- Ты спрашивала, чем плохо быть уязвимым? Вот этим, - Дэниел смахнул слезу, покатившуюся по ее щеке и направился продолжать кладку печей.
Хорошо, что она не могла видеть его лицо в этот момент. У Дэниела к горлу подкатил комок. Лорелея де Клерк была полна противоречий. Священники одели ее в бриджи и коротко остригли волосы. Они обучили ее различным наукам, от математики до медицины. У этой девушки были манеры крестьянки, ум ученого, мастерство искусного врача и сердце доверчивого ребенка. Несмотря на старания каноников изолировать ее от мира, вопреки их отрицанию ее откровенно чувственной натуры и вопреки ее собственным сомнениям, Лорелея уже становилась зрелой женщиной. Желания так и бурлили в ней, неудержимые, как весенний поток.
Позже, этим же утром, Лорелея сидела в кабинете отца Джулиана и терпеливо ждала, как она делала много раз за все эти годы. По своей обычной манере он вызвал ее, но сразу не торопился переходить к делу. На столе перед настоятелем лежала целая стопка писем. Он брал их одно за другим и тщательно просматривал каждое.
Наслаждаясь тишиной, девушка обвела взглядом знакомую комнату: тяжелая деревянная скамеечка для молитв перед образом; укромная ниша у окна, где она в детстве сидела и рисовала свои картинки, пока отец Джулиан работал; массивный сосновый письменный стол со множеством отверстий от сучков - все это она знала наизусть.
Но не все воспоминания об этой комнате были приятными. Время от времени кабинет становился местом бурных споров и серьезных дискуссий о том, что она за личность и кем бы он хотел видеть ее в будущем. И даже во время самых горьких ссор Лорелея ни разу не усомнилась в отеческой любви к ней отца Джулиана.
Девушка заерзала на стуле и решила рассказать отцу Джулиану о подозрениях Дэниела, но не желая обидеть кого-либо из обитателей приюта подобными обвинениями, передумала.
Настоятель собрал свои бумаги в аккуратную стопку и положил рядом с чернильницей. Наконец он посмотрел на нее.
- Ди Лидо и баронесса уже уехали?
Лорелея кивнула:
- Сразу же после утренней молитвы.
Девушка пыталась преодолеть чувство вины, которое сейчас испытывала. Она должна была рассказать настоятелю о том, что отослала свой трактат барону Неккеру, и о своей просьбе к его дочери Жермин. Наверняка, он об этом скоро и сам узнает.
- Я был занят, - сказал отец Джулиан, - и не смог проводить их.
Но вся правда заключалась в том, что отец Джулиан ненавидел прощания. Он как будто боялся тех испытаний, которые жестокий внешний мир готовит людям, покидающим горы.
- Как малышка? - спросил он. - Она хорошо спала?
- Хорошо, святой отец. Она быстро уснула после того, как Дэниел целый час рассказывал ей историю о Вильгельме Телле, - у Лорелеи вспыхнули щеки. Как такое может быть? В одно мгновение Дэниел нежен и внимателен к ней, а в следующее - сдержан и холоден. - При прощании отец Эмиль взял все в свои руки, - продолжила она свой рассказ, - и напоследок произнес одну из своих пламенных речей о том, как восстал простой народ, требуя у землевладельцев вернуть им их права.
Отец Джулиан приподнял одну бровь:
- И, без сомнения, отец Гастон возражал ему, напоминая об ответственности работников перед их хозяевами?
- Конечно, - Лорелея доверчиво улыбнулась. - Эти двое никак не поладят, но, мне кажется, им нравится, что они такие разные.
Глаза настоятеля насмешливо сверкнули, но он ничего не возразил.
Потеряв терпение, Лорелея спросила:
- О чем вы хотели поговорить со мной?
Он посмотрел на нее холодным, ясным взглядом:
- О Дэниеле Северине.
Девушка напряглась, как натянутая струна. Она пыталась сохранить на лице безразличное выражение. "О Боже, - подумала Лорелея. - Должно быть, у отца Джулиана тоже возникли подозрения. Или он узнал о трактате?". В душе она вся съежилась, ожидая гнева, но худшим наказанием было бы разочарование настоятеля в ней.
