Никого. Ничего подозрительного. Была поздняя зимняя ночь. Ветер злился. Зак устал. Могло что-то померещиться. И все же…
Странное чувство тревоги, когда совершенно нечего бояться. Зак был достаточно проницательным и умным, чтобы бояться того, что реально. Например, вооруженных сумасшедших. Но он никогда не боялся ветра и не собирался теперь.
Там никого не было. Зак был уверен.
Он убеждал себя, что это просто ветер сорвал откуда-то что-то плохо прикрепленное, и услышал, как оно ударилось о тротуар. Новый порыв ветра. И на сей раз это что-то улетело в никуда. В забвение. Зак решительно зашагал к машине.
Поездка обратно домой не стала чем-то примечательным. Без происшествий. Но когда Зак вышел из машины и вошел в дом через кухню, он поразился тому, что снова вернулось ощущение беспокойства.
И это казалось полным идиотизмом. Даже если кто-то находился на территории парковки, ему совершенно незачем было следовать за ним сюда. А там… Там звук был реальным. Шаги по тротуару.
Здесь это было просто…
Ощущение. Но почти осязаемое. У него на затылке волосы стояли дыбом.
Войдя, он помедлил, как можно тише прикрыв за собой дверь. Потом, хотя и почувствовал себя довольно глупо, вытащил из-за пояса оружие, уверенный - что-то не так.
Осторожно прошел через кухню, потом через холл, мимо столовой и кабинета Шона и вошел в фойе.
Такое чувство… звук, подобный оглушающим ударам сердца. Нет, это было его собственное сердце. Настроенное на волну страха и готовое к опасности, как никогда прежде.
Поблизости какое-то суетливое движение.
Скрип на ступенях.
- Стойте! Сейчас же! Ни с места! - закричал он.
Внезапно лестницу и фойе заполнил свет. Подняв глаза, он увидел на самом верху лестницы фигуру, едва различимую в ослепительном свете, который, очевидно, она только что включила.
Одновременно рядом кто-то задыхался, ловя ртом воздух, кто-то еще пронзительно вскрикнул у подножия лестницы, и в дверном проеме спальни Шона О’Райли, расположенной на первом этаже, появилась раздраженная женщина, которая сердито закричала.
Когда его глаза привыкли к освещению, он увидел, что Кэт, вооруженная сковородкой, стоит у подножия лестницы. Каэр - за дверью своей комнаты, и, очевидно, задыхалась именно она. Неудивительно, что раздраженной женщиной оказалась Аманда.
А на вершине лестницы, подобно ангелу-мстителю, с застывшей на выключателе рукой замерла Брайди.
Зак стоял с пистолетом в руках, целясь. Он быстро щелкнул предохранителем и запихнул оружие обратно за пояс.
- Что за чертовщина здесь происходит? - спросил он.
И совершил ошибку.
Они все заговорили одновременно, перекрикивая друг друга.
- О господи, это была ты! - Кэт набросилась на Аманду, будто была готова вступить в войну со сковородкой в руке.
- Нравится тебе или нет, но я - в своем доме, - закричала в ответ Аманда.
- Был такой звук, словно кто-то тайком крался вниз по лестнице, - попыталась объяснить Каэр.
- Я не кралась по лестнице. Я шла. И шла потому, что услышала, как кто-то крадется. Этим кто-то, должно быть, была ты, - упершись руками в бедра, сказала Аманда, глядя на Кэт. Потом развернулась и посмотрела на Каэр: - Или это были вы. Бродили крадучись там, где вам быть не следует. Вас взяли на работу как медсестру для Шона, а не для того, чтобы вы проводили ночи, слушая невероятные истории Брайди.
- Слушайте! - скомандовал Зак.
И чудесным образом они все замолчали.
И в наступившей тишине все они услышали внезапный тяжелый стук.
- Это дверь с черного хода, - сказал Зак.
Стук повторялся снова и снова, как будто ветер пытался сорвать ее с петель.
