* * *
- Ты ужасная дразнилка, Джорджи. Мы пригласили Бедфорда, чтобы вы с ним получше узнали друг друга, а ты нарочно ушла, хотя предполагалось, что ты будешь в главном холле, чтобы встретить его, - сетовала Сьюзен.
- Он приехал рано и слишком запыхался, чтобы заметить меня.
- Ты бесстыжая девчонка. Поскольку за Кимболтоном начинаются болота, Уильям решил устроить охоту.
- Я отказываюсь. Болота открыты для зимних ветров.
- Ветра бывают в марте, а сейчас еще только декабрь. Пойди и надень костюм для верховой езды, иначе я спущу на тебя собак, Джорджи. Три дня развлечений были задуманы единственно ради тебя, так что лучше тебе вести себя соответственно, госпожа Упрямица.
- Можно ли устоять, когда тебя просят так любезно? Это даст мне возможность показать мой новый костюм из бархата абрикосового цвета.
И Джорджина пошла переодеться для участия в охоте. Натянув высокие черные сапоги для верховой езды, она надела изящную шляпку, украшенную черным страусовым пером. Прихватив с собой альбом для рисования и уголь, она медленно спустилась по великолепной лестнице, которая вела в просторный холл.
- Мы чуть было не уехали без тебя, - сказал ее брат Хантли.
Она бросила взгляд на Френсиса Расселла, который допивал последний бокал.
- Я была бы в отчаянии.
Бедфорд поставил пустой бокал.
- Когда вы спускались по лестнице, это было совершенно захватывающее зрелище. - Тут он заметил у нее в руках альбом. - Вы рисуете, леди Джорджина?
- В том числе и рисую, - ответила она двусмысленно. - Мне особенно удается живая природа.
- Люди или животные? - спросил он.
- Я собираюсь нарисовать какую-нибудь болотную птицу. Это гораздо более цивилизованное занятие, чем охотиться на них и убивать, как вы полагаете, сэр?
- Я никогда не претендовал на цивилизованность, - усмехнулся Френсис.
- Вы хотя бы честны.
- Жестокие слова.
"Этот негодяй любит, чтобы последнее слово оставалось за ним. Я заметила, что это у них фамильная черта". Джорджина упрекнула себя зато, что вспомнила Джона, и послала Френсису лучезарную улыбку.
- Не пойти ли нам, ваша светлость, прежде чем Сьюзен и Уильям начнут судачить на наш счет?
Они вместе прошли на конюшню, перед которой собрались охотники и сопровождающие. Бедфорд помог ей усесться в седло, и они направили своих лошадей по ковру шуршащих листьев, лежащих под высокими голыми вязами. Они проехали следом за другими всадниками через ворота в стене и пересекли двойной ров, окружающий замок. Герцог оглянулся на Кимболтон.
- В нем есть что-то очень феодальное.
- Его выстроили как крепость, которая охраняла дорогу из Бедфорда в Хантингтон. Должно быть, жители Бедфорда представляли собой какую-то угрозу.
- И сейчас представляют, - многообещающе усмехнулся он.
- Предупрежден - значит, вооружен, - отозвалась Джорджина, не желая, чтобы последнее слово оставалось за герцогом.
Она пустила лошадь галопом, обогнала Сьюзен и ее грума и поравнялась с Уильямом и Джорджем.
Болотные растения высохли, и собаки бросились вперед, вспугнув выводок болотных уток. Утки закрякали, выражая протест против такого грубого нарушения их покоя, и пара птиц упала под выстрелами.
Джорджина натянула поводья и держала лошадь на месте, пока все участники охоты не проехали мимо, в том числе и Френсис Расселл. Потом она повернула назад и направила лошадь в противоположную сторону, чтобы побыть одной и полюбоваться природой.
Отыскав спокойное место, она спешилась и медленно прошла к краю водоема. Подвернула бархатную юбку и стала на колени, чтобы зарисовать зеленую цаплю, которая ловила рыбу.
Джорджина затаила дыхание, пока цапля, вытянув шею, пыталась поймать лягушку, потом вздохнула с облегчением, когда ей это не удалось. Вместо этого цапля тут же поймала мелкую рыбешку и, ловко подбросив, проглотила.
