Мне намекать не пришлось - я давно ретировалась в соседний кабинет, не забыв прикрыть дверь, а вот Андреевну им удалось выставить только минут через пятнадцать.
- Не хотела бросать Леонида одного, - объяснила она, зайдя к нам в кабинет. - Леня совсем не знает, что говорить. И он пьян.
- Как это? - изумилась я.
- А ты думаешь, он в столовую покушать ходит? Вот ляпнет сейчас регионалу то, что тому знать не надо… Теперь нас точно разгонят.
Я слушала сокрушения Андреевны в пол уха, причем это не было игрой слов. Кашель прошел, но наследство оставил в виде ноющей боли в ухе. И она задевала меня острее, чем регионал, директор и офис возле Еврейского кладбища.
Я застонала. Не просто задевала. Долбила.
- Да что с тобой? - наконец, заметила Наташка.
Отнекиваться - долго, я рассказала.
- Сгоняй в аптеку - здесь рядом, - посоветовала она. - Попроси какие-нибудь капли.
Малопривлекательная перспектива, с учетом приезда регионала.
Если он так строго относится к обеду в отведенное время, не воспримет ли поход в аптеку как прогул? Или пойти? Или остаться?
Все напрягало. Все надоело.
- А мне вот плевать на него!
Наташка специально говорила громко, надеясь, что в соседнем кабинете услышат.
- Я еще никогда не работала за такие мелкие деньги, и точно не собираюсь за них здесь умирать. И тебе не дам! Давай я схожу. Если надумает увольнять - вдвоем веселее. Что купить?
Я покопалась в памяти.
- "Фармотекс". Только ты не спрашивай у продавщицы, а то подсунет всякую дрянь - ей лишь бы продать. Скажи конкретно: "фармотекс" в уши. Все.
- Не боись.
Через десять минут Наташка вернулась. Злая.
- Не было? Или не дали? - спросила я.
- Если бы у тебя не болело ухо, я бы тебе сама врезала. Блин, такой позор, такой позор! - продолжала возмущаться Наташка.
Почувствовав, что грядет что-то интересное, зашла Андреевна. Дверь в кабинет руководства приоткрылась - Наташка своего добилась, ее услышали.
Она все еще не успокоилась, лихо вертелась на высоких каблуках, а потом выдала странный вопрос:
- Тебе свечи или в таблетках?
Ухо болело так, что все равно, если поможет.
- А таблетку что, туда надо просто вставить? - удивилась я.
- Блин, я тебе поражаюсь. Такая подстава! А почему ты не спросила, что делать со свечами?
- Ну, свечи, наверное, поджечь?
Наташка расхохоталась, вскоре ней присоединились Ленка с Андреевной.
- Я бы хотела посмотреть, как ты их вставишь, а потом подожжешь, - сказала Наташка, отсмеявшись. - Только вставишь, как полагается по инструкции. Это противозачаточное средство! И вставлять нужно точно не в ухо!
Еще один взрыв смеха - уже из коридора. Мужской.
- Прихожу, блин, - продолжала Наташка, не обратив внимания на их компанию, - хочу сделать добро человеку. Говорю: дайте мне "фармотекс". Вид у меня, конечно, знающий, как ты и советовала, но аптекарша меня таки поразила вопросом: "Вам в таблетках или свечи?" Я задумалась о таблетках, как их засунуть, но продолжаю строить из себя деловую, говорю: "А мне все равно, мне для ушей". Тогда-то меня и просветили, что это противозачаточное, а дети из ушей не появляются. А рядом, рядом толпа дальнобойщиков. Подстава!
Новая волна смеха.
- Нет, все-таки, я не зря тебя принял на работу! - радостно воскликнул Леонид Михалыч.
Он посмотрел на меня. И регионал посмотрел на меня.
- Как знать, - прервал он всеобщее веселье. - Наташа, я хочу с тобой серьезно поговорить. Пойдем в кабинет?
Переход на "ты" я пропустила мимо ушей. Говорят, это сближает. И переход на "ты", и беседы.