Он придержал дверь и вышел на крыльцо, пристально вглядываясь в ночь. Нигде никаких признаков присутствия кого бы то ни было. Никаких звуков, выдающих убегающего в темноту незваного ночного гостя. Было похоже на то, что дверь оставили открытой, а потом ее подхватил ветер.
Но это было невозможно.
Дверь никогда не оставляли незапертой, тем более просто открытой. В доме была сигнализация, но почти всегда, после того как Клара и Том перебрались в коттедж, никто не вспоминал, что ее надо включить. Зак едва слышно клял себя, что не подумал об этом и не проследил.
С того места, где он стоял, был виден этот домик, украшенный праздничными огоньками. Шторы на нижнем этаже не были задернуты, поэтому Зак заметил в доме Тома и Клары весело мерцающую огоньками рождественскую елку.
Снова поднялся ветер.
Ветви деревьев касались стен дома.
Дверь практически вырвалась из его рук.
Зак снова вошел в дом, плотно прикрыв дверь за собой. Потом запер. И включил сигнализацию.
Когда он вернулся в фойе, то увидел, что Шон, в пижаме, уже на ногах. Поодаль стояла Кэт, натянутая как струна, подобно той, в честь кого ее назвали, как всем известно, стоявшей так же на раскаленной жестяной кровле. Каэр в своей голубой ночной сорочке напоминала темного ангела. Брайди спустилась по лестнице вниз и присоединилась к остальным.
Аманда встала рядом с Шоном. Он обнимал ее, но у Зака было такое чувство, что это Аманда взяла его руку и положила на свои плечи.
- Ну? - спросил Шон.
- Не знаю, - прямо ответил Зак. - Я никого не видел. Дверь с черного хода была широко распахнута, но никакого беспорядка нет. Я вызову полицию.
- Нет, ты не вызовешь полицию, Зак.
- Шон… - начал он.
Но тот был непреклонен:
- Все в этом доме куда-то прокрадывались в темноте. Кто-то не закрыл должным образом дверь. Вот и все.
- Клара, - со вздохом произнесла Аманда. Шон, я думаю, она стала слишком старой.
- Слишком старой для чего, Аманда? - спросила Кэт. - Она же не старше тебя, папа, не так ли?
- Это не возраст, а способность приносить пользу. Клара наглядно демонстрирует свою способность быть полезной, - произнесла Аманда, сдерживаясь, чтобы в ее голосе не проскользнул сарказм, как в тоне Кэт.
- Клара - член нашей семьи, - заметила Брайди. - Так есть и так будет, - добавила она твердо. - Кроме того, Клара ничего плохого не сделала.
- Ну, если никто не вламывался в дом, значит, кто-то намеренно оставил дверь открытой, - спокойно сказала Аманда. - И этим кем-то, должно быть, была Клара.
- Нет, - возразила Брайди.
Все посмотрели на нее.
- В доме находится баньши, - сказала она, оглядывая их, слегка покачивая головой и улыбаясь, будто перед ней были дети, которые не понимают, о чем идет речь. - Разве вы не почувствовали? - прошептала она.
Кэл молча поставил свои ботинки у черного хода, молясь о том, чтобы ветер не вырвал из его рук дверь, которую он пытался удержать. Потом закрыл ее. Вздохнул с облегчением, когда это удалось.
"Какая ненастная ночь", - подумал он. Синоптики, вероятно, снова ошиблись, и надвигается шторм. Говорили, что ночь будет ветреной, но с наступлением утра прояснится и похолодает. Кэл запер дверь, радостно отметив, что легко задвинул засов.
Потом на цыпочках прошел в гостиную.
И замер неподвижно.
В его доме кто-то был. В правом углу комнаты, прямо перед ним.
Где-то в его горле родился крик и вырвался наружу как раз тогда, когда человек, стоявший перед ним, разразился еще более громким криком. Вслепую он потянулся к выключателю у себя за спиной и, когда зажегся свет, осознал, что был напуган до полусмерти не кем иным, как собственной женой.
Она поразилась не меньше, чем он, и пристально смотрела на него широко распахнутыми глазами, со все еще открытым ртом, из которого готов был снова вырваться крик.
