* * *
- Злишься? - я стояла, опершись плечом о косяк, и с любопытством наблюдала за Эрашем.
Парень лежал на постели, спрятавшись с головой под одеяло и отвернувшись к стене. На мои слова он не реагировал, как и на мое присутствие, хотя в арочном проходе я стояла уже давно. Да и не услышать моих шагов он не мог.
- Обиделся, - прокомментировала схаали. - Знаешь, а на его месте я бы тоже очень обиделась.
Моя собеседница не была живым человеком, она - всего лишь одухотворенное воплощение первозданной тьмы. Однако схаали достаточно времени провела среди людей, чтобы научиться понимать и чувствовать их, сопереживать им и помогать. Не одно поколение учеников прибегало к ней с жалобами на строгость наставников, на собственные проблемы или просто поговорить и поплакаться в дымчатую жилетку.
- А на что обижаться? - невозмутимо уточнила я. - На собственное отсутствие мозгов и желание все делать назло?
Эраш невольно дернул плечом, выдавая свою заинтересованность в разговоре. Я усмехнулась и подмигнула своей дымчатой собеседнице.
- Но ведь он не знал обо всех ловушках, - возразила она. - Не будь к нему так строга.
- Нет, буду. Ведь ты о них знала, а он мог бы спросить, - возразила я. - Да и повезло еще, что угодил в самую безобидную, я встречала пару смертельно опасных ловушек.
Парень снова нервно дернул плечом. Мы со схаали многозначительно переглянулись.
- Что поделать, - она виновато вздохнула, - ученики мрака - народ шаловливый, непоседливый, да и наставники от них недалеко ушли. Пакостили друг другу, как умели, а по башне потом ходить страшно было… Да и летать тоже. Даже мне.
Я хмыкнула:
- Четыре эпохи прошло после Войны, но, поверь мне, темные не слишком изменились. Ученики по–прежнему пакостят, но, за неимением силы, более изобретательно, а наставники воспитывают их методом от противного. Разве что смертельного ничего не допускается, все же мы - одна семья, и кроме братства у нас более нет никого.
Моя собеседница задумчиво прищурилась:
- Как думаешь, вы вернетесь в башню?
- Не знаю, - я пожала плечами. - Все зависит от Девятого. Наверно, когда он решит замкнуть круг, принести в мир тьму и снять заклятье с Забытых островов - тогда вернемся.
- Я буду ждать, - по тонким дымчатым губам скользнула тонкая улыбка, - когда башня вновь оживет, и в коридорах снова зазвучат веселые голоса и торопливые шаги…
- Жаль, я не застану, - меня кольнуло горьковато–мимолетнее ощущение печали.
Из–под одеяла во время нашего разговора осторожно высунулась рыжая макушка. Мы нарочно говорили очень тихо, а Эрашу наш разговор казался очевидно интересным, но подслушивать мешало толстое тяжелое одеяло. И после моей фразы оттуда показался и курносый веснушчатый нос. Я усмехнулась.
- Ладно, - и медленно прошлась по комнате. - Позже поговорим, а пока мне кое–куда сходить надо, пока не забыла.
Теперь из–под одеяла высунулось и одно ухо.
- А куда? - полюбопытствовала схаали.
- Прочитала в летописях, что на Забытых островах прежде находилось пять чудес мира, - отозвалась я, - и хочу их поискать. А ты, Эраш, брось притворяться, я же вижу, что тебе интересно. Если хочешь прогуляться - пойдем со мной.
Он по пояс высунулся из–под своего шерстяного укрытия, сел и недоверчиво на меня взглянул, опасаясь подвоха. Ну, еще бы, ругалась, грозилась чуть ли не на цепь к кровати приковать, запрещала свободно передвигаться и вдруг берет на прогулку по островам? Крайне подозрительно, по его мнению. Я бы, кстати, тоже насторожилась.
- А почему? - естественно, спросил он.
- Одного тебя здесь опасно оставлять даже со схаали, - фыркнула я. - Уж лучше у меня под ногами путайся, зато в башне ничего не натворишь… и башня ничего с тобой не сотворит.
Говорить же ему о том, что меня мучили и совесть, и жалость, я не собиралась.
Эраш едва заметно покраснел и, кряхтя, сполз с кровати.
