Небо слишком высоко - Антон Леонтьев 9 стр.


Милена, заметив открытку - и уже зная, что на ней написано, - выскочила из ванны, да так неудачно, что поскользнулась и едва не полетела обратно, что могло бы закончиться для нее переломами.

Держа в руках открытку, женщина перечитывала бесхитростный текст снова и снова. И в ее голове крутилась одна и та же мысль.

Он здесь! Он здесь! Он здесь!

* * *

Милене сделалось очень страшно. Она не захотела снова погружаться в теплую воду. Завернувшись в халат (конечно же, с золотой монограммой - иных в резиденциях Делберта не водилось) и дрожа, она распахнула дверь в свои апартаменты - и вдруг вообразила, что Гордион поджидает ее здесь, в погруженной в полутьму комнате.

И что он пришел не затем, чтобы получить от нее сведения о муже-президенте, а чтобы убить ее.

В спальне никого не было, но Милена, дрожа еще сильнее, заставила себя заглянуть под кровать с балдахином, будучи практически уверенной в том, что там притаился монстр.

Как в ее старых детских кошмарах.

Никого там, разумеется, не было. Тогда Милена вылетела из спальни в гостиную, не сомневаясь, что Гордион восседает на диване и ожидает ее с кривой ухмылкой на лице. Пусть так, но тогда она хотя бы узнает, кто является этим мерзким садистом, нарушившим многолетнее молчание и явно работающим на коварных русских.

Она бы не удивилась, увидев на диване Ясну. Или одного из ее сыновей. Или Злату. Или Джереми. Или даже Шэрон.

Но все дело в том, что на диване никого не было!

Тяжело дыша, Милена вдруг поняла, что находится на грани нервного срыва. Она рассмеялась и сама повалилась на диван, на то самое место, на котором в ее разыгравшемся воображении должен был ожидать ее Гордион.

Нет, в самом деле, надо обратиться к врачу, не исключено, что непосредственное отношение ко всем этим участившимся истерикам и страхам имеет менопауза и что…

В дверь постучали - осторожно, но уверенно. Милена, за несколько секунд своих благостных размышлений успевшая расслабиться, вдруг задрожала снова, причем гораздо сильнее. Она поняла, что просто не в состоянии ступить на персидский ковер, подойти к двери и раскрыть ее.

Стук повторился. Прошла то ли минута, то ли целый час. Милена осторожно опустила ногу на ковер, а потом подошла к двери. Может статься, что это Делберт. Или что с Тицианом что-то случилось. Или…

Или за дверью стоял человек, который пришел сообщить ей, что пришло время расплачиваться с долгами! И пусть эти долги очень и очень старые - векселя к оплате будут предъявлены прямо сейчас!

Милена распахнула дверь, готовая увидеть за ней кого угодно - и увидела заместителя начальника секретной службы Грэга Догга. Вот кого-кого, а его она не подозревала!

Неужели…

- Мэм, - произнес он, уставившись на халат Милены, - приношу свои извинения за то, что смею тревожить вас поздно вечером, однако нам надо поговорить!

И, пользуясь тем, что она ничего не возразила, толкнул дверь и решительно шагнул в апартаменты Милены.

Милена, чувствуя все нарастающее беспокойство, закрыла дверь и посмотрела на Грэга Догга. И вдруг поняла, что он, черт побери, весьма привлекательный, брутального вида (как и полагается заместителю начальника секретной службы) мужчина.

Ощущая, что ее внезапно бросило в жар, женщина поправила ворот халата. Неужели только от присутствия в ее апартаментах чужого мужчины в поздний час?

Ведь с Делбертом они уже давно спали в разных кроватях - и обитали в разных мирах. А когда у нее был последний раз секс с мужем? Кажется, в середине года, на его день рождения, или что-то в этом роде.

А вот как часто занимается сексом мистер Догг? Понимая всю неуместность, более того, абсурдность этого вопроса, Милена еще плотнее запахнула халат и ледяным тоном произнесла:

- Чем могу быть полезна, мистер Догг?

Тот переминался с ноги на ногу, явно не зная, с чего начать. Немного оттаяв, Милена предложила гостю пройти в гостиную и указала на диван.

- Хотите что-нибудь выпить? - произнесла она, направляясь к бару, а потом сама же дала ответ: - Ах, вы же на службе… Но у меня имеются и безалкогольные напитки.

И вдруг ощутила себя в роли стареющей кокотки, пытающейся соблазнить студента. Интересно, а на сколько Грэг Догг младше ее? Впрочем, он тоже не мальчик, ему наверняка под сорок, но все равно он лет на восемь, а то и все десять младше ее, первой леди.

И в другое время она вполне могла бы проявить к нему интерес. Да, в другое время, которое теперь, однако, уже никогда не наступит.