Джорджина быстро нарисовала цаплю, затем рыбешку в ее клюве и мелкие капли воды на рыбьем хвосте. Она даже нарисовала лягушку, торопливо плывущую прочь.
Она настолько погрузилась в свое занятие, что вздрогнула, когда цапля взлетела, издавая жалобные крики. Джорджина подняла глаза, увидела рядом с собой Френсиса Расселла и мысленно улыбнулась. В глубине души она ждала, что он будет искать ее.
Он посмотрел на ее рисунок.
- Вы настоящий художник.
- Почему это вас удивляет? Потому что я только что начала выезжать в свет и гожусь лишь на то, чтобы флиртовать и сно… сновать туда-сюда?
"Господи, я чуть было не сказала "сношаться"!"
- Виноват. В вас есть скрытые глубины, Джорджина.
- Вы можете называть меня леди Джорджиной.
- В жизни не слыхал более неподходящего обращения.
Она протянула руку, и когда он помогал ей встать, ей удалось показать всю длину своих высоких кожаных сапог для верховой езды.
- Ах, простите, Френсис, у меня все руки в угле. Я запачкала вас. Теперь ваши руки соответствуют вашей репутации.
Он наклонился, вымыл руки в водоеме, потом вынул носовой платок, намочил его и вытер руки Джорджины.
- Если вы считаете, что слово "леди" неуместно, то что же вы предлагаете? - спросила она.
- Недотыка.
Джорджина ахнула и подняла руку, чтобы ударить по его наглому лицу. Герцог поймал ее руку, завел ей за спину и привлек Джорджину к себе, намереваясь поцеловать. Она рассмеялась ему в лицо.
- Я никогда не слышала этого слова, хотя и понимаю, что оно крайне непристойно. Однако вы правы - я шутила над вами. Немилосердно.
Он сразу же отпустил ее, поняв, что она смеется над ним.
За обедом Сьюзен посадила герцога Бедфорда рядом с Джорджиной. За тремя первыми блюдами Френсис с трудом удерживался, чтобы не дать волю рукам. Он привык подчиняться своим порывам, особенно когда речь шла о женщинах, прекрасно понимая, что леди не устроит сцену, если дело касается почетного гостя, и в конце концов поддался искушению и для пробы провел ладонью по бедру Джорджины, которое находилось совсем рядом с его бедром.
Джорджина любезно улыбнулась своему соседу по столу и, прикрываясь льняной салфеткой, воткнула вилку герцогу в руку.
Френсис превратил крик боли в громкий смех, якобы вызванный каким-то забавным замечанием Хантли.
- Ох, такой остротой можно заколоть, Джордж!
Джорджина тоже рассмеялась.
- Я думаю, чувство юмора - одно из лучших качеств в мужчине.
Герцогиня Гордон бросила на младшую дочь одобрительный взгляд:
- У моего мужа Александра довольно мрачное, чисто шотландское чувство юмора. Он совершенно не одобряет забавы и шалости. К счастью, наши дочери пошли в мать.
Джорджина уставилась на Френсиса, и на этот раз смех его был искренним. Она тоже рассмеялась.
- Я буду великодушна и прощу вам нарушение границ. "Когда рак на горе свистнет".
После обеда общество перешло в комнату для игры в карты, где все, кроме Джорджины, решили пить шотландское виски.
- Я предпочитаю шампанское, - сообщила она Френсису.
- Я это припомню, когда вы приедете в Уоберн.
- А я должна приехать в Уоберн?
- Непременно.
- Я посоветовала Уильяму поставить стол для мушки, - сказала гостю Джейн Гордон. - Я знаю, вы замечательно играете в мушку.
- А я предпочитаю фараона, - вставила Джорджина. - Вы, конечно, пойдете мне навстречу, Френсис? - Она сделала вид, что не замечает неодобрительного взгляда матери. - Поскольку вы такой игрок, что скорее всего сделаете самую крупную ставку, вам можно разрешить быть банкометом, ваша светлость.
Френсис поклонился.