- Я хочу, чтобы ты держалась от него подальше, - произнес, наконец, отец Джулиан.
- Но он мой пациент.
- Он уже достаточно силен, чтобы работать. Ты не должна проводить с ним столько времени. Этот человек - негодяй, Лорелея. Я не верю ему.
- Это несправедливо! К нему надо относиться с сочувствием, а не с подозрением. Я не могу поверить, что вы так бесчувственны к боли страдающего человека.
- Страдающего? - усмехнулся отец Джулиан. - Он опасен, как медведь в капкане. Удивлен, что ты защищаешь его. На твоих глазах он убил человека.
- Но Сильвейн объяснил…
- Объяснил. Сильвейн верит, что смерть бандита была твоим спасением. Но все равно Дэниел Северин - опасный человек.
- Он сам находится в опасности, и вы должны об этом знать.
Отец Джулиан схватился за крышку стола:
- Почему ты так говоришь?
- Кто-то пытался убить его.
- Взрыв в лазарете был несчастным случаем, - настаивал отец Джулиан. - Ты разве не понимаешь сама, что происходит? Он уже успел задурманить твои мозги. А это еще одна причина, чтобы избегать его. - Не спуская с девушки глаз, он вложил ей в руки письмо. - Когда к месье Северину вернулась память, я сделал о нем запрос в Париж.
- Запрос? Но Эверард не привозил почту с тех пор, как…
- Эверард не единственная моя связь с внешним миром.
Только сегодня, после стольких лет жизни в приюте, Лорелея с удивлением обнаружила, что у отца Джулиана есть тайны, что письма приходят и уходят, Но никто об этом даже не подозревает.
Девушка со страхом посмотрела на лист бумаги, зажатый у нее в руке. Письмо было подписано Жозефом Фуше - министром полиции Парижа. О чем оно? Какие тайны ей раскроет?
- Там все написано. Северин рассказал нам правду о себе. Он служил капитаном в швейцарской охране короля. В Тюильри он был ранен и заключен в Карм. После выхода из тюрьмы Дэниел Северин стал наемником. Но не простым наемным солдатом.
Мрачное предчувствие холодом сковало девушку. Лорелея попыталась прочитать письмо, но буквы расплывались перед ее глазами. Она посмотрела на настоятеля и прошептала:
- Расскажите мне, что было дальше.
- Многим он известен как Ворон. Он нанимается на выполнение самых гнусных заданий.
- Заданий?
- Воровство, шпионаж, - отец Джулиан сделал паузу. - Убийство.
Слова настоятеля камнем упали на сердце девушки. Неужели Дэниел сам устроил этот взрыв, зная, что она положит полено в печь, чтобы согреть комнату? Лорелея покачала головой, отвергая собственные предположения. Это нелепо и глупо. Ее ничем не примечательная жизнь не стоила стольких хлопот. У нее не было врагов, и она никому не угрожала. Наемник ничего не выиграет, убив ее.
- Если это правда, - спросила она, - если глава полиции Парижа все знает, тогда почему он позволяет Дэниелу разгуливать на свободе? Почему он не арестует его и не посадит в тюрьму?
- Нет доказательств, только слухи. Но для меня достаточно и этого, чтобы насторожиться. Еще о нем идет молва как о великом соблазнителе женщин, - отец Джулиан указал на один из абзацев письма: - Вот этот его роман меня особенно смущает. Два года Северина видели в компании некой Ами де Ронзак. Потом они расстались. Спустя некоторое время после разрыва их отношений женщину обнаружили мертвой. Причина смерти - слишком большая доза опия.
Лорелея я закусила губу.
- Самоубийство?
- Да. Согласно полицейскому рапорту, пишет мне Фуше, женщина стала унылой и подавленной после того, как Северин оставил ее ради другой.
Последним разоблачением Дэниела сердце Лорелеи было разбито вдребезги. Она подозревала, что у Дэниела были любовницы. Сегодня девушка получила подтверждение своим подозрениям.
