Однажды случилось так, что он не смог. Когда он был слишком уязвим, и когда он наблюдал, как меня мучали до смерти. И он ничего не мог сделать, чтобы помешать Амаранте..
Я не позволю сделать этой другой Амаранте. Не позволю королю Хайберна послать своих чудовищ и солдат вредить людям. Навредить мне и моим людям. И сокрушить ту стену, дабы навредить бесчисленному количеству живущих за ней.
- Я могу использовать свои силы против Хайберна.
- Это даже не обсуждается, - сказал Тамлин, - особенно, когда не будет никакой войны против Хайберна.
- Рис сказал, что война неизбежна, и мы сильно пострадаем.
Люсьен сухо сказал:
- А Рис все знает?
- Нет - но… он обеспокоен. Он думает, что я могу стать решающей фигурой в надвигающемся конфликте.
Тамлин сжал пальцы, сдерживая, рвущиеся наружу, когти.
- У тебя нет опыта в битвах и оружии. И даже если бы я начал тренировать тебя прямо сегодня, уйдут годы до того, как ты сможешь продержаться на поле боя среди бессмертных, - он сделал глубокий вдох. - Поэтому несмотря на все то, что он думает, что ты способна, Фейра, я не собираюсь подпускать тебя близко к полю боя. Особенно, если это означает выставление твоих сил напоказ перед нашими врагами. Ты будешь сражаться с Хайберном на передовой, а за твоей спиной будут враги с улыбающимися лицами.
- Мне все равно..
- А мне нет, - прорычал Тамлин. Люсьен со свистом выдохнул. - Я переживаю, что ты можешь погибнуть, быть ранена, или можешь быть в опасности до конца наших дней. Поэтому не будет никакой тренировки, и все это останется между нами.
- Но Хайберн..
Люсьен спокойно вмешался:
- Мои источники уже проверяют это.
Я одарила его умоляющим взглядом.
Люсьен слегка вздохнул и обратился к Тамлину:
- Что если мы будем в тайне тренировать ее..
- Слишком велик риск, слишком много неопределенного, - перечислял Тамлин. - И не будет никакого конфликта с Хайберном, никакой войны.
Я цокнула языком.
- Выдаешь желаемое за действительное.
Люсьен пробормотал что-то наподобие мольбы к Котлу.
Тамлин напрягся.
- Опиши комнату с картой еще раз.
Это было его единственный ответ.
Конец разговора. Нет места возражениям.
Мы смотрели друг на друга некоторое время, и мой желудок скрутило.
Он был Высшим Лордом - моим Высшим Лордом. Он был щитом и защитником своих людей. Меня. И если моя защита означала, что его люди могли продолжать надеяться, строить новую жизнь, что он мог делать все как прежде … Я могла подчиниться ему в этом вопросе.
Я могла сделать это.
"Ты ничья поданная"
Может Рисанд действительно изменил что-то в моем сознании, не смотря на мои щиты.
Одной этой мысли было достаточно для меня, чтобы начать снова снабжать Тамлина новыми деталями.
Глава 8
Неделю спустя пришло время Оброка.
Я провела всего лишь один день с Тамлином - один день, гуляя по садам, и, занимаясь любовью в высоких травах залитого солнцем поля, один тихий ужин перед тем, как его позвали на границу. Он не сказал мне, почему и куда. Только то, что я должна не выходить за территорию поместья, и ко мне были приставлены стражники, охраняющие меня все время.
Так я провела неделю в одиночестве, просыпаясь посреди ночи, чтобы очистить содержимое желудка, чтобы выплакаться из-за ночных кошмаров. Ианта, если она и знала о битве на севере, то ничего не говорила за те несколько раз, что мы виделись. Учитывая то, как мне не нравилось говорить о вещах, что изводили меня, я решила не поднимать эту тему, когда она наносила мне визит, помогая выбирать одежду, прическу, украшения для Оброка.
Когда я попросила ее объяснить мне, чего мне ожидать, она лишь сказала, что обо всем позаботится Тамлин. Мне нужно будет только наблюдать.
