Глава 12
– А это калган, – сказала Эмма, показывая на маленькое растение. – Настой его листьев полезен при лихорадке, но он очень похож на другое, ядовитое растение.
Беатрис внимательно изучила растение и сравнила его с рисунком в книге, которую держала в руках.
– Не думаю, что смогу все это запомнить, миссис Каррингтон.
Эмма рассмеялась и положила стебелек в корзинку.
– Я здесь как раз для этого, мисс Мартон, чтобы научить вас.
– Можно я сама попробую найти растение? – спросила Беатрис.
– Конечно, только не заходите далеко.
Беатрис побежала прочь, сжимая в руках руководство по ботанике. Эмма выпрямилась. Она улыбнулась, видя, как увлеченно Беатрис роется в земле. Солнце играло на ее золотисто-рыжих волосах. Они здесь всего час, а щеки девочки уже порозовели от свежего воздуха.
Неплохо для первого урока, радостно подумала Эмма.
Остается надеяться, что сэр Дэвид Мартон будет доволен учительницей дочери.
Не то чтобы Эмме было интересно, что он о ней думает, вовсе нет.
Чтобы отвлечься от своих мыслей, Эмма подхватила корзинку с травами, собранными вместе с Беатрис, и повернулась, чтобы последовать за девочкой. День был чудесным, весеннее солнце сияло в безоблачном небе, воздух был напоен ароматом свежей травы. Эмма вернулась к природе, которую когда-то так сильно любила и которую надолго утратила. Сейчас ей казалось, что она вернулась к самой себе. Ее истинной сути.
К сожалению, ей никак не удавалось изгнать из памяти образ Дэвида Мартона.
– Миссис Каррингтон, посмотрите сюда! – закричала Беатрис.
Эмма сделала несколько шагов и остановилась, услышав шорох колес по дороге. Обернувшись, она увидела сэра Дэвида, правившего открытой коляской. Наверное, он объезжал арендаторов, потому что на нем были темно-синяя куртка и отлично скроенные бриджи, плотно облегавшие его сильные ноги. Лицо было наполовину скрыто широкополой шляпой.
– Как продвигается урок, миссис Каррингтон? – спросил он, подъехав ближе.
Эмма медленно пошла навстречу ему. Только что она думала о нем, и вот он здесь. Она не знала, как ей реагировать на его появление.
– Очень хорошо, – ответила она. – Ботаника – прекрасный предмет. – Эмма покраснела, вспомнив, как его сестра однажды неодобрительно отозвалась о ее грязном платье. – Хотя, боюсь, у меня самой было не так много времени на его изучение.
– Папа! – крикнула Беатрис. – Посмотри, что я нашла!
Дэвид широко улыбнулся, и его лицо засияло. Он спрыгнул с коляски, быстро привязал лошадь и зашагал к дочери. Эмма спешила следом, придерживая соломенную шляпку, которую ветер так и норовил сорвать.
Маленькое личико Беатрис и ее розовое муслиновое платье были испачканы грязью. Она держала целый пучок растений, ее шляпка валялась на земле. Эмма вспомнила, как изящно всегда одевали девочку, и почувствовала тревогу при мысли, что сэр Дэвид может не одобрить занятия ботаникой.
Однако он опустился на колени рядом с Беатрис и внимательно рассмотрел растения, которые она ему протянула. Он снял шляпу, и ветер тут же взъерошил его темные волосы.
– Очень мило, Беатрис, – сказал он, – а что это?
– Это… э-э… – Она сосредоточенно нахмурилась. – Как это называется, миссис Каррингтон?
– Калган, – ответила Эмма.
– Полезно при лихорадке, – добавила Беатрис.
– Прекрасно! Чему еще ты сегодня научилась?
Эмма невольно улыбнулась, глядя на отца – высокого, сильного, красивого мужчину – и его очаровательную дочь. Солнце позолотило их волосы, темные и светлые. Это был прекрасный миг, так не похожий на все то, с чем Эмме приходилось иметь дело раньше. Если бы она только могла остановить время и сохранить это мгновение навсегда.
