- У тебя намокла рубашка. Я так напугался, что пролил джин мимо. Давай я переодену тебя, Пэт. - Он расстегнул рубашку до пояса и в удивлении уставился на широкую полосу эластичного материала, туго обтянувшую грудь Патрика. - У тебя что-то с позвоночником? - спросил он.
Патрик вдруг весело улыбнулся и подмигнул Юджину. Это было так не похоже на его обычную манеру поведения.
- Не только с позвоночником. У меня начала расти грудь.
- Когда? - Юджин был заинтригован.
- Не знаю. Уже давно. Мне стыдно, что я скрыл это от тебя. Прости.
- Ничего. У одного моего друга тоже начала расти грудь. Дело в том, что его лечили гормональными препаратами.
- Мне тоже давали много всяких лекарств.
- Теперь мне понятно, почему Кенвуд сказал, что у тебя женская фигура. Пэт, прошу тебя, разденься.
Он дрожал от возбуждения.
- Не могу. Я никогда не раздеваюсь в присутствии чужих людей.
- Но я не чужой тебе, Пэт. Я только посмотрю на тебя. Как художник на свою будущую модель.
- Ты уже не сможешь смотреть на меня отвлеченно. Я тебе нравлюсь.
- Да, Пэт. Очень.
- И ты мне тоже. Мне кажется, у меня никогда раньше не было такого друга.
Внезапно Юджин схватил его руку и поднес ее к губам.
- Какой красивый перстень. Почему ты не надевал его раньше?
- Его подарил мне человек, который… Словом, он имел на меня определенные виды.
- И ты ему отдался?
- Не помню, Джинни. Это осталось там, за какой-то стеной.
- Кенвуд тоже подарил маме перстень. За день до смерти отца. Представляешь, когда-то я был влюблен в этого индюка. Он меня унижал, заставлял делать непристойные вещи.
- Какие?
- Мы садились с ним в ванну, и он засовывал свой палец мне в задний проход. Я был маленьким и не знал тогда, что это нехорошо. Мне нравилось, когда он делал так, Пэт. Я не говорил об этом родителям. Отец бы убил этого Кенвуда, если бы узнал. Понимаешь, Пэт, я с такой легкостью подпадаю под чужое влияние. Мама говорит, из меня можно вить веревки и лепить свечи, как из расплавленного воска. Наверное, из меня можно сделать преступника и убийцу. - Юджин снова вздохнул и опять поднес к губам руку Патрика. - У тебя очень красивые пальцы. В детстве я мечтал о девушке с такими изящными длинными пальцами. Увы, потом я узнал, что женщины делают своими нежными красивыми пальцами отвратительные вещи. Я возненавидел их. Возможно, из-за этого я и стал голубым.
Пэт вдруг приподнялся на локтях и крепко обнял Юджина.
- Спасибо тебе.
- За что? - удивился он, прижимая друга к груди.
- Я пока не знаю. Но мне кажется, я скоро полюблю тебя.
Рональд Кенвуд сидел под тентом на краю бассейна и лениво листал журнал. Было скучно и жарко. Сегодня предстоял тягомотный день - Майра решила устроить ужин при свечах на краю бассейна, который по обыкновению должен завершиться оргией. Ронни Кенвуд не имел ничего против нормальной здоровой оргии, но последнее время Майра приглашала себе в дом лишь старых, облезлых шлюх, с которыми можно иметь дело только в очень сильном кайфе. В былые времена дом посещали пышногрудые красотки и их томные женоподобные кавалеры - Майра обожала вращаться в богемных кругах и очень гордилась своими связями с так называемыми людьми искусства. Последние три года она общалась исключительно с бизнесменами и их не слишком богатыми на сексуальные выдумки подружками.
Ронни отшвырнул журнал и огляделся по сторонам. Разумеется, он не отказывал себе в удовольствии трахнуть раза два в неделю какую-нибудь девчонку из тех смазливых шлюшек, которые без году неделя как вылезли на панель и еще не до конца знают себе цену. Но это казалось ему банально и неэстетично. Ронни брезгливо поморщился, вспомнив свои тайные похождения. Ему так хотелось завести интрижку с неопытной красоткой, жаждущей приобщиться к волнующим тайнам современной сексуальной жизни! Уж он, Ронни, сумеет обучить ее всем тонкостям любовной игры.
