- День был полон волнений, не так ли? - Его теплый голос, казалось, смешивался с отблесками пламени, согревавшими его лицо и сверкавшими в глазах. - И вы наверняка задумались обо мне, ведь то; что вы узнали о лэрдах, моих предшественниках, говорит не в пользу нашего клана. Замурованная девушка, камера пыток в потайной комнате в стене - наверняка это еще не все. В начале семнадцатого века тогдашнего лэрда выволокли прямо из этого зала, где он стоял перед этим самым камином. А выволок его сосед, граф. Подданные лэрда пытались его защитить, но дело в том, что он похитил дочь графа. Граф клялся, что Кригэн забирал одну девушку за другой. И вот граф со своими людьми привез лэрда в город и предъявил ему обвинение в грехе похоти. Кригэна обезглавили там же и тогда же. Голову ему отрубил граф своим собственным мечом. Так что, миледи, в этом замке много-много скелетов во многих шкафах. Думаю, в этом и состоит опасность слишком хорошего знания собственного прошлого. Я свое знаю. И оно пугает.
- Но дети не отвечают за грехи отцов, - прошептала Мартиса.
Брюс рассмеялся.
- Нет? Но предостережение прозвучало четко и ясно. Женщины, будьте осторожны, потому что в этих стенах многим довелось встретить страшный конец. Здесь происходили ужасные вещи.
- Но… - Мартиса помолчала, облизнула пересохшие губы и, набравшись решимости, спросила: - Милорд, скажите, они происходят здесь снова? Все это происходит снова?
Он сложил ее ладони вместе между своими ладонями.
- Миледи, вам лучше уехать.
Она замотала головой:
- Я не могу.
- Почему?
- Мне… мне нужно узнать.
- А что, если вы при этом рискуете собственной жизнью?
- А я рискую? - спросила она.
Вместо ответа он задал ей встречный вопрос:
- Что вы ищете?
- Ничего!
- Вам бы следовало знать, что печально знаменитые лэрды Кригэна сурово обходились с ворами.
- Я не воровка! - возмутилась Мартиса.
- Нет?
Брюс поднес ее руку к губам, поцеловал, потом медленно повернул другой стороной и поцеловал ладонь - в то место, которое он до этого гладил. Этот поцелуй воспламенил Мартису, ощущения были тем поразительнее, что они возникли в самых интимных местах. Брюс встал, потянул ее за собой и поцеловал сначала нежно, а потом с большей страстью. Он погрузил пальцы в ее волосы, распустил их и дал им свободно рассыпаться по плечам. Он шептал ей на ухо, и каждое его слово вызывало жаркий отклик в ее теле.
- Миледи, я вас снова предупреждаю, вам надо уехать, потому что если вы останетесь… Я хочу вас так сильно… сильнее, чем я когда-нибудь хотел пить или даже дышать. Не знаю, в чем дело, чем вызвано это томление, эта ноющая боль. Мое желание просто, я хочу вас так же, как хочу просыпаться по утрам, двигаться, жить. Я хочу, чтобы вы лежали подо мной обнаженная, чтобы эти великолепные волосы разметались под нами и между нами, золотые, как пламя, мягкие, как шелк, дразнящие. Ах, дорогая моя леди Сент-Джеймс, я хочу, чтобы вы были распалены и жаждали моего прикосновения, чтобы ваши голубые глаза были широко распахнуты и видели и человека и чудовище, которым он может быть.
- Прекратите!
Мартиса ахнула: истинная леди не стала бы даже слушать такие речи, ей следовало бы дать ему пощечину и убежать от него.
- Да, дорогая, я вас хочу. А вы хотите меня.
- Нет! - запротестовала она.
- Тогда бегите.
- Не могу.
- Что вы ищете?
Голос Брюса больше не был похож на легкий шелест, это был настоящий гром.
Мартиса отпрянула от него:
- Ничего!
- Леди, если я поймаю вас слишком близко к огню, вы обожжетесь, это я вам обещаю!
- Как вы смеете… - начала Мартиса.
- Нет, леди, это вы смеете. Я вас снова предупреждаю: только попробуйте подойти слишком близко, и вы почувствуете пламя. Придите в мои объятия, и я отнесу вас туда, куда хочу.
