Акам рассказал Тавру, что именно задумала Гекала, хотя Верховная жрица именно его привлекать к этому не стала, видно, подозревала, что Акам обо всем рассказывает Тавру. Но сейчас жрица меньше всего интересовала Тавра, она будет делать все, что прикажут. Сейчас важно полностью подчинить себе вот эту влюбленную царскую дочь, ведь именно она наследница трона.
Что ж, попавший в беду афинянин даже кстати. Сохранить ему жизнь вовсе не означает выпустить на свободу, девчонка не понимает игры слов. Она готова жертвовать ради никчемной жизни никчемного афинского царевича, чей бы он ни был сын? Пусть жертвует. Став следующим Миносом, Тавр сумеет избавиться и от Ариадны. Вернее, от нее и избавляться незачем, Пасифая умерла при рождении Минотавра, Ариадна тоже умрет. А если не умрет, то помогут. Роды всегда опасны, а уж если рождается чудовище…
– Хорошо, я помогу тебе попасть к Тезею, но не на всю ночь, дорогая.
Ариадна вспыхнула от такого предположения:
– Я!..
– Знаю, ты с ним еще не спала, но приговоренным к смерти часто делают такие подарки. Если хочешь, чтобы сегодняшний вечер не стал для этого мальчишки последним, убеди его завтра быть послушным. Пусть одолеет Минотавра, думаю, у него это получится. А дальше как получится.
Пальцы Тавра сжали подбородок Ариадны, повернув ее лицо к свету факела.
– Только если ты сегодня попытаешься помочь ему бежать, то завтра о твоем позоре узнает весь Кносс, весь Крит, весь мир!
– Не лучше ли для тебя помочь ему сбежать? Я ведь обещала выйти за тебя замуж.
– А кто отомстит Минотавру? Уж не думаешь же ты, что я полезу на его рога вместо афинского мальчишки?
– За что ты так ненавидишь Тезея?
– Потому что его любит моя невеста… Иди к себе, за тобой придут. Только не вздумай передавать своему возлюбленному нож или веревочную лестницу, из дворца не сбежишь, с Крита не улизнешь, разве только улететь на крыльях.
Ариадна шла в свою комнату, глотая злые слезы. Она в руках у Тавра, но не потому, что тот знает о ее позоре, а потому, что в его руках Тезей.
Веревочную лестницу. сбежать, улетев на крыльях. если только Тавр догадывался, насколько близок к действительности!
Вдруг ее обдало жаром, а потом бросило в холодный пот. А вдруг он действительно знает?! Но выхода не было, она должна попытаться убедить Тезея поступать, как придумал Дедал.
Немного погодя в дверь постучали, Тина сообщила, что за Ариадной пришли. Приказав остальным ждать в комнате, Ариадна с верной Тиной скользнула в коридор.
В комнату к Тезею ее пустили без стука. Юноша изумился:
– Ариадна? Что случилось?
– Тезей, не отвергай меня сейчас, хотя я пришла просить тебя о милости.
– Я никогда не отвергал тебя.
Тезей был поражен ее красотой, так бывало всегда, когда у него появлялась возможность разглядеть это совершенное лицо и эту фигурку. Но сейчас он был куда больше поражен ее тоном – взволнованным и просительным одновременно. Вдруг юношу охватило отчаянье, он догадался, зачем пришла девушка – просить за своего брата-чудовище. Хочет, чтобы завтра он не убивал Минотавра. Но разве это возможно? Вернее, возможно, но только если погибнет он сам.
Тезей взволнованно ждал ее просьбу. Неужели это и есть гибель, когда самая красивая девушка в мире просит тебя погибнуть ради кого-то другого? Неважно, что этот кто-то ее брат!
– Тезей, у меня мало времени. Выслушай внимательно. Завтра ты сразишься с Минотавром, но прежде, чем шагнуть в Лабиринт, привяжи нить, которая находится в этом медальоне к двери у входа, и разматывай при движении. Ничего не бойся до самой встречи с Минотавром, все призраки, которых ты встретишь, тебе не опасны. Но как только все закончится… если все закончится… с Минотавром. немедленно, обещай мне, немедленно выходи из Лабиринта, сматывая нить. Она выведет тебя. Не обращай ни на что внимание, просто иди по нити.
