- Ого! Кутюрье! Да я вижу, у вас секреты от меня!
- Что ты, папочка, это сюрприз! Мама научила меня шить!
Они оживленно болтали в комнате Мелани, не закрывая дверь, иногда о чем-нибудь громко спрашивали меня. Я мыла посуду, убиралась в кухне, и мне было ужасно приятно слышать их голоса. Потом мы все вместе посмотрели детскую передачу, и можно было бы посмотреть еще и новости. Но впускать в наш маленький тихий мир бурные события мира внешнего - все эти дебаты политических лидеров, ситуацию на бирже, наводнения и землетрясения, военные действия и полицейскую хронику - вовсе не хотелось. Новости спорта? Прогноз погоды? Без этих знаний тоже можно обойтись вполне, мы ведь не собираемся штурмовать Эверест или начинать посевную, достаточно просто прихватить с собой зонт, выходя из дому.
Луи выключил телевизор и отправился укладывать спать Мелани. Я готовила постель для нас и опять через раскрытую дверь радостно слушала, как он читает ей историю в стихах. Про Тристана и Изольду, между прочим. И ловила себя на мысли о том, что вовсе не испытываю никакой неловкости от предстоящей ночи, что все именно так и должно быть: вот папа и мама, вот в соседней комнате их дочка. И "жаворонковый", подстроенный под ребенка жизненный ритм. И что это уже было со мной; и будет, и что я умру, если лишусь Мелани и Луи. А Нестора мне вовсе не жалко, рядом с ним я была лишь его тенью - декоративной "имиджевой" женой, - что бы там этот эгоист ни говорил о своей любви, он не давал мне той полноты жизни, которую я испытываю рядом с ними.
Луи закончил чтение, и они о чем-то тихо шептались. Это было ужасно уютно! Я улыбнулась своим мыслям, выключила верхний свет, зажгла ночник и пошла в ванную.
Когда я вернулась, в квартире было тихо, все так же горел ночник, но наша постель была пуста. Я на цыпочках подкралась к двери Мелани и заглянула. Они спали, обнявшись. Мелани - под одеялом, ее папа - примостился на самом краю. Я принесла плед, укрыла Луи. И не смогла уйти сразу. Я стояла, слушала их дыхание и любовалась.
…Бескрайнее поле. Спелые колосья достают мне до груди. Я не разбираюсь в сельском хозяйстве и поэтому не могу сказать, что это за злак. Набегает теплый ветерок, и поле красиво волнуется золотистыми волнами. Небо ослепительно синее, редкие размытые облачка, почти прозрачные, как легкие пенки. За полем вдалеке видны верхушки леса. Мне нужно попасть в этот лес и как можно скорее, от этого зависит что-то очень-очень важное! Но спешить не хочется - вдруг я больше никогда не увижу такой роскошной сказочной нивы? Я дышу полной грудью и глажу ладонями колосья. Они упругие и живые…
Я открыла глаза, Луи лежал рядом и, облокотившись на локоть, смотрел на меня. За окнами светало.
- Спи, - сказала я. - Почему ты не спишь? Еще так рано.
Его губы сложились в виноватую улыбку, изогнув усы и полосочку под ними.
- Ты ведь больше никогда не потеряешься, правда?
- Нет, конечно. - Мне захотелось потрогать эту полосочку пальцем, но тогда пришлось бы шевелить рукой. - Поцелуй меня.
Он наклонил голову, легко тронул губами мой лоб у кромки волос и погладил рукой по щеке.
- Спи, моя любимая фея.
От его прикосновений по моему телу потекло томное тепло. Я закрыла глаза, сладко потянулась и, подползая к нему, прошептала:
- Еще… И обними меня.
- Иди сюда. - Целуя мои губы, он подсунул одну руку мне под голову, второй обнял меня.
Я прижалась потеснее, чувствуя, что на нем нет ничего, кроме бинтов вокруг груди, и обвила руками и ногами. От бинтов пахло лекарством, и я помнила про капельку крови.
- Удобно? - Он нежно погладил мои волосы и спину. - Ты скажи, я сделаю все, что ты хочешь.
- Ничего. Все замечательно, любимый. Давай спать. - Не открывая глаз, я удобно устроилась лицом на его плече.
- Не бойся, я хорошо себя чувствую. И Мелани спит.