Достаточно легко, так как от меня ничего не ждут - можно вздохнуть с облегчением. Но мне пришлось прилагать усилия, чтобы не смотреть на татуированный глаз на моей ладони - вспоминать, как Рис злился на меня.
Тамлин вернулся только ночью, чтобы понаблюдать сегодняшний Оброк. Я старалась не принимать это на свой счет, не тогда, когда он нес такой большой груз на своих плечах. Даже если он и Ианта не говорили мне того, что им было известно.
Сидя рядом с Тамлином на возвышение главного зала, выделанного из мрамора и золота, я терпела бесконечный поток взглядов, слез, благодарностей и благословения за то, что я сделала…
В своей обычной бледно-голубой мантии с капюшоном Ианта стояла около дверей, благословляя тех, кто только что прибыл, и, утешая словами тех, кто практически терял голову в моем присутствии, уверяя их, что сейчас мир стал лучше, и что добро восторжествовало над злом.
После двадцати минут я не могла больше сосредоточиться. После четырех часов я перестала что-либо слышать.
Они продолжали приходить, эмиссары, представляющие каждый город и люди в Весеннем Дворе, приносящие плату в виде золота, украшений, урожая или одежды. Не было важно, чем это было, поскольку все это приравнивалось к тому, что они были должны. Люсьен стоял на возвышении, подсчитывая каждую сумму и вооруженный до зубов, как и десяток остальных стражей, стоящих в зале. Приёмная зала - так Люсьен называл ее, но она чертовски напоминала мне тронный зал. Интересно, а давал ли он ей другие определения…
Я провела слишком много времени в другом тронном зале. Так же, как и Тамлин.
И я не сидела на троне как он, а была на коленях перед ним. К нам приближалась стройная фейри с серым цветом кожи, крадущаяся из передней бесконечно длинной очереди Высших и низших Фэ.
На ней не было одежды. Ее длинные, темные волосы безвольно лежали на высокой, упругой груди - ее огромные глаза были абсолютно черными. Как стоячий пруд. А когда она двигалась, дневной свет мерцал на ее переливающейся коже.
На лице Люсьена отразилось неодобрение, но он никак это не прокомментировал, когда низшая фейри преклонила своё хрупкое, заостренное лицо, и сложила веретенообразные перепончатые пальцы на груди.
- От лица всех водных привидений, я приветствую Вас, Высший Лорд, - сказала она, ее голос был чужеземным и шипящим, ее полные, чувственные губы обнажали зубы, острые и зубчатые как у щуки. Заостренные углы ее лица подчеркивали те угольно-черные глаза.
Я видела ее вид прежде. В водоеме около поместья. Пятеро из них жили среди камышей и кувшинок. Я редко видела более чем их сияющие головы, выглядывающие из прозрачной поверхности - никогда не знала, как ужасны они вблизи. Слава Котлу, я не ходила плавать в этот пруд. У меня было такое чувство, что она схватила бы меня своими перепончатыми пальцами - глубоко вонзая сломанные ногти - и утащила бы меня на дно, прежде чем я сумела бы закричать.
- Добро пожаловать, - сказал Тамлин. Пять часов спустя, а он выглядит таким же свежим, как и утром.
Я предположила, что это связано с его вернувшимися силами. Мало, что его теперь утомляет.
Водное привидение ступило ближе, ее перепончатая когтистая нога была ярко-серой. Люсьен стал между нами.
Вот почему он стоял возле меня на возвышении.
Я стиснула зубы. Кто, по их мнению, нападет на нас в нашем собственном доме, на нашей земле, если только они не были уверены, что Хайберн готовит нападение? Даже Ианта перестала бормотать в конце зала, внимательно наблюдая за встречей.
Вероятно, беседа будет не такой как другие.
- Пожалуйста, Высший Лорд, - говорила фейри, кланяясь так низко, что ее чернильного цвета волосы касались мрамора. - В озере не осталось больше рыбы.
Лицо Тамлин было словно гранит.
