- В самом начале карьеры Лонтане посчастливилось обнаружить затонувший испанский галеон. Однако половину полагающегося по закону вознаграждения ему пришлось отдать государству, так как судно затонуло в территориальных водах Бразилии. В других его статьях я обнаружила довольно едкие рассуждения о размерах вознаграждения за научные открытия, "двухсотмильной зоне" и правах личности. В целом мне показалось, что профессор Лонтана - довольно эксцентричный тип.
- Или просто псих.
- Если он и сумасшедший, то гениальный сумасшедший. Однако научное сообщество, судя по всему, не приняло его разработки всерьез. Я обнаружила несколько откликов на эту статью, подписанную другими океанографами. Они в один голос утверждают, что теорию Лонтаны невозможно осуществить на практике, поскольку земное ядро находится в шести тысячах километров под поверхностью.
- Что-нибудь еще было?
Алекс отрицательно покачала головой:
- Нет, не было. Но разве не логично предположить, что после того, как коллеги-ученые фактически высмеяли его открытие, профессор предложил его кому-нибудь другому?
- Например, мистеру Бетуорту - одному из самых заметных защитников окружающей среды в нынешнем составе конгресса… - Морган немного подумал. - Что ж, не исключено, что именно Бетуорт отправил Лонтану на фабрику в Фэрфакс и дал ему возможность экспериментировать. И, похоже, профессор добился кое-каких успехов.
Алекс нахмурилась:
- Но Пауэрc сказал, что он погиб и что из-за этого все пошло кувырком.
- Не совсем так. Он сказал, что они его "потеряли". Это не значит, что профессор погиб, - он мог просто разочароваться в своем работодателе или поссориться с ним, собрать пожитки и уехать. Бетуорт, со своей стороны, мог решить, что Лонтана выполнил свою функцию, и дать ему отставку, хотя в этом последнем случае он бы, скорее всего, постарался избавиться от свидетеля. Как бы там ни было, слабенький шанс у нас есть… - Он достал из кармана сотовый телефон и набрал номер Гэлена. - Посмотрим, что скажет нам наш специалист по информации.
- Но ведь это же просто догадки… - растерянно проговорила Алекс. - Я вовсе не утверждаю, что…
- Конечно, это только догадки, но уж больно они похожи на истину.
Морган кивнул и вышел на крыльцо. Когда Гэлен ответил, он вкратце пересказал ему все, что удалось отыскать Алекс в компьютерных сетях, и спросил, не удалось ли найти что-нибудь о Лонтане.
- Кое-что, - ответил Гэлен. - Хотя, к своему стыду, должен признать, что статью в "Наутилусе" я пропустил. Филипп Лонтана уже давно не живет в Бразилии. Он - гражданин Соединенных Штатов, а его лаборатория находится где-то на Багамских островах. Мы попытались связаться с ним, но ответа не получили. В настоящее время его разыскивает мой человек в Нассау.
- Лонтана может быть убит, - вставил Морган. - Когда Пауэрc сказал, что они его потеряли, он мог иметь в виду, что от него просто избавились.
- Все-таки ты законченный пессимист, Морган! - хмыкнул Гэлен. - Я лично так не думаю. Скорее всего, профессор просто расплевался с Пауэрсом или с кем-то, кто его нанял. В научном мире Лонтана пользовался репутацией чудака, но, судя по некоторым отзывам, он был человеком честным.
- А ты - законченный оптимист, Гэлен, - отрезал Морган. - Придется, видно, вернуть тебя с небес на землю. Я хотел бы, чтобы ты выяснил, где сейчас находится мой лучший друг Эл Лири и - по возможности - что он замышляет.
- Эл Лири?.. А-а, твой куратор из ЦРУ! Что конкретно ты хотел бы узнать?
- Я хотел бы узнать все, буквально все, включая номер его спутникового телефона.
- Зачем это тебе?
- Видишь ли, Пауэрc рассказал мне совсем не так много, как я надеялся.
- А ты уверен, что Лири захочет с тобой говорить?
- Он захочет. Я еще не забыл, как он подставил меня после Фэрфакса. Ему придется говорить!