- Нет, правда, мне очень хорошо.
Это действительно было так, и мне не хотелось ни двигаться, ни разговаривать. Мой сон про колосья снова обступил меня. Ласковые прикосновения рук Луи и теплота его дыхания добавили моим ощущениям полноты - мне больше не требовалось торопиться к далекому лесу. Просто безмятежное колыхание моря колосьев и синева неба…
- Я люблю тебя, - прошептала я. - Я засыпаю… Какое-то шевеление, и тихий голос Мелани:
- Ну, папочка! Я пять минут полежу с вами!
- Не придумывай, пожалуйста. Ты не маленькая, - возражал Луи. Его руки по-прежнему обнимали меня под одеялом, а моя голова лежала у него на плече.
- Ну, папочка! Давай как будто на пять минут я маленькая! Ну пожалуйста! Я же не виновата, что мама не нашлась, пока я была маленькая! Ну, папочка!
Я открыла глаза и подмигнула ей.
- Мамочка! - Она полезла к нам в постель, хорошо хоть, что поверх одеяла.
- Тише, маму разбудишь, - прошептал Луи.
- Я не сплю, - сказала я, садясь на кровати. - Доброе утро, ангел!
И обняла Мелани, а Луи со смехом обнял нас обоих и повалил на себя. Вдруг мне показалось, что в его смехе прозвучала болезненная нотка.
- Как ты? - насторожилась я.
- Замечательно! - ответил он, с сияющими глазами прижимая нас к себе. - Я самый счастливый человек на свете!
- Нет, я! - заявила Мелани. - Я самая счастливая!
- Не спорьте. - Я успокоилась, видя сияющие глаза Луи. - Самая счастливая на свете - это я!
Мы еще несколько минут полежали в постели, наслаждаясь нашим счастьем, а потом Мелани сказала:
- Да, папочка, мамочка, нам тут хорошо всем вместе, а мамин друг в больнице один. Это нечестно. Поехали все вместе и пожалеем его.
- Навестите его с мамой без меня, - сказал Луи. - А я тем временем съезжу на перевязку и заскочу к ребятам в участок. Вы даже не представляете, как же я по ним соскучился! Слезай, слезай, дочка.
Он помог ей спуститься на пол, завернулся в одеяло и пошел в ванную, но я все равно успела заметить свежую капельку крови рядом с запекшейся вчерашней на повязке. Значит, я была права, когда услышала боль в его смехе, и ситуация более серьезная, чем хотелось бы.
- Может быть, за руль сяду я? - предложила я, когда Мелани уже забралась на заднее сиденье, а мы укладывали сумку с одеждой Нестора в багажник. - Ты ведь обещал поучить меня вождению? И давай сначала съездим на твою перевязку, а потом завезем вещи Мориньяку. Да и вообще, какая необходимость именно сегодня навещать его?
- Не усложняй, Надин. - Он захлопнул багажник и, ласково глядя мне в глаза, погладил мою руку. - Я прекрасно себя чувствую. Вести машину - никакая не нагрузка. Поучишься в другой раз. А передать одежду ему все равно нужно. Если хочешь, я могу подождать в машине, пока вы с Мелани будете утешать страждущего, и отвезти вас домой.
- Не в этом дело, Луи. Домой мы прекрасно доберемся сами. Я переживаю из-за…
- Вот уж совсем не стоит, Надин! - перебил он. - Если честно, то мне просто очень хочется поскорее попасть к ребятам в участок. Правда, не обижайся, что я сбегаю к ним, но ведь они так много значат в моей жизни. И мне намного спокойнее, что Мелани с тобой, а не сидит дома одна и не ждет меня. Мне вообще гораздо спокойнее с тех пор, как появилась ты. И за Мелани, и за себя. Это совсем новое чувство, когда нас трое. Я не знаю, как оно называется, но от него мне очень тепло.
- Полнота, - сказала я.
Он задумчиво покивал.
- Да, пожалуй. Полнота. Ты так точно подбираешь слова!
Я усмехнулась.
- Еще бы! Я же писатель.
Глава 26,
в которой Мелани остолбенела, увидев Нестора
- Добрый день, мсье. Как вы поживаете? - тем не менее вежливо спросила она, а я коротко поздоровалась.