- Несмотря ни на что, вы обязаны заплатить. Корона на его голове мерцала в дневном свете. Украшенная изумрудами, сапфирами и аметистом, золото было выплавлено в форме первых весенних цветов. Одна из пяти корон, принадлежащих его роду.
Фейри вытянула вперед руки, но Тамлин перебил ее.
- Никаких исключений. У тебя есть три дня, чтобы преподнести то, что ты должна - или в два раза больше во время следующего Оброка.
Это было настоящей пыткой удержаться от взгляда на непреклонное лицо, на безжалостные слова. В конце зала, Ианта кивнула в знак подтверждения непонятно кому.
Водным призракам нечего есть - как он думает, она принесет ему еду?
- Пожалуйста, - прошептала она сквозь заостренные зубы, ее серебристая кожа заблестела, когда она начала дрожать. - Ничего не осталось в озере.
Лицо Тамлина не дрогнуло.
- У тебя есть три дня..
- Но у нас нет золота!
- Не перебивай меня, - сказал он. Я отвела взгляд, не в силах выдержать это безжалостное лицо.
Она еще ниже склонила голову. - Прошу прощения, мой Высший Лорд.
- У тебя есть три дня до выплаты, или приноси в два раза больше в следующем месяце, - повторил он. - Если ты этого не сделаешь, тебе известны последствия. Тамлин махнул рукой в знак разрешения уйти. Конец беседе.
После последнего, лишенного всяких надежд взгляда, она вышла из зала. Когда следующая фейри - с козлиными ногами и держащая нечто, напоминавшее корзинку с грибами - терпеливо ждала приглашения подойти к возвышению, я повернулась к Тамлину.
- Нам не нужна корзинка рыбы, - прошептала я. - Зачем заставлять ее вот так страдать?
Он взглянул туда, где отошедшая в сторону Ианта позволяла существу пройти, ее рука покоилась на жемчужном поясе. Как-будто женщина вырвет его у нее, дабы использовать в качестве платы Оброка. Тамлин нахмурился.
- Я не могу делать никаких исключений. Сделаешь один раз, тогда все будут требовать того же.
Я вцепилась в подлокотники моего кресла, небольшое деревянное сидение рядом с его гигантским троном, украшенным вырезанными розами.
- Но ведь нам не нужны эти вещи. Зачем нам золотое руно или банка варенья? Если у нее нет рыбы, три дня ничего не решат. Зачем заставлять ее голодать? Почему бы не помочь ей пополнить пруд? Я провела достаточно лет с голодным желудком, стараясь не сорваться, не кричать на всю несправедливость жизни.
Его изумрудные глаза смягчились, словно он читал мысли, отражающиеся на моем лице, но он сказал:
- Так и должно быть. Мой отец делал то же самое, и его отец, и мой сын будет делать так же, - он улыбнулся и дотронулся до моей руки. - Когда-нибудь.
Когда-нибудь. Если мы поженимся. Если однажды моя ноша станет легче, и мы сможем сбежать от теней, преследующих нас. Мы совсем не затрагивали эту тему. Ианта, к счастью, тоже ничего не говорила.
- Но мы все еще можем помочь ей - найти какой-нибудь способ снова заполнить водоем.
- У нас есть много вещей, с которыми нам надо разобраться. Милостыня не поможет ей в будущем.
Я открыла рот, но сразу же закрыла его. Сейчас не время для споров.
Поэтому я оторвала свою руку от его и он, в конце концов, позволил фавну с козлиными ногами подойти.
- Мне нужен свежий воздух, - сказала я и выскользнула из кресла. Я не дала Тамлину шанс возразить, когда уже спускалась с возвышения. Я попыталась не замечать трёх стражников, посланных за мною, или шеренгу эмиссаров, которые глазели и перешептывались, в то время как я пересекала зал.
Ианта пыталась поймать меня, когда я проносилась мимо, но я проигнорировала ее.
Я вышла через передние двери и прошла так быстро, как смела, мимо очереди собравшихся, извивающейся вниз по ступеням вплоть до гравия у парадного входа. Через вереницу тел Высших и низших Фэ, я заметила уходящую фигуру призрака, направляющуюся за угол нашего дома - к водоему за садами. Она плелась вперед, вытирая слезы с глаз.
