- Догони нас, Гвенна! - попросил Фредди.
- Вы их няня? - поинтересовался Анджело.
Его неожиданный вопрос застал Гвенну врасплох.
- Нет, я не... Я просто присматриваю за ними. Простите, - добавила девушка, взглянув на мужчину. Когда она увидела странный блеск в его золотисто-карих глазах, у нее внутри все сжалось. Поспешно наклонившись, она подняла корзину с цветами.
- Не могли бы вы сказать, где находится Певерил-хаус?
Гвенна насторожилась. Она оглядела лужайку, но не увидела машины, на которой должен был приехать этот человек.
- Отсюда добрых пять миль. Завернув за церковь, вы увидите указатель, - сказала она. - Сюда редко кто приезжает.
- Непонятно почему, - мягко протянул Анджело. - Здесь очень красиво. Вы поужинаете со мной сегодня вечером?
Застигнутая врасплох его неожиданным предложением, Гвенна покраснела и удивленно посмотрела на него.
- Но я вас не знаю...
- Если вы согласитесь, у вас будет возможность меня узнать.
- Нет... спасибо, но я не могу.
- Почему?
Она была удивлена его настойчивостью. Другие мужчины всегда отступали при первом намеке на отказ.
- Ну... э-э...
- У вас есть бойфренд?
Смущенная, Гвенна покачала головой и пожалела, что не солгала.
- Нет, но... - Она замолчала и опустила глаза.
Девушка опровергла единственную причину, которую принял бы Анджело. Но даже в этом случае он нашел бы другой подход, потому что он еще не встречал ни одной женщины, которая смогла бы устоять перед тем, что он предлагал. У каждой, даже самой верной и преданной, была своя цена.
Она продолжала молчать. Невероятно, но он получил отказ. Впервые в жизни.
- Простите, - снова пробормотала девушка, - но я должна идти.
Анджело озадаченно смотрел ей вслед, когда она направлялась к церкви, в надежде, что она оглянется. Но она не оглянулась.
Взволнованная и запыхавшаяся, Гвенна привязала собачий поводок к деревянной скамье, стоящей по левую сторону от деревянной двери, и вошла в прохладное темное помещение старой церкви. Фредди и Джейк болтали, пока она расставляла цветы для завтрашнего крещения.
Гвенну уже довольно давно никто не приглашал на свидание. Она редко встречала в этих краях новые лица. Она не могла понять, почему так сильно разволновалась. Или почему ей хотелось подойти к двери и посмотреть, не ушел ли красивый незнакомец. Скорее всего, он уже был на пути в свой пятизвездочный отель на какую-нибудь важную деловую конференцию или что-то в этом роде. Судя по едва заметному акценту, английский не был его родным языком. Такие ухоженные, шикарно одетые мужчины встречались в этих краях довольно редко.
Ну и какое ей до него дело? К чему это праздное любопытство? Гвенна не ходила на свидания. Она убедилась на собственном опыте, что даже те мужчины, которые предлагают дружбу, надеются на большее. Но ей не нужна была интимная близость без любви. Она не хотела чувствовать себя опустошенной и одинокой, когда все закончится. Насмешки, которые она постоянно слышала в свой адрес, когда росла, убедили ее в том, что старомодные взгляды могут защитить от ужасных ошибок. Она с грустью осознавала, что ее мать заплатила слишком высокую цену за то, что пренебрегла этими принципами.
Перед ее внутренним взором снова предстало загорелое лицо незнакомца с глубоко посаженными золотисто-карими глазами и, выразительными скулами. Гвенна заулыбалась. Она обратила внимание на невероятно привлекательного мужчину, хотя это был не ее тип. Для нее он был слишком надменным и прилизанным. Ей нравились открытые дружелюбные мужчины с каштановыми волосами и смеющимися зелеными глазами. Это был ее идеал.
Пять минут спустя Гвенна вернула Фредди и Джейка их матери, которая ходила на очередную предродовую консультацию. Она хорошо знала Джойс Миллер, потому что они больше года вместе работали в питомнике.
