Отчаяние. В нем все дело. Она готова принимать любые лекарства, если это поможет вернуть ей память, прийти в себя, почувствовать, что она… еще не потеряла рассудок.
Вот почему она доверяет Сэму. Он поможет ей стать прежней.
Она взглянула на него. Его мускулистые руки твердо держали в руках руль. У него красивые руки, вдруг подумала она. Сильные, с широкими ладонями и длинными пальцами. Руки настоящего мужчины. Этими пальцами он касался самого сокровенного… Господи!
Нэнси повесила голову. Не стал ли Сэм для нее таким же наркотиком, как эти таблетки? Она заставила себя поверить, что он ей поможет, точно так же, как прежде внушала себе, что от таблеток ей лучше. Но, возможно, он еще хуже, чем эти таблетки.
Она открыла глаза. Машина ехала мимо кладбища. Деревья без единого листочка придавали ему особенно мрачный вид. Меланхолично взглянув на гранитные памятники, такие холодные и безликие, Нэнси по привычке скользнула взглядом по монументу, воздвигнутому на могиле Ричарда Нельсона, отца Харлана и Айрин, и вдруг увидела нечто такое, отчего все внутри у нее похолодело. Сонливость как рукой сняло.
- Остановись!
- Что такое? - Сэм повернулся к ней.
- Я видела!.. Там, на кладбище! У могилы женщина, она пришла к нему на могилу!
Ему не требовалось повторять дважды. Сэм без объяснений понял, о чьей могиле она ведет речь. О могиле Харлана-младшего. Развернувшись, благо на дороге было пусто, он на полной скорости въехал на кладбищенскую дорогу. На повороте снег заскрипел под шинами.
- Стой! - наконец сказала Нэнси.
Пошел снег. Он становился все интенсивнее, его хлопья облепили все вокруг. Снежинки покрыли и могилу Харлана-младшего. Только рядом с ней никого не было. Женщина исчезла.
- Ты точно ее видела?
Нэнси ничего не ответила. Она открыла дверцу и вышла из машины. Зябко кутаясь в пальто, подошла к фамильному склепу семейства Нельсонов. Здесь она не была с самых похорон ребенка. Правда, и о самих похоронах она ничего не помнит. Как и о многом другом.
- Наверное, это была Айрин, - сказал Сэм, догнав ее.
- Нет. Это невозможно, - возразила Нэнси, даже не обернувшись. - Она пришла пешком.
Сэм видел Айрин и понимал, что так быстро скрыться с глаз долой она не смогла бы.
Следов автомобиля не было, но около могилы виднелись отпечатки женской обуви. На могиле лежал скромный букет из искусственных незабудок.
- Его навещала мать.
Нэнси не сомневалась, что так оно и есть: интуиция ее не подвела. Она взглянула на Сэма, который мрачно взирал на букетик и следы на снегу. Он перевел взгляд на засыпанную снегом дорогу, видневшуюся вдалеке. По-видимому, женщина направилась туда.
Вот бы узнать, приходит ли она сюда каждый день или навещает своего малыша впервые, прочитала Нэнси его мысли. Может, она придет сюда снова?
Сердце Нэнси радостно забилось.
- Посещать могилу чужого ребенка опасно, - принялась она размышлять вслух. - Поэтому-то эта женщина и решила прийти пораньше, чтобы ее не застали. Она оставила машину на той дальней дороге и прошла сюда через рощу. - Нэнси вдруг повернулась к Сэму. - Если ей известно, что ее ребенка похоронили… тогда…
Что способно заставить мать дать согласие на то, чтобы ее сына похоронили под чужим именем? Только одно…
- Сэм, наша малышка у нее!
Он похолодел. Слова Нэнси эхом отдавались в его душе. Наша малышка у нее! У нее…
- Она обменяла нашу малышку на своего мертворожденного сына. - Нэнси вцепилась ему в куртку. - Как ты не понимаешь! Иначе она ни за что не согласилась бы похоронить своего ребенка под чужим именем!
Сэм осторожно разжал пальцы Нэнси и плотно сжал ее ладонь. Ее глаза лихорадочно блестели, она вся дрожала.
- Нэнси, - мягко проговорил он.
