- Папа! Папа! - воскликнул он, указывая на Чарльза, соскакивая на пол и устремляясь к нему с быстротой, на какую только были способны его маленькие ножки.
Чарльз подхватил сына, поднял вверх и стиснул в своих медвежьих объятиях.
В детской поднялся страшный шум. Джулиан что-то кричал, одновременно с ним радостная, но нерешительная Ву-лин также заговорила невнятно, смешивая китайские и английские слова. Прошло несколько мгновений, прежде чем Руфь, которая вскочила с места, смогла протянуть руку для приветствия и широко улыбаясь произнести:
- Добро пожаловать в Америку, Чарльз.
Он пожал ей руку и легонько поцеловал в щеку.
- Я так счастлив, что оказался здесь, ты даже представить себе не можешь.
- Мама, - сказал Дэвид после того, как отец отпустил руку Руфи.
Итак, его сын называет ее мамой.
- Мама, - повторил и Джулиан, подходя к ней и хватаясь за ее руку.
Он, также называл ее мамой. Это может вызвать осложнения, если поездка Джонатана за Лайцзе-лу увенчается успехом.
- Похоже, я появился не совсем вовремя, - проговорил Чарльз.
Руфь тщетно пыталась привести в порядок волосы и заложить их за уши.
- Ну что ты, - проговорила она, решительно добавляя: - Больше никаких рассказов, мальчики, до тех пор, пока не ляжите спать. Твой папа проделал длинный путь, чтобы увидеться с тобой, Дэвид.
Плотный карапуз, все еще продолжавший сидеть на руках у отца, с восхищением посмотрел на него.
- Корабль! Корабль!
- Да, на корабле. Папа приплыл на корабле - на клипере. Скажи, клипер, Дэви, клипер.
Мальчик, торжественно глядя на отца, повторил это нелегкое слово, и Чарльз громко рассмеялся. Итак, Дэвид уже начал получать знания о клиперах.
- Мой папа уплыл на клипере, - заявил Джулиан, уже достаточно большой, чтобы говорить связными предложениями. - Клипер - мачты - паруса, - продолжал он, демонстрируя свой растущий словарный запас.
Чарльз отметил, что морская терминология в устах ребенка звучала точно. Он наклонился и свободной рукой потрепал Джулиана по голове.
- Вы, дети, будете строить самые быстроходные корабли на свете, может быть, они будут даже быстрее тех, на которых плаваем сейчас мы.
- Надеюсь ты не против, что я переехала сюда, - беспокойно сказала Руфь. - Мне показалось так будет лучше для обоих ребят, поэтому, когда Джонатан предложил, я сразу же согласилась.
- Лучше и придумать трудно, - успокоил ее Чарльз.
Ву-лин также очень хотелось, чтобы он обратил на нее внимание, поэтому Чарльз повернулся к ней и сказал на кантонском наречии:
- Когда я уезжал, ты выглядела совсем как ребенок. Теперь ты настоящая девушка.
Он заметил, что она все больше походила на Элис Вонг.
Девушка решила ответить ему по-английски и с гордостью проговорила:
- Я повзрослела и скоро стану женщиной.
- Вы только послушайте! Руфь, ты уже научила ее говорить по-английски!
- Нет, что ты, я всего лишь помогала ей, а в остальном это целиком заслуга самой Ву-лин. Она очень прилежная ученица.
- Мама читает нам книги, - сказал Джулиан. - Мама учит нас читать.
Руфь, улыбаясь, проговорила:
- Я читала им, как ты наверное догадался, о кораблях.
Огромные темные глаза Дэвида не отрывались от отца, когда следом за кузеном он начал повторять:
- Мама читает, мама читает.
Взрыв смеха Чарльза смешался с восхищенными возгласами, довольным хихиканьем и криками обоих малышей.
Руфь, воспользовавшись тем, что они занялись друг другом, покинула комнату, прошла к себе и привела в порядок волосы, надела другое, более привлекательное платье, немного освежила помаду на губах. Чарльзу незачем видеть ее неряшливо одетой.
Вскоре из дока пришел посыльный, который принес Руфи записку от Джеримайи. В ней предлагалось, если она сочтет удобным, пригласить семью Уокеров на сегодняшний ужин в связи с приездом Чарльза.
Подготовка к ужину, до которого осталось совсем мало времени, целиком поглотила Руфь, и она не виделась с Чарльзом и детьми до самого вечера.
