- Френсис, я не хочу делать вам больно, но мой ответ остается прежним - нет.
- Почему нет, черт побери?
- Потому что я вас не люблю. - Она вырвала свои руки, сняла кольцо, которое он подарил ей, и вернула ему. - Спокойной ночи, ваша светлость.
* * *
Завтрак подали в одиннадцать утра, после чего герцог Бедфорд спросил у герцогини Гордон, не может ли он поговорить с ней наедине.
Сердце у Джейн гулко забилось от волнения.
- Ваша светлость, ничего не может быть для меня приятнее. Я получила огромное удовольствие от пребывания в Уоберне, как ни коротко оно было. Мы должны делать это почаще.
- Леди Гордон… Джейн… я испытываю глубокое чувство к вашей дочери. Мне бы хотелось заручиться вашей поддержкой как защитника, если вы не возражаете.
- Ваша светлость… Френсис… вы не могли бы найти лучшего защитника, чем я. Наши интересы полностью совпадают.
- Когда мы вернемся в Лондон, мы с вашей дочерью будем встречаться на всевозможных светских приемах, где я буду открыто ухаживать за ней. Но что мне нужно, так это время, время, когда я мог бы побыть с леди Джорджиной наедине и беспрепятственно добиваться ее, и тогда мы могли бы ближе узнать друг друга. Я не могу пригласить ее в Уоберн без ее родственников, поэтому прошу вашей помощи в устройстве свидания в романтической обстановке, где мы могли бы ненадолго уединиться и развить наши отношениями чтобы свет при этом не смотрел на нас.
- Я отнесусь к этому с полным вниманием, Френсис, и, когда все будет готово, свяжусь с вами.
- Леди Джорджина воистину счастлива иметь такую мать, которая принимает ее интересы столь близко к сердцу. Ваша дочь крайне неприступна, что является восхитительным свойством в девушке. Я бы предпочел, чтобы вы не говорили ей о наших планах. Мне бы хотелось, чтобы это был сюрприз.
- Дорогой мой Френсис, в глубине души я романтик, - жеманно сказала герцогиня. - Поручите все это мне.
Джейн наслаждалась победой. Она была убеждена, что, если устроит свидание для этой пары наедине, Френсис Расселл предложит свою руку Джорджине. Она ничуть не сомневалась, что герцог выбрал именно ее себе в жены.
Едва вернувшись в Лондон, она рассказала своим самым близким друзьям, разумеется, в строжайшей тайне, что Френсис Расселл подарил ее дочери кольцо. Она объявила им, что герцог очень скрытный человек и хочет хранить помолвку в тайне, пока они не сделают официальное сообщение в газетах.
Через несколько часов герцогиня Девоншир услышала эту кошмарную новость и ринулась к своей подруге леди Мелбурн. Обе дамы были возмущены до крайности. Герцогиня проиграла своей самой главной сопернице возможность заполучить герцога в зятья. Лиззи Мелбурн тоже пришлось проглотить горькую пилюлю, поскольку тот, кто был ее любовником, подпал под чары девственницы.
К середине января Джорджина побывала на четырех балах, на которых танцевала только с Френсисом Расселлом, принцем Эдуардом и лордом Холландом. Она подумала было, что Джордж Ховард, наследник графства Карлайл, хочет пригласить ее на танец, но тот прошел мимо нее и пригласил ее подругу Дороти Кавендиш. Это был уже не первый бал, где она подпирала стенку, и когда она сказала об этом своему другу Генри, тот объяснил ей, что происходит.
- Герцог Бедфорд ясно дал понять молодым людям, что если они будут танцевать с вами, то тем самым вторгнутся в его личные владения.
Джорджина пришла в ярость.
- Его надменность не имеет границ! Это откровенная наглость. У него нет на меня никаких прав! Как вы можете быть близким другом такого человека?
- Ну, на самом деле мой близкий друг - Джон. Френсис и я - просто хорошие знакомые, которые вращаются в одном кругу. Джорджи, если он еще не просил вас стать его женой, Я уверен, что он это сделает.
- Но я не хочу выходить за него замуж.
