- И вот это вы называете планом? - оборвала всех в комнате бывшая королева.
Все шепотки, все высказывания и мысли стихли. Только Мирослав, казалось, краснел со звуковыми эффектами.
- Нет, мои дорогие, так не пойдет. Нам нужны не куски и обрывки, а четко спланированные действия! Давайте мы сейчас запишем все, что вы предлагали и упорядочим это. И, Эдуард, открой, пожалуйста, форточку. Нашему бедному ректору, кажется, плохо.
Мирослав выдохнул пар, вдохнул воздух и заорал на весь замок дурным голосом:
- Да как вы смеете тут командовать?!
И тут начался скандал! Затяжной, как ливень с вечера. Тех, кто пытался влезть в перебранку, посылали сразу и намного дальше, чем можно дойти пешком. Всем остальным оставалось молча наблюдать за всем, даже шептаться стало невозможно. Без завтрака мы остались стопроцентно. Это серьезно злило. Еще бесило то, что они сейчас по сути дела ничего не говорят, а народ держат. Когда время близилось к девяти, преподаватели засуетились. У многих уже начинались пары, а прогуливать не хочется.
- Иди уже, наверное, - предложила мне Ария, неуверенно пожимая плечами.
- Уверена?
- А что толку тебе здесь сидеть?
Я кивнула, осторожно просочилась к двери, и, как ни странно, выскользнула из кабинета никем не замеченная. Правда, через пару секунд я услышала другие шаги. Гуськом из-за дубовой двери выбирались Эдик, Олег, Анжела и Альбина.
- Олег, у тебя же вроде нет пар? - спросил Эдик за моей спиной.
- Пар нет, - подтвердил оборотень. - А вот кушать сильно хочется. Я испугался, что если останусь там еще, то съем наше уважаемое руководство.
Я усмехнулась и, глянув на часы, припустила в свой кабинет. Там уже собрались все чародеи, которые сильно удивились тому, что я с треском захлопнула дверь.
- Что я вам сегодня обещала? - спросила я вместо приветствия.
- Опрос, как обычно, - робко ответила Маша, наблюдая за мной.
- Отлично! - обрадовалась я, присаживаясь на свое рабочее место. - Сразу предупреждаю, говорить только по теме и выходить к доске.
- А можно с места? - уточнил кто-то с задней парты.
- Нет! - гаркнула я так, что вся группа как по инерции шарахнулась назад. - Итак, начнем не по списку!
- Сейчас мы узнаем, кого больше всех не любит наша принцесса, - сказал Богдан. По задним партам пронесся шепоток.
- Богдан, - вызвала я, не обращая внимания, - расскажи мне, пожалуйста, какие необходимы условия, чтобы магически вырастить дерево высотой с пятиэтажный дом.
- Спасибо, профессор, - кивнул Богдан под дружный хохот группы, - я знал, что вы еще и вопрос мой самый любимый подберете. Я понял ваш намек.
Он вышел к доске, заложил руки за спину и поднял голову вверх. Подумал секунду, потом спросил:
- Надеюсь, на практике показывать не надо?
- Если не хочешь разбираться с завхозом, то нет, - уже занесла ручку над листком бумаги, как только он снова замолчал.
- А что вы делать собираетесь?
- Двойку ставить, - спокойно ответила я.
Группа удивленно замерла, а Богдан, опережая меня, быстро начал:
- Чтобы прорастить дерево подобных размеров необходимо использовать обыкновенное заклинание роста. Но очень важно проверить, чтобы в почву в этот момент поступали все необходимые для этого вещества: вода, минералы и так далее. Еще для этого нужно определенное количество сил. Все?
- Садись, четыре, - кивнула я.
- Почему четыре? - испугался Богдан. В группе стояла гробовая тишина.
- Ответ неполный.
- Еще нужно, чтобы ничего не мешало корням!
- Садись, пять, - кивнула я.
Богдан стер несуществующий пот со лба и упал без сил на парту. Потом посмотрел на меня, и поправился, сев как положено первокласснику. В кабинете было так тихо, что стало слышно, как в соседней комнате ворчит Игорь. Я, правда, не поняла, что он ворчит, но решила, что вечером ощиплю птицу.