- Сейчас Ву-лин устроит вам ванную, - сказала она. - Больше никаких игр.
Дэвид и Джулиан, воображавшие, что они управляют клипером, спокойно отправились вместе с Ву-лин.
Чарльз удивился тому, с какой легкостью Руфь управлялась с обоими малышами, даже не повышая голоса.
- Можешь побыть с ними, когда они будут ужинать, - предложила ему Руфь, - но сперва не хочешь ли выпить стаканчик вина.
- С удовольствием, но при условии, что ты присоединишься ко мне.
Она колебалась, не зная, как реагировать на приглашение.
Чарльз взял ее за руку, настаивая, чтобы она пошла с ним. Вместе они прошли в уютный кабинет Джеримайи. Там Чарльз налил ей бокал сухого испанского вина, а себе налил некрепкий шотландский виски и разбавил его водой.
- Ты сотворила чудо с Дэвидом, - сказал он, поднимая бокал. - За твое здоровье, Руфь.
- Я тут ни при чем, - ответила она. - Он такой замечательный, что невозможно его не любить. У него такой быстрый, легко схватывающий ум! Он такой же умный, как и Джулиан, это лучший комплимент, который я могу сказать в его адрес.
Глаза Чарльза сузились, мозг лихорадочно работал. Многие годы он воспринимал ее лишь как подругу Луизы, затем - как жену Эдмунда, но никогда не отдавал себе отчета, что Руфь на самом деле очень привлекательная женщина.
- Ты слишком скромна, - заметил Чарльз.
Ей стало не по себе, и она переменила тему.
- Как долго ты пробудешь здесь?
- Зависит от обстоятельств, - загадочно ответил он, - поговорим об это завтра, когда стихнет волнение от моего приезда.
Ву-лин позвала их, когда дети были вымыты и готовы к ужину. Руфь и Чарльз присоединились к ним. Чарльз с удовольствием наблюдал, как его сын самостоятельно, с аппетитом ел ложкой.
- Он ест почти столько же, сколько и я, - заметил Чарльз.
Руфь рассмеялась.
- Он обожает завтрак, обед и ужин, а также может съесть столько в перерывах между ними, сколько в него войдет. Мне кажется, растущий ребенок должен есть столько, сколько ему хочется, раз он чувствует себя отлично.
Чарльза поразила уверенность Руфи. "Она ведет себя как прирожденная мать, - подумал он. - Жаль, что у нее нет собственных детей из-за преждевременной гибели Эдмунда в море".
После ужина обоих малышей уложили в постель и, по настоянию Чарльза, Ву-лин пошла вместе с ним и Руфью в гостиную. Несколькими мгновениями позже приехала Джудит Уокер со своими детьми, юной Джуди и Брэдом, а вслед за ними с верфи вернулся Джеримайя Рейкхелл.
Не хватало лишь Брэкфорда Уокера, он появился буквально за несколько минут до того, как все собирались перейти в обеденный зал. Глаза его были красными, от него сильно попахивало виски, он очень сдержанно приветствовал молодого англичанина.
Присутствие Брэкфорда сильно изменило атмосферу. Джудит, которая по мнению Чарльза была какой-то напряженной, замкнулась в себе, словно забралась в раковину, сделалась молчаливой и отвечала лишь тогда, когда обращались непосредственно к ней. Дети также притихли в присутствии отца, и хотя они с жадностью ели, демонстрируя аппетит, но не участвовали в беседе взрослых. Даже Ву-лин, всегда оживленная, сидела притихшая, осознавая презрительное к себе отношение Уокера как к представительнице другой расы.
В основном разговор вели Джеримайя и Чарльз. Обед был типичным для Нью-Лондона и состоял из моллюсков под паром, похлебки из моллюсков, вареных омаров, вареной кукурузы в початках и молодого картофеля в мундире. Говорили о роли новых клиперов в мировой торговле. Поразительная скорость этих замечательных судов изменила и существенно увеличила объемы торговли между странами. Поэтому Джеримайя с радостью согласился, когда Чарльз сказал:
- Клипер делает мир меньше, еще теснее связывая друг с другом людей различных наций. Я с удовлетворением сознаю, что помогаю странам Запада знакомиться с товарами из Китая, Индии, Ост-Индии точно также, как мы делаем доступными для них товары нашего производства. В этом есть нечто большее, чем просто выгода.
Брэкфорд Уокер высокомерно посмотрел на Чарльза.