- Так, - я бегло его осмотрела. - Топай за схаали к целительному источнику и долечивайся, а потом - живо собирайся. Мы уходим, возможно, дня на три–четыре, так что одевайся потеплее и бери пару одеял. Все остальное я взяла. И чем быстрее соберешься - тем лучше. Ясно? Тогда почему ты еще здесь?
Парень на удивление резво захромал из комнаты, а я спустилась в лестничный коридор и присела на ближайшую ступеньку, призадумавшись. Чудеса Забытых островов я собралась искать не просто так, для собственного развития и вящего развлечения Эраша. Я очень надеялась, что хоть одно из них укажет на выход обратно. И заодно поможет мне, наконец, закрыть стародавнее ожидание мира, которое хвостом тянулось за мной семь Пыльных лунных сезонов.
В ожидании своего спутника я спустилась на кухню, выгребла из закромов добрую половину запасов вяленого мяса, собрала его в большой мешок и, прихватив с собой, вышла во двор. У крыльца, как я и подозревала, свернувшись в тугой узел и зарывшись в сугроб, мирно дремал бальзар. Лишь из–под снега виднелся раздвоенный кончик хвоста.
- Просыпайся, - позвала я и положила перед ним раскрытый мешок с мясом.
Конечно, для него это - как уставшему путнику, прожившему луну впроголодь, ложка холодного супа, но лучше, чем совсем ничего. Змей сунул узкую морду в мешок и принялся неторопливо поглощать мясо. Я же молча за ним наблюдала. Видимо, выжил он за счет редко встречающихся шушушей и долгой спячки. Но - даже созданиям Вечности иногда нужно чем–то питаться. И пока бальзар ел, я присела на ступеньку и пустила по снегу мерцающий след. Первое чудо, до которого я собиралась дойти, конечно, на выход с островов не указывал, но своей прелести для меня как для искателя посему не утрачивал, и полюбоваться им все равно хотелось.
Эраш собрался достаточно быстро. Я едва успела дорисовать схему карты и размечала крестиками местонахождение островных чудес, когда мой спутник появился на крыльце довольный и сияющий.
- Готов? - сухо спросила я, убирая в сумку опустевший мешок.
- Конечно! - быстро отозвался он.
- Тогда надеюсь, что мне не нужно ни о чем тебя предупреждать, - многозначительно добавила я.
- Не нужно, - парень тяжко вздохнул. - Обещаю не отставать, не теряться, никуда не лезь, не ныть, почитать тебя и преданно ловить каждое твое слово…
Я хмыкнула:
- Годится. Пошли.
Обещание Эраш держал мужественно. По внутреннему ощущению времени, до первого чуда мы добирались столько же, как если бы вышли на рассветных сумерках, а дошли - на закатных. И лишь раз я устроила короткий привал, жалея своего нетренированного спутника. А отстать или сунуться в сторону ему не позволял бальзар, двигающийся следом и по моей молчаливой просьбе бдительно за парнем приглядывающий.
Таким образом, я спокойно шла впереди по заметенной снегом узкой лесной тропе, изредка сверяясь с картой и мимоходом посматривая через плечо назад. Эраш же - отвечал мне гордым и упрямым взглядом, обозначающим "Не дождешься!", и, сопя, топал следом, недобро оборачиваясь на бальзара. Тот, в свою очередь, добродушно–насмешливо щурил умные глаза, копируя гордый взор парня, и бесшумно полз за ним по пятам, замечая каждый неверный шаг. И поскольку Эраш, верный своему обещанию, помалкивал, терпел и никаких вопросов не задавал, между нами возникло напряженное ожидание. Я с интересом ждала, когда же он начнет спрашивать, а мой спутник - когда же я сама начну рассказывать.
Игра в молчанку и в то, кто кого переупрямит, грозила затянуться надолго. Я уже раздумывала о том, как все это глупо, когда парень, напряженно посопев, неожиданно спросил:
- А почему началась война?
- А ты разве не знаешь? - вопросом ответила я.
- Знаю, - подтвердил он, - но…
- Но - что? - подбодрила я.