- В склеп, где меня могут замуровать навсегда? - шепотом предположила Мартиса.
Брюс прищурился, его глаза опасно потемнели. Он выругался с неожиданным раздражением, прошел мимо нее и зашагал к лестнице. Возле первой ступеньки он остановился и оглянулся через плечо:
- В противоположность тому, что вы думаете, мадам, мне нравится, чтобы мои женщины были живыми, сознавали, что делают, и желали этого. Чтобы у них было горячее, нет, невыносимо горячее, раскаленное добела желание быть любимыми. Вы меня понимаете, миледи? Если нет, то скоро поймете. Я уже достаточно часто вас предостерегал. Однако я полагаю, что вам, по-видимому, нравится жар, потому что вы в своих блужданиях подходите все ближе и ближе к огню. - Он помолчал, и его губы дрогнули в улыбке. - Нет, леди, я отнесу вас не в склеп. Я возьму вас там, на том самом месте, где вы в конце концов зайдете слишком далеко в своих попытках меня дразнить, будь то в моей постели, на земле или на сене. И помяните мое слово, вы будете кричать, но от наслаждения. А когда вы встанете, то останетесь живы и будете прекрасно сознавать, что произошло.
- Вы надменный мерзавец! - прошипела Мартиса.
- Ну да, однако не убийца, миледи.
С этими словами Брюс улыбнулся, отвесил Мартисе поклон, повернулся к ней спиной и стал подниматься по лестнице.
Хозяин во всем, в том числе и хозяин положения: последнее слово осталось за ним.
Мартиса, вся кипя, тоже поднялась по лестнице, вошла в свою комнату и заперла дверь на засов, чтобы провести еще одну ночь в замке Кригэн.
Глава 9
Следующие несколько дней текли медленно и без происшествий. У Мартисы было странное ощущение, что это время - время ожидания, и она мало что может предпринять. Но довольно скоро должно что-то произойти, ситуация должна как-то взорваться. Брюса Кригэна редко можно было видеть в замке, и Мартиса проводила время с Элайной или в одиночестве. В отсутствие Брюса она не рискнула продолжить поиски в библиотеке.
И вот однажды вечером, когда за ужином стало известно, что Брюс отправился в деревню встретиться с доктором Мактигом, она подумала, что, пожалуй, пришло бремя попытаться поискать изумруд в его личных покоях в башне.
Мартиса зевнула и сказала Элайне, что пойдет к себе и ляжет спать пораньше. Вернувшись в свою комнату, она выждала некоторое время, а потом тихо выскользнула из комнаты. Она помнила, что сказал Хогарт в ночь ее приезда в замок: "В нижних этажах северной башни живут слуги, в восточной находятся комнаты членов семьи, а южная башня - личная территория лэрда Кригэна".
Выйдя из комнаты, Мартиса повернула не в сторону лестницы, а пошла по длинному коридору, ведущему в южную башню. Коридор устилали ковровые дорожки насыщенного красно-коричневого цвета, на украшенных гобеленами и картинами стенах горели светильники. Дойдя до конца коридора, Мартиса увидела, что он сужается, а с правой стороны находится красивая двустворчатая дверь, украшенная позолоченной резьбой. Рельефы изображали могущественных воинов Шотландского нагорья в боях и на пирах.
Мартиса неуверенно остановилась перед дверью и огляделась, проверяя, не видит ли ее кто-нибудь. За спиной не было ни души.
Она открыла дверь, вошла в покои хозяина замка и, закрыв за собой двери, прислонилась к ним спиной. Вдруг Мартиса похолодела: в коридоре послышались шаги. Выглянуть и посмотреть она, конечно, не посмела, выбежать обратно в коридор не могла, поэтому, увидев за дверным проемом туалетную комнату, бросилась туда. Было слышно, как открывается двустворчатая резная дверь. Мартиса юркнула в примыкающую ванную.
Двери закрылись.
