- Это форма управления бурями. Мой брат Гидеон обладает этим даром. Он способен вызывать молнию.
Она посмотрела на него с жалостью:
- Звучит как нелестный диагноз. Какому глупцу охота ошиваться рядом с молнией?
- Гидеону. Он питается от электричества. Также у него электрический психокинез. В целом это означает, что он может сводить с ума электронику, взрывать уличные фонари, поджаривать компьютеры. И ему небезопасно летать, если я не пришлю оберега.
Лорна заинтересовалась, хоть и с явной неохотой. Он заметил блеск в ее глазах.
- Почему он сам не может сделать себе оберег?
- Причина в том же, почему провидцы не способны видеть собственное будущее. Лишь члены королевской семьи могут создавать обереги, но они не в состоянии делать их для себя. Он полицейский. Из отдела убийств. Так что я постоянно снабжаю его оберегами и, если он куда-то летит, посылаю оберег, оттеняющий его энергию, чтобы он не сжег все бортовые компьютеры.
- Электрический психокинез, - медленно произнесла Лорна, пробуя слова на язык. - Звучит странно.
- Так я слышал, - сухо подытожил он.
А еще он слышал, что иногда Гидеон светился после секса. После?.. Или во время… Есть вещи, о которых брат особо не распространялся. Но если Лорна наконец заинтересуется всей гаммой паранормальных способностей, он не возражал добавить немного экзотики, дабы подогреть ее интерес.
- Знаете что, - сказал он так, будто его только что осенило, притом что на самом деле он все утро обдумывал возможность чего-то подобного. - Почему бы вам не согласиться на короткий испытательный срок. Скажем, на неделю. Я преподам вам основы того, как нужно себя защищать. Вы так чувствительны к самой малейшей энергетической волне, что меня удивляет, как вы вообще появляетесь на людях. Я проведу ряд самых простых тестов, получу хотя бы общее представление о ваших способностях в различных областях.
Он увидел в ее взгляде мгновенное желание отказаться. Подобно вспышке. Затем его сменило любопытство. И почти сразу за ним - неуверенность; просто так она не вверяла себя чьей-либо опеке.
- Что должна делать я? - осторожно спросила она.
- Вы не должны делать ничего. Если вы категорически против того, чтобы чему-то научиться, я не стану привязывать вас к креслу и заставлять зубрить уроки. Но раз уж вам предстоит провести здесь несколько дней, вы вполне могли бы использовать это время с пользой, узнав кое-что о себе.
- Мне понадобятся мои вещи, - сказала она, фактически капитулируя в той степени, в которой ожидал того он.
- Дайте мне свой адрес, и вам привезут их сюда.
- Это всего на несколько дней. Дайте мне слово, что после этого вы уберете свое дурацкое внушение и отпустите меня.
Дантэ задумался. Он был драниром. А потому не мог бросаться словами. В конце концов он ответил:
- Через неделю я решу, как поступить. Вы умны и за неделю способны научиться многому. Но дать обещания сейчас я не могу.
Глава 13
- Что именно пошло не так?
Каэль Анзара говорил приятным, спокойным голосом, что ни в коей мере не могло одурачить Рубэна Макуильямса. Кузен или нет, но кое-что в Каэле всегда заставляло Рубэна проявлять с ним особую осторожность. Чем приторнее был голос Каэля, тем больше внимания стоило уделять его поведению. Рубэн не выносил ублюдка, но вот ведь штука - плетя заговоры, много с кем можно сдружиться.
Интуиция подсказала ему отложить звонок Каэлю, так что прошлой ночью он звонить ему не стал; вместо этого отправил людей на разведку, задавать вопросы, и его стратегия принесла плоды. Или, по крайней мере, намеки на информацию. Он не был пока уверен, что именно они выяснили. Знал только, что есть новости.
- Мы не знаем… Не наверняка. С нашей стороны все прошло гладко. Эллин находилась вместе со мной, Стоффель и Пьер управляли нашей силой и подкармливали огонь. Она сказала, что они справились с Рэйнтри. Что он уже терял почву под ногами. Причем быстро. А потом… что-то произошло. Возможно, он увидел, что не справляется, и отступил. Или же он просто сильнее, чем мы полагали.
