
- Что-что? - спросил он, насаживая куски мяса на шампуры.
- Что-что! - передразнила я. - Неуч! Ни разу не были в пионерском ла-гере?
- Не довелось, - сознался чиф, колдуя над шашлыком. - А вы?
- Была и не раз.
Н-да… я опять осознала временной провал между нами. Детство мое прошло при Союзе, а он при нем только родился. Вот черт, у нас даже воспоминаний общих нет!
- Я не успел в пионеры вступить, - сказал Андрей. - А вот октябрен-ком был. Где-то у меня еще звездочка валяется.
- А я и комсомолкой была, - призналась я.
- Ну и как?
- Да нормально…
- Пиво будете?
- А вы?
- А я за рулем.
- Хотите споить бедную девушку?
- Хочу, - честно кивнул он. - Хотя, раз уж вы промочили ноги, лучше водку.
- У вас что, в машине бар?
- Я же не знаю, что вы любите, - спокойно объяснил Андрей.
- И коньяк есть?
- Есть. Хотите?
- И шампанское?!
Он засмеялся.
- Ладно, всё, будете пить лесной коктейль!
- Это что еще?
- Обычно мы разводили спирт березовым соком. Вам, как женщине, полагается сок с водкой.
Мы ели шашлыки, я запивала их 'березовой водкой', чиф - сладким чаем, болтали и смеялись. Солнце подсушило поляну, можно было даже ходить босиком. Андрей принес из своей неистощимой машины туристи-ческий коврик, мы уселись на него, отвалившись спинами на березину.
Андрей стянул майку, снова улегся рядом, заслонив локтем лицо. Провокатор! Мне приходилось теперь то и дело одергивать себя, чтобы особо не таращиться. И вообще не потрогать его. Андрей дышал ровно. Я легонько подтолкнула его локтем.
- Вы что, спите?
- М-м-м, - пробормотал он. - Почти.
Я подумала и, высвободив из джинсов майку, узлом завязала ее на груди. Хорошо мужчинам - никто не обвинит их в провокации, когда они вот так вот преспокойно разоблачаются. А у женщин все время то юбка коротка, то вырез слишком глубокий…
Справа меня согревал горячий бок чифа, слева - вновь разведенный костер, сверху - высоко вставшее солнце. Глаза сами собой закрывались от тишины, тепла, переизбытка кислорода, набитого живота. Конечно, я не смогла им всем сразу противостоять…
- Жень… Же-ня…
- Ум-м-м?
Я открыла глаза. Заморгала на близкое лицо чифа: а этот еще отку-да? Эротические сны с ним в главной роли мне пока не снились.
- Жень… - шепотом повторил он. - Может, вы перевернетесь?
- А?
- Ну, на другой бок…
- Зачем? - тупо спросила я.
- Вы, по-моему, подгораете.
- Что?
Я почувствовала осторожное прикосновение к своему животу, и от неожиданности резко села, откидывая его руку.
- Кожа покраснела, - пояснил чиф слегка смущенно.
- Да? - я посмотрела на живот. И вправду, порозовел. Это на апрель-ском-то солнце? Что же со мной случится в какой-нибудь там Турции?
Он улегся вновь, заложив руки за голову.
- Надо было крем от загара взять. Не знал, что вы такая… белокожая.
Его глаза неспешно скользили по мне. Не думаю, что этот осмотр доставлял ему особое удовольствие, если учитывать, с какими ухожен-ными дамами он общается. Я же слишком ленива, чтобы заниматься со-бой постоянно и планомерно. Так что у меня обычное тело сорокалетней женщины, может, и ничем не хуже, но и не лучше… Нет, тридцатидевяти-летней! Я с достоинством одернула майку.
- Не собиралась загорать. А вы, - я стрельнула взглядом на его голый торс, - похоже, огнеупорный?
Он погладил себя по твердому животу, я заворожено следила за его рукой: он что, сознательно меня провоцирует? Гипнотизирует?
- Не жалуюсь…
Еще бы ему жаловаться! Давненько не наблюдала рядом с собой та-кого… э-хмм… мужского тела - мои ровесники практически все поголовно уже обзавелись унылыми жизненными горбами и пивными брюшками.
- Хорошо поспали?
Я потерла глаза.
- Тишина такая!
- Это я мобильник отключил, - сообщил он.
Я заморгала:
- А я-то думаю, что же не так? Чего-то в вас не хватает… что, даже 'эсэмэски' не просматривали?
- А, спасибо, что напомнили, - он дотянулся до куртки, достал мобилу. Пролистал несколько сообщений. Встал, отряхивая джинсы. Отошел на другой конец поляны, негромко разговаривая. Оглянулся на меня, и я ус-тавилась в костер. Потух…
Идя ко мне, чиф уже издалека развел руками.
- Что, пикник закончен?
- К сожалению. Надо ехать.
- Ну, надо так надо, - сказала я, подымаясь. Конечно, было здорово и славно, но все-таки хорошо, что все закончилось. Не знаю, куда бы заве-ла нас эта весенняя расслабуха… Ладно, не нас - меня!
- Подождите, не одевайтесь, - остановил меня чиф. - Мы еще не ос-мотрелись.
- А?
- На предмет клещей.