- Если все согласны.
- Ах, мы всегда потакаем капризам Джорджи, - поведала ему Сьюзен.
- Мне страшно нравится быть избалованной всеобщей любимицей, - насмешливо прошептала Джорджина.
Все уселись вокруг большого карточного стола, и когда Уильям выложил полный сьют пик, Джорджина решила опять проявить свое упрямство.
- Не люблю пики. Давайте пользоваться червями - они похожи на сердца. - Она бросила взгляд на Френсиса. - Или лучше бубнами? Бубны похожи на бриллианты. Никак не могу решить, что мне нравится больше. Пусть решает банкомет.
- Я думаю, что вам больше подходят бубны.
Хотя это прозвучало как комплимент, она поняла, что этими словами он решил слегка уколоть ее за то, что она сказала ему, что ее больше привлекает его особняк, чем его особа.
Игра продолжалась два часа, и когда у нее кончились фишки, она стала играть в долг.
- Я знаю, джентльмен никогда не станет требовать с леди карточные долги, - сказала она без особой убежденности. - Хватит мне вина, и карт тоже хватит. Теперь галереи Кимболтона окутала тьма, и я пойду туда искать тень королевы Екатерины.
- Ах, милочка, там, наверху, очень страшно, - предупредила ее мать. - Нужно, чтобы вас проводил кто-то, держащий меч в руке.
- Вы окажете мне такую честь, ваша светлость? - спросила Джорджина с ничего не выражающим лицом.
Наверху, в темных жутких галереях, она затеяла игру в салки - она убегала, а Бедфорд настойчиво преследовал ее.
- Вам все время удается выследить меня, как собаке, которая отыскивает свою добычу по запаху.
Он обхватил ее руками и привлек к себе, чтобы она ощутила его возбуждение.
- Видите, что вы делаете со мной?
- На вас производит такой эффект запах любой женщины или какой-то определенной особы?
- Меня чарует не только ваш запах, ведьма, но и ваша суть. Вы волнующая женщина, и прекрасно это знаете.
Он завладел ее губами.
- Ая думала, джентльмен никогда не требует у леди карточные долги, - насмешливо сказала Джорджина.
- Я не джентльмен.
Она смеясь отстранилась.
- Ваш брат мне так и сказал.
- Вы уже не в первый раз говорите о моем брате.
- Мы точно кремень и трут. Он трет меня не так, как надо.
Френсис тут же потерся своим возбужденным членом о ее лобок. Она отпрянула.
- Нет никакой надобности поднимать ваше оружие - призрака сегодня здесь нет. Не вернуться ли нам в общество?
И Джорджина ловко вывернулась из его рук, зная, что он пойдет за ней, куда бы она ни повела его. Некоторое время спустя дамы удалились наверх и оставили мужчин с их виски и сигарами. Джейн поцеловала дочерей.
- Сьюзен, ты проделала выдающуюся работу, обеспечив Джорджи максимум возможностей. - Она погладила по руке младшую дочь. - И я на седьмом небе, потому что ты используешь эту возможность наилучшим образом. Доброй ночи, девочки.
Глава 17
- Мистер Берк, мне пришла в голову мысль взять сыновей в лес и выбрать рождественскую елку для парадного холла Уоберна. Но если Френсис хочет сам получить от этого удовольствие, мы подождем его возвращения.
- Его светлость никогда не принимает участия в выборе ели и в развешивании украшений. Он оставляет это прислуге и мне. Поскольку я решил, что мы займемся этим сегодня, наши намерения вполне совпадают, милорд.
- Зовите меня Джоном, мистер Берк. Я скажу мальчикам. Полагаю, вы возьмете тележку и пару сильных лакеев, которые отнесут елку в дом?
- Мы возьмем две повозки - одну для елки, другую для падуба, плюща и омелы, которые соберут горничные. Лучший выбор елей - в лесу на северной окраине Уоберна.
Джон и сыновья уселись на лошадей и поехали в северном направлении впереди повозок.
- Хорошо, что вчера пошел снег. Вокруг стало так красиво.
- А мы будем помогать рубить елку? - спросил Уильям.