Каэль молчал, и Рубэн нервно поерзал на мотельной койке. Он ожидал, что Каэль отреагирует на его сочное предположение, что могучий Дантэ Рэйнтри запаниковал и сбежал от огня, но, как обычно, Каэль оказался непредсказуем.
- Что говорит Эллин? - наконец спросил Каэль. - Если бы Рэйнтри сбежал, если бы завершил битву с огнем, то без его сопротивления пожар поглотил бы все здание. Она ведь это узнала бы, верно? Она бы ощутила импульс.
- Она не знает.
Они с Эллин обсудили ход событий от начала до конца, пытаясь определить, в чем именно вышла заминка. Она не могла не почувствовать импульс, если таковой имел место. Но она не только не почувствовала его, но и не ощутила отступления силы, когда пожарные уже сбили пламя. Очевидно, возымело место некое вмешательство со стороны. Но объяснить, какое именно, затруднялись они оба.
- Не знает? Как она может не знать? Она повелитель огня, и пламя принадлежало ей. По идее, она должна знать о нем все.
Каэль говорил жестко, но не жестче, чем они говорили между собой, обсуждая ночные события. Эллин не желала, чтобы перст обвинения указывал на нее, но была всерьез озадачена.
- Она знает лишь, что направляла пламя в отель, а далее теряла контроль над ним. Она знала, что огонь там, но не отслеживала его действий. - Рубэн запнулся. - Она говорит правду. Я проверял ее. Я чувствовал ее изумление. Она полагает, что было вмешательство. Возможно, щит.
- Она лишь пытается обелить себя. Такие щиты установлены лишь на домах. Мы ни разу не замечали чего-то подобного на других владениях Рэйнтри.
- Я согласен. Не с тем, что Эллин пытается обелить себя, а с тем, что там не могло быть щита. Она просто спросила об этом, и я ответил ей, что, окажись он там, я бы его заметил.
- Где были другие Рэйнтри?
- Это учли. Ни один из Рэйнтри не находился достаточно близко от своего дранира, чтобы прийти ему на помощь или обеспечить подпитку своей силой. Мы учли всех членов клана Рэйнтри, находившихся в Рино. Всего насчитали восемь, помимо дранира, и ни один из них не находился достаточно близко к "Инферно".
- Итак, несмотря на все уверения, ты не справился и не знаешь почему.
- Не совсем так. - Рубэн сделал едва заметный акцент на слове "совсем". - Есть еще одна возможность. Какая-то женщина - не знаю, кто она, - была вместе с Рэйнтри. Никто из нас не видел, как их выводили, потому что пожарные машины загородили нам вид, но мы изобразили страховых агентов и задали несколько вопросов.
Сделали они это не моргнув глазом; страховые агенты уже роились вокруг отеля, и не только те, что представляли интересы Рэйнтри. Пострадали многие автомобили. Постоянные клиенты казино лишились дорогих вещей. Было много пострадавших и два покойника. Добавьте ко всему юристов по медицинской части, и вот уже перед вами толпа людей, задающих вопросы. Никто не заметил еще нескольких людей и вопросов, и никто не проверял их документов.
- Как ее имя?
- Лорна Клэй. Один из медиков достал ее имя и адрес. Она не регистрировалась в отеле, а судя по документам, живет в Миссури. Адрес уже недействителен - я проверил.
- Продолжай.
- Очевидно, она с самого начала находилась в офисе с Рэйнтри, потому что они вместе покинули здание. Спустились по западной лестнице вместе с толпой других людей. Он направил всех к выходу, на стоянку, но сам вместе с женщиной побежал в другом направлении. Кое-что медиков удивило. Во-первых, на ней не было ни единого ожога, во-вторых, на Рэйнтри тоже.
- Защитный пузырь. Иуда их тоже надувает.