Мартиса застыла неподвижно и затаила дыхание. Снова послышались шаги, причем они приближались к туалетной комнате. Еще немного, и ее обнаружат. Мартиса открыла заднюю дверь, покинула ванную и быстро пошла по узкому коридору обратно. Она думала, что через несколько секунд снова окажется перед дверью в покои лэрда и, если он появится, сделает вид, что только что пришла и собиралась постучаться. Но в коридоре опять раздались шаги и Мартиса не захотела, чтобы кто-то из слуг застал ее здесь.
Она повернулась кругом и подошла к темной сырой лестнице, ведущей вниз.
Шаги почти достигли двери в комнаты лэрда. Мартиса начала спускаться по лестнице. Было так темно, что она совершенно ничего не видела перед собой. Лестница не имела перил, поэтому Мартиса неуверенно положила руки на холодную каменную стену. Она спускалась очень осторожно, делала один шаг и останавливалась, глубоко вздыхая. Она не знала, сколько ступенек прошла, но вскоре не стало видно даже слабого света, падавшего сверху.
Мартиса услышала какой-то скребущий звук и затаила дыхание.
Крысы, мыши, что еще?
Потом ей показалось, что что-то слегка задело руку, которой она держалась за сырую стену. Мартиса чуть было не завизжала. Она отдернула руку, потеряла равновесие, плюхнулась задом на ступеньку и осталась сидеть, дрожа всем телом. На мгновение у Мартисы мелькнула мысль закричать во все горло. Брюс обязательно придет за ней. Но тогда он будет иметь полное право вышвырнуть ее из своего дома, потому что поймет, что она побывала в его покоях. Он и так уже назвал ее воровкой. Нет, пути назад у нее нет, нужно двигаться вперед.
Мартиса медленно встала и начала спускаться дальше, осторожно нащупывая ступеньки. И вдруг за поворотом винтовой лестницы она увидела проблеск света. Мартиса даже вздрогнула от неожиданности. Она оказалась на площадке, и здесь в стене была бойница. Она остановилась, вдохнула холодный ночной воздух и всмотрелась в темноту. Внизу, прямо под ней, находился обрыв, а еще ниже шумел прибой. Через бойницу ей было видно берег и пещеру - места, где они искали Клариссу и где нашли моряка с затонувшего судна.
Мартиса; заморгала, ей показалось, что она видит какой-то свет на берегу. На скалах внизу мигали огни, потом погасли. Она всмотрелась внимательнее, но больше ничего не увидела. Луна еще не стала полной. Мартиса подумала, что полнолуние наступит, наверное, после игр, вероятно, в Хеллоуин.
Неожиданно паника сжала ледяными пальцами ее сердце. Мартиса говорила себе, что у нее нет для этого причин, но ей вдруг, больше всего на свете захотелось оказаться в своей комнате, запереть все двери и устроиться перед камином, крепко обхватив себя за плечи. Держась за камень, она посмотрела вниз. И вдруг поняла, куда ведут эти ступени. В склеп. Но у нее по-прежнему не было выбора. Она стала спускаться дальше.
По мере того как Мартиса спускалась все ниже, камень, казалось, становился холоднее. Было слишком темно, чтобы увидеть это, но она представляла, что при дыхании из ее рта вырываются облачка пара. Затем за очередным поворотом спирали она увидела свет. Бледный и дрожащий. Это было пламя свечи.
Мартиса замерла, она была уверена, что услышала голоса. Не шорох, не шепот, именно голоса, но такие тихие, что она не могла разобрать слов. Мартиса стала спускаться дальше, и наконец в колеблющемся свете увидела, что достигла последней ступеньки. Она оказалась перед стеной, в которой был проем с высокой аркой, ведущий в коридор. Из этого коридора и шел свет. Мартиса пошла вперед и вдруг услышала писк: дорогу ей перебежала крыса. Сдерживаясь, чтобы не закричать, Мартиса лихорадочно огляделась. И поняла, куда попала. Это был один из старых склепов, из тех, которым сотни лет. Повсюду вдоль стен стояли могильные плиты, каждая высотой примерно ей по пояс. На всех этих плитах лежали останки давно умерших Кригэнов в старинных одеяниях, накрытые саванами. Мужчины, женщины, дети… полуистлевшие руки молитвенно сложены на груди, невидящие глазницы обращены к небесам. У ног воинов лежали мечи, младенцы лежали на руках своих матерей.