Как разубедить ее, чтобы не похоронить вместе с мертвым ребенком и последнюю надежду, как сделать так, чтобы она не отчаивалась и продолжала поиски?
- Нэнси, подумай сама. Зачем этим людям лишние заботы? Неужели они пойдут на такие чудовищные ухищрения только ради того, чтобы подменить ребенка?
Она взглянула на него.
- Может, это не простая женщина. Может, у нее денег куры не клюют и…
- Вряд ли. У нее не хватило денег даже на приличный букет.
- Она не стала покупать дорогие цветы из оранжереи, чтобы никто не догадался, что она была на его могиле.
- Странно. Тогда было бы легче купить свечку. Или вообще просто побывать на его могиле и уйти, не оставив никаких следов.
Нэнси часто дышала. Снежинки застревали в ее темных волосах, растрепавшихся на ветру, садились на длинные ресницы. Она нахмурилась, обдумывая его слова.
А Сэм продолжал:
- Взгляни на отпечатки ее обуви. Это осенние туфли, к тому же сильно поношенные. Она здорово замерзла, пока дошла сюда. Любая на ее месте надела бы сапоги. А у нее просто нет на них денег.
- Наверное, она не подумала, что пойдет снег, и надела первое, что попалось ей под руку.
Сэм пожал плечами.
Нэнси вырвала свою руку, часто заморгала, ее прекрасные голубые глаза наполнились слезами.
- Если наша малышка не у нее, то она хотя бы знает, где ее искать?
- Вполне возможно. Во всяком случае, она знакома с кем-то из этой компании, устроившей похищение.
Сэм не стал говорить Нэнси, что, скорее всего, женщине просто заплатили, чтобы она отдала своего ребенка. Судя по всему, врач еще до родов знал, что ребенок родится мертвым. Однако, если все так, тот же самый врач должен был сообщить обо всем людям, которые и организовали подмену. Значит, он тоже участвует в заговоре.
Господи, я стал рассуждать, как Рик Валенти! Заговоры, злой умысел, опасности и интриги на каждом шагу…
- Раз она знает, где похоронен ее сын, - сказала Нэнси, - то знает и обо мне.
Это тоже возможно. Если, конечно, вообще на могилу приходила мать ребенка. Но в любом случае эта женщина вряд ли осведомлена об этой истории в подробностях. И их дочери у нее наверняка нет.
Взяв Нэнси за руку, Сэм повел ее к машине. Ему не хотелось, чтобы она стояла и смотрела на величественный монумент, возвышавшийся на могиле ее мужа. Дело не в ревности. Просто Харлан Нельсон вызывал у него необъяснимое отвращение. Впрочем, после визита в больницу он, возможно, сумеет на фактах объяснить, почему невзлюбил доктора, который всю жизнь посвятил служению человечеству.
- Как же мы теперь ее разыщем?
Хороший вопрос! Если удастся найти женщину, которая приходила на могилу, и если эта женщина и впрямь мать мертворожденного ребенка, тогда у них впервые появятся бесспорные доказательства того, что детей подменили. Кроме того, она рожала там же, где и Нэнси, а значит, поможет им установить, где проходили роды.
- Трудно сказать.
Сэм сел за руль. Он и действительно не представлял, с чего начать. Ни малейшей зацепки. К врачу, даже если очень нужно будет, женщина не обратится: расспросов в таком случае не избежать, а на это она пойти никак не может.
- Меня беспокоит один вопрос, - сказал он. - Эти… люди, переодетые чудовищами, которые принимали у тебя роды… Если они были профессиональные врачи, почему же тогда не сделали кесарева сечения, как сказал Кларк Фэрис? И почему, когда ты наконец очутилась в муниципальной больнице, у тебя была высокая температура?
- Что, если они нарочно ничего не предприняли? Чтобы в больнице решили, будто я родила сама, без врачебной помощи?
- Может, и так. - И все-таки что-то в этой истории о чудовищах, принимавших роды, его смущало. Наверное, то, что в какой-то момент они вдруг засуетились. - Мне кажется, в этом есть что-то странное. Будто они не до конца знали, как принимать роды, и испугались, что что-то пойдет не так. Может, они вообще не врачи. Тебе удалось еще что-нибудь вспомнить о той комнате? Может, роды вообще проходили в обычном доме, в самой обыкновенной спальне?
