Он дотронулся до щеки с таким видом, будто напрочь забыл о порезе или вовсе его до этого не замечал.
- Тогда сядьте со мной и составьте мне компанию.
Как водится, посидеть никому из них не пришлось. Полицейские пытались выяснить, что произошло, наладить забуксовавшее движение - хоть продвигалось это дело крайне медленно - и отправить всех пострадавших в больницу для осмотра. Вскоре на месте очутились уже три патрульные машины, одна пожарная машина и три кареты скорой помощи. Водителей поврежденных, но пригодных к езде машин просили не задерживаться и продолжать путь.
Произошедшему нашлось несколько свидетелей. Никто из них не мог сказать, стала ли авария причиной стрельбы на дороге, или же все началось с конфликта между группировками, но у каждого на этот счет имелись свое мнение и слегка разнящиеся версии произошедших событий. В одном свидетели были солидарны - люди в белом "додже" стреляли в "ниссан", а люди из "ниссана" отвечали им тем же.
- Кто-нибудь запомнил номера машин? - спросил патрульный.
Дантэ тут же повернулся к Лорне:
- Номера?..
Она подумала о белом "додже", и три цифры отчетливо вырисовались перед ее внутренним взором.
- Номер "доджа" - восемьсот тридцать семь. На номерах Невады обычно стояло три цифры, а за ними три буквы.
- Буквы не запомнили? - спросил патрульный, держа ручку наготове.
Лорна покачала головой:
- Помню только цифры.
- Это сузит нам зону поиска. Как насчет "ниссана"?
- Хм… Шестьсот двенадцать.
Он записал и это, затем отвернулся и заговорил в рацию.
Телефон Дантэ зазвонил. Он выудил его из переднего кармана джинсов и посмотрел, кто звонит.
- Это Гидеон, - сказал он и раскрыл мобильник. - Что у тебя?
Секунду он слушал, затем ответил:
- В общем погано.
Короткая пауза.
- Я помню.
Они разговаривали меньше минуты, и Лорна вдруг услышала, как он произнес:
- Заглянуть в будущее…
Она тут же подумала, о чем может идти речь. Он только что рассмеялся над чем-то, что сказал его брат, когда она вдруг содрогнулась, обхватив себя руками за плечи, притом что температура быстро повышалась. Этот жуткий, пробирающий до костей озноб появился так внезапно, будто ее швырнули в бассейн с ледяной водой.
Дантэ прищурился и неожиданно прервав разговор, сунув телефон обратно в карман.
- В чем дело? - спросил он, не повышая голоса и отводя ее в сторону.
Лорна боролась с головокружением, нахлынувшим вместе с ознобом.
- Мне кажется, серийный маньяк, извращенец, преследовал нас, - ответила она.
Глава 19
Дантэ обнял ее, притянув к себе. Ей подумалось, что температура его тела всегда высокая, словно у него легкий жар. И сейчас этот жар казался ей дивным, согревающим ее похолодевшую кожу.
- Сконцентрируйтесь, - сказал он, склонившись так, что больше его никто не слышал. - Представьте, что строите навес.
- Я не хочу строить этот чертов навес, - раздраженно ответила она. - Со мной такого не творилось до встречи с вами, и я хочу, чтобы все стало как прежде!
Он прислонился щекой к ее волосам, и она почувствовала его улыбку.
- Я посмотрю, что можно сделать. Тем временем, если не хотите строить навесы, постарайтесь понять, в чем причина проблемы. Закройте глаза, мысленно поглядите вокруг и скажите, не заметили ли вы чего-нибудь. Например, изменилась ли где-то поблизости структура энергии.
Такое предложение казалось ей куда более практичным, чем попытка заняться строительством воображаемых навесов для воображаемых зеркальных кристаллов. Она предпочитала делать что-нибудь, что реально помогло бы ей почувствовать себя лучше, вместо того чтобы учиться справляться с собой. Она поступила, как он сказал, склонившись и частично облокотившись на него, закрыв глаза, и мысленно поглядела по сторонам в поисках чего-то странного. Она понятия не имела, что делает и что "ищет", но почувствовала она себя лучше.