- Учитывая, что он лучше, чем кто бы то ни было, осведомлен о твоих способностях, я в этом не сомневаюсь. Что мне следует о нем знать, прежде чем я начну собирать информацию?
- Он умен, честолюбив, получил прекрасное образование, и главное - он гомик. Однако Лири это скрывает, считая - и вполне справедливо, - что в ЦРУ "голубых" не жалуют, несмотря на всю эту новомодную болтовню о политкорректности.
- Лири опасен?
- Смертельно опасен, особенно если загнать его в угол.
- Смертельно опасный, умный и честолюбивый гомосексуалист? Хм… Ладно, я все это учту. Ну а как прошла ваша встреча с Логаном?
- Как и следовало ожидать. По крайней мере, твой друг не просиживает задницу, а действует, что не может не вселять оптимизма, учитывая его широкие возможности и политический вес. А разве он до сих пор тебе не звонил?
- Нет, только в самый первый день. Логан сказал, что попытался навести справки в Вашингтоне, но столкнулся с самым настоящим заговором молчания. Люди просто не хотят говорить. Конечно, это может быть связано с недавними нападениями на посольство в Кито и Мехико-Сити - после них большинство политиков испытывает… гм-м… скажем, известное напряжение. Но Логан уверен - дело в чем-то другом. Он сказал, что он как будто бьется головой в глухую стену.
- Черт!
- Ну вот, опять ты видишь все только в черном свете. А между тем дела обстоят вовсе не так плохо. Насколько мне известно, Логан терпеть не может глухие стены. Подобные вещи действуют на него, как красная тряпка на быка, и если он встречает глухую стену, можно не сомневаться - очень скоро в ней появится преизрядная дыра. Логан обещал мне позвонить, как только что-нибудь узнает, и я тебе сразу же об этом сообщу. - Гэлен сделал небольшую паузу. - Значит, говоришь, термальные каналы?.. Это плохая новость, Морган. С такими вещами шутить не рекомендуется.
- Не так плохи термальные каналы, как то, что некие силы пытаются получить доступ к энергии ядра Земли. Одному богу известно, что вся эта компания собиралась делать с раскаленной магмой… Кстати, как там Элейн?
- Странные у тебя ассоциации: расплавленная магма и Элейн. - Гэлен усмехнулся. - По-твоему, между ними много общего?
- Так, некоторое сходство… Я, собственно, просто хотел узнать, можно ли на тебя рассчитывать, если ты нам срочно понадобишься.
- А почему бы тебе не спросить об этом у самой Элейн?
- Я серьезно, Гэлен. Возможно, мне придется привезти Алекс к тебе. К Логану она не поедет, потому что этот тип немедленно запрет ее в своей неприступной крепости, и она это знает.
На сей раз Гэлен замолчал надолго.
- Я не хотел бы подвергать опасности Элейн и ребенка, Морган, - сказал он наконец.
- И все-таки спроси у нее, ладно? Элейн хорошо знает, как чувствует себя человек, на которого идет загонная охота.
Гэлен еще немного помолчал, потом спросил:
- Ты думаешь, к нам Алекс поедет?
- Сейчас, скорее всего, нет. Но может настать такое время, когда я буду представлять для нее куда большую опасность, чем Юргенс и Бетуорт, вместе взятые. Ей просто нельзя будет оставаться со мной.
- Хорошо, - нехотя промолвил Гэлен, - я спрошу Элейн. Но запомни, Морган: я ничего не обещаю!
Он дал отбой, и Морган выключил аппарат почти с облегчением. Несмотря на последние слова Гэлена, он почти наверняка знал: его старый друг сделает все, что только будет в его силах. Другое дело Элейн. Она всегда была упряма, неуступчива, злопамятна, а с недавних пор считала своим долгом защищать мужа от недобросовестных друзей.
"Что ж, - решил он, - поживем - увидим".
- В последние годы Лонтана жил в Нассау, - сказал Морган, вернувшись в дом. - Гэлен отправил туда человека, чтобы найти его.