- Привет, дамы! Неплохо. Ты, наверное, Мелани? - Нестор игриво наклонил голову, явно преодолевая изумление от моего появления с девочкой, помахал в воздухе забинтованной рукой. - Отлично выглядишь, Надин. Рад тебя видеть. - И попытался справиться с телевизионным пультом управления. Экран был повернут к нему, но музыка показалась мне знакомой.
- Мы привезли тебе вещи. Выписываться не собираешься? Как руки? Что смотришь? Помочь выключить? - Я сыпала вопросами, чувствуя, что ни Нестор, ни Мелани не слышат меня, пристально и беззастенчиво разглядывая друг друга.
Это ужасное сходство, досадовала я, как же я забыла подготовить Мелани! И Луи ничего не сказал… Ведь, по словам Элис, у Мелани есть какая-то свадебная фотография, на невесту с которой я якобы похожа, а папа - на жениха… Но за эти два месяца Мелани никогда не упоминала о ней, вот я и забыла. Боже, неужели это действительно фотография нашей свадьбы? Нестор на ней с усами! И ее папа с усами… Но сейчас-то у Нестора нет усов, а усы очень меняют! Впрочем, назойливую докторшу вчера это обстоятельство не смутило, а Мелани - художник, что ей стоит мысленно стереть усы с лица…
Из телевизора лился сладкий юный тенор и неторопливые звуки лютни. Чтобы избавиться от пугающих мыслей, я прислушалась. Ну конечно же - "Ромео и Джульетта" тридцатилетней давности!
- Я похож на твоего дедушку? - наконец заговорил Нестор. - Угадал, точно? - В ожидании похвалы собственных дедуктивных способностей он перевел взгляд на меня. "Зачем ты ее притащила?" - кроме того читалось в его глазах. - Твой папа похож на своего отца…
- Нет, мой папа похож на свою маму, на бабушку! - перебила Мелани и смутилась. - Ой, простите, мсье, но на моего папу вы, правда, похожи…
- Мы можем участвовать в шоу двойников!
- Нет, мсье, не нужно! Не нужно участвовать в шоу!
- Тогда мы не будем, - примирительно сказал Нестор. - А то могли бы заработать много денег. Как тебе идейка, Надин?
Я мужественно изобразила улыбку и пожала плечами. Нужно срочно менять тему! Но в голову, кроме свадебной фотографии, ничего не шло. Нестор лукаво улыбался, едва удерживая телевизионный пульт обеими забинтованными руками, Мелани беспомощно и растерянно переводила взгляд с него на меня. Повисла тишина, если не считать тенора и лютни.
- Давай, помогу. - Я потянулась к пульту. - Это по "Культюр" классика с утра пораньше?
- Нет, это видео, - отозвался Нестор. - Думал, придешь, посмотрим вместе. Ей-то рано. Выключи, конечно.
Я остановила пленку.
- Ой, не надо! Ох, простите, мсье… - Мелани, охнув, прижала к щекам ладошки. - Мамочка, может быть, мы посмотрим? Это ведь легенда про любовь! Наша с бабушкой любимая история! Я музыку узнала… Можно, мы посмотрим? Мама откроет вам сок. Мы вам принесли сок, мсье, с трубочкой! Вам будет удобно! И посмотрим… Знаете, у вас такая красивая палата! Большая! Картина, телевизор, вы один, никто не храпит рядом! А когда вам принесут обед, я вас покормлю с ложки. Я умею! Правда! Знаете, я папу кормила, когда у него тоже не работали руки. Я очень хорошо с ложки кормлю! Мимо - ни одной капельки! А потом вы можете мне подиктовать, я хорошо пишу! Крупно, разборчиво. Ну, запятые… Вы же скажете мне, мсье, где поставить? Правда же? Я поставлю! - торопливо тараторила Мелани.
Нестор смотрел на нее и улыбался. И был просто невероятно похож на Луи! Ну, на старого Луи… От этого мне делалось жутко, но и приятно. По-разному приятно: мстительно, гордо, злопамятно и жалостливо одновременно.
- Девочка так похожа на тебя, Надин, - произнес он. - Ты тоже болтаешь быстро-быстро, когда волнуешься. Включи, раз уж это любимая бабушкина история. Детка, на эту бабушку похож твой папа?
Я пустила фильм.