Андреевна оббежала нас двоих, заскочила в директорский кабинет и устроилась на одном из стульев.
- Хорошо, что вы тоже зашли, - обратился к ней регионал.
- Ну, я же так и подумала.
- Андреевна, третий стул здесь лишний. Унесите его, пожалуйста, и больше пока не заходите.
Андреевна вспыхнула, распрямила плечи и гордо удалилась. Вместо нее за стулом пришла Наташка и тоже деловито покинула территорию.
Матвей сделал два кофе, и надо же - одну из чашек передал мне.
- Компенсация за утро.
- И вы из нее тоже отпили?
- Нет, я более щедрый.
Матвей улыбнулся.
- И не такой кровожадный, как ты думаешь. Заполни эти тесты.
Он дал мне два листа бумаги и карандаш.
- Хочу с тобой познакомиться.
Меня раздражает завышенное самомнение. Вот займет человек какой-нибудь пост, и думает, что летит по небу, а не по земле ходит, и вокруг не люди, а осадки, которые можно стряхнуть с рукава.
- Разве мы не знакомы?
- Хочу узнать твои мысли.
- Тесты - не мелофон.
- Что выйдет, - отмахнулся он, видимо, устав спорить.
Позже я узнаю, что этого человека трудно ввести в состояние усталости. А пока радовалась своей маленькой победе и воодушевленно отвечала на вопросы. Кстати, они были смешными и я не отказывала себе в улыбках.
Процедура заняла не более пятнадцати минут. Еще пять минут Матвей знакомился с ответами.
- Я так и думал!
Зазвонил мобильный Матвея, он несколько раз нажал красную кнопку, но когда не помогло и звонки повторились, выключил телефон.
- Неужели непонятно? Это должно означать, что я занят.
Поворчав, снова обратился ко мне.
- Правда, я думал, что карьеризм не будет стоять на первом месте. Думал: на первом - лидерство, но ты с хитринкой. Этакий серый кардинал. Незаметно, неформально, но в дамках. И ты далеко пойдешь. У тебя какое образование?
Я погрустнела. Менеджмент. О том, что диплом с отличием, умолчала: не хотелось позориться и невпопад отвечать на вопросы.
Простой оператор ПК. Простая приезжая девочка.
- Ты далеко не простая, - словно читая мои мысли, возразил регионал. - Боюсь одного: Леня потащит тебя на дно следом за собой.
- Вы хотите его уволить?
- Есть такие мысли. Ты разве не видишь, что он ничего не делает, что ему просто повезло с персоналом, с тобой? А он не ценит.
Повезло со мной? Я почувствовала, как лицо заливает краска. Никто и никогда не говорил мне такого.
- Мы говорили о тебе.
Матвей внимательно наблюдал за моей реакцией. Я - за его.
- Ты его затмеваешь. Потянет за собой, и упустит. Ты перестанешь развиваться.
Затмеваешь…
Не верю. Здесь что-то не так.
Потянет за собой, и упустит.
За кого он меня принимает? За тряпичную куклу?
Матвей подкинул мне еще тесты. Страниц было больше, и заняло это примерно полчаса. Он ввел ответы в ноутбук, удовлетворенно хмыкнул и пригласил посмотреть.
Какие-то графики, стрелка шла вниз, а сбоку результат: минус три.
Я оперлась о стол, чтобы лучше видеть. Рядом с цифрой стояло обозначение - "профессионализм". Профессионализм минус три?
- Увольнение?
Я посмотрела на Матвея и смутилась. Его глаза были слишком близко, он сам был слишком близко. Я поспешно вернулась на свой стул по другую сторону стола.
- Знаешь, когда я заполнил эти тесты, у меня результат был хуже. Минус семь. Открою секрет: значение должно быть положительным. Желательно, выше шести, что редкость, тогда можно считать, что человек компетентен и может оставаться при прежних обязанностях.
- Значит, увольнение.
Матвей отрицательно качнул головой.
