Боже, но ведь Рождество на носу - счастливая пора, когда родственники собираются за одним столом. Проблема в том, что он сам повидал слишком много семей, пострадавших от чужой жестокости. Да, он выносил приговоры виновным, но разве этим восполнишь горестную утрату? Не помогут ни индейка с каштанами, ни плам-пудинг с ромом, ни детишки, вывешивающие чулки. Уж только не детишки с чулками!
В течение недолгих лет семейной жизни с Эрикой он всей душой надеялся, что жена подарит ему ребенка. Уж о своих-то близких он в состоянии был позаботиться! Хотелось, чтобы старики-родители порадовались внукам. Но дети так и не родились. Эрика ушла, а родители умерли - один за другим, в течение полугода.
И он остался один. Ему тридцать семь лет, денег у него хватает, карьера складывается лучше некуда (того и гляди займет судейское кресло еще до того, как ему стукнет пятьдесят!), но вот снова предстоит ему встречать Рождество в одиночестве! Если не считать, конечно, Харди и женщины, к которой, судя по всему, следует обращаться "сестра моя во Христе"!
Дерек покидал в корзину побольше поленьев, чтобы хватило до утра, и зашагал обратно к дому. Следы уже занесло снегом. Грядет классическое снежное Рождество, из тех, что рисуют на викторианских открытках: румяные матери, пряча руки в муфточках, шествуют в церковь во главе семейства, а большеглазые детишки прижимаются носами к застекленным окнам в бахроме сосулек.
Семья, дети… Несмотря на все усилия выбросить грустные мысли из головы, воспоминания снова вернулись на круги своя, леденя сердце хуже снега.
Дерек досадливо тряхнул головой. Надо было остаться в Сиэтле. Там сейчас наверняка идет дождь, а полоумные декоративные вишни вдоль бульваров и набережных открывают цветок за цветком в преддверии весны, до которой еще три месяца. Там - друзья, они сходятся в элитных клубах, заказывают икру и шампанское. Роскошные женщины поправляют ожерелья и с любопытством поглядывают в его сторону…
А его угораздило застрять в снегах с добропорядочной мисс Шелби, которая, надо полагать, до сих пор уверена, что детей приносит аист!
Дерек пинком распахнул дверь и с грохотом вывалил дрова на пол. Он слышал, как гостья возится у плиты, открывает духовку, бренчит ножами… Но стоило ему переступить порог кухни - и Вивиан застыла на месте, словно вдруг оказалась лицом к лицу с чужаком, задумавшим недоброе. Она стояла у дальнего конца стола; изящные, ухоженные руки монахини нервно теребили ножи и вилки, огромные серые глаза испуганно расширились, и зрелище это не на шутку взбесило Дерека.
Вивиан глядела на него, словно загнанный в угол котенок.
- Это ничего, что я?..
- Что такое? - нахмурился он.
- Ничего, что я накрыла на стол к ужину?
- Разумеется, - фыркнул хозяин дома, не в силах сдержать раздражения. - Почему бы и нет?
- За обедом ваш работник разозлился не на шутку. Кажется, он решил, что я много себе позволяю.
- А, Харди! - Дерек извлек из буфета бутылку вина и отыскал штопор. - Вы тут ни при чем, просто пробудили давние воспоминания. С тех пор как умерла его жена, старик почти не бывает в большом доме, разве что только чтобы проверить, в порядке ли печи. Полагаю, войдя и увидев накрытый стол - в точности как при жизни Джанет, - бедняга слегка опешил… дело-то к Рождеству!
- Простите, я понятия не имела…
- Естественно… - Дерек взял с полки два бокала. - Вы ко мне присоединитесь или вообще не пьете?
- Капелька красного вина к ужину не помешает.
Капелька красного вина к ужину не помешает! И губки надула как неодобрительно! Ох черт, веселенький предстоит вечер!
Вивиан разложила еду по тарелкам, Дерек наполнил бокалы и мстительно подумал, а не надраться ли ему - глядишь, и время пролетит незаметно! Девица уселась напротив и развернула салфетку: движения отточенные, манеры безупречные, словно родилась с серебряной ложкой во рту, как будто по первому ее слову сбегалась толпа слуг. Однако приготовленные блюда были очень недурны - судя по всему, эта монахиня близко знакома с кухней.