- Я ей не верю, - тихо признался мой собеседник. - Схаали много рассказывала про темных, и мне кажется, что не их вина…
Я вздохнула и передернула плечами:
- Есть две легенды, рассказывающие о причинах войны, - официальная и неофициальная. Официальная - тьма не поделила что–то с сумерками, а свет, как оно часто бывает, попал под раздачу…
- А неофициальная? - насторожился Эраш.
- А неофициальную я тебе скажу, когда ты встанешь на путь, - скупо ответила я.
- Почему?! - кисло и разочарованно.
- Потому что непосвященным о ней знать нельзя. Знают ее только темные и никто более. А что до схаали… верь ей, она не умеет обманывать и каждое ее слово - правда.
- Но…
- Кстати, мы пришли, - перебила его я. - Смотри.
Ну, схаали… Видимо, и о войне что–то ему выложила, раз парень так заинтересовался… Вернусь в башню - поговорим. С одной стороны - ее тактика поведения проста и понята: напустить туману, завести Эраша в пучину загадок и тайн, заинтересовать его насколько, чтобы он хотя бы ради ответов на вопросы побежал в храм Перекрестка и встал на путь, но с другой стороны… С другой стороны она недопустима. Даже начинающим темным не следует знать слишком многого.
- Ух ты!..
Хвала Великой, отвлекся… Я посторонилась, пропуская его вперед, и задумчиво улыбнулась одному из чудес мира. Мы вышли из сонного леса и, пройдя с сотню шагов по полю, подошли к краю глубокого обрыва, на дне которого и мерцало то, что называлось Сном Дождливой луны или проще - Сном дождя. Хрустально–прозрачные струи застывшим водопадом струились по дну обрыва и заполняли его подобием лабиринта. Водяные стены выше человеческого роста свивались в клубок узких коридоров, которые то оборачивались тупиками, то приводили в крохотные закутки, где на водных же постаментах красовались сотканные из капель статуи. Чьи? Природа не выбирала. Среди них можно было найти и существ эпохи Изначальности, и Девятерых неизвестных, и фигурку Великой, и древние храмы…
- Что это? - восхищенно прошептал Эраш.
- Я назвала это чудо Сном сезона, - отозвалась я, начиная спускаться по пологому склону обрыва.
- Ты? - ахнул он. - Но…
Держась за тонкие ветви чахлого кустика, я обернулась и подняла воротник плаща, показывая парню золотой узел искателя:
- Это - награда за похожие находки на материке Великой и архипелаге Третьего.
- Но… откуда?..
- Древняя легенда гласит, что создание материков и островов совпадало и с формированием определенных сезонов, - я продолжила спуск, тщательно выискивая редкую растительность, робко выглядывающую из–под снега. - Материки были созданы в период Снежной луны, архипелаги - Пыльной, а острова - Дождливой. И я думаю, что Сны относятся к эпохе Изначальности (а я специализируюсь именно на эпохах Изначальности - Великой), поскольку Великая еще не заперла в Девяти неизвестных стихийную силу.
- И что? - с любопытством переспросил Эраш, тоже начиная спуск и не сводя с находки зачарованного взгляда.
- А то что, фаза Вечности - это не только граница, разделяющая сезоны, - я перебралась через поваленное дерево. - Это концентрированная сила двух сменяющих друг друга лун, которая, переплетаясь с высвобожденной силой стихий, породила множество необъяснимых явлений, и Сны - одни из них.
- Каких явлений?
- Ну, - я остановилась, чтобы оценить дальнейший путь: далее обрыв переходил в подобие ступеньки, с которой нужно либо сползать, либо спрыгивать. - Например, Песчаного великана. Осторожно, там дерево… Видел его?
- Спасибо, - Эраш неуклюже перебрался через препятствие. - Нет, не довелось.
- Это высшая точка Песчаного кряжа, что на материке Великой. И - это сотворенная из песка фигура мужчины, закутанного в плащ, высотой шагов в пятьсот, - примерившись, я лихо спрыгнула в сугроб и, встав, отряхнула с плаща снег.
- Ого!
- Ага. Причем природой не только до мелочей прорисованы черты лица, пряди волос, складки плаща или носки сапог. Когда сезон Снежной луны подходит к концу и готовится перейти в фазу Вечности, плащ великана начинает развеваться на ветру, не осыпаясь, и под плащом видны обнаженный торс и… сопутствующие детали. И подобных ему явлений достаточно много, обо всех рассказывать не буду, - я быстро сползла со следующей ступеньки, решив не рисковать. - Если станешь искателем - сам узнаешь. Прыгай, не бойся… На материке же Великой я нашла также Сон Снежной луны, а на архипелаге Третьего - Сон Пыльной луны.