- Да, мы все примем в этом участие. Мистер Берк положил в тележку несколько топоров.
Они ехали почти час, прежде чем оказались там, где росли высокие ели. Джон обернулся на мистера Берка, ожидая, что тот кивнет с одобрением, но Берк покачал головой и жестом предложил ехать дальше в северном направлении.
- Надеюсь, Джонни, ты не озяб?
- Нет, папа. Мне очень нравится ехать верхом. Я видел много зайцев, и мы с Уиллом заметили пару оленей.
Они проехали еще мили две и наконец оказались у лесистого участка, где среди лиственниц возвышались несколько великолепных высоких сосен. Всадники спешились, повозки остановились.
- Давайте, ребята, выбирайте рождественскую ель, - велел Джон.
- Я думаю, выбирать должны Френсис и Уильям. Меня не будет здесь на Рождество, - заметил Джонни.
Горничные соскочили с повозки и пошли в глубь леса собирать плющ и омелу.
- Мне не управиться с топором, поэтому я, наверное, помогу резать плющ и наберу немного сосновых шишек, - решил Джонни.
Сначала Френсис, потом Уильям по очереди работали топором. Они очень старались, но им удалось прорубиться только до половины крепкого ствола, и в конце концов они отдали топор отцу.
Джон снял плащ и приступил к делу.
- Вы проделали самую трудную часть работы. Теперь осталось уже немного.
Послышался треск, похожий на выстрел в морозном воздухе, и мальчики радостно вскрикнули. Дерево начало падать, и тут Джон увидел санную упряжку. Дерево рухнуло в одном футе от саней, лошади заржали в испуге и стали на дыбы. Человеку, державшему в руках вожжи, понадобилось немало умения, чтобы справиться с лошадьми.
В этом человеке Джон узнал брата, а рядом с ним, вцепившись в борт саней, сидела бледная леди Джорджина. Джон пришел в ярость оттого, что Френсис подверг Джорджину опасности.
- Какая глупость! Вас могло убить!
Он вонзил топор в ствол дерева и подошел к лошадям, чтобы успокоить их. Френсис делал вид, что ему все нипочем - ведь с ним была его прекрасная дама.
- Тогда ты стал бы герцогом Бедфордом. Но общество ни за что не поверило бы, старина, что это просто несчастный случай!
Джону это не показалось смешным.
- С вами ничего не случилось, леди Джорджина?
- Да, благодарю вас. Это такая редкость - что кто-то из землевладельцев сам рубит для себя рождественскую ель, и я была готова поклясться, что мы наткнулись на моего отца.
- Какая жалость, старина, что вас приняли за чьего-то отца, - насмешливо бросил Френсис брату.
При этих словах Джорджина выгнула бровь:
- А вы, ваша светлость, смогли бы свалить топором дерево высотой двадцать футов?
- Моя дорогая леди, у меня есть для этого слуги.
- Очень жаль, Френсис.
Она надула губки.
- Когда вы так надуваете губки, я не понимаю, собираетесь ли вы меня поцеловать или плюнуть на меня.
- Можете быть уверены, что не первое из двух, - дерзко ответила Джорджина.
На этот раз пришла очередь Джона посмеяться над братом. Но смех скрывал его истинные чувства. Он видел, как они смотрят друг на друга, слышал их взаимное подшучивание, и все внутри у него сжималось.
Из-за деревьев появился Джонни:
- Я слышал, как заржали лошади, - что случилось? Ах, это Джорджи и дядя Френсис. Вы катаетесь на санях… как это весело!
- Здравствуй, Джонни. Не хочешь ли проехаться вместе с нами?
Джорджина сделала вид, что не замечает хмурого лица своего спутника. Джонни посмотрел на отца.
- Я… мне бы и в голову не пришло навязывать вам свое общество, леди Джорджина.
- Вздор! - Она бросила взгляд на его отца, неодобрительно смотревшего на них. - Я настаиваю. Ты можешь прокатиться с нами, пока остальные будут грузить ель на повозку. Иди и садись сюда, между нами.
