- Аппетита нет. - Она с любопытством уставилась на Бена. - Так вот вы на что клюете? На дорогие духи?
- Что ж, дорогие духи не помешают. - Он откинулся на спинку стула. - Хотя, с моей точки зрения, если у женщины хорошая кожа, то мыла вполне достаточно. Женщина - существо могучее и загадочное. - Он отпил из кружки, глядя на Уиллу исподлобья. - Хотя ты, конечно, знаешь это и без меня.
- У нас на ранчо неважно, какого ты пола. Лишь бы работал.
- Ага, как бы не так. Когда ты проходишь мимо юного Билли, у него глаза на лоб лезут.
Уилла улыбнулась, потому что это было сущей правдой.
- Мальчишке восемнадцать лет. Ему достаточно услышать слово "грудь", и он весь бледнеет. Ничего, подрастет - перебесится.
- Жаль, если перебесится.
Уилла уселась, закинула ногу на ногу и посмотрела на Бена дружелюбнее, чем раньше.
- Не представляю, как вы, мужчины, с этим справляетесь. Вся ваша личность, вся ваша романтика болтается между ног.
- Не говори, мы ужасно мучаемся. Может, сядешь поближе и спокойно допьешь свой кофе?
- У меня работы полно.
- Я только и слышу от тебя про работу и ни про что другое. - Он взял ее кружку, приблизился, встал рядом. - Ты только работаешь, работаешь, работаешь и ничего не ешь. Смотри, надорвешься. - Бен взял ее двумя пальцами за подбородок и посмотрел ей в глаза. - Личико-то совсем осунулось. А ведь неплохое личико.
- Что-то ты в последнее время стал много руки распускать. Она отдернула голову, стараясь сохранить хладнокровие.
- Что с тобой творится, Маккиннон?
- Ничего.
Он коснулся пальцем ее губ, обрисовал контур рта. "Хорошая форма, - подумал Бен. - С удовольствием откусил бы кусочек".
- А вот у тебя, по-моему, проблемы. Я смотрю, ты в последнее время стала какая-то дерганая. Раньше была просто стерва, а теперь как с цепи сорвалась.
- С тобой я всегда одинаковая.
- Это уж точно. - Он придвинулся, зажав ее в угол. - Знаешь, что я думаю, Уилл?
Она подумала, что у него ужасно широкие плечи. Что-то она слишком много внимания стала уделять его фигуре…
- Мне неинтересно, о чем ты думаешь.
У Бена была хорошая память и здоровые инстинкты, поэтому он чуть повернулся, чтобы снова не получить коленом по яйцам.
- А я все-таки скажу.
Его рука коснулась ее распущенных волос.
- Ты пахнешь мылом, как раз так, как мне нравится. Вот я стою рядом, совсем близко, и чувствую этот запах. А если пододвинусь еще чуть-чуть…
- Дальше уже некуда.
- Какие у тебя волосы - длинные, мягкие, как шелк. - Уилла подалась назад. - И сердце у тебя бьется. Смотри, как на шее жилка пульсирует. - Он коснулся пальцем ее шеи. - Того и гляди кожа лопнет.
Уилла чувствовала, что и в самом деле задыхается.
- Ты действуешь мне на нервы, Бен, - пролепетала она, надеясь, что ее голос не дрожит.
- Я не действую тебе на нервы, я тебя соблазняю, - промурлыкал он. Улыбка у него была такая уверенная, неторопливая.
Уилла вся задрожала.
- Я тебя соблазняю, а ты меня боишься. Но деваться тебе некуда.
- Отстань от меня! - жалобно вскрикнула она, упершись ему в грудь руками.
- Ну уж нет. - Он крепко взял ее за волосы.
- Ты ведь сам говорил, что я тебе не нужна.
Что я такое несу? - в панике подумала Уилла. Внутри у нее творилось нечто невообразимое - туман, головокружение, полная сумятица в мыслях.
- Я знаю, ты все это делаешь, просто чтобы позлить меня.
- Мало ли что я сказал. Я ошибался. На самом деле ты мне нужна до чрезвычайности, а я нужен тебе. Я был зол, вот и брякнул, что пришло в голову. Признайся, что ты меня боишься.
- И вовсе я тебя не боюсь.
