– Боже, как я рада тебя видеть! – сказала побратима, потискав меня. А сама смотрела в глубь дома.
Я же, прислушавшись, отметила, что шум воды стих, и в то же время осмотрела подругу.
Побратима была все так же хороша, а черные джинсы и обтягивающая кофта очень выгодно подчеркнули все достоинства ее фигуры.
– А ты прекрасно подготовилась. И не смотри на меня так укоризненно. Я верю, что ты скучала. Но предвижу, что по Джиму ты скучала еще больше. Так что пошли.
И, схватив ее за руку, я потащила побратиму в сторону кухни. В этот момент оттуда как раз вынырнул мой друг и, увидев гостью, замер, не сводя с нее глаз. Женька также застыла. А я вспомнила, что, несмотря на год общения, это их первая встреча вживую.
Крофт вырулил из кухни после душа в одних штанах, и голодный взгляд побратимы нужно было видеть.
– Ну что стоим, чего ждем? – спросила я, подталкивая Женьку к своему другу.
После моего особенно сильного толчка она практически влетела в раскрытые руки Джима. Он, конечно, тут же сцапал добычу. И, пока побратима возмущенно поворачивалась ко мне, подмигнул, благодаря за помощь и давая понять, что дальше справится сам.
– Ну ладно, пойду-ка я подышу свежим воздухом. Душновато тут, – сказала им я и, уже выходя, краем глаза заметила, что Джим склоняется к Жене для поцелуя.
На крыльце я посидела минут пятнадцать, прежде чем ко мне присоединилась Кира.
– Она приехала?
Я кивнула, не уточняя, о ком спросила соседка, – и так все было понятно.
– Ну, что будем делать? – спросила я.
– Сыграем в карты? – ответила вопросом на вопрос подруга.
– А давай. На что?
– На желание.
– Заметьте: не я это предложила.
И, включив коммуникатор, я воспроизвела голографические карты.
– Ну что, начнем?
Закончили мы игру, когда уже пора было собираться, и направились в дом. Зайдя в гостиную, я увидела Джима в кресле и сидящую у него на коленях Женьку. Они целовались.
Я покашляла, привлекая внимание сладкой парочки. Оторвавшись друг от друга, они посмотрели на нас ничего не понимающими взглядами.
– Нам пора собираться. Так что давайте приходите в себя.
Они переглянулись, и на их лицах появилось желание остаться здесь наедине.
– Даже не думайте! Джим, я только из-за тебя согласилась на это мероприятие. Так что давай иди одевайся.
Скрипя зубами и сверкая глазами на недовольной мордуленции, мой друг, ворча, отправился в свою комнату. А я посмотрела на Женю.
– Я тебе еще не представила Киру, мою соседку.
Громова кивнула, явно неудобно себя чувствуя под оценивающим взглядом Жени.
– Женя, а ты очень сильно похудела. Поговорить не хочешь? – спросила я побратиму.
Ракша замялась.
– Если я кого-то смущаю, то могу выйти, – сказала Кира.
Я вопросительно посмотрела на побратиму.
– Я много переживала, – решила начать разговор Женя.
– Из-за чего? – спросила я.
– В основном из-за вас двоих.
Мы с Громовой удивленно переглянулись.
– Нужны пояснения, – решила уточнить я.
– В общем, как сказать… – замялась подруга.
– Она ревнует, – выдала Кира.
Я удивленно посмотрела на побратиму.
– Ты что, серьезно?
Она встала из кресла и отошла к окну.
– Ты же знаешь, Фиса, насколько я ревнива. Вернее, моя раса очень, очень ревнива. Мы жуткие собственники! А тут… Он большую часть года не со мной. А рядом еще поди вьются женщины.
– Евгения, я готова тебе поклясться, что Джим меня как мужчина не интересует. Меня вообще никогда не интересовали твои ухажеры. Но в этом случае Джим мой друг, и я считаю, что тебе повезло. И вот ты мне скажи… Как далеко зашла ваша привязка?
– У меня уже вторая стадия.
– Значит, для тебя пути назад нет. И, если вы войдете в третью, вам будет сложно оставаться вдали друг от друга.
– Ну вторая стадия при таком редком общении у нас затянется…
В комнате повисло задумчивое молчание. Затем разговор начала Кира:
– Я тоже отношусь к Джиму как к другу. Могу поклясться, чем захочешь. Да и не стоит тебе так волноваться! У нас темп учебы такой, что времени поспать не хватает. Если ты учишься, конечно, а Крофт – учится. К тому же, если он посмотрит на другую, Фиса ему шею свернет. Да и привязка у него тоже началась. Тебе не о чем волноваться.
Женя неуверенно посмотрела на мою соседку.
– Вот что. Ты сегодня идешь с нами, – приняла я решение.
