С другой стороны… Филип ревновал и тосковал, все отчетливее понимая, что здесь, в кругу семьи его матери, малышу будет лучше. Все шло к тому, что Джонни согласится остаться жить со своей тётей Шарлоттой и бабушкой Клементиной, И тогда Филип Марч сможет вернуться в Штаты, вновь найдет работу и рано или поздно, пожалуй, опять сможет позволить себе "лексус" и квартиру в пентхаусе…
И будет метаться в четырех, пусть и очень хороших, стенах, волком воя от одиночества и тоски по золотоволосому мальчику и чернокудрой красавице с невозможными сине-зелеными очами…
И он станет приезжать к ним в гости, и Джонни будет рассказывать ему все свои новости, но постепенно дядя Фил станет для него просто далеким американским дядюшкой, родственником - но уже не другом. Потому что друг рядом всегда, а Филипа рядом с Джонни больше не будет…
Джонни самозабвенно и взахлеб рассказывал своему пожилому другу какую-то уж-жасно интересную историю, а старичок восхищенно кивал, цокал языком, иногда даже ахал и всплескивал руками. Был он очень смешной, этот старичок с бульвара Распай. Кругленький, маленький и пухленький, весьма подвижный, о котором так и хотелось сказать: он катается, как мячик. Легкий жемчужный пух венчиком окружал розовую и блестящую лысину, на пухлом мизинчике интимно поблескивал изящный золотой перстень с опалом. Черные глазки пристально и дружелюбно смотрели из-под лохматых седых бровей, но на этом набор растительности на голове старичка заканчивался. Он был гладко выбрит, не носил ни усов, ни бороды, ни баков, хотя последние ему бы очень пошли. Одет он всегда был в добротное кашемировое пальто, из-под которого виднелся самый настоящий и прекрасно пошитый черный сюртук, а галстук ему заменял бирюзовый шелковый платок, заколотый золотой булавкой. Словом, старичок прекрасно смотрелся бы и во времена Наполеона, и во времена де Голля, и совершенно не выглядел старомодным сегодня.
Филип, погруженный в свои невеселые мысли, сердито пнул камушек, и тут старичок окликнул его:
- Молодой человек! Если не ошибаюсь, мсье Марч?
Филип удивленно посмотрел на старичка.
- Да, а откуда вы…
- Мой юный друг представил вас заочно. Жан, познакомь же нас.
- Это Фил, мой дядя. А это мой друг, мсье Жу-ви-ён!
- Честь имею. Мэтр Жювийон, нотариус. Впрочем, бывший. Я почти отошел от дел. Удалился, так сказать, на покой. Вы кажетесь расстроенным, мой новообретенный друг. Что вас печалит?
- Да так… невеселые мысли о будущем.
- Жан поведал мне, что вы приехали в Париж знакомиться со своей французской родней. Значит, Шарлотта Артуа…
- Я смотрю, Маленький Джон, ты времени не терял.
- А чего такого? Мсье Жювийон - мой друг. Друзьям можно доверять.
- Ты абсолютно прав, малыш. А ну-ка добеги до во-он той тетеньки и купи мне, себе и дядюшке круассан.
Джонни припустил к лотку с выпечкой, а мэтр Жювийон обратил свои живые черные глазки к Филипу.
- Возможно, вы сочтете меня нахалом, лезущим не в свое дело, мсье Марч, но, узнав, кто вы и с какой семьей связала вас судьба, я счел своим долгом поговорить с вами.
- Ох, не надо. Только ударов судьбы мне и не хватало.
- У нас мало времени. Слушайте, а удивляться моей осведомленности будете потом. Как я понимаю, проблема в мальчике? Семья Артуа настаивает на том, чтобы ребенок остался с ними?
- Вы знакомы с Артуа?
- Ха! Было время, когда мы со старой ведьмой Клементиной каждую пятницу играли в преферанс. Их семейный нотариус Гидо мой ученик. Бывший, разумеется. Сейчас он и сам уже старик.
- Значит, вы в курсе их дел?
- К сожалению, да.
- Почему к сожалению?
- Потому что дела их плохи. Собственно, все в мире относительно, так что для вас-то все складывается удачно.