Но ей было очень страшно. Не из-за Бена - из-за себя.
- Докажи. - Его зеленые глаза смотрели на нее в упор. - Покажи, какая ты смелая.
- Ну хорошо же.
Приняв вызов, она тоже схватила его за волосы, притянула к себе и впилась ему в губы поцелуем.
"У него такой же рот, как у Зака, - подумала Уилла, - губы сочные, но твердые". Однако на этом сходство заканчивалось. Девичьи поцелуи с Заком не шли ни в какое сравнение с тем, что происходило сейчас. Поцелуй получился жарким, нетерпеливым, страстным.
Краешек стола впивался ей в спину, но Уилла этого не чувствовала. Ее пальцы крепко вцепились Бену в волосы, а голова закружилась от терпкого мужского вкуса и запаха.
Бен сумел воспользоваться моментом. Он чувствовал, как ее тело трепещет в его руках. Но и с ним происходило что-то непонятное. Когда целуешься с женщиной, губы у нее бывают или горячие, или холодные. А у Уиллы они были одновременно леденящими и обжигающими. Бен знал, что Уилла - женщина сильная, но во время поцелуя обнаружил в ней и мощь, и женскую слабость. А кроме того - яростный накал страсти, обрушившейся на него огненной лавиной.
- Черт бы тебя побрал. - Он отшатнулся, посмотрел в ее затуманенные, испуганные глаза. - Провались оно все пропадом.
И снова впился в ее губы.
Уилла застонала - глухо, гортанно, и Бену захотелось проникнуть в самую глубь ее естества - туда, где родился этот чудесный звук. Уилла крепко обхватила его голову руками, прижалась к нему всем телом.
Бен сомкнул пальцы на ее груди, такой твердой и упругой. Потом нетерпеливо расстегнул ее фланелевую рубашку, чтобы добраться до кожи.
Ощутив прикосновение его мозолистой, сильной руки, Уилла обмякла, у нее подкосились ноги, а палец Бена поглаживал ее сосок, и эти ритмичные движения пронизывали ее тело разрядами электрического тока.
Уилла упала бы, если б не его объятия. Бен ощутил внезапную податливость ее тела, и это возбудило его еще больше.
- Нужно довести дело до конца, - прошептал он, накрывая ее грудь ладонью. - Конечно, соблазнительно было бы заняться любовью прямо здесь, на кухне, но, боюсь, Бесс может войти.
- Отвали, - прошептала она, задыхаясь. - Мне дышать трудно.
- Мне тоже. Ничего, отдышимся попозже. - Он поцеловал ее в подбородок. - Поехали со мной, Уилла. Я хочу, чтобы ты стала моей.
- А я этого не хочу.
Она высвободилась, оперлась о стол, чтобы не упасть. Нужно было собраться с мыслями, но мозг отказывался повиноваться.
- Не приближайся ко мне! - вскрикнула она. - Стой, где стоишь. Дай отдышаться.
В ее голосе звучал неподдельный испуг, и Бен остановился.
- Ладно, отдышись. Все равно теперь ничего не изменишь. Он хотел взять кружку с кофе, но пальцы его дрожали.
- По правде говоря, я от всего этого не в восторге.
- Вот и отлично. - Она выпрямилась и окрепшим голосом сказала: - Если тебе удалось завалить десяток баб, это еще не значит, что я стану для тебя легкой добычей. Хотя, по правде говоря, гордиться особенно нечем - ведь я никогда раньше этим не занималась.
- Не десяток, а дюжину, - поправил Бен. - А что касается.. - Тут у него отвисла челюсть. - Что ты сказала? Никогда этим раньше не занималась?
- Еще бы! А ты как думал?
- Никогда-никогда? - Он засунул руки в карманы.
Уилла с подозрением смотрела на него, ожидая, что он сейчас расхохочется. Отличный будет повод его прикончить.
- А как же вы с Заком…
Бен не договорил, потому что думать об этом ему было неприятно.
- А что, Зак разве хвастался, что мы с ним… - Уилла угрожающе нахмурилась.
- Нет, он ничего такого не говорил. - Бен рассеянно провел рукой по волосам. - Просто я думал, что… Ну, не тогда, так позже… Ты же взрослая женщина. Мне и в голову не приходило, что ты…
- Ты что же, думал, что я трахаюсь с кем ни попадя?