– Что?! – воскликнула побратима.
– Правильно! – поддержала меня Кира. – Пусть посмотрит, кто нас окружает, – может, волноваться будет меньше.
В этот момент раздался звонок, и Громова, посмотрев на коммуникатор, скривилась.
– Кто это? – Мне стало интересно.
– Джордано.
Мои брови против воли поползли вверх.
– Ты не против, если я поговорю из соседней комнаты?
– Конечно.
Как только одна из моих подруг вышла, вторая тут же и почему-то шепотом спросила у меня:
– Это случаем не?..
– Да, это глава по освоению нового, по крайней мере – пока. Но они должны были стать женихом и невестой, пока все не переиграли. Хочешь знать больше – спроси у Киры.
– Да… Мне действительно нечего беспокоиться по вашему поводу.
Резко развернувшись в ее сторону, я прищурилась и спросила:
– Здравая мысль. Но почему она только сейчас пришла тебе в голову?
– Знаешь, Фиса, а ты изменилась.
– Не уверена. Так что же?
От ответа побратиму спас Джим, который зашел в комнату и возмутился:
– Ты что, еще не готова?
Подорвавшись из кресла, я потопала собираться, на ходу бросив Джиму:
– Поторопи Киру – она с Джордано разговаривает.
– Как всегда, меня – в клетку со львом, – вздохнул друг.
– И Женя идет с нами, – крикнула я, уже выходя из комнаты, но тем не менее успела заметить ревнивое выражение, появившееся на лице Крофта. И не одна я его заметила. Побратима довольно улыбнулась.
Приняв душ и одевшись, я столкнулась внизу с Кирой, которая тоже была готова.
– Быстро ты. А где наши влюбленные?
– Опять обнимаются, но уже на веранде. Это ужас какой-то. Как будто у обоих спермотоксикоз начался. По отдельности – вполне нормальные, но стоит оказаться вместе, то просто рук друг от друга оторвать не могут.
– Такова любовь ракшей.
– Она очень…
– Простая. В ней нет ничего лишнего. Ладно, я пошла их оттаскивать друг от друга.
Получилось это у меня не сразу, и в паб мы пришли с опозданием. Джим шел к столику с одногруппниками позади нас и вцепился в Женю, как клещ. А та едва увидела сорок восемь здоровых, накачанных мужиков, пышущих силой и тестостероном, даже рот приоткрыла.
– Ну что, теперь ты окончательно успокоилась? – спросила я у нее.
– Теперь – да, – ответила побратима и сосредоточилась на Джиме, который уже начал злиться.
Присоединившись к ожидающим нас ребятам, мы представили Женю. После того как мужчины услышали об отношениях, связывающих ее с их товарищем, все вопросы о ее присутствии здесь тут же отпали. И взгляды на нее окружающие стали бросать только как на невесту товарища. По-другому было нельзя, ибо с ракшем в этом отношении шутки плохи. А эти двое с первых мгновений дали понять, что у них уже пошла привязка.
В общем, парочка устроилась в самом углу, потягивала весь вечер пиво и была занята друг другом. А мы пили, веселились и отдыхали. Через некоторое время друг с моей побратимой ретировались, и, если я не ошибаюсь, то они отправились не в шахматы играть.
Глядя им вслед, я радовалась за них, и в то же самое время мне было грустно. У землян и у всех остальных рас отношения были сложнее. Столько препятствий и возможных проблем выстраивались вместе с любовными отношениями! Такая путаница могла возникнуть. Наверное, именно поэтому романов в моей жизни было так мало. Ну, еще и из-за работы. А у ракшей все просто. Или одноразовый секс, или серьезные отношения с полной отдачей и верностью. Но, увы, далеко не всем это было по душе.
Вынырнув из своих мыслей, я наклонилась к Кире и спросила:
– Зачем звонил адмирал?
– Проблемы с родителями. Они опять на него давят из-за помолвки.
– И что?
– Его интересовало мое мнение по этому поводу, не изменился ли мой взгляд на этот вопрос.
– А он не изменился?
– Сейчас врежу, несмотря на то что ты моя подруга.
– Тогда давай лучше выпьем за нас.
– Вот это предложение!
Мы чокнулись и выпили. Потом еще и еще. Далее сознание начало мутнеть, и помню, как мы выходили из паба очень, очень пьяненькие. Нас с подругой дожидалось такси, а вот ребята, несмотря на мои уговоры, отправились кутить дальше. Что ж, дело хозяйское. Дальше – полный пробел.
Глава 24
Разбудил меня звонок коммуникатора. Резко сев на кровати, я схватилась за голову. Она просто гудела. Взглянув на вызов, я застонала. Господи, ну почему опять он? У меня же увольнительная… Но делать было нечего – пришлось отвечать.