- Зайди к нам, - предложила рыжеволосая женщина. - Я приготовлю чай.
- Извини, но я не могу.
Джойс искоса посмотрела на нее.
- Это все происки злой ведьмы?
Гвенна тяжело вздохнула.
- В доме моего отца нужно еще кое-что сделать.
- Но ты ведь даже там не живешь. Не понимаю, какое отношение ты имеешь к Олд-Ректори.
Несколько лет назад Гвенна переехала в небольшую квартирку над офисом в питомнике. В ней была спартанская обстановка, но она давала ей ощущение спокойствия и независимости.
- Я не возражаю, если Еве так будет спокойнее. Завтра у отца особый день.
- И у тебя тоже, - заметила Джойс. - Мэссей-Мэнор был построен твоими предками. Когда-то он был домом твоей матери.
Рассмеявшись, Гвенна покачала головой.
- Больше чем поколение назад, но даже тогда дом был ветхим. Моя бабушка уехала оттуда, потому что начала протекать крыша. К тому времени они с матерью занимали всего две комнаты. Жаль, что никто из моих предков не умел зарабатывать деньги.
- Вы многое сделали для подготовки завтрашнего мероприятия.
Гвенна улыбнулась.
- Спасибо, но я только помогала отцу. Лишь благодаря его умению убеждать людей и деловым связям нам удалось собрать значительную сумму. Он проделал огромную работу.
- Я наконец поняла, почему ты до сих пор одна. Ты обожаешь своего отца, - печально произнесла Джойс. - Для тебя ни один мужчина с ним не сравнится.
По дороге в Олд-Ректори, где жили ее отец и мачеха, Гвенна думала об этом разговоре. Она не стала спорить с подругой, потому что эта проблема была слишком личной. Джойс была права: Дональд Гамильтон был особенным. Только такой исключительный человек, как он, мог признать свою незаконнорожденную дочь и забрать ее к себе домой, что стоило ему его брака. Она признавала, что у ее отца были недостатки. В молодости он питал слабость к хорошеньким женщинам, и у него было несколько внебрачных связей. В том числе с Исабель Мэссей, ее матерью.
Следующим утром Гвенна наблюдала за тем, как ее отец позировал перед камерами у главного входа в Мэссей-Мэнор. Несмотря на то, что Дональду Гамильтону было за пятьдесят, он выглядел моложе. С густыми светлыми волосами, в которых поблескивала седина, и подтянутой фигурой он выглядел очень респектабельно. Работая юристом в крупной мебельной компании, он привык иметь дело с прессой. Его краткая остроумная речь произвела впечатление на собравшихся. Затем ворота открылись, и телекамеры зафиксировали этот момент. После этого у ее отца взяли интервью. Мачеха Гвенны и ее сводные сестры Пенелопа и Ванда наслаждались пристальным вниманием прессы. Гвенна не стала к ним присоединяться, зная, что ее присутствие было нежелательным. Это вызвало бы недовольство ее мачехи, что расстроило бы ее отца.
- Я не понял, что здесь делает полиция, - заметил один из членов комиссии по восстановлению Мэссей-Гарден, стоящий рядом с Гвенной. - Это старший офицер Кларк.
Оглянувшись через плечо, она увидела двух человек в штатском возле полицейской машины. Их лица были мрачными. Третий разговаривал с ее отцом, и, судя по тому, что Дональд Гамильтон густо покраснел, разговор был не из приятных. Внимание прессы переключилось на них. Натянуто улыбаясь, ее отец подошел к машине и даже отпустил остроумную шутку. И любопытная толпа постепенно начала затихать, Гвенна услышала, как старший офицер упомянул "очень серьезные обвинения". Она недоверчиво смотрела на него, когда он зачитывал ее отцу его права. На глазах у своей семьи и представителей прессы Дональд Гамильтон был арестован.