Нэнси покачала головой.
- Нет, я лежала на жесткой медицинской кушетке с подъемной спинкой. Такие бывают только в больницах.
Не только. Такую можно купить или, в конце концов, взять напрокат.
- Ну не знаю… - Нэнси тяжело вздохнула. - Конечно, я могла лежать в обычном доме, только… Да! Потолок!
Сэм бросил на нее недоуменный взгляд. Нэнси сидела с закрытыми глазами, припоминая происшедшее той ночью.
- Он… был очень высокий, в домах таких не бывает. А еще… на нем что-то было…
Сэм молчал, чтобы не сбить ее с толку.
- Какая-то отметина. - Она открыла глаза и нахмурилась.
- Отметина? Может, просто штукатурка осыпалась? Или потолок протек?
- Да… Я видела какое-то пятно, большое, оно меня испугало.
Сэм снова посмотрел на нее, затем перевел взгляд на дорогу.
- Какой-то рисунок?
- Да. Или нет… Это было чудовище. - Нэнси вздохнула. - Мне везде мерещатся чудовища.
Она отчаялась как следует все вспомнить, а это плохо: ведь для них важна любая деталь. Хотя, вынужден был признать Сэм, как ни крути, но это уже перебор: три чудовища у постели, а одно парит в потолке?
Джип подпрыгнул на очередном ухабе. Этот участок пути был особенно трудным: через несколько недель его закроют на ремонт. У Сэма в кармане мило позвякивали ключи и пластмассовый пузырек с таблетками. Как раз таблетками он и собирался сейчас заняться. Возможно, это лекарство из разряда тех, о которых вчера вечером говорил ему Рик Валенти.
- Не возражаешь, если я подожду здесь? - спросила Нэнси, когда он припарковался у аптеки.
Сэм кивнул. Он предпочел бы, чтобы она пошла с ним, так ему было бы спокойнее. Но окошко фармацевта находится рядом с окном, и оттуда он все равно ее увидит.
- Сиди. Я куплю тебе аспирин или чего-нибудь еще от головы.
- Откуда ты знаешь, что у меня разболелась голова? - Нэнси не скрывала удивления.
Сэм показал пальцем на ее лоб.
- Складочка здесь, между бровями, появляется, когда у тебя голова болит. - Ему не очень хотелось раскрывать ей маленькие тайны, те секреты, которые ему про нее известны.
- Похоже, ты много обо мне знаешь… - Она в упор смотрела на него.
Сэм не отвел взгляда. За эту секунду между ними что-то произошло, но он так и не понял, что именно.
Распахнув дверцу машины, он вышел. Нэнси нужно оклематься, побыть наедине со своими мыслями, воспоминаниями.
Прошлой ночью его мучила бессонница. Он тоже остался наедине со своими невеселыми мыслями. Решив отвлечься, он достал старые фотоальбомы и принялся рассматривать детские фотографии. А утром позвонил Синди. Ему просто хотелось услышать ее голос. Но в номере никого не оказалось. Он попросил передать ей, что хотел узнать насчет двух ангелочков - рождественской игрушки.
- Если сможет, пусть позвонит мне. - Повесив трубку, Сэм пожалел, что упомянул об игрушке. Не она его сейчас волновала.
Впрочем, ожидать хороших новостей не приходится. Ни в деле об убийстве его матери, ни в запутанной истории с Нэнси не намечается ни малейшего просвета.
- Ого, кто к нам пришел! Сэм Донован собственной персоной!
- Привет, Роб.
С Робом Холлидеем они учились в одном классе. Потом он уехал учиться в медицинский колледж, как и большинство парней из их класса. Лишь один Сэм безвылазно сидел в Винтидже, будто прикованный к этому месту убийством матери.
Но через несколько лет, получив диплом фармацевта, Роб вернулся в родной городок и открыл свою аптеку. Деньги не Бог весть какие, но возиться с лекарствами он любил с детства. Недаром как-то раз напоил соседскую кошку слабительным. Ну и скандал тогда был!