Стоило мне нажать нужную кнопку, как передо мной появилось изображение Ремарка. В черной форме, как всегда, идеально причесанный и одетый. А вот он, увидев меня, удивленно приподнял брови.
– Позвольте сказать вам, Мельник, что выглядите вы сегодня просто поразительно. Особенно хороша эта футболка в голубых барашках.
Вот… галантный мужчина. Чтоб ему пусто было!
Пригладив стоявшие дыбом волосы, я, все еще не до конца проснувшись, ответила:
– Спасибо, сэр.
– Как вы уже, наверное, догадались, позвонил я не просто так. Вчера вечером ваша группа отмечала окончание учебы, и для некоторых это мероприятие имело свои последствия. Сейчас пять человек сидят и ожидают решения своей судьбы. Старший группы обязательно должен присутствовать. Поэтому через час жду вас в военном ведомстве.
– А?..
– Подробности – после. Советую поторопиться, – ответил адмирал и отключился.
Железка!
Поднявшись с постели, я постаралась побыстрее привести себя в порядок и собраться. Вроде бы получилось. Выглядела я вполне представительно и, прихватив с собой пару бутербродов, чтобы пожевать по дороге, отловила такси и отправилась к главному военному зданию Земли.
Находилось оно в центре города, и я еле успела добраться к нему за отведенное время. Остановившись перед величественным сооружением, построенным из какого-то новейшего материала, я внимательно посмотрела на него. Оно было громадных размеров – литое, глянцевое и переливалось в лучах заходящего солнца. В общем, полная противоположность консервативному стилю Звездной Академии.
Интересно, а какое оно внутри? Еще немного нерешительно постояв, я собралась с силами и направилась на КПП. Предъявив документы и поприветствовав старших по званию, я прошла проверку, и меня пропустили внутрь. И только я вошла в большой и шикарный вестибюль, как мне в глаза сразу бросился Ремарк, который явно меня ждал. Он был не в духе. Сильно не в духе.
– Наконец-то, – сказал он, едва я подошла и поприветствовала его. – Пойдемте, разбирательство начнется через полчаса.
И, развернувшись, стремительно зашагал по коридору, а я практически бежала за ним, не желая отставать. Интерьер внутри был столь же современным, что и снаружи. Кругом глянцевый материал высокой прочности, напоминающий пластик. Только, в отличие от своего прародителя, этот был преобразованный и отличался неимоверной прочностью и износостойкостью. Военные хорошо позаботились о своей безопасности. В это здание просто так не проникнешь, да и уничтожить его можно, если только планету подорвать.
Мы зашли в лифт и начали подниматься. На электронном табло была нажата кнопка самого верхнего этажа, который принадлежал руководству. Я слегка покосилась на Ремарка. Проучившись под его началом год, я воспринимала его больше как преподавателя, чем как высшее руководство, обладающее огромной властью. И именно здесь, а не в нашем закрытом от внешнего мира военном корпусе, я сразу стала остро ощущать его высокое положение и то, с КЕМ я нахожусь рядом.
Как только двери лифта открылась и мы вышли, куратор сказал:
– Что-то вы притихли, Мельник. Это здание вас так впечатлило?
– Да, сэр.
Подозрительно покосившись на меня, командир остановился в просторном шикарном вестибюле и подошел к одной из дверей. Открыв ее, он сказал:
– Заходите, у меня есть несколько дел. Подождите здесь.
Чувствуя себя очень неловко, я зашла внутрь и поняла, что это его кабинет. Черная отделка стен, минимум мебели, все очень строго и представительно. Шикарный вид из окна. Так вот, значит, где наш адмирал проводит так много времени.
– Ну, как вам кабинет главы безопасности одного из самых больших секторов космоса?
– Очень… стильно, сэр.
Посмотрев на хозяина этого помещения, я заметила, что тот наблюдает за мной с иронической усмешкой.
– Я так и думал. Садитесь.
И, сказав это, он тут же забыл про меня, занявшись своими делами. Но не прошло и десяти минут, как дверь открылась, и к нам присоединился высокий, здоровенный мужчина с седыми волосами. А как только я взглянула на его нашивки, у меня глаза на лоб полезли. Сам генерал-адмирал собственной персоной! Я вскочила, приветствуя старшего по званию.
– Ремарк, нам пора.
– Да, сэр. Практически закончил, – ответил куратор, завершая что-то печатать на терминале.
А в это время самый высокий чин военного ведомства заметил меня. Махнув мне рукой, чтобы я расслабилась и садилась, он обратился к Железяке:
– О, у тебя здесь девушка. И какая прекрасная. Что же ты, Наран, не предложил ей чаю? Она же может подумать, что мы неотесанные вояки.
– Она и сама вояка, – ответил на это замечание Ремарк, вставая из-за стола.