Девушка почти выпалила все это, хотя и шепотом, остановилась, перевела дух и добавила:
– Я люблю тебя и очень хочу, чтобы ты выжил завтра.
За Ариадной остался только след благовоний, а еще горячая щека, к которой прикоснулись ее губы.
О, боги! Где были его глаза, когда эта девушка столько раз оказывалась совсем близко, когда недвусмысленно давала понять, что он ей нравится, старалась привлечь к себе внимание?!
Но и теперь не поздно. Она сказала, что любит и очень хочет, чтобы он завтра победил. Нет, Ариадна сказала "выжил". Это звучит несколько неприятно, к тому же эти разговоры о каких-то призраках, которые встретят его по пути… До сих пор Тезей встречался лишь с людьми, которых можно было убить или заставить поступать по-своему с помощью оружия. Колдовства он не любил, как все нормальные люди.
Ариадна хочет, чтобы он выжил, она даже дала путеводную нить, способную вывести его из Лабиринта! А значит, он обязательно победит и призраков, и этого самого жуткого Минотавра! А потом выйдет обратно по нити и женится на Ариадне!
Тезей крутнулся на пятке и едва не закричал от восторга. Он молод, силен, уверен в себе, и его любит самая красивая девушка в мире. Причем сказала она это сама. Вот пришла к нему, презрев все запреты, и сказала. А еще поцеловала в щеку. Ну, это пока в щеку, после победы над Минотавром будут и губы.
Ариадна наследница трона, женившись на ней, Тезей будет иметь право стать следующим царем, следующим Миносом. Но ему это вовсе не нужно, нет, Ариадну он заберет с собой в Афины. Если Афины не понравятся, можно уплыть к деду в Трезен. А царицей пусть будет Федра, эта девчонка справится.
Тезей прекрасно понимал, что Ариадна была бы настоящей царицей, но сейчас думать об этом не хотелось совсем.
В небольшом медальоне, который ему подала царевна, оказалась тончайшая, но очень прочная красная нить. Что ж, пригодится, чтобы выбраться обратно, решил Тезей.
У входа в Лабиринт всего два раба. На Крите не боялись никого, здесь не было крепких стен у городов, не связывали рабов, не приковывали преступников. Только Минотавр заперт в Лабиринте.
Акам показал Тезею на вход:
– Минотавр там, ты найдешь его, если захочешь.
Сказал и ушел, словно ему было все равно, что случится с Минотавром и с самим Тезеем. Поразившись такому равнодушию, Тезей осторожно двинулся вперед и тут же вспомнил о даре Ариадны. Зачем нужна путеводная нить, если один конец ее ни к чему не привязан?
Остановился, привязал, двинулся снова, осторожно выпуская красную, словно капли крови, ниточку из медальона. Сначала он усомнился, что содержимого крошечной коробочки хватит, но потом подумал, что Ариадна наверняка знает размеры Лабиринта. Потом закралось подозрение, что и сам поступок Ариадны тоже ловушка.
Тезей остановился и едва не выбросил коробочку с нитью, потом опомнился. Да что с ним такое?! Если думать о возможном обмане, то думать о победе над Минотавром станет некогда. Пусть будет сколько угодно ловушек, он сумеет добраться до зверя, убить его и вернуться!
Стоило принять такое решение, как началось что-то странное. Нет, в Лабиринте было просто невозможно заблудиться, здесь не было перекрестков, всего один коридор, ведущий вперед зигзагами, но какой! Тезею пришлось замереть, рев быка доносился далеко впереди, но рядом и сбоку кто-то двигался! Пришлось замереть.
Одновременно замерли и те, кто окружал его.
Движение – и вокруг него тоже двигались. Кто?! Осторожно оглядевшись, Тезей понял – это его собственные отражения от стен. Стены Лабиринта оказались покрыты отполированными медными пластинами, потому каждое его движение вызывало движение и его отражений. Местами пластины изгибались, превращая отражение Тезея в отражение чудовищ, местами были поставлены под углом друг к другу, что множило отражения до бесконечности.