- Нет, конечно.
"Что я делаю? - думал он. - Сам копаю себе могилу. Причем голыми руками".
- Ты ведь женщина красивая, - начал он и поморщился - получалось как-то не очень складно. - В общем, я думал, что у тебя какой-никакой опыт имеется.
- Ты ошибался.
Уилла начинала злиться, и это помогло ей взять себя в руки.
- Я сама решу, когда и с кем я это сделаю. Если вообще захочу.
- Само собой. Я бы не напирал так, если бы знал… - Он не мог отвести от нее глаз - такая она была раскрасневшаяся, возбужденная. - Точнее, действовал бы по-другому. Я ведь все время о тебе думаю.
Она подозрительно нахмурилась:
- Это еще почему?
- Сам не знаю. Но это правда. А теперь, после того, что случилось, я буду думать о тебе еще чаще. За тебя приятно подержаться, Уилла. - Его губы тронула чуть заметная улыбка. - И надо сказать, что для дилетантки ты целуешься совсем неплохо.
- Ты не первый, с кем я целуюсь, и не последний.
- Я же не против того, чтобы ты на мне попрактиковалась. Когда захочешь, конечно.
Он снял с вешалки шляпу и куртку.
- Ведь мы друзья, правда?
- Ничего такого мне не хочется.
- Так я тебе и поверил, - хмыкнул Бен и нахлобучил шляпу. - Правда, боюсь, теперь мне будет хотеться этого еще больше, чем тебе.
На пороге он обернулся, окинул ее взглядом.
- У тебя такие губы, Уилла. Просто черт знает что такое.
Захлопнув за собой дверь, Бен спустился по ступенькам. Присвистнул, покрутил головой. Он-то думал, что немножко пофлиртует с Уиллой, чтобы отвлечь ее от мыслей об убийстве. А получилось вон как.
Бен прижал руку к животу, потому что проклятая дрожь все не желала униматься. Здорово Уилла подцепила его на крючок. А ведь даже понятия не имеет, какие штуки мужчина и женщина могут проделывать друг с другом.
Эта мысль испугала его и возбудила.
Обычно Бен отдавал предпочтение женщинам, которые знают правила и тонкости любовной игры. Таким хочется немного поразвлечься - без взаимных обид, без претензий. Встретились - разошлись.
Садясь за руль, он оглянулся на дом еще раз. С Уиллой так просто не получится. Ведь он будет у нее первым.
Он выехал с ранчо, так и не решив, как ему действовать дальше. Ясно было только одно: Уилле придется смириться с тем, что главная перемена в ее жизни произойдет с участием Бена Маккиннона.
Проезжая мимо общежития, Бен вздохнул, вспомнив, сколько всего свалилось на бедную девочку за последние недели. Другая на ее месте рассыпалась бы на куски. Другая - но не Уилла.
Бен ехал домой. Он знал, что будет ждать Уиллу, нравится ей это или нет. Торопиться он не будет. Попробует проявить терпение.
И будет ждать своего часа.
Глава 10
Снег в этом году выпал рано. Он был густым и обильным, накрыл белым покровом пастбища, пригнул своей тяжестью изгороди. У скота не хватало сообразительности искать под снегом траву, и ковбои работали днем и ночью, чтобы накормить стада.
Ноябрь еще не кончился, а долина уже угодила в объятия зимы.
Появились первые лыжники. Горожане летели самолетами на местные курорты, чтобы сломя голову скользить по заснеженным склонам, а по вечерам пить бренди у камина. Тэсс с удовольствием составила бы им компанию. Вообще-то она была не бог весть какой любительницей лыж, но бренди тоже попила бы. Во всяком случае, там будут новые люди, цивилизация, легкий флирт.
Ради этого, на худой конец, можно и потерпеть - встать на две деревяшки и немножко покататься по снегу.
Она все время звонила своему агенту, поскольку он превратился для нее в единственную нить, связывающую ее с нормальной жизнью. Тэсс писала сценарий, работа шла споро, в охотку. И еще каждый вечер она делала записи в дневнике.
Ее жизнь на ранчо вроде бы вошла в русло, хотя разве можно было это назвать жизнью?