- Теперь ты понимаешь, почему я требую от тебя, чтобы ты держалась подальше от Дэниела Северина?
Лорелея положила письмо на стол и задумалась. Не было ли это послание обвинительным актом, не подтвержденным доказательствами? Слухи - это не основание для обвинения в столь гнусных злодеяниях. Или это была правда о подлеце?
- Я принял решение насчет тебя, Лорелея. Голос настоятеля вывел девушку из задумчивости. Она внимательно взглянула на него. Никогда еще Лорелея не видела его лицо таким бледным и напряженным.
- Ты должна уехать из приюта, и очень скоро. До прихода армии Наполеона, - произнес настоятель, не поднимая на Лорелею глаз.
- Вы имеете в виду, что мне нужно уехать на время, пока здесь будет Бонапарт? - уточнила Лорелея.
- Нет. Насовсем, - покачал головой настоятель, все еще не отваживаясь посмотреть на девушку, застывшую от его слов. - Ты дашь обет в Цистерцианском женском монастыре строгого обряда. Это в Испании. Я еще не закончил приготовления, но…
- Монастырь в Испании? - с возмущением переспросила Лорелея и встала так резко, что опрокинула табуретку. - Монахиням там запрещают не только разговаривать, но и думать!
- Но, Лорелея духовные награды…
- Я не поеду туда, - отрезала она. Я не променяю свою жизнь на мучительно долгие годы затворничества, молчания и покаяний. Я хочу быть врачом. - Вот и все. Слова были произнесены.
- Ты не сможешь стать врачом здесь, в приюте. Но ты можешь лечить в монастыре. Это единственный для тебя выход.
Боже, а она была так уверена в исполнении своих самых сокровенных желаний.
- Единственный выход куда? К чему?
И тогда отец Джулиан поступил странно. Он встал, потянулся через стол и взял ее за руки.
- Единственный выход, чтобы обеспечить твою безопасность, моя дорогая девочка, - прошептал он.
- Отец Джулиан, вы пугаете меня своими разговорами об изгнании. Я ничего не понимаю.
Он отпустил ее руки, обошел вокруг стола и поднял табуретку.
- Ты уже стала взрослой женщиной. Другие монахини станут тебе сестрами. Тебе ничего не нужно понимать. Тебе нужно только повиноваться.
Лорелея попятилась. Она не узнавала этого человека, этого незнакомца, который хотел прогнать ее из дома.
- Лорелея…
- Нет! Мне уже почти двадцать один год. Я сама могу принимать решения, отец Джулиан. Я больше не хочу слышать о монастыре.
Девушка выскочила из комнаты, сбежала вниз по лестнице и вырвалась на залитую солнцем улицу. От набежавших слез все расплывалось перед ее глазами. Мельком Лорелея заметила, что Сильвейн прервал работу и повернулся в ее сторону. Откуда-то издалека до девушки донесся голос отца Эмиля, который звал ее. Но Лорелее хотелось побыть один на один со своей бедой.
Она бежала, пока стало не хватать воздуха и приют не остался далеко позади. Лорелея оказалась в окружении сосен и щебета птиц. Карабкаясь вверх по каменистой насыпи, она добралась до своего любимого места, всегда оказывавшего на нее волшебное, успокаивающее воздействие.
Но сегодня волшебство куда-то пропало. Всю свою жизнь Лорелея любила отца Джулиана и верила ему. Сегодня ее предали и навсегда лишили дома. Она не могла больше выносить эти страдания.
Не раздумывая, она сбросила башмаки и одежду и, оставив их на траве, стала на каменистом берегу озера. Мгновение девушка смотрела на свое отражение, но оно искажалось водами стремительного горного ручья. Гордая посадка головы на длинной белой шее, хрупкие плечи. Маленькая упругая грудь была похожа на два медальона на гибком, с золотистым оттенком, теле. Взгляд девушки опустился ниже к темному треугольнику волос, к длинным, удивительно стройным ногам с круглыми коленями. Девушка была прекрасно сложена, но никогда не придавала этому особого значения.