– Миссис Каррингтон? – раздался голосок Беатрис, и Эмма вернулась в реальность.
Она улыбнулась, опустилась на колени рядом с Беатрис и ее отцом и принялась рассказывать девочке о растениях. Она старалась сосредоточить все свое внимание на Беатрис и не думать о Дэвиде, который пристально смотрел на нее.
Беатрис вдруг вскочила и побежала по склону холма, надеясь отыскать там полезные растения. Дэвид протянул руку, чтобы помочь Эмме подняться, и она улыбнулась ему.
– Мисс Беатрис интересует все на свете, ее любопытство безгранично, – сказала она, шагая рядом с Дэвидом по дороге.
Дэвид рассмеялся. Как и его дочь, на вольном воздухе он казался веселее. Удивительно, но в его присутствии Эмма чувствовала себя вполне уютно.
– Иногда, боюсь, она слишком любопытна. Очень мило с вашей стороны, что вы согласились заняться с ней ботаникой.
– Я уже позабыла многое из того, что знала, и мне доставляет удовольствие снова открывать для себя мир растений, – сказала Эмма, – я думаю…
Ее речь прервал шорох колес по пыльной дороге. Эмма обернулась, и ее взору предстало необычайное зрелище – роскошный открытый экипаж, окрашенный в сияющий красный цвет. На козлах восседал кучер, облаченный в красную с золотом ливрею. В их округе никогда не было ничего подобного.
Эмма с изумлением смотрела на экипаж. Подъехав ближе, он остановился, и из него выглянула женщина. Она вместе со своей коляской словно явилась из другого мира. Под украшенной перьями шляпкой сияли белокурые волосы, красивое сердцеобразное личико выгодно оттенял розовый жакет.
– Боже мой, – воскликнула дама, и ее голос прозвенел как серебряный колокольчик, – это же Дэвид Мартон! Как давно мы не виделись!
Дэвид замер. Уголком глаза Эмма наблюдала за ним и заметила, что его непринужденные манеры и теплая улыбка исчезли. Он едва заметно нахмурился, глядя на красивую женщину в коляске.
– Миссис Данстейбл, – сказал наконец Дэвид. Его голос звучал ровно, не выдавая эмоций. – Да, много времени прошло с нашей последней встречи.
Женщина рассмеялась:
– Это же я, Бетси, помните? Когда вы меня так называли.
– Далеко вы отъехали от Лондона, – сказал Дэвид.
У Эммы создалось впечатление, что она смотрит театральную пьесу, начало которой ей неизвестно.
– Решила навестить друга, которому понадобилось поехать по делам в вашу тихую деревушку, – сказала миссис Данстейбл, Бетси. – Я и забыла, что вы живете в этом странном месте. Вы приехали сюда после свадьбы?
– Да, – коротко ответил Дэвид.
– Да, – эхом отозвалась Бетси, ее улыбка чуть померкла. – Мы действительно давно не виделись. Приятно встретить вас снова.
– И мне приятно, миссис Данстейбл. Вы, как всегда, очаровательны.
Коляска покатила своей дорогой, а Дэвид повел Эмму туда, где Беатрис снова рылась в грязи.
– Старая знакомая, – коротко пояснил он.
– Конечно, – пробормотала Эмма, снедаемая любопытством и отчасти… ревностью.
– Как вам в Бартоне, мэм? – спросила горничная Мэри, накрывая чай в гостиной маленького коттеджа Эммы.
– Прекрасно, – ответила Эмма, отгоняя мысли о Бетси. – Немного странно возвращаться в места, которые знала девочкой, и заново знакомиться со всеми.
– У вас появятся новые друзья, мэм, я уверена, – сказала Мэри, звякнув чашкой.
Эмма вспомнила тот дивный миг, когда она смотрела на Дэвида и Беатрис. Какой идеальной была эта картина. И как быстро все исчезло.
– Надеюсь. Наверное, мне нужно чаще появляться в деревне.
– Или чаще приглашать к себе соседей?
Эмма рассмеялась:
– Не думаю, что у нас много соседей, Мэри.