- Апельсиновый сок? Тоник? Апельсиновый сок с тоником? - проговорила она, поворачиваясь к своему нежданному гостю.

- Мэм, мне очень жаль, что вынужден побеспокоить вас…

Милена усмехнулась:

- Вы это уже сказали. Так в чем же дело? Наверняка из-за непогоды в аэропорту никто больше не приземляется?

- Что? - произнес Догг, и Милена вдруг поняла, что пришел он к ней вовсе не для того, чтобы побалакать об урагане, накрывшем Флориду. Внезапно ее пронзил страх - а что, если он узнал что-то о…

О Гордионе? И о том, что жена президента США работала, пусть и давным-давно, на герцословацкий КГБ и на коварных русских? И что коварные русские снова объявились, желая, видимо, возобновить опасное сотрудничество?

Нет, откуда? Ведь если бы спецслужбам что-то и стало известно, то ее почтил бы визитом не заурядный заместитель начальника секретной службы, а чины из Федерального бюро расследований, Центрального разведывательного управления, Агентства национальной безопасности или, на худой конец, Министерства внутренней безопасности. Или из всех этих грозных ведомств сразу.

Заурядный, но такой чертовски привлекательный!

Да, пронюхать о Гордионе Грэг Догг никак не мог - если, конечно, только сам не был им! А что, если, имитируя какой-то важный полуночный разговор, он и заявился к ней сейчас, чтобы…

Чтобы передать пламенный социалистический (или теперь, видимо, уже олигархический) привет - так сказать, из Москвы, с любовью?

- Нет, не в погоде дело, хотя вы правы, мэм. Пик придется на завтра-послезавтра.

Догг наморщил лоб, вздохнул и взял протянутый Миленой бокал апельсинового сока. Себе же первая леди ничего не налила: ужин и так был плотным, ведь Делберт обожал все эти вкуснющие, но такие калорийные итальянские яства.

- Она предлагает себя президенту! - выдал наконец он и залпом осушил бокал, как будто там был не апельсиновый сок, а виски.

- Кто она? И что она предлагает президенту? - спросила, не понимая, что Грэг имеет в виду, Милена.

Она в самом деле ничего не понимала.

Заместитель начальника секретной службы вздохнул и сказал:

- Наша французская гостья. Она сейчас в апартаментах президента. Точнее, кажется, около них. Потому что у них была беседа, но президент ее выставил. Но французская гостья не пожелала уйти и устроила небольшое представление. И обратила к президенту пламенный монолог. Вообще-то, на французском, но моя мать, мэм, родом из Квебека. Французская гостья… - Он запнулся и, покраснев, выпалил: - Она в обмен на поддержку со стороны президента предлагает ему… Предлагает ему себя. Прямо здесь и сейчас!

Милена замерла, чувствуя, что кровь в висках запульсировала с неожиданной силой, и спокойно заметила:

- А президент, как я понимаю, отказывается воспользоваться столь неожиданным щедрым предложением нашей французской гостьи?

Догг кивнул и поднес было к губам бокал - и только потом осознал, что он пуст. Милена взяла у Грэга бокал, и на мгновение их пальцы соприкоснулись.

Женщину словно током ударило, однако она приложила все усилия, чтобы заместитель начальника секретной службы ничего не заметил.

Наливая ему сок, Милена услышала ответ:

- Да, именно так, мэм. Вы уж позвольте мне замечание о том, что мистер президент - тоже человек. И у каждого свои слабости… И ничто человеческое ему не чуждо. Однако в этот раз он проявил твердость и выставил французскую гостью за дверь, а она, голося и стаскивая с себя нижнее белье, устроила форменный скандал!

В этот раз… Подавая Доггу бокал, Милена подумала о том, что заместитель начальника секретной службы мог бы поведать ей о иных случаях, когда супруг-президент не проявил столь не свойственную ему моральную твердость.

И физическую тоже.

А еще она внимательно следила за тем, чтобы в этот раз не дотронуться до пальцев мужчины.

- Спасибо, мэм! - поблагодарил тот, а затем жалобно - что ему чрезвычайно шло - взглянул на Милену. - Просто ума не приложу, что нам в такой ситуации делать! Она ведь важный политик, к тому же в гостях в поместье президента по его приглашению.

- По приглашению его зятя и дочери, - заметила сухо Милена. - Дайте мне пару минут!

Оставив гостя одного в гостиной, Милена двинулась в гардеробную, где, скинув халат, замерла на мгновение перед зеркалом обнаженной.

Интересно, она бы понравилась Грэгу?

Схватив строгий костюм, Милена запретила себе думать о подобном. Потому что она ведь, по сути, ничем не отличается от закатившей концерт Марианны, которая пыталась соблазнить Делберта.