- О Господи!
Мартиса все-таки закричала. Ее вдруг обуял ужас, ей представилось, что все эти мертвецы могут ожить, жалкие создания в средневековых головных уборах и широких бриджах, элегантных чулках и туниках. Что они оживут, поползут по комнате, вцепятся в нее костлявыми пальцами, накроют своими саванами и будут душить…
"Нет!" - подумала Мартиса. Она снова повернулась, на этот раз - к коридору, из которого проникал слабый свет, и, почувствовав резкую боль в виске, упала на холодный сырой пол.
Через несколько мгновений - или несколько часов? - Мартиса очнулась. Она почувствовала во рту вкус крови, в голове звенело от боли. Она открыла глаза, но ничего не увидела - полная темнота. Она заморгала, однако темнота не рассеялась. Мартиса чувствовала, что лежит на чем-то ужасно холодном, и едва сдерживалась, чтобы не закричать. Потом она поняла, что все еще находится в склепе. Голоса были все еще слышны, но казалось, они доносятся откуда-то издалека, словно сами являются частью камней замка.
Мартиса протянула руку и нащупала стену. Опираясь о нее, она кое-как встала на ноги. Ее шатнуло, и она попыталась найти дополнительную опору, однако ее пальцы сомкнулись вокруг чего-то… что было похоже на кость. Мартиса завизжала, и в это время кто-то шепотом произнес ее имя. Она резко обернулась, и если бы ее не обхватили чьи-то руки, непременно бы упала.
- Мартиса!
Она на мгновение замерла, а потом принялась отчаянно вырываться.
- Тсс, тише!
И тут она поняла, кто с ней: Брюс Кригэн. Это его руки так крепко обхватили ее, это его ладонь зажала ей рот.
- Не поднимайте шум! - предупредил он.
Это было излишнее предупреждение, Мартиса не могла говорить, не могла пошевелиться. Она снова поразилась невероятной силе его рук, и ее охватил ни с чем не сравнимый страх: он запросто мог ее раздавить, если бы захотел. Раздавить и бросить здесь, в склепе, со скелетами и трупами.
Мартиса расширила глаза и вдруг поняла, что это не тот склеп, в котором она упала. Перед ней находилась дверь из кованой решетки, у стены, словно сказочные часовые, стояли две фигуры в полных рыцарских доспехах. Когда ей удалось чуть-чуть повернуться, она увидела у дальней стены склепа старый алтарь, а прямо под ним - новый гроб, Мартиса знала, что он новый, потому что от него еще пахло дубовой древесиной.
Наконец Брюс сказал:
- Они ушли.
Он убрал ладонь от ее рта.
Мартиса набрала в грудь побольше воздуха, чтобы завизжать, но он тут же снова зажал ей рот и крепко прижал ее к своему телу.
- Не кричите! - шепотом предупредил он. - Я не причиню вам вреда, я только хочу узнать, что вы здесь делаете и что вы видели. Тихо!
Он чего-то ждал, но Мартиса хотела только одного: как можно скорее выбраться из склепа. Она энергично закивала, и он медленно убрал ладонь от ее рта.
- Не визжите! - повторил он.
- Не буду! - шепотом ответила Мартиса.
Он отпустил ее. Чиркнула спичка, и тесное помещение осветилось - это Брюс зажег факел, закрепленный на стене. Мартиса огляделась, и к ее горлу подступила тошнота. Без света было лучше, был только мрак и дымка, а теперь она все видела даже слишком отчетливо: кости, лишь местами прикрытые плотью, длинные волосы, спускавшиеся с черепов с пустыми глазницами.
- О нет…
Мартиса, теряя сознание, стала оседать на пол. Но она не упала. Брюс подхватил ее на руки.
- Пожалуйста! - взмолилась Мартиса. К ней вернулся голос, но она не пыталась освободиться из его объятий. - Что происходит?
Брюс не ответил. Он молча направился к двери, унося ее из царства мертвых.
- Брюс, вы должны мне рассказать, что здесь происходит?
- Я не могу.
- Вы должны.
- Я сам не знаю! - сердито рявкнул он.