Роб протянул через окошечко Сэму свою пухлую руку. В свои тридцать с небольшим он уже заимел солидное брюшко и лысину. Но это его мало смущало: ведь он женился на девчонке, за которой ухаживал еще в школе, когда был бравым парнем и лучшим игроком футбольной команды.
- Как поживаешь? Как твои пилюльки? - Сэм задал вопрос из вежливости. Судя по количеству посетителей, лавка Роба явно не относилась к числу процветающих.
- Потихоньку. Ты бы посмотрел, что тут творилось накануне Рождества! Все словно спятили. Сейчас, слава Богу, затишье. Но ничего, скоро начнется эпидемия гриппа, тогда от посетителей опять отбою не будет.
Сэм рассмеялся.
- Мне всегда нравилось твое человеколюбие. Послушай, - он извлек из кармана пузырек с таблетками, - можно узнать, что это за дрянь?
- Давай посмотрим. - Роб взял у него пузырек с лекарством, высыпал на ладонь несколько таблеток, затем взглянул на этикетку с составом. - Ничего особенно, - наконец вынес он вердикт. - Ноолопил, вернее, даже не он, а какая-то его модификация.
- А что такое - ноолопил?
- Транквилизатор. Успокоительное.
- И как, сильнодействующее? - спросил Сэм.
- Не особенно.
Сэм посмотрел на Нэнси. Она по-прежнему сидела в машине. Запрокинула голову, закрыла глаза и думала о чем-то своем.
Сэм почувствовал разочарование. Он-то решил, что Нэнси давали настоящий наркотик, но оказалось, что она принимала безобидные транквилизаторы.
- А нельзя его протестировать в лаборатории? - наконец спросил он. - Или еще что-нибудь придумать?
- Есть простой способ, - раздался вдруг чей-то голос.
Ассистентка Роба, совсем молоденькая девчонка, вышла из-за прилавка и направилась к ним.
- Можно я скажу? - обратилась она к Холлидею. И не дожидаясь его разрешения, продолжила: - Каждое зарегистрированное лекарство, включая модификации, идет под своим номером. - Она взяла таблетку и поднесла ее к свету. - Видишь? На каждой таблеточке есть буква и цифра. Это уникальный код. У каждого лекарства свой. В колледже, где я училась, стоит компьютер с базой данных на все лекарственные средства. Если нужно, я позвоню и спрошу их, с какой именно модификацией ноолопила мы имеем дело.
- Да уж, будьте так добры.
Роб кряхтя вышел из-за конторки.
- Я сам хотел тебе это предложить. А ты, Салли, вечно норовишь меня опередить! - Он недовольно воззрился на свою помощницу.
Та лишь задорно рассмеялась в ответ. Она подошла к телефону и принялась набирать номер. Роб распахнул маленькую дверцу.
- Заходи, - пригласил он. - Пока она звонит, посидим в задней комнате. Иди, не стесняйся! Это дело долгое. Придется подождать.
Сэм еще раз бросил взгляд на Нэнси. Она по-прежнему сидела с закрытыми глазами. Поколебавшись, он все же прошел вслед за Робом. А неугомонная Салли уже беседовала с кем-то в колледже.
- Джим, это ты? Как поживаешь? Ничего? Ага, и я тоже! Как погодка?
- Ну что? - спросил тем временем Роб. - Скажи, как там Синди? Говорят, она на Багамы отправилась?
- Нет, на Канары, - сказал Сэм, мысленно проклиная Роба за его всегдашнее любопытство.
- Да это одно и то же, - безапелляционно заявил тот.
Сэму было плевать и на Багамы, и на Канары, и на прочую ерунду. Его гораздо больше занимала сейчас Салли. Что сообщат ей в колледже?
А Роб завел разговор про Синди, затем переключился на самого Сэма, а когда понял, что от того все равно не добьешься толку, спросил:
- Может, тебе еще какие таблетки продать? Я могу!
Сэм хлопнул себя по лбу. У него совсем вылетело из головы, что он обещал Нэнси купить что-нибудь от головной боли.
- Голова разболелась? - переспросил Роб. - Есть у меня одно средство. - Он нырнул в одну из глубоких полок, которыми была уставлена комната. - Держи! Гарантирую, это тебе поможет больше, чем стакан виски! - Он взглянул на часы. - Чего это приятель Салли не звонит?