- Я уже устал от постоянных разговоров о чудесах этих клиперов. Бриги и шхуны составляют становой хребет торгового флота западного мира вот уже на протяжении многих поколений. Им они и останутся для многих поколений потомков. Они - душа и сердце нашей компании, точно так же как и всякой другой компании Соединенных Штатов, Британии, Франции, Нидерландов - любой страны, ведущей торговлю в крупных масштабах.
Прежде чем Джеримайя и Чарльз смогли ответить, в разговор вмешалась Руфь.
- Вы ошибаетесь, мистер Уокер, - спокойно заметила она.
Ее неожиданное вмешательство в разговор поразило Чарльза, который посмотрел на нее с восхищением.
Уокер, взглянув на молодую вдову, спросил:
- Что вы-то об этом знаете?
- Мой отец сорок лет проработал главным плотником на верфи компании "Рейкхелл и Бойнтон", участвовал в кораблестроительной программе Америки, - ответила она спокойно, но твердо. - Он руководил строительством большинства ваших бригов и шхун. В какой-то момент он не хотел иметь ничего общего со строительством клиперов. Но во время последнего приезда сюда, - он отошел от дел и теперь живет у моей сестры в Южной Каролине, - осмотрев "Лайцзе-лу" и несколько других клиперов, построенных Джонатаном, сказал, что мечтает помолодеть лет, эдак, на двадцать. Теперь он считает, что клипер - это корабль сегодняшнего и завтрашнего дня. Я того же мнения.
Уокер ехидно рассмеялся.
- Я не нуждаюсь в советах старого плотника, как мне вести дела.
Подобное оскорбительное заявление было совершенно неуместным, и Чарльз начал беспокоиться за Руфь, но молодая вдова оказалась в состоянии постоять за себя.
- Я также не полагаюсь исключительно на слова отца. Но я полностью согласна с Чарльзом и Джонатаном. К тому же я достаточно прожила в этом доме, чтобы услышать различные цифры, и мне известно, что вклад клиперов в доходы компании довольно значителен.
"Она совершенно права", - подумал Чарльз и про себя поздравил ее.
Джудит бросила на мужа предостерегающий взгляд, умоляя его оставить эту тему.
Однако Уокер уже распалился. Подразделение компании, которым управлял он, утрачивало свое былое величие. Джонатан и Чарльз оттесняли его на задний план. Он ничуть не сомневался, что через некоторое время они сменят своих отцов и встанут во главе компании, тогда как он останется там же, где и сейчас.
- Клиперы - не что иное, как мимолетное увлечение, это все из-за скорости, - проговорил он, - их трюмы малы и приспособлены лишь для ограниченной категории товаров.
Руфь, которая тоже возбудилась, заметила, мягко улыбаясь:
"Лайцзе-лу" перевозит столько же тонн груза, сколько любой из бригов или шхун.
- Да, действительно, - подтвердил Чарльз.
Здесь, за столом, к своему изумлению он видел перед собой молодую женщину, которая не только разбиралась в кораблестроении, но и не боялась высказать свое мнение. Он смотрел на нее с возрастающим уважением.
Джеримайя Рейкхелл решил, что спор чересчур затянулся, и к облегчению Джудит, сменил тему разговора, прежде чем Уокер успел окончательно разозлиться.
Обед заканчивали тортом с густым шоколадом, и Чарльз, знавший, что Руфь одновременно вела и хозяйственные дела дома, сказал, обращаясь к ней:
- Не похоже, чтобы какао-бобы, из которых приготовлен этот шоколад, были привезены из стран Карибского бассейна. Шоколад слишком темен.
- Ты прав, - ответила она, улыбнувшись. - Это какао привезли из Джакарты с грузом, полученным от твоего друга, которого вы с Джонатаном называете Толстым Голландцем. Он настолько лучше карибского, что я наказала поварам пользоваться только им.
- Он просто уникален, - похвалил Чарльз. - Для этого шоколада наверняка найдется неограниченный рынок.
Уязвленный Уокер настолько разобиделся, что настоял, чтобы его семья отправилась домой сразу же после ужина и кофе в гостиной.
- Выбери время и заходи к нам завтра, посидим и поговорим, - пригласила Джудит кузена, когда они прощались перед отъездом.
Чарльз старался придумать, как бы выкроить время в своем рабочем расписании завтрашнего дня.
- Несомненно приду. Только вот в первой половине дня не получится, потому что я и Джеримайя должны быть на верфи.