- Следующим отвечает… Катерина. Скажи мне, пожалуйста, за счет чего создается эффект морских бурь в руке?
Семинар проходил тихо и спокойно. Как никогда было много троек и четверок. На размышление давалось пять секунд, дальше я спокойно выводила оценку и ничто меня не смущало. Ария влетела в кабинет, когда отвечать вышел Эразмус. Она преспокойно устроилась на подоконнике, забрала у меня карандаш и сходу его сломала. Я спокойно протянула металлическую ручку. Блондинка благодарно кивнула и принялась ее с воодушевлением крутить.
- Как успехи? - спросила я, давая Эразмусу лишнюю минуту передышки.
- Безуспешно! Они перешли на личности.
- А разве до этого они еще не..?
- Нет, то, что ты слышала до этого - детский лепет.
- И что они говорят? - я пока методично обводила оценки, стараясь себя успокоить.
- Они решили, что Мирослав козел!
- Что оба? - удивилась я, даже оборачиваясь, чтобы видеть лицо завхоза.
- Не поверишь, оба! Наш ректор сказал, что если после того, как он официально признает себя этим рогатым животным, Валерия Анатольевна уедет из академии, то он сделает это с удовольствием.
- Я так понимаю, что бабушка отказалась?
- Конечно! - почти заорала Ария. - Она сказала, что никогда не сделает того, что облегчит ему жизнь. Поэтому она планирует стать его личным кошмаром.
- И что будем делать? - задумалась я, всерьез пытаясь решить непростую задачу. Работа организации пока заморозилась.
- Пока Олег ведет физкультуру за Мирослава, а потом не знаю.
- Так, об уроках! - вспомнила я, оборачиваясь к группе. - Эразмус, как отличить магический огонь от обычного?
- Ну, э… вот обычные огонь он просто горит, а магический обычно маги разжигают.
- Садись, два, - холодно сказала я, уже выводя оценку в ведомости. Хотелось на всю строчку написать: "Что и следовало ожидать".
- Нет, ну как два? - дернулся парень. - Ну, он еще разгорается мгновенно!
- Я сказала два!
- Ну, профессор, ну еще одна попыточка! Вы же не можете мне просто так два поставить?
- Могу, - ответила я, указывая ему рукой на парту, - ты не стой здесь, ты садись.
- Ну, как два? - заканючил Эразмус. - Я же все-таки чародей! Я Эдуарду Ольгердовичу пожалуюсь.
- Да какой ты чародей! - вскрикнула Ария, вскакивая с подоконника. - Да пенек старый лучше тебя колдует! Даже идиот знает, что от магического огня дым не идет, он немного другого цвета, более красный, и после него остаются очень вредоносные ожоги, если их не залечить сразу. Что ты тут из себя строишь?!
Ария неожиданно для всех схватила Эразмуса за ухо и наклонила почти к полу. Парень взвыл, но дергаться было не в его интересах.
- Кому ты жаловаться собрался? Эдуарду Ольгердовичу? Да он, знаешь, что с тобой сделает за то, что ты принцессе хамишь? Чародей тоже мне нашелся! Черпак ты, а не чародей!
Она открыла дверь, рывком выкинула его на лестницу так, что он упал на колени и чуть не покатился вниз.
- И вообще! Такие как ты двойке должны быть рады. Тебе даже ноля будет много!
Ария с чувством закрыла дверь, которая грозно хлопнула, жалобно поскрипывая петлями. Затем спокойно вернулась на подоконник, закинув ногу на ногу, чтобы всем продемонстрировать стройные ноги в мини юбке, и продолжила ломать ручку.
- Двойки советую больше не получать, - прокомментировала я и продолжила. - Итак, следующим будет отвечать Роман, - я поставила в ведомости точку напротив фамилии скромного парня, который обычно всегда отвечал правильно, но не был уверен в своем ответе.
Парень встал с предпоследней парты, неуверенно сделал шаг в направлении доски. Потом покачнулся и осел. Одногруппники только и успели подхватить его перед самым полом.