- Вы уверены, дорогая? Вот уже три десятилетия, как в мире не существует молодой герцогини Бедфорд. Вы не могли бы найти лучшую пару во всей Англии или Шотландии.
- Я понимаю, что Бедфорд - первый герцог Англии и что Уоберн-Эбби - самое великолепное поместье в нашей стране, но титулы и богатство - это еще не гарантия счастья.
- Возможно, вы слишком молоды, чтобы понять это, но, Джорджи, счастья ведь ничто не гарантирует, - ласково сказал он.
- Да, я действительно молода и не понимаю, почему должна необдуманно выходить замуж в мой первый же сезон. Лучшее, что я могу вам посоветовать, это доверять своим внутренним побуждениям.
- Спасибо, Генри. Вы очень добры, что выслушали меня.
Она решила поужинать с Френсисом, а потом вызвать у него раздражение, и разрешила принцу Эдуарду сопровождать ее. Оба соперника ощетинились и отпускали в адрес друг друга резкие замечания. "Вот бой двух петухов, и я этому причина". И Джорджина поклялась никогда больше не делать этого.
Возвращаясь рано утром домой в карете, она сказала матери:
- Я устала от балов. В Лондоне то и дело встречаешь одних и тех же людей, и в конце концов уже хочется кричать от скуки. Понимаю, почему отец проводит все время в Шотландии.
- Тебе нужна некоторая перемена. Второго февраля день рождения Сьюзен. Почему бы тебе не съездить в Кимболтон? На Рождество там была такая толчея, ты так и не смогла побыть с сестрой.
"Уехать из Лондона! Чудесно!"
- Да, маменька, я с удовольствием это сделаю. Весна будет ранняя - к тому времени уже зацветут подснежники и крокусы.
- Я, наверное, не поеду. В пятницу милейший Генри Дандас пригласил меня в театр, но тебе явно нужно переменить обстановку.
* * *
- Хвалю вашу езду, Тоби. Вы доставили меня в Кимболтон в кратчайшее время.
Молодой кучер усмехнулся.
- Это потому, леди Джорджина, что в карете не было герцогини Гордон. Хотите, я внесу в дом вашу поклажу?
- Нет, позаботьтесь о лошадях. Большую коробку можете оставить на конюшне, я велю кому-нибудь из лакеев Манчестеров прийти за моими вещами и двумя другими коробками.
Было первое февраля, и Джорджине хотелось пораньше отдать Сьюзен предназначенные к ее дню рождения подарки. Свертки от матери и отца можно будет развернуть завтра, в день ее рождения.
Сьюзен ласково обняла Джорджину.
- Как хорошо, что ты одна… Я имею в виду - без матушки.
- Я знаю, что ты хотела сказать. Хотя я и нежно люблю матушку, мне нужно немного отдохнуть от нее. Она то и дело убеждает меня выйти за герцога Бедфорда и злится, если я брошу хотя бы один взгляд на какого-то другого мужчину.
Сьюзен быстро переменила тему разговора.
- Ты как раз подоспела к ленчу.
- Прекрасно. Давай поедем покататься верхом, после того как я распакую вещи. Можно взять с собой маленькую Джейн. В лесу сейчас много первоцветов. Люблю, когда весна приходит рано. Птицы уже принялись вить гнезда.
- Это звучит великолепно. А крикливого младенца Джорджа я оставлю с няней. Эта прогулка будет только для дам.
После ленча сестры переоделись в платья для верховой езды, а потом прошли на конюшню, при этом семилетняя Джейн взволнованно и без умолку болтала.
- Поздравляю с днем рождения, Сьюзен! Я хочу, чтобы ты увидела мои подарки сегодня.
В деревянном ящике лежало седло из красной кожи, украшенное серебряными колокольчиками.
- Джорджина! Какая красота! Теперь понятно, почему тебе захотелось покататься верхом.
Когда конюх оседлал для них лошадей, Джорджина сунула свои рисовальные принадлежности в седельную сумку, и сестры поехали в Кимболтонский лес. Джейн ехала между ними.