Немного позднее Анджело Риккарди сидел в своем шикарном номере в Певерил-Хаус и смотрел видеозапись, сделанную специально для него. Вдобавок к анонимному вознаграждению телевизионная команда получила более захватывающий финал, чем ожидала. Известный филантроп Дональд Гамильтон после недолгих минут всеобщего признания и восхищения был сброшен со своего пьедестала.
Анджело купил мебельную компанию, в которой работал этот человек, и провел аудиторскую проверку. Он не ожидал поймать Гамильтона с поличным, но это оказалось очень просто. Разумеется, публичное разоблачение было только началом, подумал Анджело. Гамильтон должен заплатить сполна за свои грехи. Он собирался уничтожить человека, погубившего ее мать, и лишить его доброго имени было только первым шагом.
Глава 2
Гвенна в отчаянии оглядела шумную компанию, борясь с гневным потоком обвинений в адрес своего отца, который в свете последних событий утратил свою природную жизнерадостность.
Гостиная Олд-Ректори была большой и элегантной, но цветочные композиции на столе, к изготовлению которых Гвенна приложила большие усилия, начали увядать. Прошло уже три дня с тех пор, как ее привычный мир перевернулся и были поколеблены ее прежние убеждения.
Дональд Гамильтон был обвинен в мошенничестве и подделке документов, к которым могли добавиться еще и другие статьи. Родные, друзья и соседи бросились его защищать. Сначала они открыто осуждали его коллег за невмешательство, но затем поняли, что эти люди просто боялись потерять работу. В конце концов, прошла всего неделя с тех пор, как компанию "Фернридж Ледер" поглотила огромная деловая империя "Риалто", возглавляемая Анджело Риккарди. Возможно, именно по этой причине дело Гамильтона получило такую широкую огласку.
Но самым большим потрясением для всех оказалось то, что Дональд Гамильтон, против которого были собраны веские улики, признал свою вину. Гвенна была полностью опустошена. Ей не верилось, что отец, которым она всегда так восхищалась, опустился до воровства. Правда, ее утешало то, что в конце концов он решил признаться в содеянном. Когда ему наконец разрешили поехать домой, он позвал Гвенну в свой кабинет для разговора тет-а-тет. Там он признался ей, что для поддержания экстравагантного образа жизни ему пришлось влезть в долги, которые постоянно росли.
- Я просто одолжил у своей компании немного денег месяц назад, - неловко сказал ее отец. - Разумеется, я собирался их вернуть. К несчастью, Пенелопа без предупреждения решила устроить пышную свадьбу, которая стоила целое состояние. Затем, когда ее брак распался, Еве пришлось потратить почти столько же на то, чтобы ее утешить. В прошлом году Ванде понадобились деньги, чтобы открыть школу верховой езды. Насколько тебе известно, я очень много на этом потерял. Но я понимаю, что это не может служить оправданием воровства. Ты не должна думать, что я кого-то виню.
- Я не думаю... - Обнимая отца, Гвенна почувствовала, как у нее сдавило горло от слез. Она знала, что ее мачеха и сводные сестры привыкли к самому лучшему и на меньшее не соглашались. Ее отец всегда потакал их капризам.
- Вот видишь, я никогда не умел говорить "нет" людям, которых люблю. Я понимал, что мы жили не по средствам, но не мог ни в чем отказать Еве. Я так сильно ее люблю, Гвенна. Я не знаю, как мне дальше жить, если она решит со мной развестись.
После этого разговора Гвенне было нелегко выслушивать гневные упреки мачехи и сестер в адрес своего отца. Их основным источником дохода было его место в "Фернридж Ледер". Несколько дней в неделю он работал на частных клиентов, большую часть которых консультировал еще его покойный отец.
- Твои банковские счета заморожены. Как мне теперь оплачивать счета? - пожаловалась ее старшая сестра Пенелопа. Ее красивое лицо было искажено от ярости.
Гвенна подумала о том, что произойдет, если она осмелится сказать сестре, что пришла пора искать постоянную работу. Обе ее сводные сестры все еще жили в родительском доме. Пенелопе было двадцать семь. Она подрабатывала фотомоделью и относилась к своей карьере как к хобби, привыкнув к тому, что ее отчим выполнял любые ее желания.