В меню вошло жаркое с клецками и густая подливка, и Дерек вынужден был признать, что ужин существенно улучшил его настроение.
- Эти клецки напомнили мне времена, когда в кухне орудовала Джанет, - сообщил он, ловко орудуя вилкой. - Она тоже добавляла их в жаркое из оленины.
- Оленина? - повторила Вивиан, побледнев как полотно и поперхнувшись вином.
- Ну, мясо оленя… - пояснил Дерек: наверное, собеседница в первый раз слышит о том, что олени съедобны. - Вы только сейчас поняли, что едите?
- Я думала, это говядина, - пролепетала молодая женщина, поспешно поднося к губам салфетку.
Дерек расхохотался.
- Да это почти то же самое, только с рогами!
- Ох! - Вивиан отодвинула тарелку в сторону и, напрочь забыв о хороших манерах, облокотилась о стол локтем и прикрыла глаза рукой.
- Да что с вами? Вы явно не вегетарианка, так в чем же дело?
- У меня перед глазами так и стоит олень - как живой!
- С вами так всегда бывает, когда вы едите мясо? - ехидно осведомился хозяин дома, отводя взгляд; волосы собеседницы вдруг вспыхнули золотом в свете лампы. - Надо думать, когда вы поджариваете ветчину, у вас перед глазами пляшут розовенькие поросята, или ягнята резвятся, когда вы…
- Это олень из сказки, - призналась Вивиан. - Мне привиделся сказочный олень, запряженный в сани Санта-Клауса… может, потому, что сейчас Рождество?..
Дерек откинулся на стуле, на мгновение утратив дар речи.
- Вот уж никогда не заподозрил бы в вас фантазерку, - признался он наконец, с трудом сдерживая улыбку. - Вы и в Санта-Клауса верите?
- Нет, - отозвалась гостья, снова принимая чопорный, неприступный вид. - Я очень рано поняла, что Санта-Клаус - вымысел, скрашивающий жизнь другим детям, но не мне. Извините, что повела себя так глупо. Терпеть не могу выбрасывать еду, но боюсь, что не смогу себя заставить доесть… - Молодая женщина снова взглянула на жаркое и побледнела, - вот это…
- Ничего страшного, - успокоил ее Дерек, не на шутку растроганный. - Собаки на вас молиться будут. Проблема в другом: чем бы все-таки вас накормить? - Он встал от стола и подошел к холодильнику. - У нас есть яйца, ветчина и сыр. Я могу приготовить омлет.
- Умоляю, не утруждайте себя! - Вивиан снова превратилась в монахиню. - Ешьте, пока жаркое не остыло.
- А вы что станете делать? - раздраженно поинтересовался хозяин дома. - Поститься в уголке на хлебе и воде?
- Я сделаю себе бутерброд.
- А вот и не сделаете! - Дерек извлек из холодильника миску для объедков и вывалил туда содержимое обеих тарелок - своей и Вивиан. - За последние сутки вы глаз не сомкнули, обед был давным-давно, и вы не пойдете в постель на пустой желудок. Может, хозяин из меня и никудышный, но человечность мне не чужда. Мы съедим омлет - вам, надеюсь, не примерещатся невылупившиеся цыплята?
- Нет, но я настаиваю на том, чтобы помочь, раз сама затеяла всю эту кутерьму.
- Ради Бога, сядьте и наслаждайтесь вином! А пока я демонстрирую свои кулинарные таланты, развлеките меня рассказом о том, почему в детстве вы не верили в Санта-Клауса.
- Я выросла в очень… прагматичной семье. Моя тетя не поощряла фантазий, даже когда мы с сестрой были совсем крошками.
Дерек на мгновение помедлил, нарезая ветчину.
- Тетя?
- Элисон и я осиротели еще детьми, и нас принял к себе брат отца.
- И его жена не обрадовалась новообретенным детям?
- Тетя очень ответственно отнеслась к своим новым обязанностям. Она исполнила свой долг, и дядя тоже.
Черт! Дерек Кейдж свирепо кромсал луковицу. Неудивительно, что бедняжка настолько скованна! Похоже, дом тетушки не слишком-то отличался от викторианского сиротского приюта!