- Извините, - позвала я, догоняя ее, стражники, идущие за мной, держались на почтительном расстоянии.
Она остановилась на углу дома и развернулась с неестественной плавностью. Я подавила желание сделать шаг назад, когда эти неземные черты пожирали меня. Всего на несколько шагов позади меня, стражники наблюдали за нами, держа руки на ножнах.
Её носом было два надреза, а острые жабры выступили наружу под ее ушами.
Она слегка склонила голову. Не глубокий поклон - потому что я была никем, лишь уважение, поскольку я была игрушкой Высшего Лорда.
- Да? - прошипела она, а ее щучьи зубы сверкнули.
- Каков твой Оброк?
Моё сердце забилось быстрее, когда я заметила перепончатые пальцы и острые как бритва зубы. Тамлин однажды сказал мне, что водные-призраки всеядны. А если у них не осталось рыбы …
- Сколько золота он хочет - какова стоимость рыбы в золоте?
- Намного больше, чем у тебя в кармане.
- Тогда вот, - сказала я, расстегивая рубиновый браслет с шипами со своего запястья, это о нём говорила Ианта, что он лучше подходит моей кожей, чем серебро, которое я собиралась надеть. Я предложила его ей. - Возьми это. До того, как она смогла взять его, я сорвала золотое ожерелье со своей шеи и бриллиантовые капельки с ушей.
- И это, - я протянула ладони, в которых переливалось золото с драгоценностями. - Дай ему то, что должна, а затем купи себе немного еды, - сказала я, глубоко глотая, когда ее глаза расширились. В ближайшей деревне каждую неделю есть небольшой рынок - пока лишь небольшое скопление торговцев, которое я надеялась, будет расти и процветать. Так или иначе.
- Что ты требуешь взамен?
- Ничего. Это… это не сделка. Просто возьми это, - я вытянула ладони вперед. - Пожалуйста.
Она хмуро посмотрела на драгоценности, свисающие с моих ладоней. - И тебе ничего не надо взамен?
- Ничего.
Фейри стоящие в очереди с интересом смотрели на нас.
- Пожалуйста, возьми их.
С последним оценивающим взглядом, ее холодные и влажные на ощупь пальцы коснулись моих, беря украшения. Они светились, словно яркий свет на воде в ее перепончатых пальцах.
- Спасибо тебе, - сказала она, и в этот раз глубоко поклонилась. - Я не забуду твою доброту. Ее голос, как и слова, казались скользкими, и я снова вздрогнула, когда ее черные глаза грозились поглотить меня. - Как и мои сестры.
Она развернулась и зашагала обратно к поместью, лица моих трех стражников исказились в упреке.
* * *
Я сидела за обеденным столом с Люсьеном и Тамлином. Ни один из них не разговаривал, но взгляд Люсьена метался от меня к Тамлину, а затем к своей тарелке.
Спустя десять минут тишины, я отложила вилку и сказала Тамлину:
- В чем дело?
Тамлин не колебался.
- Ты знаешь, в чем дело.
Я не ответила.
- Ты дала тому водному привидению свое украшение. Украшение, которое я подарил тебе.
- У нас чертов дом полный золота и драгоценностей.
Люсьен глубоко вздохнул, что было похоже на: "Начинается."
- Почему я не должна была давать ей их? - настаивала я. - Те вещи ничего для меня не значат. Я никогда не носила то же украшение дважды! Кого оно волнует?
Губы Тамлины сжались.
- Потому что ты подрываешь законы этого Двора, когда ведешь себя так. Потому что здесь так принято, а когда ты вручаешь той прожорливой фейри деньги, которые ей нужны, это делает - это делает весь Двор - слабым.
- Не говори со мной так, - сказала я, обнажая зубы.
Он ударил рукой по столу, когти прорывались через его плоть, но я наклонилась вперед, упираясь руками об дерево.