Тэсс по-прежнему отвечала за курятник и достигла в своей новой профессии немалых успехов. Она очень гордилась тем, что может запросто выдернуть из-под ворчливой наседки яйцо, а та и не пикнет.
Правда, однажды ей довелось испытать потрясение. Она не вовремя заглянула в курятник и увидела, как Бесс уверенным, хорошо отработанным движением сворачивает шею одной из ее подопечных.
Произошел нешуточный скандал. На земле валялись две умерщвленные курицы, а женщины кричали и размахивали руками.
В тот день на ужин Бесс приготовила пирог с курятиной, однако Тэсс к этому блюду не прикоснулась. Отныне она уже не пыталась давать своим пернатым подружкам человеческие имена.
Каждый вечер Тэсс отправлялась поплавать в бассейне, расположенном в южной части дома. Это было настоящее наслаждение - нежиться в теплой воде и смотреть через стеклянную стену на снег.
Зато по утрам, глядя в окно на заснеженные равнины, Тэсс тяжело вздыхала и грезила о пальмах и ресторанах.
Уроков верховой езды она так и не прекратила - из чистого упрямства. Мышцы уже не ныли, в седле она держалась уверенней, а свою кобылу Мэйзи даже полюбила. И все же скакать верхом под снегом и ветром, с ее точки зрения, было забавой более чем сомнительной.
Холодным снежным днем сестры вышли из дома.
- Господи боже! - охнула Тэсс, кутаясь в толстую вязаную куртку. Она пожалела, что не надела вторую пару кальсон. - Как будто вдыхаешь толченое стекло. Как они тут только это выдерживают?
- Адам говорит, что после такой зимы весна радует вдвойне.
Зябко кутаясь от ветра, Лили потуже замотала шарф. Вообще-то ей зима нравилась. Она тут была такая мощная, величественная, а горы, закованные в ледяной панцирь, казались барельефом, высеченным на синем полотнище неба. У подножия гор темнел окаем лесов, а серебристые хребты и скалы были похожи на складки гигантского волшебного одеяла.
- Здесь так красиво. Целый океан белизны. Только сосны темнеют. А небо такое синее, что смотреть больно. - Лили улыбнулась. - В городе снег совсем не такой.
- Я вообще к снегу не привыкла, поэтому сравнивать мне не с чем.
Тэсс пошевелила замерзшими пальцами.
Сестры направлялись к конюшне.
"Во дворе еще ничего", - думала Тэсс. Тропинки протоптаны, дороги расчищены. Юный Билли с удовольствием прицепил к джипу снегоуборочную насадку и расчистил завалы.
Тэсс выдохнула облачко пара и хотела было сказать еще что-нибудь нелестное по поводу здешней зимы, но передумала. Что ж, тут действительно красиво. Небо такое пронзительно-синее - того и гляди лопнет, как сосулька. А горы просто неправдоподобны - такие бывают только на картинке. Снег вспыхивает мириадами ослепительных искр, а когда подует ветер, над равниной взметается целое облако бриллиантовой пыли.
Пальмы, солнечные пляжи и кулинарные изыски остались где-то на другой планете.
- Чем она сегодня занимается? - спросила Тэсс, надевая солнечные очки.
- Кто, Уилла? Уехала утром на джипе.
- Одна? - недовольно спросила Тэсс.
- Она почти всегда ездит одна.
- Ох, напросится. - Тэсс засунула руки поглубже в карманы. - Она думает, ей все нипочем. А если убийца бродит где-нибудь неподалеку…
- Ты ведь так не думаешь?
Лили встревоженно огляделась по сторонам, словно из сугроба мог вылезти маньяк.
- Полиция же ничего не обнаружила. А я думаю, что это сделал человек, который прятался в горах. Если так, то он уже давно ушел. С тех пор ведь прошло несколько недель.
- Все это так, - кивнула Тэсс, хотя доводы Лили ее ничуть не убедили. - В такую погоду никакой маньяк в горах не продержится. Но все равно мне не нравится, что Уилла ездит повсюду одна. Это меня раздражает. - Она прищурилась, разглядев, что по дороге едет джип. - А вот и она, легка на помине.
- Может быть, ты сама… - Лили не договорила.