- А развенчать миф о Санта-Клаусе ей тоже подсказал долг? Неужели на Рождество вы просыпались с пустым чулочком?
- О нет! - Вивиан изящно поднесла к губам бокал. - В материальном отношении нас ничуть не стесняли. В деньгах недостатка не было, нам дарили дорогие подарки. Но… Как бы вам это объяснить… лишенные ореола волшебства.
Дерек тем временем разбил в миску шесть яиц, добавил соли, перца, капельку кетчупа, щепоть сухой петрушки.
- А как насчет доброй феи?
Вивиан улыбнулась, и лицо ее чудесным образом преобразилось: резкие черты смягчились, ожили, потеплели; теперь она казалась почти хорошенькой.
- Никаких добрых фей! Нас приучали верить в социальное страхование и личный счет в банке.
- Черт-те что! - Дерек взбил яйца и швырнул на сковородку кусок масла. - Сдается мне, каждый ребенок заслуживает немножко волшебства, немножко магии. Сбывшиеся мечты, дорогие воспоминания… Ведь в этом суть детства!
- Наши мечты сбывались…
Хозяин дома вылил густую массу в кипящее масло, помешал, бросил сверху лук и ветчину.
- Например? - осведомился он, набирая в пригоршню тертый сыр.
Вивиан нахмурилась, вспоминая.
- Когда я закончила школу, мне подарили собрание сочинений Шекспира в кожаном переплете.
- Ушам своим не верю! - саркастически отозвался Дерек. - Вы подумайте, какая непозволительная роскошь! Нельзя так баловать восемнадцатилетнюю девочку! Странно, что вы не сбились с пути истинного!
Вивиан затравленно оглянулась и одним глотком опорожнила половину бокала.
- Я…
Новоявленный повар рассек омлет пополам, разложил его по тарелкам и стал ждать продолжения рассказа. Но продолжения не последовало. Дерек пододвинул гостье ее порцию и потянулся к бутылке.
- За вторую попытку поужинать! - Хозяин дома поднял бокал. - Приятного аппетита!
Он расправился с омлетом в считанные секунды; Вивиан робко поклевывала свою порцию, словно испуганная птичка. Надеясь отвлечь гостью от невеселых мыслей, Дерек заговорил снова:
- Я с самого начала все искал случая поблагодарить вас: стол смотрится лучше некуда, просто загляденье! Обычно на нем горы всякого хлама, я только расчищаю местечко для тарелки.
Вивиан со звоном выронила вилку.
- Ой, вспомнила! Тут вас дожидалась целая стопка писем, а я переложила ее на столик под часами. Дайте я принесу, пока не забыла!
Дерек хотел было заверить гостью, что торопиться нечего, но она уже проворно вскочила со стула и в следующее мгновение вручила ему ворох почтовых каталогов и открыток: большинство приятелей Кейджа знали, что рождественские праздники прокурор всегда проводит на своей ферме.
- Спасибо, - небрежно поблагодарил Дерек, и тут внимание его привлек обратный адрес на верхнем конверте.
Тюрьма Спокана. Ровный, отчетливый почерк не оставлял места сомнениям. Кейдж болезненно поморщился: сколько ни обманывай себя, от правды не уйдешь. Где бы ты ни спрятался от реального мира, реальный мир всегда о себе напомнит.
- Что-то не так, мистер Кейдж?
- Все в полном порядке, если не считать "мистера Кейджа", - откликнулся он, борясь с искушением швырнуть конверт в огонь. - Зовите меня просто Дерек; уверяю, ваша добродетель ничуть от этого не пострадает. А сейчас, - Дерек встал из-за стола, - не хочу показаться грубым, но неотложные дела настоятельно требуют моего внимания.
- Конечно. Простите, если я помешала…
- Вы ничуть не помешали. - Не желая вдаваться в объяснения, Дерек зашагал к двери. - Мне, видите ли, надо срочно позвонить в город, так что…
- Пожалуйста, обо мне не тревожьтесь, - откликнулась молодая женщина. - Я доем омлет и лягу спать пораньше.
- Тогда увидимся утром. - Он коротко кивнул и вышел за дверь.