Милена, завязав волосы в тугой хост, критически осмотрела свое отражение и осталась довольна. А затем вернулась в гостиную - и увидела Грэга Догга, стоявшего около каминной доски и рассматривавшего открытку.

Ту самую, которую прислал ей Гордион - и которую она притащила из ванной в гостиную и оставила лежать где-то в гостиной.

- Открою секрет, мэм, я ведь, хоть и республиканец, на первичных выборах поддерживал не вашего супруга. Однако не говорите ему об этом, иначе я наверняка лишусь места.

Он одарил Милену задорной улыбкой и положил открытку на каминную доску. Милена на мгновение закрыла глаза - это что, тонкая игра? И Грэг Догг, от которого практически зримо исходили флюиды животной страсти, в самом деле Гордион и заявился, чтобы поморочить ей голову и насладиться своим триумфом?

Или он абсолютно ни к чему не причастен и она наводит напраслину на невиновного служаку?

Или…

- Завалялась тут со времен предвыборной кампании, - пробормотала Милена, не понимая, отчего она вдруг оправдывается. Ведь Грэг ни в чем ее не обвинил.

Впрочем, он явно забыл об открытке, а Милену терзал вопрос: увидел ли он и прочитал ли текст, написанный на обратной стороне?

Послание от Гордиона?

- Ну что же, проводите меня к президенту! - заявила Милена, решив, что задаваться подобными вопросами не время.

Грэг Догг распахнул дверь и пропустил первую леди в коридор. Они несколько долгих минут шли по гигантскому особняку Делберта, Милена молчала, а Грэг переговаривался по рации со своими сотрудниками.

Даже если Грэг и есть Гордион, то он, надо признать, чертовски привлекательный куратор шпионов - в отличие от завербовавшего ее толстого майора, пусть земля будет ему пухом!

Интересно, все кураторы такие?

Милена нервно усмехнулась, и Грэг удивленно взглянул на нее, однако, разумеется, ничего не сказал и ни о чем не спросил.

Впрочем, он ведь мог списать ее поведение и на комичность всей ситуации, в которой они оказались по вине этой француженки!

До Милены донесся звонкий, несколько подвывающий голос их заморской гостьи, вещавшей что-то на французском. Милена понимала ее, так как за годы, проведенные в Париже в качестве первой модели дома Жана-Поля Годо, она сносно научилась болтать на этом языке.

Они уже находились в крыле особняка, в котором обитал Делберт, и Милена заметила множество растерянных сотрудников секретной службы.

- Делберт, мой милый, нам же было так хорошо тогда! Ты ведь сказал, что любишь меня! А я поняла, что ты - единственный мужчина, который…

Завернув за угол, Милена увидела пикантную картину: практически полностью обнаженная французская гостья тарабанила в раззолоченную дверь спальни Делберта. Крашеные светлые волосы Марианны разметались, а груди у нее, как отметила машинально Милена, практически-то и не было. Так, какое-то недоразумение, а не грудь! Интересно, что Марианна всегда производила впечатление женщины с солидным бюстом - и, заметив специальный хитроумный бюстгальтер, валявшийся на ковре, Милена поняла, что все это была иллюзия.

Как и сама Марианна с ее псевдоконсервативной программой.

Поэтому-то, занимаясь сексом с Делбертом в Овальном кабинете, Марианна тогда сняла трусики, но отнюдь не бюстгальтер. А сейчас, похоже, дело было швах, раз она стащила и его.

Только отчего она снова бросила его к постаменту с бюстом Теодора Рузвельта - неужели Марианна всегда клала детали своего интимного туалета около изображений сильных мира сего?

Каким таким единственным мужчиной был Делберт, Милена и все окружающие так и не узнали, потому что Марианна несколько театрально зарыдала и опустилась в изнеможении на ковер.

- Ах, Делберт, я предлагаю тебе себя - себя и Францию! Мы твои!

- Мадам, вынуждена вас огорчить - предложить моему супругу вы можете пока что исключительно свои сомнительные прелести, но никак не вашу страну. Потому как оной не управляете. И вряд ли когда-то будете.

Милена подошла к этой француженке и, поддев ногой бюстгальтер, отшвырнула его в сторону гостьи.

Марианна, злобно взглянув на нее, выпалила:

- Делберт любит меня! Он сам мне это сказал!

Милена сладко улыбнулась, чувствуя, однако, что сердце у нее заныло.

- Неужели? Но, как вы знаете, мадам, мой муж часто самым непредсказуемым образом меняет свое, казалось бы, устоявшееся мнение. Что же касается вас, то он, вероятно, оценил качество вашего секса и пришел к выводу, что продолжение ему не требуется. Кстати, у вас прелестный минималистичный бюст!