Ее ботинки стояли у парадной двери, и он понял, что она тоже только что пришла и в одних чулках, необутая, пробиралась на цыпочках в их спальню, точно так же, как и он сам.
- Ты напугала меня до смерти.
- Я? У меня чуть не случился сердечный приступ.
Какое-то затянувшееся мгновение они в упор смотрели друг на друга. Потом Кэл нахмурил брови и произнес:
- Где ты была? Когда ты ушла? Почему ты ушла?
Ее глаза распахнулись еще шире, и теперь нахмурилась уже она.
- Погоди. А где был ты? Когда ты вышел и почему?
- Я услышал… шум, - сказал он. - Стоны. Я подумал, кому-то плохо у нас на заднем дворе.
Она вздохнула:
- Я тоже слышала. Но я подумала, что звук доносился с переднего двора. Честно говоря, я решила, что это раненая гиена, судя по голосу. - Потом она с облегчением рассмеялась. - Ой, Кэл. - Торопливо подошла к нему и уткнулась носом ему в шею. - Думала, ты крепко спишь. Я была напугана, но решила, что кто-то ранен, а будить тебя не хотелось.
Он притянул ее к себе:
- Храбрая моя девочка. Я вообразил, что это ты спишь глубоким сном. Давай проверим все засовы и ляжем спать.
Она улыбнулась:
- У меня есть идея получше. Я замерзаю, а ветер все еще дует так сильно. Давай приготовим парочку горячих пуншей, а потом ляжем в постель.
Он чмокнул ее в нос. В самый кончик носа.
- Я - за. Давай проверим замки, приготовим горячий пунш, ляжем в постель и подурачимся. А потом будем спать допоздна. И плюнем на бизнес.
Она нахмурилась:
- Кэл, мы не можем себе позволить наплевать на бизнес, особенно теперь, когда Эдди нет, Шон болен и все такое.
Он кивнул:
- Ладно, мы проведем время друг с другом, но не будем плевать на бизнес.
Она засмеялась:
- Сомнительно, чтобы завтра кому-нибудь понадобилась яхта. Но нам обязательно надо быть на работе, как обычно.
- Конечно.
- Может, выйдем сами, - предложила она.
- Конечно, если хочешь, - ответил он.
Она отпрянула от него.
- Проверь двери, а я приготовлю пунш. Ну а после этого мы будем нужны друг другу. - Она игриво приподняла брови.
Он засмеялся и отправился выполнять распоряжения.
Глава 10
Когда на следующее утро Зак вошел в комнату, куда обычно подавали завтрак, Клара радостно пожелала ему доброго утра, ставя на стол тарелку со свежеиспеченными пшеничными лепешками.
- Доброе утро, Клара. Ты - невероятная, - сказал Зак, потянувшись за лепешкой, и начал есть стоя, не садясь за стол. Он был готов бежать в полицейский участок. Не хотел звонить. Хотел уйти из дому с той самой минуты, как поговорил с детективом Морриссеем.
Прошедшей ночью, после суеверно-мрачного заявления Брайди, Зак успокоил ее и настоял, чтобы она обязательно вернулась в постель. Потом все твердо велели Шону снова ложиться спать, а Зак обошел весь дом сверху донизу.
Он хотел сделать это в одиночку.
А пришлось в сопровождении Аманды, Кэт и даже Каэр.
Он нигде не обнаружил никакого беспорядка.
И никого не нашел в доме.
Дом был большой, но он обошел его весь. Заглянул в каждый гардероб, в каждую кладовку, каждый закуток, в каждую щель.
Он даже заглянул под все кровати.
Шон, возможно, был прав, и дверь с черного хода просто оставили открытой. Но Зак во что бы то ни стало хотел, чтобы Морриссей узнал о происшествии. И к тому же собирался отдать детективу то, что обнаружил на острове.
Он не знал, что можно доказать, даже если это действительно был тальк.
Но, по крайней мере, какая-никакая деталь. И Зак хотел отплатить Морриссею, бывшему с ним крайне любезным, той же монетой.
