Вивьен откинулась на подушки и облегченно вздохнула. Сработало! Услышав звон бокалов, она села, оправила платье и стала молить бога не оставлять ее. Пока все шло хорошо.
Когда Лоуренс вернулся к дивану с двумя бокалами, наполненными искрящимся золотистым вином, Вивьен робко взяла один и, подозрительно его понюхав, спросила:
- Это шампанское, да?
Он кивнул, и она брезгливо отодвинула бокал подальше, так и не пригубив.
- Моя мать без ума от шампанского. Она считает, что пить его по утрам - это очень романтично.
- А ты, надо полагать, так не считаешь? - поинтересовался Лоуренс, уже зная ответ.
- О, во мне нет ни капли романтики, - со странной гордостью заявила Вивьен. - Я не люблю веселиться до рассвета, а потом спать весь день с огурцами на лице. Ненавижу молочные ванны, устриц, непристойные истории и сигарный дым.
Лоуренс поперхнулся и уставился на нее, уже решительно ничего не понимая. Вивьен пояснила:
- Просто мне противна экстравагантность.
- Вот даже как? - бросил он, отставляя бокал. - А я-то думал, что все девушки жаждут безумств и трепетной любви.
- Ну, значит, я не такая, как все девушки. Это просто выше моих сил.
Граф Сэндборн готов был услышать от своей новой знакомой все что угодно, но только не эту странную историю. Хотя то, что мать заставляет ее взять богатого любовника, звучит довольно правдоподобно.
Вивьен чуть наклонилась вперед и пристально посмотрела на графа. Ее последующие слова привели его в полное замешательство:
- Итак, ваша светлость, давайте вернемся к тому предложению, которое я хочу вам сделать. Мне нужен лю-бов-ник, - отчетливо выговорила она. - Мне нужен кто-то, кого моя мать примет с распростертыми объятиями. То есть человек богатый, знатный и достаточно искушенный в любовных делах. Я считаю, что вы идеально подходите на эту роль. - Вивьен поймала его изумленный взгляд и быстро добавила: - Вам совсем ничего не придется делать. Вы только придете в наш дом и скажете матери, что совершенно мною очарованы. Да, и еще обязательно намекните на то, что вы очень щедры. Тогда моя мать решит, что я благополучно устроена, и оставит меня в покое. А я тем временем смогу спокойно заняться поисками подходящего му…
- Минуточку, - прервал ее Лоуренс. - Значит, ты предлагаешь мне представиться твоей матери в качестве… любовника?
Вивьен кивнула:
- Я постараюсь возместить вам все расходы. Вы ведь должны будете являться к нам с цветами, шоколадом и всякими там безделушками, которые мать считает необходимым атрибутом романтической связи. А деньги для меня не проблема, потому что я уже начала получать доход с наследства, оставленного мне бабушкой Теодорой.
Она что же, хочет купить его? Похоже, что да. До сих пор ни одна женщина не предлагала Лоуренсу Сент-Джеймсу ничего подобного!
- Ты, стало быть, намерена оплачивать мои услуги в качестве любовника?
- Не настоящего и только на время. Может быть, на месяц, максимум два.
Эта идея так заинтриговала Лоуренса, что он вскочил и зашагал по комнате. Воображение уже рисовало ему идиллическую картинку, как он с цветами и шоколадом является в дом пресыщенной куртизанки и представляется ей любовником дочери. Какая восхитительная игра!
Лоуренс внимательно посмотрел на Вивьен и понял, что эта юная красотка предлагает ему нечто новое и совершенно очаровательное. Сама перспектива не-греха приводила его в восторг. А когда прелесть новизны померкнет, тогда можно будет предаться неторопливому пробуждению чувственности в этой странной девушке. Возможностей для этого наверняка будет предостаточно. Ну что ж, он воспользуется ситуацией и, быть может, даже выудит из ее предложения кое-какую выгоду. Нет, сегодняшнюю ночь, определенно, нельзя считать потерянной!
- Деньгами ты меня не прельстишь, - сказал Лоуренс, довольно потирая руки. - Если я притворюсь твоим любовником, ты за это еще раз увидишься с премьер-министром и потом расскажешь мне все о вашей встрече. Идет?