- Я подожду тебя у витрины, - сказал Сэм. Он боялся, как бы с Нэнси чего-нибудь не произошло. К счастью, с ней ничего не случилось. Она сидела на прежнем месте, только голову опустила еще ниже. Раздался телефонный звонок. Позвонил Джим с докладом о своих открытиях.
- Ух ты! - издала Салли вопль.
Сэм вопросительно повернулся к ней.
Та была в полном восторге.
- Обалдеть, первый раз с таким сталкиваюсь! Представляете, по размеру, цвету и форме эти ваши таблетки такие же, как ноолопил. Но это не ноолопил. Это ламиол.
- И что это значит?
- Он еще спрашивает! Ламиол - это не транквилизатор. Он обладает седативным и гипнотическим действием.
- Гипнотическим? - вырвалось у Сэма.
Роб недовольно смотрел на них. Ему явно было не по душе, что сейчас не он играет первую скрипку.
- Старый препарат, - солидно произнес он. - Его сейчас почти не назначают, особенно после того случая в Альбукерке. Какой-то псих задумал покончить с собой и выпил целую упаковку этого снадобья. Оно чертовски быстро действует. Спасти его не удалось.
- А побочные эффекты? - спросил Сэм.
- Их хоть отбавляй! Дезориентация, головокружение, замедление реакций и восприятия, потеря памяти, паранойя.
Сэм почувствовал, что у него самого закружилась голова, и притом без всякого ламиола.
- Если принимать его постоянно, возникает зависимость?
- А как же! - Салли подозрительно оглядела пузырек. - Тут и не разберешь, кто его выписывал, все расплылось. Не представляю, как в аптеке так могли ошибиться! Перепутать ноолопил и ламиол! Это ж надо! Его не везде и купишь, такие лекарства обычно заказывают заранее.
Тот, кто осмелился заменить ноолопил ламиолом, знал, что внешне они неотличимы: их спутал даже такой опытный фармацевт, как Роб Холлидей. Если этот таинственный некто решился на подобную подмену, то, скорей всего, он имеет беспрепятственный доступ к этому и подобным опасным лекарствам. А кому легче всего достать любое количество этой дряни, как не…
- Глядите-ка! - торжествующе воскликнула Салли. - Тут подпись доктора Харлана Нельсона.
- Но он ведь умер, - заметил Роб. - Разве нет?
- Ты же видишь, пузырек старый.
Пузырек-то действительно старый, зато лекарство новое.
- Выписано для Нэнси Баркер, - продолжала вчитываться Салли в чьи-то каракули.
- Это кто такая? - полюбопытствовал Роб.
- Моя клиентка. Не волнуйся, больше она их принимать не будет.
- Надеюсь. Хочешь, я их прямо сейчас выкину?
- Нет. - Сэм поспешно отобрал у него пузырек. - Они мне еще пригодятся.
- Ну как хочешь. - Роб обиженно поджал губы. - На твоем месте я бы поскорей от них избавился.
Теперь эти белые таблеточки превратились в вещественное доказательство, которым нельзя пренебрегать.
Роб подошел к окну и принялся разглядывать, кто это сидит в машине Сэма. Но Сэм вовсе не стремился тешить чье-то нездоровое любопытство. Он быстро расплатился с Робом за бутылочку воды и болеутоляющее, которое купил для Нэнси, и направился к выходу.
- Пока! - крикнула ему вслед Салли. Над самой дверью висела фотография: Роб, его жена и пара светловолосых ребятишек. Настоящая семейная идиллия, с завистью подумал Сэм. Он попытался себе представить, как они сфотографируются втроем - Нэнси, их дочка и он, - и не смог.
- Здорово, правда? - Роб заметил, куда устремлен его взгляд. - Видел бы ты, как я заснял их вчера, на Рождество! Вот это фотки так фотки!
Сэм поспешно поблагодарил Роба и был таков. Перед тем как выйти, он похлопал себя по карману и убедился, что пузырек с ламиолом на месте.
Нэнси с благодарностью взглянула на Сэма.
- Держи, - сказал он, протягивая ей таблетки от головной боли и воду. - Прими сразу две.
- Спасибо.