Он подошел, на полном серьезе подставляя мне склоненную голову. Я провела ладонью по жестким густым волосам. Клещей нет. Перхоти то-же. Чиф, задрав руку, деловито оглядывал подмышки. Я подавила острое желание хорошенько дернуть его за ухо.
- Чисто! Молитва помогла.
- А вы куда?
Ох, а вот этого я надеялась избежать! Я покорно повернулась к нему спиной. Надеюсь, он тоже не будет дергать меня за уши! Чиф не спеша разводил пальцами мои волосы - не такие уж они густые, чтобы терять на это так много времени! Вот не подозревала, что простой осмотр на при-сутствие-отсутствие клещей может стать таким… сексуальным. Андрей, стоя почти вплотную, осторожно дышал мне в затылок. Его пальцы легко пробежались по вырезу моей майки. Я поежилась и засмеялась - без-звучно. Теплые руки легли на мои трясущиеся плечи.
- Что?
- Я подумала… мы со стороны, наверное, похожи на мартышек, кото-рые выискивают друг у друга блох!
Чиф хмыкнул, громко клацнул зубами над ухом, словно выкусил не-видимую блоху. Отпустил мои плечи.
- И пояс джинсов осмотрите.
А я-то во всем полагалась на вас, Андрей Юрьевич! Чиф энергично одевался. Интересно, с кем он там беседовал? И вовсе тебе неинтерес-но! Вон, пояс джинсов лучше осмотри!
Мы уже ехали по по-прежнему пустынному шоссе, когда чиф лениво спросил:
- Я забыл, вы водили когда-нибудь 'БМВ'?
- Не-а.
- А хотите попробовать?
- А что, неужели дадите?
- Берите, - он убрал с руля руки и скрестил их на груди.
- С ума сошли! - закричала я на него, после секундной заминки хвата-ясь за руль.
- Сошел, - легко согласился он. - Давайте местами меняться.
- Как?
- На ходу, - он подхватил меня под боки, и, приподняв, начал пере-таскивать на свое место, одновременно пытаясь перебраться на мое. Как в детективе с погонями мы менялись местами, не снижая приличной ско-рости - машина виляла, я ахала, нервно смеялась и ругалась, Андрей твердил: 'нормально, вот так, не так сильно… Наконец, мои ноги оказа-лись на педалях, руки - на руле, а задница - на нагретом водительском месте.
- И что дальше? - спросила я напряженно, стараясь не на секунду не упускать из-под наблюдения коварную дорогу. Краем глаза все же увиде-ла, как Андрей пожал плечами.
- Представьте, что это немецкий 'автобан'. Вперед.
- Если в этом 'впереди' окажется хоть одна машина, я непременно с ней 'поцелуюсь'! - честно предупредила я.
Но машин не случилось. Дорога, хоть и не 'автобан', была вполне приличной, километры с шелестом ложились под колеса, и я сама не за-мечала, что все сильнее давлю на газ. Вот это машина! Не то, что раз-долбанные 'жигули', на которых я тряслась в автошколе!
Чиф сказал что-то. Я покосилась. Он наблюдал за спидометром.
- А? - спросила я восторженно. Андрей поднял глаза и улыбнулся мне сомкнутыми губами:
- Ничего, Женя. Все нормально.
В эту минуту я была готова понять любовь мужчин к "тачкам" - маши-на-зверь, слушающаяся малейшего движения, скорость, дорога…
- Тише, - сказал чиф - слишком быстро для меня. - Тише, Женя. Сбрасывайте скорость.
- Почему это? - азартно спросила я.
- За поворотом пост 'ГАИ'. Тормозите. Вот так. Остановите вон там, у обочины.
Мы с машиной послушались. Я любовно гладила руль присмиревшей 'бэхи'. Чиф некоторое время сидел неподвижно. Потом вздохнул:
- У вас нет сигарет?
- Есть, - я кинулась к своей сумке. Сейчас я была готова отдать ему не то, что сигареты - свою дорогущую французскую помаду. Чиф взял пачку, вылез из машины. Он глядел вдаль и курил - быстро-быстро. Вы-кинул окурок и закурил вторую сигарету.
- Вы же не курите! - напомнила я, вылезая наружу.
Он затянулся и внимательно осмотрел сигарету в своих пальцах - словно впервые заметил.
- Не курю, - подтвердил и продолжал курить. Я поглядела на вечер-нюю дымку над близким уже городом. Потянулась блаженно:
- Обалдеть, какая машина! Разбогатею, обязательно такую куплю. Вы ведь больше не дадите прокатиться?
Чиф кинул сигарету себе под ноги. Затоптал. Сказал мрачно:
- Ни за что не дам. У меня нервы слабые.
- Ой, я что, ехала слишком быстро? - догадалась я.
- Нет, просто летели слишком низко…
У своего дома я полезла на заднее сиденье за рассыпавшимся буке-том ландышей. Помахала им, как флажком:
- Спасибо за свежий воздух!
Андрей смотрел на меня, сложив на руле руки.
- Вы довольны выходными?
- Довольна? Конечно! Кино, стриптиз, сваренное боссом - собствен-норучно! - кофе, лес, шашлыки, да еще прокат 'БМВ'… у меня скоро пальцы кончатся загибать!