Воспоминание о проповеди Уильяма заставило Вивьен содрогнуться. Но делать нечего, придется вытерпеть еще одну напыщенную речь. И… сохранить в тайне имя Арабеллы.
Боже, о чем она раздумывает? Нужно соглашаться на все, что поможет ей вырваться из когтей противного французского графа.
- Согласна. - Вивьен встала с дивана и протянула Лоуренсу руку.
- Согласен, - отозвался он, крепким рукопожатием скрепляя уговор. - Думаю, это самая уникальная сделка во всей вселенной. Ее стоит отметить подобающим образом.
И прежде чем Вивьен успела догадаться о его намерениях, Лоуренс притянул ее к себе и поцеловал в губы. Она даже не пыталась вырваться и мечтала только о том, чтобы эта пытка поскорее закончилась. Ну почему никто не хочет поверить, что у нее нет ни малейшего интереса к этой чепухе?
После бесконечного, как показалось Вивьен, поцелуя, граф наконец оторвался от ее губ и раздраженно посмотрел на свою новоявленную компаньонку. Секунду спустя он взял себя в руки, но Вивьен успела заметить, что его мужское самолюбие уязвлено.
- Не принимайте это на свой счет, граф. Я же говорила вам, что жгучие страсти, увы, не для меня. У меня нет к ним склонности. - Она отступила назад. - А теперь отвезите меня домой или пошлите за кебом.
- Ты поедешь в моей карете, - сухо произнес он и с остервенением дернул шнурок колокольчика.
К тому времени, когда кучер подогнал экипаж, Лоуренс уже вполне овладел собой и даже настоял на том, чтобы Вивьен набросила его плащ поверх промокшего платья.
- Благодарю вас, ваша светлость. Я верну его, когда вы приедете знакомиться с моей матерью. Завтра в пять?
Не найдя причины для отказа, он кивнул.
- Итон-сквер, двадцать один.
Поставив ногу на подножку кареты, Вивьен улыбнулась и ободряюще заверила его:
- Вы не пожалеете об этом, ваша светлость.
Экипаж уже давно скрылся за поворотом, а Лоуренс Сент-Джеймс все стоял, уставившись в темноту, и вспоминал холодность ее губ, не отвечающих на самые изощренные ласки. Нет склонности. Лицо графа исказила дьявольская улыбка:
- Я-то, может, и не пожалею, Вивьен, а вот ты - наверняка.
Глава 4
Карета неслась по мокрым улицам, увозя Вивьен все дальше и дальше от злополучного квартала. Это была уже совсем не та Вивьен Лерой, которая убежала из дому несколько часов назад. Сейчас в экипаже сидела улыбающаяся, уверенная в себе девушка. Голова ее кружилась от усталости, облегчения и торжества. Невероятно, но факт: она сумела не только выбраться целой и невредимой из опасной переделки, но еще и извлечь немалую выгоду для себя. Девушку охватило новое незнакомое чувство - целеустремленности. Теперь у нее есть план и средства для его выполнения. Первый шаг сделан!
Чем ближе подъезжала карета к Итон-сквер, тем трезвее становились мысли Вивьен. Представив, что ожидает ее дома, девушка тоскливо вздохнула. Единственной возможностью избежать бурных объяснений с матерью было немедленное и категоричное заявление о том, что она встретила мужчину своей мечты. Арабелла питает слабость к безрассудной романтике, и ее сердце наверняка смягчится, когда она узнает, что дочь безумно и страстно влюбилась. А уж когда мать услышит имя и титул предполагаемого любовника, Вивьен будет мгновенно прощена.
Тщательно все продумав, девушка повеселела. Теперь ей нужно лишь вести себя так, будто она влюблена. Только вот как это делается, интересно было бы узнать?
Все окна в доме были освещены, и не успела Вивьен сойти с подножки кареты, как дверь распахнулась, и на крыльце появился Барни с фонарем в руке. Он сбежал по ступенькам и замер, увидев герб на дверце экипажа.
- Мисс Лерой, - невозмутимо, как всегда, начал он, - ваша мать недоумевает, куда вы исчезли.