- Нет, та бабушка умерла. Знаете, я жила с ней в Аркашоне, раньше, когда потерялась. Можно, я сяду с вами, мсье? А на стул сядет мама?
Нестор покивал с улыбкой, она села на его кровать, повернулась спиной и уставилась в экран.
- Мелани, здесь есть еще один стул, - заметила я.
- Ничего, - сказал Нестор. - Пусть посидит со мной. Мне приятно. - И обнял ее за талию перевязанной рукой! - Кажется, кто-то упомянул о соке?
- Да, мамочка, - не отрываясь от экрана, подтвердила Мелани. - Дай соку своему другу. Хорошо, что напомнили, мсье.
- Можешь называть меня просто Нестор. - Он сидел, облокотясь на подушки, и сосредоточенно смотрел в пространство. Он был там, как сказала бы Мелани…
Я открыла бутылочки с соком, предусмотрительно купленные в достаточном количестве, вставила в них трубочки и протянула обоим. Мелани кивнула, поблагодарив точно таким же взглядом оттуда, и с соком вернулась туда же - в сказочно прекрасную шекспировскую "легенду про любовь". Взгляд же Нестора, когда он неуклюже двумя руками забирал у меня бутылочку, вновь стал земным и лукавым. Интересно, заметил он состояние Мелани? - подумала я.
- Спасибо, мамочка! - многозначительно прошептал он. - Кажется, я…
- Я вам помогу, Нестор, - сказала Мелани, придерживая его бутылочку одной рукой. - Так удобно?
- Исключительно, - ответил Нестор.
Я так и не поняла, что ему показалось, потому что сейчас у Мелани был вполне нормальный взгляд сочувствующего ребенка. К тому же сейчас меня больше беспокоило другое: после кровавых поединков приближалась откровенная сцена. Слов нет, с художественной точки зрения она безупречна, но ведь Мелани всего десять лет!
- Бабушка показывала тебе фильм до конца? - уточнил Нестор, вероятно исходя из тех же самых соображений.
- Нет, Нестор, она мне рассказывала про Ромео и Джульетту. У нас с бабушкой не было видео. Я потом у папы в кассетах нашла этот фильм. У бабушки была большая книга Шекспира с картинками. Правда, они были черно-белые, а я была маленькая и хотела раскрасить. Бабушка не разрешила, я даже обиделась тогда. Но теперь я понимаю, что это гравюры, и они лучше, когда не цветные. Это японские гравюры в красках, а старинные европейские - черно-белые.
- Она так хорошо разбирается в искусстве? - Нестор удивленно посмотрел на меня. - Шекспир, гравюры!
- Ты бы видел, как она рисует! Мелани, может быть, ты нарисуешь что-нибудь для Нестора, а фильм досмотрим в другой раз? - обрадовалась я возможности выключить видео.
- Конечно, мамочка! Только давай посмотрим еще немножко. До священника! Я все равно никогда дальше не смотрю, там все неправильно!
- То есть как "неправильно"? - заинтересовался Нестор. - Ну-ка, Надин, останови кино, пусть нам Мелани объяснит, что же тут неправильного?
Я нажала на "стоп", радуясь, как вовремя это произошло - еще несколько кадров, и легендарные любовники оказались бы в постели.
- Вы такие смешные, - фыркнула Мелани. - Думаете, я не поняла, почему вы не хотите смотреть со мной до конца? Да я же почти такая, как она! Мне десять, а Джульетте - тринадцать! Три года - разве это большая разница?
- Да мы не о том, деточка, - кашлянув, протянул Нестор. - Нам интересно, что неправильно у Шекспира?
- У Шекспира все правильно, неправильно в фильме. В фильме Джульетта должна была сказать священнику, что она беременна. Мамочка, у тебя есть ручка или карандаш? Можно рисовать на этой бумаге? - Она показала на больничный блокнот, прикрепленный к кровати.
- Можно, - оторопело произнес Нестор. - Но с чего ты взяла, что она… э-э-э… что она ждет ребенка?
- Они ведь с Ромео занимались любовью! В кино, а не у Шекспира! У Шекспира про это нигде не сказано. Знаете, я нарочно взяла в библиотеке пьесу и прочитала после того, как посмотрела фильм. Вот и получилась ерунда! Они занимались любовью, значит, у них должен был родиться ребенок, а когда женщина ждет ребенка, ей нельзя пить лекарств! Неужели непонятно? И священнику она должна была это сказать. Он тогда не стал бы давать ей снотворное, а помог бы потеряться. Вы так смотрите на меня, мсье… в смысле, Нестор! Разве я говорю что-то не так? Разве не так, мамочка?