- Если вы придвинетесь ко мне, - предложил Френсис, - Джонни сможет сесть сбоку, и оттуда ему будет лучше все видно.
Но Джорджина отвергла его предложение.
- Я хочу, чтобы Джонни сел рядом с вами, Френсис, и тогда вы сможете на какое-то время передать ему вожжи.
И она протянула руку, ожидая, что Джон Расселл поможет ей выйти из саней, чтобы Джонни мог сесть в середине. Джон принял протянутую руку и крепко сжал ее. Не настолько крепко, чтобы ей стало больно, недостаточно, чтобы дать ей понять - он разгадал ее уловки и одобряет их.
Джорджина улыбнулась своей таинственной улыбкой: она поняла, что Джон заметил ее ироническое самодовольство, вызванное тем, что, пустив в ход свои чары, она без труда заставляет его братца исполнять ее пожелания. Ей показалось забавным, что они с Джоном могут общаться без слов. Когда Джонни уселся, она прыгнула в сани, и лошади рванули вперед.
Френсис замедлил их бег и, чтобы угодить Джорджине, обнял своего племянника и отдал ему вожжи.
- Будь внимателен с лошадьми - не давай им воли. Это кобылы, и сейчас они немного нервничают.
- Вам не нравится, когда женскому полу дают волю?
- Ради одной особы женского пола я могу изменить свое мнение.
- А вдруг окажется, что одной особе женского пола ваше мнение совершенно безразлично? Она просто закусит удила и помчит, забыв обо всем.
- Забыв обо всем? - переспросил Френсис с плотоядной усмешкой. - Это что, обещание?
После десятиминутной езды Френсис забрал у мальчика вожжи, повернул сани и поехал назад. Когда они подъехали к повозкам, Джорджина выпрыгнула из саней и высадила Джонни.
- Ты отлично правил.
- Спасибо, миледи. Спасибо, дядя Френсис.
Джорджина даже не взглянула в сторону Джона Расселла, но знала, что он наблюдает за ней. Когда она снова уселась в сани, Френсис спросил ее голосом соблазнителя:
- Не хотите сесть ближе ко мне и править лошадьми, леди Джорджина?
Она улыбнулась лучезарной улыбкой:
- Мне хотелось бы этого больше всего на свете.
Френсис подоткнул меховую полсть вокруг ее бедер, помахал рукой брату и подмигнул ему.
Джона охватило отчаяние. Он заметил, что она улыбнулась Френсису, как улыбаются близкому человеку, как его брат прикасается к ней с видом собственника, и убедился, что они почти влюблены друг в друга.
Вернувшись в Уоберн, Джон и его сыновья почти весь вечер помогали мистеру Берку и прислуге устанавливать ель в просторном холле и украшать. Они помогали служанкам носить полные охапки сосновых веток, плюща, падуба и омелы. Мистер Берк поднялся на чердак и принес елочные украшения, гирлянды, колокольчики и множество красных лент.
В тот вечер после обеда сыновья Джона заворачивали подарки и укладывали под елку. Они отправились спать усталые, но счастливые и возбужденные из-за предстоящих праздников. Джон был страшно рад, что его мальчики больше не охвачены горем; судя по всему, они постепенно приходили в себя.
Но ночью Джону стало крайне не по себе. Он спустился в библиотеку, чтобы взять книгу, но ни одна не вызвала у него интереса. Он прошел в комнату, где хранилось старинное оружие, стал рассматривать копья, булавы, пики и щиты, которыми пользовались во время войн в течение многих столетий. Он посмотрел на коллекцию шпаги пистолетов, принадлежащую брату; кое-что вызвало у него восхищение. На столе, стоявшем у одной из стен, на синем бархатном покрове с серебряной вышивкой по краям были разложены ножи и кинжалы.
Обычно он способен был провести в этой комнате не один час, рассматривая оружие, но сегодня его мысли были заняты Френсисом и балом-маскарадом в Кимболтоне. "Ты не в силах пребывать в незнании, да?" - язвительно спросил он у себя самого. Ответ он знал. Знал, что не ведать ему покоя, пока он не увидит все собственными глазами. "Так поезжай же! Что тебя останавливает?"