- Я за Ядвигой, - мигом сообразила Ария, подскакивая со своего насеста.
- Не стоит, - сказала я, наспех осмотрев его, - это всего лишь обморок, нашатырь у меня есть.
- Обморок? - удивилась завхоз, доставая из кармана чистый платок. - А отчего? Здесь вроде не душно, питание приличное.
- Кажется, - резюмировала я, - мы с тобой перестарались.
XXI
Весь день революционные крики раздавались из кабинета ректора. Олег по очереди уговаривал кого-нибудь вести пару по физкультуре, пока он занят. Он обращался даже ко мне, но я его заверила, что даже оборотень из меня лучший, чем спортсмен.
Эдик, заходивший в опасную зону, уведомил нас, что его послали. Хотя я не думаю, что на него вообще обратили внимание. В первом часу ночи я начала за них беспокоиться, но Ария, которая отнесла им хоть что-нибудь поесть, сказала, что пока все еще живы. Валерия Анатольевна и Мирослав не вышли из кабинета даже на ночь, а только с крика перешли на деликатный шепот, чтобы не мешать студентам.
В итоге с утра они все же появились в столовой, чуть помятые и с красными от недосыпа глазами. И без лишних слов подали мне на подпись бумажку.
- Это что? - спросила я, отрываясь от замечательной яичницы, на которую наши полуночники смотрела голодными глазами.
- Пакт, - моя бабушка закашлялась, без разрешения взяла чей-то стакан воды, выпила его полностью и с удовольствием ответила: - Пакт о ненападении. В смысле, о перемирии.
Я деловито уставилась на бумагу, исписанную ровным каллиграфическим подчерком. По бумаге в разные стороны расползались вмятины, и что-то мне подсказывало, что ее пытались привести в приличное состояние не один раз. Я начала медленно читать, пытаясь понять все слова:
"Сей грамотой Барон Мирослав Борисович Буревой и Великая Княгиня Валерия Анатольевна заверяем другу друга в том, что не будем прилюдно оскорблять и поносить друг друга, вести непримиримую вражду, а так же строить друг другу козни тайные или явные, пока Королева наша Миранда не взойдет не престол. И будем друзьями великими, помогать друг другу во всем и планам сопутствовать, чтобы достигнуть цели великой".
Потом стояли две закорючки, рядом с которыми в скобках указали их хозяев. Я недовольно пробежала глазами второй раз по тексту, а потом подняла голову и спросила:
- И что мне теперь от престола отказываться, чтобы вы не ругались? Это ж где видано, чтобы взрослые люди почти сутки друг на друга орали?
- Ну, милая моя, это не тебе судить, сколько ругаться можно, - сделав лицо оскорбленной невинности сообщила мне бабушка. - Мы давно не виделись!
- Между прочим Миранда Давидовна правда, - встрял Эдик, который все это слушал, - ведете себя как дети малые!
- А ты вообще молчи, пень трухлявый! С тобой я ничего еще не подписывала, - дернулась Валерия Анатольевна в сторону мгновенно ретировавшегося на другой конец стола профессора. - И вообще, я просто, в отличие от тебя, еще молода!
- Мне-то с этой бумагой что делать? - деликатно уточнила я, покачивая листиком в воздухе.
- Заверить, - в голос ответили спорщики, поставив меня в странное положение.
- Поставить рядом с вашими подписями свой начальственный крестик? - уточнила я.
- О чем ты, девочка моя? - не оценила Валерия Анатольевна шутки. Зато Мирослав все понял:
- Да, и чем красивее, тем лучше.
- Может мне еще печать из ластика сделать?
- Нет, это, пожалуй, лишнее, - спокойно ответил ректор, подавая мне ручку.
Я, стараясь не торопиться и не испачкать "важный" документ в яичнице, вывела на нем большую и витиеватую подпись, которую придумала буквально на ходу. С чувством оглядела свое творение и, не желая отдавать им такую красоту, заявила:
- И оставлю я этот документ у себя. Чтобы вы его не потеряли.