– Но в отличие от нас с тобой более симпатичная.
После этих слов хозяин кабинета открыл дверь, мы вышли и отправились куда-то прямо по коридору. Я – посередине, а по бокам – большие мужчины, наделенные большой властью. Чувствовала себя в этот момент я просто ужасно. Но самое интересное оказалось впереди.
Разбирательство прошло без происшествий, а его суть оказалась банальна. Пописали ребята в фонтан, настучали кому-то в бубен… На их несчастье, все это зафиксировали камеры видеонаблюдения.
Вызывали меня для свидетельских показаний об их моральном облике в группе и выяснения моего мнения как непосредственного руководителя. Как могла я постаралась помочь ребятам. В итоге отчислили только одного из пяти – за неуважительное отношение к противоположному полу и применение силы. Второго перевели в другое учебное учреждение.
И, как только все закончилось и мы с куратором вышли, нас тут же обступили репортеры. Кое-как отбившись от них, я вынырнула из толпы и отошла в сторону, прикидывая, как буду добираться домой. Внезапно меня схватили за руку, и, когда я попыталась вырваться, над головой знакомый голос произнес:
– Не дергайтесь. Пойдемте, я вас довезу. В два часа ночи вы не поймаете машину или такси в городе, который никогда не спит. А пешком идти неразумно. А то будет у меня завтра новое разбирательство.
И, не удосужившись выслушать мой ответ, он потащил меня к машине, держа за локоть. А вслед нам щелкали фиксирующие устройства.
Вот мне открыли дверь, усадили в машину и потом присоединились ко мне. Отметив современную марку нашего средства передвижения и шикарный кожаный салон, я подумала о том, что чувство стрема меня, видимо, не покинет сегодня до самого дома.
– Вас отвезти по адресу, указанному в документах?
– Нет, сэр, – ответила я и назвала другой.
На меня несколько удивленно покосились, но расспрашивать не стали и просто сообщили пункт назначения роботизированному водителю.
– Не знал, что вы живете за городом.
– Да… Так получилось.
Как отреагировал на мой ответ командир, я смотреть не стала – и так неуютно себя чувствовала. Но дальше меня не расспрашивали. Добравшись в молчании до места назначения, я попрощалась со старшим по званию, услышала в ответ: "Спокойной ночи, Мельник", и отправилась в дом. Кира, похоже, уже спала, а Джим, наверное, был все еще у Женьки. Уставшая и измотанная таким непростым днем, я приняла душ и отправилась спать. А уже засыпая, подумала, что к родителям сегодня так и не попала.
На следующий день я встала уже ближе к обеду, и когда привела себя в порядок и спустилась вниз, то увидела в гостиной сидящих в одном кресле и обнимающихся друга с побратимой и подругу – они смотрели телевизор.
А по нему… шел репортаж о вчерашнем разбирательстве в военном ведомстве.
– Громче на десять пунктов! – крикнула я, круглыми глазами глядя на трехмерное изображение, и терминал послушно прибавил громкость.
"…И в связи с уже сказанным, вчера было проведено рассмотрение дела пяти студентов Звездной Академии. Как многие уже знают, последний набор курируют адмиралы, и провинившиеся были подопечными главы безопасности. Он отказался комментировать произошедшее, возможно, потому, что был не один, а с молодой девушкой, являющейся старшей группы арестованных студентов. И, хотя официально ни о чем не объявлялось, но уж очень близко и по-свойски адмирал общался со своей подчиненной".
И появилась картинка: Ремарк держит меня под руку и сажает в машину.
"А теперь подробнее об остальных событиях…"
– Выключить изображение!
– А я-то тебя вчера обыскалась… А ты была на разбирательстве! Ну, рассказывай!
– Что рассказывать, вы и так все по телевизору видели.
– Мы не только по телевизору видели, мы еще и в газете прочитали, – сказал Джим, показывая мне тоненькие пластиковые листы, на которых была напечатана статья и размещена движущаяся фотография – мы с адмиралом. И снята она была так, что как будто мы идем под ручку, а потом поворачиваемся и одновременно смотрим в камеру.
– Кошмар!
– Правда, фото не на первой странице, а всего лишь на третьей. Но пресса прессой, а нам нужны подробности, – добавил Джим.
И я, вздохнув, все подробно рассказала.
– Ты была на этажах руководства и в кабинете Ремарка? Вот это да! – вскричал мой друг.
– Ты видела генерал-адмирала и разговаривала с ним? – вскричала Громова.
– Да. Он совершенно обалденный мужчина с очень добрыми глазами.
– Знали бы вы, как этот мужчина в свое время воевал, не назвали бы его таким милым, – заметил друг.
– Ничего ты не понимаешь.
– Это ты не понимаешь. Его положения милые пушистые кролики не достигают.