- Это действительно должно было сработать? - спросила она, уткнувшись ему в плечо. - Или вы меня просто пытаетесь отвлечь?
- Должно сработать. У каждого свое энергетическое поле, но у кого-то оно сильнее, чем у других. Есть люди, обладающие повышенной чувствительностью к этим полям. Вы, по идее, должны ощущать сильную энергию так же, как направление ветра.
Сказанное не было лишено смысла - по крайней мере, он придал своим мыслям формы, доступные ее пониманию. Вопрос в том, если она до того чувствительна, почему не чувствует таких вещей постоянно? Не считая того случая в Чикаго, когда она внезапно испугалась того, что скрывалось в аллее, ей никогда прежде не случалось испытывать ничего необычного.
У кого-то оно сильнее, чем у других. Так сказал Дантэ. Возможно, всю свою жизнь она провела рядом с более или менее обычными людьми? Если так, судя по всему, теперь рядом с ней находились люди необычные, обладавшие очень сильными энергетическими полями.
Один такой сейчас держал ее в своих объятиях. Сконцентрировавшись, она решила использовать его как своего рода стандарт, шаблон, с которым могла сверять всех остальных, кто привлекал ее внимание. Она физически ощущала исходящую от него энергию, как будто статическое электричество окутало ее тело. Ощущения были слишком сильными, чтобы назвать их приятными, но и неприятными ей не казались. Скорее подходил термин "возбуждающий и сексуальный", словно тонкие струйки огня проникали глубоко в ее тело.
Частично держась за это странное чувство, она стала искать места с наиболее сильной активностью. Все это, по ее мнению, походило на ловлю форели.
Сначала она не чувствовала ничего экстраординарного, несмотря на большое скопление людей. Их с Дантэ окружали офицеры полиции, пожарные, медики, люди, пришедшие им на помощь. Их энергия казалась ей теплой и уютной, обеспокоенной. Оберегающей. Хорошие люди, каждый со своими заскоками, но в душе ни один из них не выглядел злодеем.
Она расширила свой воображаемый круг. Здесь все выглядело слегка иначе. Прибавились зрители, зеваки, те, кому было любопытно, но кто не шевельнулся, чтобы прийти на помощь. Им хотелось потом рассказывать, как они видели аварию, болтать со знакомыми о том, как они несколько часов торчали в пробке, словно более трудного испытания и придумать нельзя. Но надрываться самим и что-либо делать им не хотелось. Они…
- Там!
Она начала было говорить, встревоженная тем, что почувствовала.
- Где это? - шепнул Дантэ ей на ухо, обняв ее чуть крепче.
Вероятно, окружающие думали, будто он утешает ее или они обнимаются, благодаря судьбу за то, что оба выжили?
Лорна не стала открывать глаза.
- Слева от меня. Примерно… Не знаю. Может, сто ярдов. Стоит боком, будто его за плечо тянут.
- Этот?
- Этот, - ответила она без тени сомнения.
- Наши друзья промахнулись, - брезгливо произнес Анзара, опуская бинокль, который держал в одной из рук, и обращая все свое внимание к телефону. - Машина всмятку, но они не пострадали.
Рубэн выругался. Он начинал полагать, что все это лишь подтверждало старую пословицу: "Если хочешь сделать как надо, делай сам".
- Снимай наблюдение, - сказал он. - Я придумал кое-что другое.
Все их планы отличались излишней сложностью. А лучший план - всегда самый простой. В них меньше деталей, которые могли не сработать. Меньше людей, способных загубить все дело. Меньше шансов, что объект предупредят.
Вместо того чтобы инсценировать для Рэйнтри несчастный случай, проще было дождаться последней минуты, когда членам клана уже поздно будет мчаться в "Убежище", и всадить ему пулю в голову.