- Это хорошо. - Алекс бросила взгляд на экран компьютера. - Тогда я, пожалуй, загляну еще на один сайт и…
- Нет, - твердо сказал Морган. - Ты и так сделала достаточно много. Я считаю, что тебе пора отдохнуть.
- Вряд ли из этого что-нибудь выйдет, - вздохнула Алекс. - Я слишком взвинчена, чтобы отдыхать.
- Как знаешь. - Морган пожал плечами. - В таком случае я, пожалуй, попрошу тебя сделать одну вещь. Ты смогла бы быстро проявить пленку и напечатать фотографию человека, который выбежал из дома Пауэрса?
- Но ведь ты, кажется, сказал, что знаешь, кто это был! - удивилась Алекс.
- Да, знаю, но я хочу быть уверен на сто процентов. Ну, так как?
Алекс кивнула.
- Я сделаю это. Только, пожалуйста, достань бачки и приготовь растворы, а я пока выпью кофе.
- Честно говоря, узнать этого типа по такому снимку довольно трудно, - сказала Алекс, вытирая руки полотенцем. - Ракурс удачный, но у него все лицо залито кровью.
Морган осторожно взял в руки еще мокрый отпечаток.
- Я знаю, кто это. Никаких сомнений быть не может.
- Рунн? - Алекс, прищурившись, внимательно посмотрела ему в лицо.
Морган кивнул:
- Да, это Рунн. Впрочем, ты права: кроме меня, никто не сможет с уверенностью сказать, он это или не он. Но тебе, мне кажется, следует знать это лицо.
Морган достал карандаш, блокнот для эскизов и минут десять работал над наброском.
- Вот он - Рунн, - сказал он наконец, протягивая ей вырванный из альбома лист.
Алекс взглянула на бумагу. На ней был изображен довольно привлекательный молодой мужчина с пристальным взглядом немного раскосых темных глаз, пухлыми, чувственными губами и чуть приплюснутым носом. Его даже можно было бы назвать красивым, если бы не лежащая на лице печать глубокой душевной муки.
- Как быстро ты его нарисовал… - пробормотала Алекс, не зная, что еще сказать.
- Я мог бы нарисовать его даже во сне, - просто ответил Морган. - Я часто его рисую. Можно сказать, что до недавнего времени Рунн был моим любимым персонажем. Пока не появилась ты, - уточнил он с улыбкой.
- У него раскосые глаза… Он что, индеец?
- Рунн наполовину кореец, наполовину американец.
- Он выглядит так, словно его… словно у него большое горе.
- Так и есть. - Морган забрал у нее набросок. - Впрочем, сейчас он наверняка выглядит по-другому. Судя по твоей фотографии, Пауэре ранил его в нижнюю часть лица, скорее всего - в щеку. Значит, надо нарисовать несколько швов… - Он взял у нее набросок и добавил необходимые подробности. - Примерно так. И вот что, Алекс: если увидишь кого-то, кто хотя бы отдаленно напомнит тебе этого человека, - беги так, словно за тобой черти гонятся.
- Ах вот, оказывается, чем ты был занят все это время!
Морган очень серьезно кивнул.
- Ты его… боишься?
- Да.
Несколько мгновений Алекс недоверчиво рассматривала его лицо.
- Ты не врешь?
- Рунн охотится за мной уже довольно давно. С какой стати я бы стал прятаться, если бы его не боялся?
- Это ты скажи мне - с какой стати! - Алекс вздохнула. - Впрочем, ты, конечно, не скажешь. Ведь это означало бы сократить дистанцию. - Она подошла к керосиновой плитке в углу. - К сожалению, здесь только растворимый кофе. Сделать тебе чашечку?
- Две, и побольше. Растворимый кофе нужно пить большими чашками.
Некоторое время Морган молча следил, как она движется по кухонному закутку, потом внезапно сказал:
- А ведь ему только двадцать два года. Алекс пожала плечами.
- Я слышала, что гремучие змеи смертельно опасны с самого рождения, а это - самые ядовитые и злобные пресмыкающиеся во всей Северной Америке. - Она протянула ему самую большую кружку, какая только нашлась в буфете. - Я своими глазами видела, как Рунн обошелся с женой Пауэрса, и мне непонятно, почему ты его жалеешь.