- Мама, я хочу звякающие колокольчики.
- Попроси у папы, - смеясь, отозвалась Джорджина. - Он же мистер Денежный Мешок.
Они выехали на маленькую лесную поляну. Сильный аромат цветов кружил голову, и все три наездницы спешились. Джейн присела и принялась рвать цветы, и руки у нее стали липкими от их сока.
- Ступай вымой руки в ручье, - велела ей мать. - Джейн, мне хочется нарисовать тебя на этой поляне, - сказала Джорджина. - Когда мы вернемся, я сделаю этот рисунок в цвете.
Троица провела счастливый час, болтая и смеясь, пока Джорджина делала набросок со своей племянницы, а потом еще один - с Джейн и Сьюзен вместе. Джейн пришла в восторг от того, что тетка изобразила ее феей цветов с нежными крылышками, а в уголке рисунка поместила зайчонка, выглядывающего из-под лопуха.
Рисунок, изображающий мать с дочкой, был серьезней; на нем явно было заметно семейное сходство.
Вечером Джорджина попросила разрешить ей искупать двухлетнего Джорджа.
- Из тебя, Джорджина, выйдет такая преданная мать, какой мне никогда не быть, - сказала Сьюзен.
- Я действительно завидую, что у тебя столько детей, Сьюзен.
- Я недавно узнала, что у меня будет еще один, - призналась сестра. - Мне очень нравится способ, каким их зачинают, но носить их девять месяцев - дело очень утомительное. Когда я становлюсь толстой, Уильям теряет ко мне интерес.
Джорджина сочувственно вздохнула.
- Вот почему я не спешу выйти замуж. Я уж лучше подожду, пока не найду того, кто будет действительно любить меня.
- Ждать не имеет смысла, Джорджи. У всех мужчин блудливые глаза… и руки… и естество! - сообщила Сьюзен.
- Какой цинизм, и это в двадцать шесть лет!
- Завтра будет двадцать семь.
На другой день Джорджина и Джейн долго обдумывали, как устроить необычный обед в честь дня рождения Сьюзен. Они договорились с шеф-поваром, чтобы тот приготовил все ее любимые блюда. Они заказали торт с двадцатью семью свечками, нарвали ранних весенних цветов для украшения стола и договорились с кимболтонскими музыкантами, что те будут играть во время трапезы особую музыку. Они отнесли все подарки в парадную столовую и сложили грудой на длинном подсобном столе.
Уильям Монтегю вернулся с охоты и пошел наверх, чтобы умыться и переодеться. Джорджина пошла к себе и надела одно из своих новых платьев - из шелка лимонного цвета с вышитыми на нем белыми бутонами роз. Одна из камеристок ее сестры помогла ей причесаться. Джорджина выбрала жемчужные серьги, подходящие к туалету, взяла веер и поспешила сойти вниз.
- Наконец-то! - приветствовал ее Уильям в своей обычной добродушной манере.
- У нас для тебя сюрприз, - сообщила Сьюзен.
Джорджина остановилась как вкопанная на нижней ступеньке; вся ее радость растаяла, как снег под солнечными лучами. Между герцогом и герцогиней Манчестер стоял герцог Бедфорд.
Глава 20
Джорджина словно надела на лицо маску. Она напустила на себя любезный вид, который совершенно не соответствовал тому, что она чувствовала.
- Это действительно сюрприз. Я не знала, что вы пригласили к обеду гостя.
- Уоберн и Кимболтон расположены очень близко друг к другу, так что мы практически соседи, - сказал Уильям фальшивым голосом.
Френсис Расселл предложил Джорджине руку.
- Снова иду на прорыв…
- Я и не знала, что вы военный.
Это был язвительный ответ. Она прекрасно была осведомлена, что он никогда не служил в армии.
- Militat omnis amans - каждый любящий есть воин.
Джорджина приняла руку герцога и посмотрела на него.
- Это Овидий?
- Овидий, дорогая. Я удивлен, хотя и в полном восторге оттого, что вы знакомы с его откровенно чувственными сочинениями.