- Давайте я приготовлю вам кофе, - сказала Клара.
- Спасибо, Клара. Как ты со всем управляешься, никак не пойму. Готовишь и убираешь. Такой огромный дом… в идеальном порядке.
- Только вот оставила открытой дверь с черного хода прошлой ночью, - провозгласила Аманда, влетая в комнату. - И это может случиться снова, - твердо сказала она, взяв прямо из рук Клары чашку кофе которую та только что налила для Зака.
Клара нахмурилась и нервно вытерла руки о фартук.
- Я не оставляла дверь открытой, миссис О’Райли. Совершенно точно.
- Нет, оставляла. Или это сделал Том.
- Том ушел в наш коттедж раньше меня. Когда я прошлой ночью пришла домой, у нас на елке сияла гирлянда.
Она нахмурилась еще сильнее.
- Вы уходите с черного хода, так? - допытывалась Аманда.
Клара кивнула.
- Но я повернула в замке ключ и задвинула засов, - настаивала Клара.
- Хочешь сказать, я лгунья?
- Конечно нет.
- Других объяснений не существует.
Клара обернулась и пристально посмотрела на Зака, будто взывая о помощи.
- Скажи ей, Зак, - настаивала Аманда.
- Дверь была открыта, Клара, - неохотно подтвердил он.
Аманда внезапно развернулась и встала к нему лицом.
- Тебя не было, - сказала она. - Прошлой ночью я чувствовала себя совершенно обессиленной, поэтому поняла это только что. Ты уходил.
- Я был в офисе.
- Посреди ночи? - спросила Аманда, пребывая в состоянии шока и исполнившись подозрительности.
- Я не мог спать. И я здесь, чтобы отыскать Эдди.
Аманда фыркнула:
- Да? Я думала, ты здесь потому, что эта маленькая сука считает, будто я пыталась убить ее отца.
Лицо Клары стало мертвенно-бледным от ужаса. Зак осторожно склонился к ней, но женщина убежала.
Он обратился к Аманде.
- Миссис О’Райли, - многозначительно сказал он. - Я и сам изо всех сил стараюсь поверить, что вы действительно любите Шона. Но на вашем месте я бы не стал, находясь в этом доме, называть сукой его дочь.
Она улыбнулась и отбросила назад свои роскошные волосы.
- Послушай, я замужем за мужчиной, и мне волей-неволей приходится иметь дело с его неуправляемым и совершенно невоспитанным ребенком…
- Практически одного с вами возраста, - напомнил Зак.
Она проигнорировала это замечание.
- Не говоря о том, что приходится иметь дело с еще одной сукой, которая замужем за Кэлом, с умирающей сумасшедшей старухой и этой дряхлой кухаркой. Я уже не знаю на самом деле, сколько еще сумею сохранять свое благосклонное отношение к ним. И я бы не хотела, чтобы ты с кем-то держал пари на то, что Шон теперь или когда-либо предпочтет мне этот гарем свихнувшихся потаскух. Поэтому тебе, возможно, следует посоветовать этой маленькой суке вести себя прилично.
Ответа она дожидаться не стала. Он не был ей нужен.
Аманда просто прихватила со стола лепешку и выскользнула за дверь.
"Какого черта Шон вообще женился на этой женщине?" - задавался вопросом Зак.
Но на деле он был абсолютно уверен, что знает ответ. В присутствии Шона ее уста источали мед. В присутствии Шона, когда Кэт становилась… язвительной Аманда отвечала ей спокойно и чрезвычайно вежливо. Она притворялась нежной и любящей по отношению к Брайди.
Но она не особо старалась так вести себя в присутствии Клары или Тома, потому что, по ее разумению, они были всего лишь слугами.
И еще Зак прекрасно сознавал, что и его самого она терпеть не может. Искренне и от души.
Удивительно, что эта женщина не сумела до сих пор избавиться от Каэр.
Зак отправился на кухню, чтобы уверить Клару в том, что они даже не имеют представления о том, кто действительно виноват, и двинулся к выходу.
Он открыл дверь гаража, а потом, до того, как сесть в машину, вышел на лужайку и огляделся.