- Почему? Признаться, я пока ничего не понимаю…
- Потому что единственное основание, на котором Шарлотта Артуа могла бы отобрать у вас племянника, это ее материальное положение. Я прав?
- Ну… в целом - да. Хотя сейчас все изменилось. Джонни начал привыкать к новым родственникам.
- Вы сильно привязаны к мальчику?
Забудьте слово страстьФилип ответил просто:
- Я не смогу жить без него. Он - это все, что у меня есть.
Мэтр энергично покивал пушистыми кудрями.
- Я так и понял. Мальчик - прекрасный рассказчик. Я хочу вас обнадежить. Вам нет нужды соглашаться на требования семейства Артуа. Довольно скоро они сравняются с вами в материальном смысле.
- Что? Этого не может быть…
- Увы, таков наш жестокий мир. Сегодня ты король, а завтра - никто. Очаровательная Шарлотта стоит на пороге катастрофы.
- Но она ничего не говорила…
- А она ничего и не знает. Она уверена, что бизнес ее процветает и положение семьи стабильно, как всегда. Соответственно, тратит она тоже как всегда. Дом в Артуа требует бешеных денег. Два особняка в Париже, меха-бриллианты, дорогие рестораны - сами понимаете, все это обходится недешево.
- Ну, думаю, на этом Шарлотта все равно не разорится…
- Вам знаком человек по имени Робер Нуво?
Филип вздрогнул и быстро взглянул на мэтра. Мсье Жювийон неожиданно посерьезнел и заговорил совсем другим, строгим и мрачным голосом:
- У нас мало времени. Я верю в подарки судьбы, а вы свалились на голову Шарлотте Артуа как раз вовремя, чтобы спасти ее от большой беды. Слушайте и запоминайте: юридической силы мои слова не имеют, но кто предупрежден - тот вооружен. Виноградниками в Артуа испокон веков управляла семья Нуво. Артуа - графы и владельцы, но Нуво всегда занимались технической стороной процесса. Старик Нуво и отец Шарлотты были друзьями, граф всецело доверял своему управляющему и передал ему право подписи.
Робер Нуво вырос вместе с Шарлоттой, ему прочили обеспеченное будущее - наследственная должность управляющего позволяла на это рассчитывать. Однако парень пошел не в отца. Проще говоря, Робер, уже принимая участие в бизнесе, решил, что тратить чужие деньги гораздо приятнее, чем зарабатывать. Кроме того, он чертовски себялюбив, роль подчиненного ему претила. Робер занялся биржевыми махинациями и на данный момент практически довел семейный бизнес Артуа до банкротства.
Шарлотта доверяет ему, как привыкла делать это с детства. Она уже давно занимается только переговорами с торговыми партнерами, предоставив Роберу полную свободу действий. А Робер в это время потихоньку прибирает Артуа к рукам. Он уже вынудил Шарлотту продать большую часть земель, но главное богатство - винные погреба, давильни и лучшие сорта винограда - находятся на родовой земле, входящей в реестр неотчуждаемой собственности. Иными словами, полный контроль над бизнесом Робер Нуво мог получить, только женившись на Шарлотте. Еще при жизни бедняжки Жанет он умело оговорил ее и ее мужа - вашего брата, как я понимаю, приписав им попытку продать принадлежащую Жанет часть семейного бизнеса и прибрать к рукам деньги. Артуа горды. Этого они простить не могли, Жанет больше ни разу не встретилась со своими матерью и сестрой. По требованию Клементины мэтр Гидо вычеркнул Жанет из завещания…
- Значит, она наврала и никаких денег Жанет не существует…
- Шарлотта никогда не врет. Она любила свою сестру и на правах главы семьи составила новое завещание. Тем более что о существовании племянника она уже знала.
- Погодите. У меня голова сейчас взорвется. А Робер Нуво…
- А Робер Нуво ничего не знал о Джонни. Он считал, что между ним и последними богатствами Артуа стоит одна лишь Шарлотта. Женившись на подруге детства, он получил бы полный и неограниченный контроль.
- Вот гад!