Ее сестра Ванда была двумя годами моложе и никогда не задерживалась на одном рабочем месте дольше шести недель.
- Где я возьму деньги на выплату кредита за машину? - возмутилась Ванда.
Ева Гамильтон бросила на мужа укоризненный взгляд.
- Только сейчас я поняла, как мне повезло с моим первым мужем. Он был надежным кормильцем семьи.
Гвенну передернуло от этого несправедливого упрека. Зная, как ее отец любил Еву, она с ужасом думала о том, что с ним будет, если ее мачеха решит его бросить.
- Да, это так, и я определенно до него не дотягиваю, - пробормотал Дональд Гамильтон, сидевший в кресле в углу. Он был так удручен, что не сопротивлялся их нападкам.
- Если бы ты только не признался, что украл деньги! С помощью хорошего адвоката нам бы удалось снять с тебя обвинения! - яростно произнесла Пенелопа.
- У нас была бы такая возможность, если бы "Фернридж" все еще принадлежал Джону Риджу. Но не сейчас. "Риалто" - огромная империя, а Анджело Риккарди - настоящий хищник. У такой огромной организации строгие правила и неограниченные ресурсы. Они за грош вгонят тебя в могилу, - устало произнес пожилой мужчина. - Я человек конченый.
- Самое главное - это то, что ты признался в содеянном. Уверена, это тебе зачтется, да и на душе станет легче, - заверила его Гвенна.
- Честность - лучшая политика? Тебя научили этому в воскресной школе? - съязвила Ева. - Определенно ты узнала об этом не от матери. Твой отец долго скрывал от всех свои отношения с ней.
Гвенна покраснела, испытывая застарелое чувство стыда. Это действительно было так, и в детстве ее постоянно этим попрекали. Но ей перестали об этом напоминать, с тех пор как она повзрослела и стала независимой.
- Послушайте, я ездила...
- Суешь нос не в свои дела? - бросила Ванда.
- Думаю, как найти выход из сложившейся ситуации, - упрямо возразила Гвенна. - Если мы вернем деньги, которые взял отец, возможно, ему удастся избежать наказания. Мы могли бы продать Мэссей-Гарден и питомник. Потом у нас еще есть квартира в Лондоне...
При упоминании о продаже квартиры Ева и ее дочери продолжили отпускать язвительные замечания в адрес Гвенны. Но в глазах Дональда Гамильтона впервые за все время после ареста появился блеск надежды.
- Думаешь, это что-то изменит?
Гвенна решительно кивнула.
- Но если продать Мэссей, ты потеряешь работу и крышу над головой. Ты действительно пошла бы на это ради меня? - удивленно спросил Дональд.
- Конечно. - Гвенна неловко прокашлялась. - Кроме того, есть еще этот дом...
- Этот дом записан на мое имя, и я не собираюсь его продавать! - яростно возразила Ева.
Гвенна не знала об этом и, покраснев, поспешно извинилась.
- Как у тебя только наглости хватает! - сказала ей Пенелопа.
Зазвонил телефон, и Гвенна сняла трубку. Это был следователь. Он хотел поговорить с ее отцом. Дональд резко побледнел. Гвенне было больно видеть, как он боится очередного допроса.
Девушка решительно поднялась.
- Я поеду в "Фернридж Ледер" и поговорю с новым владельцем.
- Ты только зря потеряешь время, - пробормотал Дональд. - Мне уже ничто не поможет.
Взяв из рук личной помощницы Джона Риджа чашку черного кофе, Анджело проигнорировал ее кокетливый взгляд. При этом она так низко наклонилась, что ее и без того короткая юбка задралась еще выше. Где ее самоуважение? Будь она его помощницей, она бы здесь долго не задержалась. Он не был любителем секса в офисе. Это отвлекало от работы. Ему нравилось проводить время с женщинами, но только в свободное время.