Лорелея презрительно фыркнула и нырнула. Вода холодом, словно стальным обручем, сковала тело. Лорелея вынырнула на поверхность, хватая ртом воздух. Она поборола в себе желание тотчас же выбраться на берег. Страдания заставляли ее оставаться в маленьком озерце, чтобы кристальная вода из тайных источников земли исцелила ее. Лорелея достала со дна горсть мелких камней и принялась массировать ими тело, пока не поранила нежную кожу. Она поплыла к водопаду, от всей души желая, чтобы студеная вода охладила ее сердце и мысли, заставила забыть о предательстве.
Но чем больше она старалась забыться, тем реальнее становилась открытая настоятелем горькая правда. Дэниел Северин - распутник и убийца. Отец Джулиан настаивает на ее отъезде в монастырь, и Лорелея должна покориться этому жребию.
- Проклятие, - стуча зубами, проговорила она. - Проклятие, проклятие, проклятие!
В отчаянии она подняла камень и швырнула так далеко, как только смогла. Но ее пальцы онемели от холода, и бросок получился слабый.
Наконец ярость утихла. Лорелея вышла из воды и натянула рубашку на мокрое тело. Когда-то эта рубашка принадлежала одному из путешественников. Ее край почти достигал девичьих колен, а рукава скрывали пальцы. Лорелея даже не удосужилась перешить рубашку на себя, и сейчас радовалась, что та была такого большого размера. Застегнув ее, девушка села на плоский камень.
Вся дрожа, Лорелея размышляла о своем глупом поведении. Разочарование и обиду нельзя смыть ничем, как бы ни старался.
Лорелея сидела у озера, пока не занемела спина, не застыли ноги и не зазвенело в ушах от шума водопада. Краем глаза она заметила какое-то движение. Большие валуны и цветущие альпийские розы закрывали дорожку от взора. Кто-то зашевелился в тени ясеней. Девушка встревожилась. За последние несколько недель она поняла, что значит бояться. Впервые в жизни она испытала страх за себя, за родных и близких ей людей. Ее дом уже не был ее крепостью.
Девушка вскочила, чтобы убежать.
- Лорелея!
Из-за деревьев на дорожку вышел высокий мужчина. Дэниел Северин. Ворон. Наемный убийца. Соблазнитель невинных девушек. Лорелея пристально наблюдала за ним, пытаясь понять, изменилось ли ее отношение к нему после того, что поведал ей отец Джулиан.
Рассказ настоятеля встревожил ее. Но в сердце Лорелеи жила надежда, что все сказанное ей - неправда. И Дэниел сейчас развеет все ее сомнения. Возможно, отец Джулиан преувеличивал. Отдавая Лорелее приказ следовать в монастырь, настоятель пребывал в святой уверенности в том, что девушка будет послушна его воле. Он не предполагал, что Лорелея станет так яростно протестовать и не захочет отказаться от дела, которому собиралась посвятить всю свою дальнейшую жизнь. Дэниел понял девушку и поддержал в ее стремлениях. Она должна дать ему шанс сказать свое слово.
Он шел слегка прихрамывая. На бедре висел нож в ножнах, а за плечами - лук и стрелы. Высокая молодая трава склонялась к его ногам. Лорелея как зачарованная смотрела на него, боялась его и отчаянно стремилась выяснить сама для себя, какие чувства к нему испытывает.
Мужчина остановился в нескольких шагах от девушки. Его взгляд скользнул по ее обнаженным ногам и гибкому телу, отчетливо вырисовывающемуся в ярком солнечном свете под тонкой тканью. Лорелея заметила, как он судорожно сглотнул слюну. К своему великому удивлению, девушка поняла, что ее внешний вид смущает и возбуждает Дэниела.
- Я купалась, - объяснила она, неопределенно макнув рукой в сторону озерца.
Он кивнул.
- Я пришел поговорить с тобой. Я не хочу, чтобы ты обижалась на меня за те резкие слова, которые я наговорил тебе сегодня утром.
Лорелея горько рассмеялась. После того, что сказал ей отец Джулиан, она уже забыла о грубых высказываниях Дэниела. Девушка сделала шаг к нему. Трава колола нежную кожу ступней.