- Я его вовсе не жалею. Это можно назвать скорее эмпатией, сопереживанием. Когда я смотрю на него, я вижу себя. И я знаю, что он сделает дальше, потому что я на его месте поступил бы точно так же. - Морган невидящим взглядом уставился на чашку с кофе, которую держал в руке. - Его полное имя - Рунн Шин Той, и он - незаконный сын американской проститутки и северокорейского генерала Кай Хон Шина.
Алекс вздрогнула.
- Того самого, которого тебя послали убить?
- Того самого, которого я убил, - поправил Морган и поднес чашку к губам. - Это задание не вызывало у меня никаких сомнений, никаких колебаний. Как все северокорейцы, Кай Хон Шин был ярым антиамериканцем. Кроме того, он был причастен к массовым нарушениям прав человека в этой стране, а главное - он фактически руководил лагерем подготовки террористов в горах к северу от Пхеньяна. Рунн тоже прошел через этот лагерь. Он попал туда в четырнадцатилетнем возрасте и обучался разным смертоносным наукам наравне со взрослыми мужчинами, пока ему не исполнилось девятнадцать. До четырнадцати он жил в Токио с матерью. Заниматься проституцией ей запретили под страхом смерти, поскольку Рунн как-никак был сыном генерала. Правительство Северной Кореи даже выплачивало ей полный пансион, однако детства у Рунна фактически не было. Матери он был абсолютно не нужен, к своему бывшему любовнику-генералу она тоже возвращаться не собиралась. Со временем она пристрастилась к наркотикам и в конце концов умерла от передозировки, и тогда отец решил взять сына к себе.
Рунн поехал к нему с радостью. Надо сказать, что визиты отца в Токио были для него единственным светом в окошке. Несмотря на юный возраст, он начал заниматься с рвением, переходящим в фанатизм, и к девятнадцати годам стал лучшим учеником в лагере. А лучших учеников… - тут Морган сардонически улыбнулся, - …необходимо использовать. В девятнадцать лет Кай Хон Шин решил снова отправить сына в Токио, в американский университет, чтобы он лучше познакомился с нашими бело-красно-синими звездно-полосатыми обычаями, традициями и языком. Следующим шагом должна была стать переброска в США.
- Корейцы собирались использовать его для… террористических операций?
- Безусловно. Рунн Шин Той был превосходным солдатом. Он был по уши напичкан коммунистической идеологией, отменно владел ножом и винтовкой и умел обращаться со взрывчаткой. К шестнадцати годам Рунн уже имел на своем счету четыре успешные ликвидации.
- Откуда ты все это знаешь? - тихо спросила Алекс.
- Когда меня послали убрать Кай Хон Шина, я не сумел к нему подобраться - его слишком хорошо охраняли. Мне пришлось искать обходные пути. Тогда я поехал в Токио и поступил на тот же факультет, где обучался Рунн.
- Что же вы там изучали?
- Изобразительное искусство.
- Изобразительное… искусство?!
Морган пожал плечами:
- Рунн был настоящим фанатиком живописи. Его отец собрал одну из самых известных в Юго-Восточной Азии коллекций картин и предметов искусства, а Рунн стремился подражать отцу буквально во всем. Честно говоря, художником он был посредственным, но, разумеется, считал себя почти гением. Удивительно, как легко можно подружиться с человеком, если говорить ему только приятное.
- Но твои работы ему, наверное, тоже нравились?
- Я и не утверждал, что наша дружба основывалась только на его самолюбии. - Морган снова пожал плечами. - Кроме того, он был молод, горяч и напоминал меня самого в те годы, когда я только поступил на службу в армию. Да, черт побери, Рунн мне просто… нравился!
- Но ты его использовал? Морган кивнул.
- Однажды я узнал, что Рунн собирается в Северную Корею, чтобы навестить отца. Они собирались вместе поохотиться, и Рунн был вне себя от возбуждения. Генерал Кай Хон Шин организовывал у себя весьма необычные охотничьи экспедиции.
- Необычные?