- Ты все еще не имеешь никакого понятия, какого мне было - быть грани голодной смерти месяцами. И ты можешь называть ее ненасытной, если тебе так хочется, но у меня тоже есть сестры, и я помню, какого это вернуться домой без еды. - Я успокоила бушующую грудь, и какая-то сила забурлила под моей кожей, струясь по моим костям. - Поэтому, может она и потратит все те деньги на ерунду - может быть у нее и ее сестер нет никакого самоконтроля. Но я не буду рисковать, позволяя ей голодать из-за каких-то смехотворных правил, которые установили твои предки.
Люсьен прочистил горло.
- Она не имела в виду ничего плохого, Там.
- Я знаю, - огрызнулся он.
Люсьен выдержал его взгляд.
- Худшие вещи случались, худшие вещи могут случиться. Просто расслабься.
Изумрудные глаза Тамлина оставались жесткими, когда он прорычал Люсьену:
- Я спрашивал твое мнение?
Эти слова, то каким взглядом он прожег Люсьена, который уже склонил голову - мой гнев заструился по венам. "Подними голову", - молчаливо просила я его. "Ответь ему. Мы правы, а он нет."
Люсьен напряг челюсть. Та сила вновь забурлила во мне, ища выход, летя словно копье прямо к Люсьену. "Не отступай.."
Затем я пропала.
Все еще там, все еще смотревшая своими глазами, но другая часть меня смотрела на происходящее под другим углом комнаты, со стороны другого человека..
Мысли нахлынули на меня волной, изображения и воспоминания, образы мышления и чувств, которые казались очень древними, умными и печальными, такими бесконечно печальными, полными разъедающей изнутри вины, безнадежности..
И вдруг я снова вернулась, моргая. Не прошло и сердцебиения, как я уже изумленно смотрела на Люсьена. Его голова. Я была внутри его головы, проскользнула через его ментальные стены.
Я встала, бросая салфетку на стол своими, на удивление, спокойными руками.
Я знала, кто подарил мне эту способность. Мой ужин стал в горле, но я глубоко сглотнула.
- Мы еще не закончили с ужином, - прорычал Тамлин.
- Ничего, переживешь.
Я могла поклясться, что заметила два выжженных отпечатка на дереве, выглядывающих из-под моей салфетки. Я молилась, чтобы никто из них ничего не увидел.
И что Люсьен так и не узнал про то оскорбление, которое я только что ему нанесла.
Глава 9
Я не торопилась возвращаться в свою комнату. Возможно, я ошиблась, когда заметила те выжженные отпечатки - может, они уже были там. Может, не я призвала огонь и опалила дерево. Может, даже и не я проникла в разум Люсьена, что напомнило мне переход из одной комнаты в другую.
Элис как обычно пришла, чтобы помочь мне переодеться ко сну. Сев возле туалетного столика, позволяя ей расчесывать мои волосы, я съежилась от своего собственного отражения. Синева под моими глазами, казалось, стала частью меня - лицо выглядело болезненным. Даже мои губы были слегка бледными, и я вздохнула, прикрыв глаза.
- Ты отдала драгоценности тому водному привидению, - задумчиво размышляла Элис, и я увидела ее отражение в зеркале. Ее смуглое лицо напоминало мне гладкую искусственную кожу, а темные глаза блеснули на мгновение перед тем, как сфокусировались на моих волосах. - Они скользкие существа.
- Она сказала, что они голодают - что у них нет еды, - прошептала я.
Элис нежно распутывала сбившиеся волосы.
- Ни одна фейри в той очереди не дала бы ей деньги. Ни одна бы не посмела сделать это. Многие оказалось в могиле на дне озера из-за своего голода. Ненасытность - вот их проклятие. Твои украшения не помогут протянуть ей и неделю.
Я слегка постучала ногой по полу.
- Но… - продолжила Элис, откладывая расческу, чтобы заплести волосы в косу. Ее длинные, веретенообразные пальцы слегка царапали кожу головы. - Она никогда этого не забудет. Пока она жива, не важно, что ты сказала ей, она будет у тебя в долгу.