Арабелла более чем "недоумевала". Газовые лампы горели ярким огнем, а двери гостиной и столовой были открыты настежь. Видимо, Арабелла решила превратить дом в маяк в надежде, что блудная дочь увидит его в ночи и отыщет дорогу обратно.
Арабелла царственно выплыла из гостиной, сопровождаемая подругой Клементиной и констеблем. Она схватила Вивьен за плечи и, тревожно оглядывая ее, вскричала:
- Силы небесные, Вивьен, с тобой все в порядке? - Вдруг она обратила внимание на широкий мужской плащ, в который зябко куталась Вивьен, и продолжила допрос с пристрастием: - Ты ранена? Больна? Что случилось с твоей прической?
- Все хорошо, мама, правда. Мне никогда в жизни не было так хорошо, как сейчас, - ответила Вивьен с блаженной улыбкой.
Арабелла повернулась к констеблю и проворковала:
- Благодарю вас, сержант, за то, что так быстро пришли мне на помощь. Можете отозвать своих людей. Моя дочь дома, цела, невредима, и ей ничто не угрожает.
Сержант пробормотал что-то насчет удовольствия помочь такой милой даме и, подозрительно посмотрев на Вивьен, удалился.
Как только дверь за ним закрылась, Арабелла в негодовании повернулась к дочери:
- Ты хоть представляешь, сколько людей беспокоились и волновались за тебя? Я снарядила целый отряд констеблей на твои поиски, и даже слуги отправились прочесывать улицы. Понимаешь ли ты, что может случиться с девушкой, которая одна прогуливается по ночам?
В этот момент Барни как раз снял с Вивьен плащ, и взорам окружающих предстало измятое, насквозь промокшее платье и ноги в одних чулках.
- Боже милостивый, на кого ты похожа? Платье порвано… и где твои туфли? Да отвечай же наконец, что произошло!
- Ох, мама, самая прекрасная вещь на свете! - Вивьен снова расплылась в улыбке. - Сегодня я влюбилась.
Слово "влюбилась" было последним, которое Арабелла ожидала услышать от своей дочери. Ей потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя и осознать смысл сказанного. Затем она рассеянно отдала распоряжение Барни о бокале хереса и теплом одеяле, обхватила Вивьен за плечи и потащила ее в гостиную.
- Ты влюбилась? На улице? И при этом выглядишь как утонувшая крыса? - Она подвела дочь к камину и усадила в кресло. - Хорошо ли это, моя милая девочка?
- Да-да, мама. Это чудесно и восхитительно! - Вивьен рассеянным взглядом обвела комнату, делая вид, что погрузилась в сладостные воспоминания, и мечтательно продолжила: - Он такой красивый, сильный и благородный. Он спас меня от мерзких, порочных негодяев…
Увидев, что Арабелла побледнела и прижала усеянную бриллиантами руку к груди, Вивьен торопливо добавила:
- Но тебе не о чем беспокоиться. Он вовремя пришел на помощь и прогнал этих типов. Понимаешь, я попала под дождь, заблудилась, и тут вдруг откуда ни возьмись появилась карета, - на ходу сочиняла Вивьен. - Мерзавцы пытались затащить меня внутрь, и, хотя я кричала и отбивалась, им это в конце концов удалось бы, если бы он не пришел мне на помощь. Он вырвал меня из лап негодяев и хорошо поколотил их, - горделиво сообщила Вивьен, отпивая херес. Посмотрев на мать, она заметила, что та, похоже, искренне заинтересовалась ее рассказом. - Я была так напугана и растеряна, но он отвез меня в прелестный ресторан, где я немного успокоилась. Мы разговорились, и… он держал меня за руку и заглядывал в глаза… - Девушка мечтательно вздохнула и улыбнулась: - А когда я окончательно пришла в себя, он дал мне плащ и отправил домой в своей карете. А теперь, если не возражаете, я хотела бы подняться к себе. Я ужасно продрогла, устала и хочу поскорее переодеться. - Вивьен поднялась с кресла и поплыла к двери. - Доброй ночи, мама. До свидания, мисс Боул.
