Женщина ходила по комнате и разглядывала книги, в изобилии теснившиеся на книжных полках на веранде.
"Как Татьяна в доме у Онегина", - усмехнулась она, вспомнив школьную программу. И сейчас ей, как пушкинской Татьяне, открывался мир человека, еще недавно чужого и далекого. Конечно, здесь было много книг по медицине, особенно по хирургии, но не только. Тома классиков литературы, которые сейчас встретишь не в каждом доме, стояли на полках, лежали на тумбочке.
Петр включил музыкальный центр, Второй концерт Рахманинова мощными, берущими за душу аккордами разлился по дому.
"Ого, - подумала Лина, - а он, оказывается, совсем не "валенок", этот деревенский доктор…"
Она взглянула в большое окно. Буйство летнего сада вместо радости внезапно навеяло грусть. Слишком не вязались тянущие душу проблемы с красотой подмосковной природы. Во владениях Петра все было такое роскошное, ухоженное - как в ботаническом саду. Неподалеку от березы, являвшейся центром пейзажа, стояла решетка с клематисами, рядом алели ягоды на малиновом кусте, чуть дальше на сливе красовались пока еще зеленые, но уже довольно крупные плоды. И все было такое ухоженное, свежее, ядреное, словно выхваченное из глянцевого каталога по садоводству. Ни сухой веточки, ни увядшего цветка, трава на лужайке перед домом подстрижена, клумба с розами огорожена красивыми камешками.
"И когда этот странный доктор успевает в саду возиться? - искренне удивилась Лина. - У врачей ведь вечно то подработка, то частные визиты, то внеплановые дежурства…"
- Ангелина Викторовна, о чем вы так сосредоточенно думаете? - с улыбкой спросил Петр, выходя из глубины дома.
- Да так, о разных пустяках, не стоящих внимания. - Лина взглянула ему прямо в глаза и через силу улыбнулась. Не хотелось обсуждать светлым летним утром с симпатичным мужчиной серьезные проблемы, тем более такие невеселые, как проблемы "Утят".
- Ну, я же вижу! - Петр посмотрел ей прямо в глаза. - Ваши мысли витают сейчас не здесь.
- Ну ладно, расскажу, раз от вас ничего не скроешь.
И, сбиваясь, запинаясь от волнения, Лина рассказала про "Утят".
- Да, дела, - вздохнул Петр, выслушав ее не перебивая. - Сочувствую от всей души. Хотя, если честно, это Ивану Михайловичу надо посочувствовать. Что этот тип умеет, кроме объегоривания тех, кто от него зависит? Имитировать собственную значимость и плести интриги… Хотя в наше время, когда деньги оттеснили все другие ценности, "Утятам" самим не выплыть. Жаль, конечно, и детей, и педагогов, но жизнь, как вам известно, отнюдь не детская сказочка… Постойте, а где находятся ваши "Утята"? - внезапно спросил Петр, наморщив высокий лоб, словно что-то мучительно припоминая.
Лина назвала известный столичный район, и врач неожиданно просиял:
- Лина, погодите отчаиваться. Кажется, появилась маленькая зацепка.
Он достал мобильник, поколебался, затем глубоко вздохнул и вызвал нужный номер. Лина даже на расстоянии услышала, как в трубке отозвался раздраженный голос.
- Алексей Иванович? - спросил Петр негромко, даже как-то осторожно.
- Он, он, - сварливо отозвался голос на другом конце провода. - А кто без меня не может обойтись даже в воскресенье?
- Ваш новый доктор, - с достоинством сказал Петр Павлович. - Вот думаю: позвоню, узнаю, как вы себя чувствуете. Извините, если помешал.
- Ах, это вы, доктор? Ну, это совсем другое дело! Извините, что я сразу на вас напустился. Вы… просто волшебник! - Голос в трубке изменился до неузнаваемости, стал ласковым, даже слегка заискивающим. - Вы вернули меня к жизни. Если что-то сумею для вас сделать, - буду рад. Итак?
- Алексей Иванович, мне неловко вот так, с бухты-барахты, да еще в воскресенье, к вам обращаться… - неуверенно начал Петр. - Я еще слишком мало для вас сделал. Но, поверьте, вопрос не терпит отлагательства.