Его внимание привлек этот забавный мальчишка Пэт, новое увлечение великовозрастного балбеса, сынка Майры. Он вел под уздцы лошадь, направляясь в сторону конюшни. Юджина поблизости не было - по всей вероятности, этот гомик еще дрых после своих ночных извращений.
Ронни поднялся с шезлонга, лениво потянулся и, накинув на плечи полотенце, направился через лужайку в сторону аллеи. Он подождал, пока Пэт свернет направо - отсюда их уже не будет видно из окон дома. Придав себе вид праздно прогуливающегося, Ронни вышел из-за кустов и направился навстречу Пэту, небрежно насвистывая мотивчик из мюзикла "Кошки", который он смотрел раз семь - в кордебалете танцевала его пассия.
- Доброе утро. - Он изобразил на лице удивление. - А, это ты, Патрик? Как ты рано встаешь! Собираешься подышать свежестью утренних прерий?
- Я возвращаюсь с прогулки. Кэрри захромала на правую ногу.
- Бежняжка. - В это время появился Стив, конюх, и Патрик отдал ему поводья Кэрри. - Ты не занят? - поинтересовался Ронни. - Тогда давай прогуляемся вместе.
Патрик огляделся по сторонам. Юджина, который мог бы выручить его из этой довольно щекотливой ситуации, поблизости не было. Опустив голову, он побрел рядом с Ронни.
- Ты нравишься мне, Пэт, - сказал тот.
- Спасибо, мистер Кенвуд.
- Ты мне очень нравишься, Пэт. Старине Ларри крупно повезло - вдруг свалился на голову такой славный подарочек. И никаких забот и хлопот, а лишь пожинай себе плоды чьих-то трудов и бессонных ночей. Ларри умеет ценить выпавшее ему счастье?
Патрик молча кивнул.
- Ты, я вижу, не из разговорчивых. - Он обнял Патрика за плечи и слегка прижал к себе. - Хрупкий, как девушка. И где только выращивают таких изысканно красивых мальчиков? Закуришь? - Он протянул ему пачку с сигаретами, но Патрик отрицательно замотал головой. - Отец не разрешает, да? - Он засунул сигарету себе в рот и, не отпуская от себя Патрика, нагнулся и щелкнул зажигалкой. - Может, хоть разок затянешься?
Патрик крепко стиснул губы и отвернулся.
Они очутились возле грота, где был бассейн с золотыми рыбками и мраморная скамейка. Это был обособленный мирок, окруженный со всех сторон кактусами с длинными колючими шипами.
- Присядем? - Ронни почти силой заставил Патрика сесть на скамейку. - Я хотел сделать тебе одно весьма заманчивое предложение. - Он затянулся сигаретой и отшвырнул ее в клумбу. - То есть, выражаясь современным языком, я собираюсь с тобой переспать.
- Но я не хочу этого, мистер Кенвуд.
- Брось притворяться. Я раскусил тебя с самого начала.
- Меня это не волнует, мистер Кенвуд.
- Мистер Кенвуд, мистер Кенвуд… Зови меня просто Ронни. Так ты говоришь, я тебе не нравлюсь?
- Я этого не говорил.
- Гм, ты напоминаешь мне увертливого угря. Знаешь, есть такая рыба. Обожаю ее в копченом виде. - Ронни щелкнул зажигалкой и поднес ее к самому носу Патрика. - Давай кричи, или я подпорчу твой шикарный профиль Нефертити, и тогда даже этот педрило Джинни не станет якшаться с тобой. Мы все любим покровительствовать красоте и брезгливо зажимаем нос при виде уродства. Ну же, кричи.
Патрик попытался вырваться, но Кенвуд крепко стиснул его шею.
- Не отвертишься, красотка. У старины Ронни железная хватка. Это западня, ясно? Да ты и не станешь звать на помощь - тогда все узнают, что Тощий Ларри живет со шлюхой, которую выдает за собственного сыночка. Ха-ха, вкус у этого пройдохи что надо, да вот с фантазией туговато! Уж лучше бы он напялил на тебя собачью шкуру и заставил ходить на четырех лапах. Ты небось хорошо умеешь это делать. А ну-ка снимай штаны и становись. Живо!
Он схватился за молнию на джинсах Патрика, но тот, вывернувшись, ударил его коленкой в пах.