- Неописуемый! Но теперь он в бешенстве. Появление мальчика-наследника перечеркивает его планы. Теперь ему может помочь только одно: вы забираете ребенка и уезжаете в Штаты, Робер тактично убеждает Шарлотту и Клементину в том, что мальчик - не сын Жанет, а вы - обычный аферист, и тогда Артуа переходит к нему, Роберу Нуво.
- Я все равно не понимаю - зачем ему это?
- Он в долгах, а задолжать ухитрился серьезным людям. Он висит на волоске, потому что если Шарлотта проявит интерес к своим финансовым делам, то быстро поймет, что Робер ее разорил, и тогда рухнет его последняя надежда. Шарлотту не зря называют Стальной Лозой. С предателями она расправляется безжалостно.
- Так вот почему он был в таком бешенстве, узнав, что мы поженились…
- Конечно! И он будет делать все, чтобы развалить ваш брак и избавиться от вас и мальчика.
- Но вы сказали, что мне выгодно…
- Разумеется, ведь вы же не хотите отдавать Жана? Вам достаточно просто развестись с ней - Робер немедленно приложит все усилия, чтобы вы уехали вместе с племянником. Он объявит о финансовой несостоятельности Шарлотты, опеку передадут вам, а Робер выступит в роли рыцаря-утешителя, женится на Шарлотте и получит Артуа.
- Я не хочу расставаться с Джонни. Но и причинить Шарлотте вред я тоже не хочу. Выходит - нельзя разводиться?
- Получается так.
- Но мы же с ней договорились, что брак фиктивный…
- Мэтр Гидо никогда не пойдет на подлог. Вас зарегистрировали абсолютно законно. Вы - настоящие муж и жена.
- Шарлотта разозлится.
Мэтр Жювийон неожиданно весьма игриво подмигнул ошеломленному Филипу.
- Я бы не стал утверждать это столь категорично…
Вернувшийся Джонни заставил собеседников сменить тему, и вскоре они распрощались с мэтром Жювийоном. По дороге домой Филип молчал, оглушенный свалившимися на него сведениями, лишь изредка невпопад отвечая на вопросы Джонни.
9
Гости уже съезжались, а Филип все не мог выбросить из головы то, что рассказал ему на бульваре Распай маленький нотариус на покое. Все услышанное выглядело совершенно фантастично… Хотя, собственно, почему? В мире ежедневно происходят подобные истории. Сидя в ресторане и поедая перепелов с трюфелями, несчастный банкир может и не знать, что его счет через пятнадцать минут будет заблокирован по причине того, что один из банковских служащих, неприметный человечек с преступными наклонностями, только что перевел все активы банка на свой личный счет… Мировой кинематограф прямо-таки кишит подобными сюжетами!
Филип хмуро покосился на блистательную Шарлотту, направляющуюся к нему. Друг детства, говоришь? Подружимся?.. О да! Не то слово. Впрочем, не сегодня. Сегодня у нас Большое Цирковое Представление Для Друзей и Родственников. Не будем их расстраивать.
Завтра, думал Филип, мы все уедем в Артуа, и там, на месте, я и начну разбираться со всеми делами. В конце концов, финансовая документация - это всего лишь финансовая документация.
Он постарался выбросить все мысли из головы и по возможности солнечно улыбнулся Шарлотте.
- Чарли, ты прекрасно выглядишь. Я бы даже сказал - божественно. Сияй потише, я ревнив.
Она робко улыбнулась в ответ, и Филип опять затосковал. Самое правильное - забрать Джонни и уехать домой, предоставив Стальной Лозе самой разбираться с предателями и аферистами на своей территории. Контакт с мальчиком родня наладила, он будет их навещать, на лето уезжать в Артуа…
Шарлотта сильно изменилась за эти дни. В ней появилась странная неуверенность, мягкость, что ли… Когда она смотрит на Филипа, в ее чудесных глазах все время какое-то странное выражение. Не хватало еще запудрить девушке мозги этим фиктивным браком! Как ни крути, а он, Филип, действительно всегда привлекал женщин, и Шарлотта могла начать поддаваться его пресловутому обаянию…
Перепутать небо со звездами - с отражением в грязном пруду.