- Не стоит извиняться, Дэниел. Отец Джулиан получил известия из Парижа от Жозефа Фуше.
Лорелея внимательно смотрела в его лицо, пытаясь увидеть хоть тень страха или вины. Мужчина спокойно взглянул на нее и подсказал:
- Продолжай.
Лорелея мысленно обругала себя. Глупо с ее стороны ожидать, что человек типа Дэниела Северина выдаст себя. Это известие не могло смутить такого опытного наемника.
- Ты знаешь месье Фуше? - спросила она.
- Он глава полиции и не очень приятный тип. Во времена Революции был известен как Лионский палач.
- Он прислал отцу Джулиану письмо со сведениями о тебе. Он называет тебя шпионом, соблазнителем женщин и убийцей.
Дэниел усмехнулся.
- Ну? - нетерпеливо воскликнула девушка. - Это правда?
Мужчина закрыл глаза и словно выдохнул свой ответ:
- Да.
Лорелея не ожидала такого откровенного, без всяких оправданий и извинений, подтверждения сказанному. В глубине души девушка надеялась на яростное опровержение ходивших о нем слухов.
- Ох, - мучительно простонала она. - Есть еще вопросы?
- Да, - помедлив, произнесла Лорелея. - Расскажи мне об Ами де Ронзак.
Дэниел застыл. Ветер с гор растрепал его волосы, и он смахнул их с лица.
- Она была дочерью моего друга. Я был немного знаком с ней.
- Фуше утверждает, что Ами отравилась из-за тебя.
- Вот здесь он лжет. У девушки было нарушено душевное равновесие. Она наблюдалась у врача, который в качестве успокоительного для нее использовал опий. Однажды она приняла смертельную дозу.
- А как насчет других его обвинений?
- Я не буду отрицать правдивость данной мне оценки.
У Лорелеи поникли плечи.
- Ты образованный человек и, наверное, хороший солдат. Но ты выбрал жизнь преступника. Почему, Дэниел?
- Потому что я устал жить с чувством вины и ненависти, Лорелея. Было лучше пренебречь всеми заповедями. Так, отчасти, было легче.
- Я не понимаю.
- Вспомни побоище 1792 года. Я был их капитаном. Погибшие швейцарцы были под моим командованием.
- Но король не позволил вам защищаться.
Взгляд, полный ненависти и боли, сжигал ее.
- Это правда, - сказал Дэниел. - Но бунтовщики были всего лишь скоплением рассерженных горожан, плохо вооруженных и неорганизованных. Мы могли навести порядок во дворце и в городе. - Он подцепил ногой небольшой камень. - Но моих людей перерезали как свиней.
- Но ты ничего не мог сделать…
- Черт возьми, Лорелея, - он бросил на нее сердитый взгляд. - Я должен был сделать хоть что-нибудь для своих подчиненных, чтобы предотвратить их гибель.
- Я уверена, - проговорила девушка, - что Фуше не понимает твоего положения во всей этой истории.
- Не ищи для меня оправданий, Лорелея. Восстание и смерть моих людей, а потом тюрьма ожесточили меня. Я видел вещи, которые смешали все мои идеалы с грязью. После этого я стал выполнять чужие приказы, какими бы чудовищными они мне ни казались, но за большие деньги. Я один, и от меня зависит только моя жизнь и ничья больше.
- Надеюсь, что ты выполняешь подобную работу только тогда, когда знаешь, что служишь справедливости.
- После того, что я повидал, у меня исчезло всякое представление о справедливости. Я работаю на того, кто соглашается на мою цену, - в его голосе появилась язвительность. - Я должен рассказать тебе все в деталях, Лорелея? Я калечил воров и убивал предателей. А, возможно, они вовсе не были ворами и предателями. Их никто не судил по закону. Их приговорили те, которые нанимали меня. Я просто исполнял приговор.
- Дэниел, скажи мне, что сожалеешь о том, что делал.
Лорелея закусила губу, чтобы не зарыдать. Он признался в преступлениях, которые могли привести его на виселицу. Ей до отчаяния захотелось услышать, что он изменился и сожалеет о содеянном.