- Правильно, - поддержали меня оппоненты и, наконец, оставили в спешке перед началом занятий доедать остывший завтрак.
За неделю эти двое совместными усилиями сумели наворотить такое, что я даже не могла своим скромным мозгом оценить. Поняла только то, что от меня требуется появляться в Рейхарде, если Анжела засечет там прорыв, и закрывать порталы, при этом не попадаясь на глаза Деяниру. И еще присутствовать на различных собраниях моих сторонников, что для меня вообще не проблематично.
Расстановка сил в академии поменялась. Мирослав и Валерия увлеклись делом, однако, каждый по отдельности пытался как-то склонить меня на свою сторону в случае непредвиденных размолвок. И они оба свято верили, что я им все рассказываю, хотя я утаивала от них даже то, что они оба пытаются сделать одно и тоже. Эдик теперь побаивался кабинета ректора, все чаще появляясь рядом с комнатой Олега, в которой, пока не выполнял никакие поручения, квартировал Георгий. А потом выходил оттуда покачиваясь и что-то бормоча себе под нос. Ядвига вообще объявила почти всем бойкот и занималась исключительно преподаванием и врачеванием. Альбину я как-то раз застала вместе с Анжелой. Она тоже курила, нервно стряхивая пепел и рассказывая рыжей что-то про Мирослава. Я не рискнула дослушать, но, кажется, речь шла о том, что она сильно ревнует его ко всем представителям королевской семьи. Раньше Селена, а теперь она даже на Валерию грешит, несмотря на всю их ругань.
А я только бродила по коридорам, улыбаясь знакомым лицам, и совсем не знала, что делать. Для меня сейчас, несмотря на все воодушевления бабушки Вэл и Мирослава, не было цели. Я обрушила своими руками все. Иногда мне становилось грустно, и я начинала в своей комнате вспоминать, как танцуется вальс. Я ненавидела его, но где-то в глубине души мечтала, что когда-нибудь станцую с Юрой. Хотя, я прекрасно понимала, что это только мечта. Но ведь если у меня ее не будет, зачем мне тогда вообще жить?
Зато Арию я не видела уже несколько дней. Я даже начала волноваться и хотела зайти, но каждый раз находила причину этого не делать. В конце концов, я не так часто выбиралась из своей комнаты.
Завтрак в пятницу я проспала, зато, явилась к обеду. Степа подошел ко мне как бы невзначай, даже совсем не глядя на меня. Я смотрела на него пристально, но отрываться от сосиски даже не подумала. Пусть это невежливо, но практично. Он сделал вид, что просто интересуется чем-то незначительным, а сам же зашептал:
- Я не знаю, как ты отнесешься к подобной новости, принцесса. Снеже бы наверняка она понравилась. В общем, я пришел сообщить вам сенсационное известие: не так давно Юра бросил Арию.
Вилка, которую я держала в руках, со звоном упала на тарелку, а потом и вовсе ускакала на пол. Я, не зная, как на это реагировать, только и спросила у Степы:
- Он что сдурел?
- Я не знаю, чем он руководствовался. Я, если честно, боюсь с ним разговаривать на эту тему. И я вот подумал, что, может, тебе стоит с ним поговорить? Он и раньше тебе доверял намного больше, чем мне. Да и сколько бы я ему про тебя гадостей не говорил, от дружбы с тобой не отказался. Может, тебе он что-то скажет.
Я подскочила, привлекая к себе внимание, и, подбирая подолы длинной юбки, побежала через весь зал, в комнату первокурсников Анжелкиного факультета. Я ворвалась без стука, а Юрка даже бровью не повел. На мое счастье в комнате не вертелось больше никого. Он поднял на меня свои бездонные глаза, полные какой-то вселенской грусти, и я сразу же сбавила обороты.
- Почему? - только и спросила я вместо приветствия.
- Ария рассказала?
- Нет, мы с ней несколько дней не виделись. Я из-за этих разработок Мирослава и моей бабушки как будто из жизни выпала.
- Тогда зачем ты пришла? - он смотрел на меня так спокойно и так беззаботно, что у меня невольно закружилась голова.