Чем проще, тем лучше.
- Я вижу, о ком ты говоришь, - сказал Дантэ. - Но ничего не чувствую с этого расстояния. Не похоже, чтобы он что-то делал. Просто стоит рядом со своей машиной, как и все остальные.
- Наблюдает, - ответила Лорна. - Он наблюдает за нами.
- Можешь сказать что-нибудь о его энергетическом поле?
- Он посылает множество волн. Он сильнее, чем кто бы то ни был из всех присутствующих, хотя с тобой ему не тягаться. - Она подняла голову и открыла глаза. - Он единственный, кого я пока могу назвать необычным. Ты уверен, что все это не мои фантазии?
- Уверен. Тебе пора учиться доверять своим чувствам. Возможно, он просто…
- Мистер Рэйнтри, - окликнул Дантэ один из полицейских.
Он быстро поцеловал Лорну в губы, отпустил ее и направился к полицейскому. Лорне пришлось последовать за ним, хотя остановилась она сразу, как только смогла, почувствовав, что ее не тянет вперед сила принуждения.
Место аварии потихоньку расчищалось; свидетели давали показания, водители объезжали останки "ягуара", части бамперов и спасательную технику. Подъехали две машины техпомощи: одна - чтобы отбуксировать машину Дантэ, вторая - для машины в правом ряду, в которую врезались сзади и спереди. Прежде чем несчастный "ягуар" оттащили, Дантэ забрал из бардачка свои документы и карточку страхования, а также пульт управления для гаражной двери.
У Лорны складывалось впечатление, что из-за "ягуара" он совсем не расстроился. Инцидент был ему неприятен, но сама машина не имела для него ни малейшего значения. Он уже сделал распоряжения относительно проката машины, велев подогнать ее к отелю, а один из его подчиненных уже ехал к месту аварии, чтобы забрать их. Как она уже всегда подозревала, деньги сглаживали массу неровностей повседневной жизни.
Мысль о деньгах заставила ее невольно провести рукой по левому переднему карману.
Деньги не пропали, а водительские права и маленькие ножницы по-прежнему находились в ее правом кармане. Она понятия не имела, какой толк будет от ножниц в случае реальной опасности, но все равно оставила их там.
Она заметила, что чувствует себя намного лучше и тот жуткий озноб прошел. Она повернулась, взглянув туда, где до того заметила наблюдателя. Но ни его самого, ни его машины там уже не было.
"Совпадение? - подумала она. - Или же причина и следствие?"
И не странно ли, что озноб возник у нее непосредственно перед пожаром, а также непосредственно перед тем, как в нее чуть не угодила шальная пуля бандитов? Может, она реагировала вовсе не на людей, а на то, чему суждено случиться? Может, озноб являлся сигналом? Конечно, она почувствовала холод и перед тем, как Дантэ скормил ей на завтрак макмаффин, но, возможно, она все же недалека от истины: "Осторожно! Впереди макмаффин!"
Она почти уже научилась жить с даром предвидения, хоть и старалась всю жизнь убедить себя в том, что ей просто везет с числами, но всегда знала, что это нечто большее. Ей не хотелось открывать в себе еще один талант, тем более тот, от которого, судя по всему, мало проку. Предупреждение - штука хорошая, когда знаешь, о чем тебя предупреждают. В противном случае к чему лишние волнения?
- Машина здесь, - сказал Дантэ, подходя сзади и кладя руку ей на талию. - Хочешь со мной в отель или домой?
Домой? Он говорил о своем доме как о ее жилье? Она подняла глаза, собравшись было поправить его за столь явную ошибку, но слова застыли у нее на губах. Он смотрел на нее пронзительным, решительным взглядом. Он вовсе не оговорился, а по-своему предупредил ее.
- Мы оба знаем, к чему все идет, - проговорил он. - У меня номер в отеле. Электрики закончили еще вчера, так что все уже работает. Можешь поехать со мной в отель или домой. Но в любом случае ты останешься со мной. Разница лишь в том, что, поехав сейчас домой, ты выиграешь чуть больше времени. Если оно тебе требуется.