- Ты слушала, что я говорил? Не спеши. Я тоже был в шоке, пока не узнал второй секрет. Отрицательное значение бывает еще реже, чем шестерка. Это значит одно: человек перерос свою должность. Он не просто с ней справляется, он в ней маэстро. Но пришло время подниматься вверх. Если этого не сделать, число очень скоро станет положительным, а вот сам человек погрязнет в рутине и отвращении к тому, что делает. Людей типа меня и тебя нельзя оставлять в компании… в той же должности. Компания должна их или повысить или…
- Все-таки, увольнение… - закончила я.
Матвей кивнул. Потом поднялся и, бросив в дверях: "Мне пора", вышел.
Я осталась тет-а-тет с обреченностью.
Глава № 10
В кабинет заглянули заинтригованные девчонки, в первом ряду зрителей - Андреевна. Узнав о сути нашего разговора с регионалом, пожали плечами и ушли в другой кабинет.
К обреченности прибавилось одиночество.
Примерно через часик Андреевна вернулась и сказала назидательным тоном:
- Я все понимаю: увольнение, но сегодня придется отработать. Накладные надо делать, иначе завтра отгрузки не будет.
Завтра и меня здесь не будет, но, видимо, я значила меньше для фирмы, чем накладные. Следом за Андреевной в кабинет заглянули девчонки, бросили сухое "пока" и ушли.
Обреченность, одиночество, а на горизонте маячило предательство…
Хотелось плакать, но для жалости не было времени. Я старалась как можно скорее выбить накладные и вернуться домой. Укутаться с ног до головы, включить радио, уснуть - верх счастья. За дверью офиса слышался женский и мужской смех - дальнобойщики развлекались, а так тишина полная.
Неожиданно дверь открылась, и я услышала мужской голос:
- Ты еще здесь?
Голос человека, которого здесь не должно быть. Человека, который приложил руку к тому, чтобы уже завтра здесь не было меня.
Но плакать не стану.
Матвей сел рядом, пододвинул стул ближе ко мне; еще ближе. Я почувствовала его взгляд.
Испытывает? Изучает? В молчании несколько минут. Смотреть не буду. Нет времени, да и к глазам предательски подступили слезы.
Он поднялся, вышел из кабинета, вернулся с двумя чашками кофе, отставил их в сторону, забрал с принтера распечатанные документы и принялся ловко орудовать линейкой и степлером.
Я удивилась, но ничего не сказала. Хочет скорее избавить офис от моего присутствия? Вперед!
- Ты всегда так засиживаешься?
- Раньше - всегда, - бросила я, избегая взгляда.
- И сколько ты за это получала?
Говорит в прошедшем времени. Итак, все, действительно, решено. Жаль, надежда еще трепетала.
- Шесть сотен.
- Когда ты говоришь таким тоном, мне начинает казаться, что это много.
- В любом случае, больше, чем будет.
- Ты так думаешь?
Я не ответила.
Тебя волнует то, что я думаю? Не думаю.
Каламбур, только смешно не было.
Закончив работу, я потушила свет, не смотря на присутствие в кабинете Матвея, спустилась вниз. Пусть пьет свой остывший кофе. Сам сделал - сам пей.
Наверное, медленно спускалась - Матвей успел обогнать меня у выхода. Сел в свою машину, отъехал… Остановился и вышел из нее.
Мы смотрели друг на друга почти впритык - не более двадцати сантиментов. Молча. Долго. Странные мысли кружили в голове. Броситься ему на шею, расплакаться, плюнуть в лицо, обнять, оттолкнуть.
Благодаря ему мне нечем платить за квартиру, придется снова искать работу, а я смотрела в его глаза и думала, что встреться мы раньше и при других обстоятельствах…
Парень с веселыми глазами меня притягивал. Сильно.
Такси мигнуло желтыми шашками, остановилось рядом. Большая редкость для этого района. В ожидании клиента таксист закурил сигарету.
Матвей задержал взгляд на сизом дыме и снова обернулся ко мне.
- А ведь я в тебе не ошибся. Иногда так бывает. Видишь человека минуту, и понимаешь… В общем, понимаешь слишком многое, даже то, о чем не думал.
- День сюрпризов закончился - начался вечер загадок?
Матвей улыбнулся.