- Ловко-ловко, - поспешно перебил его больной. - Все ловко, когда я тут без вас чуть не помер. Внимательно слушаю вас, мой друг.
- Надо помочь одной хорошей детской студии вашего округа, - решился перейти к основному вопросу Петр Павлович.
- О господи, - выдохнул чиновник с тоской и тихонько выругался, - лучше бы ты, доктор, что-нибудь лично себе попросил, чем дурью-то маяться. Этих студий у нас в округе - больше, чем детей. А… у тебя там, наверное, ребенок занимается?
- Да нет, речь идет об одной моей хорошей знакомой. - Петр слегка смутился.
- А, ну это же совсем другое дело! - обрадовался Алексей Иванович. - Так бы сразу и сказал, доктор… доктор Ватсон. Шерше, значит, ля фам? Ну что же, дело житейское, понимаю-понимаю. Сам был молодым. Передай трубку своей красавице, она ведь сейчас рядом с тобой. Угадал?
- Угадали, - окончательно смутился Петр и протянул трубку Лине.
И она, тоже смущаясь и стараясь не сбиться с мысли, поведала полновластному хозяину одного из столичных районов о проблемах "Утят".
- Ну, считайте, вам повезло, - торжественно объявил Алексей Иванович покровительственным тоном, - у нас в управе новый руководитель по культуре появился - Иван Михайлович. Опытный специалист, толковый администратор, да и сам - талантище будь здоров! Пьесы пишет, музыку сочиняет, телевидением руководит. Он все ваши вопросы разрулит.
- Не разрулит, еще больше запутает, - набравшись смелости, возразила Лина. - Посылать меня к нему - все равно что овцу отправлять к волку. Или курицу к лисе.
И она в двух словах рассказала собеседнику о роли Ивана Михайловича в этой истории.
- Ладно-ладно, - добродушно согласился Алексей Иванович, не особенно вслушиваясь в ее обличения и явно не желая обсуждать "толкового администратора" с посторонними. - Не волнуйтесь, решим ваш вопрос, Линочка, в ближайшие дни, это я вам обещаю. А вы, в свою очередь, обещайте прямо сейчас поцеловать Петра. Хороший он парень! И доктор отличный. Обещаете? Тогда дайте-ка мне его на минутку.
Лина передала Петру трубку, и тот долго молча слушал. Затем профессионально успокоил мнительного пациента, попрощался с ним, выключил мобильник и обернулся к Лине.
- Ни о чем люди не говорят так подробно и с таким удовольствием, как о собственных болезнях. Я давно привык круглые сутки находиться на работе.
Лина подошла близко-близко и внезапно поцеловала в щеку.
- За что мне такая награда? - удивился он.
- Обещала. Алексей Иванович велел, - честно призналась Лина.
- Значит, вы просто выполняете приказ начальства? - лукаво спросил Петр.
- Нет, я и сама вам благодарна, очень-очень, - поспешно сказала Лина. - Без вас до такого высокого чиновника мне бы ни за что не добраться. Нет, опять не то. Я не из чувства долга, я… Ой, боже мой, что я несу?
Она крепко, как в детстве, зажмурилась, обняла Петра за плечи и нежно поцеловала в губы.
Они стояли на веранде, освещенной солнцем, совершенно забыв о времени. Пахло нагретым деревом, цветами и свежими яблоками, лежащими на террасе.
- Пора идти, Люся ждет, - наконец прошептала Лина, с трудом отстраняясь от мужчины.
- Не хочется, - признался Петр. - Сейчас уже совсем не хочется. Может, здесь останемся?
- Неудобно, в домике на горке будут волноваться, - сказала Лина. - Решат, что невидимые силы зла добрались до друзей дома.
- Пусть не волнуются, - улыбнулся Петр, - я тебя вылечу.
- Один из моих недостатков - занудная обязательность, - виновато улыбнулась Лина.
- Ладно, пойдем, зануда моя, - ласково обнял ее Петр за талию и распахнул перед любимой дверь в сад.