– Роуз-Хилл же совсем рядом. Моя сестра работала там на кухне, пока не переехала в Бат.
– Неужели? – с интересом спросила Эмма. Слугам часто было известно все, что происходит в доме. – Я как раз сегодня виделась с сэром Дэвидом Мартоном и его дочерью.
– Сестра говорила, ей нравилось там работать. Сэр Дэвид очень щедр к слугам, – одобрительно сказала Мэри. – Когда он в поместье. А когда леди Мартон была жива, он предпочитал лондонский дом.
– Я слышала об этом. Это немного странно, учитывая, как ревностно он заботится о своем поместье.
– Да, мэм, это всем известно, но… – Мэри умолкла, закусив губу.
Эмма с любопытством посмотрела на нее:
– Но что?
– Ну, миссис Каррингтон, я слышала как-то давно, когда сэр Дэвид был еще совсем молодым, что у него были какие-то неприятности в Лондоне.
– Неприятности?
– Я точно не знаю. Выпивка, может быть, или неподходящая женщина, – прошептала Мэри, – но тогда его отец чуть не довел поместье до разорения, и сэр Дэвид вынужден был вернуться. Вот и все, что мне известно. Просто слухи, мэм.
– Да, – пробормотала Эмма. Было очевидно, что горничная больше ничего не знает. – Благодарю вас, Мэри.
Когда Мэри вышла, Эмма налила себе чай и задумчиво уставилась в пустоту. Значит, однажды серьезный и респектабельный сэр Дэвид пустился во все тяжкие. Вот, наверное, когда он познакомился с Бетси. Однако в конце концов он вернулся в Роуз-Хилл, как Эмма в Бартон-Парк.
Как все это загадочно…
Глава 13
– А что, юная мисс Мартон присоединиться к нам сегодня? – поинтересовался мистер Лорн.
Эмма подняла глаза от книги и слегка удивилась, обнаружив себя в тихой пыльной книжной лавке, а не в Англии в эпоху Реставрации. Она с головой ушла в дневник Арабеллы Банкрофт. Кроме того, что это было чрезвычайно интересно, дневник отвлекал Эмму от мыслей о Дэвиде и о том, что между ними произошло. И от слухов, которые пересказала ей Мэри.
– Надеюсь, что да, – улыбнувшись, сказала она. – По крайней мере, так написано в письме сэра Дэвида.
Эмма удивилась, получив его послание. И к стыду своему, взволновалась, увидев, что письмо пришло из Роуз-Хилл. Она не видела сэра Дэвида с того самого дня и была уверена, что он уже сожалеет о своей просьбе по поводу уроков для мисс Беатрис. Эмма старалась не бывать в деревне, опасаясь встретить его там.
Но это совсем не означало, что она перестала о нем думать. К сожалению, это у нее получалось плохо. Бессонными ночами, лежа в постели, Эмма вспоминала его поцелуи, восхитительное, волнующее чувство, охватившее ее тогда.
А потом в ее воображении вставало лицо Дэвида в тот момент, когда Филип заключил ее в объятия. Холодное, отстраненное, как будто всего несколько минут назад они не были близки. А когда Мэри рассказала о юности сэра Дэвида, Эмма поняла, что совсем не знает этого человека.
Когда она думала обо всем этом, ей хотелось плакать. Все было так запутанно, так непонятно. Она влюбилась в Дэвида Мартона, как глупая школьница, и ненавидела себя за это. Как глупая школьница, которой она когда-то была, влюбилась в привлекательного учителя танцев мистера Милна. Тогда Эмма была дурочкой и с тех пор, кажется, совсем не поумнела.
Она прекрасно понимала, что Дэвид – не мистер Милн, соблазняющий юных девиц. И у него нет ничего общего с Генри Каррингтоном, который жил только настоящим и своими сиюминутными желаниями. Дэвид был совсем другим, порядочным, серьезным и дьявольски привлекательным. В его жизни не было места для Эммы, и поэтому мечтать о его поцелуях означало попусту тратить время.
И все же в своем письме он спрашивал разрешения прислать к ней Беатрис. Наверное, это что-то значит? Эмма отложила старый дневник.