Ругаясь, как обитательница бедных парижских кварталов, Марианна схватила бюстгальтер, подскочила и будничным тоном заметила, на этот раз на безупречном английском:

- Ладно, если не хочешь, так и не получишь меня, Делберт! Но уверяю тебя, ты об этом еще пожалеешь!

Милена поняла, что все это представление было не криком души (или даже тела) исстрадавшейся, изнемогавшей от любви женщины, а частью спектакля прожженной политической чаровницы, которая, настропаленная Джереми и Златой, в этот раз просчиталась.

- Уверена, что настанет и ваш звездный час, мадам, - произнесла Милена, - но, вероятно, вам сначала следует самой стать президентом своей страны, чтобы говорить на равных с моим мужем.

Марианна фыркнула, а Грэг Догг подал ей халат с монограммой "Зимнего Белого дома".

- Прошу вас, мистер Догг, проводите нашу французскую гостью в будуар маркизы де Помпадур. И убедитесь, что мадам дю Прэ не простудилась после долгого стояния около спальни президента в полуголом виде. В Сочельник это было бы фатально. Впрочем, ведь вы завтра покинете нас, Марианна?

Та, снова фыркнув, удалилась, не соизволив дать ответ, на который Милена, однако, и не рассчитывала. Выждав несколько секунд, она подошла к двери и потянула ручку - дверь была заперта.

- Делберт, она ушла! Это я. Ты меня впустишь?

Молчание было ей ответом. Милена постучала. Сначала негромко, потом все сильнее и сильнее. Вдруг ее охватило беспокойство - а что, если эта француженка сделала с Делбертом нечто ужасное?

Или его из-за переживаний хватил инфаркт или инсульт и он, обездвиженный и нуждающийся в помощи, лежит на полу своей роскошной президентской спальни?

Милена снова дернула ручку закрытой изнутри двери, а потом повернулась к окружившим ее агентам секретной службы.

- У вас есть ключи?

Агенты переглянулись - ключей ни у кого не было, но они, оказывается, имелись у Грэга Догга. Тот, вызванный по рации, возник через пару минут и, вынув из кармана пластиковую карточку, сказал:

- Это какая-то ошибка. Никаких ключей от спальни президента у меня, конечно же, нет и быть не может. Однако попробуем проникнуть туда старинным способом.

Он засунул карточку в тонкое отверстие между дверью и косяком, несколько мгновений колдовал над ней - и вдруг Милена услышала глухой щелчок. Дверь приоткрылась, и на пол коридора упал янтарный прямоугольник света из апартаментов Делберта.

- А вы бы могли подрабатывать грабителем-виртуозом! - сделала ему комплимент Милена и заметила, как заместитель начальника секретной службы залился краской.

Агенты переминались с ноги на ногу в коридоре.

- Мэм, если хотите, я могу вас сопровождать, - произнес Догг, - но, боюсь, если все в порядке, то президент не одобрит нашего вторжения в его частную жизнь.

Он был прав, только из чувства деликатности выбрал весьма мягкую формулировку. Не одобрит! Да Делберт будет рвать и метать и уволит к чертовой прабабушке половину, если не всю секретную службу, если вдруг вообразит, что те решили шпионить за ним.

Милена попросила всех разойтись, а Грэга Догга остаться.

- Если что, то вы придете мне на помощь! Мне и президенту, я хотела сказать, - проговорила она, и мужчина кивнул.

Милена шагнула в апартаменты мужа, в которых бывала не так-то часто. Она помнила, к какому скандалу привело оглашение СМИ, поддерживавших Старую Ведьму и иже с ней, того факта, что Делберт Грамп и его супруга спят в разных спальнях.

В гостиной беззвучно работал гигантский, во всю стену, плазменный телевизор, Милена увидела ночную информационную программу одного консервативного канала, который обожал смотреть Делберт и непроверенным сведениям которого верил, хотя, будучи президентом, мог получить точнейшие данные по любому интересующему его вопросу.

Милена заметила свет в ванной, заглянула туда и увидела груду смятых, валявшихся на полу полотенец. Но самого Делберта там не было.

Не может быть, что он не слышал дикого бедлама, устроенного этой француженкой. Хотя, может, и слышал, но решил проигнорировать. Однако ведь потом все равно не открыл дверь, хотя должен был понять, что опасность миновала и что теперь в дверь стучится жена.

Но отчего-то не сделал этого…

Тревога нарастала, Милене в голову вдруг пришла мысль о том, что если Делберт, предположим, умер, то вся полнота власти перейдет теперь к новому, 55-му президенту, нынешнему вице-президенту, которого Делберт в свое время взял на эту должность только по той причине, что тот был наиболее неподходящим кандидатом. И, соответственно, наименее опасным для самого Делберта.

А что будет тогда с ней, превратившейся из первой леди в первую вдову?

Назад Дальше