- Ах ты дрянь! Сейчас ты получишь у меня!
Ронни наклонил голову и кинулся в слепую атаку. Патрик успел увернуться от удара. Ронни плюхнулся в бассейн.
Он вынырнул почти в ту же секунду, держа в руке острый кусок гранита со дна бассейна. Патрик и не думал убегать: он стоял и смотрел в упор на вылезавшего из воды человека. В глазах Патрика было недоумение и любопытство.
Когда Ронни замахнулся на него острым мокрым камнем, Патрик стремительно присел и схватил его за обе лодыжки. Камень упал на мраморные плиты дорожки, а Ронни шарахнулся со всего маху затылком о край скамейки.
Патрик стоял и смотрел, как под лежавшим на земле Ронни растекается кровь. Скоро там была уже целая лужа. Засунув руки в карманы, он направился к дому, ни разу не обернувшись.
Юджин спал на боку, поджав ноги к подбородку. Патрик присел на край его кровати.
"Не буду будить его, - думал он. - Если у Джинни чуткий сон, он сам проснется, если нет…"
Юджин шевельнулся и открыл глаза. Увидев Патрика, широко улыбнулся.
- Доброе утро, Пэт. Как здорово, что ты пришел. Я всю ночь думал о тебе. Знаешь, я больше не пойду в этот клуб. Это не для меня. Я хочу любить одного человека и прожить с ним всю жизнь.
- Я только что убил Кенвуда.
Юджин громко рассмеялся.
- Ты даже представить себе не можешь, как бы я хотел, чтоб кто-нибудь проломил череп этому подонку. Хоть я, как ты знаешь, совсем не злой человек.
- Я это сделал, Джинни.
- Никогда не поверю. Даже если увижу его остывающий труп.
- Пошли. - Патрик протянул ему руку, и Юджин рывком выскочил из-под одеяла.
Кенвуд лежал все в той же позе с широко раскрытыми глазами. Он весь подплыл кровью.
- Ты видел, как это случилось? - возбужденно спросил Юджин. - Мы должны вызвать полицию.
- Не надо, Джинни, прошу тебя. Лучше пристрели меня сам.
- Тебя? Но за что?
- Я же сказал тебе: это сделал я.
До Юджина наконец что-то дошло. Он сощурил глаза и внимательно посмотрел на Патрика.
- Никому не говори об этом. Мы сейчас же уедем отсюда.
- Куда?
- Не знаю. Решим по дороге.
- Джинни, этот тип хотел переспать со мной.
- Грязный мерзавец. Я так и знал, что он будет приставать к тебе. Он настоящий бисексуал. Какой же ты, Пэт, сильный!
Он смотрел на друга с нескрываемым восхищением.
- Я должен поговорить с тобой. - Патрик отвел глаза в сторону. - Это очень важно.
- Сделаешь это в машине. Нам нельзя терять ни секунды. Я только захвачу наличность. Жди меня возле гаража.
- Я пойду с тобой, Джинни.
В холле они столкнулись с миссис Редфорд. На ней были дорожный костюм и шляпа.
- Джинни, ты не видел Ронни?
- Нет, а что? - спросил тот каким-то чужим голосом.
- Он обещал свозить меня на вернисаж.
- Я не видел его сегодня, мама. Прости, но мы с Патриком спешим.
- Последнее время я совсем не вижу тебя, мой мальчик. Ты даже к обеду не выходишь.
- Я много работаю.
Он попытался пройти, но она взяла его за руку.
- Может, ты отвезешь меня на этот вернисаж к Салли Кэшман? Там будет твой любимый Шлобски и этот тип с бакенбардами, который писал портрет Джекки Онассис, забыла его фамилию. Мой мальчик, мы так давно не выезжали с тобой в свет.
- Как-нибудь в другой раз, мама. Пэт, прошу тебя, помоги мне найти… тот этюд в осенних тонах. Я второй день не могу его отыскать.
- Я велела повесить его к нам в спальню, мой мальчик. Он написан в манере твоего покойного отца.
- Ладно, мама, дай пройти. Мы с Патриком хотели заняться… Ах ты, Господи, да ведь я вчера разбил свой джип!
- Не беда. Привезешь меня от Салли Кэшман и можешь взять мой "ягуар". Мы с Ронни весь вечер будем дома.