Лина шагнула на крыльцо из полумрака веранды и зажмурилась. Все вокруг было другим. Словно машина времени перенесла ее из пыльного и душного дня, в котором она существовала полчаса назад, в иной, счастливый полдень. Роскошная природа больше не навевала грусть, не контрастировала с тяжестью на сердце. Напротив! Все вокруг ликовало и радовалось жизни. Солнце спешило одарить ее светом, оно словно зажгло ее волосы, заставило искриться потухшие глаза, изменило походку. Даже цветы в саду выглядели ярче, как будто экран обычного телевизора заменили на плоскую плазму. Даже роскошная роза, как показалось Лине, раскрыла новые ярко-алые бутоны.
- Какой чудесный сад! А когда ты успеваешь ухаживать за этим великолепием? - спросила Лина. Просто чтобы хоть что-нибудь сказать, а не смотреть на мужчину неотрывно и восхищенно, как шестнадцатилетняя влюбленная дурочка.
- А, это? Вместо фитнеса и зарядки, - беззаботно махнул рукой доктор, - знаешь, работа на свежем воздухе - сплошное удовольствие. Помогает забыть о больных, о болезнях и прочих не очень приятных вещах, которые, как ты заметила, преследуют даже в воскресенье.
- Ну, теперь мне хочется верить, что в воскресенье у тебя бывают не только проблемы, - сказала Лина слегка обиженно.
И Петр, притянув ее к себе, нежно поцеловал куда-то в ухо.
На полянке под лиственницей царило праздничное оживление. Обитатели дома собрались на семейный обед, затеянный Людмилой Викентьевной в честь "всего хорошего", как загадочно объявила хозяйка дома. Валерия после очередного психологического тренинга под задорным названием "Пошли все на фиг" выглядела помолодевшей и просветленной. Загадочная улыбка витала на ее губах, и Викентий поглядывал на подругу с опаской. Недавно она объявила, что уезжает осенью на Гоа - медитировать. Марианна в модной сиреневой блузке с буфами на рукавах сверкала очками в сторону Михаила Соломоновича, безмолвно призывала его не забывать о борьбе с зарвавшимися властями. Михаил Соломонович посылал соратнице тайные знаки, весьма довольный новым имиджем оппозиционера.
Лина влетела на полянку с таким счастливым лицом, что дамы, заметив Петра, следовавшего на шаг позади нее, со значением переглянулись.
- А, вот и наш добрый волшебник с моей подругой-феей! - обрадовалась Люся и усадила вновь прибывшую пару на самое почетное место.
Лину распирали новости, она принялась с ходу рассказывать честной компании о разговоре с районным начальством.
- Ну-ка, с этого места, пожалуйста, поподробнее, - неожиданно оживилась Марианна Лаврентьевна, подсаживаясь поближе. Дослушав рассказ до конца, она просияла: - Теперь я знаю, кто доставит меня к хозяину управы - как Емелю во дворец! - объявила Марианна. - Короче, чинуша и бюрократ влип! Отныне не спрячется в комнате отдыха, не запретит секретарше соединять его со мной по телефону, не уйдет в другую дверь!
- Нет, это совершенно невозможно, - запротестовал Петр. - Хоть моя старая тачка и впрямь больше похожа на печку, чем на машину. Извините, Марианна Лаврентьевна, но нет и еще раз нет. Терпеть не могу манипулировать людьми. Я давал клятву Гиппократа!
- А он - клятву демократа! - не растерялась старушка.
- Я еще не вылечил человека, а уже использую его по полной программе, - не сдавался Петр. - Вам не кажется, что это некрасиво?
- Ничего, власть тоже использует нас по полной программе, - подал голос Михаил Соломонович и, довольный смелым каламбуром, горделиво взглянул на Марианну Лаврентьевну.
- Разговор окончен. - Петр растерянно посмотрел на хозяйку дома, ища у нее поддержки.
- В самом деле, чего привязались к человеку? - вступилась за гостя Люся. - Петр Павлович с утра на ногах, пусть хоть поест спокойно.
Олеся, обрадованная тем, что наконец настал ее выход, подскочила к Петру и от души налила ему дымящегося борща, а следом плюхнула в тарелку столовую ложку сметаны. Петр отхлебнул, крякнул от наслаждения, и тут резко зазвонил его мобильник.
- Да, Алексей Иванович, слушаю, Алексей Иванович, - заговорил Петр особым, "докторским" голосом.