- Лучше ты приходи к нам днем на обед, Джуди, - немного подумав, предложила Руфь. - Дети твои будут еще в школе, Дэвид и Джулиан к этому времени уже поедят и лягут спать, они обычно спят днем пару часов, так что у вас с Чарльзом будет возможность спокойно пообщаться.
"Она улаживает подобные проблемы с поразительной легкостью", - подумал Чарльз.
В тот вечер Джеримайя дольше обычного задержался в гостиной, слушая рассказы Чарльза о делах семьи Бойнтон, и в конце концов стал то и дело зевать. Ву-лин первой отправилась в свою комнату, и вскоре вслед за ней последовал спать и Джеримайя, оставив Руфь и Чарльза в гостиной.
- Тебе нужно немного отдохнуть с дороги, времени для разговоров будет довольно и завтра, - проговорила молодая вдова. - Мне хочется рассказать тебе буквально все про Дэвида, про то как он растет.
- Расскажи сейчас, - попросил Чарльз и, наполнив свой бокал бренди, предложил и ей.
Руфь кивнула и принялась рассказывать об успехах его сына, останавливаясь буквально на всем, начиная с физического состояния и до быстрого умственного развития.
Ее умение оперировать фактами, яркость и непринужденность ее рассказа поразили Чарльза в неменьшей степени, чем сами факты. Эдмунду Баркеру повезло, и Чарльз не мог не придти к мысли о том, что при надлежащем наряде и косметике Руфь могла бы быть настоящей красавицей. В то же время ей чего-то не хватало, и в конце концов он решил, что Эдмунд, скромный и сдержанный по натуре, возможно так никогда и не смог пробудить в ней женщину. Несмотря на то, что Руфь пробыла замужем больше года, Чарльзу показалось, что она вряд ли знала, что такое страсть. Выйди она за подходящего мужчину, она непременно бы расцвела.
Позднее, в тот же вечер, после того как они закончили разговор и разошлись, Чарльз никак не мог уснуть. Совет матери, что будучи женатым человеком он сможет добиться большего признания для Дэвида, глубоко запал ему в сердце. Внезапно он поймал себя на том, что размышляет о Руфи. Хотя она была дочерью бедного плотника, тем не менее отличалась сильным духом и характером.
Маленький Дэвид так льнул к ней, было совершенно очевидно, что он ее обожал, наверняка будет лучше, если она продолжит его воспитание.
Его самого влекло к ней физически. Кроме того, он восхищался ее знанием корабельного дела - качеством, которое он всегда уважал в своей матери. Молодые девушки, которых он знал в Лондоне, были совершенно безразличны к занятиям мужей. Их интересовало исключительно их социальное положение, Руфь же могла бы стать настоящим партнером, как его мать.
Зная, что иногда он действовал импульсивно, причиняя тем самым немало забот и себе и другим, Чарльз дал себе слово не поступать слишком поспешно. Он останется в Америке не на неделю, как планировал раньше, а дольше. С приближением теплой погоды клиперы компании "Рейкхелл и Бойнтон" регулярно, с интервалом в неделю, станут курсировать между Америкой и Англией, поэтому он вполне может отпустить "Элизабет", не нарушая расписания, и вернуться домой позже.
Тем временем он постарается завоевать расположение Руфи Баркер. Он решил действовать исподволь, осторожно, потому что не хотел причинить ей боль в случае, если бы в итоге пришел к выводу о нежелательности брака с ней.
Чарльз был вынужден признать, что не любил ее и не знал, может ли вообще когда-либо полюбить, впрочем он до сих пор по-настоящему не любил ни одной женщины. Возможно, он был слишком эгоистичен, чтобы отдаться страсти полностью и безоговорочно. С другой стороны, Руфь обладала множеством достоинств и таким количеством приятных черт характера, что он надеялся научиться любить ее. По правде говоря, Чарльз чувствовал в себе уверенность затмить ее своим великолепием настолько, что она падет к его ногам.
Ее привязанность к Дэвиду была настоящей и глубокой. Чарльз не сомневался, что у Руфи с его матерью установятся хорошие отношения, потому что во многом они походили друг на друга. Что же касается реакции отца, то тут он не мог сказать ровным счетом ничего определенного, точно так же, как он не имел ни малейшего понятия, признает ли отец Дэвида своим внуком.
Большую часть ночи Чарльз не сомкнул глаз, и когда наконец лег на кровать, сразу же уснул. В предстоящие дни он продумает и взвесит каждый аспект возможного будущего союза с Руфью.