Справиться с этим кошмаром нелегко, Тезей вспомнил совет мастера не смотреть по сторонам и просто идти вперед. Приходилось признать, что Дедал большой выдумщик…
Но Тезей не встречал ни одну из ловушек, о которых ему рассказывал мастер. Где странные камни, которые движутся при одном прикосновении, где вода, в которую нельзя вступать, чтобы не провалиться в подземелье, где тупики, из которых не выбраться? Коридор вел вперед, лишь слегка загибаясь на поворотах.
А голос Минотавра все ближе, это заставило Тезея перестать бояться ловушек, хотя осторожности он не забыл, и сосредоточиться на предстоящем бое с чудовищем.
Лестницы, ведущие то вверх, то вниз, как везде в Кносском дворце, движущиеся отражения по сторонам, нить почти закончилась, и вот, наконец, дверь, за которой явно слышен голос зверя. Что его ждет там, за дверью?
Привязав кончик нити к ручке двери, Тезей решительно отвалил огромный засов. Мелькнула мысль, что кто-то идущий следом может просто опустить этот засов, тогда никакая путеводная нить не понадобится.
Но дольше размышлять некогда. На звук открываемой двери повернулся Минотавр.
Кто это, человек или все же бык?
Тезей видел больших быков, даже прыгал на арене у Скира через их спины, но то, что стояло посреди большой комнаты, нельзя назвать быком. Быки не стоят на задних ногах, поднявшись во весь свой рост, они опираются на все четыре, и потому куда ниже. Минотавр был наполовину человеком, потому стоял на ногах, но наполовину быком, потому имел огромную бычью голову и ост быка, поставленного на задние ноги.
Тезей казался перед этим чудовищем просто новорожденным теленком по сравнению со взрослым животным.
Минотавр, увидев неожиданное вторжение в свои владения, удивленно мыкнул и уставился на непрошеного гостя. В последние недели ему было очень плохо, все раздражало, женщина, которую он взял однажды и желал бы брать снова и снова, больше не появлялась. А теперь вот этот… Бык раздраженного мыкнул еще раз. Человечек двинулся ему навстречу.
Что бы и кто Тезею ни говорил о Минотавре раньше, расписывая его размеры и дикий нрав, все они были далеки от истины. Чудовище оказалось куда больше и злее. Тезей понимал, что Минотавра просто могли чем-то напоить, но его собственного положения это понимание не облегчало. Перед ним не бык для игры, а огромный человек с бычьей головой, о его рога не обопрешься, чтобы перепрыгнуть через спину..
И все-таки он перепрыгнул! Прямо с места, как делал еще дома, в Афинах, только усилий понадобилось больше. Тезей и сам не понял, как это получилось, помогло сознание, что то чудовище победить в обычной борьбе невозможно, свернуть ему шею, взявшись за рога, тоже, Минотавр сильней даже Геракла. Оставалось перехитрить и бить сзади. Для этого и пришлось прыгать.
Прыжок – удар, заточенный клинок вонзался в тело человека с бычьей головой, пол заливало кровью. Снова прыжок – снова удар. Тезей потерял счет прыжкам через голову Минотавра и ударам. И только когда Минотавр все же упал на ступеньки, ведущие куда-то наверх, Тезей сумел прыгнуть ему на спину и, ухватив за рога, наконец, свернуть бычью шею!
Руки чудовища все еще скребли ступеньки, а ноги пытались отталкиваться от пола, чтобы подняться, но жизнь уже покидала мощное тело. Наконец, он перестал даже мычать, а глаза остекленели, подернувшись какой-то поволокой.
Тезей оглядел себя – весь в крови чудовища, к тому же Минотавр тоже сумел нанести ему раны. Заметив в углу привычный уже сосуд с водой, юноша немного смыл кровь, неотрывно наблюдая за Минотавром, но тот не подавал признаков жизни, голова скатилась на ступеньку, руки и ноги бессильно замерли в последней судороге.