- В общем-то так. Вот. - Я протянула ей ручку. - Что ты нарисуешь для Нестора?
Она вопросительно посмотрела на него.
- Заказывай, дружок, - сказала я.
- Хорошо бы мой портрет, - прищурившись, предположил он. - Или портрет Надин. Или свой! На память. Я повешу его дома в рамку.
- Знаете, Нестор, я плохо рисую людей. Лучше вид из окна! - Мелани слезла с его кровати и направилась к окну. - А вы поговорите между собой, пока я буду там.
- Хорошо, Мелани, - сказала я. - Мы не будем тебе мешать, пока ты будешь там.
- Да, мамочка, чтобы я не потерялась. - Она положила ручку и блокнот на подоконник и подтащила к нему стул. - Красиво, клумба! Ну все, я начала.
- Подожди-ка, детка, - остановил ее Нестор. - Что-то я не понял насчет "потеряться".
- Ох! - Она шумно вздохнула и в поисках поддержки посмотрела на меня, но я промолчала, давая ей возможность еще больше поразить Нестора. - Потеряться где? Здесь или там?
- Вообще "потеряться", - растерянно предположил он.
- Вообще - это только там. Навсегда. А здесь все рано или поздно находятся. Вот мы с мамой потерялись, а потом нашлись. Так и Джульетта в кино должна была потеряться, родить ребеночка, а потом Ромео спокойно бы ее нашел.
- Спокойно? - уточнил Нестор.
- Может быть, и были бы какие-нибудь проблемы. Я не знаю. Но снотворное ей пить было нельзя. Ей бы священник и не дал, если бы она ему сказала. Священнику надо говорить все!
- Ты ходишь к священнику?
- Зачем? У меня дедушка священник. Я ему рассказываю все-все! Хотите, мсье, в смысле, Нестор, поедем с нами к дедушке, когда мама допишет свою книгу? Ей осталось мало. Дня на два. А потом мы поедем к нему с папой. Мы можем взять вас, если ваша жена будет не против.
- Моя жена не будет против? - спросил меня Нестор, едва сдерживая улыбку.
- У Нестора нет жены, - твердо сказала я. - Но Нестор не сможет поехать с нами.
- Кстати, детка, а разве у священников бывают дети?
- Это у католических не бывает, а у протестантских всегда много. Мой дедушка - пастор, - сообщила она, отвернулась к окну и начала примериваться ручкой к листку бумаги.
- Чудесно, - окончательно развеселился Нестор. - Как только выйду из больницы, сразу приму протестантство, раз от него детей много!
- У вас нет детей? - сочувственно, но не поворачивая головы, спросила Мелани.
- Нет, девочка.
- Плохо, - отозвалась она. - Ни детей, ни жены. А вы точно никогда никого не теряли?
- Вроде бы нет. Хотя… - Нестор грустно посмотрел на меня. - Видимо, скоро потеряю. Но ведь это не страшно, правда, Мелани, если кого-то потерять? Все же находятся! Рано или поздно. Я правильно понял, Мелани?
Она не ответила.
- Что-то не так, детка? Почему ты молчишь? Я ее обидел, Надин? - тихо спросил он уже меня и еще тише добавил: - То, что она называет словом "там", это на том свете?
- Не совсем, - прошептала я. - Но ты поймешь, когда увидишь ее рисунок. И не отвлекай. Она там!
- Боже мой, Надин! Там? - Он недоверчиво посмотрел на меня, и я очень обрадовалась, что он понял. - Она ведь ребенок!
- Нестор, в творчестве все равны. Она точно такая же, как мы, только маленькая.
- А он точно такой же, как я, только молодой парень. - Он уставился на свои забинтованные руки, поворачивая их, чтобы лучше рассмотреть.
- Нестор, я говорю о творчестве!
- Да ладно, Надин. Слушай, а ты привезла мне туфли?
- Нет. Ты же про обувь ничего не говорил, ты просил только одежду.
Он недовольно закряхтел.
- Я завтра привезу. Или тебе нужно сегодня? Ты собрался выписываться?