Утро было морозное и свежее. Ветер совсем утих.
Прекратился. Казалось, никакого трепетания в воздухе. Потрясающе.
Пока Зак ехал в полицейский участок, он поймал себя на том, что снова думает о Каэр. Шон сказал, что она останется и после Рождества. У него было такое чувство, что Шон просто поставил Аманду перед этим фактом. И все.
Странно.
"Почему?" - усмехнулся он про себя. Он взял ее с собой на тот островок, куда ему следовало отправиться одному. И рассказал ей то, что не рассказывал никому другому. За исключением Шона и копов. Ему не хватало ее, когда они не виделись. И он поймал себя на мысли о том, что думает о ней и постоянно ищет ее взглядом.
"Эй, - предупреждал он себя, - будь внимателен, или навоображаешь себе невесть что. Эти глаза. Волосы. Невероятно длинные ноги. Обвивающие твое тело".
Он застонал вслух.
И поехал.
"Прежде всего - самое важное", - думала Каэр. Шону становилось лучше день ото дня. Он окреп. Но она по-прежнему сидела на стуле в его комнате, пока он принимал душ и одевался.
В то утро ему был назначен прием у кардиолога. Том должен был их отвезти.
К ее удивлению, Аманда ехать не собиралась.
По дороге Шон обратил внимание Каэр на несколько самых знаменитых особняков.
- Вам необходимо их увидеть, юная леди. Они все украшены к Рождеству.
- Я работаю, - напомнила она ему.
- Да. Но я чувствую себя довольно хорошо, и никто не может работать все время.
- Я нахожусь здесь совсем недолго, но уже побывала на одной из ваших яхт.
Шон только улыбнулся. Он был обаятельным и довольно красивым. Особенно когда улыбался. Может, это вовсе не так и странно, что им увлеклась такая молодая женщина, как его жена.
В самом деле, вовсе не странно, что он мог показаться привлекательным кому угодно. Странно, что его выбор пал на Аманду.
Каэр попыталась прогнать эту мысль. Они подъезжали к офису доктора, и, в конце концов, брак Шона - не ее ума дело.
Том открыл дверцу машины, но, когда хотел помочь Шону выйти, тот сказал:
- Том, я очень ценю твое предложение помочь, но я сам. Мне надо дойти самостоятельно.
Том взглянул на своего босса с чувством искренней привязанности и с большим участием, потом кивнул и сказал, что останется в машине.
Чуть позже Каэр сопроводила Шона в смотровой кабинет, где медсестра измерила ему давление, температуру и выслушала сердце. Потом в кабинет вошел кардиолог, доктор Рэнкин, и спросил Каэр о препаратах, которые принимает Шон. Она улыбнулась и сказала, что ему следует спросить об этом самого Шона, который выпалил на одном дыхании названия лекарств, как он их принимает, в каких дозах и когда.
Шон отправился на сканирование сосудов, а Каэр ждала в приемной.
Сидевшая там женщина читала газету, и Каэр заметила, что на первой странице по-прежнему напечатано фото Эдди, хотя и поменьше размером, чем было раньше. Заголовок выглядел так: "Мужчина исчез при странных обстоятельствах".
Примерно посередине процедуры, проводимой Шону, доктор пригласил Каэр в свой кабинет и расспросил обо всем, что произошло в Ирландии. Она была рада, что оказалась тогда в палате интенсивной терапии и смогла теперь рассказать ему обо всем, что произошло, и обо всем, что было сделано.
Доктор Рэнкин покачал головой:
- И что же, у него подозревали пищевое отравление?
- Да.
- Но так ничего и не обнаружили?
- Уверяю вас, в Ирландии очень тщательно проводят анализы.
Должно быть, в ее голосе проскользнуло негодование. Доктор попытался скрыть улыбку.
- Я верю вам. Просто я совершенно сбит с толку.
- Они тоже были в недоумении, - призналась Каэр.
- И у вас нет никаких мыслей по этому поводу? - спросил он.
Она покачала головой.
- Он же сейчас в порядке, так?