Победа? Осторожно покосился на дверь, через которую вошел. Нет, она не заперта. Оставалось только смотать нить и вернуться к выходу из Лабиринта. Но что-то не давало юноше покоя, слишком все просто и обыденно. Нет, бой с Минотавром был кошмарным, у Тезея до сих пор тряслись ноги от прыжков и дрожали руки от ударов, но что-то подсказывало, что это не конец его мучениям.
Что его ждет там, за дверью, неужели засада? Почему Ариадна сказала, чтобы после боя с Минотавром он немедленно сматывал нить и возвращался? Стоит ли верить царской дочери, даже если она любит?
И вдруг Тезей увидел дверь. Не ту, через которую вошел, а другую – наверху ступенек, на которых упал Минотавр. Дедал сказал, что последняя дверь ведет к свободе. Не та, через которую вошел, а последняя. Может, это и есть последняя?
Показалось, что с прорезь двери кто-то только что смотрел, а потом отодвинули засов…Тезей осторожно потрогал Минотавра. Мертв. Прыгнул сразу на две ступеньки выше бездыханного чудовища и оказался прямо перед самой дверью. Решительно потянул на себя. Она поддалась на удивление легко, хотя была массивной. Небольшая комната без малейших признаков мебели пуста, но из нее еще одна дверь. Мелькнула мысль, что если сейчас обе двери запрут и опустят тяжелые засовы, то он окажется новым Минотавром в подземелье. Рванулся к следующей двери так, что, открыв ее, невольно выскочил. на арену!
– Тезей, – раздался сверху голос Царя Миноса, – ты сумел победить Минотавра? Слава герою!
Трибуны, полные придворных, взревели:
– Слава!
Почему же Тезею в голосе царя послышалась насмешка?
Размышлять некогда, потому что арена действительно предназначалась для танцев с быками, на противоположной стене ворота, через такие выпускают быка, только рядом никого из друзей и страховать его при прыжках будет некому. А в том, что придется прыгать, Тезей уже не сомневался. Из-за ворот доносился рев, тот самый, который пугал по ночам обитателей дворца!
Вот оно что… Минотавр просто игрушка, разминка, чтобы лишить его сил. А сам Тезей тоже игрушка, забава для царя Миноса и его придворных. Сейчас будет настоящий бык и настоящий бой.
И снова дурное предчувствие не обмануло Тезея.
То, что показалось в противоположной стороне арены, назвать животным было нельзя. Тезей видел быков дома, сам убил Критского быка, с которым с трудом справился в свое время Геракл, видел игры и в Акротири, и здесь, в Кноссе, не только видел, но сам прыгал через больших быков, но этот был в два раза больше самого огромного, к тому же блестел, словно облит золотом.
Приглядевшись, Тезей понял, что так и есть – шкура Быка выкрашена позолотой. Огромные рога даже завивались впереди, голова такой мощи, что схватиться за рога, чтобы нагнуть ее, невозможно, рук не хватит. И перепрыгнуть такого тоже невозможно, никакие ноги не оттолкнутся от земли так сильно, чтобы пролететь над рогами и сделать сальто над огромной спиной.
Если Тезей сын бога, то перед ним сам бог, живое воплощение критского бога – Быка. Быка и золота одновременно. Сын Посейдона силен, но сильней ли он Быка?
Голос поднявшегося на своем месте Миноса почти насмешлив:
– Тезей, ты желал убить Минотавра и сразиться с Быком? Первое уже исполнилось, теперь у тебя есть возможность испробовать второе. Не так часто на Крите появляются безумцы, пытающиеся противиться Быку. Но тем ценней жертва. После этой смертельной игры ты будешь принесен в жертву нашему богу.
Тезей едва успел подумать, что Минос не сказал "битвы", он произнес "игры". Почему игры? Словно все роли уже расписаны и исход предрешен.
А рядом с Миносом его дочери Федра и Ариадна. У обеих глаза полны слез.
"Как только сразишься с Минотавром, немедленно уходи из Лабиринта, сматывая красную нить…" Она знала, что в случае победы над Минотавром его ждет второе сражение, вернее, "смертельная игра". Знала, но не сказала, хотя пыталась спасти. Снова ложь.