Джонни вприпрыжку пронесся по верхней галерее, приветственно взмахнул рукой очередной гостье, просиявшей при его появлении.
- Привет, бабушка Кле-мен-ти-на! Я скачу верхом, видишь? И говорю по-французскому!
- Мой ангел, я так рада тебя видеть… Добрый вечер, зять. Как ни противно, приходится признать, что в вас есть что-то хорошее. Шарлотта выглядит совершенно счастливой.
Филип приосанился и элегантно склонился над рукой тещи.
- Сладость и свет - мой девиз. Рядом со мной расцветают буквально все - вы посмотрите на Биггинса! Бедняга немного скучал по туманной родине, но тут появился я - и моя правильная английская речь придала достойному дворецкому утраченные силы. А взгляните на подругу Шарлотты Жюли!
- Вы и с ней уже знакомы?
- Я коммуникабелен. Нас этому учили. Так вот, Жюли. Изнемогала от тоски. Каждый день одно и то же: ресторан, Гранд-опера, клуб, прием. От бриллиантов уже слезились глаза, начиналась депрессия - но тут появляюсь я, и бедная женщина обретает смысл жизни.
Шарлотта фыркнула.
- Как в тебе помещается столько слов? И о чем ты болтаешь? Что там обрела Жюли?
- Повод посплетничать. Учитывая, что я самая темная из всех возможных темных лошадок, у Жюли непаханое поле работы. Ба! Смотрите-ка, кого кот принес!
Шарлотта уловила в голосе Филипа какие-то незнакомые интонации и в недоумении посмотрела вниз, где как раз появился новый гость.
В следующий момент она с радостным смехом сбежала по лестнице.
- Робер! Ты приехал! Как я рада тебя видеть. Идем же, я познакомлю тебя с Жанно… и с Филипом.
Робер Нуво поднял голову, их с Филипом взгляды скрестились в смертельном туше невидимых клинков.
Робер Нуво был очарователен. Стройный, изящный, с вьющимися рыжеватыми волосами и серыми глазами, он немного напоминал принцев из сказок Перро. Впрочем, придирчивый исследователь отметил бы излишне женственный, маленький подбородок, несколько капризный изгиб пухлых розовых губ и тяжеловатые веки - признак скрытого сладострастия. Кроме того, Робер покрывал ногти бесцветным лаком - этого Филип на дух не переносил.
Вслед за Шарлоттой Филип спустился на пару ступеней и протянул руку гостю.
- Наслышан, наслышан. Значит, вот вы какой, друг детства моей Чарли? Рад встрече.
Две руки замерли в крепком пожатии. Через мгновение на висках Робера выступили бисеринки пота, он издал странный звук, нечто вроде писка. Филип продолжал безмятежно улыбаться. Робер почти выдернул свою руку и криво улыбнулся.
- У твоего супруга крепкая рука, дорогая.
Филип просиял:
- И меткий удар, дружище! Это все наши национальные пристрастия - бейсбол и гамбургеры с кока-колой. Вы не играете в бейсбол? По-вашему - лапта.
- Боюсь, что нет…
- Не беда, научитесь. Завтра мы все едем в Артуа, там я вами займусь. Будете у меня как огурчик!
Робера несколько перекосило от такой перспективы, но в это время Клементина Артуа окликнула его, чтобы познакомить с Джонни. Робер немедленно наклеил дежурную и весьма слащавую улыбку - и отправился наверх. Шарлотта взяла Филипа под руку и шепнула ему на ухо:
- Что это с тобой? Мне кажется или ты в ярости?
- Ну что ты! Я немного взволнован - не каждый же день знакомишься с друзьями детства своей прекрасной половины.
Голос Шарлотты стал вкрадчивым:
- А может быть, ты ревнуешь?
Филип спокойно посмотрел ей в глаза.
- Графиня, ты очень бесстрашна. До безрассудства.
- В смысле?
- Ты дразнишь меня, будучи уверенной, что я ничего тебе не сделаю…
- А ты можешь?
- Я-то могу, а вот что будешь делать ты, если я прямо сейчас, на глазах всех твоих гостей перекину тебя через плечо и унесу в комнату?