- Также? - повторил за мной Эраш. - И великан этот…
- …тоже моя находка, - рассеянно продолжила я. - Соответственно, один лабиринт состоит целиком из снежинок, а второй - из пыли. Я назвала их Снами, потому как снежинки и пыль находятся в непрерывном вялом движении, появляются ниоткуда и пропадают в никуда, едва касаясь земли, неподвластные природе, как сонное существо неподвластно законам реальности и живет в собственном сне своей, недоступной никому жизнью. Сам сейчас увидишь. Здесь не прыгай, ноги переломаешь.
- Я уже понял… спасибо.
- Пожалуйста, - я остановилась в двух шагах от лабиринта, вдохновенно его рассматривая и любуясь прозрачной водяной стеной. Вот он и нашелся - хвост давнего ожидании мира…
- А… сюда можно?
- Можно. Он безопасен.
- Точно?
- Точно. Посмотри на бальзара.
Эраш поднял голову. Черный змей не пошел за нами, а замер в ожидании наверху, свернувшись клубком и сонно прищурив глаза.
- Он боится, - пояснила я. - Сны пропитаны неизвестной ему магией, которая безопасна лишь для людей, поскольку нас охраняют дары Великой. Остальные же существа - живые или мертвые - на арбалетный выстрел к лабиринтам не подходят. Проверено.
- Но…
- А ты думал, дар Великой - это только ремесло? - я подняла брови.
- Ну…
- Дар - это не только путь и ремесло, это и частичка силы Великой, которая мерцает в каждом человеке, - объяснила я. - Это, если хочешь, особого рода магия, не только дарующая нам заклинания пути, но и охраняющая от явлений смешанной стихийной силы.
- То есть? - смущенно спросил он
Я с любопытством посмотрела в наивные голубые глаза. Издевается или действительно не знает? Эти элементарные вещи знали даже дети, легенды о Великой и ее дарах родители рассказывали им сказкой на ночь… Но, возможно, парню некому было их рассказывать?
- Смешанная стихийная сила есть ни что иное, как Вечность, - вздохнув, приступила к рассказу я. - Она - создательница изначального мира, одухотворенная сущность смешанных стихий света, тьмы и сумерек, изгнанная Великой за изнанку мира. Она дает людям душу, и она же ее забирает. Душа живет в теле до тех пор, пока в ней горит дар Великой, который оберегает ее от влияния Вечности. Как только дар затухает, человек уходит туда, откуда пришел, - к своей создательнице.
- А как он может потухнуть?
Я внутренне съежилась от вопроса, отвернулась и уклончиво ответила:
- Тому есть множество причин… Дряхлость тела, старость и усталость души, невосполнимые потери, разочарование в себе и невозможность следовать далее зову истинного пути… И прочее. Не суть важно. Важно, что пока он есть - явления вроде Снов для нас безопасны… Если, конечно, они не запрятаны для того, чтобы люди их никогда не нашли.
- В смысле?
- На некоторых находках эпох Изначальности - Великой мы обнаруживали древние проклятья, мгновенно человека убивающие. Это - так называемые проклятья изначальности.
- А откуда тогда о них известно? - с сарказмом спросил мой собеседник.
- Оттуда. Они не действуют лишь на темных - сгорают при соприкосновении с нашей аурой. Почему - я не знаю. Таков дар Девятого. А теперь я у тебя кое о чем спрошу. Откуда ты, не знающий столь элементарных и известных всем вещей, взялся?
Эраш смущенно покраснел, отвел глаза и промолчал. Впрочем, я и не ждала, что он ответит. Вздохнула про себя и покачала головой:
- Ладно. Если еще есть вопросы - потом их задашь. Лично я сюда пришла изучить Сон дождя, и этим сейчас и займусь. Остальное - потом.
- Как скажешь, - покладисто согласился он.
И только его и видели. Я глазом моргнуть не успела, а парень уже исчез в водяном лабиринте. И пусть отведет душу, пока есть возможность. Я хмыкнула и последовала его примеру.