Френсис помог ей усесться напротив Сьюзен. Джорджина с многозначительным видом посмотрела в глаза сестре, словно желая спросить: "Что за адские муки ты пытаешься мне причинить?
Сьюзен притворилась, что не заметила ее волнения.
За обедом разговор, который поддерживали по большей части оба герцога, переходил с охоты на греблю. Уильям Монтегю имел атлетическое телосложение и был чемпионом-гребцом.
Джорджина подчеркнуто игнорировала сестру и разговаривала в основном с семилетней Джейн, которой разрешили присутствовать за праздничным обедом.
Наконец на тележке вкатили торт, Джорджина встала и зажгла на нем свечи.
- Ты должна загадать желание, мама. И если задуешь все свечи, оно осуществится.
Сьюзен поднялась и нерешительно улыбнулась.
- Ах, я совершенно не знаю, чего мне пожелать.
"Верности своего мужа!" - подумала Джорджина. Джейн с жадностью съела свой кусок торта.
- А теперь пора тебе развернуть подарки.
Она вскочила со своего места и принялась носить их с маленького столика и складывать к ногам матери.
Первый подарок, который развернула Сьюзен, был плед в темную клетку - из такой шотландки шьют мундиры Королевскому хайлендскому полку. И еще не прочитав, что написано на карточке, Сьюзен поняла, что это подарок матери.
Брат Джордж прислал пару сапог для верховой езды, которые он заказал специально для нее у Хоуби, поскольку знал, что сестра ездит верхом почти каждый день.
Потом Джейн подала матери какой-то плоский предмет.
- Ах, это рисунок Джорджи! Тот, на котором мы сидим среди цветов. Но теперь он раскрашен. Спасибо. Я буду беречь его.
Открыв подарок от своей маленькой дочки, она увидела, что это пара домашних туфель, которые Джейн вышила своими руками.
- Бабушка научила тебя вышивать, и у тебя прекрасно это получается, милочка. Большое спасибо.
- Тебе они на самом деле нравятся? - тревожно спросила Джейн.
- Они замечательные. Я сию же минуту их надену.
Джорджи не захотелось обнять сестру. "Я почти простила тебе, что ты пригласила Френсиса Расселла. Почти".
Сьюзен развернула подарок от мужа и, увидев рубиновый браслет, замерла.
- Чем я это заслужила?
"О Боже, она думает, что он подарил ей это потому, что его заела совесть… и я уверена, что она права".
- Положение герцогини имеет свои преимущества, - галантно сказал Уильям.
Наконец Сьюзен развернула последний подарок - от герцога Бедфорда. То был старинный серебряный кубок, основание которого украшала синяя ляпис-лазурь.
- Ах как красиво, Френсис. Очень вам благодарна. Я сию же минуту обновлю его.
Она сделала знак лакею, и тот наполнил кубок шампанским. Бокал Джорджины он тоже наполнил искрящимся напитком, а мужчинам налил бренди.
- Не пройти ли нам в гостиную? - сказала Сьюзен, а потом улыбнулась дочери: - Тебе пора спать, Джейн. Спасибо, что сделала обед в честь моего дня рождения таким приятным.
Джорджина почувствовала, что теряет своего единственного союзника, который был рядом с ней за обедом. Она тяжело вздохнула и пошла с Френсисом в столовую. В течение обеда в ней росло тревожное подозрение, что все это было заговором. Она ускорила шаги и поравнялась с сестрой.
- Это Уильям его пригласил, - пробормотала Сьюзен, снимая с себя всякую ответственность.
Было около десяти, и Джорджина не знала, как выдержит еще два часа до полуночи, когда сможет уйти к себе, никого не обидев. "Я должна сделать над собой усилие и быть любезной. Не хочу сидеть с мрачным видом и испортить Сьюзен день рождения".
Джорджина зевнула:
- Вечер был прекрасен, но у меня просто слипаются глаза. Я пойду спать. Желаю всем доброй ночи.
Сьюзен допила свое шампанское:
- Я тоже пойду. Доброй ночи, джентльмены.
Сестры вместе поднялись по лестнице.