- Мама, дай мне свою машину сейчас. Она мне очень нужна.
Юджин схватил мать за плечи и крепко стиснул.
- Но ведь я обещала Салли Кэшман…
- Черт с ней! Пожалуйста, мама.
- У тебя какие-то срочные дела?
- Да. Мы с Патриком хотим съездить… в кино.
- Ладно, мой мальчик. У меня все равно нет настроения ехать на этот вернисаж. - Миссис Редфорд сняла шляпку. - Последнее время Ронни стал таким забывчивым и невнимательным. Думаю, наш брак большая ошибка.
Юджин уже сидел за рулем "ягуара".
- Мы вернемся за деньгами ночью, - сказал он, быстро трогаясь с места.
- Здесь будет полно полиции, Джинни.
- Ты прав. Но что же нам делать?
- Мы продадим мой перстень.
- Нет. Он так тебе идет.
Юджин вздохнул.
Патрик взял его руку и прижал к своей пылающей щеке.
- Я люблю тебя, Джин, - тихо прошептал он. - Это дороже, чем дюжина перстней.
…Они сняли номер в небольшом отеле. В закусочной напротив оказалось замечательное пиво и свежие креветки. Они ужинали в своей комнате, превратив в стол широкую двухспальную кровать.
От пива Патрик стал оживленным и слегка развязным. Но это ему очень шло. Юджин не мог отвести от друга глаз. Ситуация казалась настолько неправдоподобной, что он считал происходящее сном, который может прерваться в любую минуту. Порой он с трудом удерживался от того, чтобы обнять Патрика, поцеловать долгим нежным поцелуем, медленно раздеть и… "Нет, - говорил он себе. - Тогда все будет иначе. У нас все так необыкновенно и чисто. Это потому, что Патрик очень чистый. Пусть он останется таким".
Он протянул руку и нежно коснулся щеки друга.
- Пэт, мне сейчас очень хорошо.
- Мне тоже.
Ему показалось, будто Патрик смутился.
- Ты хотел мне что-то сказать, Пэт.
- Да. Но никак не решусь.
- Смелей. Тайны будут мешать нашей дружбе.
- Знаю. - Патрик набрал в легкие воздуха и посмотрел Юджину прямо в глаза. - Ларри мне не отец, это поначалу мне так казалось. Ларри хотел, чтобы я отомстил вашей семье за его брата. Он говорит, отец миссис Редфорд убил на охоте его брата Тома. Дело замяли, потому что шерифу продали за бесценок несколько акров принадлежавшей Редфордам земли, и он засвидетельствовал, что это был несчастный случай. Ларри утверждает, это не был несчастный случай.
Юджин вскочил и стиснул кулаки.
- Это на самом деле был не несчастный случай, Пэт. Но мой дед не убивал брата Ларри. Я могу поклясться чем угодно. Это сделал Кенвуд. Да, да, это сделал Кенвуд - он сам сказал мне об этом, когда был в сильном подпитии. Но скажи, Пэт, каким образом ты мог нам отомстить?
- Ларри был уверен, что ты влюбишься в меня, Джин.
- Это так и случилось. Спасибо ему.
- Он думает, когда ты узнаешь, что я - это не я, ты можешь натворить беды. Он говорит, что ты будто бы уже два раза пытался покончить жизнь самоубийством.
- Это было давно… - Юджин в смущении отвернулся. - Я был разочарован в любви. Я любил одну девушку, а она… Словом, она очень меня разочаровала. Скажи, а как понимать твои слова, что ты - это не ты?
- Меня зовут Элли, Элина, Лола. Прости, что этот обман длился так долго.
- Но этого не может быть, не может быть. - Юджин ходил из угла в угол и нервно кусал ногти. Его лицо покрылось красными пятнами. - Только я нашел то, что мечтал найти всю жизнь, только я поверил в настоящую чистую дружбу…
- Мы с тобой настоящие друзья, Джин.
- Мужчина и женщина никогда не могут быть друзьями. Ларри оказался прав: для меня это большое разочарование. Ах, Пэт, скажи, что ты мне соврал!
Он с мольбой смотрел на друга.
- Не могу. Я люблю тебя, Джин. Это случилось. Кажется, впервые в моей жизни, потому что это так… здорово. У меня на душе тепло, и я… я задыхаюсь от счастья. Не бросай меня, Джин, прошу тебя.