Голос Каэля наполнился презрением, стоило ему упомянуть об Иуде. Иуда приходился ему законным сводным братом и являлся драниром клана Анзара. Зависть к Иуде, ненависть, вызванная тем, что он, а не Каэль был драниром Анзара, всегда отравляли жизнь Каэлю.
Пузырь произвел впечатление на Рубэна. Дым? Дым присутствует физически. Любой повелитель огня мог защититься от дыма. Но жар - это нечто особенное. Жар - это часть самого воздуха. Повелителям огня, даже королевского рода, необходимо дышать. Каким-то образом отделить огонь от воздуха, запуская внутрь одно и оставляя за пределами пузыря другое, было подвигом похлеще контроля за огнем.
- Женщина, - быстро произнес Каэль, прерывая полные восхищения мысли Рубэна.
- Я видел копию заявления, которое она потом сделала. Совпадает с его заявлением, и ни одно не вписывается в известные нам временные рамки. По моим оценкам, он боролся с огнем около получаса.
В имевших место условиях это как вечность.
- Он должен был сгореть. Должен был потратить столько энергии на борьбу с пламенем, что оказался бы не в силах сдержать пузырь. Он любит геройствовать, - с презрением произнес Каэль. - Он бы принес себя в жертву, чтобы спасти постояльцев отеля. Все должно было получиться. Его люди не должны были ничего заподозрить. Они ожидали бы от него храбрости и героизма. Должно быть, дело в женщине. Видимо, у нее тоже дар. Он связался с ней, и она придала ему сил.
- Она не Рэйнтри, - ответил Рубэн. - Должно быть, беспризорная, но они не так сильны. Будь их несколько, возможно, энергии на удержание огня ему бы хватило.
И все же он сомневался. В конце концов, четверо сильных Анзара, объединив свои силы, подпитывали огонь. А учитывая силы Дантэ, черпать силы из беспризорной, даже очень сильной, было бы все равно что доливать чашку воды в полную ванну.
- Попробуй следовать собственной логике, - жестко произнес Каэль. - Беспризорные не так сильны. Выходит, она не беспризорная.
- Она не Рэйнтри, - настаивал Рубэн.
- Или она неофициальная Рэйнтри.
Каэль не использовал слова "незаконный". Старый дранир признал его своим сыном, но это не дало Каэлю преимуществ перед Иудой, хоть он и был старшим из них. Мысль о несправедливости всегда разъедала его душу, подобно кислоте. Все окружение Каэля научилось не говорить о том, что, возможно, Иуда стал драниром из-за своей силы, а не по праву рождения.
- Только отпрыск королевской династии мог помочь ему так долго удержаться против нас четверых, - с сомнением ответил Рубэн, понимая, что это невозможно. К рождению королей относились слишком серьезно, чтобы оставлять их без внимания. Они были слишком сильны.
- Так, может, она им является. Даже если ее предки отделились тысячу лет назад, наследуемая сила осталась бы прежней.
Даже если член одного из кланов сходился с простым человеком - а нередко такое случалось, - то, поскольку они являлись генетическими доминантами, отпрыск всегда выходил либо Анзара, либо Рэйнтри. Королевские семьи обоих кланов отличались особой одаренностью. Собственно, так они и стали королевскими, и наследуемая сила не ослабевала в потомках. И все вышеперечисленное лишь подкрепляло уверенность Рубэна в том, что рождение королевского отпрыска не могли не заметить.
- Не важно, кто она. Где она сейчас?
- В его доме. Туда он отвез ее прошлой ночью, и она по-прежнему там.
Каэль молчал, и Рубэн просто ждал, пока его кузен обдумает все вышесказанное.
- Ладно, - внезапно сказал Каэль. - Должно быть, она ключ ко всему. Не важно, откуда у нее эти силы, но она оказалась достаточно сильна, чтобы удержать вас четверых. Но это в прошлом. Ты не можешь снова использовать огонь. Этот ублюдок заподозрит неладное. Тебе придется выдумать что-нибудь либо похожее на несчастный случай, либо не вызывающее подозрений в отношении нас. Мне плевать, как ты это сделаешь, - просто сделай. Когда я в следующий раз услышу твой голос, советую сказать мне, что Дантэ Рэйнтри мертв. И раз уж ты этим занялся, заодно убей женщину.