- Ого! Пожалуй, я действительно перегнула палку!
Она подхватила Филипа под руку, и они пошли в гостиную - общаться с гостями. Настроение у Шарлотты стремительно поднялось, и она даже не сразу поняла почему. А когда поняла… настроение стало еще лучше.
В гостиной Филип на своем опыте узнал, что означают выражения "обшаривать глазами" и "раздевать взглядом". Женщины рассматривали его откровенно и без стеснения, как жеребца на скачках. Мужчины тактично, но явственно проявляли интерес другого порядка - что ты за человек, американец? Почему Шарлотта Артуа, одна из самых завидных невест Франции, предпочла именно тебя? Какие у тебя таланты?
Женщины - судя по их понимающим взглядам - такого вопроса не задавали. Кем бы там ни был этот парень в смысле карьеры, говорили их глаза, сложен он великолепно, а сексуальность из него так и прет. Шарлотта наверняка не вылезает из постели раньше полудня…
Жюли на правах старой знакомой повисла на свободном локте Филипа и защебетала:
- Ну? Вы уже решили, где проведете медовый месяц?
Шарлотта собиралась ответить, но Филип ее опередил. Обняв жену за талию, он нахально привлек ее к себе и промурлыкал:
- Пока не решили. Были заняты - нужно было узнать друг друга поближе. Потом, нам не нужно никуда ехать в поисках романтики. Правда, милая?
С этими словами он посмотрел на Шарлотту и она едва не потеряла сознание от возбуждения. Близость Филипа, его нежный и обжигающий взгляд, сильная рука, лежащая на ее талии и поглаживающая шелк платья… Потом в сознание ворвалась горькая и саркастическая мысль: он прекрасный актер, это надо признать. Он отрабатывает свою часть уговора. А вот ты - ты просто наивная старая дева! Сама затеяла всю эту неприличную и безумную историю, а теперь придумываешь то, чего на самом деле и быть не может: все эти нежные взгляды, двусмысленные фразы…
И еще одно, на самом краешке сознания - почему они с Робером так странно поговорили? Откуда столько… ненависти?
- Шарлотта заставляет меня забывать обо всем. Надеюсь, она тоже не слишком стремится вернуться к своему бизнесу.
- Как вы романтичны, Филип! Шарлотте давно требовался такой человек. Она слишком предана своему делу, так нельзя.
- В бизнесе моя Чарли даст фору любому мужчине, это верно. Мое дело - сделать так, чтобы все остальное время она чувствовала себя настоящей женщиной - нежной, хрупкой, очаровательной… и полностью защищенной.
- Морис, почему ты никогда не говоришь так обо мне? Прямо плакать хочется…
- Жюли, детка, во-первых, ты ни черта не смыслишь в бизнесе и целыми днями только и делаешь, что являешься хрупкой и очаровательной женщиной. Во-вторых, они же молодожены! Подожди чуть-чуть, они с Филипом тоже станут такими, как большинство из нас. Филип запротестовал:
- Не согласен, Морис! Нас связало волшебное чувство, и с годами оно будет только расти. Не так ли, дорогая?
- Да…
Один из гостей со смехом заметил:
- Теперь наши супруги станут сравнивать вас с нами, Филип. Вы здорово осложнили нам семейную жизнь.
- Считайте, что я вернул в нее романтику.
Шарлотта увидела, что Робер отошел от Клементины, и заторопилась к нему, ведя за собой Филипа. Филип немного задержался возле матери Шарлотты, изъявившей желание познакомить его со своей приятельницей.
Робер при виде Шарлотты слегка переменился в лице, однако улыбку выдавил вполне светскую.
- Ты выглядишь счастливой, chere.
- Как же еще мне выглядеть, ведь я новобрачная.
Показалось ей или нет, но Робер на мгновение скривился, словно раскусив горький орех…
- Ты всегда была порывиста и решительна, как мальчишка. Твой брак - это вообще рекорд по скорости.
- Ну, полагаю, я уже вполне подхожу по возрасту…
- Возраст здесь ни при чем. Важно не ошибиться с кандидатом. Ты уверена, что твой избранник не преследует нечестных целей?