- Бред какой-то! Почему я не догадался об этом раньше? Кенвуд приставал к тебе как к женщине?
- Да.
- Я теперь все понимаю. Я благодарю тебя за все, что ты сделала. Я столько лет вынашивал план мести этому подлецу, но у меня никогда бы не хватило духу его осуществить. Ты сильнее меня во всех отношениях, Элли. А я считал тебя хрупкой и беспомощной.
Юджин опустился на пол, уронил голову на колени и зарыдал.
Ей очень хотелось зарыться лицом в густые кудрявые волосы Юджина, вдохнуть их волнующий аромат. Но она боялась даже прикоснуться к нему.
- Любимый, - шептала она одними губами. Потом повторила это слово громче. Еще громче.
Он перестал плакать и поднял голову.
- Ты что-то сказала?
- Не помню. Я была как во сне.
- Постарайся вспомнить, что ты сказала, Элли.
- Это бесполезно. В минуты волнения я помню только то, что случилось со мной много лет назад.
- Расскажи мне об этом, Элли.
- Моя сестра справляла свадьбу. Она не любила того человека, за которого выходила замуж. - Элли мысленно видела отдельные картинки из своей жизни и пыталась описать их словами. - Я еще не знала о том, что она его не любит. Мой отец занимался спиритическими сеансами. Но она к нему не пришла. Она сердится на него за измену. Она пришла к…
Элли закрыла глаза и схватилась за голову.
- Продолжай.
- Не знаю. Я ничего не знаю. У меня в голове словно какой-то шов. Когда я пытаюсь описать словами картины, которые мелькают перед моими глазами, этот шов страшно болит. Может быть, кому-то очень хотелось, чтоб я забыла свое прошлое?
- Кенвуд мертв! Кенвуда больше нет! - Юджин истерично расхохотался. - Кенвуд убил моего отца, чтоб жениться на матери. Об этом знал брат Тощего Ларри, и он убил его, свалив все на моего дедушку. Я не могу доказать это, потому что у дедушки и Кенвуда были одинаковые ружья, а пулю, которая сразила брата Ларри, так и не нашли. Но теперь Кенвуда больше нет. - Он снова расхохотался, но вдруг резко оборвал смех. - Моего отца тоже больше нет. И никогда не будет. Никогда… А в доме висят его картины. Эта чудесная "Лужайка в отблеске фейерверка по случаю Дня Независимости", страстное "Танго с цветной Марией", "Элинор, мисс Теннесси"… На них смотрят чужие люди, подмечают недостатки, критикуют, злословят о моем отце. Кенвуда больше нет, но мать приведет на его место другого мужчину, с которым будет заниматься извращенной любовью пережившей климакс женщины, а на них будет смотреть своими чистыми глазами "Моя Вирджиния, светлая мечта"… Элли, что с тобой? Я тебя расстроил чем-то?
- Он называл меня "моей Вирджинией", - пробормотала девушка.
- Кто?
- Человек, который… Я больше ничего не помню. Я только знаю, что, когда появился этот человек, наша жизнь резко изменилась. Моя жизнь. Потом… потом все сгорело. И Башня тоже. Это было очень красиво и… страшно, - закончила она.
- Знаешь, я понял, что я должен сделать. Спасибо, ты помогла мне.
Он обнял ее за талию и прижался лицом к ее животу.
Потом они лежали в кровати обнявшись, но не принадлежали друг другу. Затаив дыхание, Элли слушала, как бьется сердце Юджина. Ее собственное сердце было сплошной раной.
…Они остановили машину под низко нависшей кроной старого ореха неподалеку от ворот на мандариновую плантацию, и стали пробираться сквозь колючие кустарники к конюшне. Элли шла сзади. Она не спускала глаз со спины Юджина. Ей казалось, отвернись она хоть на мгновение, и Юджин исчезнет из ее жизни навсегда.
- Подожди меня здесь, у дуба, - сказал Юджин.
Луна только выплыла из-за горизонта, и под деревом лежала густая тень.
- Постой. - Она взяла его за обе руки. - Мы должны проститься.
- Глупости. Я вернусь, и мы будем вместе наблюдать за тем, как горит мое мерзкое прошлое.
- Ты не должен сжигать картины отца, - возразила Элли.