Каэль бросил телефонную трубку. Рубэн же положил ее медленно и почесал кончик носа.
С тактической точки зрения убить первыми королей Рэйнтри было умным ходом: если отрезать змее голову, разобраться с телом проще простого. Сравнение было не очень удачным, поскольку каждый Рэйнтри являлся силой, с которой надлежало считаться, но то же можно сказать и о каждом Анзара. Если убить всех королей, преимущество оказалось бы на их стороне, и в этом случае итог становился очевиден.
Ошибка, которую они совершили двести лет назад, - не позаботились сначала о королевской семье. И последствия ошибки привели к катастрофическим результатам. Анзара были почти уничтожены в качестве клана. Выжившие были изгнаны на свой остров в Карибском море, где в большинстве своем и остались. Но они использовали те двести лет, чтобы восстановить силы, и теперь вновь достаточно окрепли, чтобы встретить врага лицом к лицу. Так считал Каэль, и так же считал Рубэн. И лишь Иуда сдерживал их, проповедуя осмотрительность. Иуда, банкир по профессии! Ради бога, что он вообще знал о риске?
Недовольство в рядах Анзара росло годами, и теперь достигло своего апогея. Рэйнтри должен умереть, так же как Иуда. Ему Каэль ни за что не оставил бы жизнь, даже в изгнании.
Рубэн отличался неимоверной силой. Поэтому и потому, что он приходился Каэлю кузеном, ему тот и поручил уничтожить сильнейшего из всех Рэйнтри. Задание не из легких, учитывая, что Каэль настаивал на том, чтобы все походило на несчастный случай. Последнее, чего бы ему хотелось, - это чтобы все Рэйнтри как один ринулись защищать свою вотчину. Сила "Убежища" была почти мистической. Реальна ли она или воображаема - этого Рубэн не знал и знать не желал.
План был простым: убить королей, разбить щиты, окружавшие "Убежище", и завладеть им. После этого оставшиеся Рэйнтри значительно бы ослабли. Уничтожить их проще простого.
Не уничтожить вотчину Анзара два века назад… Не уничтожить каждого члена клана - вот ошибка, допущенная Рэйнтри. Анзара не повторят ее.
Рубэн долго сидел, погруженный в раздумья. Добраться до Рэйнтри станет проще, когда его что-то отвлекает. Он и та женщина, Лорна Клэй, очевидно, любовники; иначе зачем он взял ее к себе в дом? К ней подобраться проще в любом случае. И если все решат, что мишенью была она, не Рэйнтри, это не поднимет тревоги во всем клане.
Идея Каэля недурна: нужно убить женщину.
Глава 14
Понедельник. Время после полудня
- А что, если вы умрете? - спросила его Лорна, хмурясь, пока он открывал дверь гаража. - Что, если вам станет плохо за рулем и вы сорветесь в пропасть? Что, если у вас легочная эмболия? Что, если у грузовика откажут тормоза и он размажет по асфальту этот скейтборд, который вы называете машиной? Я здесь что, застряну? Ваше маленькое проклятие удержит меня здесь, даже если вы мертвы или без сознания?
Дантэ остановился на пороге и обернулся, глядя на нее с улыбкой и сомнением:
- Грузовик? Не могли придумать смерть достойнее?
Она фыркнула:
- Мертвый есть мертвый. Вам какая разница? - Затем ей кое-что пришло в голову. Нечто, заставившее ее сердце ёкнуть. - Вы… ведь можете умереть?
Что, если ситуация еще более жуткая, чем она думала? Что, если по привиденческой шкале от одного до десяти он тринадцатый?
Он тут же рассмеялся:
- Теперь мне придется думать, не замышляете ли вы мое убийство.
- А это мысль, - не колеблясь, ответила она. - Так все же?