- Он, - прошептала Марианна, сообразив, кто находится на другом конце провода. - Сам, голубчик, идет в руки!
- Ну конечно приеду, - пообещал Петр профессионально успокаивающим голосом. - А пока примите лекарство, которое я вам выписал, и сразу же ложитесь в постель.
Петр быстро дохлебал борщ и поднялся.
- Извините, друзья, но я должен ехать, - виновато сказал он. - Больные - народ капризный и мнительный, долго ждать не любят. Независимо от того, какую должность занимают.
- Я с вами, - объявила Марианна тоном, не терпящим возражений.
- Это невозможно, - запротестовал Петр. - Я обязан хранить профессиональную тайну.
- Ну, медсестра тоже умеет хранить тайны. У вас есть запасной белый халат?
- Допустим, есть. А когда глава управы узнает вас в лицо, что вы ему скажете? Марлевую повязку для маскировки наденете?
- Будем действовать по обстоятельствам. Зря волнуетесь! Ничего страшного не случится. Вы объясните главе, что я подрабатываю вашей помощницей по выходным, потому что живу на соседней даче. Мол, у нас с вами частная скорая помощь.
- А уколы вы хотя бы делать умеете? - недовольно проворчал Петр.
- Милый мой, я прожила долгую жизнь и умею все, - объявила дама насмешливо. - Вообще-то я больше забыла, чем вы знаете, молодой человек.
Петр понял, что от настырной старушки просто так не отвертеться, и обреченно пошел к машине. За ним семенила довольная Марианна Лаврентьевна.
- Мы скоро вернемся, - пообещал врач. - Я всерьез рассчитываю на горячее.
- Друзья мои! - неожиданно громко прозвучал ворчливый голос Викентия Модестовича. Патриарх почувствовал, что о нем забыли, и решил наконец обратить на себя внимание. - У меня созрел тост.
- Почему никто не снимает? - привычно вопросила Валерия.
- Ну ладно, отец, толкай речь. Мотор! - скомандовал Гарик и направил на отца глазок видеокамеры. Лицо Викентия Модестовича неожиданно стало серьезным.
- Грехи молодости рано или поздно настигают нас. Так выпьем же за то, чтобы мы исправляли свои ошибки вовремя!
Он сказал это тихо, обведя взглядом присутствующих, потом поднял бокал с вином и до дна осушил его.
- Отец, ты о чем? - не поняла Люся.
- О том, что оскорбленный ангел рано или поздно становится дьяволом, - тихо сказал Викентий Модестович.
- Вы… вы о чем? - уточнила Лина очень тихо.
- Так, об одной семейной истории.
Все недоуменно переглянулись. Никто ничего не понял.
- Серафима рассказала мне кое о чем перед отъездом, - сказал, глядя Лине прямо в глаза, Викентий Модестович. - Я был растерян и буквально раздавлен. Если бы я знал тем солнечным утром, когда она появилась в доме, чем все закончится, я бы немедленно отправил ее домой. Если бы я только мог предвидеть! А сейчас я не могу… Я не в силах проклинать собственную дочь.
- Дочь? - тихо ахнула Люся. Я не ослышалась? У меня есть сестра?
- Это вранье! - прошептал Стасик. - Ты, дед, просто ревнуешь меня к Симке! У тебя крыша съехала от любви к молодой девушке!
Он стоял за деревом и все слышал. Губы Стасика дрожали, а простодушное лицо покрылось красными пятнами.
- Я никогда не поверю в эту чушь, - закричал Стасик. - Вы все врете! Серафима младше меня на год! Она обманула вас! Она посмеялась над вами! Она никого не собиралась убивать. Она веселая и добрая девушка! Я… я люблю Серафиму!
Парень вскочил и убежал в дом. Никто его не удерживал. Пусть поплачет в одиночестве. В юности это полезно.