– Сэр Дэвид говорил, что собирается пригласить гувернантку, которая могла бы обучать его дочь, а пока он хотел бы, чтобы мисс Беатрис получила несколько предварительных уроков, – сказала Эмма. – Я согласилась помочь, но, боюсь, мисс Мартон окажется умнее меня.
Мистер Лорн вздохнул:
– Да, она очень умная, эта девочка. И очень тихая, в отличие от других детей. Сэр Дэвид совершенно прав, желая занять ее ум учебой. Но на вашем месте, миссис Каррингтон, я бы не беспокоился – вы знаете достаточно, чтобы давать уроки любому ребенку. Разве вы сами не посещали школу?
Эмма покачала головой, думая о своей школе. Собственно, образования там давали мало, а ученицы, в большинстве своем, принадлежали к знатным семьям. Их интересовали только сплетни, а также красивые учителя танцев.
– Это была школа для юных леди – танцы, немного музыки и французский язык. У нас с Джейн никогда не было хорошей гувернантки. Можно сказать, я училась сама, по книгам из отцовской библиотеки. Он никогда особенно не интересовался тем, что мы читаем, и предоставлял нам полную свободу.
– В книгах можно найти ответ на любой вопрос, если знаешь, где искать, – сказал мистер Лорн, ставя на полку новые томики стихов из Лондона. – Насколько я понимаю, вы навестили моего старого друга мистера Сэнсома?
– Да. Он просто очарователен. Отдал мне эти старые дневники из Бартон-Парка. Я начала читать и просто не могу оторваться.
– Вам удалось убедить его продать нам коллекцию?
Услышав слово "нам", Эмма улыбнулась. Сейчас ей казалось, что она наконец нашла свое место в жизни, пусть даже за прилавком книжного магазина.
– Пока еще нет. Но я уверена, что он поделится с нами по крайней мере частью своих книг. Случится это или нет, покажет время, но мне кажется, я обрела здесь нового друга.
– Друзья – самая большая ценность в жизни. – Мистер Лорн лукаво улыбнулся из-за стопки книг. – Я слышал, один из ваших друзей недавно приехал в деревню.
– Не понимаю, о чем вы, мистер Лорн, – смущенно пробормотала Эмма.
– Я слышал, что родственник вашего покойного супруга остановился в деревенской гостинице "Роза и корона".
Эмма с трудом удержалась от того, чтобы не застонать от отчаяния. Если даже мистер Лорн знал о приезде Филипа, значит, знала вся округа. А она-то приехала в Бартон, стремясь укрыться здесь от преследовавших ее слухов! Филип уже прислал ей записку с просьбой о встрече, но Эмма пока не была готова говорить с ним и узнать об истинной цели его визита.
Она понимала, что ей следовало сразу уладить все дела с Филипом. Если бы только поцелуй Дэвида не вскружил ей голову!
– Да, мистер Каррингтон – кузен моего покойного мужа, – тихо ответила она. – Он проезжал мимо и решил остановиться, чтобы засвидетельствовать свое почтение.
– Миссис Смит и ее подруга мисс Хардинг заходили на днях, чтобы купить несколько романов, – сказал мистер Лорн. – Они были чрезвычайно взволнованны и без конца щебетали о том, как красив мистер Каррингтон, и о том, что он обещал появиться на следующем балу. Уверен, они огорчатся, если он в скором времени уедет.
– Да, – пробормотала Эмма.
Безусловно, Филип был привлекателен, но он не шел ни в какое сравнение с Дэвидом.
Эмма подумала о мисс Хардинг, танцующей с Дэвидом. Они были прекрасной парой. Кроме того, очевидно, что миссис Смит возлагает большие надежды на повторный брак своего брата. Мисс Хардинг будет дурочкой, если позволит Филипу вскружить ей голову.
Впрочем, разве сама Эмма не дурочка? Разве Дэвид не вскружил голову ей?
Улыбнувшись, Эмма вернулась к пожелтевшим страницам старого дневника. Лучше уж погрузиться в романтические переживания давно ушедших людей, чем беспокоиться о своих собственных.