- Я знаю, ты все это задумала и устроила вместе с мамой. Это была ее идея - чтобы я приехала в Кимболтон на твой день рождения, - укоризненно сказала Джорджина.
- Джорджи, мы хотим только одного - блага для тебя. Совершенно очевидно, что Френсис по тебе просто сходит с ума.
- Я тоже схожу с ума. До бешенства. Больше никогда так не делай!
- Мне нужно пойти взглянуть на детей. Доброй ночи.
Джорджина пошла в то крыло, где помещали гостей, радуясь, что она наконец-то сбежала и осталась одна. Ее гнев на сестру немного утих. "То, что сказала Сьюзен, правда. Семья хочет только того, что будет благом для меня, но во главу угла они ставят богатство и положение в обществе. Они считают, что это мой долг - выйти замуж за самого знатного человека Англии. Они не понимают, как я буду несчастна".
Джорджина сняла платье и повесила в гардероб. Сбросила с ног атласные туфельки, села на кровать, сняла подвязки и чулки. Оставшись в одной сорочке, она подошла к умывальному столику, налила воды из кувшина и стала вынимать из волос ленту. В дверь постучали.
Решив, что это кто-то из горничных Сьюзен, Джорджина обернулась. И ахнула.
- Что вы здесь делаете?
Френсис Расселл подмигнул ей.
- А как вы думаете?
С этими словами он запер дверь, сунул ключ себе в карман и поставил принесенную с собой бутылку шампанского на туалетный столик.
- Немедленно выйдите из моей комнаты!
- Не притворяйтесь, киска, что вы сердитесь. Вы же знали, что я приду.
- Ничего подобного я не знала. - Джорджина в тревоге повысила голос: - Не подходите ко мне! Я требую, чтобы вы немедленно ушли.
Френсис снял фрак, швырнул его на стул, развязал шейную косынку и подошел к Джорджине.
- Эта интимная встреча была задумана неделю назад. Я понимаю, для вас все это ново, но бояться нечего.
Джорджина пятилась, пока не уперлась спиной в умывальник. Она не могла поверить, что все это происходит на самом деле. Сердце у нее гулко билось, возмущение нарастало.
- Вы, разумеется, не думаете, что я стану в один ряд с Марианной Палмер и прочими вашими любовницами!
- Конечно, нет - вы будете моей женой.
- Ваша светлость, если вы не уйдете сию же минуту, я закричу, буду звать своего зятя.
- А как вы думаете, кто дал мне ключ от вашей комнаты? Кричите сколько угодно. У этого замка толстые стены. Вас никто не услышит.
Джорджина была потрясена.
- Уильям дал вам ключ?
"О Господи, Уильям ведь видел меня в борделе на Пэлл-Мэлл, куда Френсис Расселл Грязный заманил меня перед Рождеством. Он думает, что мы близки".
Френсис обхватил Джорджину за талию и притянул к себе.
- За вами нужно поухаживать, чтобы вы пришли в щедрое настроение, любовь моя. - Он спустил бретели ее сорочки с плеч и прижался губами к атласной коже. - Думаю, вам требуется урок наедине - урок того, что называют предварительными ласками.
Джорджина оттолкнула его. Теперь она не просто была возмущена, но еще и напугана.
- Вы сошли с ума, Бедфорд? Я вовсе не намерена выходить за вас замуж. Я сказала, что не люблю вас. Черт побери, вы мне не нравитесь!
Он рассмеялся:
- Вы будете умолять меня жениться на вас еще прежде, чем я покончу с вами, любимая.
Он схватился за ее сорочку, Джорджина дернулась, и сорочка разорвалась. Он сорвал с ее тела остатки тонкой белой ткани и отшвырнул в сторону.
Джорджина закричала во всю мощь своих легких. На ней остался только маленький корсетик, который закрывал грудь, и она отчаянно пыталась прикрыть нижнюю часть тела.
Герцог накинулся на нее и крепко сжал в объятиях. Ловкими пальцами он расстегнул на ней корсет, и Джорджина осталась совсем нагая.
Она снова закричала, а он стал спокойно раздеваться.