Но размышлять некогда, Бык ждать не будет. И помочь тоже некому. Он сам избрал свой путь, и мойра, плетущая нить его судьбы, сейчас готова ее оборвать.
– Ну, это мы еще посмотрим. – пробурчал под нос Тезей.
В любом случае сдаваться он не собирался. И играть с этим чудовищем тоже, это не бык для игр на арене, это убийца.
Едва оказавшись на арене, Тезей взглядом воина заметил два копья, прислоненные к стене подле ворот, через которые выпустили Быка. Видно, забыли стражники. А еще короткий клинок с зазубринами по одной стороне, висящий на поясе. И все, никакого другого оружия. В священных играх оружие не применяется, на то и игра.
Два копья, всего два копья против такого чудища. Эти копья даже не пробьют его шкуру, блестящую на солнце, как бронзовые доспехи. И клинок почти бесполезен, он только разъярит, но не убьет. Мелькнула малодушная мысль, что если разозлить Быка по-настоящему, то смерть от его рогов будет скорой, но Тезей сам себе запретил об этом думать. Нет, царь Минос, ты не увидишь трусости сына Эгея и Посейдона, я буду биться до конца, а если и умру, то вместе с твоим чудовищем, потому что перегрызу ему горло, даже будучи насаженным на его рога!
Мысли метались, перебивая одна другую.
Главное – не смотреть в налитые кровью глаза этого чудища. Взгляд не менее опасен, чем мощь туловища!
Взгляд?!
Да, его шкуру не проколоть, его кости не поломать, но глаза-то не защищены толстой кожей, они уязвимы. Только они, губы и ноздри, но последние бесполезны, лишь сильней разъярят, а вот глаза…
Два копья – два глаза и всего одна попытка. Бросать придется одновременно, промахнуться нельзя ни одной рукой, а броски должны быть столь сильны, чтобы копье обратно не только не выпало, но и не смогло быть вырванным, если бык потрется головой о стену арены.
Однако до копий еще нужно добраться. Подход к ним загораживал собой Бык.
Ну что ж, если Быка нельзя обойти, придется через него прыгать. Вот когда Тезей с благодарностью вспомнил странную учебу Дедала. Как мог мастер предугадать, что именно понадобится его новому знакомому?
Священный танец с Быком. Хорош танец, если Бык в два раза больше самого рослого быка в стаде. На его спину и с помощью друзей запрыгнуть тяжело, а Тезею предстояло перепрыгнуть и не потерять равновесие, если упадет, то будет растоптан чудовищем раньше, чем успеет подняться на ноги. Нет держащего за рога быка (да и кто из танцоров сумел бы хоть на мгновение удержать такую громадину?), нет страхующего товарища позади, который поможет спрыгнуть со спины.
Но и выбора тоже нет. Если промедлит еще мгновение, то Бык просто нанижет его на рога и размажет бездыханное тело по стене арены.
Ну, уж нет! Тезей подобрался, прикидывая расстояние до быка, и начал движение вперед. Самое трудное в прыжке не совершить переворот над спиной животного, даже не удачно приземлиться, а точно рассчитать сам момент прыжка. Начнешь отрываться от земли на мгновение раньше, и вместо спины угодишь на рога, опоздаешь – рога встретят тебя еще на земле.
Сильные ноги оттолкнулись от земли в нужное мгновение, толпа на трибунах ахнула, когда тело Тезея вдруг подлетело вверх, перевернулось и… оказалось позади Быка, причем на ногах! Бык, не обнаруживший перед собой человека, на несколько мгновений замер в недоумении, потом мыкнул и начал поводить головой, чтобы разглядеть, куда же девался червяк, предназначенный ему в жертву.
Этого времени Тезею хватило, чтобы метнуться к копьям и схватить их.
Быку вовсе не был нужен этот человечек, но животное основательно раздразнили, прежде чем выпустить на арену, потому любое существо, оказавшееся напротив, привлекло бы внимание, а уж тот, что посмел куда-то деваться, тем более.
Повернувшись и повернув голову, Бык обнаружил пропажу. Снова раздалось раздраженное мычание.