- Вивьен! - окликнула ее Арабелла. - Но кто он? Кто этот мужчина, в которого ты влюбилась?
- О, разве я не сказала? - Вивьен искренне рассмеялась, предвкушая, как вытянется лицо матери, когда она услышит имя спасителя. - Он граф. К тому же молод, красив и сказочно богат.
- Граф? - Арабелла прямо-таки поперхнулась от удивления. - В самом деле граф?
- Да, граф Сэндборн, - объявила Вивьен, упиваясь произведенным эффектом. - И вот еще что… надеюсь, вы не станете возражать - я пригласила его завтра к пяти часам на чай. Ему так не терпелось познакомиться с тобой и засвидетельствовать свое почтение, что я не смогла отказать. О, не сомневаюсь, когда ты увидишь графа, тоже будешь очарована им…
Для убедительности Вивьен покружилась по комнате, изображая радостное возбуждение, и взбежала вверх по лестнице, оставив окаменевшую от шока мать на попечение Клементины и Барни.
- Нет, вы слышали? Граф Сэндборн! - всплеснула руками Арабелла, рухнув в кресло. - Днем она категорически отвергает любовь, страсть и романтику, а ночью заявляет, что влюбилась! И в кого бы вы думали? В графа!
Беспомощно глядя то на подругу, то на дворецкого, она пробормотала:
- Не могу в это поверить. Ну почему из всех богатых, титулованных мужчин Англии мою дочь должен был спасти именно тот, чья репутация заставит покраснеть от стыда даже сутенера из публичного дома? Бог мой! Сэндборн! Да это же сама безнравственность и порочность!
- Этот точно не сможет содержать любовницу должным образом, - вставила Клементина. - И порядочным джентльменом его трудно назвать, - задумчиво добавила она. - Таскается по борделям, волочится за женами друзей, а еще я слышала…
- Он дает повод для сплетен чаще, чем принц Уэльский, - перебила Арабелла. - Я удивляюсь, что Сэндборна до сих пор не укокошил на дуэли чей-нибудь рогатый муж. - Она в изнеможении закрыла лицо руками. - Я так хотела, чтобы моя Вив полюбила щедрого, галантного джентльмена, мужчину, который неторопливо и осторожно познакомил бы ее с радостями любви, который осыпал бы ее подарками и заботился о ее благополучии так же, как о своем… и вот что получила. - Арабелла подняла заплаканное лицо. - Моя маленькая Вивьен и… граф Сэндборн…
Слезы градом покатились из ее глаз, и Арабелла лихорадочно принялась ощупывать корсет в поисках носового платка. Барни предложил ей свой, и она уткнулась в маленький кусочек батиста, бурно оплакивая свои несбывшиеся надежды.
- Моя малютка влюблена в свинью, - сдавленно проговорила она. А секунду спустя, вспомнив слова дочери, громко застонала: - И завтра эта свинья придет к нам на чай.
В это время новоиспеченный возлюбленный Вивьен сидел в своем личном номере в "Небесах", потягивал бренди и смотрел на огонь, весело потрескивающий в камине. Сегодня ему предстояла еще одна встреча, ради которой он, собственно, и занял комнату "на небесах", но время тянулось ужасно медленно, и граф погрузился в воспоминания о неожиданном уличном знакомстве.
Первоначально Лоуренс собирался перехватить ночную гостью Гладстона, расспросить ее, а затем уже доложить добытые сведения своему политическому посреднику. Однако случай свел его с восхитительной, но очень упрямой Вивьен, которая нарушила этот тщательно продуманный план. Что ж, может, оно и к лучшему. От этой своенравной девчонки, пожалуй, будет больше пользы, чем от обычной проститутки. К тому же она чудо как хороша, а это тоже нельзя сбрасывать со счетов. Если графу Сэндборну выпадала возможность провести ночь в обществе хорошенькой молодой женщины, он от нее никогда не отказывался.
Начнись вечер так, как он планировал, они сейчас возлежали бы на диване, тесно прижавшись друг к другу, пили шампанское и вели неторопливую беседу. Горячими поцелуями он растопил бы настороженность Вивьен и уговорил бы ее выдать Гладстона. Минут за двадцать до прихода следующего гостя с сантиментами было бы покончено, а красотка с почестями отправлена домой. Но все пошло наперекосяк, и теперь Лоуренс сидел и недоумевал, как же он позволил событиям выйти из-под контроля?