Ей требовалось больше, чем просто время. Но автострада отнюдь не являлась лучшим местом для того действа, которое, как она понимала, неизбежно.
- Я еще не решила, пересплю с тобой или нет, и решение это я приму по своему, а не твоему расписанию, - ответила она. - Я поеду с тобой в отель, потому что не хочу проводить запертой в этом доме еще один день. Так что не торопись возбуждаться, Рэйнтри.
Сосредоточенное выражение исчезло с его лица, уступив место легкой сконфуженности. Посмотрев вниз, он ответил:
- Поздно.
Глава 20
Лорна была слишком активным человеком, чтобы просто сидеть в номере Дантэ, пока он буквально носился по отелю, отдавая распоряжения уборщикам и мастерам, совершал обходы со страховыми агентами и встречался с подрядчиками. Она не отставала от него, слушая, но не вмешиваясь. Закулисная жизнь дорогого отеля, ее мельчайшие детали - все это выглядело захватывающе. Отель бурлил. Не дожидаясь, пока страховые компании раскошелятся, он запустил страховых агентов, чтобы те сделали фотографии, затем продолжил ремонт на собственные деньги.
То, что он имел возможность так поступить, во многом характеризовало его как личность. Его не окружала армия слуг, готовых выполнить все его прихоти. Он жил в большом, роскошном доме, но не в особняке. Ездил на дорогих машинах, но водил сам. Он сам готовил завтрак и сам загружал посудомоечную машину. Он любил роскошь, но вполне без нее обходился.
Но когда речь заходила об отеле, он становился непреклонен. Совершенства требовал во всем - от туалетной бумаги в ванной комнате до постельного белья. Комната, очищенная от дыма, не могла быть подвержена "хорошей" уборке. Он ждал "идеальной" уборки. Лучшей, чем до пожара. Даже если занавески и не пахли дымом, их все равно выбрасывали, то же самое относилось к ковровым покрытиям.
Лорна узнала, что днем ранее здесь творился полнейший хаос; гостей впустили в их номера, чтобы забрать вещи. Поскольку уничтоженное казино являлось частью отеля, в целях безопасности гостей приходилось сопровождать, дабы любопытство не завело их куда не следует.
Казино существовало лишь по одной причине, и этой причиной были деньги. В редкие моменты, когда у него появлялась возможность поговорить с ней, он говорил Лорне, что более шести миллионов в день должны пройти через казино, чтобы он просто не терпел убытков. А поскольку весь смысл казино в том, чтобы получать баснословную прибыль, от объема наличных, с которыми он ежедневно имел дело, голова просто шла кругом.
Масса оплавленных и обугленных игровых слотов хранили в себе тысячи и тысячи долларов, так что руины пришлось охранять круглые сутки, пока автоматы не вывезли, чтобы спасти максимум их содержимого. Около половины игровых автоматов выплевывали печатные билеты, что экономило время и деньги. Шкафы для монет и главный сейф были огнеупорными. Таким образом, большое количество денег удалось спасти. Его кассиры отказались эвакуироваться, пока не спасут все деньги, что очень преданно, но неумно: два смертельных случая в итоге именно из их числа.
Пожарный маршал сворачивал расследование, поэтому Дантэ отозвал его в угол.
- Это поджог? - прямо спросил он.
- Все указывает на электрическую природу возгорания, мистер Рэйнтри. Я не нашел следов каких-либо катализаторов. Пламя достигло необычайно высокого градуса, так что, признаю, подозрения такого рода у меня возникли.
- У меня тоже. Когда детективы появились здесь и опрашивали всех в воскресенье вечером, вы ведь даже еще расследование не начали. Пожар не был местом преступления.