Открывая дверь и вынося Мартису из склепа, он все время смотрел ей в глаза. Но Мартиса не собиралась сдаваться легко.
- Чей это гроб?
- Мартиса, здесь сотни мертвецов.
- Я имею в виду новый гроб.
- Он не новый. И, думаю, он стоит здесь потому, что больше нигде не нашлось места.
Прежде чем она успела задать еще какой-нибудь вопрос, Брюс вынес ее из склепа, и они стали подниматься по лестнице, ведущей в главный зал.
- Теперь тихо! - предупредил он.
Уже на лестнице Мартиса прошептала:
- Вы лжете!
- Нет.
- Но гроб ведь новый!
- Мартиса, доверьтесь мне.
- Как я могу, когда вы…
- Тсс! - сердито прошептал он.
Они вышли на верхнюю площадку лестницы и оказались в главном зале. Камин все еще догорал, но в зале никого не было. Брюс на несколько мгновений задержался, окинул взглядом весь зал, потом быстро прошел к лестнице и стал подниматься, неся Мартису на руках.
Он принес ее в ее комнату и бережно опустил на кровать. Потом осмотрел ее голову, обнаружил шишку и тихо присвистнул. Взяв полотенце, он намочил его в холодной воде, приготовленной для умывания, и положил ей на лоб. Все это время Мартиса наблюдала за ним, покусывая нижнюю губу.
- Брюс, что…
- Что вы делали там, внизу?
Он сел, посмотрел на Мартису, и по его взгляду стало ясно, что он задает вопросы как лэрд замка и намерен получить ответы. Он как-то отстранился, стал холодным, суровым. Безжалостным, подумала Мартиса.
- Я… я просто спустилась… хотела помолиться.
- Это среди ночи-то?
- Было всего лишь чуть позже полуночи.
Брюс откинулся на спинку, скрестил руки на груди и скептически изогнул бровь.
- И часто вы спускаетесь среди ночи в холодные темные склепы, чтобы помолиться? Почему-то мне с трудом в это верится.
Мартиса села на кровати. Мокрое полотенце сползло с ее лба, но она вовремя его подхватила.
- А что вы там делали?
- Вы забываете, что я хозяин этого дома. Я могу ходить где захочу.
- Я не знала, что мне не разрешается делать то же самое! - тихо воскликнула Мартиса, но потом спохватилась и добавила: - Право, я не хочу обсуждать эти вопросы в такое время… или, как вы сами сказали, среди ночи. Прошу вас, покиньте мою комнату.
- Нет, миледи, ни за что, - сказал он бесстрастно. - Что вы делали внизу?
- Я… я что-то слышала, и вы сами это знаете, - сказала она. - Вы тоже должны были слышать голоса, когда нашли меня. Брюс, что там происходит?
Он пожал плечами:
- Не знаю. Может, у вас разыгралось воображение?
- И эта шишка на голове - тоже плод моего воображения? Или… - Она поколебалась, но потом все-таки бросила обвинение: - Или это вы меня ударили?
- Вы с ума сошли?
Она вскочила с кровати и подошла к двери. Ее переполняло негодование, ее грудь быстро вздымалась и опускалась.
- Это вы убили Мэри? - испросила она.
В то же мгновение Брюс был уже на ногах и шел к ней. Мартиса оказалась в западне между его большим сильным телом и стеной. Он оперся одной рукой о стену рядом с ее головой, взял прядь ее волос и жестом, полным чувственности, медленно потер волосы между пальцами. И когда он посмотрел ей в глаза, она была уже под властью мыслей о его прикосновениях, о его руках, а глаза его обещали еще больше.
- Нет, - просто сказал он.
Мартиса глубоко вдохнула и выдохнула. Она ощущала его близость и сердцем, и душой, чувствовала себя так, будто лежит перед ним обнаженная, открытая ему во всех смыслах. Она кое-как смогла прошептать:
- Вам доводилось кого-нибудь убивать?
Его руки прекратили движение, а глаза, казалось, пронзали ее взглядом насквозь.
- Я никогда не убивал, в этом могу поклясться, И вы должны мне доверять.
- Как я могу?
- Вы должны.
- Но там внизу кто-то был…
- Да, там внизу кто-то был.
- Но…