Будто и не было всего этого: ни академии, ни Арии, ни тех обидных слов, которые он мне говорил, ни конфет, которые я ненавижу, ни ругани между нами. Я смотрела на него и как будто бы вернулась в то время, когда мы были просто друзьями, а я еще мечтала, что когда-нибудь стану его девушкой.
- У тебя такие же глаза. Странно видеть другое лицо, почти что другого человека, и понимать, что это ты, только по глазам, - неожиданно он заговорил, опережая меня. Я только и смогла, что сдержаться, чтобы не ущипнуть себя.
- Юра, я все-таки хотела узнать, что у вас с Арией случилось? - не знаю, какими силами я заставила себя заговорить на эту тему.
Мне так хотелось вычеркнуть все как страшный сон и снова повисеть у него на шее. Или накормить его шарлоткой, чтобы смеяться на следующий день над его обжорством.
- Ничего такого. Ты ведь как никто знаешь, что мне очень трудно с ней.
- Откуда бы? - удивилась я, пытаясь найти ответ в его глазах. Но вместо этого только утопала в синеве.
- Ты ведь знаешь меня. Мне очень тяжело с такими, как она. Ария ведь очень сильная, привыкла, чтобы ей все подчинялись. Понимаешь, - он тяжело вздохнул и отвел свой взгляд, - не могу я так больше.
По мне так он пи…привирал. Вот не верила в его слова, но выразилась тактичнее:
- По-моему, это просто отговорка. Если действительно любишь, это не имеет значения.
Он замолчал, оставляя нас в зыбкой тишине, которая с каждой секундой все больше бередила мою душу. Юра смотрел в окно, повернувшись ко мне спиной, а потом коротко ответил:
- Значит, не люблю.
- Глупо как-то, - я покачала головой, но почему-то моя решимость, с которой я входила в эту комнату, таяла буквально на глазах.
- Снежана, извини, что не по теме, - окликнул он меня, когда я коснулась рукой холодной деревянной ручки, - ты прости меня за то, что я тогда наговорил. И что тебя еще и виноватой выставил. Неправильно с моей стороны сейчас оправдываться, но я очень много не понимал в жизни на тот момент. Ты ведь всегда была для меня лучшим другом, а я оценивал все с потребительской точки зрения. Мы ведь…
Я почувствовала, что по коже пробежали мурашки, когда он сказал мы. Смешно подумать, я так долго ждала этого слова, а сейчас могу только криво усмехнуться и сказать, перед тем как выйти из комнаты:
- Меня зовут Миранда.
Лучший друг как же. Вот когда он меня отговаривал Рейхард спасать и ругал после моих похорон, я верила, что мы друзья, что он заботится обо мне. А сейчас говорит как по бумажке. Зачем-то снова извиняться полез, хотя мне казалось, уже проехали. Чушь какая-то.
Я никак не могла понять свои чувства. Бестолково бродила по коридорам, пытаясь дойти до своей комнаты, но не скоро. Примерно в таком состоянии меня и поймал Степа, который, видимо, бегал по академии достаточно давно:
- Вот ты где, - сказал он, поправляя съехавшие очки, - а я тебя ищу!
- Только не говори, что ты принес еще одну замечательную новость, - с сарказмом попросила я, начиная раздражаться.
У меня тут значит душевная травма, непонятно почему проснувшееся чувство старой дружбы у Юры, а Степа здесь вообще ни при чем, зато в центре всех событий.
- Не скажу, - завил меня он, пытаясь отдышаться. - Там Олег с Богданом дерутся.
- Что ты сказал?! - заорала я, распугивая проходивших мимо студентов. - Вы все здесь что ли с ума сошли?!
Между делом, я ущипнула себя, чтобы понять, что не сплю и не умерла. В итоге только больше разозлилась, понимая, что гражданская война постепенно захватывает одну в принципе небольшую академию.
- Веди, - скомандовала я, собираясь. Хотелось реветь, кричать, стучать ногами или просто упасть и не встать, перестав воспринимать кошмар.