Маршал потер кончик носа:
- Они вам не сказали? Нам позвонили, примерно, когда начался пожар. Какой-то больной заявил, что собирается сжечь казино. Когда его выследили, оказалось, что он ел в одном из ваших ресторанов. Взялся за мобильник и решил прославиться. Видно, последний его коктейль оказался лишним. - Он покачал головой. - Бывают же психи.
Дантэ переглянулся с Лорной; оба насторожились.
- Мы пытались понять, что происходит. Я уже чувствую себя как создатель теории заговора, - сказал он.
- При пожарах происходят странные вещи. Например, как вам двоим удалось выжить. Вы оказались там безо всякой защиты, но жар и дым не добрались до вас. Удивительно!
- Мне показалось, что дым подбирается к нам, - сухо ответил Дантэ. - Думал, что вот-вот начну кашлять собственными легкими.
- Но ваши дыхательные пути вообще не пострадали! Я видел, как люди гибли, имея дела с меньшим количеством дыма!
Лорна подумала, что бы он сказал, увидев, что осталось от "ягуара" Дантэ, в то время как на них ни единой царапины.
Нет, не совсем так. Нахмурившись, она посмотрела на Дантэ. Посмотрела повнимательнее. На лице остался порез в том самом месте, где ударом подушки безопасности ему рассекло кожу на скуле. Там осталась припухшая ссадина, и левая рука тоже пострадала.
Всего несколько часов спустя щека его выглядела превосходно. Никакого пореза она не видела. Никаких ссадин и припухлостей. Она знала, что не вообразила все вышеперечисленное, потому что помнила его рубашку, вымазанную в крови, и помнила, что он ходил ее менять; вместо рубашки-поло он теперь красовался в белой рубашке и джинсах, а закатанные рукава позволяли ей разглядеть совершенно нетронутую левую руку.
На ней тоже не осталось ран. Учитывая то, как по дороге швыряло машину, у нее должны были появиться хоть какие-то ушибы или царапины, но она прекрасно себя чувствовала. Что происходит?
- Что-то замкнуло, - заметил он, оглядываясь и оценивая урон после того как маршал удалился. - Глупость некоторых людей поражает.
- Знаю, - ответила Лорна отстраненным голосом, мысленно продолжая решать загадку исчезнувшего пореза. Есть ли способ с должной дипломатичностью спросить человека… Человек ли ты?
Но как насчет ее собственных ран? Она знала, что она человек. Может, это часть его репертуара? Возможно, каким-то образом он оградил ее от повреждений?
- Порез на твоем лице, - выпалила она, слишком волнуясь, чтобы молчать. - Что с ним случилось?
- Я быстро выздоравливаю.
- Не принимай меня за идиотку, - отрезала она, испытывая большее раздражение, чем сама ожидала. - На твоей скуле была припухшая ссадина, а на щеке порез всего несколько часов назад. А теперь и следа не осталось!
Он бросил ей молниеносный оценивающий взгляд, затем сказал:
- Поднимемся в номер. Там говорить удобнее. Я кое о чем не упомянул.
- Да неужели, - пробормотала она, и они направились через офисы отеля к его частному лифту.
Его офис находился на том же этаже, что и личный номер, но располагался отдельно от номера, в другой части отеля. Когда начальник охраны тащил ее наверх, они поднимались в одном из общих лифтов.
"Неудивительно, что, когда мы бежали, на этаже отсутствовали люди, - подумала она. - Весь этаж принадлежит ему".
Номер размером в три тысячи квадратных футов ничем не отличался от остальных номеров класса люкс: в нем отсутствовала любая индивидуальность. Он объяснил, что ночевал здесь лишь в тех случаях, когда неотложные дела задерживали его в казино допоздна и ехать домой уже представлялось смешным. В просторных, удобных комнатах отсутствовали признаки его обитания, не считая сменной одежды на все случаи жизни.
"Странно, - подумала она. - Я уже знаю, какую мебель он предпочитает. Какие любит цвета и какие картины выбирал лично. Дизайнер интерьеров, специализирующийся на отелях, а не на частных домах, декорировал этот номер".