- Давай уж, договаривай. Что "я сама"?
- Может быть, ты сама ее раздражаешь? Как будто нарочно стараешься.
- Это получается само собой, без стараний, - скривилась Тэсс. - Даже с удовольствием.
Тут и джип подъехал.
- Ставила рекорд на морозостойкость? - спросила Тэсс, когда Уилла выглянула из кабины.
- А ты все еще здесь? Я-то уж думала, что ты отправилась на курорт плескаться в джакузи и приставать к мужчинам.
- Подумываю об этом. Уилла взглянула на Лили.
- Если ты едешь куда-то с Адамом, далеко не уезжайте. Скоро начнется снегопад. - Она посмотрела на небо, где над самым горизонтом клубились темные тучи. - Скажи Адаму, что я видела на северо-западе стадо оленей. Примерно в полутора милях. Вам будет интересно на них посмотреть.
- Да, очень интересно. - Лили похлопала себя по карману. - У меня и фотоаппарат с собой. Может, поедешь с нами? Бесс выдала нам здоровущий термос с кофе.
- Нет, дел много. Нэйт должен заехать.
- Правда? - с небрежным видом спросила Тэсс. - А когда? Уилла включила первую передачу.
- Позже, - коротко ответила она и отъехала.
Она отлично понимала, что Тэсс положила на Нэйта глаз и Уилле это совсем не нравилось. Ни к чему Нэйту связываться с этой хищной голливудской пираньей.
Нашел на кого клюнуть. Мужики всегда дуреют в присутствии красивых, наглых баб. Уилла вылезла из машины, прихватив с собой термос. Что ж, Тэсс и красивая, и наглая, подумала она не без зависти. Уверенная в себе, скорая на язык. Она умеет использовать женственность как оружие. И вертит мужчинами как хочет.
Наверное, и я выросла бы такой, будь жива мать, подумала Уилла. Тогда я бы воспитывалась в нормальной женской обстановке, знала бы все про прически, юбки, про губную помаду и духи.
Но мне все это не нужно, уверила себя она, входя в дом. Зачем нужны все эти глупые волнения и вздорные занятия. Хотя, как оказывается, без всей этой чепухи чувствуешь себя перед мужчинами такой беззащитной…
А уверенность ей 6ы не помешала. Во всяком случае, в отношениях с одним мужчиной.
Она сняла пальто и шапку, поднялась наверх, в кабинет. Термос прихватила с собой.
В кабинете все оставалось по-прежнему, как при отце: охотничьи трофеи на стенах, бутылки виски в баре. Каждый раз, садясь за письменный стол, Уилла ощущала, как внутри у нее все сжимается.
От чего? От горя? Или от страха? Она сама не знала. Но в этой комнате на нее волной накатывали неприятные воспоминания и тягостные думы.
Она редко входила сюда, пока отец был жив, - разве что если Джек специально пошлет за ней. В подобных случаях Уилла садилась на стул напротив письменного стола, а отец начинал ее за что-нибудь отчитывать или же просто поручал какое-нибудь новое дело.
Она видела его перед собой как живого: между пальцев зажата сигара, на подносе - стакан виски.
Он называл ее "девочка". Почти никогда по имени. "Девочка, опять ты села в лужу".
"Девочка, ты должна уметь за себя постоять".
"Найди-ка себе поскорей мужа, девочка, и нарожай мне внуков. Больше от тебя все равно никакой пользы не будет".
Хоть раз поговорил он с ней по-доброму? Уилла потерла виски. Вспомнить хотя бы один такой момент, хоть один случай, когда она вошла в этот кабинет, а отец ей улыбнулся. Ни разу, ни единого разу не сказал он, что гордится ею, что она поступила правильно.
Улыбки и добрые слова были не в стиле Джека Мэрси.
А что бы он сказал сейчас? Вошел бы, увидел ее, узнал бы, какая каша заварилась на ранчо после его смерти.
Он сказал бы: "Ну, девочка, и наломала же ты дров".
Уилла уронила голову на скрещенные руки. Она знала, что ни в чем не виновата, но ответственность давила на нее тяжким грузом.
- К черту, - прошептала Уилла, выдвинула ящик и достала оттуда бухгалтерские книги.