Он прислонился к дверному косяку спокойно и небрежно и выглядел таким сексуальным, что она чуть не отвела взгляд. Она изо всех сил старалась не замечать испытываемого ею влечения к нему, и в основном ей это удавалось. Но иногда, как в данном случае, его зеленые глаза почти горели, и она едва ли вновь не чувствовала его твердое, мускулистое тело, прильнувшее к ней. Тот факт, что уже дважды она действительно чувствовала его возбужденную плоть, заключенная в его объятия, отнюдь не придавал решительности вырваться из них. Взаимное сексуальное влечение могло служить своего рода магнитом, но, лишь испытывая влечение, она вовсе не обязана была ему поддаваться. Иногда ей хотелось бежать навстречу фарам проезжавших по шоссе машин - потому что видела их, потому что не хотела останавливаться, потому что могла… - но никогда так не поступала, зная, что это глупость. Заняться сексом с Дантэ Рэйнтри попадало в ту же категорию: глупость.
- Я так же смертен, как и вы. Ну почти, слава богу. Хоть смертным быть и паршиво, бессмертие еще хуже.
Лорна сделала шаг назад:
- Что значит почти?
- Это другая тема, и говорить об этом сейчас у меня нет времени. Что до вашего вопроса… Я не знаю. Возможно. А возможно, и нет.
Она чуть не остолбенела от злости:
- Что? Что? Вы не знаете, застряну ли я здесь, если что-то случится с вами, но вы все равно уйдете и оставите меня здесь?
Он быстро подумал, ответил:
- Да, - и вышел за дверь.
Лорна бросилась следом и поймала дверь прежде, чем она закрылась.
- Не оставляйте меня здесь! Прошу вас. - Она не выносила кого-то умолять и ненавидела его за то, что он ее к этому принуждает, но внезапно, без видимой причины, испугалась, что может застрять здесь до конца жизни.
Он сел в "ягуар", крикнул:
- С вами ничего не случится, - и затем шум ползущей вверх двери гаража отрезал все аргументы, которые она пыталась еще привести. Она яростно захлопнула дверь кухни и в приступе злости закрыла ее на оба замка - на кнопку в дверной ручке и на защелку. Запираться от него в его же собственном доме было бессмысленно, поскольку у него имелись ключи, но утолить раздражение это помогло.
Она слышала, как выезжает "ягуар"; затем дверь гаража стала опускаться.
Мерзавец, мерзавец, мерзавец! Он действительно уехал и оставил ее здесь взаперти. Не просто взаперти - на привязи.
Одежду ее доставили раньше, и она тут же переоделась, избавившись от испорченных брюк и его рубашки, так что ему не пришлось бы ждать, пока она переоденется. У него не было причин оставлять ее здесь, учитывая тот факт, что он с легкостью мог предотвратить ее побег с помощью одной из своих проклятых команд.
Она беспомощно осмотрела кухню. Звание дранира, короля, или кем он там назывался, превращало его в слишком уж крупного парня для его одежки. Он явно поступал так, как нравилось ему, мало заботясь о желаниях других.
Очевидно, что он ни разу не был женат и что, наверное, никогда не будет, поскольку ни одна достойная женщина щепотки соли не отдала бы…
Соль…
Лорна огляделась, увидела большие железные солонки с солью и перцем, стоящие над плитой. Она начала открывать двери, пока не обнаружила кладовку и внушительные запасы соли.
Она заметила, что он положил себе в кофе одну ложку сахара. А потому она осторожно высыпала соль из солонки, заменив ее сахаром, после чего засыпала соль в сахарницу. Следующим утром он не получит того же удовольствия от своей первой чашки кофе, и все, что захочет посолить, на вкус получится омерзительным.
Дальше - больше.
Примерно через час после его отъезда зазвонил телефон. Лорна взглянула на определитель, но не потрудилась взять трубку - она не его секретарша. Кто бы там ни звонил, сообщения он не оставил.
Она осмотрела дом… Вернее… попросту обыскала. Жилище было слишком большим для одного человека. Она затруднялась оценить его размеры, но насчитала шесть спален и семь с половиной ванных. Его собственная спальня занимала весь верхний этаж - большее пространство, чем то, на котором обычно обитает средняя семья из четырех человек.