Ответ на этот вопрос лежал на поверхности, но граф Сэндборн не видел его, потому что ожидал встретить шлюху, а Вивьен оказалась непорочна. Он ожидал, что ночная гостья поведает ему дешевую историю о домогательствах старого Уильяма, но услышал лишь рассказ о какао и печенье. Он надеялся соблазнить ее, но вместо этого позволил втянуть себя в какую-то нелепую сделку. Граф даже не знал, сердиться ему на себя или смеяться, из-за того что дал согласие на этот безумный заговор. Он обещал притвориться ее любовником! Уму непостижимо…
Послышался тихий стук в дверь.
- Войдите, - крикнул граф, не двигаясь с места.
В комнату скользнул мужчина в темном плаще и секунду постоял в тени, разглядывая кабинет и его единственного обитателя. Удовлетворившись увиденным, посетитель снял шляпу и прошел вперед.
- Вы рано, Тоттенхем, - заметил Лоуренс, поворачиваясь к нему.
- Раут закончился раньше, чем я полагал, - отозвался мужчина.
- Какое совпадение, - Сэндборн сдавленно рассмеялся. - Со мной произошла та же история.
Его слова заставили полковника Тоттенхема, члена парламента от консервативной партии, остановиться. Он верно оценил настроение Лоуренса, подошел к столу и налил себе бренди.
- Следовательно, вы не добыли информацию, на которую мы рассчитывали. Я вас правильно понял?
- Совершенно правильно, мой друг. Старик совершил очередную ночную вылазку, и я своими глазами видел, как он подобрал девчонку на улице. Я поймал красотку, когда она через полчаса уходила из его резиденции, и допросил. Ничего.
- Что значит "ничего"? - Полковник дернулся, как от укуса змеи. - Проклятие! Мы наблюдаем, мы ждем, когда же старый пень сделает наконец-то неверный шаг, и тут вдруг вы заявляете, что ничего не добились. Вы уверены, что гостья Гладстона ничего не знает?
- Абсолютно, - спокойно ответил Лоуренс. - Я испробовал все виды убеждения, но тщетно. Девчонка твердила одно: старик угостил ее какао с печеньем, прочитал лекцию о нравственном образе жизни, а затем она воспользовалась моментом и улизнула.
- Какао и печенье? Вот дьявольщина! - Тоттенхем сделал большой глоток бренди, силясь обуздать ярость и нетерпение. - Нам известна ахиллесова пята старика, и все равно мы не можем поймать его на месте преступления. - Он бросил на Лоуренса многозначительный взгляд. - Вы, конечно, понимаете, что некоторые лица будут очень недовольны подобным развитием событий.
Граф кивнул. Он знал, что некий аноним, пославший Тоттенхема на это задание, очень хочет увидеть, как могущественный и самодовольный Уильям Гладстон вылетит из кабинета министров раз и навсегда.
Однако одних слухов о пристрастии Гладстона к проституткам для его свержения было недостаточно. Прежде нужно было раздобыть доказательства, а чтобы этим доказательствам поверили, его обвинителем должен стать человек влиятельный и пользующийся доверием как в политических, так и в светских кругах…
- Со стариком надо срочно что-то решать, - раздраженно заявил Тоттенхем. - Он уже одной ногой в могиле и твердо намерен забрать туда с собой и всю аристократию. Я уверен, что поддержка постановления "Об инфекционных заболеваниях" - только цветочки, ягодки впереди. Поверьте мне, Лоуренс, старик замышляет погубить весь класс землевладельцев.
- Не думаю, - задумчиво проговорил Сэндборн. - Скорее он замышляет извести привилегии и грех. Для всех, кроме себя, разумеется. А вот этого, мой друг, я ему не могу позволить. Если он допускает полную отмену законов и в то же время пытается запретить проституцию, то я верю, что ему действительно удастся переделать Англию по своему образу и подобию. Не пройдет и десятилетия, как мы превратимся в нацию лицемеров.