- Я специально вернулся.
Он достал из бумажника визитку и протянул мне.
- Там мой номер. Позвонишь?
- Почему нет? Телефон куплю и сразу…
- У тебя нет мобильного?
- Да, есть люди, у которых мобильного нет.
- Почему?
- Кому-то мой телефон был нужнее.
Таксист посигналил, Матвей постучал ему по крыше - тот сделал знак рукой - мол, все нормально, жду.
Зачем ему такси? Только и успела подумать… Матвей достал свой телефон, вытянул сим-карту и протянул телефон мне.
- Теперь точно позвонишь.
Я в удивлении смотрела на его длинные загорелые пальцы и телефон. Не знаю, что удивило больше: загорелые пальцы зимой или новенький современный телефон, который до этого я видела только за стеклянной витриной магазина.
- Только благодарить не надо. Просто позвони.
Просто возьми телефон, просто позвони, может еще что-нибудь тебе сделать просто?
Я удивленно моргнула - телефон оказался у меня в руках. Я согласилась?
- До встречи?
Матвей подтолкнул меня к такси, усадил на заднее сиденье, склонился… Его губы дрогнули - хотел что-то сказать, но вместо этого хлопнул дверью. Машина двинулась с места, замерла. Вместе с таксистом мы недоуменно смотрели на Матвея, ставшего на пути.
- Завтра на работу без опозданий! - крикнул в приоткрытое окно водителя и сунул ему деньги.
- Ага, - усмехнулся таксист, - еще ты меня контролировать будешь.
Матвей отошел в сторону, позволяя такси проехать.
Я обернулась. Он стоял у своей машины, смотрел нам в след и курил. Позже я узнала, что это была его первая сигарета за последние два года.
Тогда же я думала только о том, что меня оставили на работе. И я - не пустое место. Компания потратила деньги на такси и мобильный телефон. О как! Позже я узнала, что и за такси и за телефон Матвей заплатил сам.
Когда зашла в дом, даже привычная картина тетки- кастрюли- голодные мужья не испортили радужного настроения.
- А, явилась, - тут же отреагировала одна из теток.
- Заткнись!
Зря они приняли мое хорошее настроение за слабость.
К моему удивлению, тетка заткнулась, зато вступила вторая:
- Нечего ссориться. И тем более, все равно скоро избавимся друг от друга. Да, выселяют всех. Вот тебе и Новый Год. На новом месте встречать будем.
- Бабка сказала, что на зиму сама сюда переберется. А нас всех - на мусорку! - снова первая.
- Как переберется? - не поверила я. - Здесь же холодно.
- А ей по хрен! У нее обогреватели.
И все же я надеялась, что бабка им соврала. Их выселит, а я останусь, как мне и обещали. Куда же в мороз, снег, да еще под Новый Год? Да и экономить бабуля любит - не будет зря обогреватели гонять, ей на квартиру сыну собрать нужно.
Утром, по дороге на работу, пересеклась во дворе с хозяйкой.
- Наташка, - сказала она, - живете еще три дня, как раз оплата закончится, и съезжайте. И они, и ты.
- Но ведь Новый Год, - пролепетала я.
- Вот именно: новый год, новая жизнь. Хочу отметить праздник без чужих!
Я стояла на остановке, пропуская один трамвай за другим. Ноги не двигались. Не хотели. Снежинки нежно прикасались к лицу и таяли. Прямо как люди - чем красивей, тем холоднее.
В офисе Наташка, завидев меня, радостно взвизгнула, прямо как настоящая подруга, обрадовалась, что не уволили, но услышав, что жить негде, занялась своими делами - как снежная королева.
- Даже не знаю, чего так париться, - перебирая столетние бумаги на столе, сказала она. - Найдешь что-нибудь.
- Или кого-нибудь, - вставила Ленка. - И это - единственный выход.
- Ладно, обсудим вечером в баре, - заметив мое замешательство, снизошла до утешения Наташка.
Леонид Михалыч появился в офисе ближе к пяти. Взъерошенный, вроде бы двое месяц голову не мыл. И недовольный - вроде бы кто-то другой был в этом виноват.