- Дичью в них служили политические заключенные. Разумеется, только мелкая сошка - люди, о которых мировая общественность ничего не слышала и которых никогда не стали бы искать международные правозащитные организации.
- Это ужасно! - Алекс почувствовала, как к горлу подступила тошнота.
- Я выведал у Рунна, где и когда они должны встретиться, потом поехал туда и… сделал свой выстрел. Больше я Рунна никогда не видел.
- Боже мой!
- Это была моя работа, - хрипло сказал Морган. - Я обязан был найти верный способ подобраться к человеку, которого мне приказали ликвидировать.
- Но Рунна ты не тронул…
- Убивать его мне никто не приказывал. Алекс покачала головой.
- Мне кажется, это не главная причина.
- Ты думаешь, я чувствовал себя виноватым перед ним?
- Вероятно, в какой-то степени - да. А сам-то ты как считаешь?
- Я считаю, что мои истинные причины и побуждения были насквозь эгоистичны. Как я уже говорил, я видел в нем себя. И если бы я его убрал, это было бы что-то вроде самоубийства.
- Но ты совсем на него не похож!
- Откуда ты знаешь? Ты же сама сказала, что я никого не подпускаю к себе, держу дистанцию.
- Я этого не отрицаю, только со мной у тебя плохо получается. И я все равно узнаю, что у тебя внутри, хотя, конечно, на это уйдет больше времени. Скажи лучше вот что: как-то ты упомянул, что Рунну нравилось убивать. Это верно?
- Да. Пару раз я ездил с ним на охоту - разумеется, не на ту, о которой я рассказывал, - и видел, как он идет по следу.
Алекс глотнула кофе из своей чашки. Кофе совершенно остыл, но она этого не замечала.
- А как Рунн узнал, что это ты убил его отца?
- Я предполагаю, что это дело рук Бетуорта. После того как я избежал приготовленной мне в Корее ловушки, ЦРУ решило завербовать Рунна. Зацепить его могли только на этом - все стандартные основания для вербовки в его случае не сработали бы. Как бы там ни было, он согласился работать, и Эл Лири привез его в США, снабдив документами и всем необходимым. Рунн был очень удобен: блестящая подготовка, которую он получил еще в Корее, дополнялась ненавистью и навязчивым, фанатическим желанием во что бы то ни стало настичь жертву.
- Значит, теперь Рунн работает на Бетуорта?
- Сам он, я думаю, так не считает. Рунн не любит подчиняться - для этого он слишком самолюбив. - Морган улыбнулся. - Надо сказать, пару раз он меня едва не поймал. Меня спасло только шестое чувство - инстинкт. Я чувствую Рунна, если ты понимаешь, что я хочу сказать.
Алекс невольно вздрогнула.
- Инстинкт - это как-то слишком… ненадежно. Я бы не стала полагаться только на него.
- Порой это единственное, на что в нашей работе можно полагаться. - Морган постучал согнутым пальцем по рисунку. - Запомни его, Алекс. Он не остановится. Не будет колебаться. Рунн готов сровнять с землей всякого, кто окажется на его пути.
- Как и ты?
- Да, как и я, - тихо сказал он. - Ну вот, Алекс, теперь перед тобой полная картина.
- Нет, Морган, ты не такой, - уверенно возразила она. - Я не знаю, что за связь существовала между вами и, быть может, до сих пор существует. Но я не сомневаюсь - на самом деле ее природа совсем не такая, как ты мне только что рассказал. Я думаю, подсознательно ты просто хотел спасти этого сукина сына.
- Я не миссионер и не добрый самаритянин, Алекс.
- Но ты и не Рунн! И ты больше не мальчишка, каким был, когда пришел в армию, мечтая посмотреть мир на денежки Дядюшки Сэма. Ты даже не тот человек, который застрелил Кай Хон Шина два года назад. С тех пор ты изменился, многое в своей жизни пересмотрел…
Морган насмешливо улыбнулся.
- Ты, кажется, абсолютно в этом уверена!
- Да, я уверена! - Порывисто шагнув к нему, Алекс прижалась головой к его груди. - Я должна быть уверена, иначе я просто не могу…