Затворившись в кабинете, Дерек Кейдж вскрыл конверт и извлек на свет открытку.
Перед взглядом появилось черно-белое изображение зимнего Спокана: мрачные стены на фоне неба и заснеженных полей.
Кейдж нетерпеливо развернул открытку и прочел. Итак, Харди оказался прав. В здравом рассудке или нет, но Зак Бенекс одержим местью.
"Я вам очень многим обязан. Надеюсь, что скоро смогу вас отблагодарить".
Что ж, в это следует поверить! А форма благодарности…
Задумчиво постукивая открыткой по столу, Дерек Кейдж напряженно размышлял. Как лучше поступить? Бежать? Бессмысленно - да и не в его стиле. Выйти навстречу врагу? Или подождать его здесь?
Прокурор выглянул в окно: снег все падал, серая завеса пурги укутала горы. Пожалуй, третий вариант наиболее разумен. Значит, от Вивиан Шелби надо избавиться как можно скорее.
4
Вивиан давно пора было заснуть, но мысли почему-то постоянно обращались к хозяину дома.
Что за загадочная личность - ну ни дать ни взять герой романа! Как он обаятелен, когда открывает душу, а в следующее мгновение замыкается в себе, становится неразговорчивым и грубым! Она украдкой наблюдала за Дереком на кухне, пока тот взбивал омлет. Особенно запомнились его руки - безупречной формы, ухоженные; ногти коротко подстрижены и чисты, несмотря на то что весь вечер он провел в конюшне.
А еще - стройные, мускулистые ноги! Накануне ночью эти упругие бедра стиснули ее колено, не давая ей пошевелиться… Нет, с такими мыслями ни за что не уснешь!
А потом - этот ужин! Что за глупую сцену устроила она из-за куска оленины! Самой впору себя презирать! А Дерек, хотя и посмеялся, но по-доброму, так что она ничуть не обиделась. Более того, было что-то неодолимо-привлекательное в лукавом изгибе этих губ…
Взгляды их тогда встретились, и он ей улыбнулся, поднося бокал к губам. За окном ярилась метель, в очаге потрескивали дрова; россыпь искр вспыхнула и погасла, и магия Рождества вступила в свои права: да, они чужие друг другу, но некая хрупкая ниточка уже протянулась между ними!
Вино будоражило кровь, сметало преграды, мешавшие Вивиан быть самой собой. Исчезли последние опасения, теперь она знала: Дерек Кейдж - человек чести, он гостью не обидит.
Да, именно в этот момент она вспомнила про почту - и все испортила! Кейдж преобразился на глазах: помрачнел, замкнулся. Как он затравленно оглянулся через плечо, взвешивая конверт на ладони!
Конечно, это письмо от женщины. От женщины, способной играючи осчастливить владельца фермы - или разбить ему сердце. Такой властью над мужчинами Вивиан никогда не обладала.
Атмосфера накалилась, и она опять почувствовала себя лишней. Ощущение упоительной легкости исчезло, врожденная скованность взяла свое, а Дерек так ничего и не заметил - а если и заметил, то не придал тому значения.
Дело близилось к полуночи, когда на лестнице зазвучали шаги и хлопнула дверь ванной комнаты. Свернувшись в комочек под пуховым одеялом, Вивиан прислушивалась к приглушенному шуму воды, и услужливое воображение рисовало ей дразнящую картину: молодой сильный мужчина стоит под душем обнаженный, и тугие струи омывают его тело.
Нахлынула жаркая волна. И даже когда в доме снова воцарилась тишина, к вящему своему ужасу, Вивиан продолжала фантазировать, домысливая: каково это - оказаться под горячим душем вместе с ним, так, чтобы его ладони скользнули по ее спине, а губы прильнули к ее губам…
Она резко сбросила одеяло. Холодный воздух остудил разгоряченные плечи. Стыд и позор - предаваться подобным мыслям! Вот уже пять лет она не позволяла себе ничего подобного - с тех пор как Питер Джонсон опутал паутиной лжи ее доверчивое сердце и соблазнил благодарное тело.