Он подошел к окну, из которого была видна приемная на первом этаже, и прислушался к разговору своих менеджеров, которые обменивались идеями по возрождению компании с бывшим владельцем Джоном Риджем. Время от времени Анджело вставлял свои замечания и отметал явно неблагоразумные предложения. Это была самая маленькая из всех компаний, которые он скупил за последние десять лет, и возродить ее было довольно проблематично, учитывая огромную дыру в ее бюджете. Теперь у двух тысяч сотрудников была веская причина ненавидеть Дональда Гамильтона: из-за него они могли лишиться своих рабочих мест.
В приемную вошла молодая женщина. Ее длинные светлые волосы были собраны сзади простой заколкой. Анджело напрягся, узнав ее безупречный профиль. Только подумать! Гвенна из захолустной деревушки в Сомерсете нашла его. Должно быть, она видела его лимузин, когда он уезжал, и сделала правильный вывод о его финансовом положении. Как бы там ни было, ему не придется самому разыскивать ее. Он даже испытал некоторое разочарование. Ему нравилось завоевывать неприступных женщин.
На столе Джона Риджа зазвонил телефон. Поговорив несколько секунд, пожилой мужчина положил трубку и неловко пробормотал:
- Дочь Дональда Гамильтона Гвенна хочет видеть кого-нибудь из руководства. Никто не желает с ней поговорить?
Анджело замер на месте как вкопанный. В досье, собранном его людьми на Дональда Гамильтона, нигде не упоминалось уменьшенное имя его дочери.
- Родная дочь Гамильтона?
- Да, притом единственная. Она очень милая девушка, но нам с ней не о чем говорить, не так ли?
- Не о чем, - согласился один из менеджеров.
- Я поговорю с ней через пятнадцать минут, - заявил Анджело, подавляя в себе чувство разочарования. Милая девушка? Si, он мог за это поручиться. Она поразила даже такого знатока женщин, как он. Не обращая внимания на удивление своих собеседников, он открыл в своем ноутбуке папку с информацией о Гамильтоне, и нашел краткое упоминание о его дочери - двадцатишестилетней Дженнифер Гвендолен Мэссей Гамильтон.
Гвенна сидела в приемной, испытывая дискомфорт в напряженной обстановке. Ей придется расхлебывать кашу, которую заварил ее отец. С каждой прошедшей минутой ее волнение усиливалось. Гвенна была удивлена, когда ей сообщили, что ее примет сам Анджело Риккарди, глава "Риалто". Ей казалось, что такие богатые и влиятельные люди не занимаются лично приобретением маленьких провинциальных компаний. Когда ее проводили мимо двери бывшего кабинета ее отца в зал заседания совета директоров, она превратилась в сплошной комок нервов.
- Мисс Гамильтон, - спокойно произнес Анджело, наблюдая за тем, как изменилось выражение ее лица, когда она узнала его. Она не скрывала своего испуга и смущения, и Анджело был восхищен отсутствием притворства, господствовавшего в его привычном мире. - Я Анджело Риккарди.
Узнав мужчину, которого она встретила в деревне, Гвенна смущенно воскликнула:
- Вы... но этого не может быть!
Анджело поднял черную бровь.
Казалось, Гвенна целую вечность смотрела на его лицо с высокими скулами, золотисто-карими глазами и красивым чувственным ртом. При этом она чувствовала, как внизу ее живота пульсирует приятное тепло. Тогда она глубоко вдохнула и постаралась взять себя в руки.
- Ну, очевидно вы... э-э... действительно тот, чьим именем назвались, - неловко произнесла она. - Надо же, какое совпадение.
- Вы все еще не назвали цель вашего визита. - Анджело был восхищен ее искренним проявлением чувств. Кажется - а он хорошо разбирался в людях, - дочь его врага не обладала хитростью и коварством своего отца.
- Я хочу поговорить о моем отце.
- Я удивлен тем, что вы думаете, будто меня это интересует.
Гвенна напряглась.