Он вопросительно уставился на меня, моргнул, раз, другой и пригласил зайти в его кабинет.
- О чем вы вчера говорили? - спросил, стоило переступить порог.
- С кем?
- С регионалом.
Особо не общались. Тесты заполняли. Леонид Михалыч кивнул, растерянно пожал плечами, хмыкнул.
- Наш филиал пока оставляют. Не знаю… Генеральный передумал там что-то. Наверное, не так силен и страшен Матвей, как его представляли. Можешь обрадовать девчонок.
Меня пригласили в качестве передатчика?
- Да, - добавил он, - с этого месяца тебе увеличили зарплату. В два раза. Об этом никому.
Другое дело!
- Леонид Михалыч!
- Да тихо ты. Говорю же: никому. Правда, с Матвеем пришлось повоевать - что-то он тебя невзлюбил.
И при этом подарил телефон, заплатил за такси и… И так многозначительно смотрел…
Я отогнала странные мысли. Матвей хотел меня уволить, практически уволил, потом они с Михалычем уехали, директор сумел постоять и за себя, и за коллектив, вот и все. Телефон и такси по-прежнему не поддавались логическому объяснению, но иногда лучше брать, что дают и не задавать лишних вопросов.
Не задавали вопросов и Наташка с Ленкой, когда в баре я вызвалась оплатить по общему счету.
- А теперь подумаем о твоем будущем, - предложила Наташка после первой бутылки пива. - Просто посидим и подумаем.
Минут пять мы молча грызли фисташки.
- Что придумала?
Я пожала плечами и взяла еще фисташку.
- Понятное дело: о плохом не сильно думается. Подсказка: одна ты долго не протянешь. Пора гардероб сменить, да и чуть поправиться не помешает. И вообще, надо начать следить за собой: маникюр, прическа, опять же обувь хорошая, а не твои валенки.
- Ботинки.
- Давно уже не валенки и не ботинки, - констатировала Ленка, - одни шнурки остались.
Праздничное настроение разбилось о скалы реальности. Ну, да, голытьба я, голытьба, но когда-то же это изменится?
- Само ничего в руки не придет, - продолжила Ленка. - Нужен парень. Одессит - понятно. Симпатичный? Возможно. Но при твоих обстоятельствах об этом думаем в последнюю очередь. Ты хоть с кем-то здесь знакома, кроме нас? Предупреждаю: Андреевна не в счет. Это знакомство для тебя бесполезно.
Я вспомнила об Артеме. Впрочем, я о нем никогда не забывала.
- А сколько вы не виделись? - заинтересовалась Наташка.
- Почти три месяца.
- Это много, - грустно заметила Ленка.
- Да, - согласилась Наташка, - но будем надеяться, что не безнадежно. Говори номер телефона.
Я попыталась их отговорить. Да Артем меня даже не вспомнит, и имя мое забыл, и вообще все это глупо. Девчонки не поддавались. Теперь я думаю, что не от дружбы и желания мне помочь, а так - порезвиться.
- Это просто твои комплексы, - настаивала Наташка. - А мы - одесситки. Запомни: надо добиваться того, чего хочешь. Ты ведь хочешь его. Почему он должен достаться другой?
- Потому что другая - одесситка.
- Нет, только потому, что ты себя таковой не считаешь. Одессит - это не паспортные данные, одессит - это пуп вселенной, это звезда. Вот я - звезда! И Ленка - звезда! Надо так себя чувствовать и так позиционировать. Звездой можно быть и в твоих драных галошах. Главное то, что внутри.
И пока я переваривала философию в одном коктейле с пивом, Наташка категорично сказала:
- Звони с моего телефона!
И так категорично, что я даже набрала его номер. Но едва услышав знакомый голос, нажала отбой.
- Ты что?! - возмутились девчонки.
- Все, не хочу я. Забыли.
- Сама поговорю, - сказала Наташка и решительно набрала номер Артема.
Я даже фисташками перестала хрустеть, чтобы лучше слышать.
- Привет, - мягко проворковала Наташка.