- Во дела! - прошептала Катя, осторожно выглядывая из-за дерева. - Я же тебя предупреждала. Та еще семейка! Видал, Леш, что мои пожилые предки и их гости вытворяют! Совсем умом повредились. Просто "Король Лир" и "Отелло" в сельском клубе! Интересно наблюдать за родственничками из-за кулис. Дед, как всегда, длинный тост толкнул, но почему-то никто не выпил. Дядя начал кино снимать и бросил. Братец в дом побежал, мама руки заламывает. Тетя Лина сидит и как-то глупо хихикает, врачу глазки строит и без конца поправляет волосы. Ой, смотри! Врач и Марианна Лаврентьевна (ой, да она в белом халате!) куда-то в спешке потрусили. Ну, просто индийское кино. Правда, Леш? Герои болтают, бегают, рыдают, некоторые уезжают на "жигулях" в медицинском прикиде… Правда, не поют и не танцуют. Мама сидит какая-то притихшая. Черт, отсюда ничего не слышно. Леш, как ты думаешь, о чем они так парятся?
- Понятия не имею! - пожал плечами Лешка. - Это я тебя спросить должен. Странное какое-то кино. То, что не комедия, - это точно. Слезливая мелодрама. Может, подойдем ближе? Кажется, там ключевая сцена назревает!
- Могут засечь, - возразила Катя. - А впрочем, теперь это не важно. Похоже, пока я летала в Париж, здесь много чего произошло. Пошли!
Схватив Лешу за руку, она потащила его к калитке. По дороге они услышали очередной тост патриарха:
- Давайте выпьем за будущее. За то светлое будущее, которое не выкатывается из прошлого, как черный клубок, а, наоборот, оказывается лучше настоящего, - произнес Викентий Модестович и обвел гостей многозначительным взглядом. - А вот и оно, наше будущее, - вдруг обрадовался он. И головы всех сидящих за столом тоже повернулись к дорожке, по которой шли Катя и Лешка.
- Катька! - оторопела Люся. - Ты же полчаса назад написала, что гуляешь по Монмартру!
- Как видишь, мам, уже нет, - кротко отозвалась Катя. - Извини, но так получилось. Потом объясню. Познакомьтесь, это Леша.
- Надеюсь, он не мой брат? - спросила Люся, красноречиво взглянув на отца. - Мне Гарика хватит.
- Мам, о чем ты? - не поняла Катя.
- Ну, это давняя семейная история, в двух словах не расскажешь, - пробормотала Люся. - Как-нибудь потом… А ты, Кать, писала, что в Париже с любовью плохо… - поддела она дочку.
- Да нет, нормально, - пожала плечами Катя. - Как везде. - Она так взглянула на Лешу, что все подумали: "И вправду, в Париже с любовью очень и очень неплохо".
- Молодежь, давайте-ка поближе к столу, - потребовала Люся и поставила на стол запасные тарелки, которые Олеся пристроила на скамейке на всякий случай. Потому что гости, к ее неудовольствию, выходили к обеду, как кому вздумается.
Катя, не балуя родственников объяснениями, потянула Лешу за руку, и парочка уселась на скамейке. Посиделки под старой лиственницей пошли своим чередом.
Петр ехал в дачный поселок "Атлантида" и думал: как странно порой называют новые хозяева жизни свои элитные владения. И не боятся ведь, что их буржуазный поселок внезапно уйдет под воду или ввиду отсутствия в Подмосковье моря провалится под землю и исчезнет, как когда-то огромный греческий остров! Рядом с Петром сидела Марианна Лаврентьевна и неодобрительно вертела головой, разглядывая замки и особняки вдоль трассы. С каждым километром ее классовое чувство усиливалось.
- Странный сорт людей появился за последние десять лет! Неужели новым русским нравится жить за трехметровыми заборами? - удивлялась она. - Да, немало они наворовали, раз даже наших взглядов боятся! Сами себя загнали в резервации. Что ж, тем легче будет новым революционерам.
- Кому-кому? - удивился Петр.
- Новым революционерам, - жестко повторила дама. - А что? Все воры и взяточники теперь компактно проживают в таких элитных поселках в ближнем Подмосковье. Там одна коммуналка в копеечку влетает, так что простым людям в подобных местах делать нечего. Словом, всех жителей этих резерваций сразу можно брать. Даже специально ловить и сажать никого не надо. Даже новый ГУЛАГ строить не надо. Все давно готово! Высокие стены, колючка и ворота с видеокамерами уже есть. Остается сменить комендантов и охрану, построить по углам вышки, поставить на них часовых - и зона для господ жуликов готова! Пускай сидят там и отрабатывают все, что у народа награбили.