В соседней спальне заскрипел матрас: еле различимый звук снова растревожил лихорадочное воображение и пробудил к жизни новый возмутительный образ. Вивиан ясно представила, как Дерек склоняется над ее кроватью, осторожно расстегивает на ней ночную рубашку, ласкает обнаженную грудь, коленями раздвигает бедра…
В ушах звенело, щеки пылали стыдом. Да что с ней такое?! Вивиан Шелби, директор частной школы Порт-Айленда, считалась столпом добродетели. Что бы сказал совет попечителей, увидев ее сейчас во власти эротических фантазий, настолько неодолимых, что она места себе не находит! И все из-за мужчины, которого впервые увидела двадцать четыре часа назад и о котором не знает ничего, кроме того, что зовут его Дерек Кейдж.
Вивиан спрыгнула с кровати на гладкий сосновый пол, накинула пеньюар. Подошла к двери, выглянула. В коридоре было темно. Она неслышно выскользнула из спальни и, поддерживая длинные полы пеньюара, на цыпочках прокралась в ванную.
Оказавшись внутри, она заперла дверь, подошла к раковине и посмотрелась в зеркало. Так и есть: глаза расширены, взгляд блуждает…
Включив холодную воду, Вивиан несколько раз окатила лицо и шею, надеясь, что обжигающий холод поможет там, где не помогли ни логика, ни благопристойность. Только когда спал лихорадочный румянец, а пульс вернулся к норме, она закрыла кран, повесила полотенце на крючок и вышла.
В коридоре стоял Дерек. Из-за двери его спальни струился неяркий свет. Темно-синий махровый халат до колен, небрежно завязанный у пояса, открывал взгляду мускулистую грудь и мощные икры. Огромным усилием воли Вивиан заставила себя отвести взгляд.
- Эй, - окликнул ее Дерек. Хрипловатый баритон растревожил тишину. - Вам нездоровится?
Может, она и правда подцепила какой-то вирус? Этим-то и объясняется поток неуправляемых видений!
- Мне захотелось пить! - пролепетала Вивиан, опуская взгляд.
- У вас пылают щеки, как в лихорадке, - раздраженно заметил Кейдж. - Черт, только этого мне не хватало!
- Я абсолютно здорова!
- Не удивлюсь, если вы и в самом деле сляжете с простудой, - фыркнул он, дотронувшись до тонкой бретельки полупрозрачного пеньюара. - У вас что, вообще нет подходящей зимней одежды?
- Если вы имеете в виду фланелевую пижаму, то нет! - Вивиан искоса взглянула на собеседника и сгоряча добавила: - И кто бы говорил! Сами расхаживаете по дому чуть ли не нагишом!
Дерек опустил взгляд и торопливо поддернул халат: это неуловимое движение заставило гостью заподозрить, что под махровой тканью ровным счетом ничего нет.
- Расслабьтесь, мисс Шелби, - издевательски протянул Дерек. - Ничего больше я вам показывать не собираюсь.
Вот гадкий тип! И что привлекательного она в нем нашла?
Стиснув зубы и резко развернувшись, Вивиан попыталась как можно скорее укрыться за дубовой дверью своей спальни, однако не прошла она и двух шагов, как совсем рядом раздался жуткий вой, наводящий на мысль о привидении: так стонут над могилой неприкаянные души. А исходил этот леденящий потусторонний звук от ближайшей стены.
Старожилки Порт-Айленда обожали дразнить новичков рассказами о привидениях, которые якобы так и рыщут в дортуарах начальных классов. Прагматичная по природе Вивиан всегда истребляла такие идеи в зародыше, но сейчас самообладание подвело ее и позволило совершить несусветную глупость. Отчаянно вскрикнув, молодая женщина метнулась назад - и натолкнулась на монолитную фигура Дерека Кейджа.
В следующее мгновение Вивиан позабыла обо всем; одна-единственная мысль подчинила себе все ее существо: недавние фантазии едва не обрели бытие. Она упиралась лопатками в мускулистую грудь, ощущала его ладонь на пояснице, его жаркое дыхание у основания шеи.
Но увы, чуда не произошло!..
Кейдж не притянул ее к себе, напротив, раздраженно отстранил.
- Ради Бога, да это просто ветер гудит в трубе, - пояснил он ледяным тоном, под стать пурге за окном. - Значит, погода переменилась и ветер дует с северо-востока, то есть грядет новая буря.