Звякнул колокольчик, дверь открылась, и в лавку вошла Беатрис в сопровождении няни. Девочка была, как всегда, нарядно одета и напоминала конфетку в своей розовой накидке и капоре. Локоны были перевязаны розовой лентой. Она была веселее, чем обычно, и на ее лице сияла улыбка. Беатрис подбежала к прилавку.
– Мы будем сегодня учиться, миссис Каррингтон? – спросила она; ее глаза сияли.
– Мисс Беатрис, – пожурила ее няня, – не забывайте о манерах.
– Конечно, – ответила Беатрис, делая книксен. – Здравствуйте, миссис Каррингтон. Мистер Лорн. Так приятно снова вас видеть.
Эмма рассмеялась:
– Здравствуйте, мисс Мартон. Я рада, что вы хотите продолжить наши уроки.
– О да! – воскликнула Беатрис.
Няня попрощалась, сказав, что она или сэр Дэвид заберут девочку до чая. Эмма помогла Беатрис снять накидку и надеть передник. Мистер Лорн усадил девочку на стул рядом со стопкой книг, отобранных Эммой для своей ученицы.
– Какие чудесные книги! – радостно воскликнула Беатрис, и Эмма спросила себя, куда же исчезла бледная тихая девочка.
Щеки Беатрис порозовели от волнения.
– Я не знала, с чего вы хотели бы начать, – сказала Эмма, – поэтому собрала все самое интересное – книги для детей по истории, книги по ботанике…
Беатрис внимательно изучала томик Аристотеля, лежавший рядом с ней.
– А когда я выучу греческий, чтобы прочесть это?
Эмма улыбнулась, радуясь ее любознательности.
Девочка очень изменилась за последнее время.
– Боюсь, что в греческом я не сильна. Могу на учить вас французскому, немного итальянскому и немецкому, которые выучила во время своих путешествий. Для греческого вам нужен настоящий учитель, но это когда станете постарше. А мы начнем с книги о девочке, которая очень хотела учиться… Эмма вынула книгу из середины стопки:
– Королева Елизавета. Думаю, она станет для вас прекрасным примером. Эта биография написана специально для детей вашего возраста.
– О да! – Беатрис открыла книгу и принялась изучать портрет. – У папы в библиотеке я видела книгу о Великой армаде. Но мне как-то не приходило в голову, что Елизавета когда-то была таким же ребенком, как и я.
Время прошло чрезвычайно приятно. Беатрис читала про юную королеву Елизавету и задавала Эмме вопросы о тюдоровской Англии. Эмма то и дело возвращалась к старому дневнику, отмечая особенно заинтересовавшие ее места.
– А что вы читаете, миссис Каррингтон? – спросила Беатрис.
– Один очень старый дневник, который дал мне дядя вашего отца, – ответила Эмма, показывая девочке выцветшие строки на хрупкой бумаге. – Он был написан в 1660-х годах девушкой, которая когда-то жила в Бартон-Парке.
– Значит, она знала королеву Елизавету?
– Нет, Елизавета к этому времени уже умерла, но она пишет про Карла Второго. Король однажды посетил Бартон-Парк, подаренный им одному из своих придворных. Девушка также упоминает Роуз-Хилл, но в то время это был старый замок, а не дом, в котором вы сейчас живете.
Глаза Беатрис расширились от удивления. Она склонилась к пожелтевшим страницам.
– Правда? А что еще она пишет? Как ее звали?
Эмма рассказала ей о жизни Арабеллы Банкрофт, бедной кузины владельца Бартон-Парка. Арабелла бывала на приемах в Бартоне, слышала сплетни о придворной жизни и все это в красках описывала на страницах своего дневника. А еще у Арабеллы был роман с красивым джентльменом, и Эмма боялась, что закончится он не очень хорошо.
Но Беатрис совсем ни к чему было знать такие подробности. Эмма рассказала, что собой представляли Бартон-Парк и Роуз-Хилл два столетия назад, а также об утерянных сокровищах роялистов.
– Сокровища? – переспросила Беатрис. – Прямо как в книжках.